к этому готовы. Жили с этой мыслью, можно сказать, с её рождения, врачи всегда не радовали
прогнозами, но когда это случилось, долго не могли поверить. Маму это подкосило, начались
проблемы с сердцем, они с отцом даже продали свой дом, не могли там оставаться. – Костя
ослабил узел галстука. – Я купил им дом в Волжске, дом с видом на реку, как отец мечтал
всегда, а через пару лет они с мамой решили взять ребёнка из детдома. Хотели одного, а взяли
двоих, и не раскаиваются.
Нина прижалась к его руке.
- Правильно. – Носом шмыгнула, и Шохин подозрительно покосился на неё.
- Ты ревёшь, что ли?
- Не буду, - пообещала она.
Он хмыкнул.
- Женщины всегда так падки на грустные истории.
- Это история твоей семьи.
- Ага.
- Давно это случилось?
- Десять лет назад. После смерти Лики дед заболел, ушёл в отставку. В общем, чёрная полоса
была.
Нина погладила его по плечу, а когда они подошли к машине, обняла.
- Ты меня жалеешь?
- Я хочу тебя поцеловать.
- А, это другое дело.
Нина взяла его за лацканы пиджака, притянула к себе.
- Ты всегда храбришься. Нет ничего плохого, что ты переживаешь из-за сестры.
- Я запомню. – Он коснулся её груди, палец протиснулся внутрь, под ворот кардигана,
заскользил наверх, к горлу, поднялся по шее, а Нина улыбнулась и пожаловалась, не
сдержавшись:
- Щекотно.
- Замёрзла?
- Прохладно.
Ответила на поцелуй, подалась к нему, когда почувствовала прикосновение языка к своей
нижней губе. За шею обняла и с готовностью вернула поцелуй. Руки Шохина спустились на её
бёдра, нетерпеливо сжали, а она вдохнула полной грудью, словно получила долгожданный
подарок этим вечером. Всё услышанное казалось безумно важным, почти жизненно важным.
- Костя, ты помнишь, какой сегодня день? – спросила она, придвинувшись к нему. Перекинула
через Шохина ногу, погладила его по груди, чувствуя, как открытую ладонь щекочут короткие
волоски.
Костя руку за голову закинул, смотрел в телевизор на стене, показывали новости, и он казался
не на шутку заинтересованным. Пятнадцать минут назад они ещё занимались любовью, а сейчас
он смотрит новости, и это кажется ему важным. А на её вопрос отозвался невнятным угуканьем.
Нина вздёрнула брови, когда он вроде бы подтвердил, что помнит, и засмеялась, когда Костя
опомнился и взглянул вопросительно.
- Какой? Четверг.
Нина пристроила кулачок на его груди, подперла им подбородок.
- Сегодня два месяца, как мы встречаемся.
- А, ты в этом смысле.
- Да, в этом.
- Ну, это круто.
- Тебе обязательно смеяться?
- Я не смеюсь. Разве видно, что я смеюсь? Ты прижимаешься ко мне голая, по телеку
предрекают падение мировой экономики, так что, я в принципе не могу смеяться.
- Что ты будешь делать, если разоришься?
- Ну, совсем я не разорюсь. Я запасливый и осторожный.
- Хорошо, что тебя налоговая не слышит. А всё-таки?
- Уеду к морю, куплю лодку и буду возить туристов на рыбалку.
Нина рассмеялась.
- Это твоя мечта?
- Вряд ли.
Он снова замолчал, слушал диктора новостей, а Нина лежала, прижавшись к его боку и думала.
Их разговор о Костиной семье три дня назад, заставил её пересмотреть некоторые выводы о
Константине Шохине, как о человеке. Правда, он больше не заговаривал с ней ни о родителях, ни о своей сестре, его настроение снова стало ровным и ничто не выдавало внутренней печали, но она слышала, слышала в его голосе неподдельную грусть, при воспоминаниях об умершей
младшей сестренке. Это было настоящей трагедией, и Нина была уверена, что Костина семья до
конца это так и не пережила. Но говорить он об этом отказывался. Нина ещё попробовала
вернуть его к этой теме вчера за ужином, очень аккуратно, но Шохин резко перевёл разговор на
другую тему, и Нина благоразумно её поддержала. Но каждый день, что она проводила рядом с
ним, их сближал. Она узнавала его глубже, выявляла всё больше недостатков и причуд, как в
обычном человеке, он уже не был для неё удивительной личностью, которой казался в первые
дни знакомства, но от этого ей лишь больше хотелось стать для него чем-то значимым, а не
просто… любовницей. Что, вообще, означает слово любовница? Корень от слова «любовь», но
подразумевается секс.
Но если не любовница, то кто, жена? Самой смешно.
- Так что, мы как-нибудь отпразднуем?
Шохин посмотрел на неё.
- Мы праздновали два часа без перерыва.
Нина рассмеялась, но потом решилась внести предложение.
- Я просто подумала, что если ты не занят в эти выходные, мы могли бы куда-нибудь съездить.
На пару дней. Где тихо, спокойно, где не звонит телефон и можно выспаться. А если рядом
будет лес и река, будет вообще замечательно.
- Мы спать туда поедем? – со смехом переспросил Костя.
- Мы поедем отдыхать. – И осторожно добавила: - С ребёнком.
- А-а.
- Если ты не против.
Он подумал, после чего пожал плечами.
- Да нет. Выбери место.
Нина приподнялась на локте.
- Правда?
- Будем считать это подарком… на сегодняшний день.
Нина наклонилась к нему и пылко поцеловала в губы.
- Я тебя люблю.
Опять повисла неловкая пауза, и в этот раз нельзя было выключить телефон, отгородиться, разорвать зрительный контакт, и Нина почувствовала себя не просто голой, а беззащитной под
пристальным взглядом Шохина. Тот просверлил её своими ледяными глазами, Нина заметила, как у него дёрнулся уголок рта, и Костя решил подняться. На постели сел и спустил ноги на пол.
Нина закрыла лицо рукой. И ничего не оставалось, как сказать:
- Прости.
Шохин независимо повёл плечами, наклонился за пижамными штанами. Нина наблюдала за
ним, за тем, как он надевает штаны, подтягивает их, а руки так и остались на поясе. Его поза
говорила о явном недовольстве.
- Нина, кажется, мы говорили об этом.
- Когда?
- В самом начале. Когда я просил тебя не играть со мной.
Она повернулась к нему спиной, села и потянулась за халатом. У неё даже халат в его доме был!
Халат, зубная щётка, смена одежды, косметика, крем для рук… даже прокладки в шкафчике под
раковиной в ванной. А он говорит ей о том, что она с ним играет!
Нужно было срочно справиться с эмоциями. Поднялась и завязала пояс халата. На красивый, ровный бантик.
- Я не играю.
- У нас с тобой был уговор.
Его голос звучал ровно, без лишних эмоций. Это жутко раздражало. Нина резко повернулась и
сказала, невольно повысив голос:
- Я уже извинилась. Что ещё ты хочешь? – Ушла в ванную и хлопнула дверью.
Попыталась отдышаться. Всё бы сейчас отдала, лишь бы не видеть Шохина. Вот бы он куда-
нибудь испарился, ушёл… Ушёл, чтобы её не видеть. От этой мысли ещё хуже, если честно.
- Дура я дура, - проговорила она себе под нос глядя в зеркало.
В ванной, кроме белья, никакой одежды не было. Пришлось выходить, в чём есть. Костя сидел
на постели, сунув за спину подушку, и щёлкал по кнопкам пульта. Но как только Нина
появилась перед ним, ощупал её взглядом.
- Ты уходишь?
- А что, ожидалось, что я нацеплю на лицо благодушную улыбку и продолжу тебя развлекать? –
Она влезла в любимые джинсы и зло дёрнула молнию наверх. – Или я упустила ещё один
важный пункт из нашего уговора, и я обязана это делать?
- Прекрати истерить.
Отвернулась от него, надела кофточку. Волосы растрепались, и пришлось наскоро собирать их в
хвост. Кажется, так обидно ей не было даже в тот день, когда от неё муж ушёл. А ведь он был
мужем, и с ним она прожила много лет. Но в отличие от Шохина, Пашка никогда не
отмахивался от её любви, как от назойливой мухи. Они расставались с болью, но не
открещиваясь от оставшихся между ними отношений и чувств, а Костя… Костя будто боялся её
привязанности. Боялся, что она прилипнет к нему, и в тот момент, когда ему это надоест, избавиться от неё будет трудно. Именно так всё и выглядело, и именно от этого было особенно
больно.
- Я не понимаю, почему ты обижаешься. Я тебе не врал.
- Ещё бы! Ты самый прямолинейный человек в этом городе. Кто этого не знает?
- Ты видишь во мне недостатки, это уже неплохо.
- Да, Костя, вижу. И к твоему несчастью, они меня не пугают. Правда, не думаю, что это хоть
как-то выделяет меня из толпы… - В конце концов, лишь рукой махнула, запутавшись в словах, эмоциях и обиде. Выдохнула, всё-таки посмотрела на него, хотя от его взгляда хотелось
застрелиться. Лёд, пустота… Остаётся только удивиться, как можно любить такого человека.
Вот только удивление проходило через пару секунд, и оставляло после себя горечь
безысходности.
Он даже проводить её не вышел. Нина справилась с желанием хлопнуть и входной дверью,
решила, что это лишь ещё больше покажет её слабость, и поэтому тихо её прикрыла. Зато с
силой дёрнула железную дверь лифта, вошла и вытерла слёзы. Вдохнула поглубже, и мысленно
попросила себя не паниковать. Завтра всё как-нибудь уладится.
Нина на самом деле надеялась все уладить. Хоть и злилась на Шохина сильно, но после
бессонной ночи, не найдя никаких оправданий ни для себя, ни для него, уже готова была
отступить. То есть, не отступить - куда от любви отступишь? - а принять все, как есть. Хотя, не
понимала, чем она Костю так напугала. Чем ее любовь для него плоха? Неужели лучше, если бы
она ценила его за деньги, связи? От девушки своего круга он вряд ли стал бы требовать
выполнения пунктов какого-то уговора, а она... С ней можно лишь договариваться. С ней
можно спать, ее можно показывать друзьям, хвалиться приятным во всех смыслах
приобретением, а в ответ ждать здравомыслия и послушания.
Все было бы куда проще, если бы она могла ответить ему тем же. Но в ней, наверное, какой-то
дефект, нужно обязательно влюбиться в того, с кем спишь. И вместо того, чтобы отмахнуться, и
просто жить удобно и счастливо рядом с подходящим ей во всех смыслах мужчиной, она нашла
себе очередную проблему: задумалась не только о его телесных удовольствиях, но и о
душевном комфорте. Можно подумать, он ее об этом просил. А Костя прав, она на самом деле
заигралась. Решила, что ей можно то, на что он ей прав не давал. Что она может рассчитывать на
нечто большее, чем секс, похвала после и пачка денег в нужный момент.
Нина тряхнула головой. Рассердилась на себя за эти мысли, снова метнувшиеся от благоразумия
к обиде. А ведь утром, после бессонной ночи, смогла наконец убедить себя в том, что Костя
прав. Хоть в чем-то. Навязываться ему она права не имеет, и потерять его не готова, к тому же
из-за того, чего он ей, собственно, и не обещал. Именно поэтому сама к нему приехала,
поклявшись себе, что порадует его этой чертовой благоразумностью. Если его это заводит и для
него это важно. Она готова принять его точку зрения, удобную позу и что еще он от нее
потребует.
Готова, но при этом снова скатилась на сарказм.
В дверях столкнулась с Лидией Аркадьевной. Та выходила, держа на поводке свою собачку, поторапливала ту, а болонка, приметив Нину, кинулась ей в ноги, отчаянно виляя хвостом, повизгивая и обнюхивая. Нина заставила себя улыбнуться.
- Доброе утро.
- Ниночка, доброе утро. Вы сегодня рано.
- Надеялась, Костю застать, - не стала она таиться.
- Дома, дома, - отчего-то заговорщицким шепотом проговорила домработница. - Кажется, не в
настроении.
У Нины внутри все похолодело, но Лидия Аркадьевна заметить этого не захотела, и даже
приободрила:
- Вас увидит и успокоится.
- Думаете?
- Уверена. Проходите. А я пойду в химчистку.
Она дернула за поводок, увлекая за собой Тусю, и шагнула к лифту. А Нина сделала глубокий
вдох, прежде чем переступить порог квартиры и закрыть за собой дверь. Замерла в прихожей, прислушиваясь, подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Чувство было такое, словно к чему-то
судьбоносному готовится. На кухне работал телевизор, Нина слышала степенный голос диктора
новостей, Гриша в унисон с ним что-то ворчал, потом громко спросил:
- Грушу хочешь?
- Хочешь грушу? - переспросил Шохин, и от звука его голоса Нина вдруг перепугалась, на
мгновение захотелось сбежать. Практически заставила себя выйти из сумрака коридора, прошла
к кухне, остановилась на пороге. Костя захлопнул дверцу холодильника, увидел ее, но своего
удивления ничем не выдал. Но и не улыбнулся. Только повторил слова Лидии Аркадьевны:
- Ты рано.
- Не спалось.
Он понимающе кивнул. Помыл краснобокую грушу, разрезал пополам и Нине предложил:
- Хочешь?
Она промолчала, села за стол и взяла предложенную половину, наблюдала, как Костя режет
другую половинку на крупные куски. Потом на Гришу посмотрела. Тот расхаживал по
подоконнику, и, кажется, что-то напевал.
- Ты на меня обиделась?
- Нет.
Шохин усмехнулся.
- Врешь.
Нина обернулась на него, взглянула с претензией.
- А ты уверен, что ты хочешь это выяснить?
- Ты зря обижаешься, я сказал, что думал.
- Не сомневаюсь.
Костя протянул Грише кусочек груши и наблюдал, как тот перехватывает его когтистой лапой
поудобнее и тянет в рот, пробует языком. От Нины отвернулся, но ее взгляд жег затылок.
Настроена она была решительно, в этом сомневаться не приходилось.
Нина же перевела дыхание и откусила от груши, вытерла губы, когда по ним потек сок.
- У нас с тобой был уговор, - повторил Костя, - и мне казалось, что он устраивает и тебя, и меня.
Эти игры в любовь... Малыш, не порти все.
Какое уж тут спокойствие и улыбки? Как только он заговорил с ней, сразу губы затряслись.
Нина снова их вытерла, но причиной был уже не сок.
- Конечно, - проговорила она. - Как скажешь.
Он усмехнулся.
- Судя по тону, мне лучше не стоять к тебе спиной.
- Ну что ты, разве я посмею?
Шохин все же повернулся.
- Нина, я серьезно. Не надо превращать это в трагедию.
- Никакой трагедии, - заверила она его. - Ты ведь хотел, чтобы я пришла? Сама, рано утром... Я
пришла. Прощения попросить? Могу. Могу раздеться. Давай скрепим... сделку.
- Хватит. - Он выбросил остатки груши в мусорное ведро, руки вытер, а когда на Нину
посмотрел, от мнимого благодушия и следа не осталось. - Не надо меня уличать, я тебе не врал.
- Я знаю.
- Тогда прекращай эти глупости.
Она нервно облизала губы и сцепила пальцы. Сердце неприятно колотилось, дыхания не
хватало, а от Костиного взгляда в упор, мороз по коже.
- Я просто хотела...
- Я знаю, чего ты хотела.
Нина подняла на него глаза. Переспросила:
- И чего же? - Ответ знала, и услышать от Кости эти слова казалось самым страшным, но, возможно, это ее отрезвит. Настолько, что ей достанет смелости встать и уйти.
Но Шохин, вместо прямого обвинения, пошел окольным путем. Наверное, все-таки берег ее
самолюбие, или пытался достучаться, пробиться к тому благоразумию, которое она ему когда-то
обещала в их отношениях.
- Разве я не давал тебе все, что ты хотела? Я даже никогда вопросов не задавал, куда, на что ты
тратишь деньги. Я принял все твои... так скажем, обстоятельства. В ответ я просил только
одного: не играй со мной.
- Я не играла! Господи, - она поднялась, на пару секунд отвернулась от него, пытаясь собраться
с мыслями, - такое ощущение, что я тебя предала. Что я тебе изменила, или еще что похуже. Я, оказывается, права не имею... - Нина посмотрела ему в глаза. - Я не кукла, Костя. И не
проститутка.
- Я такого не говорил.
- Но по твоим словам так и выходит! Ты платишь мне за то, чтобы я тебя ублажала. Всеми
известными тебе способами. Это ведь удобно, правда? Дать мне банковскую карту и ставить
условия, даже чувства мои контролировать. Ну, прости меня за то, что я такая дрянь, что
сказала: люблю. И ни в какие игры я с тобой не играю!
- Не кричи.
- А ты прекрати мне указывать! - Она со злостью выдохнула. - Всех твоих денег не хватит на то, чтобы меня контролировать. Я не могу как ты...
Нина неловко замолчала, а Шохин заинтересованно вздернул брови, в ожидании продолжения.
По лицу было видно, что тоже злится, и когда рукой махнул, поторапливая ее, Нина со злостью
выдохнула:
- Не могу за деньги трахаться.
- Правда? Раньше могла. А потом освоилась, вспомнила о морали, и решила: а не влюбиться ли
мне? Чтобы все снова стало чинно и благородно. Так?
Нина даже огляделась, но ничего подходящего для того, чтобы швырнуть в него, не нашлось.
- Замолчи.
- Я не прав?
- Какая же ты сволочь.
- Почему? - Он искренне недоумевал. - Потому что мне не нужно больше обговоренного? Так я
не отнимаю, все твое я оставляю тебе! - Он подошел и взял ее за подбородок. - Я мало тебе
давал? Тебе большего захотелось?
Нина стукнула его по руке, потом взвыла от бессилия, когда Шохин схватил ее и потащил в
комнату. Слышала, как Гриша испуганно захлопал крыльями, после чего проворчал старческим
голосом:
- Кругом идиоты.
- Отпусти меня!
Костя толкнул ее на диван, она взволнованно дышала, села прямо, вжавшись в диванные
подушки, и с тревогой присматриваясь к злому Шохину, таким она его еще не видела.
- Нина, зачем ты все портишь? Вот сама себе на этот вопрос ответь! Чего ты добиваешься?
Она головой покачала, моргнула, и слезы тут же потекли, начала торопливо их вытирать.
- Ничего. В том-то и дело, что я ничего не добивалась. Я просто сказала тебе... - Сглотнула. - Я
ведь ничего не просила, ничего не требовала, и тебе... проще было промолчать, и все. Или тебе
неприятно, когда тебя любят? Тебе нужно именно платить? Хотя нет, - она поднялась,
поправила вырез декольте, который сбился в сторону, когда Шохин ее схватил и потащил. -
Дело ведь не в любви, да? Дело во мне. Как я посмела, какая-то девка из стрип-клуба, без твоего
высочайшего соизволения влюбиться в тебя! Можно сказать, что осквернила!
- Нина! - Он буквально рыкнул на нее, и Нина внутренне замерла. Но жестом его остановила.
- Я все поняла. И, наверное, все правильно. Прости меня. - Рискнула раскланяться перед ним.
Костя стоял, уперев руки в бока, сверлил ее тяжелым взглядом, и загораживал собой выход.
Нина глупо заметалась перед ним, как загнанный в угол зверек, затем все же рискнула
проскользнуть мимо. Очень надеялась, что он не станет ее держать, и едва снова не разревелась, когда Костя схватил ее за локоть, и втянул обратно в гостиную. Взял ее за плечи и встряхнул.
- Что ты творишь?
Она смотрела куда угодно, только не на него. Потом вдруг каяться начала:
- Я не могу. Все дело в том, что я не играю, Костя. Это ты заставляешь меня играть,
притворяться, а я не умею. Я чувствую то, что чувствую. И молча раздвигать ноги, радуя тебя
своим послушанием, я не могу. Я с самого начала тебе говорила, что я не умею. - Сказала это, и
вопреки своим словам, захотелось уткнуться в его плечо и зареветь, остаться с ним и все
простить. Но вместо этого осторожно освободилась от его рук и отступила к двери.
- И что это значит? - Шохин неприятно усмехнулся, вышел вслед за ней. - Спасибо, за приятно
проведенное утро?
- Наверное. - Ответила еле слышно, все еще не веря, к чему привел ее сегодняшний визит.
Сходила на кухню за сумкой, а к входной двери снова пришлось протискиваться мимо Кости.
- Ты сдурела?
- А что, ты меня не отпускаешь? Мне дождаться разрешения?
- Твою мать. - Он даже головой мотнул, будто не веря в происходящее. Не спускал цепкого
взгляда с ее лица. - Ты ждешь, что я уговаривать буду?
Она нервно облизала сухие губы.
- Нет.
- Нет? Ты понимаешь, что ты делаешь? - Костя шагнул к ней, резко поднял руку, и Нина вдруг
зажмурилась. Но он лишь уперся в стену рукой, а сам наклонился к Нининому лицу. - Тебя я не
устраиваю? Тебе так трудно закрыть рот и не раздражать меня бабскими глупостями? Ты
хочешь, чтобы Витя нашел мне замену?
Она толкнула его в грудь.
- Не смей меня пугать!
- Я не пугаю! Я еще надеюсь, что ты включишь наконец мозги! Дура. Ты же потом приползешь
ко мне и будешь выть, только поздно будет.
- Не приползу, Костя.
Он криво ухмыльнулся и уверенно повторил:
- Приползешь.
Нина дернула дверь, выскочила в подъезд и поспешила вниз по лестнице. В голове будто набат
бил. И только голову подняла, взглянув на дверь квартиры Шохина, когда тот задал больной для
нее вопрос:
- Кем ты будешь без меня?
Тем, кто она и есть - стриптизершей.
Странно, что спускаясь по лестнице, не сломала каблук, так ее мотало. На первом этаже
остановилась, надеясь отдышаться, даже руку к груди приложила, потому что в этом месте
неимоверно жгло, а когда на улицу вышла, зажмурилась от яркого солнца. На стоянке ждал
Слава, болтал с охранниками, а увидев ее, подобрался и кинулся открывать дверь автомобиля.
Нина же замерла в нерешительности, подумала о том, что Костя может наблюдать из окна, и
отрицательно качнув головой и не собираясь ничего Славе объяснять, направилась к воротам.
Будь проклят тот день, когда она впервые приехала в этот дом. Шохин всю ее жизнь с ног на
голову перевернул, а она, может, и не хотела знать другой жизни. Она просто хотела небольшой
передышки, и человека рядом, который захочет ее выслушать и понять.
Что ж, Шохин выслушал, но не понял. Не стал усложнять себе жизнь. Может, и правильно
поступил.
Говорить никому ничего не стала. Погуляв по городу, успокоилась, продолжала убеждать себя, что и без Кости как-нибудь справится. Раньше справлялась, крутилась, а ситуация была куда
сложнее. И поэтому, приехав вечером в "Тюльпан", постаралась не подать вида, что у нее
неприятности. Независимо вздернула подбородок и проигнорировала удивленный взгляд
охранника, когда она вышла не из машины Шохина, а из такси. Костя не любил, когда она
ездила на такси, и все об этом знали.
Девчонки в гримерке снова затеяли ссору, на этот раз из-за неведомого Нине Виталика. Она не
прислушивалась к разговору, и только когда Рита повысила голос до визга, повернула голову. В
душе такое творилось, что отвлекаться на посторонние проблемы не было никаких сил. И
только когда Грета швырнула в девчонок чьим-то под руку ей попавшимся бюстгальтером,
сделала попытку улыбнуться.
- Как кошки, честное слово. - Грета по привычке потянулась за сигаретами, присмотрелась к
Нине. - А с тобой что?
- А что со мной? - Взглянула на себя в зеркало, и от вредности решила, что выглядит, как всегда.
Хотя, бледна и глаза грустные. Приказала себе взбодриться. - Все хорошо.
Грета посверлила ее взглядом.
- Ну-ну.
Нина почему-то была уверена, что сегодня Костя непременно в "Тюльпане" появится. Чтобы
посмотреть на нее, проверить свои догадки и предположения, а, возможно, обдумав
произошедшее, попробует что-то изменить или исправить. Но он не пришел. Она, как только на
сцену вышла, так это и поняла. Внутри все опустилось, тоска накатила, и как она справилась с
программой, один черт знает. Но улыбалась, автоматически выполняла все движения, а голова
была занята другим, даже музыка не вдохновляла. То, что Шохин не пришел, говорило о
многом. И в первую очередь о том, что он всерьез решил подождать, пока она к нему приползет
и будет просить принять ее обратно. И если такое случится, он будет решать, на каких условиях
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |