Алиссу.
Ага, Алисса сунула что-то в нос и не смогла вытащить. Спроси меня, что я знаю о том, как вытащить драже из ноздри у ребенка? – Он приставил штопор к пробке. – Я говорю им одно и то же. Я фельдшер скорой, а не доктор, а они ведут себя так, словно у меня медицинская степень из Гарварда.
Ты вытащил драже?
Нет, и Лиза на меня разозлилась. – Не в пример драже пробка с тихим хлопком выскочила из горлышка бутылки. – Я не ношу назальное зеркало в кармане и мог бы серьезно повредить нос, если бы начал вытаскивать застрявшую конфету. Лиза собралась поехать на материк с Картерами. – Тео вытащил два бокала.
Мне вина не наливай, - быстро сказала Энни. – Я буду чай. С ромашкой.
Знакомые жесткие складки обозначились вокруг уголков неулыбчивого рта.
Месячные еще не пришли.
Нет, не пришли.
Отказ от вина связан был не только с возможной беременностью, но и с тем, что Тео решил принести вино обратно в коттедж. Если она выпьет хоть каплю, вино перестанет быть подарком.
Тео со стуком поставил бокалы на стойку.
Прекрати надо мной измываться и скажи, наконец, когда у тебя должны быть месячные.
Энни надоело играть в игры.
На следующей неделе, однако я чувствую себя прекрасно. Я уверена, что не… Ну ты знаешь.
Ты ни в чем не уверена. – Он отвернулся и наполнил свой бокал, не глядя на Энни. – Если ты беременна, я позвоню адвокату и организую траст. Я должен позаботиться, что у тебя есть все… что нужно тебе и этому ребенку.
Никаких намеков, чтобы избавиться от «этого ребенка».
Я об этом не прошу, - заявила Энни.
Тео повернулся, держа бокал за чашу.
Не скажу, что моя любимая тема разговора, но тебе нужно знать…
Прекрати болтать об этом! – Энни показала в сторону плиты. – Я приготовила ужин. Не такой вкусный, как твой, но есть можно.
Сначала учебная пристрелка.
На сей раз он вел себя по-деловому.
Мрачное настроение не улучшилось и после ужина. Еженедельное судно доставило продукты для Коттеджа Лунного странника, большей частью заказанных Тео, и Энни приготовила то, что ей удавалось лучше всего, – мясные фрикадельки и домашний соус для спагетти. Не высший пилотаж, но Тео явно понравилось.
Почему ты не готовила так, когда помогала Джейси с ужином?
Хотела, чтобы ты страдал, - призналась Энни.
Миссия удалась. - Он отложил вилку. - Так как ты хочешь все устроить? Снова записки-угрожалки на двери в спальне, или будем вести себя как взрослые и сделаем то, что оба хотим?
Предоставьте Тео взяться за дело.
Я же сказала. Я не могу эмоционально отстраняться от секса, - напомнила Энни. – Понимаю, что старомодна, но я такая.
У меня для тебя новости, Энни. Ты вообще ни от чего не можешь эмоционально отстраняться.
Ладно, согласна, так и есть.
Он поднял бокал.
Я не забыл сказать тебе спасибо?
За то, что я богиня секса?
За это тоже. Однако… - Тео поставил бокал и резко оттолкнулся от стола. – Черт, не знаю даже. Мое писательство катится к чертям собачьим, я понятия не имею, как защитить тебя от дерьма, что здесь творится, и скоро еще кто-нибудь пристанет ко мне сделать гребаную пересадку сердца. Однако… суть в том, что не скажу, мол, я несчастлив.
Ну и ну. Если дело так дальше пойдет, тебе в два счета дадут собственное время на канале «Комеди Сентрал».
Впечатляющее предложение. – Он чуть не улыбнулся. – Так как? Ты покончила с дверной почтой?
Разве? Энни отнесла грязные тарелки в кухню и задумалась, что будет правильно для нее. Не для него. Только для нее. И выглянула в проем двери.
Ладно, вот что я хочу. Секса и много.
Мой мир только что стал намного светлее.
Но ничего личного. Никаких прижимашек-обнимашек после. И совершенно никакого сна в одной постели. – Энни вернулась к столу. – Как только ты удовлетворишь меня, мы закончили. Никакой уютной болтовни. Спать отправишься в свою кровать.
Тео откинулся на спинку стула.
Сурово, но я переживу.
Абсолютно ничего личного, - настаивала Энни. – Словно ты мужчина по вызову.
Он поднял одну из этих своих надменных бровей.
Ты не находишь, что это немного… унизительно?
А вот это уже не моя проблема. - Восхитительная фантазия… и идеальная, чтобы передать слушателям то, что хотела. – Ты мужчина по вызову, работаешь в борделе, предназначенном для эксклюзивных клиенток. - Энни прошлась до книжных шкафов, позволяя фантазии развернуться, не заботясь о том, что чувствует Тео или не осуждает ли ее. – Обстановка скупая, но роскошная. Сплошь белые стены и черные кожаные стулья. Никаких мягких пуфиков. Только кожа и хром.
Что-то мне подсказывает, что ты загодя все обдумала, - сухо заметил Тео.
Вы все мужчины сидите вокруг в различном дезабилье. Никто не говорит ни слова.
Дезабилье?
Посмотри в словаре.
Я в курсе, что это значит. Просто я…
Все мужчины – один краше другого, - перебила Энни. – Я обхожу комнату. – Она прошлась взад-вперед. – Абсолютная тишина. Мне нужно время. – Остановилась. – В центре комнаты круглый помост. Возвышается на шесть дюймов от пола…
Бровь снова взлетела.
Ты и впрямь все обдумала.
Энни проигнорировала его.
Туда должны подниматься мужчины. Чтобы их могли оценить.
Все ножки стула Тео грохнули об пол.
Ладно, я уже серьезно завожусь.
Я выбираю троих, которые больше всего меня волнуют. По очереди я жестом приглашаю их на помост.
С чего это помост точно шесть дюймов от пола?
Я тщательно изучаю их, провожу рукой по их телам, проверяю, нет ли изъянов.
Зубы смотришь?
…оцениваю их силу и, самое важное, выносливость.
А.
Но я уже знаю, кого хочу. И приглашаю его последним.
Никогда еще так не заводился и не ужасался в одно и то же время.
Этот мужчина великолепен. То, что мне надо. Стройный брюнет, чеканный профиль, твердые мускулы. А самое главное, в его глазах я вижу разум, парень не просто какой-то жеребец. Я выбираю его.
Тео встал со стула и шутливо поклонился:
Спасибо.
Это не ты. – Энни повелительным жестом отпустила Тео прочь. – Увы, мужчина, которого я выбрала, уже ангажирован на эту ночь. Только тогда я выбираю тебя. – Энни послала Тео победоносную улыбку. – Ты не столь дорого стоишь, а кто откажется сэкономить?
Уж очевидно не ты.
Легкая хрипотца в его голосе свела на нет попытку пошутить.
Она чувствовала себя подобно Шехерезаде. Понизила тон, доведя до границы страстности, но не пересекая ее.
– На мне что-то полупрозрачное из черных кружев. А под ними лишь тонкие алые трусики.
В спальню! – воскликнул Тео. – Быстро.
Звучало как приказ, но Энни притворилась, что обдумывает его – почти три секунды, пока Тео не сграбастал ее за руку и не потащил в упомянутом направлении.
Только они миновали порог спальни, Энни вросла ногами в пол, еще не готовая отказаться диктовать правила игры:
В комнате стоит огромная кровать. Со спинок у изголовья и в ногах свисают подбитые мехом наручники.
Только думаешь, что уже знаешь кого-то вдоль и поперек…
В стеклянных шкафах во всю стену выставлены какие только можно вообразить сексуальные игрушки.
Здесь я пас.
Однако смешанный с весельем дымок в его глазах подсказывал, что это не совсем правда.
Разве что нет ужасных кляпов, - быстро добавила Энни. – Ну, ты знаешь каких.
Боюсь, что нет.
Ну, они такие противные.
Поверю тебе на слово.
Она обвела жестом воображаемые шкафы.
Все подобрано со вкусом.
Почему бы и нет. Это же первоклассное заведение.
Энни отошла от него на несколько шагов.
Мы открываем стеклянные двери и рассматриваем вместе каждый экспонат.
Время теряем…
Ты вытаскиваешь кое-какие из них, - продолжила она.
Это какие же?
Те, на которых, как ты заметил, дольше задерживается мой взгляд.
И-и-и…
Энни посмотрела на Тео, сузив глаза:
Я показываю на витрину с кнутами.
Я не собираюсь тебя хлестать!
Она не обратила внимания на его оскорбленный возглас, который, возможно, и не был притворным.
Ты достаешь выбранный мною кнут и приносишь мне. – Она прикусила нижнюю губу. – Я беру его у тебя.
Черта с два! – Внутри его опять взял верх дьявол. – К твоему сведению, - сокращая между ними расстояние, заявил Тео, - я не просто мужчина по вызову. Я король всех мужчин по вызову. И теперь я отбираю власть.
Энни не поняла, как к такому относиться.
Тео накрутил ее длинный локон на пальцы.
Я выдергиваю полоску кожи из кнута.
Энни задержала дыхание.
Подвязываю твои волосы…
По спине побежали мурашки.
Не уверена, что мне нравится, к чему это ведет.
Ей очень нравилось, к чему это ведет.
Он легонько провел губами по ее шее, потом чуть прикусил.
О, тебе нравится, очень нравится. – Распустил ей волосы. – Особенно когда я кнутом раздвигаю твои ноги.
Одежда на Энни уже горела огнем. Надо ее скинуть. Без промедления.
Провожу по твоей голени… - Тео прошелся пальцами по внутреннему шву джинсов. – Потом по внутренней стороне бедер…
Раздевайся!
Энни рывком сняла свой свитер через голову.
Тео скрестил руки на груди, она повторила его жест, пристально глядя ему в глаза.
Я заставляю тебя избавиться от одежды.
Ну ты и хам.
Она разделась первой, поэтому у нее было время насладиться видом его тела. Мускулистое и стройное, всё выступы и впадины. Он был само совершенство, а если о ней этого не скажешь, что ж… ей все равно. Очевидно, ему тоже.
Что там с кнутом? – спросила Энни.
На всякий случай, вдруг он забыл…
Рад, что ты спросила. – Тео склонил голову набок. – Ты. Давай в постель.
Всего лишь игра, однако Энни никогда еще не чувствовала себя такой желанной. И неспешно отправилась по назначению, Богиня Мирового Секса, и села на колени на матрасе, и стала смотреть, как приближается Тео.
Во всем его потрясающем воображение великолепии…
Энни села на пятки. Сияние его глаз подсказывало, что он наслаждается в той же мере, что и она. Однако насколько сильно он наслаждался? Помимо прочего, этот мужчина сделал карьеру на садизме.
Тео толкнул ее на спину. Исследуя тело Энни, он нашептывал слова, описывающие извращенные грубые… и абсолютно возбуждающие действия, которые собирался с ней сотворить.
Она с трудом набрала воздух, чтобы шепнуть в ответ:
И я тебе ни слова поперек не скажу, делай, что хочешь, трогай, где хочешь. Я полностью покорна. – И тут впилась ногтями в его ягодицы. – А вот и нет.
И Богиня Мирового Секса оказалась сверху.
Это было здорово.
Эта ролевая игра раскрепостила их. Содрала с них серьезность. Они рычали, возились, запугивали друг друга и боролись. Они отбросили всякую ненужную стыдливость. Одеяла так и путались вокруг их тел, по мере того как угрозы становились более зловещими, ласки все возбуждающими.
За окном их эротической пещеры начал падать снег. А внутри пещеры они потерялись в разнузданной дикости, которой дали волю. Тео никогда еще не доводилось так дурачиться с женщиной. Он лежал, откинувшись спиной на подушки, и примеривался к мысли, что секс может быть забавным. Острый локоток ткнул под ребра.
Я с тобой покончила, - заявила эта самая женщина. – Выметайся.
Вот Кенли было вечно его подавай. Она хотела каждую секунду держать его подле себя. А Тео желал только сбежать подальше.
Устал, сил нет шевелиться, - пробормотал он.
Прекрасно. – Энни выпорхнула из кровати и метнулась из спальни. Тем самым демонстрируя, что не шутила насчет того, чтобы не спать вместе.
Тео следовало поступить как джентльмен и уступить, но он чувствовал себя использованным до последней капли и остался, где лежал.
Много позже, когда так и не смог уснуть, Тео нашел Энни на своей кровати в студии, где она спала, свернувшись калачиком. Он подавил страстное желание заползти к ней и взамен взял ноутбук. Унес его в гостиную и уселся писать. Тео всё продолжал думать о Смельчаке Стриже. Он изничтожил парнишку на страницах рукописи, но не в своей голове, и это Тео не нравилось. Проникнувшись к себе отвращением, он отставил в сторону ноутбук, уставился в окно и стал наблюдать, как падает снег.
*
Приняв с утра душ и одевшись в привычные джинсы и зеленый свитер, Энни обнаружила Тео в кухне.
Не хочешь чашечку кофе? – спросил он.
Благодарю, нет. Но спасибо, что предложил.
На здоровье.
Он успел принять душ раньше нее и тоже был полностью одет. Оба демонстрировали свои самые лучшие манеры, маскируя распутство прошлой ночи учтивостью в духе Старого Света, будто им требовалось восстановить достоинство и доказать, что они воистину люди цивилизованные.
Пока Тео уединился за столом с чашкой кофе, Энни нашла лист старой бумаги, обнаружила банку черной краски в кладовой и отнесла все в студию, где пол и так был заляпан, поэтому лишние капли ему были без разницы. Полтора часа спустя Тео стоял на свежевыпавшем снегу и глазел на плакат, вывешенный на фронтоне коттеджа.
Правонарушители расстреливаются
без предупреждения
Энни слезла с лестницы и хмуро посмотрела на Тео: пусть только посмеет над ней посмеяться!
Однако тот лишь пожал плечами:
По мне, так сработает.
*
В последующие несколько дней Энни пришла к некоему решению. Не насчет Тео. Их отношения стали четкими и ясными, как она и желала. Ей нравилось выступать Королевой Мирового Секса и настаивать на раздельных постелях, что удерживало ее от того, чтобы превратиться во влюбленную дурочку. Напротив, ее решение касалось наследства. Она ничего не нашла. Пора повернуться лицом к реальности. Мэрайя глотала столько обезболивающих, что уже не соображала, что говорит. Не существовало никакого наследства, и Энни оставалось или разваливаться на куски из-за того, что денежные проблемы не смогли исчезнуть волшебным образом, или собрать волю в кулак и двигаться вперед, шаг за шагом.
Поскольку лишь через несколько дней, первого марта, должен был появиться паром, Энни начала упаковывать вещи, которые имели хоть какую ценность, чтобы переправить морем на материк. Она закажет фургон, чтобы привезти все к парому, и пошлет груз на Манхэттен. Имя матери еще чего-то стоило, и ее вещи достойны лучшей комиссионки в городе.
Энни послала фотографии всего собранного, включая картины, литографии, альбомы, сундук Людовика Четырнадцатого и чашу из колючей проволоки, владельцу магазина. Тот согласился ссудить деньги на траспортировку в счет будущих продаж.
Основу коллекции составлял предмет, по определению торговца, имевший наибольшую перспективу в смысле денег, и который Энни чуть не проглядела. Гостевая книга.
Некоторые автографы принадлежали известным художникам, а кое-какие надписи сопровождались маленькими рисуночками. Торговец надеялся выручить за книгу тысячи две долларов, но брал сорок процентов комиссионных. Даже если продать все, Энни не расплатится с долгами, но залатает некоторые дыры. К тому же она выздоровела. Когда пройдут шестьдесят дней, она попытается вернуться к работе и все начнет сначала. Удручающая мысль.
В последний день февраля случилось нечто, поднявшее ей настроение.
Тео дольше обычного отсутствовал на верховой прогулке, и она, высматривая его, маялась у окна в Харп-Хаузе. Уже наступили сумерки, когда Энни увидела Тео на подъездной дорожке. Она поспешила к боковой двери, схватила пуховик по дороге, не позаботившись о шапке и перчатках.
Увидев, как Энни бежит к нему, Тео натянул поводья.
Что не так?
Ничего. Пляши от радости. У меня месячные!
Он кивнул:
Какое облегчение.
Никаких улыбок до ушей. Ни тебе «дай пять» или «слава богу». Энни удивленно рассматривала его.
Как-то я ожидала бòльшего энтузиазма.
Уж поверь. Счастлив как никогда.
Что-то непохоже.
В отличие от тебя, у меня нет привычки прыгать от радости, как двенадцатилетний подросток.
И поскакал в сторону конюшни.
А стоило бы иногда попытаться, - крикнула она ему вслед.
Когда он скрылся из виду, Энни раздраженно покачала головой. Еще одно напоминание, что нет между ними никакой близости, кроме физической. Разве Тео позволял кому-нибудь увидеть, что творится в его голове?
*
Конечно, у него груз с души свалился. У Энни хватило наглости предположить, что это не так. Беременная Энни испортила бы ему жизнь больше, чем он мог себе представить. Тео просто раздражался из-за работы. Его всегда доставало, когда книга плохо писалась, а эта сейчас явно шла со скрипом. Он убил Смельчака Стрижа неделю назад и с тех пор застрял на месте.
Тео ничего не понимал. У него никогда не возникало проблем, чтобы прикончить какого-нибудь персонажа, но теперь он, кажется, потерял всякий интерес к Квентину Пирсу и его банде негодяев. Сегодня вот он с истинной радостью поговорил по телефону с Букером Роузом о его геморрое, и как это понимать?
*
Энни оставила розовый диван и кровати, но большую часть мебели, включая русалочье кресло, отправила на корабле. Она завернула картины в старые одеяла, а вещи поменьше упаковала в коробки, принесенные из Харп-Хауза. Курту, сыну Джуди Кестер, пришлось сделать два рейса на грузовике, чтобы доставить все к причалу. Она расплатилась с ним серо-коричневым креслом, которое водитель захотел взять в подарок беременной жене на день рождения.
С тех пор, как меньше недели назад установили новые замки, странные случаи в коттедже прекратились, хотя Энни не могла бы точно сказать, замки ли тому причиной или вывешенное предупреждение. Как только Тео убедился, что она сносно владеет оружием, то дал знать всем в городе, что Энни вооружена, и она снова стала чувствовать себя спокойно.
Тео не испытывал никакой радости по поводу исчезнувшей мебели.
Мне нужно место, чтобы писать, - пожаловался он, обозрев почти голую гостиную.
Можешь вернуться в свою башню. Я и здесь прекрасно устроюсь.
Я никуда не собираюсь, пока мы не поймем, кто за всем стоит. Еще надеюсь, что если задам правильные вопросы, то что-нибудь выведаю.
Энни трогали эти попытки помочь. В то же время ей не хотелось, чтобы Тео подумал, будто она опирается на него – ждет, что он станет играть в героя для ее несчастной героини.
У тебя перебывало достаточно беспомощных женщин, - говорила Энни. – А за меня ты не в ответе.
Он поступил так, словно ее не услышал.
Я принесу кое-какую мебель из Харп-Хауза. На чердаке куча хлама, которым никто не пользуется.
Мне что, правда нужен мумифицированный труп?
Из него выйдет великолепный кофейный столик.
И сдержал слово на все сто. Энни ждала, что он покажется с письменным столом и, может, каким-нибудь легким стульчиком, а он приволок также круглый складной стол, который теперь стоял у переднего окна в компании с четырьмя стульями. Маленький комод из трех ящиков расположился между двумя мягкими креслами с выцветшей обивкой с сине-белыми полосками. Тео даже принес помятую бронзовую лампу в форме охотничьего рога.
Мэрайя все это бы возненавидела. Особенно лампу. Ничего современного и даже не в тон, однако место наконец стало похоже на то, чем было – скромным мэнским коттеджем, а не вычурной манхэттенской гостиной.
Я одолжил у Джима Гарсии грузовик в обмен на медицинские услуги, - сказал ей Тео. – С ним произошел несчастный случай при работе с механической пилой. Эти ловцы омаров такие упрямцы. Они скорее заработают гангрену, чем съездят на материк к врачу.
Лиза снова дома, - сообщила ему Энни. – Она все еще зла на тебя как черт, что ты не вытащил драже из носа Алиссы. Я порылась в сети и показала ей, что могло бы случиться, если бы ты сам взялся за это дело.
Еще трое на меня злятся, но я уже и так превысил свои полномочия, и им придется смириться.
Хотел Тео признавать или нет, но он все больше включался в жизнь островитян. И это наверняка шло ему на пользу, поскольку он стал чаще смеяться и больше не выглядел натянутым, как струна.
И ты не прикончил пока никого, - говорила Энни. – Хорошие новости.
Только потому что у меня есть пара приятелей-врачей, помогающих мне советами по телефону.
Она так привыкла думать о Тео, как об одиночке, что с трудом представляла его в компании друзей.
*
Как-то после еще одного сладкого припадка сексуальной греховности они уснули на раздельных кроватях, что, кстати, с каждой ночью все больше раздражало Тео. Энни подскочила на постели от того, что кто-то колотил в дверь. Откинув с лица волосы, она выпростала ноги из одеял.
Не стреляйте! – раздался незнакомый голос.
Энни была рада, что хоть кто-то принимает ее табличку всерьез, однако все же потянулась за пистолетом на прикроватной тумбочке.
Тео уже был у двери, когда она добралась до гостиной. Поднялись мартовские ветра, и на переднее окно нанесло снега. Энни сбоку держала пистолет, пока Тео открывал дверь. На пороге стоял Курт, сын Джуди Кестер, который помог Энни перевезти мебель.
Там Ким, - с безумным взглядом заговорил он. – У нее начались преждевременные роды, должен приземлиться вертолет скорой помощи. Вы нам нужны.
Твою мать. – Не самый профессиональный ответ, но Энни не осуждала Тео. Он жестом пригласил Курта войти. – Подождите здесь. – По дороге сказал Энни собрать кое-какую одежду. – Одевайся. Поедешь со мной.
Глава 18
Тео одной рукой приткнул телефон к уху, другой держал рулевое колесо.
Я в курсе, что погода никуда не годится. Думаете, я не вижу? Но нам нужен здесь вертолет и нужен прямо сейчас!
Ветер сносил «рейндж ровер», задние фары грузовика Курта светились впереди, как дьявольские огни, когда Тео с Энни ехали за ним в город. Курт сказал, что родов не ждали еще две недели и что они с женой собирались отправиться на Большую Землю в пятницу.
Мы хотели оставить детей с моей мамой и остановиться у кузины Ким, которая живет рядом с больницей, - сообщил Курт. – И не рассчитывали на такое.
Кажется, до Тео дошло, что он ведет себя неразумно со своим собеседником на другом конце телефона, потому что заговорил спокойнее:
Да, я понимаю… Да, знаю… Ладно.
И когда отбросил мобильник в сторону, Энни с сочувствием посмотрела на него.
Я тащусь с тобой, потому что ты не хочешь оставлять меня одну в коттедже или потому что тебе нужна моральная поддержка?
И то и другое.
Тео сильнее вцепился в рулевое колесо.
Превосходно. А то я боялась, что ты тащишь меня с собой за мои акушерские навыки. Потому что я в этом полный профан. – Тео хмыкнул. – Все мои знания о рождении детей ограничиваются тем, что я видела по телевизору, - призналась Энни. – И судя по всему, процесс еще тот. – Тео не ответил. – А ты что-нибудь хоть знаешь о принятии родов?
Черт, нет.
Но ведь…
Меня учили, если ты это имеешь в виду. Однако можно сказать, что у меня отсутствует жизненный опыт.
Ты великолепно справишься.
Тебе-то откуда знать? Малыш поспешил на две недели.
Энни это уже отметила, однако попыталась утешить Тео.
У Ким третий ребонок. Она наверняка должна знать, что ей делать. И мама Курта может помочь.
Джуди Кестер, у которой всегда наготове смех и позитивный взгляд на жизнь, была бы идеальным кандидатом, которого нужно иметь рядом в кризисной ситуации.
Однако Джуди в доме не оказалось. Как только они сняли пальто, Курт оповестил, что Джуди навещает сестру на материке.
И почему я ждал чего-то подобного? – пробурчал Тео.
Они проследовали в уютно неубранную гостиную, захламленную детскими вещами.
С тех пор как сгорела школа, Ким уговаривает меня уехать с острова, - сказал хозяин, отодвигая ногой в сторону парочку трансформеров. – А после такого вряд ли она передумает.
Тео задержался в кухне помыть руки. Когда он подал знак Энни поступить так же, та посмотрела на него типа «ты в своем уме?», пытаясь напомнить, что она здесь исключительно ради моральной поддержки. Тео так свирепо зыркнул на нее сузившимися глазами, что Энни тут же сделала, как он сказал, хотя и не без внутреннего сопротивления.
А мне не надо остаться здесь и вскипятить воду или что-то такое?
Зачем?
Понятия не имею.
Ты пойдешь со мной, - заявил Тео.
Курт отлучился проверить детей. Поскольку они, похоже, спали во время этого суда божия, Энни подозревала, что муж изо всех сил избегал жены.
Энни пошла за Тео в спальню. Ким лежала на скомканной кипе оранжевых и желтых простыней. На ней была поношенная бледно-голубая летняя сорочка. Роженица вся покрылась пятнами, кудрявые темно-рыжие волосы спутались: вся такая кругленькая и пухленькая - лицо, груди и больше всего живот. Тео поставил красный медицинский чемоданчик.
Ким, я Тео Харп. А это Энни Хьюитт. Как идут дела?
Ким оскалила при схватке зубы:
А как по-вашему, на что это похоже?
Похоже, что вы прекрасно справляетесь, - похвалил Тео, будто он самый опытный акушер в стране, и стал распаковывать чемоданчик. – Какие промежутки между схватками?
Боль отпустила, и Ким откинулась на подушки:
Около четырех минут.
Он вытянул пару латексных перчаток и синюю постельную подкладку.
Скажите, когда начнется следующая, и мы посмотрим, сколько она тянется.
Казалось, его спокойствие передалось роженице, и она кивнула.
На прикроватном стеклянном столике были разбросаны парочка журналов о знаменитостях, детские книжки и различные баночки с кремами. На другом расположились цифровые часы-будильник, карманный нож и пластиковый контейнер, наполовину заполненный мелкими монетками. Тео развернул постельную подкладку.
Давайте вас устроим поудобнее.
Голосу был успокаивающий, однако брошенный на Энни взгляд подсказывал: пусть даже не думает двинуться с места из комнаты, иначе ее ждет ужасная участь, за которой последует кара куда худшая, сопровождаемая полным уничтожением.
Энни неохотно подошла к изголовью кровати, еще меньше желая увидеть то, что открывалось Тео, как она подозревала.
Ким пребывала за пределами стыдливости, и Энни сомневалась, что та даже заметила, как бережно Тео подоткнул под ее бедра подкладку и накинул простыню на колени. Только стонала, когда ее скручивала особенно сильная схватка. Пока Тео засекал время, он успевал давать Энни вполголоса указания, описывая в мельчайших подробностях, что ожидается и что, по его мнению, Энни требуется делать.
Фекалии? – шепотом переспросила она, когда он закончил.
Такое случается, - пояснил он. – И это естественно. Будь наготове с чистой подкладкой.
И гигиеническим пакетом под рвоту, - пробормотала Энни. – Для меня.
Тео улыбнулся и снова стал смотреть на часы. Пока Ким трудилась, Энни стояла у изголовья, мягко гладя ее волосы и ободряюще шепча. Между схватками Ким извинялась, что притащили Тео среди ночи, однако ни разу не осведомилась о его акушерских навыках.
Спустя примерно час дела приобрели более серьезный оборот.
Я должна тужиться, - кричала Ким, откидывая ногами простыню и позволяя Энни увидеть больше, чем ей хотелось.
Тео уже натягивал резиновые перчатки.
Давайте-ка взглянем.
Ким стонала, пока он осматривал ее.
Рано тужиться, - сообщил он. – Погодите.
Твою мать! – вопила Ким.
Энни похлопывала ее по руке.
Молодчина. Вы здорово справляетесь.
И надеялась, что это правда.
Тео сосредоточился на своих обязанностях. На следующей схватке он приказал тужиться.
Головка показалась, - объявил он так спокойно, словно сообщал прогноз погоды.
И тут Энни увидела бисеринки пота на лбу Тео Харпа. Раньше она представить не могла, что может заставить его вспотеть, и вот теперь дождалась.
Схватки уменьшились, но ненадолго. Ким ахнула.
Я вижу головку, - сообщил Тео.
Из горла Ким раздалось рычание.
Тео раздвинул ее колени и давал указания:
Тужься… Великолепно. Ты молодец.
Нежелание Энни видеть роды куда-то делось. После еще двух особенно сильных схваток и указаний Тео показалась головка ребенка. Тео подставил под нее свою руку.
Сейчас уберем с дороги пуповину, - мягко сказал он, скользнул пальцем внутрь и провел вокруг шейки ребенка.
Энни, приготовь одеяло. Да, малыш… Дай посмотреть вот это плечико… Повернись. Вот так. Вот и все.
Ребенок скользнул в его сильные умелые ладони.
У нас мальчик, - объявил Тео. Он наклонил крошечного запачканного новорожденного, чтобы прочистить малышу дыхание. – Давай дадим тебе восьмерку, паренек.
Энни понадобилась всего секунда, чтобы вспомнить, что он рассказывал о подсчете по шкале Апгар в первую минуту рождения и потом снова на отметке пять минут, чтобы оценить состояние ребенка. Малыш начал плакать, тихо мяукая. Тео положил его на живот Ким, взял полотенце у Энни и ласково вытер.
Наконец в комнату вошел Курт. Он подошел к жене, и они вместе прослезились, глядя на новорожденного сына. Энни стукнула бы Курта по башке за то, что устранился от тяжкого испытания, но Ким была более великодушной. Пока она прижимала сынишку, Тео массировал ей живот. Вскоре живот скрутил еще спазм, и выскользнула масса плаценты.
Энни старалась не смотреть, пока подавала красный пакет для ликвидации из чемоданчика. Тео пережал пуповину и переменил запачканную подстилку на чистую. Для парня с большим трастовым фондом и имеющего на руках доходный литературный контракт он не чурался грязной работы.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |