- Фрэнки, хочешь вымыть руки? – я спросил, не желая принуждать его. Он всё ещё стоял возле двери, что-то шёпча про себя. Я коснулся его руки. – Фрэнки?
- Ч-что?
- Не хочешь помыть руки? – повторил я.
- Д-да… они л-липкие. И в-волосы тоже, - он запустил ладонь в спутанные пряди.
- Ох, малыш, волосы ещё сильнее слипнутся, если ты будешь трогать их перепачканными руками, - рассмеялась моя мама.
- Да, может быть, тебе следует принять душ, а? – предложил я.
- Л-ладно, - равнодушно ответил Фрэнк. Мне подумалось, что он невероятно устал. Он привык быть дома в окружении только Рэя, моей мамы и меня. Знакомство с новыми местами и людьми являлось увлекательным приключением, хотя в тоже время несколько угнетало его. Посещение врача, возможно, всколыхнуло некие воспоминания, хорошие и плохие. Трудно было понять, какие именно чувства проснулись в парне, но я уверен, он скучал по месту, в котором жил долгие годы, даже если Фрэнк никогда не говорил об этом. Должно быть, он также скучал по друзьям, или той женщине, заботившейся о нём, а, может, даже по докторам.
Как только чистый Фрэнк покинул ванную, я понял, что настал момент первого приёма лекарств. Проблема заключалась в том, что я не знал, как это сделать. Когда я встретил Фрэнки, он говорил мне о таблетках, о том, насколько он в них нуждается. По сути, он просил меня купить их ему. Однако позже он заявил, что не будет принимать какие бы то ни было пилюли, и даже отказался употреблять аспирин обычным способом. Что я буду делать, если Фрэнк не захочет пить своё лекарство? Я не осмелюсь принуждать его всякий раз, как в ту ночь, когда нам с Рэем пришлось дать ему успокоительное, точнее, мне не нравилась эта идея совсем. Из-за тупой нервозности, я забыл посоветоваться с врачом на эту тему, а звонить Голдбергу так скоро было неразумно. Я бы только расписался в своей беспомощности.
Моя мама ушла, так как уже опаздывала на работу, поэтому я оказался один на один с мальчиком, пытаясь что-то придумать. Как вариант можно опять провернуть трюк с мёдом, хотя сомневаюсь, что Фрэнк снова на него купится. С другой стороны, я могу просто попросить его, что звучало ещё более абсурдно.
Фрэнк смотрел мультфильмы, не отрывая глаз от экрана, когда я приблизился к нему.
- Фрэнки… тебе нужно начать принимать лекарства, малыш. Всего лишь половинка таблетки для начала. Хочешь, я принесу стакан сока? – предложил я. По графику я должен дать ему половину вечером, и по две половины на следующий день в два приёма, затем то же самое с двумя третями, и, наконец, довести дозу по двух целых таблеток в день, если всё пойдёт нормально.
- Н-НЕТ! Н-нет, я не хочу! Н-НЕ МОГУ! Нет! – он вскрикнул. Я глубоко вздохнул.
- Хочешь, чтобы я смешал её с мёдом, как тот раз с аспирином?
- Н-НЕТ! Не хочу т-таблетки! Х-ХВАТИТ! – он закричал и уполз на другую сторону дивана, пряча лицо. Джерард, помни о терпении, ты не должен его терять, это только начало. Я сел рядом с ним, стараясь не касаться.
- Детка, я знаю, ты не любишь таблетки, никто их не любит. Но тебе нужно их пить, понимаешь, нужно. Разве в больнице ты не чувствовал себя лучше? – я пытался говорить мягче, делая всё возможное, чтобы скрыть своё волнение. Он повернулся ко мне с озадаченным видом.
- Я … я н-не знаю…
- Ты слышал тот голос, когда жил там? – спросил я. Он обдумывал ответ.
- Н-нет… или… или, м-может быть, только н-несколько раз. П-почти никогда.
- Видишь! Всё потому что, ты принимал лекарства, и они прогоняли его. Ты хочешь, чтобы он ушёл, не так ли?
- Д-да! Он… б-бесит меня. Мне н-не нравится, как он говорит.
- Тогда тебе нужно быть хорошим мальчиком и принимать таблетки. Также они помогут привести в порядок твою голову, чтобы не чувствовать эту путаницу, как ты говоришь. Согласен? – настаивал я. Он обнял руками свои колени и раскачивался взад и вперёд некоторое время.
- Л-ладно, но они мне н-не нравятся. Д-даже с мёдом. Н-нет, - он нахмурился. Я обречённо вздохнул.
- Ты как-то сказал мне, что знаешь, какого цвета были таблетки. Значит, ты видел их, а, соответственно, врачи не прятали лекарства во что-либо перед тем, как дать их тебе, - я вспомнил наш первый разговор.
- Б-беленькие т-таблетки, да.
- Хорошо, но как ты узнал?
- З-засранцы с-схватили меня и… з-засунули их в рот. И… тогда, я в-выплюнул их. Оказались б-белые. П-потом он р-рассердился и с-сделал мне укол. Н-ненавижу уколы, - от рассказа Фрэнка, у меня внутри всё похолодело. Теперь о событиях той злополучной ночи я сожалею ещё больше. Хотя, кажется, парень не помнит, что нам с Рэем пришлось сделать, в противном случае, он обязательно сказал что-нибудь об этом.
- Они заставляли тебя пить таблетки? Так всегда было?
- Н-нет… только когда я н-не хотел к-конфеток.
- О, получается, они клали лекарства в конфеты?
- Д-да. Жев-жеват-тельные конфеты. Но иногда у них б-были только л-лимоннные… я н-не люблю л-лимоны. Н-нет. Н-ненавижу лимоны, - он покачал головой. Что же это было?
- Ну, у нас есть жевательные конфеты. Ты любишь клубничные, верно?
- Д-да.
- Выпьешь таблетку, если я положу её в конфету? – я погладил мальчика по щеке.
- Л-ладно. Ты такой н-надоедливый, Джи! Оч-чень, он тоже так говорит.
Смеясь, я направился на кухню и достал клубничную конфету из банки. Прежде чем развернуть её, я помял сладкую массу в руках, чтобы лакомство подтаяло и сделалось мягче. Потом я разделил таблетку на две части и одну из половинок раздавил на ещё более мелкие кусочки. Собрав конфетой всю получившуюся лекарственную «пыль», мне, в итоге, удалось скатать шарик. Вернувшись в гостиную, я вручил Фрэнки получившийся розовый комочек. Он внимательно осмотрел его.
- Выглядит т-так же.
- Так же, как они делали тебе?
- Д-да, - он нерешительно положил шарик себе в рот.
- Не жуй слишком сильно. Просто проглоти и запей, - я протянул ему стакан апельсинового сока.
- Г-готово. Видишь? – он широко открыл рот, чтобы я мог убедиться, при этом двигал языком вверх-вниз и в разные стороны. Видимо, его научили так делать, в доказательство того, что мальчик проглотил лекарство.
- Хорошо! Я так горжусь тобой, Фрэнки! – я крепко обнял его.
Он улыбнулся, лицо мальчика было так близко к моему. Я кратко поцеловал его, Фрэнк, хихикая, ответил мне тем же. Я положил руку ему на затылок, массируя голову, и мои пальцы сразу потерялись в длинных прядях. На этот раз мои губы медленно приближались к его губам. Я видел, как он закрыл глаза, продолжая улыбаться. Я сам сомкнул веки и, наконец, поцеловал его, более страстно, чем обычно, вкладывая в этот поцелуй все мои чувства и все мои страхи. Что если вылеченный Фрэнк не будет чувствовать ко мне ничего? Что если он просто запутался, в конце концов? Может быть, я вёл себя как последний эгоист, но не воспользоваться моментом было выше моих сил. Я хотел почувствовать это, не думая о том, что может случиться после.
Фрэнки продолжал улыбаться, прижимаясь к моим губам, стараясь не отставать за мной, хотя, несомненно, опыта ему недоставало. Я не возражал против его неискушённости, для меня это было просто идеально. Я остановился, только чтобы взглянуть на него, казалось, Фрэнки весь светился.
- Ух ты! К-как в кино!
- Да, как в кино. Ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, да? - я клюнул мальчика в гладкую щёку.
- Д-да, я знаю, и т-тоже тебя л-люблю! С-сильно, - он кивнул, а потом неожиданно отвлёкся. – С-смотри!
- Что…?
- Г-гномы т-танцуют! Н-нет, з-здесь! На п-полке! - он рассмеялся.
Не самое идеальное окончание для такого романтического момента, но бедный подросток сделал это ненарочно. Надеюсь, скоро мне не придётся притворяться, будто я вижу все его галлюцинации, по крайней мере, не так часто.
Я поудобнее расположился на диване, и Фрэнки забрался ко мне на колени.
- Думаю, сегодня я не буду готовить. Закажем пиццу попозже. Сейчас я собираюсь остаться здесь с тобой и понаблюдать за танцующими гномами, - мои руки покоились на его талии.
- У н-них х-хорошо получается, п-правда? О! П-пёсик тоже пришёл на их п-посмотреть!
Час спустя, Фрэнки заснул. Я позвонил в пиццерию, а после просто разглядывал моего мальчика. Он казался более спокойным, чем обычно, черты его лица были расслаблены, он перестал непрерывно двигаться. Когда позвонили в дверь, он даже не проснулся. Как правило, Фрэнк сразу же вскакивал в испуге. Я аккуратно передвинул его со своих колен на диван и направился за пиццей.
- Детка… пицца приехала, - я позвал его, поглаживая руку мальчика. Он что-то пробормотал и поменял позу. – Фрэнки, давай, тебе нужно поесть.
- А? – он повернулся ко мне, хотя волосы закрывали всё его лицо.
- Наш ужин готов, просыпайся, - я заправил непослушные пряди за уши. Он посмотрел на меня, слегка улыбнулся и откинул голову на спинку дивана. Его глаза не двигались и были максимально сведены к переносице.
- Л-ладно.
- Как ты себя чувствуешь? – я всё ещё боялся реакции Фрэнка на лекарство, так как мы не имели понятия, какие он принимал раньше.
- Х-хорошо, немножко с-сонно, - он потёр глаза.
- Ты уверен?
- Д-да. Я очень г-голодный. Л-люблю пиццу.
- Ну, хорошо, иди на кухню, будем есть, - я протянул ему руку. Не отрывая от меня глаз, Фрэнк зевнул, но не двинулся с места. Ему было слишком удобно, да к тому же усталость и вернувшееся медикаментозное лечение после стольких недель давали о себе знать.
- Знаешь что? Мы поужинаем за этим столом. Схожу за стаканами и соком, - решил я.
Он сонно кивнул.
Когда я вернулся и расставил всё на журнальном столике, Фрэнки поднялся, чтобы подсесть ближе. Он моргал и выглядел невероятно бледным.
- Ой…
- Ты в порядке? – я заставил его снова откинуться назад.
- Д-да, наверное. К-комната к-кружилась. Сейчас н-нормально, - сказал он, когда румянец вновь появился на его щеках.
- Всё хорошо, так бывает. Теперь поднимайся медленно… вот так, не торопись.
Помимо того, что его зрачки перестали непрерывно двигаться, так же я заметил во время ужина отсутствие нервного тика, его голова почти не дёргалась. Я знал, потребуется время, чтобы увидеть глобальные изменения. К тому же нам не известно, чего именно ожидать, пока мы не выясним, насколько сильно повреждён его мозг.
***
Вскоре после того, как мы прикончили ужин, и наши уставшие тела потребовали, наконец, завершить этот день, зазвонил телефон. Не так уж и часто кто-то осмеливается звонить в столь поздний час. За одно мгновение моё раздражение превратилось в беспокойство, сменившееся нетерпением, как только я увидел имя на дисплее.
- Боб! Как дела? Что-нибудь узнал? – протараторил я.
- Прости за поздний звонок, я сегодня задержался на работе…
- Пустяки, не так уж и поздно. Рассказывай.
- Ого… «привет» был бы уместнее, не считаешь? – Боб картинно раздосадовался.
- Привет, Боб. Какие новости?
- Так-то лучше! Однако вынужден сказать тебе, что новостей нет.
- Нет новостей?
- Нет, извини. Тот парень попытался, но в итоге сказал, что не может получить доступ к базе данных. Компьютеры заблокировали, и только руководство знает пароли.
- Чёрт! Ну, всё равно спасибо, Боб! Я найду другой способ, мне просто нужно подумать. Всё стало бы значительно легче, владей я хоть какой-то информацией, - сказал я, наблюдая, как Фрэнк поглаживает своего щенка. Мне действительно хотелось знать больше о нём и его семье.
- Всё в порядке? – Боб неуверенно спросил.
- Да, сегодня Фрэнки начал принимать лекарства, посмотрим, что из этого выйдет.
- Начальница заплатила аванс?
- Да… ну, не совсем. Я расскажу тебе в другой раз, - я знал, Боб не купится на мою ложь. Он всегда чувствовал малейшее враньё.
- О, ладно. Поговорим позже. Как ты смотришь на то, если я забегу к тебе завтра после работы? У меня выходной.
- Боб, я же сказал тебе, что…
- Знаю, знаю. Я не собираюсь тебя спаивать, возьмёшь стаканчик содовой. Я просто соскучился, старичок!
- Оуу… иногда ты ведёшь себя как педик, Брайар.
- Хорошо, что мы провели слишком много ночей, шляясь по барам, чтобы ты мог убедиться в моей любви к девушкам.
- Что верно, то верно. У меня нет сомнений на твой счёт! – я рассмеялся. Бобу невероятно везло с женщинами, он всегда находил красоток для весёлого времяпрепровождения. Брайар говорил, что верит в истинную любовь, но только для того чтобы найти ту единственную, ему необходимо «всех посмотреть».
- Ну а ты, Джерард? Знаю, ты был «не в настроении», но время лечит. Подумаешь, два неудачных романа. Что с того? Не всё так плохо. Они просто были не для тебя, - спокойно заявил Боб.
Что ж, существовало множество деталей, о которых Боб не догадывался, но в одном он был прав: они, на самом деле, были не для меня. Даже вспоминая о своей первой горячей любви, я понимаю, что всё случилось не просто так. Я был предназначен для чего-то другого. Потом Лаура… эти отношения оказались ошибкой с самого начала. Она была хорошей девушкой, я любил её как друга, но из-за того, что мне хотелось использовать любую возможность, она только потеряла со мной время. Сейчас я чувствую, что нахожусь на правильном пути, с правильным человеком. Полный сомнений и тревог, но, по крайней мере, точно знающий, чего хочу. Неважно, какую роль уготовила мне судьба в жизни Фрэнка – тайного обожателя или старшего брата – я исполню её в лучшем виде. Моё место в этом мире – рядом с ним.
- Ты прав, Боб, но сейчас Фрэнки на первом месте. Моё положение меня устраивает, правда, - я искренне ответил, а в этот момент мальчик подошёл с умоляющим взглядом и обнял меня. Он хотел, чтобы я оставил телефон и понежился с ним. Он всегда на меня так смотрит, когда хочет спать, а я чем-либо занят. Сейчас, устремлённый прямо на меня, этот взгляд был особенно неотразим. У него самые красивые глаза на свете, никто не переубедит меня.
- Если говоришь, что устраивает, значит, так оно и есть. Как насчёт моего приглашения на завтра? – снова упомянул Боб.
- Уф… эту неделю я пропущу. Мне нужно быть дома как можно раньше, чтобы следить за состоянием Фрэнки. Может, на следующей, м? Обещаю рассмотреть твоё предложение в ближайшее время…
- Ладно. До встречи, старичок!
- Пока, Боб, еще раз спасибо за попытку!
***
Следующие два дня были гораздо напряжённее для меня, нежели для Фрэнка. Я постоянно проверял его на наличие изменений, уровень самочувствия или появление побочных эффектов. Фрэнки, напротив, судя по всему, привык быть на лекарствах и не проявлял особой озабоченности, а только заинтригованно смотрел на меня всякий раз, когда я снова и снова справлялся о его ощущениях и задавал одни и те же вопросы.
Всё это время у Фрэнка не возникало проблем с приёмом таблеток. Он проглатывал их вместе с конфетой или тостом, намазанным, разумеется, клубничным вареньем.
Как только я увеличил дозу, Фрэнк сделался более управляемым. Или менее упрямым, как высказался Рэй. Парень перестал спорить и легко выходить из себя, одно это уже было грандиозно. Он стал спокойнее, хотя его активность по-прежнему отличала Фрэнка от «нормальных» людей. Ещё я благодарил лекарства за безмятежный сон моего мальчика.
С другой стороны, Фрэнк казался более апатичным, чем раньше, хотя он продолжал нормально реагировать на внешние раздражители. Тем не менее, он так ни разу и не поцеловал меня снова, даже не пытался. Я убеждал себя в том, что это ничего не значит, он просто медленно адаптируется к лечению. Но я переживал, очень переживал. Я решил не предпринимать никаких шагов, пока Фрэнк сам не изъявит желание. Мне не хотелось бы форсировать события.
С прошлого дня время от времени его руки начинали довольно заметно трястись. Даже несмотря на то, что дрожь мешала занятиям Фрэнка, я старался не вмешиваться, пока он сам не просит.
Тем воскресным утром Фрэнк впервые принял целую таблетку. К полудню он сделался немного неповоротливым, но, казалось, его это не сильно беспокоило. Парень был в прекрасном настроении.
- Д-джи… - он позвал меня. Я собирался помыть окно, пока Фрэнки смотрит телевизор.
- Да? Тебе что-нибудь нужно?
- Н-не нравится. С-скучно. П-поможешь поменять к-канал? – попросил меня Фрэнки. Его речь стала более размеренной и неторопливой. Он не мог различить кнопки на пульте, поэтому либо позволял мне щёлкать по каналам, пока не найдётся что-то ему интересное, либо просил положить его палец на правильную клавишу, чтобы сделать это самостоятельно.
- Конечно, - я поправил пульт, который Фрэнк держал вверх ногами, и положил его большой палец на одну из нужных кнопок. – Вот. И запомни, если захочешь вернуться назад, просто передвинь пальчик немного левее, на соседнюю кнопку, хорошо?
- Д-да, - он принялся быстро переключать каналы, а я вернулся к своей почётной миссии. Это было двустворчатое деревянное окно, каждая половинка которого состояла из четырёх отдельных стёкол. Я едва успел помыть одно, когда услышал бормотание.
- Нет, н-не нравится, д-дерьмо к-какое-то! Н-нет… я не буду с-смотреть это ради в-вас! – он встал и выключил телевизор. Такое частенько случалось, Фрэнку никогда не хватало терпения найти что-нибудь по душе.
Он хотел было добежать до меня, но споткнулся и рухнул на колени и ладони.
- Ой… опять г-грохнулся! – он захихикал.
- Я же говорил тебе не бегать! – я помог ему подняться. – Вот, пожалуйста. Не ушибся?
- Н-нет. Ч-что ты д-делаешь?
- Мою окно, хочешь помочь? Ты можешь заняться нижней частью, - предложил я.
- Д-да!
- Хорошо. Давай найду тебе тряпку, - сказал я, выходя за ней на кухню. – Возьми вот эту.
- Л-ладно, - он не двигался с места, продолжая меня разглядывать.
- Итак, что ты делаешь… сначала опускаешь тряпку в ведро, и, когда она достаточно намокнет, отжимаешь её вот так. Тогда вода не будет капать на пол. Потом ты моешь стекло, и, напоследок, протираешь окно насухо другой салфеткой. Легко, не правда ли? – я расписал каждый шаг, будто писал подробную инструкцию. Казалось, он даже проявил внимание.
- Д-да!
В первый раз он сделал в точности, как я ему сказал. Принимаясь за второе стекло, Фрэнк уже не удосуживался отжимать тряпку, заливая водой стену и пол под окном. Я ничего не говорил.
- Х-хорошо п-помою тебя. Д-да. П-потому что я с-супер мойщик! – шептал он окну. Мне изо всех сил пришлось сдерживать смех. К тому времени, как Фрэнк расправился с остальными стёклами, к нашим ногам подступало мини-озеро.
- Очень хорошо, Фрэнки! Ты проделал удивительную работу, посмотри, как сияет окно! – я не врал, оно сияло. Поэтому я с полным основанием похвалил его за правильно выполненное задание, не обращая внимания на образовавшиеся лужи.
- Ура! – воскликнул он радостно. – А п-почему мне нельзя п-помыть стёкла наверху?
- Я уже вымыл их.
- Но… п-почему н-нельзя? – он снова спросил. – Я м-могу дотянуться, если в-встану на с-стул, как ты!
- Потому что ты не можешь встать на стул, ты упадешь.
- Мне всё р-равно…
- Мне не всё равно, я не хочу, чтобы ты пострадал. Так или иначе, ты достойно справился! Спасибо за помощь, детка.
- П-пожалуйста, - он прощебетал, тут же позабыв о нашем небольшом споре.
Той ночью мы легли рано, так как на утро было назначено сканирование мозга. Я поговорил с начальницей, и она разрешила мне завтра задержаться. Меня беспокоило только поведение Фрэнка, как он отреагирует. Наверняка, он последний раз проходил такую процедуру в глубоком детстве, если вообще проходил. Хотя лекарство немного успокаивало его, эта установка могла серьёзно напугать Фрэнки. Мне ничего не оставалось делать, как полностью довериться компетентности Марка Голдберга.
CHAPTER 19
Doctors want to check me,
poke me and dissect me.
What do they expect,
feelings from a wind-up toy?
Мы прибыли в офис психиатра, а если точнее в маленькую психиатрическую клинику, ровно в восемь утра. Моя мама не смогла поехать с нами, что добавило моему состоянию нервозности. Она прекрасно умеет успокаивать в таких ситуациях, не позволяя мне впадать в отчаяние. Полагаю, это качество приходит с материнским опытом, хотя у Донны было маленькое преимущество перед другими женщинами благодаря профессии.
- Привет, Фрэнки! Как поживаешь? – та же девушка, что встречала нас в первый раз, открыла дверь. Вместо привычного задорного ответа, мальчик прижался ко мне, спрятав лицо за моё плечо.
- Эй… что случилось, Фрэнки? Вы уже встречались на днях, помнишь? – спросил я, поглаживая его по голове.
- Д-да, помню, - он прошептал.
- Тогда почему ты прячешься?
- Н-не знаю.
- Он уже начал принимать лекарства? – спросила девушка.
- Четыре дня назад.
- Что ж, я не врач, но постоянно наблюдаю за пациентами, большинство из них ведут себя более раскованно до тех пор, пока не начинают лечиться препаратами. Возможно, таблетки раскрыли истинную застенчивость Фрэнки, - предположила она.
- Вероятно, вы правы, хотя мне больше нравилось, когда он говорил «привет» каждому встречному… - я не хотел, чтобы Фрэнк изолировался от других людей и терял свои положительные качества личности. – Ну же, Фрэнки, это хорошая девушка.
Он поднял голову и только нерешительно посмотрел на меня.
- Тебе нечего бояться или стыдиться, - я уверенно сказал ему. Фрэнк повернулся к девушке, всё ещё не отпуская меня.
- П-привет! - он робко помахал.
- Привет! Эй, а я и не замечала, какие у тебя большие глаза! Очень красивые! – она сделала Фрэнку комплимент, будто знала о его самом большом комплексе. Так или иначе, девушка не врала, у Фрэнка изумительные, огромные глаза.
- С-спасибо, - он сказал немного увереннее.
- Не за что, сладкий. Если хотите, можете пройти и подождать своей очереди. Вторая дверь направо. Доктор Голдберг не проводит сканирование самостоятельно, но он подготовит Фрэнки к процедуре, - сообщила нам девушка.
Я шёл медленно, помогая и поддерживая Фрэнки, который еле волочил ноги, всё ещё сонный и слегка озадаченный. После пятиминутного ожидания Голдберг появился в дверях одной из комнат и направился прямо к нам с приветливой улыбкой на лице.
- Джерард, Фрэнки… как вы?
- Мы в порядке, только он немного застенчив сегодня, - я посмотрел на Фрэнка, который вновь нашёл приют на моей груди.
- Это нормально, вам нечего опасаться. Сейчас он полностью осознаёт реальность, что должно быть странно для него после нескольких недель постоянных галлюцинаций, особенно когда мальчика выдернули из обстановки, знакомой с детства. Пока не навязывайте ему общение, - посоветовал доктор. – Помимо этого, как всё прошло?
- Наверное, неплохо. Фрэнки успокоился. Настроение улучшилось. Стало более… стабильным. Бывают небольшие головокружения и дезориентация, и руки опять начали дрожать, но это всё было ожидаемо. Пока я больше не заметил других побочных действий, - отвечал я, не выпуская Фрэнка из объятий.
- Отлично, - он кивнул. – Следуйте за мной в ту комнату, я подготовлю его.
- А… он не слишком перепугается, находясь внутри этой штуки?
- К-какой штуки? – спросил мальчик. Дома я попытался объяснить, что мы собираемся с ним сделать, но мне так и не удалось привлечь его внимание.
- Скоро увидишь…
- Л-ладно, - он зевнул.
- Он кажется довольно невозмутимым, - заметил Голдберг. – Всё должно пройти удачно. Я, конечно, могу дать наркоз, но не думаю, что ему это понравится больше, чем сам сканер…
- Н-нет! Н-наркоз значит ук-колы! Я з-знаю! Н-не разрешай им, Д-джи, пожалуйста, не р-разрешай! – умолял Фрэнк, сжимая мою рубашку в кулаках. Зато он не кричал, что уже было серьёзным прогрессом.
- Шшш… не волнуйся, доктор сказал, уколов не будет, - успокаивал я его.
Голдберг запустил нас комнату, менее освещённую, чем все остальные помещения. Я не стал оглядываться вокруг, мой взгляд сразу упёрся в стоящие по центру носилки с установленной рядом с ними капельницей, уже готовой к использованию. Я постарался отвлечь внимание Фрэнки на тот случай, если он знает, для чего применяют данный предмет.
- Фрэнки… мне хотелось, чтобы ты недолго полежал здесь, хорошо? – сказал психиатр. Фрэнк не двигался, и со всей силы сжал мою руку, останавливая приток крови к пальцам.
- Не пугайся, доктор просто хочет, чтобы ты отдохнул, пока кое-что проверяется, - моя спасительная ложь.
- Л-ладно, но без ук-колов!
- Без уколов! – пообещал доктор.
Как только Фрэнк улёгся, Голдберг жестом попросил меня отвлечь мальчика. Я провёл рукой по его волосам и попытался начать разговор. Когда он рассказывал мне о трюках, которым обучил Пёсика, боковым зрением я заметил Марка с иглой от капельницы в руке.
- Смотри на меня и продолжай говорить, доктор просто проверяет твой пульс. О, и тебе придётся показать мне всё, что теперь умеет Пёсик, когда мы вернёмся домой! – я не позволил Фрэнку повернуть голову.
- Т-ты не об-бращаешь внимание на П-пёсика, вот п-почему ты его н-не видишь! – он показал на меня пальцем. Голдберг улыбался, пока искал вену на другой руке. Дрожь значительно усложняла эту задачу.
- Нет, обращаю! Но до сих пор я видел только его погони за мячом!
- З-значит, ты м-мало с ним иг-граешь! Он с-самый лучший! – заключил Фрэнк. Было немного пугающе наблюдать, как сильно мальчик любит собаку, которой не существует. Если действие лекарств оправдает ожидание, он может перестать видеть животное в ближайшее время. И что тогда случится? Будет ли он помнить Пёсика? Будет ли его искать?
Прогоняя свои мысли прочь, я хотел уже было ответить Фрэнку, как вдруг заметил, что Голдберг вводит иглу в руку мальчика. Я отвёл глаза, поддаваясь собственной боязни игл. Знаю, мне нужно продолжать разговаривать с Фрэнком, чтобы он ничего не заметил, но я неожиданно ощутил тошноту. Мое отвращение смешалось с ужасом от возможной реакции Фрэнка на то, что с ним происходит. Он мог испугаться и почувствовать себя преданным. Картинка перед глазами поплыла, и я на мгновение зажмурился.
- Н-НЕТ! В-ВЫТАЩИ ЕЁ ИЗ М-МЕНЯ! – я вздрогнул от его крика. Сотрясаясь всем телом, он поднялся и одним рывком освободил руку, толкая капельницу на пол.
- Фрэнки, пожалуйста, успокойся, ты даже не почувствовал, как иголка вошла под кожу! – я пытался уложить его назад.
- Т-ты наврал мне… в-вы оба! В-вы сказали без ук-колов! – он плакал, спрыгивая с носилок.
- Нет! Мы не врали, это не совсем укол!
- Джерард прав, Фрэнки. Это не укол. Мне просто нужно ввести цветную жидкость в твои вены, чтобы получше рассмотреть мозг. Это не больно, обещаю, - помог мне Голдберг.
- Н-НЕ ОБЕЩАЙ! Вы в-врёте… в-всегда врёте! – кричал он, сотрясаясь в рыданиях.
- Пожалуйста, малыш, я…
- Н-НЕТ! – он перебил меня и молниеносно оказался за дверью, хлопнув ею «на прощанье».
Выбежав в коридор, я увидел Фрэнка, стремящегося попасть к выходу. Ему удалось сделать всего пару шагов прежде, чем он упал. Хотя вряд ли он мог быстро прийти в себя и продолжить побег, я всё же поспешил схватить его для надёжности.
- Н-НЕЕЕЕТ! П-ПУСТИ МЕНЯ, П-ПОЖАЛУЙСТА! – он сопротивлялся. – Н-не забирай м-меня туда…
- Я только хочу поднять тебя с пола, мы просто посидим.
- Н-НЕТ! От-тведи меня домой, - он хлюпал носом. Мне и правда хотелось это сделать, я больше не могу заставлять его страдать. По мнению Фрэнка, мы просто издевались над ним, даже если он понимал безболезненность и необходимость данной процедуры.
- Я не могу, но скоро мы вернёмся, - я отнёс его на руках и уселся вместе с мальчиком на бежевую кушетку.
- С-СЕЙЧАС! Х-ХОЧУ ПОЙТИ СЕЙЧАС!
- Постарайся успокоиться. Я здесь и не позволю ничему плохому с тобой случиться. Ты доверяешь мне?
- Д-да, - прошептал Фрэнк, вытирая нос тыльной стороной ладони. Он опустил голову мне на грудь и не произнёс больше ни слова, пока я укачивал его словно младенца.
- Я… я опять уп-пал, - сказал он через какое-то время.
- Да, упал.
- Всегда п-падаю.
- А я всегда говорю тебе не бегать! Что-нибудь болит?
- Н-не сильно. К-коленки чуть-чуть, - Фрэнки редко жаловался на боль при падениях, которые стали для него уже привычным делом, ибо случались несколько раз на дню.
- Н-НЕТ! Только н-не он, с-скажи ему уйти! – Фрэнк неожиданно воскликнул. Перед нами стоял доктор Голдберг.
- Фрэнки? Мне хочется, чтобы мы подружились, поэтому я принёс тебе это, - он протянул мальчику конфету. Она была завёрнута, как полагается, но заговорщическое подмигивание Марка, развеяло все сомнения. – Обещаю, что не сделаю ничего, что может причинить тебе боль, я не вру.
- Она… она к-клубничная? – спросил Фрэнк.
- Да, - Голдберг широко улыбнулся.
- Т-тогда я съем её. Но я всё ещё з-злюсь и н-не хочу уколов, п-понятно?
- Предельно!
- Ахррр, еба… р-разверни её, Джи?
- Давай.
Конфета оказалась совершенно целёхонькой, видимо, Голдберг впрыснул лекарство шприцом прямо через упаковку. Избавившись от красного фантика, я вернул сладость законному владельцу, который тут же запихнул её в рот, к счастью, не заметив во вкусе ничего ненормального.
- Тридцать минут, - дал мне знать психиатр, прежде чем исчезнуть в ближайшем кабинете.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |