– Но она мертва, и моя цель изменилась. Последнее, что я хочу сделать – это дать им то, чего они хотят. Я не уверен, как вас защитить, потому что мой враг здесь, повсюду вокруг нас на этом острове и на соседних островах тоже. Я бы доставил вас в больницу Дили, но, боюсь, там будет ещё менее безопасно. У меня действительно есть друг врач. Мой новый план, если вы согласны, таков: я отвезу вас к нему домой, там вы сможете получить необходимую медицинскую помощь. Там вы будете в безопасности.
– Почему бы не отвезти нас в американское посольство? – Джина поднялась на ноги.
Неужели это действительно произойдет?
Неужели он действительно собирается просто… отпустить их?
– На этом маленьком островке нет ни одного. И даже если бы и было… – Он засмеялся. – Помогая вам, я не хочу навредить себе. Имельде, Данжуме и мне придется покинуть наш дом навсегда, но мы не найдем убежище в Америке, могу это гарантировать. – Он покачал головой. – После того, как я отправлю вас к моему другу, вы сможете договориться о перелете к ближайшему посольству. У него есть самолет и пилот, которого тоже очень легко уговорить. Видите ли, моим врагам не потребуется много времени, чтобы понять, что я уехал, и поэтому вас двоих будут усиленно искать.
Он нашарил что-то в кармане. Пистолет? Джина сделал шаг назад, а он вытащил… сотовый?
– Вот, – сказал Эмилио, протягивая ей.
Джина открыла телефон, не смея поверить… Но иконки на экране показывали, что батарея заряжена и прием сильный.
Он снова что-то достал из кармана. Лист бумаги.
– Мои контакты в Джакарте обнаружили Моранта. Он здесь, в Индонезии. Позвоните ему. – И протянул ей лист.
Это была… распечатка из электронной почты? И номер телефона. Жду дальнейших сообщений. Г.М.
Хотя, подождите!
Джина знала этот номер телефона наизусть, по крайней мере часть его.
Последние четыре цифры были такими же, как в номере Макса. Ей нужно присесть.
Боже мой, Макс тоже здесь.
Весь остальной мир рушился, но Макс был здесь, пытаясь найти ее.
– Позвоните ему, – повторил Эмилио. – Скажите ему, что я доставлю вас в резиденцию доктора Oлана Катипа на северной стороне этого острова, Пулау-Миды. Мы рядом с Пулау-Ветар. У Катипа охраняемое поместье…
Он, наверное, продолжал говорить, но Джина его уже не слушала. Она встала и отошла, поскольку Молли попыталась выхватить у неё телефон и бумагу.
Сердце колотилось, Джина набирала номер телефона, молясь, чтобы жизнь не обошлась с ней так жестоко, и эти цифры не оказались простым совпадением.
* * *
Примерно в десять часов утра мобильный телефон Джулза зазвонил снова.
Джоунс рылся на кухне, разыскивая на забитых полках какую-нибудь еду с повышенным содержанием углеводов.
Он остановился на одной из трех, стоящих прямо по центру, банок с говядиной и макаронами в томатном соусе. Невероятная роскошь – не выбирать консервы на давно забытой полке, чтобы владельцы квартиры не догадались о визите незваных гостей. Джулз сказал ему, что эту квартиру агенты ЦРУ использовали в рамках ведущегося расследования террористической деятельности.
Интересующий их террорист жил через два дома от жилища подозреваемого похитителя.
Какое счастливое совпадение. Или было бы, если бы Джоунс верил в удачу или совпадения.
Он знал, как здесь все работает, на этих изолированных островках. Если выслеживаемый террорист переехал практически в соседний с Тестой дом, на то была серьезная причина.
Но, невзирая на совпадение, эта квартира – просто божий дар. Если бы не она, парни провели бы всю прошлую ночь на крыше и вымокли до нитки под предрассветным ливнем.
Конечно, сегодня этот вариант все еще мог произойти – неизвестно сколько еще придется ждать, чтобы выбить дверь Эмилио Тесты. Потому что гребанное сегодня началось с вестей из Джакарты о том, что Бенни, связной Джулза в ЦРУ, имел несчастье оказаться мёртвым.
Джулз и Макс как раз дискутировали, должны ли они остаться или уехать. Имела ли смерть Бенни какое-то отношение к ним. Вернуться ли Джулзу в Джакарту, чтобы получить оборудование для наблюдения, которое они хотели.
Но сейчас Джулз смотрел на свой звонящий телефон.
– Ладно, – сказал он достаточно громко, чтобы привлечь Джоунса к разговору, – это не Яши, я не узнаю этот номер. Это может быть наш человек.
Джоунс вышел из кухни.
– Значит, ответить нужно мне.
– Я включу громкую связь, – согласился Джулз. – Помни, он может сделать то же самое.
Джоунс почувствовал всплеск адреналина, но заставил себя поверить в обещание Джулза, что Теста не сможет найти их по спутнику, благодаря Яши, который находился сейчас в Вашингтоне. Дэйв заставил себя сосредоточиться. В волнении легко было чего-то не услышать. Или услышать только то, что хочешь услышать, или неправильно понять даже простейшую информацию.
Но даже все психологические тренировки Джоунса не подготовили его к тому, что он услышал после того, как Джулз ответил на звонок, после того, как он сам включил идентификатор. Морант. Он не мог припомнить, когда в последний раз так представлялся.
– Эй! Это я! – Святой Иисусе. Это была Джина.
На другом конце комнаты Макс по-прежнему следил одним глазом за домом Тесты, откуда, с тех пор, как они начали вести наблюдение, так никто не вошёл и не вышел. Но теперь он вмиг повернулся, жестами показывая Джулзу отключить микрофон, чтобы Джина, или кто-либо другой, не могли его услышать. Макс испытал огромное облегчение, услышав голос Джины, узнав, что она была еще жива, по крайней мере, пока. Но стоило Джулзу отключить микрофон, как Джоунсу понял, что Макс намерен выяснить жива ли Молли тоже, не ставя под угрозу безопасность женщин.
– Она не сказала: «это Джина», – скороговоркой произнес Макс. – Она сказала: «это я». Не называй ее и Молли по именам. Теста может не знать, кто есть кто, и лучше держать его в неведении и дальше. Спроси: «Ты в порядке, вы обе в порядке?»
Макс кивнул, Джулз включил микрофон, и Джоунс повторил всё в точности.
-Да, – сказала Джина, и Джоунс вновь начал дышать. Спасибо тебе, Боже. Он должен был сесть, поскольку чуство облегчения было колоссальным. Как Максу удается оставаться спокойным?
– Мы обе в порядке, – продолжала она. – Только Молли, ну, она немного обезвожена.
Вот вам и теория Макса «не называем имён».
– Мы обе обезвожены, – снова заговорила Джина. – Быть заложником, скажу я вам, совсем не весело, даже если вокруг бегает лишь один человек с маленьким пистолетом.
Джулз отключил микрофон, качая головой в восхищении:
– Она просто рассказала нам…
– Да, – прервал его Макс, потому что Джина продолжала говорить:
– Я имею в виду, Имельда довольно застенчива, а ее сыну, Данжуме, всего лишь два года, но… парень с ломом довольно страшен. Конечно, в доме, который мы не видели, может быть больше людей…
Джоунс встал, поняв, почему Джулз улыбается. Джина только что просто рассказала им, что ее похитителей всего четверо, и у них, вероятно, был только один маленький пистолет.
– Давайте просто выломаем эти гребанные двери, – не сдержался он.
Но Джина снова заговорила. Наступила пауза, они услышали голос на заднем плане, а затем она сказала:
– Эмилио говорит, что я напрасно трачу время. Мне очень жаль. Но… Макс с вами? Потому что… – Она недоверчиво засмеялась. – Эмилио собирается нас отпустить.
– Что?!
– У них его жена, – продолжала Джина, – но Эмилио узнал, что она мертва, что люди, у которых она была, убили ее, поэтому он не хочет... Слушайте, это всё так запутано, я просто думала, что было бы легче сделать это, если бы Макс был с вами... Он там? Могу ли я... Пожалуйста, я должна поговорить с ним.
Макс забрал у Джулза телефон. Включил микрофон.
– Джина, – сказал он, – я здесь.
– О, Макс! – Голос Джины переполняли эмоции. – Слава Богу… – И тут она пропала.
Зато появился другой голос, мужской, возможно, принадлежавший Эмилио.
– Эта воссоединение очень трогательно, но время не ждет. Я собираюсь отвезти женщин к другу в северную часть Пулау-Миды, на островок севернее Восточного Тимора. Там они будут в полной безопасности, пока вы не приедете.
* * *
Через несколько минут после того, как Эмилио забрал у Джины телефон, началось светопереставление.
Минуту Эмилио спокойно разговаривал с Максом по телефону, объясняя, как добраться к дому врача. Но затем он замолчал, как будто слушая то, что говорит ему Багат. А потом начал кричать.
Итальянский Молли в основном ограничивался словами, благодаря которым она могла заказать десерт, но слово «спешите» она знала. И слышала его сейчас от Эмилио в избытке.
Вбежала Имельда, схватила ребенка и выбежала.
Парень с ломом вошел без предупреждения, отбарабанил поток итальянских слов, взял у Эмилио что-то, похожее на брелок для ключей, и затем исчез.
А в очень уверенной руке Эмилио появился тот противный маленький пистолет, который они не видели с тех пор, как входили в корабельный контейнер.
Он направил ствол прямо на Джину, которая все еще выглядела ошеломленной от мысли, что Макс пришел за ней, и что она на самом деле разговаривала с ним по телефону.
Она замешкалась, когда Эмилио бросил ей мобильник, но все же поймала его.
– Что происходит? – спросила Молли.
– Скажите вашему другу, – приказал Эмилио Джине, – что, если хоть кто-то зайдёт в дом, вы умрете первыми.
___________________________________________________________
[1] После того как девочку обрезали, ее "ушивают", оставляя только маленькие отверстия для справления нужд. Когда эта девушка собирается рожать, ей опять все разрезают – "увеличивают отверстие", а после родов, опять "ушивают".
Глава 16
Макс совершил ошибку, позволив похитителю узнать, что они на Пулау-Миде. Более чем очевидно, что Эмилио не ожидал их прибытия в Индонезию так быстро. И совершенно ясно, что он ждал Джоунса одного и присутствие Макса ошеломило его.
Макс как раз выслушивал план Эмилио по отправке Молли и Джины в поместье какого-то доктора.
Где был – ах, как удобно! – самолет, на котором Джоунс увез бы их прочь.
Вот тогда-то Макс и прокололся, предложив Эмилио сдать заложников прямо сейчас, в его доме. Макс благополучно увез бы их с острова. Пусть он и не сказал Эмилио, что находится через улицу, но дал понять, что подобрался очень близко.
Теста тут же перешел на крик, а затем отключил микрофон на своем телефоне.
Макс должен был на все соглашаться, а потом перехватить девушек по дороге. Конечно, тогда он застал бы врасплох человека, у которого был по крайней мере один смертоносный пистолет. А оружие и неожиданные сюрпризы плохо сочетаются.
– Проклятье, – сказал Багат.
– Да, – согласился Джулз, глядя на улицу. – Еще я поймал очень странный сигнал. Пахнет ловушкой. Но если он искренне хотел позволить им уйти...
– К черту его «хотел – не хотел». – Джоунс был полностью готов. – Я пойду туда, прежде чем он заберет их и сбежит.
– Внимание! – объявил Джулз. – Гаражная дверь открывается.
Без малейших усилий Джоунс выбил защитную сетку и выскочил через боковое окно.
Проклятье. Он должен был идти последним, а не первым. Ради бога, он же гребаная мишень!
Но затем в телефоне раздался голос Джины:
– Макс, у Эмилио пистолет, он говорит, что не хочет, чтобы ты... входил?.. Где ты? О мой бог, ты действительно так близко? Да, да, понимаю, – голос зазвучал раздраженно, очевидно, она говорила с Эмилио. – Макс, он велит сказать тебе, что застрелит меня, если ты войдешь. – Снова Эмилио: – Я сказала ему, ладно?
– Белый фургон покидает гараж, – объявил Джулз, перекрывая визг шин.
Проклятье!
– Вы с Молли все еще в доме? – спросил Макс и последовал за Джоунсом. До земли было почти десять футов, но Багат приземлился на ноги, а совсем рядом с ним – Джулз.
– Да, – сказала Джина.
– Вы не в движущемся автомобиле? – Ему необходимо было убедиться.
На улице был припаркован потрепанный «форд эскорт», Джоунс уже открыл ржавую дверь и пытался завести чертову штуку, замкнув провода.
– Нет, – четко произнесла девушка.
– И Молли с тобой? – спросил Макс.
– Она прямо здесь, – ответил Джина. – Макс, что происходит?
Джулз с пистолетом наизготовку уже проник в гараж. Кто бы ни уехал в том фургоне, он так торопился, что оставил гараж нараспашку, а дверь в дом – приоткрытой.
И это была та еще дверь. Вроде дверей в бункере, построенном на случай серьезного нападения.
Макс тихо позвал Джулза:
– Притормози.
Джулз зажал что-то между косяком и дверью, чтобы она точно не захлопнулась, кивнул, сигналя, что он принял сообщение и не собирается дальше внутрь.
– Джоунс, – прошипел агент, вернувшись к поднятой двери гаража и пытаясь привлечь внимание Дэйва. Кэссиди молча подал Джоунсу сигнал убраться с улицы. Затем указал на гараж и пантомимой изобразил руль. Его послание было яснее ясного. Внутри была машина.
Джоунс кивнул, закрыл дверцу «эскорта» и двинулся к агентам.
Макс сосредоточился на Джине, находившейся на том конце телефона.
– Скажи Эмилио, что я снаружи и хочу войти – просто поговорить. Без пистолета, совершенно безоружный, с поднятыми вверх руками. Скажи ему, я могу полностью раздеться, если он захочет. Господь свидетель, я уже так делал раньше.
– Правда? – Джина даже рассмеялась.
– Да, скажи ему.
Ее голос звучал... совершенно так же, как и всегда. Макс не знал, чего ожидал – может, подавленную, испуганную, разбитую Джину, побежденную страхом осознания, сколь малы шансы выбраться из этой ситуации невредимой.
– О, Макс, – сказала она, – ты не представляешь, как я рада слышать твой голос.
– Просто скажи ему, Джина, – велел он, но не смог удержаться, чтобы не добавить: – Я тоже.
Багат отключил микрофон, пока Джина передавала сообщение, увидев, что Джулз хочет что-то добавить.
Но Джоунс заговорил первым:
– У нас не так много времени до прибытия подкрепления.
– А мы уверены, что он лжет? – спросил Джулз. – Если бы я кого-то похитил и решил потом отпустить, а ее очень разгневанный муж внезапно оказался бы у моего порога, я бы тоже вел себя, как животное, загнанное в угол. Если жена Эмилио мертва...
– Если у него вообще есть жена, – заметил Джоунс.
– Поколдуй над этой развалюхой, – приказал Джулз Дэйву. – Теста может не захотеть передать нам ключи. Нужно быть готовыми двигаться. Я собираюсь позвонить в посольство в Дили, известить их о ситуации. – Он повернулся к Максу: – Нужен твой телефон, я дам тебе свой.
Макс выудил аппарат из кармана и передал его Кэссиди.
– Макс? – в трубке Джулза вновь раздался голос Джины.
– Я здесь.
– Ты можешь войти. Но он хочет, чтобы ты был в футболке, без куртки, без головного убора, руки подняты вверх, как ты и говорил. Он сказал, если услышит в коридоре хоть какой-нибудь шум, пока ты здесь, то застрелит меня.
– Понял. – Макс уже раздевался: куртка, кобура, оружие – все в кучу на бетонном полу. – Я вхожу, – сказал он Джулзу.
Джоунс высунулся из автомобиля:
– Не дай ему причинить им боль.
– Не дам, – пообещал Макс.
Наверное, нелегко было оставаться здесь, когда Молли была там, но Джоунс кивнул.
– Не могу связаться с посольством, – сообщил Джулз.
– Продолжай пытаться. Джина, – сказал Макс в трубку, – скажи Эмилио, что я открываю дверь из гаража в дом. Оставь телефон включенным, если сможешь, ладно? Я оставлю свой аппарат Джулзу. Хочу, чтобы он мог все слышать. – Багат передал телефон с отключенным микрофоном и понизил голос, глядя на напарников. – Если я скажу «огонь», вы быстро входите и стреляете на поражение. Понятно?
Джоунс кивнул.
– Макс, – Джулз придержал его за руку. – Не сваляй слишком уж большого дурака.
– Где же ты был со своими советами полтора года назад? – Макс вошел в дом. – Я иду по коридору, – громко крикнул он, держа пустые руки поднятыми.
* * *
Джулз Кэссиди тоже здесь?
У Джины не было времени задаваться вопросом, сколько еще членов команды привез Макс, или как Джоунс вышел с ними на связь, потому что Эмилио передвинул пистолет от ее бока к подбородку.
Ствол был холодным и тяжелым. И способным полностью снести ей голову с плеч, стоит только Эмилио нажать на спусковой крючок.
Она держалась очень спокойно, в руке был все еще включенный телефон.
Но затем в дверях комнаты появился Макс. Он быстро окинул помещение взглядом, подмечая все – Молли, сидящую на кровати, пистолет в руке Эмилио – прежде чем встретиться взглядом с Джиной.
– Привет, – сказал он так просто, словно они столкнулись в хлебном отделе супермаркета. Вот только какое приветствие подошло бы в такой ситуации?
Но больше его приветливости Джину сбило с толку, насколько другим выглядел Макс. Она обнаружила, что думает о всяких глупостях, например, что его ключица достаточно зажила, раз позволяет ему вот так держать руки поднятыми. Может быть, из-за того, как черная футболка обтягивала его грудь и плечи или из-за того, как он держал руки – отчего на бицепсах натянулась ткань,– но Макс выглядел полностью вернувшим форму за те месяцы, что Джины не было.
Вернувшим форму и кое-что еще.
Но не только великолепный внешний вид делал его похожим на незнакомца. Очевидно, с тех пор, как он в последний раз брился, прошла уйма времени, и его подбородок покрывала густая щетина. Темные волосы растрепались и спутались, словно он много дней не снимал головной убор. Вместо элегантного костюма – джинсы и тенниски, хотя она привыкла видеть его в повседневной одежде в реабилитационном центре.
Нет, это глаза придавали ему незнакомый вид – она определенно никогда не замечала у него такого взгляда. Джине всегда нравились глаза Макса – бездонные и настолько экзотически темно-карие, что казались почти черными. Сейчас он смотрел на нее так, как ей всегда хотелось: ничего не скрывая, показывая ей все чувства, которые испытывал прямо сейчас. Страх, гнев, уязвимость, отчаяние – все совершенно очевидно наряду с невероятным облегчением и огромной надеждой.
– Привет, Макс, – прошептала она в ответ.
Но тот уже сосредоточился на Эмилио и пистолете.
– Отойдите от нее, мистер Теста. В этом нет необходимости. Просто отпустите ее, сделайте два шага назад и цельтесь в меня.
– Сколько с вами человек? – спросил Эмилио. Он тяжело дышал, его била крупная дрожь, и Джина чувствовала спиной, как колотится его сердце. Или, может, это было ее сердце.
– Отойдите от девушки. Женщины, – поправился Макс, покачал головой и адресовал Джине извиняющую гримасу. – Тогда мы поговорим.
– Пистолет у меня, и я устанавливаю правила, – голос Эмилио стал напряженным.
– Я знаю, вы не хотите ее ранить, – тон Макса был мягким, спокойным, – поэтому просто возьмите меня на прицел и...
– Грейди Морант тоже здесь? – спросил Эмилио. – Он ведь в гараже? Я не хочу, чтобы он входил.
– Не войдет. И если вы отойдете от Джины, – повторил Макс, – мы обсудим, как всем нам лучше выбраться отсюда целыми и невредимыми.
Джина стала молиться, чтобы Эмилио не напрягал палец на спусковом крючке и не подстрелил ее, намеренно или случайно. И не только потому, что она не хотела, чтобы ее мозги брызнули на стену, но и потому, что она знала – если Эмилио вот так ее убьет, Макс никогда от этого не оправится.
А она и без того уже принесла в его жизнь слишком много боли.
– Прямо сейчас, – сказала она ему, – юридический факультет Нью-Йоркского университета выглядит реально упущенной возможностью.
Макс улыбнулся – губы едва дрогнули.
– Да. – Но он даже не взглянул на нее, сверля Эмилио взглядом.
А тот наконец-то отпустил Джину.
Девушка пошатнулась, внезапно потеряв опору. Уронив телефон, она приземлилась на четвереньки и отползла подальше, пытаясь убрать голову от пистолета.
Вот только теперь Эмилио направил чертову штуковину на Макса.
– Хорошо, – произнес Макс явно для Джулза. – Держите его прямо, цельтесь в меня.
– Пожалуйста, не стреляй в него, – взмолилась Джина. – Уж лучше бы ты застрелил меня, чем...
– Это не поможет, – сказал ей Макс.
–...снова пройти через это, – закончила она. – Ты можешь просто положить пистолет на пол? Пожалуйста.
– Макс может держать руки поднятыми, – вмешалась Молли. – Мы все хотим одного: выбраться отсюда живыми. Так что давайте просто все успокоимся.
Эмилио опустил пистолет.
От облегчения ноги Джины подкосились, и она присела на край кровати.
– Спасибо.
Молли подалась вперед и обняла подругу.
А Макс продолжил работу:
– Давайте сделаем это. Позвольте мне отвести Джину и Молли в доки. Мы наймем гидроплан, чтобы добраться до американского посольства в Дили. Мы просто выйдем отсюда. Просто уйдем. Мы можем выйти все одновременно – вы можете уйти в одну сторону, мы пойдем в другую. Теста, мы не пытаемся осложнить вам жизнь. Мы просто хотим, чтобы Джина и Молли были в безопасности. Я вижу, что вы о них хорошо заботились. Мы все это очень ценим...
– Как вы нашли меня так быстро? – спросил Эмилио.
– Не имеет значения, – ответил Макс. – Нужно сосредоточиться...
– Нет, имеет, – перебил Эмилио. – Потому что у меня было время подумать. Я не хочу, чтобы ублюдки, убившие мою жену, остались безнаказанными. Если у вас есть... связь. С вашим правительством, с ЦРУ – я знаю, что они здесь на Пулау-Миде... Если вы нашли меня с их помощью и если вы гарантируете... Как это называется? Амнистию? И, возможно, материальный стимул, который позволил бы мне переехать... У меня есть информация, которой я готов поделиться.
Эмилио Теста, несомненно, предположил, что если они охотно пошли на сделку с Грейди Морантом, то готовы провернуть то же самое с кем-нибудь еще. Сам Джоунс подонку не доверял, но Макс и Джулз говорили с Тестой – Джулз по одному сотовому, в то время как по другому все еще пытался связаться с посольством – словно были его новыми лучшими друзьями. Конечно, сложно сказать, верят ли они Эмилио на самом деле или просто пытаются заставить его так думать. Как бы то ни было, это радикально отличалось от той тактики переговоров, что Макс использовал, когда открыл дверь номера гамбургского отеля и обнаружил в коридоре Джоунса. И все же, что бы они ни делали, они поступали верно.
* * *
– Джоунс, – позвал Джулз и тот отвлекся от попыток взломать замок багажника «импалы».
На пороге стояла Молли. Она выглядела усталой и бледной, а волосы заплела в косу. Ее одежда предназначалась для лета северной Германии. Молли закатала штанины, чтобы приспособиться к жаре Индонезии, а рукава трикотажной рубашки повязала вокруг раздавшейся талии.
– Мэм, вам нужна медицинская помощь? – спросил ее Джулз.
Но она заметила Джоунса. И бросилась к нему. И вот, ох, Иисусе, он уже обнимает ее.
– Пожалуйста, скажи мне...
– Ты?.. – Она отступила и окинула его взглядом так же, как и он оглядел ее.
– Со мной все в порядке.
– Я в норме.
Оба произнесли это одновременно и сразу же добавили:
– Точно?
Джоунс не знал, плакать или смеяться. Молли делала и то, и другое, пока он ее целовал. Но вдруг она вздрогнула и Дэйв быстро ослабил объятия.
– Ты ранена. Я убью его...
– Нет, нет – это из-за биопсии.
О боже. Он совершенно забыл. Джоунс отстранился и посмотрел на нее:
– Это?.. – он не смог договорить.
– Не знаю, – покачала головой Молли. – Для получения результата нужно было время. – Она вытерла слезы и попыталась улыбнуться мужу. – Я чувствовала, как ребенок шевелится. Мы с Джиной ужинали в Гамбурге, и я его почувствовала.
Ребенок. Джоунс знал, что должен что-то сказать, но не мог врать.
– Это было так волнующе, – продолжала она. – Официант принес нам бесплатный десерт, чтобы отпраздновать.
Бог знает, он не мог сказать ей правду. Джоунс осторожно прижал ее ближе, так, чтобы она не могла видеть его лица и понять, о чем он думает.
– Мне так жаль, – прошептал он вместо этого. – За все это.
– Мне тоже. – Затем она отстранилась, и ее лицо приняло строгое учительское выражение. – Ты не должен был приезжать, – пожурила она.
– Да, верно, и ты не должна была.
– Хотя я даже не знаю, где мы находимся, – призналась Молли.
– Восточная Индонезия, – пояснил он. – Очень близко к Восточному Тимору.
– Ну конечно. Из всех беззаконных островов в этой части мира мы оказались возле самого беззаконного.
На той стороне гаража Джулз продолжал сражаться с обоими телефонами и следить за улицей.
Чем они там в доме занимаются?
Молли ответила не его невысказанный вопрос:
– Они выходят – просто пытаются придумать, как сделать это так, чтобы Эмилио не чувствовал угрозы. Думаю, он тебя боится.
– Умный парень.
– Собираюсь напомнить тебе, что ты мишень, и попросить тебя не лезть на рожон. И собираюсь забраться с тобой на заднее сидение, – сказала она, – и, не знаю даже, отвлекать тебя всеми возможными женскими уловками, чтобы ты не подстрелил Эмилио. Или не выкинул что-то в таком духе.
Молли «сделала лицо» – приняла то особенное выражение, которое появлялось у нее всякий раз, когда она была с чем-то совершенно не согласна.
Джина тоже очень хорошо «делала лицо», но Молли была бесспорной королевой: немного приподнимала брови, округляла глаза, втягивала воздух – чтобы буква «С» прозвучала отчетливее. Уголки губ слегка приподнимались и когда она собиралась выдать убийственный аргумент – ей нравилось спорить, – и когда бывала очень раздражена.
Прямо сейчас Молли была раздражена.
Джоунс снова заключил ее в объятия и поцеловал, не давая возразить.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Давай сядем в машину и умчимся. Я хочу убраться отсюда.
Она понизила голос, взглянув через гараж на Джулза:
– Тебе стоит убраться отсюда. Прямо сейчас.
Джоунс покачал головой:
– Я не уеду без тебя, малышка.
– Ты должен. – Она была чертовски серьезна. – Мы поедем в посольство в Дили. Если ты согласишься...
– Да, прости, я не уеду, пока не буду уверен, что ты в безопасности. Отсюда до Дили долгий путь. – Он потянул ее за собой в машину.
– Но они упрячут тебя за решетку, если... – начала она.
– Вероятно, – отозвался Джоунс. – Но только когда мы вернемся в Штаты. – И снова поцеловал ее.– Я рискнул, Мол, и мы проиграли.
– Рискнул? – не поняла она.
– Пытаясь получить паспорт, чтобы вернуться домой. У Краус. Я все еще не знаю, кто за этим стоит, или что они хотят, но я знаю, что Гретта Краус продала меня.
– Эмилио нашел нас в ее студии, – кивнула Молли.
– Знаю, – мрачно сказал он. – Я видел запись с камеры наблюдения. Явились террористы, устроили стрельбу, и, кстати, тебя едва не убили, черт возьми.
– Боже. Это было невероятно. Я сперва даже не поняла, что происходит и...
– Невероятно, – поправил ее Джоунс, – когда кто-то открывает огонь в церкви или универмаге. А когда такое случается в мастерской профессионального фальсификатора, куда преступники приходят за новыми личностями, это чуть меньше чем невероятно. Тебя не должно было там быть.
Но все произошло так, как он и ожидал. Она беспокоилась за него.
– Я хотела тебя предупредить, – сказала Молли. – Я знала, что за нами следят. Мы заметили Эмилио в коридоре отеля у нашего номера, когда вернулись из церкви. Я боялась, что...
– Я бы смог о себе позаботиться. – Ему хотелось встряхнуть ее. – Ты должна была отправиться прямиком в посольство.
– Но это именно то место, куда ты бы ни за что не пошел, – резко возразила она.
– Как ты вообще нашла эту студию? – Он определенно не давал ей адрес Краусов.
– Мы заглянули в... одно второсортное заведеньице, полагаю, отчасти ломбард, отчасти бордель, и просто притворились, что нам нужны паспорта, чтобы добраться до Нью-Йорка.
Иисусе. Он мог лишь представить, что это был за притон. И только подумав об этом, он тут же захотел выбить из негодяев все... Как там говорит Джина? Обезьянье дерьмо. Хотя, если бы Джоунс попытался выйти на связь с Греттой Краус, понадобилось бы недели полторы и куда больше одного визита в дрянной бордель.
– Мы вошли, – рассказывала Молли, – прикинулись, что плохо говорим по-немецки: «Извините, помогать, пожалуйста...», сделали щенячьи глазки... – Она продемонстрировала. – Плюс ужасно кашляли, чтобы никто не подходил слишком близко. Мне даже не пришлось сверкать декольте.
О боже! Сейчас на его лице тоже возникло специфическое выражение, которое появлялось у него время от времени и проходило под кодовым названием «Что за на?»
Но на этом история еще не закончилась.
– Джина запихнула куртку под рубашку и притворилась, что тоже беременна. Это было нашей легендой – причиной так рваться в Америку. Чтобы наши дети могли родиться там.
Она была чертовски горда собой, что придумала такое для визита в бордель, заполненный, без сомнения, худшими образчиками рода человеческого. Ворами. Сутенерами и работорговцами. Наркоманами, толкачами, убийцами, насильниками...
– Она повторяла лишь «Не говорить английский, шпрехн кайн дойч» и притворялась плачущей, когда кто-нибудь на нее смотрел, – закончила Молли. – Она была великолепна. – И в свою очередь поцеловала Джоунса.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |