– Да, но это было до того, как он положил глаз на мою задницу! – огрызнулся Фрэнк, чувствуя желание в еще одной сигарете, хотя нынешняя не была скуренной даже наполовину.
– <i>Кто такой Джер...вард</i>? – ухмыляясь, спросил Тим.
– Новый сосед Фрэнка, – небрежно за него ответил Хамбон. – И Фрэнк думает, что он вампир, полностью попавшись под его влияние.
За что и получил удар по руке.
– <i>А-а</i>, – пробормотали все хором, что Фрэнк не поленился и, как будто, заряженным пулеметом показал каждому свой средний палец.
– Вампир? – уточнил Шон.
– Да-да, клыки там и все такое, – продолжил Хамбон, замечая на себе взгляд Фрэнка. – Разве не так, Фрэнки?
И он также получил в подарок средний палец.
– Он опасный и горячий? – просто, чтобы подразнить, спросил Нил.
– Ну, так Фрэнк говорит, – пожал плечами Хамбон, – вон в его подвале даже был.
– <i>Ооох... ууу... круто, Фрэнки</i>.
– Я что здесь единственный, кто на самом деле считает, что этот парень просто нечисть? – спросил Фрэнк, на секунду вынув изо рта сигарету.
– Эй, ты два года просидел на травке, – ухмыляясь, подметил Тим, пытаясь создать своими дредами слабое впечатление умника, хотя по большей части он смахивал на страдающую запором версию Боба Марли. Фрэнк снова затянулся сигаретой, вспоминая образ молочно-белого лица с глазами, словно янтарное пламя, что горело как римские свечи, в окружении темных, иссиня-черных волос, пока его собратья по группе начали болтать про ночной клуб. Теперь уже вампир не казался таким страшным и угрожающим, как было раньше. На самом деле, казалось, что теперь Фрэнк довольно спокойно расценивал ситуацию, как будто, какой-то врач только что выдал ему результаты его обследования, где написано, что он будет жить. Джерарду нельзя умирать, но должен ли он остальную часть вечности бродить по земле, как мертвая, паразитарная нечисть, питаясь кровью невинных людей? Может и не вечность. По крайней мере, до тех пор, пока какой-нибудь кусок деревяшки – сосновый кол – не застрянет у него в груди. Но кто это сделает? Хамбон? Нет. Он скорее соорудит себе защиту в виде забора из частокола, и то если ему повезет.
Поэтому Джерарду нельзя умирать... ну, в каком-то смысле. Кому от этого станет легче? Даже если его и убить, то все что измениться, это лишь его тело, которым начнет управлять какой-то демонический дух, восставший из ада и до конца своих дней жаждущий крови. А может даже не так. Все, что Фрэнк понимал, так это, что Джерард мог умереть изнутри, но его тело будет только частью его жизни. Ведь он не мог жить по-настоящему. И Фрэнк вдруг задумался – а что вообще произошло с Джерардом? Неужели он просто пустой труп, контролируемый каким-то злым духом, что решил лишить Бельвиль всей живности? Он сам вообще <i>живой</i>?
Когда Фрэнк рылся в библиотеке, перелопачивая примерно по пятьдесят книг за минуту (утрированно, конечно), то везде писалось, что у вампиров нет души. Они наоборот намереваются забрать человеческую душу, как и жизнь в целом, таким образом, оставляя после себя лишь пустую оболочку в виде тела на сырой земле, чтобы дальше его также захватил дух проклятых, который вселялся в уже мертвого человека, что тоже станет убивать. Тело не будет мертвым, но душа – будет, она как будто уйдет в своеобразный дом престарелых, куда ее заведет прерванная жизнь (абзац про рай и ад, стр. 88 «Поцелуй Вампира»). Там также писалось, что независимо от голливудских экранизаций и других вымышленных романов, вампиры всегда были и будут. И они злые существа, жаждущие крови и не имеющие никаких целей помимо цели убивать, а после достижения одного убийства, искать кого-то другого, чтобы так же хладнокровно и его лишить жизни. Ну, ладно. Это все Фрэнк видел почти в каждой энциклопедии и мистическом словаре, куда только совал свой нос.
Так почему же Джерард кажется совсем другим? Почему он так выделяется? Казалось, будто у него еще есть душа, и что он по-прежнему способный на человеческие чувства и обладает какими-то качествами. По крайней мере, Фрэнку именно так и казалось. В карих глазах мрачного юноши виднелась трещинка, из-под которой наружу просачивалась милость, ведь он пытался доказать Фрэнку, что ему совсем не хочется его убивать, несмотря на свое холодное и сдержанное выражение лица, особенно после отказа Фрэнка. Улыбка Джерарда была довольно слабой и ленивой, как будто какой-то толстяк прилег летним вечером на гамак, что под ним прогнулся. Возможно, Джерард все еще живой, потому что даже если демоны и улыбаются, они не проявляют милосердия. Даже в глазах. А Фрэнк точно знал, что именно она пылала в тех янтарных глазах. По-другому и быть не могло.
...<i> Фрэнк, я не хочу тебя убивать</i>...
Он почувствовал себя еще хуже, чем раньше. Ему не следовало оставлять свои мысли без присмотра и в открытом пространстве, что и так наматывали круги как собачка без поводка. Фрэнк просто попал в никуда, застрял в неком вакууме, размышляя о лице своего мучителя, словно в его голову воткнули своего рода флаг некой территории вампира, что одержал победу над землей. В итоге Фрэнк мысленно застонал от осознания того, что Джерард действительно занимал большую часть его головы.
Ему срочно нужно покурить.
– Ставлю десять баксов, что где-то тут отец Тима припрятал пару бутылок Капитана Моргана, – ухмыляясь, сказал Хамбон.
– Блять, нет, – запротестовал Тим, делая последнюю затяжку.
– Хочешь проверить?
<tab>Проснувшись наутро, Фрэнк понял, что лежит между Шоном и Нилом, недалеко от Хамбона, и с ужасным похмельем. Все-таки отец Тима припрятал кое-какое спиртное в своем гараже.
По мнению Фрэнка, самым забавным стало то, что Тим даже сам не догадывался о ликере, спрятанном под грязными кассетными лентами. Но долго думать об этом не получилось, потому что Тим быстро откуда-то прибежал, требуя мигом освободить помещение. Еще одно чумовое замечание – Шон проснулся с абсолютно гладкими руками, без единого волоска. Но он решил не углубляться в этот вопрос.
Внезапно дверь открылась, и писклявый голосок в нос отчаянно завопил на пятерку парней, что страдала от похмелья, лежа на диване.
Фрэнк, сонно на себя взглянув, заметил, что его ноги перепутались с ногами Хамбона, который к тому же сложил на него свою руку (традиционная любезность). Он смутно сумел рассмотреть образ матери Тима, что стояла в дверях, указывая на будильник и крича что-то о школе, о бардаке в ванной, а также о Феликсе, что стал больше похож на крысу, чем на кота, со своей новой «прической». Еще что-то прозвучало о том, что если они сейчас же не поднимут свои задницы, то больше никаких репетиций, но на этом участке Фрэнк снова уснул.
Его глаза открылись чуть позже, когда маленький островок из подростков начал медленно двигаться. Простонав, Фрэнк снова закрыл глаза, касаясь рукой... ну, кого-то спящего, неважно, в общем. Затем кто-то ударил его подушкой, и Фрэнк, снова открыв глаза, увидел перед собой ржущего Хамбона, которого он тут же послал.
Тим, Нил и Шон уже встали, и Тим что-то стонал о том, что отец теперь убьет его, когда обнаружит пропажу рома. Нил, глядя на себя в зеркало, отметил, что похож на мексиканского гнома, которому осталось лишь станцевать самбу. Ну а Шон, по-видимому, так и не смог устоять на ногах, поэтому плюхнулся на пол.
– Черт, у кого-нибудь есть аспирин? – спросил Нил, почесывая голову, отвернувшись от зеркала.
– Да, возьми во втором ящике, – сказал Тим, вяло указывая на тумбочку.
– А никто не знает, куда делись мои трусы? - спросил Шон, испуганно заглядывая к себе в штаны.
Никто не ответил.
– Послушай, Фрэнк, я знаю, что у меня восхитительное тело, но оно мне еще нужно на пятницу, – отпихнув от себя парня, сказал Хамбон.
Но Фрэнк все еще был на грани яви и сна, так что по-прежнему цеплялся за тело своего друга.
– Мы опоздали в школу на три часа, – отметил Тим, оглядывая всех пустым взглядом. От Нила послышалось лишь тихое «Есс!», Шон по-прежнему искал в своих штанах утерянное нижнее белье, а Хамбон был слишком занят отпихиванием от себя Фрэнка, чтобы обратить внимание на что-либо еще. Тим устало вздохнул.
– Как думаешь, твоя мать уже видела Феликса? – усмехнувшись, спросил Нил, вспоминая об отцовской бритве Тима, и визге их кошки.
– Скорее всего, – кивнул парень, даже не представляя размеры скандала, который устроит его мать.
Между тем, Хамбон наконец-то высвободился из рук Фрэнка, но это, все же, заставило их потерять равновесие и плюхнуться обратно на матрас.
– Ай, – глупо завопил Фрэнк. Хамбон поспешно поднялся на ноги, но из-за сильного головокружения споткнулся и напоролся на тумбочку.
– Черт, сколько же мы вчера выпили? – спросил он, держась за голову.
– Я что-то не могу найти ни одной пустой бутылки, – ответил Тим, - но если их найдет мой папа, то нам конец.
– Дерьмово, – прокомментировал Хамбон, забирая у Нила из рук пачку аспирина со словами: «Дай мне».
– Фрэнк, что ты делаешь? – спросил Шон, чувствуя на себе руки Фрэнка, что приобнял его бедного, потерявшего свои боксеры.
И тогда в дверь снова влетела миссис мама Тима, заводя свой голос, словно какой-то моторчик.
–... я не могу поверить, ребята! Что вы за бардак устроили внизу? – завизжала она. – Вам еще повезло, что я не позвонила вашим родителям...
Фрэнк наблюдал, как закрывались и открывались ее губы, напоминая собой лифт.
–... а бедный Феликс бегает, как какая-то <i>крыса</i>...
Тим молча окинул ребят взглядом, мол, не нужно провоцировать «зверя и дальше», поэтому лучше уйти.
–...клянусь, если вы сейчас же не покинете мой дом и не будете в школе через десять минут, то я лично позабочусь о том, чтобы ваши матери обо всем узнали.
Ее поза действительно внушала ужас и угрозу – она, уперев в бока свои руки, грозно осматривала каждого присутствующего, и особенно Фрэнка с Шоном, что сидели рядом. После чего она вышла из комнаты, а ее шаги эхом отдавались вниз по ступенькам, словно плохое воспоминание.
– <i>И кто, черт возьми, повесил свои трусы на крышу</i>?!
Шон хотел мгновенно встать, но Фрэнк задержал его со словами:
– Нет, лучше не надо.
~~~
<tab>Следующие два дня прошли, грубо говоря, в таком же ключе, за исключением лишь потери нижнего белья и бритья невинных животных из семейства кошачьих. Родители Тима больше не разрешали им репетировать в их гараже, поэтому им всем пришлось переместиться в дом Шона, что располагался напротив. Его родители специально припарковались возле гаража. Они были более внимательными, с одной стороны, считая, что для Шона было полезно играть в группе, потому что он, в общем, больше ничем не занимался кроме игр на компьютере. Так что это была для него своеобразная терапия.
Во время репетиции Фрэнку пришлось набрать свою маму, чтобы сообщить ей их новую базу, которую она полностью одобрила.
Наверное, потому что на сей раз Фрэнк хотя бы рассказал об этом.
<tab>Часы показывали половину восьмого вечера. Ребята уже были за кулисами в окружении пустых красных пластиковых стаканчиков, валяющихся на столе, и своих упакованных инструментов. Хамбон заказал им еще выпивки – просто чтобы успокоить нервы. Плюс, им как выступающим артистам напитки были бесплатными. Поэтому они и пользовались случаем. Фрэнк все еще очень нервничал и был сам не свой, а группа как бы нуждалась в своем солисте. Это был их первый серьезный концерт.
Толпа росла с каждой минутой, и группа, что как раз покидала сцену («Nada Surf», Фрэнку они нравились) действительно шикарно разогрела публику. И от этого Фрэнк заволновался еще больше. Но потом один из сотрудников клуба жестом позвал их на сцену готовить инструменты к выступлению.
– Вот, – указал Хамбон на еще один стакан пива, что Фрэнк с благодарностью принял.
– Блять, я забыл свои таблетки, – вдруг сказал Шон.
– Ты принимаешь таблетки? – изумился Нил.
– Да, – наивно ответил парень, – успокоительные. А как, черт возьми, ты думаешь, я до сих пор с вами справляюсь?
– На одну пятую!
– Дерьмо, – начал повторять Шон, – дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо...
– Эй, – сказал Хамбон, подойдя к нему ближе, – я как-то читал в психологии, что если ты внушишь себе веру в свои силы, то тебе больше не нужны будут никакие таблетки, а таблеткам не нужен будешь ты.
В ответ Шон лишь толкнул его в бок, забирая пиво, что Хамбон держал до этого в руке, но все же начал повторять про себя, что ему не нужны никакие таблетки. И Хамбон молча усмехнулся. Между тем, Нил с Тимом залпом допили свои стаканчики, пока Фрэнк выглядывал, рассматривая разгоряченную толпу.
Казалось, что в зале были одни подростки и студенты колледжей, и ни одного представителя какого-нибудь крупного современного лейбла, которые ищут молодые таланты или будущих жертв для своих же перспектив. Но Фрэнк все равно чувствовал себя счастливым. Он сменил множество разных групп, но ни одна из них не стала настолько успешной как Пэнси. Он совсем без причины глупо усмехнулся толпе. И тогда какой-то чувак объявил, что их выход.
– Черт, – прокомментировал Шон, казалось уже в семнадцатый раз. – Я сейчас сдохну.
– Лучше не надо, ты наш единственный клавишник, – пробубнил Хамбон, надевая на себя бас-гитару, как будто его самого нервы вообще не душили по сравнению с вспотевшим от волнения Шоном и подвыпившими Тимом и Нилом.
– Вы идете? – позвал их Хамбон.
Фрэнк повернулся к нему, улыбаясь, но ничего не ответил, а гордо направился на сцену.
До того времени, как их выступление закончилось, они все изрядно накричались, взмокли, наволновались и, конечно же, наулыбались. В конце Хамбон объявил залу, что у них даже имеется свой мерч, который будет раздаваться бесплатно, тут же чувствуя на своей спине запрыгнувшего Фрэнка. Пока Пэнси паковали свои инструменты, на сцену выходила уже следующая группа, и парни решили переместиться в бар, дабы отметить свое выступление, радуясь, как пятилетние дети Рождеству.
– Чувак, мы были оглушительны! – воскликнул Нил, вытаращив глаза, еще больше взлохмачивая свои растрепанные мокрые волосы.
– О да, – ухмыляясь, согласился Тим.
– Вы заметили ту цыпочку в первом ряду? – начал Шон, небрежно глядя на всех, – она мне подмигнула!
– Вот видишь? Я же говорил, что тебе не нужны никакие таблетки, – сказал Хамбон, ухмыляясь, и жестом показывая бармену, что им всем нужно повторить.
– Что скажешь, Фрэнк? – спросил Нил, обращаясь к парню, что в тот момент рассматривал потолок таким взглядом, который у него обычно наступал после ночи жесткого секса. Переводя взгляд на парней, Фрэнк лишь гордо улыбнулся наподобие Чеширского кота. Нил толкнул его в плечо и рассмеялся.
– А теперь, – начал Хамбон, когда им принесли напитки, – за Пэнси!
– За Пэнси! – хором поддержали парни, и Фрэнк отпил за раз гораздо больше остальных.
– <i>Извините</i>?
Они все разом повернулись. Перед ними стоял какой-то мужчина, одетый в темный костюм и, несмотря на темноту помещения, его лицо было наполовину скрыто вздернутым воротником пальто, а голову прикрывала черная шляпа.
– Да? – спросил Хамбон, потому что все промолчали.
– Я представляю местную звукозаписывающую компанию, что находится вниз по улице, – начал он невероятно официальным голосом. – Мы выпускаем промо-CD диски начинающих музыкантов Джерси, я и как представитель нашей студии хочу лично поговорить с солистом вашей группы? Это возможно?
Парни все мигом повернулись к Фрэнку, что просто потягивал какой-то коктейль.
Фрэнк взглянул на мужчину так, словно перед ним привидение но, тем не менее, промолчал.
– Да, он может с вами поговорить, – сказал Хамбон вместо него, грубо похлопав Фрэнка по плечу, чтобы сдвинуть его с места, и заставляя выйти с тем мужчиной на улицу, который, к тому же, сразу им улыбнулся и поблагодарил. Отходя от стола, Фрэнк повернулся и почти испуганно взглянул Хамбону в глаза, но тот лишь подмигнул ему и показал поднятые большие пальцы, когда оставшиеся парни ободряюще ему усмехнулись. Окружающая толпа была почти непроходимой, а еще плохо пахла, пока они протискались меж тел – Фрэнк шел вслед за высоким парнем, который разговаривал настолько официально и серьезно, что Фрэнк сомневался, сможет ли он поддержать с ним разговор. Ну и когда они, наконец-таки, выбрались из духоты на улицу, отойдя ближе к аллее, мужчина резко развернулся.
– Эм, это был наш первый концерт, поэтому я, как бы, не знаю, насколько хорошо мы... – начал Фрэнк, но резко замолчал, когда его собеседник скинул на пол свою шляпу. Глаза Фрэнка чуть не вылезли из орбит.
– Не может быть… – прошептал он, следя за тем, как юноша провел ладонями по своим чернильно-черным волосам, несколько раздраженный тем, что шляпа придавила ему прическу.
– У тебя приятный голос, – сказал Джерард, глядя на него с улыбкой.
Фрэнк заметил на нем черную жилетку, надетую поверх белой рубашки, и это не считая пальто.
– Как ты узнал, где я? – грубо спросил Фрэнк, специально противореча приятному тону вампира.
Джерард пожал плечами, поправляя свое пальто.
– Это маленький город, верно?
– Ты следил за мной, – заявил Фрэнк.
– Боже, Фрэнки, ты делаешь из меня ужасного человека, – уныло сказал Джерард, – это обидно.
– Ничего тебе не обидно, ты вообще вампир, – злобно пробормотал Фрэнк.
Джерард взглянул на себя, кротко поправляя свой галстук, после чего добавил:
– Ты понимаешь, что я делаю тебе одолжение...
– Одолжение? – повторил Фрэнк уже громче, – ты называешь убийство одолжением?
– Я ничего об убийстве не говорил, – заметил Джерард, чуть смеясь из-за драматичности подростка. – Я хочу <i>спасти</i> тебя.
– Как ты меня спасешь, если сделаешь вампиром? – Фрэнк продолжал держать дистанцию, когда заметил, что юноша несколько к нему подступил. Джерард раздраженно выдохнул.
– Ну, во-первых, я тебя не убью, – начал он, мигом подступая на шаг, что оказался вплотную к Фрэнку, который спиной уперся в стенку. – А во-вторых...
Фрэнк взглянул в глаза вампира, такого высокого и могущественного юноши, что своим телом блокировал позади себя свет, продолжая впиваться в подростка взглядом.
– Ты так мило смотрелся на сцене, – добавил Джерард с неким рычанием в глубине горла. Фрэнк с трудом сглотнул, не отрывая от него глаз, и пытаясь понять услышанное. Он совсем не обратил внимание на руки юноши, что теперь были по обе стороны от его тела, как будто Фрэнк, заманенный в ловушку зверь.
– Это не считается, – спотыкаясь об собственные слова, пролепетал Фрэнк, словно какая-то маленькая перепуганная девочка. Коей он и являлся.
– Я знаю, – низким голосом ответил Джерард, наклоняясь ближе. – Но мне просто захотелось тебе это сказать.
Фрэнк погрузился в его большие и по-кошачьи мягкие глаза, теряя на ходу все слова, абсолютно не в состоянии говорить, пока эти карие омуты затягивали его. Вдруг ему почудилось, будто он парализован, как будто эти глаза загнали его в какие-то сети, оставляя лишь силы смотреть в них, сияя взглядом.
Джерард бегал взглядом по его лицу, наклоняясь так близко, чтобы почувствовать запах, исходящий от растрепанного вида мальчишки: алкоголь, пот, короткие вдохи сквозь пылающие губы с небольшим колечком, воткнутым в нижнюю губу. Вампир чувствовал его страх, от которого слабели колени подростка, и то, насколько глубоко и сильно пульсировало его сердце, просматривающееся в изумрудных глазах, что так ревностно рассматривали его, как будто Джерард – Бог.
– Ты такой невинный, – выдохнул на ухо вампир, касаясь рукой лица беспомощного подростка и чувствуя как дрожат его губы, скользя по им пальцами, – знаешь, я еще никогда не встречал никого похожего на тебя.
Веки Фрэнка задрожали, а губы хотели что-то сказать, но не смогли.
– То, как ты двигаешься, как говоришь... – продолжил юноша, нежно поглаживая щеку подростка, после чего мягко, словно какой-то секрет, прошептал. –... <i>Я хочу тебя, Фрэнк</i>.
Фрэнк не мог заставить свою голову работать, будто случилась какая-то неисправность, и программа просто зависла.
Тем временем, рука вампира легла на его талию, обхватывая по чуть-чуть, что Фрэнк почувствовал, как дрожь бежит у него по позвоночнику.
Он чувствовал себя подобно мышке, попавшейся в мышеловку, но ему просто не удавалось отойти от этого теплого, приглушенного чувства вампирских слов, что овладевал им раньше лишь мысленно, а теперь и физически. Фрэнк не мог ни открыть, ни закрыть свои глаза, впереди все было темное и мрачное, словно на него что-то давило, появлялось и исчезало, как в старых пленочных фильмах. И это дыхание, что опаляло ему шею, было как яд, в котором Фрэнку хотелось утопиться. Он совершенно себя не контролировал. А Джерард, тем временем, припал сильными губами к его шее, сначала мягко и нежно, после чего уже более настойчиво, добавляя в этот поцелуй щепотку некого спокойствия. Сердце Фрэнка трепетало подобно загнанной колибри, и стучало в ушах, словно молоток. Он бессознательно прильнул Джерарду в объятья, отпуская все свои силы, так как поцелуи становились быстрые и порывистей. Фрэнк прикрыл глаза, его дыхание сбивалось, поскольку губы вампира продолжали медленно, <i>очень медленно</i>, покусывать его кожу, пока...
– <i>Фрэнк</i>!
Он мигом открыл глаза, глядя в сторону прозвучавшего голоса, и увидел Хамбона, что стоял неподалеку, но отступать уже было некуда, ведь он, наверное, все увидел. Губы Джерарда немного приоткрылись, и Фрэнк заметил два сверкающих острых клыка всего в каких-то жалких дюймах от своей шеи. Фрэнк мигом попытался порывисто вырваться из его объятий, невзирая на эту тяжелую атмосферу, что заслонила все тонкой и холодной пеленой ночного воздуха Джерси.
– Я ничего не видел! Я ничего не видел! – прокричал Хамбон, пятясь в сторону клуба, и Фрэнк чувствовал, что он улыбается. Наверное, Хамбон подумал, что Фрэнк здесь с кем-то трахается или типа того.
– Нет-нет, стой, <i>не уходи</i>! – завопил он, но Джерард потянул Фрэнка назад, плотно зажимая его рот ладонью. Фрэнк пытался вырваться или хотя бы что-то прокричать, но его рука была скована будто из железа.
– Отпусти меня! – Фрэнк заорал приглушенным голосом Джерарду в руку, что не отступал ни на шаг, совершенно не затрагиваясь требованиями подростка.
– Боже мой, вы даже отлить ходите все вместе? – с досадой спросил Джерард, глядя на то место, где секунду спустя стоял Хамбон. Фрэнк оттолкнул от себя юношу, но вампир, быстро среагировав, потащил его назад в затемненную аллею, из-за чего его крики стали еще пронзительнее и четче.
– Знаешь, мне будет совсем не трудно, – вернув подростка на место, начал Джерард, – это будет словно щелчок, больно лишь на одну секунду.
– Ты <i>чудовище</i>, – воскликнул Фрэнк, не в силах пошевелить руками, которые Джерард придавил к стенке.
– Я не чудовище, – вздохнул он, – если бы на моем месте был любой другой вампир, ты бы посчитал меня спасителем, поверь мне.
– Иди в жопу, – сплюнул Фрэнк.
– Ох, мы скоро и к этому дойдем, – сказал Джерард, как будто так хотел поднять им настроение.
Фрэнк всхлипнул, ведь вырваться ему так и не удалось, а после он и вовсе почувствовал на коже обжигающее дыхание, как ему казалось уже смерти, которая пришла вместе с вампиром. Ледяной поцелуй, от которого Фрэнк захныкал еще громче и отчаяннее, желая вырваться на свободу. Но чем больше он вырывался, тем сильнее становилась хватка Джерарда.
Вскоре Фрэнк понял, что его зрение начинает мутнеть и покрываться коркой слез, а его всхлипы растаяли в ночном воздухе, когда он чувствовал на своей шее мягкие пальцы вампира.
– <i>Будет больно всего одну секундочку</i>, – прошептал он голосом, дрогнувшим на последнем слове, – <i>я обещаю</i>.
Фрэнк хотел, был закричать еще громче, умоляя его отпустить, но вдруг почувствовал на шее его дыхание слишком близко и снова те настойчивые губы.
–... <i>Прости</i>.
Фрэнк плотно зажмурился, уже предвкушая острые клыки, что кололи его тонкую кожу, все оттягивая и оттягивая сей момент. Но потом в переулке резко вспыхнул свет, направляясь прямо на Фрэнка. Он резко открыл глаза, думая, что это уже загробный мир, что приветствует его с распростертыми объятиями, но затем Фрэнк увидел охранника, что стоял с фонариком, и его сердце начало медленно успокаиваться. Крик Фрэнка: «На помощь!», мужчина расценил абсолютно скептически, и тогда Фрэнк понял, что он стоит один – Джерард исчез.
– Ты в порядке, малыш? – поинтересовался охранник, вопросительно светя фонариком на его тело. Фрэнк огляделся, совершенно сбитый с толку, но вампира не было и в помине.
– Д-да, – с трудом глотая, пробубнил он, – в порядке.
Мужчина окинул его забавным взглядом, после чего объяснил, что здесь нельзя ходить, и что ему нужно вернуться внутрь, что Фрэнк с радостью и сделал.
~~~
<tab>Тем временем, Джерард закрыл за собой входную дверь, добравшись до дома пешком. Внутри было спокойно и тихо, будто он попал в старую фотографию, такую же забытую и потертую. Он направился в сторону подвала, проходя мимо кухни, где заметил Майки, сидевшего в очках и за столом, и доедавшего миску Фрэнкенберри, попутно посматривая телевизор. По каналу шли «Громокошки».
– Надеюсь, ты понимаешь, во что вляпываешься, Джерард, – сказал Майки, даже не глядя на своего брата.
– Он не позволит мне его обратить, – ответил он, останавливаясь перед дверью, – он скорее умрет.
– Ну, а разве это не одно и то же? – уточнил Майки, пережевывая хлопья.
Джерард промолчал, сложа на груди руки, и уныло уставился на дверную ручку.
– Он обозвал меня чудовищем, – мягко сказал он.
Майки перевел взгляд на своего брата, и в его очках отражались блики телевизора, как будто в его глазах шел этот сериал.
– Ты не можешь оставить его в живых, – заключил Майки, точно зная, что об этом думает Джерард, – ты сам знаешь, что повлечет за собой его жизнь.
Джерард взглянул вниз, вспоминая выражение лица Фрэнка, когда он пытался вырваться: отблеск больших блестящих глаз, розовые губы и серебряное кольцо, мягкость кожи и тепло его щеки...
– Думаешь, она все узнает? – спросил Джерард, глядя с надеждой в глазах.
– Она все знает, Джи, – слабо отозвался Майки, – тебе еще повезло, что мы до сих пор живы, что это как-то прошло мимо нее.
Джерард кивнул, снова переводя взгляд на тусклую и безжизненную дверную ручку. Тишина заполонила комнату на какое-то мгновенье, не считая голосов из телевизора.
– Мне нужно было прислушаться к тебе еще той ночью, – монотонно сказал Джерард, – тогда бы мы даже не знали, что это такое.
– Какая уже разница? – ответил Майки, слабо улыбаясь, после чего Джерард снова посмотрел вниз, позволяя тишине заключить комнату в свои предыдущие владения. Ему вспомнилась та ночь и тот холодный декабрьский вечер...
<i>– Ты сказал, что больше не будешь этого делать, Джи.
– Я скоро вернусь, не волнуйся.
– Не уходи, Джи, пожалуйста...</i>
... Ему вспомнилась та ночь, которую он так хотел забыть; он – вампир, который остался все тем же наивным человеком, каким всегда и был.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |