– Любимый! – промурлыкала она. – Ты счастлив?
– Словно в бреду! А ты? Тебе хорошо со мною?!
– Да! Я чувствую,…я чувствую... – она судорожно рванулась и застонала: – О, Баба! Да!
Мабату был опьянен её желанием, его сердце было готово взорваться от экстаза, заставшего её закричать. Он набрал в грудь воздуха и тоже хотел зареветь, но не осмелился. Только мягкий вздох удовлетворения сорвался с его уст. Он потерся носом об неё и отошел:
– Повторится ли это еще раз?
– Много раз, – ответила Иша. – У нас вся ночь еще впереди.
Тяжело дыша, он упал в траву:
– Много раз! – повторил он, смакуя каждое слово. – Только представить! Я, наверное, сделал что–то хорошее в своей жизни. Айхею был добр ко мне, подарив тебя!
Он положил свои лапы на землю. Иша подошла и легла возле него, перевернувшись на спину и поглаживая лапой его гриву.
– Я люблю тебя, – сказал он просто. – Ты все, что я когда–либо желал. И каждый раз, когда наступали трудности, ты всегда была рядом.
– Всегда, – ответила она. – Так как я люблю тебя!
Детство закончилось – наконец-таки он стал львом.
Глава: Полночь
Поздно ночью, незадолго до полнолуния, Мабату отдыхая, спросил:
– Иша, любимая, могу я попросить тебя кое о чем?
Она улыбнулась и сказала:
– Еще разок, мой маленький мохнатый огонь? – лизнув свою лапу, она начала мыть себе лицо. – Позволь мне подготовиться.
– Нет, не это. Когда я встречусь с Айхею, я хочу предстать перед ним как твой муж. Прошу тебя, присягни мне. Пожалуйста?! Я знаю, ты не из тех, кто легко выходит замуж, но когда спросят, за кого я молюсь, хочу ответить, что за свою жену.
Она была оглушена. Её ещё никогда не просили об этом так. Она раздумывала всего одну секунду.
– Это единственное, что может сделать эту ночь еще лучше. Я буду рада, нет–нет, горда этим! И когда придет мое время, сяду возле тебя в вечности.
Она потерлась об него носом, поцеловала в щеку и между глаз, а затем потерлась о его лицо своим:
– Быть может, я хранила себя все это время только для своего маленького Бабы. Мое сердце как очень быстрая антилопа. Никто другой не смог её поймать.
Он улыбнулся и потерся об неё носом.
– Я не хочу ловить ее. Я хочу дать ей свободу, как ты дала мне свободу любви, – он положил свою лапу ей на плечо. – Перед богами, перед звездами, перед небесными силами, я клянусь всегда опекать, любить и заботиться о тебе!
Она потерлась о его лицо и поцеловала:
– До последнего удара моего сердца, до последнего вздоха, наши жизни едины, и да помогут нам боги! – она поцеловала его снова. – Теперь ты мой муж.
Мгновение никто не решался нарушить молчание. Затем, почти срывающимся голосом Иша заговорила:
– Я должна научить тебя выжить там! Я не могу допустить, чтобы все так закончилось! Не могу!
– Не нужно больше уроков. Эти мгновения навсегда останутся со мною, моя жена. Давай не тратить их впустую. Просто побудем вместе!
Слезы заструились вниз по щекам Иши:
– Баба, я люблю тебя!
– Я тоже люблю тебя, но, пожалуйста, не плачь. Я знал любовь всю свою жизнь: сначала матери, потом короля и, наконец, моего верного друга. У меня нет врагов, и никто, кого я любил, не бросил меня. Я самый счастливый лев в мире, и ты должна быть рада за меня!
Она поцеловала его и нежно коснулась носом:
– Я счастлива. Я так сильно тебя люблю, Мабату! Кто в небе иль на земле не позавидует мне сегодня?!
– Я вернусь через год. Если этого не произойдет, ты будешь свободна и сможешь выйти замуж повторно. Только смерть остановит меня.
Она снова заплакала:
– Ты должен вернуться! Я буду молиться за тебя каждую ночь, ты не должен умереть! Ты не должен разбить мое сердце!
– Пожалуйста, не плачь.
– Не запрещай мне это! Так мне становится легче.
Он тронул её лапой:
– Но я не хочу помнить тебя печальной. Могу ли я сделать тебя счастливой? Хотя бы ненадолго? Завтра будь в печали, но не сейчас – это наша ночь!
– Да. Поухаживай за мной. Позволь мне еще раз почувствовать тебя рядом.
Он страстно потерся об неё носом:
– Я – Хабусу, пленник твоей любви!
Он встал и, обуреваемый смесью радости и страсти, нежно взял её за шею.
Далеко от других, Чьи злые глаза Нарушат наше уединенье, Мы любовью займемся Среди тростника. И вне взора чужих, Чьи ревнивы сердца, Мы упьемся Друг друга глаженьем. |
Глава: Разлука
Иша смотрела на Кейко, и её сердце стонало. Та всегда была дружелюбна с ней и так красиво улыбалась. Красота все еще присутствовала, но она выглядела так, словно находилась на похоронах, а не на Посвящении. В глубине души Иша чувствовала то же самое. Мабату выглядел очень маленьким, притихшим и напуганным. Гордый лев прошлой ночи смиренно сидел на земле подобно дисциплинированному ребенку, тихий, потерявшийся в водовороте своих переживаний.
Посреди луга стоял Така. Его плечи глубоко втянулись в тело, а хвост постоянно слегка дрожал. Казалось, вся тяжесть этого мира опустилась на него, поэтому он постоянно оглядывался, надеясь увидеть, что лежит у него за спиной. На самом деле он посматривал за Эланной, которая молча сидела в ряду за ним.
Казалось, только Шензи проявляла мало такта. Она никогда ранее не видела церемонии Посвящения и стремилась удовлетворить свое огромное любопытство, мало заботясь о культуре в сей торжественный момент.
Особой пышности не предусматривалось. Была проведена скромная и очень тягостная церемония. Стоя в окружении цветов, где накануне ночью Баба и Иша впервые любили друг друга, Кейко улыбалась, как только могла, и смотрела на своего несчастного сына. Заговорив с ним, она содрогалась от каждого слова:
– Куда делся мой маленький львенок? Все, что я вижу, – это льва.
– Я всегда буду твоим сыном, – ответил Баба, и уткнулся в нее носом.
– Не забывай обо мне, – сказала она. – Когда станешь великим королем, помни, что я вскармливала тебя молоком.
– Когда ты уйдешь к праотцам, молись за меня, – Баба пристально посмотрел маме в глаза.
– Я всегда буду молиться за тебя, – слезы потекли по её щекам. С отчаянием она посмотрела на Таку и заплакала: – О, боги, мой сын, мой маленький сын….
– Не плачь, мама, – Мабату поцеловал её в щеку. – Ты должна быть сильной, ради меня. Я запомню этот день на всю жизнь.
– Прости, – она смахнула свои слезы и выдавила улыбку. – Так или иначе, мы встретимся снова среди звезд, и тогда ничто не сможет разлучить нас. Пусть улыбается тебе Айхею. Пусть трава под тобой будет мягкой. Пусть великие короли оберегают тебя. Куда бы ты ни пошел, пусть дорога будет безопасной, а любовь всегда останется с тобой.
– Со мной все будет хорошо, – ответил он. – Боги на моей стороне.
Иша дрожала. Слезы ручьем текли по щекам. Мабату заметил это. Он подошел к ней, слизнул слезы с щеки и прошептал:
– Я вернусь за тобой. Если Айхею позволит мне выжить, я найду место для нас. Ты будешь ждать меня?
– Я буду, клянусь.
– Я всегда буду любить тебя. Если я погибну, посмотри на звезды. Я буду смотреть на тебя оттуда.
– Не умирай, слышишь?! Обещай мне, что не умрешь!
– Я обещаю, что постараюсь не погибнуть. Ты для меня все – жена, любимая и друг. Я буду бороться, чтобы выжить ради тебя, и однажды построю дом для нас и наших детей.
Иша отвернулась и тихо заплакала. Мабату прижался к Кейко. Он хотел запомнить ощущение ее шерсти, ее запах, звуки ее дыхания. Он посмотрел ей в глаза.
– Мама!
– Сынок, – она последний раз поцеловала и погладила его щеку лапой. – Я отпускаю тебя. С Богом.
Без лишних слов Мабату повернулся и пошел на север. Он, как и положено, шел, не оборачиваясь, и достигнув края леса, направился к границе Земель Прайда. Еще один небольшой луг нежно обласкал его лапы на прощание. Последний куст тростника уколол, когда он остановился на мгновение на дальней границе луга и Земель.
– Я вернусь за тобой, – шептали его губы. – Иша, моя дорогая Иша, я должен оставить тебя….
Он переступил порог Большого Мира и погрузился в неизвестность.
Глава: Жизнь за жизнь
Чем дальше Мабату удалялся в незнакомых землях, тем чаще его память возвращала блаженные моменты с Ишей. Он не был готов к самостоятельной жизни за пределами Земель, но самым большим страхом была не смерть. Могло статься так, что Иша родит его детей в середине засухи, а возле её не будет мужа, чтобы позаботиться о ней. Что, если гиены примутся за детей львов? Что, если не будет больше дождя?
Иша умоляла Таку освободить её от обязательств и пойти с Мабату. Конечно же, она не могла сказать, что вышла за него замуж, так как Така не должен был узнать про обет, данный до «посвящения» Мабату. Разговор об уходе с королем оказался ошибкой. Он не только отказал в её просьбе, но и послал гиен следить за каждым её шагом, чтобы она не сбежала. Кажется, он знал больше, чем показывал.
В этот день многие надели траур. Старый король отразил покушение на свою власть нескольких львов – отшельников. Он и его брат с возрастом становились слабее, и хотя у них родилось много дочерей, не было сына, который мог бы взвалить на плечи всю тяжесть защиты Земли Прайда от ревнивых глаз, жаждущих заполучить её.
Жизнь принца Балиаха вытекала багряной рекой. Остатки когда–то великолепной гривы лежали, разбросанные по земле. Его дыхание было тяжелым и прерывистым. Он поднял глаза, с огромным трудом стараясь что–то рассмотреть:
– Они ушли? Брат, мы прогнали их?
– Да.
– Хорошо, – облегченно выдохнул Балиах. – Они вернутся, ты знаешь это. Боюсь, тебе одному придется справляться с ними.
– Ты выздоровеешь, но у тебя останутся шрамы.
Несмотря на боль, Балиаху удалось улыбнуться:
– Ты всегда был оптимистом.
Его глаза плотно закрылись, и он ушел в небытие. Новый Король в ужасе отвернулся и не видел последнего выдоха брата.
Через пару мгновений из кустов выглянула пара львиц:
– Как он?
– Умер….
Они склонили свои головы:
– Мы позаботимся о нем. Очень жаль, но на востоке за термитниками появился еще один отшельник.
Горе мучило его, но теперь превратилось в страшную ярость. Кто бы ни был этот лев, он убьет его!
– Жизнь за жизнь! – завопил лев. И словно одержимый побежал по траве, изрыгая на ходу пену из огромных ноздрей.
Глава: Конфронтация
Сам того не ведая Баба шел прямо в эпицентр бури. Его душа была мягкой и не догадывалась, с чем предстоит столкнуться в Большом Мире. Мабату придерживался совета Иши – позволь Айхею быть проводником, и он приведет тебя домой.
Баба подошел к ручью. Под палящим солнцем, он пытался утолить жажду холодной и чистой водой. Он окунул лицо и втянул прохладу в себя, потом зачерпнул её лапой и брызнул холодными, ободряющими каплями себе в лицо, издавая вздох наслаждения. Ближайшая акация предлагала тень, и он, перейдя ручей, прилег, чтобы отдохнуть.
Некоторое время все было обманчиво мирно. Затем на расстоянии появилось мощное тело льва. Он почувствовал, как его желудок завязался в узел.
– Теперь ты заплатишь за все! – зарычал король, подойдя к Мабату. – Защищайся!
Молодой лев сделал шаг назад, стал в стойку и оскалился:
– Оставь меня в покое! Ты можешь убить, но я подарю тебе несколько шрамов!
Старый, но пока еще сильный лев присмотрелся к Мабату:
– Что это?! Да ты еще мальчик! – он смягчился. – Ты потерялся, сынок? Ищешь свою маму?
Все еще в стойке, но с гордостью, он ответил:
– Я теперь лев. Меня посвятили, и кроме этого, я уже женат!
– Ух ты, лев, говоришь! Но еще очень малый, как я погляжу. Пей воду, возьми чего-нибудь поесть из нашей добычи, и помни мою доброту к тебе, когда будешь молиться на ночь.
– Спасибо, – он снова попил из ручья и последовал за старым львом на охоту на зебр.
Изголодавшийся, он смотрел на свою половину добычи, и удивлялся, как много еды может быть в одном месте. Жадно вырывая куски из бедра, он глотал их, чувствуя, как теплое свежее мясо успокаивает его пустой желудок.
– О, боги! Вы, по-видимому, богаты!
Король засмеялся:
– Стараюсь!
После того, как Баба утолил свой голод, Король спросил:
– Как зовут тебя, сынок?
– Мабату.
– Тогда мы тезки! У тебя есть прозвище?
– Баба.
– Так кто спровадил тебя таким молодым, Баба?
– Скар.
– Скар?! – он пристально посмотрел на него. – Тогда, может, ты знаешь Кейко?!
– Конечно. Она моя мать.
Взгляд нежности согрел лицо старого короля:
– Сын Кейко?! – он дотронулся лапой и провел ею по его щеке, потом начал поворачивать его лицо со стороны в сторону, рассматривая сходство: – Так вот ты какой! – мурлыча глубоко внутри, король Мабату подвинулся к нему и потерся об него носом. – Шаман говорил правду. Если Кейко твоя мать, то ты здесь – желанный гость. Мой брат умер сегодня, но Айхею послал мне сына. Добро пожаловать к своему новому отцу, принц Баба!
Сильно удивленный своей удачливости и ободренный добрыми словами льва, Мабату потерся о его правое плече носом.
– Я касаюсь вашей гривы. Пусть Айхею сделает ваши дни долгими и счастливыми.
Король Мабату сидел в тени акаций и слушал рассказ Мабату с серьезным выражением лица. Он кивнул, посчитав, что если в жизни его сына и была черная полоса, Айхею переменил её к добру. Он представил одну из львиц – свою молодую дочь Уманде.
– Манди, дорогая, покажи новому принцу его королевство. Если он собирается управлять им когда-нибудь, то должен знать границы.
Глава: Обустройство на новом месте
Уманде была в хорошем расположении духа.
– Мабату?
– Может, лучше Баба. А то будет неразбериха. Кроме того, так зовут меня друзья.
– Я хотела бы стать твоим другом, Баба, – она широко улыбнулась. – Ты даже не представляешь, как твой приход важен для нас. Ты сын, которого мой отец никогда не имел. Ты наша надежда на будущее.
– Правда?! – ответил он. – Ты не шутишь?
– Могу ли я шутить о таких вещах? – она потерлась об него носом. – Ты думаешь, что тебе все время не везло, но на самом деле ты везунчик, ты знаешь это?
– Не думаю, что я был невезучим. Бог очень добр ко мне. Ваш король уже второй, кто просит стать его сыном. Я никогда не знал своего настоящего отца, но знал много любви в своей жизни, – он потерся об неё. – Так что, твой папа знал мою маму?
– Думаю, да. Я бы сказала, они неплохо ладили.
Несколько облаков проплыли перед солнцем, давая мгновения долгожданной передышки от жары. Подул прохладный ветер, обещая влагу для страждущей земли. Одна капля упала на нос Мабату, игриво стекая вниз. Затем еще несколько.
– Эй, собирается дождь! – он почти танцевал. – Представь себе, наконец-то дождь!
– Что такого особенного в этом? Он все время идет.
– Правда? – он вспомнил, что мать рассказывала ему давно, и вздохнул: – Думаю, она была права. Только у нас дома нет дождя. Уже много лун подряд.
– Много лун, говоришь? А что случилось с травой? Ведь это уничтожит охоту!
– Охота? Полусгнившая рыба, оставшаяся в лужах нашей пересохшей некогда прекрасной реки. Мертвые птицы, змеи, ящерицы. Ты представляешь, что та зебра была первым блюдом с шерстью, которое я ел с тех пор, как сосал соску мамы?! – он вздохнул. – Однажды я вернусь за ней. Будут там гиены или нет, я заберу её из этого ада. В тот день много счетов будет предъявлено к оплате. Я обещаю тебе.
– Бедный Баба, – она побежала рысью. Это выглядело так легко и естественно, если не считать большого пути, оставляемого позади. – Эти деревья находятся на одной из границ земли. Запомни этот запах, Баба. Запомни хорошо метку моего отца. Это все, что отделяет нас от опасности.
Баба понюхал кору дерева, закрыл глаза и поморщился. Запах мочи его отца был безопасный, единственный, какой он будет помнить и уважать. Потом поднял свою ногу и пометил дерево:
– Вот! Если кто попробует тронуть старого льва, ему придется сначала убить меня!
Его лицо было уже недетским. Он снова стал львом, который любил Ишу в ночь перед посвящением.
– Жаль, что я не могу познакомиться с дядей Балиахом. Похоже, он был порядочным львом.
– Более чем порядочным. Он любил нас всем своим сердцем. У вас много общего – он тоже говорил, что сначала надо будет убить его. Так и случилось. Не лезь на рожон, Баба. Ты наша единственная надежда.
– Но я молод. По крайней мере, у меня есть шанс.
– У тебя есть больше чем шанс. Айхею послал тебя к нам, а он никогда ничего не делает наполовину. Я верю, что ты благословенен, наш маленький добрый дух!
Баба улыбнулся. Так нежно назвала его Иша, когда они занимались любовью под луной. Он подошел и слегка лизнул Уманде.
Это был бесконечно долгий путь от перелеска к холму термитника. Так казалось Бабе, до этого никогда не обходившего границы владений. Как лев, с короткими лапами или нет, он должен следовать завету Айхею, данному первому Бабе много поколений тому назад. Он оставил свою метку на термитниках, и они повернулись лицом к Пограничному Холму. Снова долгий путь, еще одна метка, и теперь они идут вдоль речки от Пограничного Холма до Рощицы Бонтебока, а оттуда – к месту начала обхода. Четкое запоминание границ после первого же обхода передалось ему как льву по наследству, так же, как и запоминание запаха отца с первого раза. Он всмотрелся в земли, лежащие за пределами границы и поднял голову. Его грудной, раскатистый рев возвестил:
– Эта земля моя! Я – Баба, сын Мабату! Проходи на свой страх и риск!
– Теперь посмотрим, как ты найдешь метки, – сказала Уманде.
Баба огляделся, широко раскрыв глаза:
– Опять?!
Глава: Высочайшее повеление
Изнуренный обходом Баба появился дома, когда звезды стали загораться на вечернем небосклоне. Со стоном опустившись в траву, он сильно удивлялся, как король мог делать это каждый день. Его мысли возвращались к Ише. Что она делает сегодня вечером? После охоты с Узури, Сарафиной и мамой? Он думал о Таке. Что он имел в виду, шепнув при уходе: «Это для твоего блага»? Он не мог представить Таку нелюбящего его, и был прав. Приятный и страстный голос Иши возвращался к нему; её слова, которые он хотел слышать всю свою жизнь: «Давай займемся любовью!».
Подошла Уманде и легла около него.
– Устал, Баба?
Он кивнул и глубоко вздохнул. Его лицо выражало не только физические муки. Уманде чувствовала это. Её притягивала эта боль. Она мягко потерлась об него носом.
– Бедный! Ты так измотан.
Мабату был покрыт пылью и потом. Уманде начала нежно холить его, вылизывая его плечи и гриву, чистя его уши и лицо.
Она напомнила ему нежные прикосновения мамы. Это перенесло его во времена, когда он беззаботно жил под сенью Скалы Прайда. Баба прикрыл глаза и мягко замурлыкал:
– Я тебе нравлюсь, Баба?
– Конечно, нравишься, Манди.
– И ты мне. Кажется, мы были знакомы всю жизнь.
– Хорошо! – он хрюкнул от удовольствия, когда она чистила его за ушами. – О, это божественно!
Она провела лапой вдоль плеча по спине, лаская его прочные, но усталые мускулы.
– О, да! – промурлыкал он, набрав воздуха в грудь и медленно его выпуская.
Затем она стала массировать его спину, обнюхивая несколько ссадин, полученных Бабой в тростнике. Он чувствовал себя на седьмом небе. Внезапно она лизнула складку его бедра, касаясь языком одного из маленьких сосков. Его глаза тут же раскрылись, а уши навострились:
– Манди?!
– Да, Баба?... – промурлыкала она, лаская его ягодицы.
– Ты что делаешь?!
– Тебе не приятно?
– Дело не в этом! – он поднялся, отступил и посмотрел на неё.
– Прости, если я была слишком настойчивой. У меня раньше не было льва, – она смотрела не него со смесью страсти и покаяния. Приблизившись, она прошла, касаясь всего его тела: – Дай мне удовлетворить тебя сегодня вечером. Я хочу чувствовать твое тело!
– Уманде, пожалуйста!
– Я хочу поклониться твоему красивому телу. Я хочу сделать тебя в высшей степени счастливым. Баба, скажи, как мне угодить тебе?! Полюби меня, Баба! Полюби, пожалуйста! Ты думаешь, что я некрасивая? Ты не хочешь меня?
Баба дрожал. Он старался вспомнить Ишу и отогнать искушение, но Уманде была здесь, живая и теплая. Он помнил, что Иша сказала про другую львицу. Он так же помнил что ответил. Теперь, если бы он только смог дождаться лучших времен, то вернулся бы за ней. Если она все еще ждала его.
– Ты прекрасна, – ответил Баба. – Все в тебе возбуждает меня до самых костей! О Боги, помогите мне! Я хочу тебя, жажду всем телом!
Она потерлась об него и поцеловала:
– С того момента, когда увидела тебя, я ждала с нетерпением. У меня начался гон, когда моя кровь горит словно огонь. Дай моему запаху наполнить все твои желания! Все, что у меня есть или будет, я охотно брошу к твоим лапам!
Бурный поток его юных страстей не заслонил перед ним его обязательства. Переведя дух, он выговорил:
– Мне следует взять тебя сейчас и больше никогда не отпускать. Но я женат на Ише, я занимался с ней любовью! У неё могут быть мои дети. Не разбивай мне болью сердце! – он согнулся и поцеловал её в щеку. – Я полюбил Ишу еще ребенком, и когда-нибудь приведу её сюда. Я люблю её, и надеюсь, что вы подружитесь. И еще я верю, что мы тоже останемся друзьями, – он встал и молча удалился.
Её сердце разрывалось от боли, глядя, как он исчезал в ночи.
– Ты все еще можешь изменить свое решение! Я буду ждать тебя, Баба! Любовь выживет и станет сильнее! Признание этого совсем не стыдно!
Слезы заполнили её глаза, и она, зарыдав, упала на землю. Послышались шаги за нею. Король Мабату вышел из тени и приблизился. Его лицо было полно грусти и печали.
– Уманде, я должен с тобой поговорить.
– Да, отец?
– Ты плакала, доченька? – он поцеловал её. – То, чего ты сейчас жаждешь, никогда не получишь, – осторожно, но твердо сказал он. – Я хочу, что бы ты оставила его, пока твой гон не закончится. Ты меня поняла?
– Почему, папа? Я не сделала ничего плохого!
– Я знаю… и пусть так будет дальше.
– Почему? Он первый, с кем мне очень хорошо! И я нужна ему, я чувствую это!
– Вот ПОЭТОМУ ты и должна держаться в стороне, – Мабату вздохнул. – Тут на карту поставлено нечто большее, чем ты представляешь себе.
– Ты хочешь сказать, что он плохой?
– Нет, дорогая, он очень хороший.
– Тогда, может, я плоха?
– Нет, ради всего святого, нет. Ты – мое золотце, я так горжусь тобой!
– Тогда ответь, почему так важно, чтобы я оставила его в покое?! Что может быть поставлено на карту? Я могу это знать?!
Мабату прилег в траву рядом с дочерью:
– Ни слова из того, что я сейчас скажу, не должно достигнуть его ушей. Если тайна станет явью, гнев богов будет очень страшным и беспощадным.
– Что ты пытаешься мне сказать?
Мабату глубоко вздохнул, и неторопливо сказал:
– Я знаю, ты любишь его. Но ты не можешь выйти замуж за своего собственного брата!
Уманде задохнулась:
– Он… он – мой… брат?!! О, боги, нет!
Она снова зарыдала, и Мабату, положив лапу её на плечо, прислонил её голову к своей гриве и поцеловал.
– Почему ты не рассказал мне раньше?!
– Это очень долгая и болезненная история. Каждый раз, когда вспоминаю её, часть меня умирает.
– Тогда не рассказывай мне!
– Нет, Манди. Пришло время узнать правду о маме. Я слишком долго хранил её от тебя.
Глава: Рождение малышей
Когда пришло время, Иша родила трех львят. Её сын выглядел как новорожденный Мабату, поэтому она назвала его Хабусу. Может, он тоже встретит добрую львицу, которая полюбит его так же, как она сама своего милого Бабу, и станет узником её любви. Дочерей назвала Миншасой и Джоной, в честь львиц из её любимых созвездий.
Про отца малышей ходили разные сплетни. И хотя никто ничего толком не знал, но большинство львиц были абсолютно убеждены, что это сделал Мабату до своего «посвящения». Некоторые львицы пришли посмотреть на них больше из любопытства, чем от радости. Они искали сходство. Около дюжины пар глаз воззрились на Хабусу, откомментировав, как знакомо им это лицо. Что важно, среди них не было Кейко.
Хотя Иша и не была изгоем общества, чувствовалась напряженность ситуации и неодобрение членов прайда, пришедших посмотреть на львят. Они спешили сказать что-нибудь приятное только для того, чтобы затем выйти и посплетничать. И, несомненно, Иша с ее великолепным слухом услышала за день немало неприятных вещей.
– Она будет хорошей матерью. Она ТАК любит ДЕТЕЙ! – сказала Йоланда.
Адженти потерлась носом о свою мать и хитро улыбнулась:
– Обсуждаете новый помет?!
– Как же он сумел вляпать её в неприятности? – спросила Сарафина полушепотом: – Я хочу сказать, что не думаю, будто в его возрасте они могли… ну ТЫ понимаешь!
– Сойтись вместе?! – закончила мысль Адженти. – Что ж, когда никто об этом не думает, тогда нет и попыток. Но стоит кому–то одному заразить обоих идеей фикс – и ты еще удивишься, ЧТО может быть!
Сарафина была шокирована:
– Ты хочешь сказать, что она сама завлекла его?!!
– Я говорю, что если эти малыши отражение, то у кромки воды должен стоять сам Мабату. Это все, что Я хотела сказать, – Адженти подмигнула и самодовольно пошла прочь.
Когда Иша готова была зареветь от стыда, появилась Узури. Её любовь к Ише была полной и безоговорочной. В глазах не было и тени осуждения, способного испортить радость принесения жизни. Она осмотрела каждого львенка, нежно понюхала их и коснулась языком:
– Этот малыш так похож на Мабату в младенчестве.
Иша съежилась, но увидела, что в словах Узури нет злобы. Та продолжала:
– Иногда я беспокоюсь о Бабе: где он, что делает, скучает ли по тебе. Нам надо молиться за него.
Иша уткнулась в нее:
– Я люблю тебя, Узури.
– Почему? Что я такого сделала?
– Ничего – и в то же время все. За то, что ты есть ты. За то, что ты мой самый настоящий и преданный друг, и не думай, будто я не ценю этого!
Когда Узури ушла, Иша положила малышей ближе к своему животу и дала им молоко. Она нежно гладила их своей лапой, убаюкивая:
– Мне все равно, кто что думает. Вы мои дети, вы прекрасны. Вы дети Мабату. Наши дети, – она прикрыла глаза. – Мой маленький Мабату. Где бы ты ни был, я надеюсь, ты узнаешь, как они красивы!
Немного позже пришел Така:
– Вы только посмотрите на этих ангелов! – воскликнул он. – Разве они не прекрасны?!
– Дети Мабату, – сказала она. – Ты ведь поэтому пришел?
– Мабату, – тихо сказал он. – Я буду до конца жизни горевать о нем. Он был мне сыном и всегда будет.
– Тогда почему ты позволил ему уйти?
– Я не должен тебе этого говорить, но скажу. Ты одна заслуживаешь знать правду. – Он вздохнул. – Провидица сказала мне, что если он останется, его ждет злая судьба. Я люблю Мабату. Я люблю его настолько, что предпочел дать ему маленький шанс, чем вовсе никакого, – он снова вздохнул. – Все, кого я люблю – страдают за это. Даже моя бедная Ланни. Думаешь, я ничего не замечаю? У меня много недостатков, но глупость к ним не относится!
Его голос звучал правдиво. Иша увидела печаль на его лице, когда он вспомнил своего друга.
Он посмотрел на ее сына.
– Как его зовут?
– Хабусу.
– Хабусу, ты сын моего сына. Ты будешь моим наследником и единственным истинным королем! Я не провидец, но предсказываю, что тебя не будут так ненавидеть, как меня. Ты подарил мне хоть какое–то умиротворение. Это не так–то просто сделать.
– Я польщена, – она выглядела немного обеспокоенной. – Только, пожалуйста, пока не говори ничего гиенам.
Когда он спросил почему, она ответила:
– Если их провидица такая хорошая, то пусть сама и скажет.
Он изумился:
– Да. Пусть скажет! Но разве тебе совсем не интересно, что ожидает его в будущем?
– Интересно. Вот почему я собираюсь увидеть будущее не раньше, чем оно наступит. Всем нам придется терпеть боль и страдания, и всем когда-нибудь придется умереть, но не лучше ли не знать, как и когда?
Така удивленно посмотрел на нее.
– Иша, да ты философ!
– Все матери философы.
Всего неделей раньше Биса тоже стала философом. К счастью у нее был только один львенок, о пропитании которого надо было беспокоиться, – дочь по имени Лисани. Возможно, когда-нибудь Лисани полюбит Хабусу. Возможно, Айхею проявит милость и подарит им всем будущее. Возможно….
Глава: Нет места во дворе
Несколько дней дети Иши провели безмятежно, не думая о предрассудках. Но однажды Джоне удалось добраться до края пещеры и выглянуть наружу. Это был странный мир, открывшийся впервые её глазам. Он был без крыши и стен, и там был какой–то ярко–желтый глаз, смотрящий на неё. И еще там везде играли такие же маленькие пушистые создания, как и она сама. Дети!
Возбужденная, она вкатилась назад в пещеру с новостями:
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |