– Майки, я не могу, – почти шепотом сказал Джерард, – я просто не могу.
Майк взглянул на него, наблюдая, как глаза его брата изучают грязный пыльный пол на их кухне.
– Ты должен.
Джерард снова перевел взгляд вверх, рассматривая брата с таким же выражением лица, с которым он семь лет назад уходил, в ночь, за дверь, но утром так и не вернулся, после чего последовал к себе в подвал.
Комментарий к -7-
Минутку!
Я знаю, что некоторые ждали продолжения, и я вам за это благодарна) Еще для справки: эта работа сама по себе нереально сложная. Самая трудная в моем блоге, поэтому чтобы ее перевести нужно много времени и сил. Если есть какие-то ошибки, или вообще несуразица, простите, я на праздниках все поправлю. Поэтому публичная бета и отзывы открыты, пишите, переводить мне дальше или нет.
========== -8- ==========
<tab>– Чувак, я не могу поверить, что ты собираешься пустить под откос такое шоу, – раздался на том конце провода скрипучий из-за статических помех голос Хамбона. – Это же будет отпадно.
– Да, я знаю, – сказал Фрэнк, придерживая одной рукой телефон, а другой сжимая свою подушку, будто это как-то спасало ему жизнь. – Я думаю, мне что-то подсыпали в коктейль, потому что у меня жутко болит голова, понимаешь?
Его мама тоже думала, что Фрэнк заболел. Он вынудил её ему поверить, что уже, в принципе, было чудом, но лицо Фрэнка до сих пор имело какой-то болезненно-бледный оттенок, начиная с тех пор, как он вернулся из «Wild Cat». Он пришёл домой, пошатываясь словно пьяный, из-за чего был уверен, что, если захочет, то сможет прогулять два школьных дня. Его мама сама в этом убедилась, когда утром зашла в его комнату, увидев Фрэнка съеженным под одеялом, как от проказы. Фрэнк, свернувшись в клубок, цеплялся за собственную подушку, а от его горячего дыхания даже окна покрывались испариной.
Конечно, он не старался откосить от школы, и даже не пытался скрыться от Хамбона. Фрэнк бы с радостью пошёл со своим другом на «The Strokes», если бы он точно знал, что это не окажется его последним вечером в жизни. Если бы над ним не висело никакой опасности, то, вероятней всего, сейчас бы Фрэнк был в школе, вместо пряток у себя в комнате, как маленькая девочка, с запертыми окнами и украшенными крестиками и четками стенами. Даже под одеялом Фрэнк успел припрятать несколько зазубренных деревянных колов, не считая связок чеснока возле дверей и рядом с окном, из-за запаха которого его комната напоминала кухню итальянского ресторана. Не то, что бы его это как-то волновало. Фрэнк всегда любил пиццу.
– Тогда выпей адвила, – апатично указал ему Хамбон.
– Я уже выпил, гений, – ответил Фрэнк, слыша вздох своего друга и разочарование, поражающее каждую клетку его тела.
– Тебе нужно к священнику, чувак, – сказал Хамбон, на что Фрэнк лишь закатил глаза, хотя и знал, что его жест останется незамеченным. – Увидимся!
– Увидимся, – заключил Фрэнк, снова падая на подушку, услышав в трубке гудки. Он не врал Хамбону. Фрэнк и в самом деле заболел, только не обычной болезнью. Такой недуг с помощью лекарств не вылечить.
<tab>Его мысли плавали до тех пор, пока он не проснулся сегодняшним утром, воспроизводя все моменты прошлой ночи, из-за чего Фрэнку казалось, будто он аквариумная рыбка, которой катастрофически не хватает кислорода. Фрэнк был ранен. Он не сделал ни единого шага из своей комнаты за весь день (за исключением лишь маминой комнаты, чтобы взять у неё четки. В прошлом она ходила в церковь, поэтому ему показалось, что её персональные четки могут быть как-то полезны, хотя он и понятия не имел, что нужно с ними делать). На часах было около трёх, и на улице стоял погожий светлый день, но Фрэнк все равно не мог заставить себя выйти из дома хоть на секунду. Он помнил все – как шляпа Джерарда упала на холодную землю, как он подмигнул и исчез. Фрэнка сковывали страх и потеря здравомыслия, что и удерживали его в постели, будто в смирительной рубашке. Он чувствовал себя подобно серой мышке, что забилась в свою маленькую нору, словно это какое-то бомбоубежище. Так и одеяло спасало его от человека, что жил в доме по соседству.
Солнце уже почти село за горизонт, но Фрэнк до сих пор так и лежал в своей постели аж до наступления ночи.
Он не решался даже подойти к окну и проверить, выйдет ли Джерард сегодня на охоту. Ему не <i>хотелось</i> этого знать, поэтому он, плотно закрыв собственные шторы, лег спать, сжимая в руках свою гитару и острый кол, будто какого-то плюшевого мишку, пока не провалился в сон.
<tab>Но Фрэнк не мог даже спать, не думая про вампира, что витал в его снах, подобно флэшбеку прошлой ночи. Казалось, будто катушка памяти Фрэнка запечатлела ледяное дыхание на его шее, холодные, будто стекло, пальцы вампира, и собственные дрожащие губы подростка. Также в голове всплывал отрывок того, как мрачный юноша в последний раз ему подмигнул, перед тем, как обратиться в ночь наряду со всеми своими словами, что разбивались, как бушующие волны, позволяя себе просачиваться в мозг перепуганного подростка, дабы укорениться там и расти, словно цветы в саду. Хоть Фрэнк и твердил себе, что Джерард просто шутил, но у него, всего же, был доступ к его шее, из-за чего Фрэнк не мог перестать думать о красоте сказанного и трепете от страха. Но не страха от чего-то ужасного, а страха, что даже если бы у него и была возможность уйти, он не хотел... Каждая секунда, проведенная в руках Джерарда, была словно небеса, но от этого не менее постыдна или неправильна, но может это просто <i>такой вид</i> рая? Это и пугало Фрэнка.
<tab><i>Как можно заставить чувство прекрасного казаться таким испорченным и скверным?</i> Фрэнк продолжал размышлять над этим весь день.
За ночь он просыпался уйму раз, что, в конечном счёте, проснувшись последний раз практически на рассвете задолго до прихода мамы, он по-прежнему терзал себя мыслями о вампире. Поэтому утром Фрэнк решил с этим что-то делать. Жизнь на пицце и кока-коле, где единственным развлечением оставалось лишь наблюдать восходы и закаты солнца, определённо не входила в его планы. Фрэнку нужно было что-то с этим всем делать. Но только что?
Взглянув на часы, он понял, что у него оставалось ещё три часа до захода солнца, а он до сих пор не придумал, где ему искать помощи. Ну, правда, кто ему поверит? Тем не менее, Фрэнк продолжал усердно размышлять, пока его мозг не отыскал некое подобие ответа.
<tab><i>... Чувак, тебе нужно к священнику...</i>
<tab>Так Фрэнк и оказался в католической церкви Св. Мэтью, что размещалась на углу Главной улицы и Мэйпл-Авеню.
Раньше туда ходила его мама, ну когда Фрэнк был ещё маленьким, по после смерти отца они перестали туда захаживать. Они с Хамбоном и другими ребятами тоже туда наведывались, но в основном для того, чтобы нанести хлопот священникам на исповедях, подшучивая над прислужниками и прочими вещами.
Святой <i>отец Адриан</i> думал, что Фрэнк забежал буквально на минутку, но сам Фрэнк продолжал молчать уже пятнадцать минут.
– Что привело тебя сюда, дитя моё? – раздался голос из-за стены, разделяющей кабинку надвое.
Фрэнк откашлялся, не зная, что ему и сказать, но он решил постараться объяснить хоть что-нибудь.
– Ладно, – неумело начал он. – Я... Эмм... как бы согрешил.
– Мг, – медленно протянул священник. – Когда ты последний раз исповедался?
– Эм… никогда?
Из-за стены послышался неодобрительный хмык, как любил делать доктор Фрэнка, обнаруживая, что причиной его вчерашней рвоты послужили сладкие конфетки «Тwizzlers», которых он явно переел.
– Так зачем ты пришёл ко мне, дитя моё?
– Я, – смущенно почесывая затылок, начал Фрэнк. – Ну, это э-э... на самом деле все из-за моего нового соседа...
Святой отец оставался достаточно терпелив, ожидая продолжения, но в итоге спросил:
– У тебя есть чувства к этому соседу?
– Ну, нет... то есть, да есть, – сказал Фрэнк, игнорируя выступивший на щеках румянец. – Но это не то, что меня в нем беспокоит.
– В нем?
– Д-да, в нем, – пояснил Фрэнк, чувствуя внутри себя какие-то сомнения, – э-э… я гей. Но это не проблема.
– Не проблема?
Фрэнк закатил глаза, радуясь, что священник этого не видит.
– Нет, не совсем. Но я не за этим сюда пришёл.
Отец Адриан снова шумно выдохнул, после чего сказал:
– Ну, так по какой причине ты сюда пришёл?
– Я... я точно не знаю, как это объяснить, – начал он, откашлявшись снова, потому что элементарно не находил слов. – В общем, мой сосед – вампир.
На минуту повисла тишина, разбавляемая лишь дыханием Фрэнка. Но он, все же, чувствовал, как нахмурился священник.
– Ты имеешь в виду в духовном плане? – спросил святой отец, не до конца понимая.
– Нет, я имею в виду буквально, – ответил Фрэнк серьёзным голосом. Теперь уже священник откашлялся.
– Мальчик мой, – начал он, немного наклонившись вперед, опираясь на руку. – Ты хочешь сказать, что твой новый сосед… одержимый дьяволом?
– Эм да… и да, и нет, – задумчиво вымолвил Фрэнк. – Но он питается кровью людей. Вот такого рода у него одержимость, я не знаю.
Священник снова замолчал. За все его 72 года жизни, 50 из них он служил церкви, из-за чего ему казалось, что он слышал в этой жизни все. Но теперь он понимал, что катастрофически ошибался.
– Твой сосед, он... сумасшедший? – спросил отец Адриан, стараясь сохранять хладнокровие.
Фрэнк уже открыл рот, дабы что-то сказать, сначала даже рассердившись, но после задумался над вопросом.
– Я не знаю... – в итоге ответил он.
– Тогда это твоя проблема.
– Да, но это все равно не то, почему я сюда пришёл, – слабо отозвался Фрэнк, глядя вниз.
– Ну, Бога ради, скажи уже, дитя моё, зачем ты сюда пришёл? – разочаровано, но без злости, спросил его отец Адриан.
Это заняло у Фрэнка примерно секунды, после чего послышался его робкий тон...
– Мне кажется, что... Мне кажется, я в него влюбляюсь.
Священник, сидя в своём кресле, плотно сжав губы в ровную линию, ненадолго замолчал. Потому что где здесь участь Бога?
– Я понимаю, что это чистое сумасшествие, но мне правда кажется, что все к тому идёт, – нервно продолжил Фрэнк, – как-то вечером... он нашёл меня в клубе с друзьями, и с тех самых пор я сам не свой. Я не выходил из комнаты уже два дня, и едва спал. Я не могу перестать о нем думать, святой отец.
– И что случилось в этом... клубе? – уточнил священник, не имея в запасе никаких других вопросов.
– Ну, – начал Фрэнк, вспоминая ту ночь, – он... он как бы...
–... ответил тебе взаимностью? – спросил священник, вроде и нетерпеливо, но с другой стороны у него хватало выдержки, чтобы на самом деле разобраться в проблемах этого малыша.
– Он... – медленно проговаривал Фрэнк, как будто раскрывал какой-то секрет. – … Он сказал, что хочет меня.
Повисло молчание.
Спустя полминуты священник прокашлялся, как будто он страдал аллергией на неловкую атмосферу.
– Он... Хочет... Тебя?
– Ну, он так сказал, – повторился Фрэнк, возвращаясь в реальность подальше от своих воспоминаний. – Но я не могу утверждать, что он, правда, это имел в виду, понимаете?
– А что ты думаешь?
– Пфф, послушайте, он же вампир, – возразил Фрэнк, после чего его тон голоса снова смягчился. – Но... я не знаю, иногда просто кажется, что все так и есть.
– Что так и есть?
Фрэнк перевёл взгляд в пол.
– Что он хочет меня. Не из-за моей крови. Хотя я не знаю. Но просто он заставил все казаться именно таким. Как будто у него и вправду есть ко мне какие-то чувства. Как и у меня, я имею в виду.
– Как и у тебя?
– Ага, – выдохнул подросток, нервно вытаскивая нитки из порванных на коленях джинсов. – Как и у меня.
– А у тебя, – медленно начал отец Адриан, – у тебя есть чувства к этому человеку? – он быстро поправил себя. –... К этому <i>вампиру</i>?
Фрэнк уставился в пол, вспоминая те сверкающие янтарные глаза, не зная, скажется ли это на его ответе или нет, но, все же, заключил:
– Есть.
Священник ещё раз шумно выдохнул, как будто обнаружил грех, что Фрэнк прятал от него все это время.
– Я понимаю, что это неправильно... И странно, и жутко, но я... я не знаю, что мне делать, – признался Фрэнк слегка подрагивающим от паники голосом. – Я имею в виду, что просто не знаю, может он наложил какое-то заклинание или загипнотизировал меня, из-за чего я теперь схожу с ума, но он – это все, о чем я могу думать.
Святому отцу было немного не по себе от такого рода тем. По-хорошему ему нужно было ещё давно остановить эту беседу на моменте, как только мальчик признался в том, что он гей и осудить его, призывая покаяться, после чего вышвырнуть из церкви прочь. Но он был не в силах его судить, а имел право лишь избавить парня от этого бремени. Судить в праве только Бог.
– Так, – со странностью в голосе начал отец, – ты говоришь, что у тебя есть чувства к лицу одного из нечисти?
– Да, – ответил Фрэнк, после чего добавил, – мне так кажется.
– И ты говоришь, будто думаешь, что это существо, возможно, имеет такие же чувства и к тебе?
– Да, я думаю, что-то есть.
– Но это невозможно.
– Что?
– Вампиры – это проклятые существа, одержимые злыми духами, – пояснил отец Адриан. – И у них нет души. В них живёт лишь жажда крови.
– Нет души? – переспросил Фрэнк, хотя <i>все</i> и так хорошо расслышал.
– Нет, – категорически заявил священник. – Они – демоны, лгут на каждом слове. Ложь так и соскальзывает с их змеиных языков.
Фрэнк ещё раз перевёл взгляд вниз, пытаясь игнорировать падение своего сердца и стараясь сосредоточиться на словах отца Адриана.
– Дьявол посылает таких духов нам каждый день, дитя моё, – продолжил священник. – Они – ничто, не считая демона в человеческой оболочке, вселившегося в мертвое тело. Все их стремления – лишь убить тебя, выпить твою кровь и забрать жизнь. Они скажут все <i>что угодно</i>, лишь бы добиться своего.
– А-а, – вырвалось у Фрэнка. Он молчал в течение нескольких секунд, после чего спросил, – а есть какой-то способ изменить их?
– Они мертвы, – отозвался священник, даже немного громче, чем следовало, – у них своя участь и свои боги, будь то одно зло или другое, но они что-то натворили, за что их и изгнали из загробной жизни. Поэтому мы ничего не можем изменить, только избежать их.
Услышав это, Фрэнк полностью стих. Но затем заметил, как низко уже было солнце, садясь за окнами церкви, из-за чего он взглянул на часы – <i>полшестого</i>.
– Чёрт, – выругался он, совершенно забыв, где он находится. – Простите, святой отец, но мне нужно уйти.
– Пусть хранит тебя Господь, малыш, – сказал священник, и Фрэнк выскочил из кабинки в направлении выхода. Он быстро прыгнул на свой байк, погнав против солнца, что казалось таким трогательным на горизонте, но служившим напоминанием, что он все ещё на другой стороне города.
На часах было около пятнадцати минут седьмого, как Фрэнк, так и бросив свой байк на газоне возле дома, не потрудившись даже загнать его в гараж, снова заперся в своей комнате. Выглянув в окно, он уставился на дом напротив. Теперь комната, свидетелем убийства в которой он стал впервые, казалась немного четче и более обставленной. Там были некие вещи, даже мебель. На стенах висело уже больше картин, из-за чего Фрэнк прищурился, дабы рассмотреть их ближе. Большинство из них заполняли закаты – яркие и в туманном полумраке, выполненные в тёплых тонах. От них так и веяло ленивым настроением. На других же холстах солнце лишь вставало, поглядывая на землю из-за пушистых облаков. Также была картина, изображающая дождь, льющийся с одной стороны туч, когда на другом краю по-летнему светило солнце. На одной картине Фрэнк рассмотрел чью-то свадьбу в большом соборе, купающемся в солнечных лучах, что струились через пятнистые окна, падая на проход и скамейки, будто нагревая их для гостей.
На последней, что была видна Фрэнку, изображались два скелета, что лежали в постели вместе, пока окно их спальни было открытым настежь, позволяя ветерку колыхать шторы. Утреннее солнце заливало всю картину, как растопленное золото.
Фрэнк перевёл взгляд на небо над соседским домом лишь для того, дабы заметить, что единственное, что оставалось от солнца, была лишь оранжево-розовая глазурь, что таяла на горизонте.
~~~
<tab>Вдруг что-то постучало в его окно. Поначалу Фрэнк игнорировал этот стук, просто переворачиваясь на другую сторону подушки, но шум прекращаться не собирался.
Не выдержав, Фрэнк поднялся, странно оглядывая свою комнату. Его телевизор до сих пор работал, транслируя какое-то малобюджетное хоррор-шоу; озвучка в нос, шумы помех искажали вопли ужаса и рычания от того, как кому-то быстро ломали кости, а ещё от заливки дешевой крови для создания пущего эффекта. Все это наполняло его спальню. Простонав, Фрэнк поднялся на ноги и выключил этот кошмар.
Лужайка перед домом выглядела точно так же, как и в последний раз, когда он выглядывал в окно. Его байк до сих пор валялся на траве, покрытый тонким слоем грязи из-за неаккуратной езды домой. Сам Фрэнк все ещё был в своих джинсах и рубашке. Кроме всех этих вещей, больше ничего такого он не замечал.
Луна была полной, но немного затянутой тучами, что предвещало на завтра, скорее всего, несильный дождь.
Перед тем, как снова упасть на кровать, из уст Фрэнка вылетел тяжёлый вздох. И не прошло и нескольких секунд, как в окно снова что-то постучалось. На сей раз Фрэнк мигом встал и уже открыл окно маленьким щелчком замка. Этот звук напоминал капризную старушку. Но на лужайке по-прежнему было пусто, да и рядом с окном ничего не было. По крайней мере, никого живого Фрэнк не наблюдал. Выгнувшись через подоконник, он принялся осматривать наружные стены дома, но потом вдруг кто-то резко ухватил его за воротник рубашки, дернув вверх.
Фрэнк закричал, но его крик прервался ним же самим, когда он ударился об крышу. Громко захлопнув рот, его зубы клацнули, что показалось Фрэнку немного странным.
– Ты и вправду возбуждённый, – сказал голос где-то рядом с ним, – ты всегда такой, или просто из-за того, что я здесь?
Фрэнк быстро оглянулся и заметил, что рядом с ним сидел никто иной как <i>мистер Уэй</i>, удерживая в губах сигарету и попутно разговаривая. Фрэнк поспешно сунул руку в карман джинсов, лихорадочно вытаскивая оттуда маленький алюминиевый крестик, тыча им в юношу, как будто он был немым. Джерард лишь в ответ уставился на него.
–... это всего лишь сигарета, – указал вампир, сведя брови к переносице, – будешь?
Он, придерживая рукой небольшую пачку возле ладони Фрэнка, в которой тот сжимал крестик, смотрел на украшение так, как будто он совсем не нечисть. Фрэнк недоверчиво перевел взгляд на своё окно, после чего медленно засунул крестик обратно и, протянув руку, осторожно вынул одну сигаретку.
– Выглядишь так, будто сто лет не курил, – пробубнил Джерард, возвращая пачку на место в карман своей кожаной куртки, вытаскивая оттуда слабую зажигалку.
Фрэнк наблюдал, как он прикуривал, глядя на этот крошечный огонёк, из-за которого тёмные глаза вампира загорались, будто две свечи с фундуком. Он протянул зажигалку Фрэнку, от которой тот по-прежнему не отрывал глаз, как и от лица вампира, испуганно надеясь, как бы никто не разорвал ему шею.
– Что ты здесь делаешь? – в итоге спросил Фрэнк, выдыхая едва серое облако дыма в воздух и вдыхая немного кислорода.
– Курю.
– Я вижу, – Фрэнк закатил глаза, – я имею в виду, что ты делаешь на моей крыше?
– Разговариваю, – ответил юноша, выдыхая небольшое облако дыма, – ты же разговаривал со мной и раньше, верно?
– Разговаривал, – повторил за ним Фрэнк, переводя взгляд на газон и на свои ноги, что теперь свисали с крыши. Его преследовало такое чувство, будто бабочки облепили все его тело. Фрэнк не знал, бояться ли ему вампира, что сидел рядом с ним и курил на расстоянии десяти, максимум пятнадцати футов воздуха, отделяющего их от земли. Его мысли сами перекочевали на тему мучительной смерти; что же будет больнее – умереть от клыков вампира или от падения с высоты. Но вскоре Фрэнк понял, что если ему и придётся выбирать одно из двух в своём нынешнем положении, то он же все равно умрёт, так какая уже разница как именно? Не было никакого, абсолютно никакого способа сбежать от Джерарда или предотвратить своё падение с крыши, даже если и попытаться. Фрэнк снова взглянул за землю.
И ему захотелось отключиться.
– Ага, значит, в один прекрасный день ты хочешь меня прикончить, а теперь ты пришёл просто поговорить? – поинтересовался Фрэнк, аккуратно подгибая под себя ноги.
– Ты интересный персонаж, – пожал плечами Джерард, странно наблюдая за тем, как подросток отодвигался подальше от края. – Что-то не так?
– Нет, – Фрэнк покачал головой, точно не зная, должен ли он признаваться в своей боязни высоты. Ладно. Но, во всяком случае, напрямую Фрэнк решил об этом не заявлять.
– Как так получилось, что ты до сих пор не влез в мою комнату? – спросил он, лишь бы сменить тему.
– Я не могу, – ответил юноша, с любопытством глядя на парня, – ты никогда меня не приглашал.
Рот Фрэнка сам по себе открылся.
– Так эти правила, что серьёзно <i>существуют</i>?
Джерард кивнул, почти докуривая сигарету.
– Плюс твоя комната пахнет как дерьмо. Тебе, правда, нужно что-то с этим сделать, хотя бы убрать весь чеснок.
– Я специально его развесил, чтобы ты не забрался, – промямлил Фрэнк.
– Я наполовину итальянец, – выдохнул Джерард, глядя на него с усмешкой, – чеснок в твоём случае совсем не помощник.
– Ох... – Фрэнк снова взглянул вниз, пытаясь скрыть румянец на щеках, потому что он почувствовал себя настолько глупо со своим этим чесноком.
– Не переживай, ты пока новичок в этом деле. Рано или поздно ты бы все равно его развесил, – сказал вампир, отбрасывая свой окурок куда-то в бездну темноты. Фрэнк наблюдал за тлеющим огоньком и струйкой дыма, что становились невидимыми благодаря ветру, уносящим сигарету в темноту ночи, казалось, специально подальше от него. Поначалу Фрэнк даже задумался, не специально ли Джерард откинул её так далеко.
– Ты затащил меня сюда, потому что так я не смогу от тебя убежать? – спросил Фрэнк, по-прежнему рассматривая землю. – Ты хотел заманить меня в ловушку?
– Ты имеешь в виду крышу? – на это подросток лишь кивнул, и Джерард продолжил дальше, – нет, по правде говоря...
– Не ври мне, – укоризненно сказал Фрэнк, – ты знал о моей боязни высоты. Ты нарочно меня сюда затащил, чтобы я никуда от тебя не делся.
– Да нет же, – ответил Джерард, уставившись куда-то на улицу, – не в этот раз.
Фрэнк отвел взгляд от своей сигареты, которую он настолько долго продержал в руке, что она почти полностью превратилась в золу. В итоге Джерард забрал её у него из рук и в коротком жесте отбросил в сторону.
– Тогда почему ты здесь? – спросил Фрэнк, глядя на юношу. – Ты не можешь просто хотеть со мной поговорить.
– Мне нравится отсюда вид, – заключил Джерард, рассматривая уличные фонари и близлежащие крыши, – особенно ночью. Почти весь город словно на ладони.
Фрэнк перевёл взгляд туда, куда смотрел юноша, действительно стараясь понять, о чем тот пытается ему сказать. Он видит этот район ежедневно, и ночью он действительно выглядит более захватывающе, нежели в дневное время. Но, возможно, вампир придерживался иной точки зрения.
– Когда я был в твоём возрасте, я, бывало, сидел на крыше своего дома почти каждый вечер, – продолжил он, все ещё рассматривая ночной пейзаж. – Аж до восхода солнца. Мне так это нравилось.
– На крыше соседнего дома? – спросил Фрэнк, на что Джерард молча кивнул. – Но как?
– Я жил там раньше, – ответил он, – вся моя семья жила в том доме, я там вырос.
Фрэнк уставился на него.
– Но я бы заметил тебя, я же давно здесь живу...
– С тех пор, как тебе исполнилось семь, – напомнил Джерард, улыбаясь. – Когда тебе было семь, мне было двадцать два.
На несколько мгновений наступила тишина, после чего Фрэнк спросил:
– А сколько тебе сейчас?
– Двести пятьдесят лет.
– Серьёзно? – глаза Фрэнка расширились.
– Да нет, я шучу, – сказал Джерард, глядя подростку в глаза. – Мне двадцать семь.
Фрэнк тихонько рассмеялся, но больше принуждая себя к этому смеху, ведь это было лучше, чем ничего. Он уже собирался спросить Джерарда, почему же он вернулся, но тот вдруг сам нарушил тишину.
– Мне нравилось смотреть на закаты Джерси, – юноша отозвался на немой вопрос, снова глядя на улицу и позволяя тишине обволакивать их тела.
Фрэнк никак не мог себя побороть, продолжая смотреть на Джерарда, из-за чего казалось, будто его глаза отдавали этим солнечным светом и розовыми облаками... он просто не мог понять. Глаза юноши так красиво блестели в свете луны, что казалось, будто они превзошли сами звезды, что усеивали небосвод. Вскоре Фрэнк понял, что смотрел в ту же сторону, куда глядел и его мрачный сосед, пытаясь понять, или может почувствовать, то же самое, что прямо сейчас ощущал Джерард. По какой-то причине ему действительно хотелось это знать.
Когда Фрэнк задумывался, насколько хорошо он уже знает Джерарда, тот всегда ему казался каким-то пришельцем, порождая в его душе чуждые и непонятные ему чувства.
Он снова посмотрел на вампира, замечая исходящий от него шарм, задаваясь вопросом, на что была бы похожа их жизнь, если бы Джерард никогда отсюда не уезжал.
Они бы знали друг друга? Фрэнк бы приходил в гости в дом Уэев, вместо дома мистера Данклеберджера?
– А почему вы переехали? – вдруг спросил он, чувствуя внезапный интерес к причине переезда мрачных соседей. Джерард просто молчал, но огонёк в его янтарных глазах, казалось, горел нерешительностью и робостью, из-за чего Фрэнк почувствовал нечто вроде сожаления, что спросил об этом именно сейчас. Ему казалось, будто он прервал весь мир, в окружении которого жил Джерард, словно в какой-то ауре, от чего ему захотелось забрать свой вопрос назад.
Его пристальный взгляд вернулся к лицу подростка, чьи глаза были полны смятения, изучая его бледное лицо как какую-нибудь карту. Фрэнк смотрел в эти тёмные, горящие глаза и на покрасневшие губы, и почему-то ему казалось, что вампир подсел к нему ближе. Он не мог утверждать, что боялся этой близости, потому что все нервы его тела начали тревожно сжиматься, словно бултыхающая в пруду вода. Фрэнка била дрожь, но холоднее от этого не становилось. Он не мог сказать, в чем заключилась всему причина: то ли в вампирской сущности Джерарда, то ли от того, что они оба были всего лишь людьми.
Глаза Джерарда пытались просверлить в нем дыру столь напряженным взглядом, из-за которого Фрэнку становилось не совсем хорошо, и воздух поступал в лёгкие через силу.
– Некоторые решения от нас не зависят, – сказал Джерард, ни на секунду не опуская взгляд. – Не все в этом мире подвластно нашему контролю.
Фрэнк сглотнул, услышав ответ юноши, голос которого был едва громче шепота, замечая, как он снова придвинулся ближе. Но Фрэнк ничего до конца и не осознавал, ведь был слишком занят поддержанием их зрительного контакта, такого нежного и мягкого, о котором Фрэнк мечтал уже два дня, даже во сне.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |