Максим Калашников, Константин Бабкин 18 страница

Международное позиционирование

Оппоненты говорят, что если Россия начнет защищать, преследовать свои интересы, проводить разумную Промышленную политику, то это может вызвать неудовольствие за рубежом и какой-то, наверное, конфликт.

Мы должны понимать, что страх вызвать неудовольствие за рубежом не должен нас останавливать. Никто не вправе нам препятствовать развивать свое производство, свою науку, развивать человеческий потенциал, делать жизнь в стране более комфортной. Неудовольствие за рубежом не повод для того, чтобы стоять на месте, и не надо это неудовольствие преувеличивать. Мало кому нравится идея однополярного мира, диктат одной державы. Миру нужна сильная демократическая, динамичная Россия.

Мы должны решительно отстаивать реальные ценности, и в этом отношении симпатична позиция Китая. Китай не делает резких заявлений, ведет внешне неамбициозную политику, Китай не обижается, когда его называют развивающейся страной, страной третьего мира. Китай не претендует на членство в «Большой восьмерке», для него это вообще не фетиш, он не намерен ничем жертвовать ради того, чтобы участвовать в каких-то дополнительных совещаниях. То есть, ведя внешне неамбициозную политику, Китай в полной мере ведет Разумную Промышленную Политику и пожинает ее плоды. Уже 30 лет темпы экономического развития в Китае не опускаются ниже 12% в год, и Китай сегодня первый кандидат для того, чтобы отправить своего гражданина на Марс.

Подобную политику надо проводить и нам.

Военная доктрина

Обороноспособность и экономическое и технологическое развитие страны – взаимосвязанные вещи в современном мире. Поэтому эффективная армия для России, конечно же, необходимый фактор долгосрочного развития.

Повышение эффективности армии нужно для ослабления и предотвращения неоправданных амбиций со стороны стран дальнего зарубежья, для поддержания порядка на просторах СНГ.

Не менее важна и цель повышения качества жизни в России. Значительная часть населения занята службой в армии, и этот жизненный опыт не должен считаться негативно-экстремальным.

Все это возможно, если есть внятные цели и задачи, если есть внятная военная доктрина.

Стратегические силы

Не надо забывать, что мощнейшее государство мира – США – привыкло действовать решительно и жестоко. За свою недолгую историю оно практически истребило коренное население Североамериканского континента. А оно – для справки – в момент высадки Колумба насчитывало 30 млн человек. США без военной необходимости использовали ядерное оружие в Японии. Массированно использовали химическое оружие в Корее и Вьетнаме.

Не чувствуется, что существует общественное сожаление или раскаяние в этих преступлениях. Наоборот. На серьезном, хотя пока неофициальном, уровне в США высказываются сожаления о том, что они не воспользовались в 1945 – 1950 годах возможностью для нанесения безнаказанного превентивного ядерного удара по СССР.

Если мы не хотим испытать нечто подобное в будущем, мы должны внимательно следить за работами по созданию противоракетной обороны в США, должны активно работать над методами ее преодоления.

В условиях технологического опережения, которое существует у США, не в наших интересах проводить количественные сокращения существующих ядерных зарядов и средств их доставки. Не исключено, что для поддержания готовности ядерного потенциала и его совершенствования в какой-то момент времени окажется целесообразным отказаться от моратория на его испытания.

Нельзя предоставить США или другой стране возможность для безнаказанного нападения на РФ. Ведь вполне вероятно, что на этот раз они им воспользуются.

Неядерная составляющая Вооруженных сил

Во времена СССР мы тратили много сил и средств на создание мощнейшей армии, вооруженной обычными средствами. Такое решение, видимо, объяснялось тем, что в 50 – 70-е годы СССР рассматривал себя как мировую империю в процессе становления, ожидал наступления кризиса капитализма в США и Западной Европе.

Многомиллионная армия, вооруженная тысячами танков и самолетов, предназначалась для поддержки и экспорта мировой революции. Это можно было представить в то время – после военных, экономических и технологических побед СССР, после победы коммунистов в Китае, после установления социализма в Восточной Европе. Сегодня же, когда мы не ставим себе задачу осчастливить весь мир, когда существует ядерный паритет, с обычных Вооруженных сил снимается задача победить в масштабном вооруженном конфликте. Армия должна уметь эффективно действовать в постсоветском пространстве с целью поддержания стабильности и решения политических задач.

Пока мы не создали реально действующий экономико-политический союз в рамках СНГ, участие армии в конфликтах за его пределами не выглядит ни возможным, ни целесообразным. Естественно, для успешного решения задач армия должна быть снабжена разумно-необходимым количеством ресурсов и кадров.

В последнее время в прессе проходят сообщения о том, что Россия построит для своих Вооруженных сил семь авианосцев. Это потребует весьма значительных вложений. Возможно, они будут более эффективными, чем вложения в Стабфонд, – они вызовут некоторое оживление промышленности, развитие человеческого потенциала. Но повышения обороноспособности они не повлекут. Даже напрягая фантазию, не могу представить реальные задачи, которые эти авианосцы могли бы решать.

Вложения средств должны быть, конечно, разумными.

Глава 11

Светлое будущее: ближний прицел

Разумная Промышленная Политика – это запрос современности для России, ее проведение положительно отзовется во всех областях человеческой жизни. Чтобы представить результаты более предметно, рассмотрим их на примере компании «Ростсельмаш».

Мы увидели, что Россия сегодня имеет возможность, а значит, должна снизить налоговую нагрузку на предприятия несырьевого сектора в 5 раз. Сегодня «Ростсельмаш» платит в бюджеты различного уровня 1,3 млрд рублей ежегодно. Снижение налогового бремени высвободит для инвестиций более миллиарда рублей в год.

«Ростсельмаш» тратит на закупку различного вида энергоресурсов $ 600 млн в год. Снижение внутренних цен на энергоресурсы на 40% позволит дополнительно направить на цели модернизации 240 млн рублей.

Итого, дополнительные инвестиции составят около 1,3 млрд рублей, то есть компания сможет удвоить свою инвестиционную программу. Такое увеличение инвестиций уже само по себе поможет преобразить завод, но главная возможность заключается не в этом. Главное, что получит «Ростсельмаш», – увеличение рынка сбыта.

Примечание Максима Калашникова: если этот гигант агромашиностроения смог даже в таких условиях производить лучший в мире комбайн «Торум», каковой реально в 2011 г. побил на соревнованиях западные машины, то легко представить себе, что он сможет, получив дополнительные возможности для инвестиций в собственное развитие.

Мы увидели, что Разумная Промышленная Политика вызовет подъем в области сельского хозяйства. Россия увеличит производство зерна в три раза – до 200 млн тонн в год с возможностью дальнейшего увеличения. Троекратный рост производства зерна повлечет необходимость троекратного увеличения парка комбайнов и другой сельхозтехники.

Сегодня в России, по данным Госкомстата, насчитывается 136 тыс комбайнов, однако, по данным Союзагромаша, реально в рабочем состоянии находится лишь 75 тыс штук. После создания благоприятных условий фермеры потребуют поставки в сжатые сроки – около пяти лет – дополнительных 150 тыс комбайнов. То есть дополнительно 30 тыс штук в год. Плюс обновление существующего парка комбайнов, то есть поставка 7,5 тыс штук ежегодно (так как после десяти лет службы комбайн, как правило, требует замены). Таким образом, российский рынок комбайнов составит 37,5 тыс штук в год – при современном размере 7,5 тыс штук.

Создание равных условий конкуренции приведет к тому, что российские производители будут занимать не 60%, как сейчас, а минимум 90% российского рынка – то есть будут поставлять российским фермерам около 34 тыс комбайнов в год.

Поддержка экспорта комбайнов в виде политического лоббирования, а также эффективной системы экспортного кредитования и выдачи экспортных государственных гарантий приведет к тому, что экспорт комбайнов из России вырастет минимум вдвое – с 2500 до 5000 штук в год. И это – без учета роста сельского хозяйства и других положительных следствий интеграции в дружественных странах.

Рост рынка сельхозтехники, повышение финансовой привлекательности сельхозмашиностроения повлечет за собой усиление конкуренции. Получат инвестиции существующие заводы, будут созданы новые производства.

Из-за быстрого роста спроса доля «Ростсельмаша» на отечественном рынке, скорее всего, снизится с 80 до 70% (как это было в советское время) и в числовом выражении составит примерно 27 тыс штук ежегодно: (34 + 5). 70% = 27,3 тыс комбайнов в год. Столько должен и может производить «Ростсельмаш» ежегодно при условии Разумной Промышленной Политики государства. Это в пять раз больше, чем в 2007 году.

В «докризисном», 2007 году объем производства на «Ростсельмаше» в денежном выражении составлял $ 512 млн, надо будет увеличить его до $ 2,56 млрд в год, а это потребует вложений и большой работы. Надо будет привлечь деньги, разработать проект нового завода, причем это должен быть передовой завод, построенный на современном уровне, превосходящий мировые аналоги. Надо будет разместить заказы на оборудование, надо будет хорошенечко вложиться в подготовку кадров, образование, модернизировать профтехучилища, университеты, которые находятся в Ростове и других городах, надо будет вложиться в строительство жилья для сотрудников.

Будет много работы, откроются большие перспективы, поднимется престиж ученого, инженера, рабочего. Молодежь увидит возможность реализации своего потенциала. И это позитивно скажется на моральном состоянии общества и на демографии.

Благоприятная финансовая или экономическая политика даст нам возможность планировать на долгий срок вперед и вкладывать средства в разработку комбайнов, тракторов, которые будут работать без участия человека, изобретать другие технологии, которые через 5 – 10 лет будут востребованы нашими крестьянами.

За период интенсивного развития мы сможем улучшить технологическое состояние заводов, улучшить модельный ряд техники. Мы станем более конкурентоспособными в мировом плане, и, после того как мы насытим внутренний рынок Российской Федерации, следующим этапом станет реальная задача наращивать экспорт, вернуть нашу продукцию на рынки тех стран, где российская и советская техника занимала ведущую роль еще не так давно. Это и Восточная Европа, и Африка, и Южная Америка, и Китай, и другие страны, которым можем реально сделать конкурентоспособное предложение.

Активно работать можно тогда, когда ты видишь перспективу производить самые совершенные в мире машины, завоевать все рынки, победить всех конкурентов в мире. И грамотная политика в отношении сельского хозяйства, в отношении сельхозмашиностроения может сделать такую задачу для «Ростсельмаша» реальной, и таким образом грамотное использование внутреннего рынка даст начало для активной борьбы на рынке, для того чтобы российское сельхозмашиностроение стало действительно ведущим игроком в глобальном масштабе.

Если нам удастся убедить страны – соседей по СНГ также проводить согласованную Разумную Промышленную Политику, то мы должны еще учитывать два положительных следствия. Первое: там оживятся производители комплектующих. Сегодня производство комплектующих в СНГ находится в депрессивном состоянии, как известно, наиболее важна эта отрасль для Украины. Там насчитывалось 200 предприятий, производящих комплектующие. «Ростсельмаш» более половины своих партнеров-поставщиков имел на Украине в советское время. То есть, если будут созданы условия для их развития, «Ростсельмаш» получит компонентную улучшенную базу. В таком случае мы будем ориентированы не только на западных поставщиков комплектации, но и производители в СНГ станут производить конкурентоспособную, недорогую, очень качественную продукцию. Заводы будут получать инвестиции, получат приток «мозгов».

И второе следствие – жители этих стран смогут больше купить товаров, произведенных в России. Правительство с гордостью рапортует, что импорт в Россию увеличивается сегодня стремительно. Основная часть импорта – промышленная продукция и продовольствие. Главный двигатель экономики в современном мире – это платежеспособный спрос, и это значит, что при Разумной Промышленной Политике наши промышленность и сельское хозяйство будут развиваться такими же темпами, какими растет сегодня импорт, а это до 40% роста в год.

Возрастут доходы государства. Снизить налоги в 5 раз и в 6 – 7 раз увеличить объем производимой продукции – это даст рост налоговых поступлений.

Понятно, что не только «Ростсельмаш» будет преображен, но и жизнь в городе Ростове радикальным образом изменится, если перед крупнейшим предприятием будет стоять такая амбициозная задача, требующая не только вложений в саму компанию, но и требующая инвестиций в культуру, образование, в улучшение жизни сотрудников компании и всех горожан.

Вы понимаете, уважаемый читатель, что «Ростсельмаш» приведен здесь лишь в качестве примера. Свое предприятие, свой «ростсельмаш», и, возможно, не один, есть в каждом городе и в каждой деревне в России. И эти предприятия получат вторую жизнь и станут процветать.

Ничьи доходы не пострадают: расходы государства не сократятся, доходы сырьевых компаний возрастут, доходы производителей несырьевых товаров вырастут в разы. И это будет нормальное состояние, то есть мы сможем считать, что мы вышли из кризиса. И начнется настоящее развитие.

И возрадуются все.

И не опечалится никто.

И наступит счастье.

Глава 12

Выигранное завтра: большое послесловие

А теперь, когда вы выслушали аргументы Константина Бабкина, пора взять слово Максиму Калашникову. Так сказать, для дальнего прицела.

Куда мы зовем страну? В какое Будущее мы готовы ее звать?

Давайте попробуем немного пофантазировать. Яркими красками и крупными штрихами. В самом деле, где она – наша цель?

После трудного перехода

Итак, минуло четверть века сурового перехода. Четверть века трудов и боев, когда мы жили ради будущего, ради своих детей. Тиски железной необходимости разжались. Режим в воскресшей стране смягчается. Уходит чрезвычайка, отступает мобилизация. В стране устанавливается здоровая политическая конкуренция. Настоящее народовластие. Уже не нужны диктаторские методы управления.

Почему? Во-первых, подросли и вступили в жизнь первые дети из русских трехдетных семей. Их еще не так много, но мы смогли дать им многое. Они выросли в здоровой атмосфере: без дебилизирующей масскультуры и уродливого, «недочеловечьего» телевидения. Они не впали в новое варварство, читая книги и знакомясь с «правильными» фильмами, при этом вымахав мускулистыми, жизнерадостными и загорелыми. Они не смотрели гей-парадов и шизофренических ток-шоу. Это поколение – поколение Людей, наша надежда. Творцы и воины. Им с молоком матери привили чувство справедливости, чувство прекрасного, этику труда и творчества, ненависть к тупому потребительству и гордость за все русское. Они ненавидят крыс-коррупционеров и «реформаторов»-разрушителей. Они полны силой и верой в свою правоту. Они – это мыслящие, победившие потребляющих.

Во-вторых, за четверть века мы смогли буквально новой опричниной очистить страну от страшной язвы – всепроникающей коррупции. Да, это было жестоко. Но жестокость оправдана: ибо коррупция, по сути, – то же уничтожение народа. Мы карали казнокрадов и продажных чиновников показательно – в воспитательных целях отбирая у них награбленные богатства и вкладывая их в развитие страны.

Все это делалось в союзе народного жесткого государства и народа, пресловутого гражданского общества. Мы вместе истребили зло. А заодно отняли у паразитов и вложили в Разумную Промышленную Политику сотни миллиардов долларов – десятки триллионов рублей.

Как? Применили то, что применяют умные китайцы.

В свое время мы просто прочли интервью банкира Виктора Геращенко журналу «РБК»:

«В Сингапуре благодаря политической воле лидеров и грамотному антикоррупционному законодательству сумели с ней справиться. В первую очередь были жестко регламентированы действия чиновников, упрощены бюрократические процедуры, очищена судебная система. На судейские должности привлекли «лучших частных адвокатов», их зарплаты резко увеличили. Кроме того, был полностью заменен личный состав полиции, а не ее название, уволены и все сотрудники таможни. Наконец, был создан независимый орган – Бюро по расследованию коррупции. Его директор подчиняется напрямую премьер-министру, и ни один министр не может вмешаться в работу бюро. Методы ведомства авторитарны: оно имеет право задерживать и обыскивать подозреваемых в коррупционных деяниях даже без решения суда, проверять банковские счета и финансовые документы подозреваемых и их родственников.

И так далее. Его действительно боятся и за глаза называют «бюро по расследованию заразной жадности». В стране были введены чувствительные экономические санкции за дачу взятки или отказ от участия в антикоррупционных расследованиях. Причем меры предпринимаются по отношению к обеим сторонам: и тем, кто берет, и тем, кто дает.

Расследования проводятся даже в отношении близких родственников и соратников Ли Куан Ю. С нашим банком работала юридическая фирма Li & Li, ее возглавляли жена премьер-министра и родной младший брат Дэнис Ли. Он мне жаловался, насколько трудно ему делать карьеру: брат внимательно наблюдал, чтобы его имя не использовалось фирмой в целях продвижения. Осторожно вела себя и супруга.

Ряд министров, уличенных в коррупции, были приговорены к различным срокам заключения, покончили жизнь самоубийством либо бежали из страны. Госслужащие при приеме на работу и в дальнейшем ежегодно подают декларации об имуществе, активах и долгах. Своих, жены и всех детей. Если они не могут объяснить источник своего благосостояния, считается, что это коррупция. Никакой презумпции невиновности! Чиновники обязаны заявить и об отсутствии у них долгов, так как имеющий долги функционер опасен: его легко вовлечь в коррупционные схемы. При этом ответственные госслужащие получают столько же, сколько топ-менеджеры частных корпораций. Им есть что терять. В итоге Сингапур, согласно международным рейтингам, – одно из наименее коррумпированных государств мира...»

У нас сохранилась и вырезка из старых «Аргументов и фактов». Мы ее бережно лелеем, ибо она повествует об опыте уничтожения коррупции в Гонконге, некогда сверхкоррумпированном городе-государстве:

«...В 1974 г. генерал-губернатор Гонконга учредил новую структуру – Независимую комиссию против коррупции (НКПК). Все офицеры комиссии назначались лично губернатором на шесть лет и подчинялись только ему. Комиссия состояла из трех департаментов – оперативному было поручено вычислять взяточников и принимать жалобы населения, «предотвращающему» – изучение схем взяток в тех отраслях, которые наиболее подвержены коррупции (вроде нашего ГАИ), общественному – ведение пропаганды. Первоначально жители Гонконга скептически ухмылялись: «Знаем, знаем, арестуют пару стрелочников, на этом все и кончится», – и губернатор потребовал от офицеров заручиться доверием людей. Уже через полгода посадили в тюрьму несколько крупных чиновников, а также завели уголовное дело против... начальника полиции Гонконга. Тот сбежал в Лондон, однако губернатор добился выдачи взяточника и последующего суда. Все эти события широко освещались прессой. Увидев, что берут и «крупную рыбу», население стало помогать активнее. Даже сейчас в Комиссии против коррупции работает «горячая линия»: любой человек днем и ночью может позвонить туда и сообщить, что у него вымогают взятку. Плюс взяткодательство «по вынужденным обстоятельствам» в Гонконге не считается преступлением: если, например, водитель заплатил полицейскому, то накажут человека в погонах.

...Поэтому для чиновников просто отменили презумпцию невиновности. Что это такое? Фактически комиссия против коррупции работает по законам военного трибунала: если у них есть «обоснованные подозрения», они могут поместить под арест любого госслужащего. Также в законодательстве закреплено: в случае, когда и чиновник, и его семья живут на широкую ногу, имеют виллы с бассейнами, счета за границей, он обязан ДОКАЗАТЬ комиссии, что получил эти средства законно. Если не докажет, не предоставит документы – получит 10 лет тюрьмы.

...Зарплаты у сотрудников Независимой комиссии против коррупции на 20% выше, чем у полиции. Офицеры НКПК не подчиняются МВД или госбезопасности, но всегда могут устроить проверку в любом министерстве при малейшем подозрении на взятку. А чтобы и у них не было соблазна хапнуть «барашка в бумажке», за действиями комиссии наблюдают «общественные комитеты» из бизнесменов и интеллигенции. В первый же год работы новой структуры осудили больше двухсот взяточников (на 5 млн населения Гонконга), и ситуация стала улучшаться на глазах. Стоило чиновникам прекратить брать взятки, развалилась и организованная преступность, знаменитые «триады»: бандиты не могут жить без «крыши» политиков. Теперь Гонконг – один из «чистейших» городов мира – да, там все еще случаются откаты, но в основном в частном секторе, государственные служащие взяток почти не берут. В 1974 г. коррупцией было заражено 90% (!) госаппарата, в 2000 г. – 6%, сейчас – только 3%.

– Когда начались реформы, люди думали, что это фантастика, – улыбается политолог Стивен Ли. – Это же Азия, здесь если бороться с коррупцией, то только расстрелами, как в Китае. Оказалось, что главный аспект – доверие населения. Как только народ увидел, что сажают начальство, а не только «шестерок», начали звонить в комиссию. Журналисты отслеживали все покупки чиновников и их близких родственников, чуть что – банковский счет замораживался. Брать взятки стало опасным и невыгодным делом...»

Мы, взяв судьбу страны в свои руки, оказались не дурнее китайцев. Мы поняли, что нужны – для начала – особые (особые – опричные) структуры по борьбе с коррупцией. А их мы, в свою очередь, заставили работать в связке (и под косвенным контролем) сильных общественных и гражданских организаций. У нас Навальный оказался при деле. У нас заработали не только суды и независимая пресса (по-настоящему независимая, а не прислужница богачей). Интернет дал возможность сбора сигналов от миллионов граждан, появились специальные ресурсы, обличающие коррупционеров. Чрезвычайным комиссиям все они стали помощниками и мощными источниками информации. Да и местное самоуправление заработало, уничтожая коррупцию в локальных органах власти.

А борьба шла действительно жесткая. Как при ранней Советской власти – с басмачами, бандеровцами и организованной уголовщиной. Хотите знать наши планы уже сейчас?

Мы применим умную силу в борьбе с коррупцией.

Прежде всего, мы создадим особую антикоррупционную спецслужбу, с помощью суперполиграфов укомплектовав ее полностью честными патриотами, коим противно воровать и вести «заказные дела».

Мы перейдем к активным мероприятиям в борьбе с системой взяток, отпилов и откатов. Как это делается в мире.

Например, в США при Министерстве юстиции существует Комитет по контролю за секретными операциями (ККСО). Он курирует тайные операции против государственных чиновников, существуя параллельно с соответствующим комитетом в ФБР.

С помощью этих структур агенты правительства предлагают взятки судьям и госчиновникам в Америке, вооружившись звуковидеозаписывающей аппаратурой. Таким образом, коррупция выявляется активно.

Где аналогичная структура в РФ? Хотя попытка ее создать наверняка вызовет дикие вопли отечественных либералов о «новой сталинщине». Но подобные механизмы с успехом применит новая русская опричнина.

На Западе есть чему поучиться. Тамошние правительства развернули беспощадный натиск на офшоры – тихие гавани для ухода от уплаты налогов и для разнообразных экономических преступлений. Западники справедливо считают это «внебережье» оплотом элитной преступности.

Одновременно в Германии, невзирая на вопли местных либералов и правозащитников, Министерство финансов нанимает хакеров для вскрытия информации о тайных счетах германских граждан в швейцарских банках. Заплатив хакерам 4,5 млн евро в начале 2008 года, немецкое правительство смогло завести 700 уголовных дел и взыскать на 200 млн евро недоимок. Как сообщает журнал «Эксперт», действия государства поддерживают 57% опрошенных немецких граждан.

Берлин готов заплатить еще 2,5 млн хакерам, чтобы вскрыть информацию о счетах еще полутора тысяч немецких богачей, скрывающих денежки в Щвейцарии.

В нашей программе – ВОССТАНОВЛЕНИЕ ИНСТИТУТА КОНФИСКАЦИИ СОБСТВЕННОСТИ по коррупционным делам и введение в РФ принципов организации ГРЕКО.

Есть замечательная книга Огюста Пинто «Охотник за шпионами», изданная Минобороны СССР еще в 1964 году. Автор – бельгийский контрразведчик с опытом двух мировых войн, с 1940 года работавший на разоблачении гитлеровских агентов в Англии, – пишет потрясающую вещь. Оказывается, если секретная служба Великобритании брала человека, подозреваемого в работе на Германию, то все бремя доказательства невиновности оного ложилось целиком на самого арестованного. А не докажешь свою невиновность – виселица.

То есть в военное время принцип презумпции невиновности полностью отбрасывался. Никаких тебе адвокатов. Никакого непризнания человека невиновным до решения суда. Самое интересное, что сей принцип применяется сегодняшним Западом в борьбе с коррупцией. Относительно лица, подозреваемого в коррупции, названный принцип не действует! Он должен сам доказать законность происхождения своего имущества.

Откроем интересный труд Владимира Овчинского «Криминология кризиса». Итак, в 1999 году Советом Европы создана ГРЕКО – группа государств, борющихся с коррупцией. На сегодня в ГРЕКО входят все страны Совета Европы, США, РФ – всего 46 стран. Так вот ГРЕКО считает, что в законодательстве всех стран-участниц должна быть статья о конфискации имущества коррупционеров (как о виде уголовного наказания). Кстати, в РФ конфискация имущества отменена (разве воровская «элита» будет действовать против самой себя?). В апреле 2008 года комиссия ГРЕКО, проанализировав антикоррупционную деятельность в Росфедерации, рекомендовала не только вновь ввести конфискацию имущества, но и применить в уголовном законодательстве страны норму «конфискации in rem». То есть норму, основанную на переносе бремени доказательства законности происхождения имущества, в отношении коего имеются подозрения в его коррупционном происхождении, на заинтересованное лицо. Тем более что такая процедура применяется и в США, и в Великобритании.

Одним словом, здесь в борьбе с коррупцией отменяется принцип презумпции невиновности. Так же как в случае борьбы с гитлеровскими агентами, бремя доказательства невиновности переносится на самого подозреваемого.

Мы будем проверять не доходы чиновника, а расходы – его самого и семьи. И если расходы не совпадут с доходами – конфискуем собственность.

Всего лишь четверть века такой политики – и мы забудем о коррупции.

Вот вам еще одна причина смягчить власть. Ибо трудный перевал пройден.

Благодаря борьбе с коррупцией и монополизмом мы уничтожили криминально-монополистические структуры (паразитические кластеры, по Сергею Переслегину), что не давали применять инновационные технологии. Мешали нам строить быстро и дешево, ибо защищали свои монопольно-преступные прибыли. Или, например, не давали нам быстро и эффективно излечивать людей, ибо были заинтересованы в вечном выворачивании карманов народа. Им просто было выгодно, чтобы мы всю жизнь болели, тратя деньги на их клиники и на горы всевозможных лекарств.

Так же мы покончили с паразитической монополией «силовиков» и «правоохранителей», применив достаточно простые меры. (Вроде отделения системы регистрации заявлений граждан от системы МВД.) Установив минимально допустимые заработки и карая работодателей за их несоблюдение, мы сделали невыгодным наем на работу азиатских иммигрантов. А заодно – стимулировали роботизацию производства.

И так далее, читатель. Четверть века работы в подобном ключе принесли свои плоды. Теперь наша страна не платит страшную дань ворам и не похожа на автомобиль, у которого мотор ревет на полных оборотах, а машина еле тащится. Ибо в Сверхновой России уже не приходится строить километр дороги по цене трех километров, а один томограф покупать по цене двух.

Дата добавления: 2015-11-04