- Кто знает? Это он богатый и влиятельный, а не я. Что-нибудь да сделает.
- Ага, - отозвалась Нина.
«Что-нибудь да сделает», мысленно повторила она за Гретой после того, как закончила
разговор. Что именно может сделать Шохин в такой ситуации, да и нужно ли это – вопрос
достаточно сложный. Гораздо проще найти ответ на другой: нужно с Костей помириться, а для
начала попробовать поговорить. Нельзя позволять Пашке вмешиваться и всё портить.
Решиться набрать его номер, было нелегко. Поначалу пыталась придумать, что ему скажет, в
итоге запуталась, и пришла к выводу, что подготовка речи не слишком хорошая идея. Шохин
раскусит её тут же, у него нюх на такие вещи. Так что, лучше быть искренней. К тому же, есть
риск, что он не пожелает ответить на её звонок.
Но он ответил, только голос был занятой и не особо заинтересованный.
- Поговоришь со мной или занят? – не собираясь спорить с ним и отвлекать, спросила Нина.
Костя с ответом помедлил, затем проговорил:
- Занят, если честно.
- Костя, я хотела тебе объяснить…
- Думаю, я и так обо всём догадываюсь.
- Как ты можешь догадываться о том, чего не знаешь? – тут же возмутилась она.
- Нина. – Его голос прозвучал громче, видимо, он сосредоточился на разговоре и придвинулся к
телефону. – Сейчас, правда, не время. За моим столом сидит десять человек, у меня совещание.
- И почему мне кажется, что им интереснее послушать нас, а не то, как ты их распекаешь?
- Не знаю, почему тебе так кажется, - несколько язвительно проговорил он и веско добавил: -
Потом.
И отключился.
Ей потребовался час на то, чтобы решить, как действовать. И, в конце концов, оставив Арину на
занятиях в психотерапевтической группе, попросила Славу отвезти её к офису Шохина. Ему
всё-таки придётся с ней поговорить, и на этот раз ей наплевать на всех его секретарш, даже если
они выстроятся небольшим отрядом, чтобы преградить ей дорогу.
- У него совещание, - сообщила ей предводитель секретарш, заседающая в личной приёмной
Шохина.
- Я говорила с ним полтора часа назад, с тех пор оно не закончилось?
- Началось новое.
- О Боже, - выдохнула Нина в сердцах. Стерпела холодный взгляд. Чувство такое, что девушка
этого у непосредственного начальства понабралась, прямо приморозила её к полу. И в отместку
заявила: - Я подожду. – Села на диван, закинула ногу на ногу и попросила кофе. – С молоком и
без сахара, пожалуйста.
В холле стало шумно, Нина выглянула в открытую дверь, увидела мужчин, выходящих из зала
совещаний, но Шохина среди них не было. Прищурилась, наблюдая за секретаршей, которая
поставила на столик перед ней чашку со свежесваренным кофе, заподозрив ту во вранье. На
всякий случай предупредила:
- Торопиться мне некуда.
Эта ледяная красавица еле слышно хмыкнула, а когда выпрямилась, одернула пиджак идеально
скроенного костюма.
Прошло полчаса. Нина смотрела то на часы, то на секретаршу, то выглядывала в холл. Кости не
было. В конце концов не выдержала и поинтересовалась:
- Когда у него следующая встреча?
Вопрос был проигнорирован. Нина закатила глаза, а потом заметила, что другая девушка
направилась с подносом, на котором стояла одна чашка кофе, в зал совещаний. Остановила
взгляд на двери, а когда девушка оттуда бочком выскользнула буквально через минуту, с дивана
поднялась и направилась туда. Едва не столкнулась с секретаршей или официанткой, непонятно, кем она тут работала, та взглянула с недоумением, но отступила в сторону, а Нина вошла в зал.
Посмотрела на Шохина, который сидел в кресле у окна с неподдельным возмущением.
- Твоя секретарша меня ненавидит.
Костя поднял глаза от документов, взглянул на неё без всякого удивления, но главное, что без
злости.
- Полчаса продержала меня в приёмной, - пояснила Нина.
- Я просил меня не беспокоить, она выполняет.
- Она все твои желания выполняет беспрекословно?
Его губы дрогнули в ленивой улыбке, а взгляд снова опустился в бумаги.
- Она хорошая секретарша.
Нина прошла мимо длинного стола, провела рукой по спинкам стульев. Отодвинула крайний, но
не присела, наклонилась, упираясь рукой в стол. Попросила:
- Костя, поговори со мной.
- Ты до вечера не могла подождать?
- А ты бы встретился со мной вечером?
Он молчал дольше, чем нужно было, и Нина печально улыбнулась.
- Костя, прости меня. Я знаю, что виновата, мне нужно было тебе сказать, что он приехал.
Шохин на кресле откинулся, взглянул на неё с интересом.
- Я ведь правильно понял, он у тебя живёт?
- Он не живёт, он сегодня уехал. – Костя приподнял бровь, и Нина покаянно кивнула. – Но да, ты прав, он жил у меня. И в этом я как раз и виновата, признаю. Но, если честно, я просто не
подумала. Не смотри на меня так. – Она опустилась на стул и сложила руки на столе, сцепив
пальцы. – Понимаю, как это выглядит, но мне, правда, не пришло в голову его выгнать. Я знаю
его половину своей жизни, я с ним прожила, наверное, больше лет, чем с родителями. Он как
неотъемлемая часть моей жизни, от которой не избавиться. И дело не в том, что я люблю его
или не люблю, он просто есть. – Посмотрела Шохину в глаза. – Но мы с ним в разводе, и меня
это устраивает. – Несмело улыбнулась. – С некоторых пор.
Шохин постукивал пальцами по подлокотнику своего кресла, слушая её.
- Нина, я не люблю делиться.
- Я не заставляю тебя делиться, тем более мной! Мы с ним ругались два дня, я теперь, вообще, не знаю, чем всё закончится.
- Из-за чего ругались?
Она неопределённо пожала плечами.
- Из-за того, что он такой эгоист; из-за того, что я оказалась глупее, чем ему казалось; из-за того, что я порчу ребёнка и так далее. – Вздохнула. – И из-за тебя в том числе. В общем, из-за всего.
Он устремил на неё внимательный холодный взгляд, и Нина совсем скоро принялась нервно
ёрзать. Склонила голову на бок и повторила с просительной интонацией:
- Костя, не злись.
- Да не злюсь я. Просто не люблю делиться.
Нина послала ему ещё одну несмелую улыбку, потом поднялась и потянулась к нему через стол.
Нужно было быть ближе, и тогда она на стол влезла. Шохин рассмеялся от неожиданности её
поступка, и она заулыбалась, соблазнительно потянулась, а когда он уже подался к ней, в этот
момент дверь за её спиной открылась, и Нина замерла, понимая, как она выглядит: на столе, и
взгляд вошедшего наверняка сразу упёрся в её вызывающе отставленную попу, обтянутую
узкой юбкой. Обернулась через плечо, поняла, что это опять секретарша Шохина, и в тоске
опустила голову, не зная, стоит ей поскорее со стола спрыгнуть или плюнуть на эту девицу с
наглым взглядом. Всё равно уже попалась.
- Что, Лена?
Костя накрыл ладонью руку Нины, удерживая на столе, а сам выглянул из-за её плеча,
посмотрел на секретаршу.
- Костров из Москвы звонит.
- Скажи, я перезвоню через двадцать минут. У меня важный разговор.
Нина продолжала стоять на столе, сверлила Костю негодующим взглядом, а когда дверь за её
спиной негромко хлопнула, закрываясь, выдохнула:
- Какой же ты гад.
Он приподнял её подбородок, наклонился к её губам и крепко поцеловал.
- У тебя самая красивая задница в этой стране. Пусть позавидует.
Нина растерянно моргнула, когда он от неё отошёл. Снова обернулась через плечо, теперь уже
на него.
- Ты куда?
- У меня важный звонок.
- А двадцать минут?
Он оглянулся на неё в дверях.
- Знаешь, я прямо слышу, как проценты звенят, капая на твой личный счёт. – Окинул её долгим
взглядом, и попросил: - Сделай это.
Нина рассмеялась, сразу догадавшись, о чём он, и покрутила попой.
Шохин поправил галстук, сдавленно кашлянул и пообещал:
- Я вечером заеду.
Нина с тревогой посмотрела на часы, потом на открытую дверь кабинета Кости. Слышала его
голос, он говорил по телефону с Москвой, и, судя по тону, получал хорошие новости. В отличие
от неё. Нина сидела на диване в его гостиной, поджав под себя ноги, и вздыхала в сторону, слушая мать. Та была возмущена до глубины души, и в то же время обеспокоена, по всей
видимости, судьбой своей неразумной дочери. И время для этого выбрала неподходящее,
десять часов вечера, Нина с Шохиным совсем недавно вернулись из ресторана, и была пара
часов, которые можно было провести наедине, но, как на грех, посыпались звонки. И если
«чрезвычайно важный» звонок из Москвы Нина приняла, как должное, то звонок от матери был
явно лишним. Не для этого вечера, а вообще. Потому что начала мама сходу, забыв
поздороваться:
- Почему ты нам ничего не сказала?
Нина вытянулась на диване, одёрнула комбинацию, ту самую – подарок Шохина, которую
надела этим вечером, чтобы сделать ему приятное, и не фигурально выражаясь. А услышав
голос матери, почувствовала себя в ней голой и распутной. Да ещё под градом неприятных
личных вопросов.
- О чём именно?
- Нина, ты нас с папой не просто расстроила. Ты нас убила.
Нина нервно затеребила тонкую бретельку, лихорадочно размышляя о том, что родителям стало
известно. Источник информации – Пашка, к гадалке не ходи. Угрозу исполнил, приехал в
родной городок и принялся на неё жаловаться. И она совсем не удивится, если в итоге останется
виноватой.
- Извини, мама. Я хотела сказать, просто не знала как.
- Ты не знала как? И полгода молчала о разводе?
- Наверное, я не чувствовала себя разведённой.
- Ты сошла с ума, - со стопроцентной уверенностью подытожила Елена Георгиевна.
- Почему? – Нина села и с раздражением уставилась в угол комнаты. – Это не я с ним развелась.
Это он со мной развёлся. – Она старалась говорить, не повышая тона, боясь, что Костя услышит.
– Ему нужна была свобода действий, он хотел уехать в Москву, не чувствуя себя женатым
человеком. И всё было именно так. А если он сейчас пытается вывернуть события наизнанку, то
это он врёт, а не я.
- Паша приходил сегодня, - призналась мать. – Мы долго разговаривали. И он обеспокоен.
- Правда? – Нина не сдержала неприятной усмешки. – Это чем, интересно? Что я не кинулась
ему на шею с рёвом, когда он вернулся, через три месяца? Этим он обеспокоен? Знаешь, что я
тебе скажу, мам? Совести у него нет. Он меня благодарить должен, за то, что я одна крутилась, чтобы содержать себя и ребёнка. А он за три месяца не соизволил позвонить. Отец, называется!
Елена Георгиевна на том конце провода вздохнула, раздумывая над её словами.
- Я не знаю, что тебе сказать, Нина.
- Наверное, то, что вы с папой меня предупреждали.
- Да, предупреждали. Вы так рано поженились, так рано уехали. Что можно было ждать
хорошего?
На это Нина ничего не ответила, никогда не отвечала, хотя иногда думала о том, что когда-
нибудь – когда-нибудь – она честно скажет родителям, что как бы она их не любила, её отъезд
из родного города стал самым правильным поступком в жизни. Не смотря ни на что. Правда, родители не поймут, Нина знала это доподлинно, поэтому до сих пор молчала.
- Мама, не переживай, - сказала она в конце концов, - и папе скажи. Кончился наш с Пашкой
брак, что ж поделаешь. Одна надежда, что общаться будем нормально. Ради Ариши. А он
успокоится, что я его, не знаю?
- Ты, кажется, не расстроена.
- Я уже всё пережила.
- Нина… Паша сказал, что у тебя… кто-то появился.
Нина снова посмотрела на открытую дверь кабинета. Перед ней стоял непростой выбор…
- Да, появился. Это плохо?
- Я не говорю, что плохо, но… Я не знаю! Паша обеспокоен.
- Скажи ещё, что ревнует, - усмехнулась Нина.
- Может, и ревнует. Говорил он зло.
- Пошёл он.
- Нина!
- Мама, ну что я должна тебе сказать?
- Этот мужчина, он… хороший, порядочный?
Нина поневоле улыбнулась, припомнив, как этот порядочный мужчина полчаса назад стаскивал
с неё одежду и что при этом говорил. Ничего приличного, и маме, а уж тем более папе, об этом
знать не стоит.
- Хороший, мама. Мне, по крайней мере, нравится.
Как раз в этот момент Шохин из кабинета вышел, встретил её взгляд, и заинтересованно
вздёрнул бровь. А Нина улыбнулась, разглядывая его.
- Где ты с ним познакомилась? На работе?
- На работе, - отозвалась она автоматически, а следом забеспокоилась. – Тебе Пашка об этом
рассказал? Что ещё он сказал?
- Да ничего. Мне просто любопытно, что ты нервничаешь?
- Ты с матерью говоришь? – негромко поинтересовался Костя, глядя на неё в некотором
недоумении. Нина кивнула, поймала его взгляд, заметила, как Шохин усмехнулся. Плеснул себе
в бокал коньяка и сел на диван, положив ноги Нины себе на колени. Погладил.
- Значит, ты решила окончательно.
- Мама, я ничего не решала. Всё решил он. И то, что он сейчас рассказывает моим родным свою
историю, это просто низость. Или ты так не считаешь?
- Но ты не отпустила с ним Аришу. Мы могли бы её забрать…
- Мама, я не дам ему ребёнка. Даже на день не дам.
- Ну, не ему… - Елена Георгиевна откровенно мялась и подбирала слова. – Я же говорю, мы
могли бы…
Нина отвела от Кости глаза, зажмурилась на секунду.
- Мама, ты же знаешь, она без меня не может. Я никогда её не оставляла больше, чем на
несколько часов. Она нервничает.
- Это я и считаю неправильным. Ты слишком её оберегаешь.
- Нет…
- Вот исполнится ей пятнадцать, и она скажет тебе, как ты нам с отцом когда-то: уезжаю, жизнь
новую устраивать.
- Мама, Арина так не сделает. – И тише добавила: - Она другая.
- Надейся. Вот тогда ты поймёшь, каково это.
- Мама, ради бога! – Дёрнула ногой, когда Костя случайно задел пальцами её ступню и стало
щекотно. – Давай прощаться, уже поздно.
- Папа хочет, чтобы ты приехала. В эти выходные.
- Я не знаю.
- Нина, он требует.
- Он требует? – повторила Нина за ней, а на Шохина взглянула, извиняясь. – Хорошо, может
быть… Если Пашка уедет к тому времени.
Костя сделал большой глоток и кивнул, соглашаясь с ней. Нине это показалось издёвкой, и она
толкнула его ногой в бок. А когда Нина разговор закончила, поинтересовался:
- Кто и что требует?
- Папа хочет, чтобы я приехала на выходные. Видимо, будут сокрушаться, а потом учить жизни.
- Занятно.
- Что? – Нина попробовала возмутиться. – Мне не сорок лет, обо мне родители ещё беспокоятся.
- Мне тоже не сорок.
- Ага. Тридцать восемь. - Нина присмотрелась к нему и притворно ахнула, стараясь его
поддразнить. - Боже мой. Ты из-за этого переживаешь?
- Какая ты бываешь вредная, - вроде бы поразился он.
Нина рассмеялась, перевернулась, чтобы быть к нему ближе. Но вместо того, чтобы продолжить
милую перебранку, прижалась к его плечу и сказала:
- Придётся съездить. Пашка там смуту навёл, родители не на шутку обеспокоены. – Она
поводила пальцем по его голой груди, потом заглянула в глаза. Шохин вздёрнул брови, явно не
понимая, чего она от него хочет. Затем вынес предположение:
- Боишься, что он рассказал о «Тюльпане»?
- Да нет, не боюсь. Не думаю, что он решится. Хотя, кто знает. Хочу съездить и саму себя
успокоить.
- Съезди.
Нина разглядывала его.
- Ты будешь по мне скучать?
Он едва заметно нахмурился.
- А ты надолго?
- На пару дней. Дольше вряд ли выдержу.
- А, ну раз на пару дней… Сойду с ума.
Нина стукнула его по плечу, а Костя рассмеялся.
- Шучу.
Нина поцеловала его в подбородок. Потом ещё раз.
- Костя…
Он невнятно отозвался, не отрываясь от бокала.
- А я буду скучать.
- У тебя не будет времени.
- Может быть. Но всё равно буду скучать. По ночам.
Шохин довольно хохотнул.
- Это да.
Нина лишь головой качнула.
- Лишь бы похвастать. – Снова погладила его по груди, потом по животу, приподняла пальцем
резинку его пижамных штанов, при этом не спуская глаз с Костиного лица. Он поставил пустой
бокал на столик рядом, подтянул Нину ближе к себе, но как только она перекинула через него
ногу и поцеловала, в кабинете снова зазвонил телефон. Шохин убрал руки с её бёдер, когда
Нина возмущённо выдохнула.
- Это невозможно.
Костя поцеловал её в ложбинку между грудей, а потом приподнял, вынуждая встать. Хлопнул
пониже спины.
- Иди в постель. Я приду через пять минут, обещаю.
- Мне время засечь?
- Засекай.
Он скрылся в кабинете, снял трубку, и Нина услышала слова приветствия, вполне радушные.
Остановилась в дверях, посмотрела на него, как он полуголый развалился в дорогущем кожаном
кресле с высокой спинкой. Костя ей подмигнул, а она улыбнулась. Потом спустила с плеч
бретельки сорочки, соблазнительно повела бёдрами, и лёгкая ткань плавно соскользнула с её
тела. Шохин заинтересованно вздёрнул брови, а Нина поманила его пальцем и скрылась за
дверью. А в спальне легла на постель, раскинув руки в стороны, и довольно вздохнула, в
ожидании прихода любимого мужчины. Невероятное чувство. Чувство полёта, свободы,
необыкновенной лёгкости и щемящего счастья, которое спирает дыхание в груди, отчего
начинает кружиться голова. Это очень хорошее чувство, очень приятное, которое страшно
потерять. От мысли о том, что всё это самообман. И ты бежишь, бежишь от этих мыслей,
подбадривая себя тем, что всё не так плохо, и запугивать себя ни к чему. Любимый человек не
подведёт, поймёт, примет и ответит.
Но предательская мысль: а если не ответит? Не захочет?
И настроение тут же портится.
Настроение и правда, испортилось, немного. Нина прислушивалась к Костиному голосу за
стеной, потом перевернулась на живот, положила голову на согнутые руки. Глаза закрыла, и
будто украдкой от самой себя, потёрлась щекой об одеяло, стирая слёзы. И снова это сделала, уже второпях, когда почувствовала Костино прикосновение. Улыбнулась как по заказу, не
смотря на то, что Шохин её улыбки видеть не мог, прижался губами к ямке на её пояснице.
- Я пришёл.
- Я чувствую, - проговорила она негромко.
- И телефон выключил. Моя красавица, - повторил он тише и с расстановкой. Ладони гуляли по
её спине, по бокам, а Нина уставилась на окно, раздумывая, скорее даже боясь того, что не
сдержится и задаст ему какой-нибудь глупый, истинно женский вопрос, вроде того, что: «Я тебе
нужна? И как сильно я тебе нужна?». Но смелости так и не набралась, и поэтому лишь глаза
закрыла, когда Костя опустился на неё. Он поцеловал её в висок, потом прикусил кожу на её
плече, и Нина улыбнулась ему, скрывая за этой улыбкой душевную неудовлетворённость.
Может быть, передышка на выходные поможет разобраться в своих чувствах, и, наконец,
решить, в чём стоит Косте признаваться, а в чём нет.
В пятницу они с Аришей уезжали к её родителям, и это, наверное, был самый странный отъезд
за все годы. Во-первых, они приехали к поезду минут за двадцать до его отправления, а ведь
обычно опаздывали; во-вторых, не бежали по перрону, а чинно прошествовали к купейному
вагону, и этот факт был третьим и решающим – в этот раз они ехали не на электричке с
пересадкой в соседнем областном центре. И самое главное, чего уж Нина совсем не ожидала, Костя вызвался их проводить. Хотя, если честно, у него образовался перерыв на обед, и он
пригласил Нину в ресторан, как та подозревала, позабыв об их с Ариной отъезде, и в ту минуту, когда он ей позвонил, всё и смешалось – кони, люди. Впервые они обедали в ресторане втроём.
Шохин без конца косился на Аришу, наблюдал, как та ест, и долго, с удивлением, рассматривает
изыскано поданный десерт. Кажется, даже попробовать не сразу решилась, со всех сторон
осмотрела. Нина же улыбалась, глядя на дочку. Потом спросила:
- Вкусно, солнышко?
Ариша не сразу, но кивнула. А Нина посмотрела на озадаченного Шохина.
- Я рада, что ты пригласил нас в ресторан. Не хотелось уезжать, не повидав тебя.
- Я вчера был занят, - покаялся тот, и снова бросил быстрый взгляд на ребёнка. Нина, чтобы его
отвлечь, потянулась через стол и взяла его за руку.
- Чем займёшься в выходные?
- «Крейсером». Съезжу, посмотрю, как там.
- И почему я надеялась, что ты скажешь: отдохну?
Он усмехнулся.
- Ты на самом деле на это надеялась?
Нина уловила намёк в его словах, и понимающе улыбнулась.
- Возможно, я погорячилась. Но у тебя на уме одни торговые центры – это факт.
- Причём неоспоримый.
И вот он вызвался проводить их до поезда, хотя ни Нина, ни сам Шохин не понимали, с чего это
у него появилось такое желание. Но они вместе шли по перрону, водитель держался позади, нёс
сумку с вещами, а Нина всё оглядывалась, изучала лица людей, будто всерьёз подозревала, что
встретит знакомого, который удивится этой ситуации. Удивится за неё. Потому что она не
считала возможным сделать это самой. Ей ведь нужно держать лицо, нужно казаться спокойной
и бесстрастной, и продолжать улыбаться Косте, чтобы не вызвать подозрений. Не дать ему
понять, насколько для неё это важно. Она опять трусила.
- Я занесу сумку в вагон, - сказал Ваня, проходя мимо проводницы.
Нина кивнула ему с благодарностью, сжала руку дочери, а сама посмотрела на Шохина.
Погладила его по лацкану пиджака, а Костя смешно скривился.
- Прекрати.
- Почему? Это весьма романтично, прощаться на перроне, перед поездом.
- Ты начиталась любовных романов.
- Когда мне их читать?
Он широко улыбнулся, зачем-то посмотрел на девочку. До этого, слыша от Нины рассказы о
дочери, о её особенностях, это не воспринималось им как нечто серьёзное, он, вообще, не думал
об этом ребёнке, когда Нина от него этого не требовала. А впервые оказавшись рядом, проведя
пару часов в её в обществе, и не услышав ни одного слова от девочки и не встретив ни одного
взгляда, задумался. Ариша и сейчас на него не смотрела, спокойно – слишком спокойно – стояла
рядом с матерью, держала ту за руку и смотрела по сторонам. Казалось, что её интересует всё
вокруг, каждая мелочь, но не то, что рядом и важно. Костя впервые задумался, что, наверное, это тяжело. Для родителей, для людей, которым необходимы внимание и отдача. Трудно не
получать реакции на свою любовь.
- Отправление через три минуты, - сообщила проводница.
Нина оглянулась на неё, вздохнула, а Костя благодушно улыбнулся и коснулся её щеки.
- Малыш, будь умницей.
Она головой покачала.
- Я не знаю, что это значит.
- Ты знаешь.
Нина подалась к нему и поцеловала в губы.
- Спасибо, что проводил. И за обед спасибо, нам очень понравилось. – Опустила глаза на дочку.
– Да, Ариш?
Та отвернулась от них и смотрела на продавца газет, который ходил по перрону и громогласно
предлагал свежую прессу и кроссворды в дорогу. Нина из-за отсутствия реакции дочери,
кажется, немного расстроилась, Костя это заметил, но как дать ей понять, что его это не задело, не знал, поэтому промолчал. Вместо этого щёлкнул Нину по носу.
- Идите.
Войдя в вагон, Нина оглянулась и послала ему воздушный поцелуй. Заметила взгляд, который
бросила на неё проводница, но предпочла его проигнорировать. В кои-то веки и ей завидуют.
Родители встретили её не особо радостно. С вокзала Нина взяла такси и сразу отправилась в
дачный поселок, за тридцать километров от города, и тот факт, что она подъехала к дому
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |