Боже, надеюсь нет.
По крайней мере, я был в состоянии сохранить крышу над головой и держать свою птичку накормленной.
Я вышел через заднюю дверь, которая предназначалась персоналу, и пошел в сторону Вольво.
Нет, это было не то же серебряное Вольво, на которой я ездил еще в старшей школе. Это Вольво было черным внедорожником, который я получил на свое восемнадцатилетие. Тогда было абсолютно ясно, что я больше не смогу водить серебряный метеор снова, и никто не винил меня за это. Напротив: на самом деле, Белла была на моей стороне, когда я упомянул о замене той машины на другую. Спустя три недели после нашего разговора в гараже, внутри машины, мы, наконец-то, решили покончить с попытками сесть за Вольво. Не знаю, кто чувствовал себя хуже после этого – она или я.
Мы лишь выехали через проезд на главную дорогу, когда все воспоминания настигли нас. Я едва ли справлялся, но о ней нельзя было сказать даже этого. Она полностью сошла с ума и выбралась из машины, отказываясь снова садиться внутрь, поэтому у меня не было другого выбора, кроме как последовать за ней. Ни один из нас больше никогда не садился в ту машину. Эммет откатил её к дому, и больше я её не видел, хотя знал, что она все еще была припаркована в гараже.
Я спросил Беллу, почему она так разволновалась, потому что она всегда утверждала, что это не моя вина, и Белла сказала, что наконец-то поняла, о чем я говорил. Она рассказала мне, что вспомнила о рисунке, который я однажды нарисовал в классе, там, где она была за рулем. Она смогла увидеть все, что произошло перед своими глазами, пока мы ехали вниз по улице, хотя я был за рулем. Больше она никогда не давила на меня по поводу вождения. Она давила на меня только в пределах моего комфорта, чтобы было хорошо – я это ценил.
К моему восемнадцатому дню рождения родителям стало очевидно, что я не собираюсь менять свое мнение о машине, как бы они на то не надеялись. Они думали, что, в конечном итоге, я смогу перебороть себя, учитывая насколько я любил Вольво. Но я настоял на своем, и они наконец-то дали мне право обменять машину как раз в мой день рождения.
С тех пор у меня был внедорожник, хотя прошло уже больше восьми лет.
Я сел за руль, и, прежде чем повернуть ключ зажигания, сделал свои привычные приготовления. Я закрыл глаза и сделал несколько размеренных вздохов, бормоча про себя, что все будет хорошо. Мне было плевать, что на улице был август, и вероятность гололедицы сводилась к нулю. Я знал, что и другая хрень могла произойти. Все было настолько дерьмово, что Эммету потребовалось три года, прежде чем ему стало комфортно издеваться надо мной за мое "девчачье вождение через задницу” – его слова, не мои.
Мне потребовалось целых четыре года, два месяца и одиннадцать дней, прежде чем я наконец-то смог пошутить об аварии.
Не думаю, что когда-либо видел такую широкую улыбку Воробья. Это было не самая хорошая шутка, но для неё это было неважно. Я даже больше не помню этой шутки – все, что я помню, это её лицо. Должно быть, в тот момент я осознал, что проведу с ней всю свою жизнь. Она не была просто еще одной девушкой или следующим числом. Она была той самой девушкой. Тем самым числом.
Что я могу сказать? Я был тормозным сукином сыном. Когда мы были еще в старшей школе, было легко быть вместе. Мы жили моментом, потому что у нас ничего другого и не было. Но в конечном итоге нам пришлось думать о будущем и о том, чего мы хотим. Мы должны были решать, в каких колледжах учиться, и я был убежден в том, что это означает конец нашим отношениям. Мои переживания не уменьшились, когда стало очевидно, что она тоже об этом думала.
Меллори организовала вечеринку в честь выпускного в том самом году, которая закончилась самой большой ссорой между мной и Воробьем, что когда-либо у нас была. Даже сейчас, спустя восемь лет.
Мы расстались в ту ночь.
Мы не разговаривали шесть месяцев. Она поступила в колледж в Сиэтле, чтобы изучать психологию, а я поехал в Чикаго, чтобы… ничего не изучать. Я просто посещал несколько различных дисциплин, пытаясь осознать, чего же я хочу от жизни, и завалил все, кроме вводного курса в психологию. Воспринимайте это как хотите.
Я приехал обратно в Форкс и оставался там примерно с месяц, прежде чем попытать свою удачу в Сиэтле.
То, что я выбрал Сиэтл, не было случайностью – я может и не знал, чего хотел от своей жизни, но я точно знал, с кем я хотел её провести. Воробей. Кто еще? С самого начала я знал, что не собираюсь возвращаться в колледж, но Сиэтл большой город, и я подумал, что найти себе там занятие, не составит большого труда. Сказано – сделано. Через неделю после приезда в Сиэтл, я нашел работу в пиано-баре. Мне платили за то, что я играл там по четвергам, а в другие дни был заурядным официантом.
Это то место, где меня нашла Воробей.
Она выбралась с некоторыми друзьями, чтобы отпраздновать окончание полугодия, и так получилось, что это было в четверг. Они оказались на моем месте работы, и я был так занят, наигрывая всякие классические произведения, которые от меня хотели, что чуть ли не упустил её. Я не замечал её, пока она не подошла ко мне, и не потрепала по плечу, выдергивая меня из моего транса. В тот момент, когда я встретил её взгляд, я осознал, что не было путей назад. Шесть месяцев расставания – это слишком много.
Вероятно, мне потребовалось еще несколько лет, прежде чем я осознал, что она действительно со мной навсегда, но это не мешало мне быть осведомленным о том, что я никогда больше не полюблю кого-то также, как её. Даже в 19 лет я был уверен в этом.
Я вздохнул, выдергивая себя из воспоминаний. Не знаю, почему я вообще начал думать о том времени, которое мы провели в разлуке. Это дерьмо больше не имело значения теперь, когда мы вместе.
Дорога домой не занимала много времени – только пятнадцать минут, иногда, может двадцать пять, если это был час пик. Когда я вошел в квартиру, было темно и тихо, что стало обычным явлением в последние дни. Я отбросил свою куртку в сторону, прежде чем отправиться на кухню за пивом из холодильника.
Я плюхнулся на диван, делая большой глоток. Согласно часам на стене, было уже почти половина одиннадцатого. Где, чет возьми, она могла быть?
Я почти расправился с бутылкой, когда наконец-то получил ответ на свой вопрос, услышав звон ключей с той стороны двери. Я подошел к двери, делая последний глоток, прежде чем открыть её для Воробья, улыбаясь разыгравшейся картине передо мной. Белла держала три толстых папки вместе со своей сумкой, пока её ключи болтались в замке. Она с облегчением улыбнулась, встретив мой взгляд.
- Привет, - сказала она, будто запыхавшись.
Я отошел в сторону, позволяя ей пройти, прежде чем закрыть за ней дверь. Я поставил пустую бутылку на ближайший столик, а затем помог ей с вещами. Я схватил папки из её рук и положил их на кофейный столик, пока она снимала куртку и убирала сумку.
- Длинный день.
- Ты и представить себе не можешь, - ответила она, подходя ко мне и устраивая руки у меня на груди. – Привет, - снова сказала она.
- Привет, - ответил я, наклоняясь, чтобы встретится с её губами своими. – Как работа?
- Истощающая, но это еще не все, - она кусала свою губу, что служило верным признаком того, что она боялась рассказать мне о чем-то, и это заставило меня забеспокоиться. Мы, наверное, были самой жалко-зависимой друг от друга парой на земле. Это было тем, что никогда не изменится. На самом деле мы были еще хуже, чем восемь лет назад.
- Что-то случилось? – спросил я.
- И да и нет, - сказала она неопределенно.
- Давай уже, просто скажи мне.
- Ладно. Мне нужно съездить в Форкс на несколько дней, чтобы помочь оценить произошедший там случай.
Я побледнел. Это никогда не кончится. – Форкс? – повторил я. – Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? Ты разговаривала с Кейт?
- Да, разговаривала, и она было той, кто посоветовал мне это сделать. Ей кажется, что это полезно для меня.
Я усмехнулся: – Откуда она, черт возьми, может знать?
Она улыбнулась и закатила глаза. – Типично для тебя. Ты соглашаешься с ней, только когда её мнение совпадает с твоим.
Кейт стала нашим хорошим другом в последние годы и, хоть Белла и не говорила об этом вслух, я знаю, что она считала Кейт своей матерью. Кейт отчасти стала причиной, по которой Белла продолжала обучаться психологии, и в конечном итоге стала социальным работником. Теперь Белла работала, помогая детям с таким же – но не настолько экстремальным – прошлым, какое было и у неё. Она имела дело с проблемами, связанными с плохим обращением во всех проявлениях, и теперь ей нужно было поехать в Форкс, чтобы справиться с еще одним случаем.
- Я хочу сделать это, - уверяла она меня. – Я думаю, что для меня это будет полезно.
- Ты останешься в Форксе на неделю?
- Я подумывала о том, чтобы пожить с Кейт в Порт-Анджелесе. Думаю, что мы сможем справиться с ситуацией там, учитывая, что психиатр ребенка будет в Порт-Анджелесе.
Я нахмурился. – Кажется, будто я не проводил с тобой время вечность.
Она мягко улыбнулась. – Насколько я помню, я была твоей несколько дней назад, и, насколько мне известно, жалоб не последовало, - она провела пальцем вниз по моей груди, мягкий румянец окрасил её щеки. – Я собираюсь принять душ и пойти спать. Это был долгий день.
Она поцеловала меня снова и ушла, так что я последовал за ней в спальню, прежде чем улизнуть в ванную. Она закатила глаза, когда я начал раздеваться рядом с ней, но ничего не сказала. Она знала, что я собирался присоединиться к ней. Я не собирался добровольно отказываться от шанса увидеть её обнаженной, мокрой и намыленной.
Сама мысль об этом заставила мое тело соответственно отреагировать, и она фыркнула, когда заметила это.
- Ты такой мужик, - сказала она, качая головой с задорной улыбкой. Она шагнула в душ и включила его, взвизгнув, когда холодная вода ударила по ней, прежде чем сделать ее теплее. Я закусил внутреннюю часть щеки, когда взглянул на её грудь, которая отреагировала на холодный душ.
Как. Блядь. Горячо.
Я облизнул губы и сделал шаг вперед, но она протянула руку, чтобы остановить меня.
- Никаких веселых делишек, окей? Я слишком устала, - сказала она строго. Она не являлась фанатом секса в душе, но это не означало, что я не мог её убеждать время от времени. От взгляда в её глаз, однако, я понял, что не в этот раз. Мне определено не повезет в сегодняшнем принятии душа.
Я глубоко вздохнул в поражении: – Ладно, но тебе лучше снова переключить это дерьмо на холодную воду. Потому что Эдвард-младший не собирается сдаваться без борьбы, - я положил руки на бедра, как будто действительно пытался обозначить значение происходящего ниже. Её взгляд переместился вниз, пока не встретился лицом к лицу с одноглазой змеей, и я усмехнулся, когда увидел, что она снова покраснела.
- Это проблема, - пробормотала она, прежде чем повернуться ко мне спиной.
Я встал за ней и закрыл дверцу душа, заточая нас в ловушку вместе с паром. Я обернул руки вокруг неё, прижимая её спиной к своей груди.
- Я люблю тебя, Воробей, - пробормотал я ей в ухо.
Она не сказала ничего в ответ, но в этот раз ей и не нужно было. Я не сомневался в её чувствах.
Я точно знал, что она тоже любила меня.
ххххх
Несколько дней спустя Белла уехала в Форкс, оставляя меня, как жалкую задницу, одного. У нас даже не было секса перед её отъездом, поэтому, с тех пор как мне в последний раз повезло, прошло уже семь дней. Мы не были нимфоманами, занимаясь этим при каждом случае, независимо от того, где мы находились, но и ханжами нас назвать было нельзя. Семь дней без визита в священное местечко были чертовски напряженными для нас. Что, нахрен, происходило с ней? Она, казалось, не прибывала в стрессе или расстройстве по поводу своей поездки в Форкс, и стресс никогда не мешал ей взъерошить свои перышки. Что-то произошло, но я был слишком труслив, чтобы спросить её об этом.
У меня были более важные вещи на уме, чем беспокойства о том, почему моя девушка не хотела секса со мной. Через десять дней меня будет беспокоить то, почему моя невеста не хотела со мной секса – точнее, так должно быть по плану. Я хотел сделать ей предложение на её двадцатипятилетие, но не имел представления как. Я не хотел, чтобы оно было слишком дрянным, но хотел, чтобы оно было запоминающимся. Я хотел, чтобы это были мы. Я хотел переплюнуть её признание в любви ко мне, но как, черт возьми, можно переплюнуть это?
Вот ответ: никак. К счастью, я знал того, кто мог бы мне помочь. Человек, который знал её почти так же хорошо, как и я, и который оставался её другом даже в шестимесячный период нашего расставания.
Мистер Джазмен.
В то время, пока Эмметт призывал меня пойти и заполучить "свежую киску” (его слова, не мои) после моего расставания с Изабеллой, Джаспер был тем, кто призывал меня связаться с ней. Он сказал, что я никогда не найду такого человека, который будет так же хорошо мириться с моим дерьмом, как это делала она, или, если уж на то пошло, так же долго. Он советовал мне проглотить свою гордость, позвонить ей, извиниться, и стать тем мужчиной, которого бы она хотела. Я сказал ему съебаться, отчего он игнорировал меня в течение месяца. Полагаю, он не оценил то, что я послал его после всего того, что он сделал для меня и Беллы. Иногда мне казалось, что он тоже был частью наших отношений.
И серьезно, я не настолько повернутый в этом смысле.
Я решил позвонить ему во время одного из рабочих перерывов. Мне нужно было, чтобы он помог мне разобраться.
- Мне нужна твоя помощь, - сказал я, как только он поднял трубку.
- И тебе привет, - ответил он сухо. – И ответ: цветы, желательно синие и белые фрезии.
- Прости?
- Я предполагаю, что ты облажался с Беллой и тебе нужно растопить лед перед извинениями. Ты же знаешь, что фрезии её любимые цветы, да?
Я закатил глаза. – Да пошел ты, - выплюнул я. – Я ни с чем не облажался, но возможно накосячу с самым важным, если ты, блядь, не поможешь мне! – В свое оправдание хочу сказать, что мне удалось сократить количество употребляемых в речи ругательств, но иногда Джаспер вытаскивает на поверхность того самого семнадцатилетнего мальчика, будто насмехаясь надо мной.
- И с чем же? – терпеливо спросил Джаспер.
- Я хочу попросить её выйти за меня замуж, но не думаю, что гребаных фрезий будет достаточно, чтобы сделать этот момент особенным, - мне приходилось бороться с собой, чтобы не сорвать голос. На другой стороне трубки была тишина, и на секунду я подумал, что этот ублюдок повесил трубку, но, как оказалось, не в этот раз. Он был просто ошеломлен.
- Ты серьезно? – спросил он, сохраняя нейтральный голос, чтобы не высказывать своих истинных мыслей.
- Да, серьезно. Я хочу сделать предложение на её день рождения.
- Серьезно?
- Да, серьезно.
- Вау. Мои поздравления, чувак. Я знал, что это произойдет в конечном итоге, просто не думал, что так скоро. Я имею в виду, это потрясающе. Поздравляю! – сказал он, немного счастливее.
- Попридержи коней, - пробормотал я. – Она еще не сказала "да”, потому что я еще не спрашивал её. И она не скажет "да”, если я не сделаю все идеально.
Он усмехнулся: – Да ну, брось. Ты можешь спросить её небрежно, например: "Эй, как насчет того, чтобы смотаться в Вегас? Мы можем поиграть в азартные игры и пожениться”, и она все равно будет всеми руками и ногами за. Она любит тебя. Не думаю, что её заботит то, как ты сделаешь ей предложение.
- И это говорит парень, которому отказали, - указал я.
- Это удар под дых, Эд. Да, давай ударим парня, которому ты звонишь за помощью. Очень круто.
- Мне очень жаль, ладно? Я просто немного не в себе.
Он глубоко вздохнул. – Ладно, я приду вечером после работы. Ты ведь работаешь в баре сегодня, да?
- Да.
- Хорошо, потому что мне нужен алкоголь для этого дерьма.
- Я у тебя в долгу.
- Я уже слышал это раньше, - сказал он, прежде чем повесить трубку.
xxxхх
Джаспер опрокинул стопку, содрогаясь от послевкусия. Я вытирал стойку, притворяясь занятым, чтобы поговорить с ним наедине. Несколько девчонок в другом конце бара поглядывали на меня, перешептываясь, но я был слишком напряжен и обеспокоен, чтобы воспользоваться случаем стянуть побольше чаевых. Сейчас деньги не были проблемой – проблемой было мое идеальное предложение.
- Ты помнишь ту книгу, которую она подарила мне на Рождество восемь лет назад? Та, где…
- Про птиц, да, я помню, - сказал он, указывая мне жестом налить ему еще. – Я был там, когда она покупала её.
- Да…. В общем, она сделала там несколько пометок, и в своей любви она призналась, используя эту книгу. Я хочу, чтобы предложение было таким же особенным, но не хочу делать то же самое. Я не хочу копировать её. Она заслуживает чего-то оригинального.
- Да, это правда, - согласился он, кивая. – Что насчет того, чтобы сделать предложение в Форксе?
- Да, потому что у нас оттуда столько замечательных воспоминаний.
- Я просто кидаюсь предположениями, - сказал он, пожимая печами.
- Больше похоже на то, будто ты стреляешься ими, - ответил я. – От тебя никакой гребаной помощи.
Он усмехнулся: – Ты и не получишь её, - сказал он. – Я не должен говорить тебе, как сделать это. Ты сам должен понять. Даже если бы я пришел сюда с гениальной идей, она бы все равно не была идеальной, потому что это я, а не ты. Я могу помочь тебе с приготовлениями, но я не могу подать тебе идею, потому что ты должен сам найти её.
- Итак, я полагаю, что Форкс – это зацепка, так? – спросил я.
- Форкс – это Форкс. Не зацепка, но и не пустые слова. Это твое предложение, твой шанс все сделать правильно с Беллой. Воспользуйся возможностью порыться глубоко и сделать что-то особенное.
- Ты напился перед приходом сюда? – спросил я с подозрением. – Или накачался наркотой?
Он фыркнул: – Нет, просто устал. Я не спал прошлой ночью, поскольку Элис не поняла значения временного пояса. Просто потому, что в Париже полдень, не значит, что в Сиэтле то же время.
- Так тебе и надо, - сказал я, ухмыляясь.
- И тебе надо бы налить мне еще разок.
- Тебе бы лучше заплатить мне хорошие чаевые. Мне надо купить обручальное кольцо.
Он поднял рюмку: – За тебя и Беллу. Тебе лучше не проебать этот шанс.
Он допил свой напиток, и я налил ему еще одну рюмку.Ауттейк. "Фрагмент”. Часть 2.
Эдвард Каллен POV
x x x
Я ходил от магазина к магазину в поисках идеального кольца. Я выслушивал многочисленных консультантов, кивая и похмыкивая, пока они говорили об огранке "Принцесса”, "Радиант”, "Ашер”, " Изумруд” и "Триллиант” – и к тому моменту, когда они заканчивали, мне хотелось перерезать свои запястья. Я не имел никакого понятия обо всех этих огранках и не понимал, зачем Белле вообще заострять на этом внимание. Драгоценный камень сам по себе драгоценен, верно? Так какую разницу привнесет его огранка?
Я решил, что ни в одном ювелирном магазине нет того кольца, которое я искал. Не то чтобы я знал, что вообще ищу, но я определенно знал, что не находил того кольца, которое бы подошло.
Я шел по оживленной улице и прошел мимо небольшого переулка. По своей прихоти я решил завернуть в него и посмотреть, будет ли там что-то стоящее.
В переулке было несколько магазинов, в основном безывестных – там даже был магазинчик подержанных дизайнерских вещей. Я сделал про себя заметку, рассказать Розали об этом месте в следующий раз, когда она будет в Сиетле, так как она любила все винтажное.
Я остановился возле еще одного маленького магазина с винтажными украшениями. Все товары на витрине были старомодными, почти что антиквариатом. От одного взгляда на них можно было утверждать, что у каждого предмета своя история. Я мельком взглянул на ожерелья и затем перевел взгляд на несколько колец.
Мое сердце замерло.
Вот оно. То кольцо.
Небольшой золотой ободок с алмазом слегка овальной формы размером не более четверти дюйма. Алмаз придерживали тоненькие золотые нити, и было ощущение, будто камень лежал в птичьем гнезде. По крайней мере, у меня возникло такое чувство.
Оно было абсолютно прекрасным.
Я зашел внутрь магазина, и над дверью зазвенел колокольчик. Маленькая пожилая женщина вышла из задней комнаты, улыбаясь мне.
- Мне бы хотелось купить то кольцо с витрины в окне, - сказал я, показывая пальцем.
- Конечно, - сказала она, кивая. Она подошло к окну, отодвигая витрину, чтобы достать кольцо. Я прошел за ней следом к прилавку, но прежде чем она упаковала его, я попросил взглянуть на него поближе. Она передала его мне с улыбкой, и я подержал кольцо в пальцах, осматривая его. Я поднял его, замечая блики от камня, которые образовывали крошечную радугу перед моими глазами. Оно было изысканным, как и мой Воробей.
- Она очень счастливая девушка, - сказала продавщица.
Я не смог побороть улыбку.
- Как вы думаете, ей понравится? - спросил я, хотя у неё не было никакой возможности знать об этом.
И все же, её кивок помог успокоить мои страхи. Как только я собирался вручить обратно кольцо, позади меня открылась дверь в магазин. Звук колокольчика над дверью был приглушен внезапно раздавшимся голосом:
- О, Боже мой, Эдвард!
Я попытался не съежится, когда осознал, кто это. Я бы узнал этот крик в любом месте. Таня. Я не слышал про неё с тех пор, как выпустился из школы, в то время как она осталась еще на год. По-видимому, её статус шлюхи не помогал зарабатывать хорошие отметки.
- Таня, - сказал я спокойно, разворачиваясь.
- Это та самая счастливица? - спросила продавщица.
Я посмотрел на неё умертвляющим взгляд. Мне хотелось прокричать "нет, черт возьми”, но в этот момент Таня заметила кольцо в моей руке.
- Оно такое милое, - сказала она, протягивая руку, чтобы забрать у меня кольцо, но я крепко сжал его в своей ладони. Нет никаких шансов, что я позволю находиться её отвратительным пальцам рядом с моим подарком, символом вечности Белле.
- Да, я знаю, - ответил я. - Что ты здесь делаешь?
- Ох, знаешь, на самом деле ничего, - ответила она, перебросив свои обесцвеченные волосы через плечо. - Я просто ходила за покупками и увидела тебя, когда проходила мимо витрины, поэтому решила поздороваться.
Я повернулся к прилавку, глядя на зеленую бархатную коробочку, в которой вскоре будет храниться кольцо. - А у вас есть такая же, только темно-синяя? Этот цвет ей больше подходит.
- Да, конечно, - дама обрадовалась шансу помочь мне сделать все идеально, так что я почти простил её за предположение, что Таня моя девушка.
- Женишься, да? - спросила Таня, напряженно посмеиваясь.
- Таков план, - пробормотал я, - по крайне мере, как только она скажет "да”.
- Кто может отказать тебе? - она захихикала. - Я помню, что в школе я была очень сильно влюблена в тебя. Если ты конечно заметил это.
Я фыркнул себе под нос и сухо ответил: - Да, заметил.
- Итак, кто же это счастливая леди? Я слышала, что ты расстался с Гусыней на вечеринке у Лорен в честь окончания школы. Полагаю, в этом был смысл. Вы, ребятки, были вместе дольше, чем полагается, - она снова засмеялась. - Я имею в виду, серьезно, что ты вообще в ней нашел? Она была такой неудачницей. Интересно, как она сейчас живет…
- Кто знает, - сказал я сквозь зубы.
Пожилая дама упаковала мою покупку, и я быстро расплатился своей кредиткой. Я подумал: как хорошо, что кольцо не было дешевым, несмотря на то, что оно не было абсолютно новым. Я положил маленькую коробочку с кольцом в карман, и пожилая дама вручила мне чек.
- Вы собираетесь осчастливить женщину, - сказала она, глядя мне прямо в глаза. - У этого кольца хорошая карма. Те, кому оно принадлежало, никогда не разводились.
Я улыбнулся ей: - Не думаю, что в моем случае мне нужно об этом беспокоиться.
- Мои поздравления.
- Она еще не сказала «да».
- Она скажет, - уверенность в её голосе пустила озноб по моей спине, – в хорошем смысле – и мне стало интересно, может ли она каким-то образом знать то, чего не знаю я. Таня вышла со мной из магазина, и я пытался придумать способ избавится от неё, не прибегая к тем придурошным способам, которые я использовал будучи семнадцатилетним.
- Ты давно знаком с ней? - спросила Таня. - Я имею в виду, со своей девушкой.
- Некоторое время, - ответил я неопределенно.
- Некоторое время, это сколько?
- Достаточно долго.
- Знаешь, мы могли бы сходить выпить и вспомнить былые времена. Я была бы рада услышать, чем ты занимался после выпуска, - она прикоснулась к моей руке и закусила губу, когда посмотрела на меня сквозь ресницы. Было даже нелепо от того, что она почти не изменилась за последние восемь лет. Очевидно, что она совершенно не повзрослела. Она оставалась той же безвкусной шлюхой, только с большим количеством макияжа и следов на коже от своего отвратительного спрея.
Она была совершенно некрасивой. Семнадцатилетняя версия меня, должно быть, была слепой и тупой, если у меня даже вставал на неё. Как, черт возьми, я умудрился переспать с ней столько раз, и позволить её рту находится поблизости от моего члена? Одному Богу известно, сколько вирусов она таскает. По крайне мере, она была чистой в школе – точнее, я могу предполагать подобное, учитывая, что она ничем меня не заразила.
- Я так не думаю, - ответил я, стараясь уйти от неё.
Она быстро догнала меня, остановившись передо мной.
- Какого черта, Эдвард? Мы были друзьями. Почему ты такой безразличный?
- Ты терроризировала мою девушку. Из-за тебя она попала в госпиталь. Ты обращалась с ней, как с дерьмом. Это не достаточно хорошее напоминание для тебя? - огрызнулся я, даже не пытаясь больше оставаться вежливым.
Она закатила глаза: - Это было вроде как сто лет назад, и мы оба знаем, что она на самом деле не была твоей девушкой… по крайне мере не в том значение, в котором обычно употребляется это слово. Ты бросил её, как только вы закончили школу, и это доказывает то, что она для тебя ничего не значила. Я простила тебя за то, как ты обращался со мной, так почему ты не можешь простить меня? Она больше не имеет значения. Бьюсь об заклад, что она вышла замуж за какого-нибудь парня из резиденции и занята разведением потомства.
- Счастливой жизни, Таня.
Я развернулся и пошел в другую сторону. На этот раз, у Тани хватило мозгов, чтобы не последовать за мной, но прежде чем уйти, она заорала: - Надеюсь, она осознает, какая ты задница, прежде чем потратить всю жизнь на тебя! Ты ни капли не изменился, Эдвард Каллен!
Я сжал пальцы вокруг коробочки в своем кармане.
Ох, я очень изменился.
Я больше не был слепым.
x х х
Я сидел на диване, просто уставившись на открытую коробочку в моих руках. Кольцо лежало на ложе из темно-синего бархата, издеваясь надо мной своей значимостью. Оно олицетворяло всю мою оставшуюся жизнь. Вечность. И даже если я знал, что Белла была единственной женщиной во всем мире для меня, я не мог справиться с небольшой паникой. Вступление в брак – это, блядь, большое дело. У меня будет жена, а я стану чьим-то мужем. Насколько это хреново?
Появится Миссис Эдвард Каллен.
Я закрыл коробочку, потянувшись за телефоном. Я нажал цифру 2 в списке быстрого вызова и нетерпеливо постучал ногой, в ожидании ответа от задницы Джаса. После четырех гудков, которые казались вечностью, он наконец-то поднял трубку.
- Я не могу этого сделать, - выпалил я, прежде чем предоставить ему шанс поздороваться.
- Отчего теперь ты сходишь с ума? - спросил насмешливо Джаспер.
- Я купил кольцо.
- Сейчас ты говоришь как Белла. Она ответила мне то же самое, когда я разговаривал с ней прошлой ночью.
- Просто отдай мне это чертово кольцо.
- Ну, это, как правило, первый шаг на пути к предложению. Предложение без кольца – не очень романтично.
- Ты можешь хоть минутку побыть серьезным?
- Я серьезен. Ты просто проходишь через то, через что проходит каждый мужчина после покупки кольца. Теперь все кажется более реальным, да? Сама идея о предложение не кажется такой ужасающей, пока ты не купил кольцо. Затем ты ощущаешь, что больше не существует пути для отступления, потому что у тебя появилось кольцо, и теперь тебе надо его приспособить. Иначе, это просто бесполезная вещица.
- Ты как гребаное печенье с предсказаниями!
- И что такого ты сказал ей, чтобы заработать это дерьмо от неё?
- Тебе остается лишь гадать, потому что я не скажу. Я не разбалтываю то, что она рассказывает мне по секрету.
- У неё есть секреты от меня? Блядь! Она хочет расстаться со мной, не так ли? Но не знает, как это сделать?
Джаспер застонал, и я почти мог представить, как он прикладывает ладонь к лицу.
- Чуваааааак, - пожаловался он. - Ты серьезно думаешь, что я стал бы тебя подбадривать с предложением, если бы не был уверен, что она скажет "да?” Ты думаешь, что я бы подтолкнул тебя к этому, если бы знал, что она хочет с тобой расстаться? Я не садист.
- Нет, но я, по-видимому, мазохист, - пробормотал я. - Так о чем вы говорили? Это что-то серьезное?
Он вздохнул: - Она просто хотела совета. И знаешь, вы были бы удивлены тем, как аналогично отвечаете на мои слова. Ты знаешь, каков будет мой совет? Прекрати просить меня о помощи! Зачем просить моего совета, если вам он не нужен?
- Потому что мы любим тебя? - пошутил я.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |