В эпоху холодной войны ТМО находилась под значительным влиянием позитивизма и реализма. При этом позитивизм стремится объяснять и предсказывать, но не понимать и критиковать2. В наши дни
реалисты продолжают спорить с неомарксистами и постструктуралистами об относительной важности теорий решения проблем и критических теорий. Иными словами, направления ТМО принципиально отличаются друг от друга не только предметом исследования, но и эпистемологическим подходом, на что не всегда обращают должное внимание.
Однако все это не должно заслонить главного: ни одно из направлений, ни одна из теорий или парадигм не может иметь самостоятельного значения, а тем более оснований претендовать на то, чтобы служить руководством к действию. Последнее, как показывает политическая история, несет в себе серьезную угрозу демократии. Выше уже говорилось об ошибочности мнения о том, что реалисты не имеют теории морали, и доказывалась уязвимость либеральной теории морали. Подчеркнем еще раз, что моральная теория реалистов проблематична, а Кант с его этическим максимализмом не единственный представитель либерализма, есть и другие представители либерально-идеалистической парадигмы, ориентированные в отличие от него на ценности не только индивидов, но и сообществ. Общая картина ТМО, в том числе и в ее отношении к практике международных взаимодействий, может быть получена только с учетом их совокупности, в рамках которой наряду с новыми продолжают сохранять свое значение традиционные парадигмы, теории и направления. "Несмотря на все ее недостатки, никто не может упрекнуть традиционную дисциплину международных отношений в сочинении фантазий. Когда политические или академические головы заносило в облака, ее специалисты всегда задавались вполне земными вопросами. Они напоминают тем, кто предлагает вполне логичные планы построения будущего, более разумного мира, о предостережении Руссо: "Быть разумным в мире сумасшедших - значит формировать безумие в себе самом". И они напоминают стремящимся к прогрессу через хороших людей о словах Нибура, который настороженно относился к тем, "кто хочет жить в истории безгрешным". Ученые вообще должны говорить власти правду"1.
Начало XXI в. с предельной остротой свидетельствует: в международных отношениях происходят кардинальные изменения. Все более острый характер приобретают проблемы природных ресурсов и окружающей среды в целом; частные компании вторгаются в сферу традиционных национальных интересов крупных государств; серьезные трансформации претервают структура и роль государственного суверенитета; "внутренние" конфликты в экономически слаборазвитых странах
становятся потенциально опасными в региональном и даже глобальном масштабах; возрастает международно-конфликтный потенциал национализма, религиозного экстремизма и цивилизационного противопоставления; наконец, в условиях глобализации мирового развития становится все более очевидным, что безопасность ни одной страны, в том числе и самой мощной державы мира не гарантирована от угроз и агрессии со стороны международного терроризма. Трагическим подтверждением этого стал бесчеловечный акт международного терроризма в США 11 сентября 2001 г. "
В этих условиях необходимо обновление теории международных отношений и, в частности, отказ от устаревших взглядов и традиций. Такое обновление уже происходит: возникают новые подходы, концепции, направления и парадигмы. В то же время новые международные реалии возникают не на пустом месте, более того, они нередко сосуществуют с событиями и явлениями, аналоги которых известны науке еще со времен Фукидида. Потому общая теоретическая картина международных взаимодействий может быть получена только с учетом всей совокупности накопленных знаний, когда наряду с новыми продолжают сохранять свое значение и устоявшиеся подходы, теории и взгляды.
* * *
Разумеется, эта книга не претендует на то, чтобы показать всю панораму того, что здесь было названо традиционной теорией международных отношений. Более того, некоторые из представленных в ней авторов выходят за рамки такой теории (Р. Най, К. Уолц), их работы приведены главным образом для того, чтобы оттенить взгляды сторонников традиционных парадигм. Принимая во внимание небольшой объем комментариев, они, естественно, не могут претендовать на полноту. Тем более они не претендуют на какую-либо завершенность, представляя собой во многом субъективное восприятие автора. Придирчивые критики, безусловно, найдут в книге много других недостатков. Тем не менее, я уверен в том, что она сыграет полезную роль - прежде всего в подготовке студентов, магистрантов и аспирантов, изучающих теорию международных отношений. Книга может оказаться полезной также для преподавателей и небезынтересной для всех, кого волнуют реалии международной жизни.
В этой связи мне остается выразить слова глубокой и искренней благодарности тем, кто принимал непосредственное участие в подготовке данной работы, - это студенты, аспиранты и сотрудники кафедры международных отношений МГУ; тем, кто стимулировал ее создание
и продвижение, мягко, но настойчиво требуя результатов, - это кафедра мировых политических процессов МГИМО, в рамках которой было принято и решение о ее публикации; наконец, тем, кто при неизменно доброжелательном отношении способствовал апробации многих из вошедших в нее материалов, - это коллектив журнала "Социально-гуманитарные знания" во главе с его главным редактором, профессором А.В. Мироновым. Как всегда, моя особая благодарность самому близкому мне человеку - моей жене, которая не только обеспечивала благоприятные условия для работы, оказывала всяческую помощь содержательного характера, но и была первым читателем и первым критиком рукописи, замечания которого для меня всегда важны и необходимы.
П.А. Цыганков
1 См., например: Мурадян А.А. Самая благородная наука. Об основных понятиях международно-политической теории. М., 1990; Поздняков Э.А. Философия политики. М., 1993; Загладин Н.В., Дахин В.Н., Загладина Х.Т., Мунтян М.А. Мировое политическое развитие: век XX. М., 1995; Новиков Г.Н. Теории международных отношений. Иркутск, 1996; Косолапов Н.А. Серия статей в рубрике "Кафедра" журнала Мировая экономика и международные отношения, 1997-2000 гг.; Цыганков П.А. Международные отношения. М., 1996; Современные международные отношения / Под ред. А.В. Торкунова. М., 1999; 2000.
2 См., например: Современные буржуазные теории международных отношений / Под ред. В.И. Гантмана. М., 1976; Система, структура и процесс в развитии современных международных отношений. М., 1986; Антюхина-Московченко В.И., Злобин А.А., Хрусталев М.А. Основы теории международных отношений. М., 1988; Мурадян А.А. Буржуазные теории международной политики. М., 1988.
1 Отрадным исключением стали такие издания, как пятитомная "Антология мировой политической мысли" (М.: Мысль, 1997) и двухтомная (в трех книгах) "Внешняя политика и безопасность современной России" (М.: Московский общественный научный фонд, 1999). Вместе с тем эти издания отвечают иным целям, отличным от целей предлагаемой книги.
2 См., например: Burton N. J. W. World Society. Cambridge, 1972; Bull H. The Anarchical Society: A Study of Order in Eorld Politics. L: Macmiilan, 1977: Wight M. Systems of States. Leicester, 1977; Bull H. & Watson A. The Expansion of International Society. Oxford, 1984; Loard E. International Society. L, 1991; Browm C. International Relations Theory: New Normative Approaches. Hemel Hempstead: Harvester Whetsheaf, 1992.
3 Так, важным вкладом в развитие международно-политической науки стали работы С. Стрендж (S. Strange) и ее учеников по международной политической экономии, а также таких ученых, как Д. Грум (J. Groom), С. Смит (S. Smith), Ф. Халлидей (F. Halliday) и др., по общим проблемам теории международных отношений (см., в частности: Strange S. (ed.). Path to International Political Economiy. L., 1985; Groom A.J.R. Contemporary International Relations. A Gide to Theory. L., 1994; Bootn K. & Smith S. (ed.). International Relations Rheory Today. L., 1995).
1 Единственным исключением стали приведенные в книге фрагменты из работы норвежского ученого Й. Галтунга, но она тоже издана в США.
1 См. об этом: Braillard Ph. Theories des relations internationales. P., 1977. P. 13-15.
2 Op. cit. P. 17.
3 Aron R. Qu'est-ce qu'une théorie des relations internationales? / / R. Aron. Etudes politiques. P., 1972, P. 360-361,
1 Aron R. Op. cit. P. 364.
2 Op. cit. Р. 365.
3 Op. cit. Р. 365-366.
4 Op. cit. Р. 365.
5 См., например: Les relations internationales: Les nouveaux débats théoriques / / Le Trimestre du Monde. 1994. № 3.
1 См. например, фрагмент из работы Дж. Розенау в данной книге (см. С. 172-183).
2 Aron R. Op. cit. P. 371.
3 Ibid.
1 Основные из них касались трактовки власти в международных отношениях, содержания понятия, а также методологической и политической роли национального интереса в международной политике, наконец, важности внутренней политики и внутриобщественных отношений для понимания тенденций межгосударственных взаимодействий.
2 См.: Най Дж.Ф.-мл. Взаимозависимость и изменяющаяся международная политика.
1 См.: Waltz К. Realist Thought and Neorealism Theory / / Journal of International Affairs. Spring. 1990. Vol. 44, № 1. Следует отметить, что сам Уолц не разделяет скептицизма Арона, критикует его и считает его аргументы вполне преодолимыми. Впрочем, для самого Уолца ТМО - эта теория межгосударственного взаимодействия, определяемого структурой международной системы, иначе говоря, это теория неореализма.
2 Roche J.J. Sociologie des relations internationals / / Le Trimestre du Monde. 1994. № 3.
3 См., например: Badie В., Smouts M.C. Le retournement du monde. Sociologie de la scéne internationale. P., 1992.
4 Подробнее об этом см.: Roche J.J. Sociologie des relations internationals / / Le Trimestre du Monde. 1994. № 3.
1 См.: Constatin F. Les relations internationales: entre tradition et post-modernité / / Le Trimestre du Monde. 1994. № 3.
2 См., например: Corany В. et coll. Analyse des relations internationales. Approches, concepts et donées. Montréale, 1987.
3 См., например: Тюлин И.Г. Исследования международных отношений в России: вчера, сегодня, завтра / / Космополис: Альманах, 1999.
4 Вопрос об относительности автономии ТМО, особенно в ее соотношении с политической наукой, здесь специально не рассматривается. Точка зрения автора по этому вопросу изложена в книге: Международные отношения. М.: Новая школа, 1996. Гл. II.
1 Коrапу В. Op. cit. P. X.
2 Смитс С. Самопредставления о дисциплине: происхождение теории международных отношений / / Теория международных отношений на рубеже столетий / Под ред. К. Буса и С. Смита; Пер. с англ. под ред. П.А. Цыганкова. М.: Гардарики, 2002.
3 Коrапу В. Op. cit. P. X.
4 См., например: Enloe С. Bananas, Beaches and Bases: Making Feministe Sence of International Politics. L., 1989.
5 Peterson V., Runian A.S. Global Gender Issues. Boulder; Colorado, 1993.
6 Tickner A. Gender in International Relations: Feministe Perspectives on Achieving Global Securiti. N.Y., 1992.
1 Тикнер Э. Переосмысливая проблемы безопасности / / Теория международных отношений на рубеже столетий. С. 181.
2 См., например: Strange S. Retreat of the State. The Diffusion of the Power in the World Economy. Cambridge, 1996.
3 См., например, работы Б. Бади, Д. Биго, М.С. Смуте, Д. Батистеллы и др.
1 Политическая наука в России. М., 2000. С. 281.
2 См.: Дашичев В. Билл Клинтон против Иммануила Канта / / Независимая газета. 1999. 7 дек.
1 Цит. по: Цыганков. П.А. Ганc Моргенау: взгляд на внешнюю политику / Власть и демократия. Зарубежные ученые о политической науке. М., 1992. С. 164-165.
2 Моргентау следует здесь не только Веберу, но и одному из самых древних представителей традиции политического реализма - древнегреческому историку Фукидиду: Последний, в частности, писал: "Когда вам представляется на выбор безопасность или война, не настаивайте на худшем. Преуспевает всего больше тот, кто не уступает равному себе, кто хорошо относится к более сильному, кто по отношению к слабому проявляет умеренность " (V, III, 4-5)."Похвалы достойны те люди, заявляют которые, по свойству человеческой природы, устремившись к власти над другими, оказываются более справедливыми, чем могли бы быть по имеющейся в их распоряжении силе. Мы полагаем, что всякий другой, очутившись на нашем месте, лучше всего доказал бы, насколько мы умеренны..." (I, 76, 3-4. Курсив мой. - П.Ц.).
3 См.: Morgenthau G. Politics Among Nations. 5th Ed. N.Y., 1967. P. 543; Morgenthau G. A New Foreign Policy for the United States. N.Y.; Washington; L., 1967. P. 242.
4 Aron R. Op. cit. P. 379.
1 Кант И. К вечному миру / / И. Кант. Соч. М., 1966. Т. 6. С. 301.
2 Там же. С. 300.
1 Эльстайн Д.Б. Международная политика и политическая теория / / Теория международных отношений на рубеже столетий. С. 268.
1 Ross A.L. The Theory and Practice of International Relations: Contending Analitical Perspectives. Newport, RI: US Naval War College Press, 1977. P. 62.
2 Фукидид. История. М., 1915. T. I, 22, 4.
3 Caddis J.L. International Relations Theory and the End of the Cold War / / International Security. Winter 1992 / 93. Vol. 17, № 3. P. 5.
4 Ibid. P. 58.
1 Aron R. Op. cit. P. 369.
2 Подробнее об этом см.: Rosenau J.N. Les processus de la mondialisation: retombées significatives, echanges impalpables et symbolique subtile / / Etudes internationales. Septembre 1993. Vol. XXIV, № 3; Моро Дефарж Ф. Основные понятия международной политики. М., 1995; Кузнецов В.И. Что такое глобализация? / / Мировая экономика и международные отношения. 1998. № 2; Senarclens P. de. Mondialisation, souverainété et théories de relations internationales. P., 1998; Актуальные вопросы глобализации: Круглый стол "МЭ и МО" / / Мировая экономика и международные отношения. 1999. №4.
1 Эльстайн Д.Б. Указ. соч.
2 См.: Buzan В., Little R. Reconceptualizing Anarhy: Structural Realism Meets World History / / European Journal of International Relatons. December 1996. Vol. 2, № 4.
1 См., например: Николсон М. Влияние индивида на международную систему. Размышления о структурах / / Жирар М. Индивиды в международной политике / Пер. с фр. М., 1996.
2 См.: Amin S. Capitalisme, impérialisme, mondialisation / / Recherches internationales, Printemps 1997. № 48; Cox R. Dialectique de l'économie-monde en fin de siecle / / Revue Etudes internationales. Vol. XXI. № 4. Décembre 1990. Валлерштайн И. Анализ мировых систем: современное системное видение мирового сообщества / / Социология на пороге XXI века: новые направления исследований. М., 1998.
1 См.: Aron R. Paix et guerre entre les nations. P., 1962.
1 См.: Strange S. Retreat of the State. The Diffusion of the Power in the World Economy. Cambridge, 1996.
1 См., например: Badie В., Smouts М.С. Le retournement du monde. Sociologie de la scéne internationale. P., 1992; Международные отношения: социологические подходы. М., 1998.
2 См. об этом: Smouts М.С.(dir.). Les nouvelles relations internationales. Pratique et théories. P., 1998.
1 См. Smouts M.C. (dir.). Op. cit.
2 См.: Алексеева Т.А. Нужна ли философия политике? М., 2000.
1 Keohane R.O., Nye R. Power and Interdepedence. Boston, 1989. Кохэн имеет в виду следующее высказывание Дж. Кейнса: "Практичные люди, которые считают себя свободными от влияния каких-либо теорий, обычно являются рабами идей какого-нибудь давно позабытого ученого писаки из далекого прошлого".
2 Независимая газета. 1999. 19 февр.
3 См.: Дашичев В. Билл Клинтон против Иммануила Канта. Устарели ли "запретительные законы" / / Независимая газета. 1999. 7 дек. (Сетевая версия).
4 Там же.
1 Булл X. Анархическое общество: исследование проблемы порядка в мировой политике / / Антология мировой политической мысли: В 5 т. II т. Зарубежная политическая мысль XX века. М., 1997. С. 804.
2 Кант И. К вечному миру. С. 301.
3 Blair T. Doctrine of the International Community. Adress by British Prime Minister Tony Blair to the Economic Club, Chicago, Illinois. Chicago: 22 April 1999. P. 2. Как известно, предметом особой гордости участников операции и даже показателем ее эффективности стало отсутствие жертв со стороны НАТО. Поэтому неизбежность как средств, так и крови касается, конечно, противоположной стороны.
4 Дашичев В. Указ. соч.
1 См.: Шкода В. Клинтон дело у Канта выиграл. Полемика с Вячеславом Дашичевым / / Независимая газета. 2000. 29 янв.
2 Там же.
3 Там же.
4 Именно об этом говорят его рассуждения о существовании "неправовых законов": "Неправовой закон по смыслу совпадает с государством, не выполняющим свои обязанности перед обществом", - пишет В. Шкода (см. там же). При этом подразумевается, что нарушение такого закона не только допустимо, но и необходимо.
1 См.: Blair T. Op. cit. P. 5; 6.
2 Ibid.
3 В данной связи может быть выдвинуто предположение о том, что стремление ряда государств ЦВЕ (а также некоторых стран СНГ) вскоре вступить в НАТО вызвано не столько декларируемой ими угрозой со стороны России, сколько (наряду с иными причинами) неосознанным ощущением опасности со стороны самого НАТО (о бессознательном элементе национального интереса см.: Межуев Б.В. Моделирование понятия "национальный интерес". На примере дальневосточной политики России конца XIX - начала XX века / / Полис. 1999. № 1).
1 Цыганков А.П. Ганс Моргентау: взгляд на внешнюю политику. С. 168.
2 Там же. С. 168.
3 См. там же. С. 168-169
1 См.: Aron R. Qu'est-ce qu'une théorie des relations internationales? P. 378.
2 Morgenthau H. A New Foreign Policy for the United States. P. 244.
3 Ross G. Un seul objectif, faire des affaires. La nouvelle diplomatie / / htpp / / www. monde-diplomatique. Fr / 2000 / 08 / ROSS / 14128.html
4 См.: Ross G. Un seul objectif, faire des affaires. La nouvelle diplomatie.
1 См.: Клаузевиц К. О войне / Пер. с нем. М., 1999. С. 134.
2 Aron R. Op. cit. P. 378-379.
1 Ross A.L. The Theory and Practice of International Relations: Contending Analytical Perspectives. P. 55.
2 Важное различие между объяснением и пониманием как двумя принципиально различными функциями теории сформулировали Стив Смит и Мартин Холлис (см.: Explaining and Understanding in International Relations. Oxford Press, 1991).
1 Бус К. Вызов незнанию: теория МО перед лицом будущего / / Международные отношения: социологические подходы. М., 1998. С. 320.
Раздел I
ТРАДИЦИИ И ПАРАДИГМЫ
Эдвард X. Карр. Двадцать лет кризиса: 1919-1939. Введение в изучение международных отношений (53) • Ганс Моргентау. Политические отношения между нациями: борьба за власть и мир (72) • Кеннет Н. Уолц. Человек, государство и война: теоретический анализ (93) • Гренвиль Кларк и Луис Б. Сон. Достижение всеобщего мира через мировое право. Два альтернативных плана (115) • Йохан Галтунг. Теория малых групп и теория международных отношений (исследование проблемы соответствия) (135) • Джозеф С. Haй-мл. и Роберт О. Кохэн (ред.). Транснациональные отношения и мировая политика (152)
Эдвард Халлетт Карр и международно-политическая наука
Первая мировая война со всей остротой поставила перед государствами, политическими лидерами и человечеством в целом вопрос, как избежать подобных бедствий в будущем, и этот вопрос стал одним из наиболее сильных побудительных стимулов к стремлению понять саму сущность международных отношений, выявить их специфику, присущие им тенденции и возможности прогнозирования их будущего. Первоначально исследование этой сферы сосредоточивалось на исторических и в еще большей мере на институциональных и правовых аспектах ее развития и функционирования, на которые возлагались особые надежды с точки зрения создания регулируемого и справедливого международного порядка. Именно этой цели была призвана отвечать первая кафедра международных отношений, созданная в 1919 г. в университете Уэльса ("кафедра Вудро Вильсона"), главной задачей которой было способствовать работе недавно созданной Лиги Наций.
В США изучение международных отношений также было направлено на изучение причин войн и мер, которые могли бы способствовать их предотвращению. Большинство исследователей, профессионально занимавшихся международными отношениями в американских университетах, имели юридические степени и преподавали международное право; так, в 1930 г. 18 из 24 профессоров занимались правовыми вопросами и международными организациями1.
Ситуацию, сложившуюся в тот период в изучении международных отношений, можно характеризовать, во-первых, полным господством либерально-идеалистического подхода и, во-вторых, фактическим отсутствием сколь-либо автономной международно-политической науки, которая специально занималась бы международными отношениями.
Среди работ, положивших начало переосмыслению ситуации, сложившейся в изучении международных отношений, следует в первую.очередь назвать книгу английского историка и дипломата Эдварда Халлетта Карра "Двадцать лет кризиса: 1919-1939" ("The Twenty Years Crisis: 1919-1939"). Эта книга справедливо рассматривается как одна из первых попыток научного подхода к трактовке международной политики, основанного на реалистских традициях. Карр критикует здесь издержки либерального идеализма, осуждая его почти исключительно нормативный характер, подчеркивает решающую роль силы и соотношения сил и выдвигает мысль о том, что главная проблема теории и практики международной политики состоит в обеспечении мирной трансформации соотношения сил. В этом его позиции совпадают с позициями другого отца-основателя международно-политической теории Ганса Моргентау. Книги Моргентау и Карра можно оценить как поворотный момент в становлении теории международных отношений как относительно самостоятельной дисциплины в рамках политической науки.
Как подчеркивает П. Веннесон, после этого переосмысления международные отношения перестали рассматривать как некое анахроничное нарушение или отклонение от обычной логики внутриобщественного социального и политического порядка. "Именно исследование оригинальности международной политики, ее сущности и истоков, ее последствий и пределов, как и признание реальности ее существования в качестве особой сферы социальных взаимодействий стало в дальнейшем основой изучения международных отношений. И какие бы средства при этом ни использовались, постоянным центром внимания остается вопрос о силе и господстве, о реальности и последствиях международной анархии. Как раз эта особенность лежит в основе целого ряда крупнейших вопросов в изучении международных отношений - войны и мира, коллективных действий, сотрудничества, институтов в условиях анархии или дилеммы безопасности"1.
В приводимом далее фрагменте Карр показывает, что возникновение международно-политической науки стало ответом на потребность контроля за внешней политикой государств со стороны населения, заинтересованного
в ее прозрачности, в знании истоков, целей и направлений любых конкретных действий правительств в области международных отношений. Речь идет не только о контроле со стороны представительных органов, но и о "требовании масс" сделать более доступным содержание этой "таинственной" области, о повышении уровня компетентности дипломатов и представительных органов и об организации изучения международных дел "непрофессионалами". Тем самым Карр прямо связывает становление и развитие международно-политической науки с демократизацией общества. В свете этого положения мы можем лучше понять, почему фактически закрыто от населения все, что касалось разработки международной политики государства, ее конкретных целей, используемых средств и принимаемых решений в данной сфере, остававшейся таинственной для "непосвященных" вплоть до 1990-х гг., почему и сегодня в отечественных университетах ситуацию с изучением международных отношений следует признать неудовлетворительной.
Карр - сторонник политического реализма, и в соответствии с традициями реализма, идущими еще от Фукидида, он настаивает на приоритете властных взаимодействий в международных отношениях, на роли силового равновесия в обеспечении их стабильности, исходя из того, что всеобщие нравственные нормы неприложимы к международной политике, что международная мораль может быть только относительной: "Этика должна интерпретироваться в терминах политики, и поиск этической нормы вне политики обречен на неудачу". Наконец, он склонен считать государство основным действующим лицом международных отношений и не придает особого значения другим акторам, за исключением межправительственных организаций.
Обратим внимание читателя на то, что работу Карра отличает явное стремление подняться над крайностями не только идеализма, но и реалистского подхода к международным отношениям. Он показывает несостоятельность противопоставления теории и практики, противоборства "интеллектуалов и бюрократов" (точнее, прагматиков), левых и правых в подходе к международным отношениям и, что еще важнее, стремится найти компромисс между ними и обосновать его возможность и необходимость в выработке и проведении эффективной и вместе с тем нравственной международной политики. Это трудная задача, и решение ее не всегда удается автору. Конечно, последнее не свидетельствует о его теоретической слабости и еще меньше о необходимости прекратить подобные усилия в сфере теории и практики международных отношений. Напротив, многотрудность и сложная природа этих вопросов означает, что нужно усилить внимание к ним, мобилизовать для их решения все интеллектуальные и политические ресурсы. Здесь нет простых решений, и очень часто соблазн именно простого решения приводит к тяжелым и
даже драматическим последствиям. Так, первоначальное стремление опереться только на силу при решении кризиса в отношениях между СССР и США, вызванного размещением советских ракет на Кубе, едва не привело мир в 1963 г. к всеобщей ядерной катастрофе, и лишь достижение компромисса помогло выправить ситуацию, оставшуюся, впрочем, на всем протяжении холодной войны ситуацией игры с нулевой суммой, классическим вариантом господства реалистского подхода к международной политике.
Совсем недавно мы стали свидетелями еще одной, на этот раз, к сожалению, воплощенной в практику попытки решить сложнейшую проблему "простым" и хорошо известным способом. "Косовская операция" НАТО, осуществленная во имя "великих целей", стала одним из самых трагичных проявлений подхода к международным отношениям с позиций одностороннего и потому агрессивного либерализма, не считающегося и не задумывающегося о ее долговременных исторических последствиях. Конечно, идеализм "в чистом виде" вызывает сомнения в искренности тех, кто выступает от его имени. И когда мы слышим, что речь идет о дилемме между устаревшим сегодня принципом суверенитета и требующими своего решения гуманитарными принципами, довольно современным кажется предупреждение Карра, сделанное им 60 лет назад: "...неуместность государственного суверенитета - идеология доминирующих держав, которые рассматривают суверенитет других государств как препятствие для использования своего собственного преобладающего положения".
Разумеется, вклад Э. Карра в международно-политическую науку не ограничивается участием в ее создании и становлении, обоснованием тесной связи ее изучения с демократическим характером общества, выводом о необходимости компромисса между реалистским и либеральным подходами и связанной с этим актуальностью его работы в настоящее время. Но предоставим судить о других достоинствах этого автора самому читателю.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |