– Здесь оставаться нельзя.
- Как? – с отчаянием спрашивает Шерлок. – Джон, они контролируют всю американскую миссию в Афганистане. Они перекрыли все выходы.
-Как ни смешно звучит, но это неверно, - произносит Джон. – Выход есть, вот только…
Он оглядывает комнату.
- Тебе нельзя брать с собой ни ноутбук, ни телефон, ни даже собственные ботинки – ничего, с помощью чего могут отследить твое местоположение, - говорит Джон. – Возьмешь обе винтовки, револьвер и запас ИРП** на неделю. Водой и патронами мы тебя обеспечим. Все лишнее оставишь тут. Пока не раздобудем другую одежду, останешься в форме. Еще не забудь паспорт, наличные я для тебя организую. Вроде все. Или есть еще что-то, без чего ты не сможешь обойтись?
- Джон, - тихо произносит Шерлок.
- Не забудь полевой медкомплект, - напоминает тот. – И поторопись. Мы уходим отсюда через полчаса.
- Мы? – уточняет Шерлок и чуть расслабляется, опускает напряженно сведенные плечи.
- Я смогу тебя немного… совсем немного проводить, - отвечает Джон.
Шерлок кивает.
- Давай, собирайся, - говорит ему Ватсон и поворачивается к выходу. – А я пока все организую.
- Джон, план – пробиваться с боем?
- Надеюсь, до этого не дойдет, - на губах Джона появляется тень улыбки.
Двадцать пять минут спустя Шерлок идет к вертолету. Тот ожидает его на крохотной бетонной площадке у стены. На детективе бронежилет, кобура пристегнута, за спиной – бледно-синий рюкзак, наверху которого закреплен свернутый спальный мешок. На одном плече штурмовая винтовка, чехол со снайперской - на другом. Джон, Блэквуд, Хинд и Хенн все полностью одеты, в бронежилетах, вооружены, и у всех за спиной вещмешки, кроме Хинда – у него на плечах потертый серо-зеленый рюкзак из брезента. Остальные члены группы Браво Бейкер стоят рядом в неплотно затянутых бронежилетах поверх футболок или рубашек с закатанными рукавами.
- Вернусь завтра, в крайнем случае, послезавтра, - слышит Шерлок слова Джона. Тот обращается к Макмату.
- Постарайся не просрать тут все вконец, пока меня не будет, - добавляет Блэквуд и, хлопнув Макмата по плечу, залезает в вертолет. За ним следует Хенн.
Барр на мгновение дружески приобнимает Хинда за плечи.
- Никаких окружных путей на обратной дороге, - говорит он. – Одна нога здесь, другая там.
Хинд улыбается и кивает, забирается в кабину. За ним идет Джон.
- Холмс, - окликает Макмат. – Не забрасывай сто пятнадцатую, у тебя талант.
Шерлок кивает и слегка недоуменно хмурится.
- И пришли нам открытку, когда доберешься домой, - с улыбкой добавляет Барр.
- Шерлок, залезай, - нетерпеливо говорит Джон. – Уже темнеет, надо торопиться.
Детектив залезает в кабину вертолета и садится рядом с Джоном. Макмат коротко машет рукой на прощание, Каллен показывает отлетающим два больших пальца. Винты начинают крутиться, разгоняются, в воздух поднимается пыль, и провожающие прикрывают лица руками. Вертолет дает небольшой крен, и Шерлок автоматически чуть отшатывается в противоположную сторону, сохраняя равновесие. С воздуха теперь видно всю базу, окружающие ее три стены из мешков с песком и реку. Он поворачивается и встречается взглядом с Джоном. Тот смотрит с нежностью, но губы его горько сжаты.
Они летят на северо-восток, навстречу сгущающейся синеве наступающих сумерек. Низкие, покрытые пыльно-зелеными деревьями холмы сменяются высокими склонами со скудной растительностью, основные цвета – серый и бурый. Вертолет поднимается выше, и в воздухе постепенно разливается прохлада. Они сворачивают к северу, и вдали проявляется, а потом становится все ближе длинная цепь гор, увенчанных сияющими снежными шапками. Высокие пики Гиндукуша*** пронзают небо.
Солнце еще висит над горизонтом на западе. Внизу проносятся низкие обрывистые склоны, бросающие на землю густую тень. У их подножия вьется узкая дорога, местами мелькают и тут же исчезают пешие тропы. Вертушка снижается и кружит, облетает склон за склоном в поисках подходящего места для посадки. Наконец, пилот замечает широкий и почти ровный участок земли, разворачивается и садится. Все выбираются наружу, выкидывают на землю припасы и собственные вещмешки. Джон подает знак пилоту, вертушка снова взмывает в воздух, кружит над ними и улетает на запад.
- Пойдем, - говорит Джон. – Хотелось бы убраться от столь очевидного пункта выброски засветло.
Они распределяют между собой запас воды и патронов, вскидывают вещмешки на плечи и уходят. Хинд и Хенн шагают впереди, за ними следуют Джон и Шерлок, замыкает Блэквуд. Солнце опускается за холмы на западе, дует прохладный ветер. Хинд с Хенном с самого начала задают просто бешеный темп, так что вскоре все тяжело дышат и смахивают выступивший, несмотря на прохладу, пот. На западе небо полыхает багрянцем, на востоке сгущается чернильно-лиловая тьма. Путники, наконец, останавливаются на привал у крутого склона. Под ними внизу бежит дорога, а выше вздымается горная вершина. На иссушенной каменистой земле колышутся под ветром редкие чахлые травинки.
Последние лучи заходящего солнца освещают группу. Пятеро человек сидят на спальниках полукругом, облокотившись на вещмешки, и смотрят на горы. Рядом несколько опустошенных упаковок ИРП.
- Значит, Пакистан на той стороне, - задумчиво роняет Шерлок.
- Ворону по прямой сто семьдесят миль будет, - откликается Блэвкуд.
- Полцарства за ворона, - невесело шутит детектив. – Сколько идти?
- Если повезет, то неделю, - Джон смотрит вдаль, не отрываясь, и не поворачивается, отвечая на вопрос.
Шерлок кивает с тихим вздохом. Над горами зажигаются, мерцают в сгущающейся лиловой тьме первые звезды. Неожиданно, Блэквуд поднимается на ноги.
- Док, - окликает он, и тот оглядывается.
Блэквуд указывает пальцем на себя, на него, а потом за спину. Джон слегка сводит брови, но кивает и тоже встает. Блэквуд отходит в сторону.
- Ждите тут, - бросает Джон и идет вслед за ним.
Они отходят подальше, чтобы их разговор был не слышнен остальным. Блэквуд замирает, и Джон смотрит на него, вопросительно подняв брови.
- Разрешите обратиться, сэр, - отрывисто произносит Блэквуд.
Джон хмурится, но коротко кивает.
- При всем моем уважении, сэр, - начинает Блэквуд, и на лице его появляется странное выражение, как будто он идет босыми ногами по раскаленным углям. - При всем уважении, я считаю, что вам и мистеру Холмсу отойти бы ненадолго, прогуляться вверх, на холм.
Джон сводит брови еще сильнее, сжимает губы.
- Сержант, едва ли это, - начинает он.
- Док, - перебивает его Блэквуд и добавляет уже мягче, - Джон, я прикрываю тебе спину уже давно и надеюсь, что буду прикрывать еще долго, но тебе надо признать и понять, что происходит, куда уходит он, и куда – ты. Не совершай ошибки, о которой, возможно, будет сожалеть лишь один из вас. Тот, кто выживет.
Глаза Джона на секунду угрожающе темнеют, но затем он перестает хмуриться и коротко, чуть заметно кивает. Блэквуд отворачивается и возвращается к остальным, Ватсон идет следом. Шерлок кидает на него вопросительный взгляд, Джон останавливается и скатывает свой спальный мешок. Удивление в глазах Шерлока растет, и Джон прикрывает глаза – безмолвный ответ на невысказанный вопрос. Холмс встает и, стараясь не смотреть ни на кого, берет свой спальник и кобуру с револьвером. Джон уже поднимается на холм. Шерлок нагоняет его несколькими широкими шагами, и дальше они идут вместе.
Они поднимаются примерно на сто ярдов и останавливаются на крохотном участке ровной земли. Острые скалы защищают его от ветра. Джон и Шерлок расстилают спальные мешки, опускаются на них и долгое время не двигаются, всматриваются друг в друга сквозь сгущающийся мрак. Джон двигается первым, кладет ладонь на грудь Шерлока, закрытую бронежилетом. Шерлок закрывает глаза, морщится, меж бровей и на переносице пролегают глубокие складки. Джон опускает руку и расстегивает бронежилет снизу, а затем сверху. Шерлок сводит брови еще сильнее и поднимает плечи, помогая снять его. Джон кладет бронежилет рядом и тянется отстегнуть кобуру.
- Посмотри, - мягко просит он. – Ты должен знать, где лежит твой револьвер.
Шерлок открывает глаза, смотрит вниз, на мирно покоящийся в кобуре «Зиг-зауер», и едва заметно кивает. Вокруг тихо, только ветер свистит за скалами. Наконец, Шерлок поднимает взгляд, но смотрит на Джона не прямо, всего лишь краем глаза. Ватсон начинает расстегивать его рубашку, и только тогда он, наконец, оборачивается и смотрит ему в глаза.
- Не хочу уходить, - шепчет Шерлок, вытягивая руки из рукавов.
На лице Джона проступает грусть.
- Не хочу, чтобы ты уходил, - тихо говорит он.
Губы Шерлока дрожат. Он расстегивает бронежилет Джона - тот быстро его сбрасывает - и кладет ладонь ему на грудь, напротив сердца, вглядывается в лицо, смутно различимое в полумраке, и страдальчески мотает головой. Джон вздрагивает и обнимает его за плечи.
- Все хорошо, - шепчет он ему в губы, - все хорошо.
Они целуют друг друга. Нежное, невесомое соприкосновение губ.
- Хочу остаться с тобой, - глухо произносит Шерлок, когда Джон скользит поцелуем ниже, к подбородку.
- Я тоже этого хочу, - отвечает Джон.
Он укладывает Шерлока на спину, распахивает расстегнутую рубашку и закатывает футболку до груди. Потом отстраняется, снимает рубашку и футболку, наклоняется снова. Жетоны ложатся в ямку между ключиц Шерлока, тот вздрагивает и обхватывает Джона обеими руками. Джон наклоняется, целует его в уголок рта, слегка двигает бедрами. Шерлок обнимает его еще крепче, прижимает к себе и тихо вздыхает. Джон покрывает поцелуями его лицо, скулы, прижимается губами к бьющейся за ухом жилке, немного отстраняется и склоняется ниже, оставляет поцелуй на гладкой коже живота под грудиной. Шерлок закрывает глаза, отворачивается, когда Джон начинает расстегивать его ремень и штаны, и слегка приподнимается, давая возможность стянуть их до колен. Он уже начал возбуждаться, член его напрягается все сильнее. Джон поочередно прижимается губами к левой и правой тазовой кости, нежно и ласково, Шерлок прикусывает нижнюю губу, обхватывает ладонью его затылок.
Джон встает на колени, садится Шерлоку на ноги, расстегивает ремень и штаны. В глазах смешались печаль и нежность, застывшее лицо кажется хрупкой маской. Он спускает одежду ниже, сжимает губы, обхватывает свой член рукой и проводит по нему несколько раз, доводя себя до полного возбуждения. Зажмуренные веки Шерлока дрожат, он делает глубокий прерывистый вдох и раздвигает ноги, насколько это позволяют спущенные до колен штаны. Джон ложится на него, и оба вздрагивают, медленно выдыхают, чувствуя, как прижимаются друг к другу их члены.
Одной рукой Джон обхватывает и поддерживает Шерлока за плечи, второй скользит вдоль его бока вверх и вниз, медленно поглаживая. Шерлок обнимает его за шею, вторая рука лежит на пояснице. Шерлок и Джон медленно двигаются, толчки настолько легкие, что, кажется, это не более чем последствия учащенного дыхания. Джон напрягается, упирается носками ботинок в землю и начинает двигаться резче. Кожа на животе становится влажной от пота и выделившейся смазки. Джон подносит руку ко рту, сплевывает и отклоняется в сторону, проводит влажной ладонью по члену Шерлока, потом ложится обратно, трется своим членом о его член. Скольжение теперь легче, сладостней. Одной ногой Шерлок обхватывает лодыжки Джона и прижимается к нему еще крепче.
Джон крепко вцепляется в бедро Шерлока свободной рукой и продолжает двигаться – короткие резкие толчки. Каждый из них сопровождается резким выдохом, и жаркое влажное дыхание касается приоткрытых губ. Плечи Джона округлены, спина прогибается и напрягается. Любовники тесно прижимаются друг к другу, это сдерживает ритм движений, но им все равно – главным кажется быть как можно ближе. Возбуждение и напряжение все усиливаются, и вскоре происходящее напоминает яростную погоню за наслаждением.
- Нет, не сейчас, - вырывается у Шерлока отчаянное. – Я не… не сейчас.. не сейчас…
Джон замедляется, тяжело и громко дышит, пытаясь держать себя в руках и не продолжить. Шерлок под ним выгибается, отрывает спину от земли и замирает, напряженный, дрожащий.
- Я так близко, - выдыхает он и опускается обратно на спальный мешок.
Джон не двигается, он смотрит на Шерлока, смотрит, как тот дрожит, замерев на тонкой грани удовольствия, а затем делает один-единственный толчок. Кожа скользит по коже, член Джона трется о член Шерлока, и этого легкого движения достаточно, чтобы с губ Шерлока сорвался выкрик, полный болезненного наслаждения. Джон медленно приподнимает бедра и толкается снова.
- О, мой бог, - выдыхает Шерлок и снова выгибается. – Я… боже… Джон.
Его член пульсирует, и Шерлок тихо вскрикивает, по телу его проходят, постепенно слабея, волны дрожи. Выплеснувшееся на живот семя стекает набок. Джон скользит ладонью меж их тел, проводит пальцами по лужице спермы на животе и обхватывает свой член. Шерлок все еще дрожит, он не пришел в себя после накрывшего его оргазма, но все равно подается бедрами навстречу движениям Джона, пытаясь попасть в ритм, обнимает его ослабевшими руками. Несколько быстрых, резких движений рукой, и Джон кончает, с шипением выдохнув сквозь зубы.
- Господи…Чтоб меня, - хрипит он и, уткнувшись лицом в шею Шерлока, тяжело и жарко дышит.
Тот вздрагивает под ним, Джон поднимает голову.
- Не может все кончится вот так, - произносит Шерлок. – Должно быть продолжение, Джон. Должно…
Джон крепко зажмуривается, прижимается лбом к его лбу.
- Послушай меня, - говорит он. – Будет. Я клянусь. Вся моя жизнь, сколько бы ее не осталось, клянусь…
Шерлок громко и резко выдыхает.
- Пообещай мне. Снова, - сдавленно, почти неслышно просит он. – Обещай, что с нами все будет хорошо.
Джон отстраняется, смотрит ему в глаза, но уже слишком темно, все, что он видит – неясный блеск.
- Шерлок… Даже если я тебя больше никогда не увижу, - говорит он, и чуть хриплый, дрожащий выдох на этих словах отдаленно напоминает смех, - ты все равно останешься самым потрясающим, что только со мной было.
- Нет! - выкрикивает тот. – Не… Не смей. Ты обещал. Джон, ты обещал.
- Знаю, - в голосе Джона раскаяние, он целует его закрытые веки. – Обещал. И… Обещаю.
- Не умирай, - яростно шепчет Шерлок. – Только не умирай, тогда не умру и я.
- Не умру, - шепчет Джон в ответ. – Обещаю тебе.
Постепенно дрожащее дыхание Шерлока выравнивается, Джон вытягивается рядом, и какое-то время они лежат молча, слушают, как свистит, разбиваясь о скалы, ветер.
17 июля
Провинция Пактика, недалеко от провинции Хост
В прозрачное и чистое небо взбирается яркое солнце, но тепла рассвет не приносит, с гор долетают резкие порывы ветра. Шерлок и Джон сидят рядом, завернувшись в спальные мешки, и смотрят на выцветшую и бесплодную долину. По их глазам видно, что большую часть ночи они не спали. Рядом ворочаются, потягиваются, выбираются из спальных мешков, кашляют и сонно бормочут «доброе утро» остальные.
- Ну вот, - произносит Джон.
На дороге внизу видно облачко пыли, оно приближается, и скоро уже можно рассмотреть, что поднял его грязно-серый грузовик. Джон и Шерлок поднимаются на ноги, собирают вещи.
Грузовик подъезжает по узкой горной дороге к их временному лагерю так близко, как может, останавливается, и оттуда выходят трое афганцев. В руках у них винтовки и какие-то свертки. Афганцы поднимаются по склону к лагерю, быстро и уверенно. Джон спускается им навстречу. Они обмениваются быстрыми объятиями в знак приветствия и все вместе поднимаются наверх.
Прибывшим на вид можно дать лет тридцать. Высокие, черноволосые и худые, с ястребиными лицами, они одеты в простые, светлые длинные рубахи и штаны, на плечах - тонкие темные накидки, на лицах - густая щетина.
- Шерлок, это Фархад, Махар и Усман, - представляет их Джон.
Услышав свое имя, каждый афганец кивает.
- Скажи им, что это тот, о котором говорили, - просит Джон Хинда, - и что ты пойдешь с ним, будешь переводчиком.
Хинд что-то произносит на дари. Фархад внимательно оглядывает Шерлока и коротко кивает. Хинд продолжает говорить, указывает то на себя, то на детектива. Фархаду услышанное явно не по душе, но он снова кивает. Двое других отдают Хинду и Шерлоку свернутую одежду, и те начинают переодеваться.
- Хенн, Блэквуд, грузите воду и боеприпасы в грузовик, - командует Джон.
Блэквуд кивает, и они с Хенном уходят. Фархад дает знак Махару и Усману, и те идут помогать с погрузкой.
- Уточни еще раз, что вам нельзя передвигаться по дорогам, - говорит Джон Хинду и смотрит на Фархада. – Убедись, что он это понял, понял, что вас разыскивают.
Стоит Хинду закончить речь, как Фархад разражается ответной. Он говорит резко и с горячностью, не отрывая взгляда от лица Джона.
- Он все понял, - произносит Хинд. – На грузовике доберемся до Хоста, а потом - пешком через горы. Он сказал, будем держаться в стороне от троп, пойдем по склонам. Говорит, что одному только Аллаху под силу обозреть все горы разом.
Шерлок уже переоделся в принесенное афганцами: широкие серые штаны-изар,**** плотные, но мягкие, и просторную светлую длиннополую рубаху из чуть более легкой ткани. Поверх он надел бронежилет, закрепил кобуру, и накинул свободную жилетку-васкат***** в серо-голубую полоску; тонкий и длинный отрез темно-синей ткани он обмотал вокруг шеи. Он вскидывает на плечи рюкзак, к которому прикреплены спальный мешок и брезентовый чехол со снайперской винтовкой. Штурмовую винтовку он вешает на грудь.
Волосы детектива короче, чем у Фархада, но все равно, подстриженные в спешке, разлохмаченные и чуть вьющиеся, они гораздо лучше сочетаются с его теперешним обликом, нежели аккуратная стрижка Хинда. На щеках и подбородке Шерлока легкая тень – пробивается щетина: попытки тщательно побриться, имея в распоряжении только тепловатую грязную воду, были не особенно успешными. Высокий, худой, с пронзительно светлыми миндалевидными глазами, он вдруг становится удивительно схож с приехавшими афганцами.
Хинд вскидывает на плечи свой рюкзак. Теперь они готовы идти.
- Удачи тебе, - говорит Хенн. – И давай сразу назад. Никаких, мать твою, «загляну по пути в Амстердам».
Хинд тихо, весело фыркает.
- Удачи, - Блэквуд коротко хлопает Хинда по плечу. – И тебе тоже, Холмс.
Шерлок коротко кивает.
- Да, удачи, - добавляет Хенн.
- Увидимся примерно через неделю, - мрачно говорит Джон Хинду.
- Да, сэр, - кивает тот, смотрит на Шерлока, потом на Фархада и произносит что-то на дари.
Кажется, Фархад слегка удивлен, но он отворачивается и спускается вниз вместе с Хиндом.
- Эй, Хенн, какого хрена тут до сих пор срач? – возмущается Блэквуд и уходит к наполовину разоренной ночной стоянке.
Хенн слегка ухмыляется, но следует за ним. Джон и Шерлок остаются одни. Взгляд детектива нервно перебегает со скал к небу и обратно.
- Шерлок, - произносит Джон
Тот оглядывается на Блэквуда с Хенном, затем смотрит вниз, на Хинда и Фархада, спускающихся по склону к грузовику, где ждут их Махар и Усман.
- Я тебя люблю, - тихо, но уверенно говорит Джон.
И Шерлок смотрит ему в глаза, открывает рот, но у него не вырывается ни звука. Джон смотрит в ответ, строго и прямо, не отводит взгляда.
- Да, - наконец выдавливает Шерлок. – Я… я…
- Иди, - твердо произносит Джон. – Увидимся после Рождества.
Он делает шаг назад и улыбается, слабо, но уверенно.
- Я тоже тебя люблю, - отрывисто и резко произносит Шерлок, голос его чуть хриплый и кажется тоньше.
Джон смаргивает, улыбается широко и тепло.
- Знаю, - говорит он.
В глазах Шерлока вспыхивает неподдельное изумление, он улыбается в ответ, поправляет рюкзак, отворачивается и спускается вниз. Еще какой-то час, и будет ровно одна неделя с тех пор, как он впервые увидел Джона.
Конец второй части
______________________
От переводчика
*В оригинале – «All that we avow», строчка из песни «Hostage of love», исполнитель - Razorlight
**ИРП - индивидуальный рацион питания, индивидуальный паек в виде набора готовых к употреблению продуктов для одноразового приёма пищи со средствами разогрева: готовый завтрак, обед или ужин.
*** Гиндукуш — горная система в Средней Азии. Большая часть Гиндукуша расположена на территории современного Афганистана, восточная часть с наиболее высокими пиками принадлежит Пакистану.
**** Изар – традиционные афганские штаны. Их ширина намного превышает длину, в поясе они собраны в многочисленные мелкие сборки. В отличие от шаровар их просторные штанины книзу постепенно сужаются.
***** Васкат - поверх рубахи почти все афганцы носят жилетку или национальную безрукавку, и то и другое называют «васкат» (английское waistcoat).
Перевод (подстрочник) песни к главе.
Ты превратился в моего заключенного,
Ослепил сам себя, и потому не видишь,
Что подчинился высшей силе
И сделался заложником любви.
Отвернись от меня, откажись от влечения,
Верни власть себе,
Отрекись от всех наших клятв.
Но ты нарушил эти правила,
И стал моим заложником.
Я грешник,
И я святой.
Я – это дьявол,
И бессонный призрак.
Я заставлю тебя разрыдаться,
И я же утолю твои слезы.
Я – тот предел,
Больше которого тебе не выдержать.
Ты груз,
Который я поднимаю.
Я – твое спасение,
И твой вестник греха.
Я заставлю тебя перешагнуть
Границы доверия.
Так выкупи же себя,
Заложник любви.
Ты говоришь, что родился заново,
Что раньше спал в логове лжи,
Что тебя не спасти,
И что безгрешность твоя утрачена.
Я подставил щеку
Под удар и получил его.
Правда обо мне
Никому не известна.
Слова насмешек
Я встречал с улыбкой.
За правду
Меня распнут.
И как безумец,
Передаю тебе свой лавровый венок,
Подобно герою,
Кладу трофеи к твоим ногам.
Следовать за дьяволом
У нас с тобой в крови.
И разве я тоже
Не заложник любви?
Ты говоришь, что должен жить один.
Что будет больно, но ты справишься…
Ты сказал, что родился заново…
Но ты так и останешься заложником любви.
Глава 15: И пусть кто-то мудрый услышит... *
21 июля
К северо-востоку от Марьям Шах, граница Пакистана
Шерлок и Хинд лежат бок о бок, растянулись на животе, на широком отрывистом склоне. Хинд смотрит вдаль сквозь зрительную трубу,** Шерлок прислонился щекой к прикладу и смотрит в прицел.
- Семьсот пятьдесят ярдов, двигается быстро, справа налево, точно под той трещиной в скалах, - ровным тоном сообщает Хинд.
- Вижу, - тихо откликается Шерлок.
Они провели в горах четыре дня, и скулы Шерлока окрасились карамельно-коричневым загаром. Светлые глаза на фоне потемневшей кожи выделяются теперь особенно ярко, кажется даже, что радужки из светло-серых превратились в жемчужные. Шерлок оброс – над верхней губой появились темные усы, на подбородке пробивается густая борода. В загорелые руки въелась грязь, а губы покраснели и потрескались - в горах нещадно палит солнце, очень ветрено.
Бегущий по камням заяц замирает в тени высохшего кустарника.
- Семьсот семьдесят ярдов, - тихо произносит Хинд.
Затаив дыхание и не моргая, Шерлок смотрит в прицел. Заяц срывается с места. Эхо разносит по горам хлесткий звук выстрела, и пуля крупного калибра швыряет на камни то, что осталось от крохотного тельца, – кровавое месиво плоти и меха. Хинд невольно морщится.
- Чтоб меня, - выдыхает он.
Шерлок слегка разочарованно качает головой.
- Это едва ли половина действительной дальности стрельбы.
- Холмс, твою мать, это был сраный мелкий кролик, - резко возражает Хинд. – И он, черт дери, не стоял на месте. Маку о такой меткости только мечтать остается.
Шерлок прячет довольную улыбку. Они оба садятся, снизу их окликает Фархад.
- Говорит, хватит штаны протирать, пора двигать, - переводит Хинд.
Шерлок смотрит на Хинда. Тот пристально уставился вниз, на Фархада и двоих его спутников.
- Ты им не доверяешь, - говорит детектив.
- Не склонен доверять тем, кто когда-то в меня стрелял, - пожимает плечами Хинд.
Шерлок наклоняет голову и чуть приоткрывает рот в безмолвном вопросе.
- Фархад и его братья воюют на два фронта: и с нами, и с талибами, - нахмурившись, объясняет Хинд. – Ну, точнее, так оно было, пока на Дока не нашел приступ человеколюбия, и он не спас жизнь их отцу. Пуштуны ненавидят быть у кого-то в долгу – им нельзя сражаться против тех, кому они обязаны. Расплатившись по счетам, они смогут снова палить по Доку с чистой совестью.
Шерлок мотает головой и ухмыляется, убирает снайперку обратно в чехол, Хинд кладет зрительную трубу в рюкзак, оба поднимают штурмовые винтовки… И в этот момент гремит три выстрела: одиночный, а следом за ним еще два.
- Твою мать, - отрывисто бросает Хинд, и они с Шерлоком ничком падают на землю. – Это еще откуда?
Фархад с братьями укрылись за камнями. Снова гремят выстрелы. По ним палят откуда-то сверху, теперь это совершенно ясно.
- Это не подельники Роста, - говорит Хинд. – Отыскать тебя здесь нереально.
- Согласен, - кивает Шерлок. – К тому же, те, кто расправился с патрулем Харлоу, стреляли куда лучше.
Еще несколько выстрелов выбивают из камня перед ними мелкую крошку и пыль.
- Чтоб их, - бросает Хинд. – Стрелки они, может, и никудышные, но зато подобрались близко.
- Мы тут как на ладони, - говорит ему детектив. – Уходи, я прикрою.
- Нет. Прикрываю - я, уходишь – ты, - с негодованием отвергает его предложение Хинд.
- Я стреляю лучше, - возражает Шерлок.
- Да, но ты, мать твою, гражданский, - рычит Хинд. – Так что, когда скажу, беги.
Шерлок ухмыляется и покрепче перехватывает штурмовую винтовку.
- Готов?
- На счет три, - кивает он.
- Три, - бросает Хинд, рывком встает на колени, вскидывает винтовку и стреляет.
Шерлок вскакивает на ноги, со всех ног бежит к краю скалы и спрыгивает вниз, на каменистую почву. Фархад, Махар и Усман продвигаются наверх короткими перебежками из укрытия в укрытие, отстреливаясь на бегу. Шерлок замечает одного из нападавших – тот распластался на склоне. Судя по частоте выстрелов, их должно быть еще как минимум двое. Он вскидывает винтовку, дает короткую очередь и, не оборачиваясь, кричит:
- Хинд, давай!
- Ю-ху! – вопит тот и вскакивает на ноги.
Пули выбивают каменную крошку из скалы справа. Мгновенный разворот, и детектив засекает еще одного стрелка. Тот укрылся за камнями на склоне, немногим выше от того места, где недавно были Шерлок с Хиндом. Еще несколько вспышек, свист пуль над головой. Хинд снова падает ничком. Но прямо сейчас все, что действительно имеет значение, - это ложа винтовки у плеча, курок под указательным пальцем и едва показавшаяся из-за камней голова нападавшего. Выстрел. Противник Шерлока отшатывается, падает на землю.
- Давай, теперь можно, - окликает Шерлок и смотрит туда, где в последний раз видел Хинда.
Его там больше нет. Склон пуст. Только лежит чехол со снайперской винтовкой.
Преимущество сейчас явно не на стороне нападавших, и Фархад с братьями уверенно бегут вверх по склону, стреляя короткими очередями. Шерлок вскидывает винтовку на плечо, взбирается по откосу. Там, на иссушенной земле, лицом вниз лежит Хинд. Под ним расплывается темное влажное пятно. Винтовка его валяется рядом.
- Хинд, куда тебя ранили? – спрашивает Шерлок, хватает его за левое плечо и перекатывает на спину.
Левый рукав Хинда насквозь пропитался кровью. Глаза закрыты, правая щека в пыли, меж сомкнутых пухлых губ скользит рубиновая капля. Безвольное, вялое тело. Нет. Не безвольное. Безжизненное. То малейшее напряжение, что всегда остается у человека даже во сне, даже при потере сознания, ушло безвозвратно. Шерлок подхватывает Хинда под мышки, укладывает спиной себе на колени, но тот не двигается. Левая рука безвольно соскальзывает на землю, голова безжизненно клонится набок.
- Хинд, - зачем-то повторяет Шерлок, хотя все уже ясно. – Хинд.
Он раздвигает складки тонкой ткани на груди, смотрит на выглядывающий из бронежилета ворот рубахи – больше не желтовато-коричневый, а кроваво-красный – немного сдвигает Хинда на землю и поднимает его правую руку. В ткани аккуратное отверстие - пуля вошла точно под мышку. Несколько секунд Шерлок просто смотрит на рану, а потом обхватывает тело и снова укладывает себе на колени. Он дрожит, с губ срывается прерывистый вздох.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |