– Потому что у меня есть то, чём я мечтал годами, - нежно прошептал он. – У меня снова есть Джерард, <i>мой</i> Джерард. – Я не до конца понимал, что он имел в виду, но я знал, что он был счастлив. Я знал, что это я сделал его счастливым, и это на несколько шагов приблизило меня к тому, чтобы открыть его сердце. Чтобы помочь ему снова чувствовать.
Мы сидели так, не говоря ни слова, пока не закончился фильм. Я держал своего ангела, обещая сделать так, чтобы ничто не нанесло ему вреда снова.
Но вряд ли я знал, как тяжело это будет.
-----
<b>Frank’s POV</b>
Мой двадцать пятый день рождения был самым лучших из всех, что у меня когда-либо были. Во-первых, Джерард был со мной, я ждал этого уже несколько лет. Во-вторых, он подарил мне самую лучшую в мире толстовку. Это был подарок от всего сердца, ведь он сделал её сам, с названием праздника, который совпадал с моим днём рождения, написанным на спине, и Джеком – Повелителем Тыкв из моего любимого фильма спереди. К тому же, кинотеатр был великолепен. Я не был там с раннего детства. Я помню, что видел парочки, выходящие оттуда, и думал, какими грязными вещами они там занимались, но побывав там с Джерардом я понял, как же много упустил. А тот факт, что они открылись раньше только для нас, заставил меня полюбить его ещё больше.
Но самым лучшим моментом было, когда я попросил Джерарда подождать, прежде чем завести наши отношения на следующий уровень, и он согласился. Я был уверен, что напряжение того момента быстро потянуло нас на дорогу, ведущую к сексу, но я ещё не был готов пуститься по ней в бег, я предпочитал неторопливо идти. Не то, чтобы я не хотел снова заняться сексом с Джерардом, поверьте мне, я хотел этого, я просто хотел быть уверенным в том, что это будет правильно, в правильное время. Прежний Джерард наконец был со мной, и я никогда ещё не был так счастлив. Я забыл про фильм и провёл остаток времени, просто обнимая его. Он обнимал меня в ответ, и это было самым приятным ощущением – быть в объятиях любимого человека. Ничто не может быть лучше.
– Что теперь? – спросил я Джерарда, когда мы вышли из здания, держась за руки.
К кинотеатру стали подтягиваться готического вида подростки, чтобы посмотреть марафон Хэллоуинских фильмов. Они странно на нас смотрели, когда мы выходили, но я не обращал на них внимания. Ничто, кроме Джерарда, не волновало меня в тот момент. Он был моим центром сосредоточения. По правде сказать, я думаю, что теперь он был мне дороже, чем когда-либо раньше. Но я всё ещё держал себя в руках. Я всё ещё был осторожен, потому что единственное, что я знал твёрдо – это то, что всё может резко измениться в мгновение ока. Пока я верил, что в этот раз Джерард не сделает мне больно, у меня не было никаких шансов. Я не мог позволить себе снова оказаться в этой дыре. Я должен быть уверен, что при первом же признаке того, что Джерард становится тем же грубым алкоголиком, что и раньше, я уйду от него, чтобы всё не стало ещё хуже.
Джерард посмотрел на часы, затем огляделся вокруг, тихо вздохнул и спросил:
- Чем теперь хочешь заняться?
– Ничем особенным, - сказал я, задумавшись. – Пляж недалеко, мы можем пойти туда, - я пожал плечами.
– Куда бы ты ни пошёл, я пойду следом, - сказал Джерард с улыбкой, и я не мог не улыбнуться в ответ. Он был таким совершенным. Даже когда мы только начали встречаться, он не так беспокоился, о чём я думаю и что чувствую. Он не был совсем погружён в себя, но был близок к этому. Он по-прежнему уделял мне много внимания и часто спрашивал, что бы я хотел сделать, но большую часть времени всё было так, как хотел он. Я просто подчинялся, потому что так бывает, когда любишь кого-то. Хотя сейчас я был тем, о ком он думал больше всего. Как в кино: мы смотрели «Кошмар перед Рождеством», потому что он знал, что я люблю этот фильм. Прежний Джерард ныл каждый раз, когда я хотел посмотреть его.
– Ну, я не очень-то тороплюсь домой, - сказал я, и Джерард рассмеялся. Не знаю, над чем, но я не придал этому значения.
Наши пальцы были тесно сплетены, и я повёл его на пляж, который был практически за углом. Джерард шёл со мной, улыбаясь без причины и напевая какую-то мелодию, которую я не узнавал. Пока мы шли, он начал раскачивать наши руки, даже не осознавая этого. Я усмехнулся про себя, пока моя рука болталась вперёд-назад, снова и снова.
Обычно на пляже было почти безлюдно, но по случаю Хэллоуина многие взяли детей на прогулку, чтобы они выпрашивали праздничные сладости. Я уже получил свою сладость, которая была рядом со мной. Пляж был открыт до восьми, а сейчас было немногим больше шести. Солнце садилось за горизонт, окрасив небо в оранжевый, розовый, жёлтый и красный цвета. Его отражение блестело на поверхности воды, и я смотрел, как волны разбиваются о берег. Мы зарывались ногами в мягкий песок, тёплый ветер обдувал нас, и мне казалось, что этот момент был потрясающим.
– Знаешь, что я очень хочу сделать? – спросил Джерард, когда мы шли по краю пляжа, чуть не доходя до кромки воды.
– Что? – спросил я.
– Сбросить тебя в воду, - весело ответил он. Я в шутку слегка пихнул его, отчего он только сильнее рассмеялся.
– Джи! – укоризненно сказал я, но мой голос был весёлым и сквозь него пробивался смех. – Это было бы слишком подло с твоей стороны, - я говорил так, как будто лет на десять старше.
– Но это кажется таким заманчивым! – заныл Джерард. – Я могу с лёгкостью тебя поднять.
– Правда? – спросил я с притворным сомнением. Он кивнул и одарил меня ободряющей улыбкой. – Хорошо, - я отпустил его руку, затем положил руки ему на плечи и запрыгнул на спину. – Ты можешь понести меня, - сказал я, широко улыбаясь, обхватив его руками вокруг шеи, а ногами – вокруг туловища. Джерард рассмеялся и взял меня руками за ноги.
– Ты как ребёнок, - сказал он, продолжая идти. Я положил подбородок ему на плечо и расслабился, пока он нёс меня. – Знаешь, самое худшее – что я могу унести тебя куда захочу, - сказал Джерард, ведь он что-то запланировал. Но в тот момент мне было всё равно. Это был самый лучший день в моей жизни, и ничто не могло испортить его. Солнце всё ещё заходило за линию воды, пока Джерард нёс меня по пляжу. Ветер усилился, и стало прохладнее. Волосы Джерарда лезли мне в лицо, и я попросил его опустить меня. – Ты готов вернуться домой?
– Думаю, да, - сказал я, поднимая капюшон своей новой толстовки. Он стянул его обратно вниз. – Джи, я замёрз, - заныл я.
Джерард сунул руку в карман и достал оттуда маленькую коробочку. Я почувствовал, как моё сердце забилось немного чаще, потому что я не знал, что он собрался сделать.
– Закрой глаза, - сказал он, и я послушался, стараясь не дёргаться. В следующее мгновение я почувствовал руки Джерарда на своей шее, и понял, что он вешает на меня кулон, что было довольно странно, потому что я раньше никогда не носил ничего подобного. Но он был от Джерарда и я не собирался возражать. – Так, теперь можешь открыть.
Я открыл глаза и взял кулон в руки, чтобы посмотреть на него. Вообще-то это была только половина кулона, такая очаровательная половинка. На тонкой цепочке висел полукруг, на котором было маленькое изображение Салли, которая протягивала руки к отсутствующей половине кулона. Она стояла на закрученной горе. Джерард поднёс руку к своей рубашке и затем взял у меня из рук маленький полукруг. Мгновением позже он показал мне целый кулон. Я посмотрел на него и понял, что это была финальная сцена из «Кошмара перед Рождеством». На шее Джерарда висел второй полукруг, на котором был изображён Джек. Если соединить обе половинки, то Джек и Салли держались за руки.
– Джи… - тихо произнёс я, глядя на кулон.
– Я не знал, какую половину отдать тебе. Если хочешь поменяться…
- Нет, всё в порядке, - сказал я, обняв его и уткнувшись лицом ему в грудь. Он отпустил кулоны, и тяжёлое украшение повисло между нашими телами. – Ты – само совершенство, - Джерард натянул капюшон мне на голову и тоже обнял меня.
– Уже очень похолодало, малыш, - сказал Джерард, и у меня ёкнуло сердце: он назвал меня «малыш». Я не слышал этого слова уже много лет. Я не был против, он мог называть меня любой кличкой, какой только захочет. Он был моим, а я был только его, и это всё, что имело значение в тот момент. Я в конце концов согласился, что стало холодно. – Хочешь, чтобы я снова понёс тебя? – спросил он мягким и спокойным голосом. Я кивнул и забрался ему на спину, повернувшись так, чтобы моё лицо было снаружи, и он понёс меня обратно к дороге.
Моя голова покоилась у Джерарда на плече, а руки свободно свисали впереди, еле держась. Я чувствовал себя сломанной куклой, а он был моим спасителем. Как будто он вытащил меня из мусорного бака и нёс домой, чтобы починить снова. Я чувствовал себя как новенький. В некотором смысле.
– Далеко ещё? – спросил я, стараясь не заснуть. Меня убаюкивало то, как он нёс меня под ярко сияющей луной. Я слышал, как дети смеялись и звали друг друга, несомненно, чтобы похвастаться собранными у соседей конфетами. К счастью, Джерард помнил, куда надо идти. Я поднимал голову всего несколько раз, чтобы убедиться, что он идёт в нужном направлении. Я знал, что он всё ещё не мог вспомнить некоторые вещи, среди которых был и мой адрес. Я не винил его в этом. Память сыграла с ним злую шутку в ночь аварии.
Та ночь всё ещё занимала мои мысли. Я не думаю, что когда-либо снова буду так близок с Джерардом, не после всех этих событий. Я не ощущал желания выпить с тех пор, как приехал к Майки посреди ночи несколько дней назад. Единственное, что мучило меня сейчас – это ужасные воспоминания. Я всей душой надеялся, что у Джерарда их не было. Но я знал, что не было. В ту ночь, когда он спал со мной, к нему вернулось неприятное воспоминание. Он разбудил меня, и я помог ему снова заснуть. Он был напуган, и я не винил его за то, что он искал поддержки. Я только узнал, как вести себя с ним наедине, ведь именно это я должен был сделать за прошедший год.
Когда дело дошло до ночных кошмаров, Джерард был как маленький ребёнок. Ему нужен был кто-то рядом, кто-то, кто скажет ему, что всё хорошо, и снова уложит спать. Я был рад делать это для него. Это снова придавало мне чувство значимости. От этого мне казалось, что я нужен ему, чтобы выжить, и я больше не чувствовал себя его тряпичной куклой. Каждое прикосновение Джерарда было нежным и приятным, а не сильным и болезненным. Он говорил со мной спокойно, не резко, не грубо. Джерард ни разу не сказал ничего про алкоголь или наркотики. Он даже больше не курил и не проявлял интереса к каким-либо подобным привычкам. Но больше в нём ничего не изменилось. Казалось, что авария выбила из него все вредные привычки вместе с памятью. Конечно, она также забрала у него любовь к музыке и комиксам, но главное, что она лишила его наркотической и алкогольной зависимости. Жизнь Джерарда раньше была в опасности, но сейчас ему больше ничего не угрожало.
Как бы то ни было, я знал, что всё хорошее не может продолжаться вечно. Память Джерарда начала возвращаться к нему, и я ждал, когда же он вспомнит про наркотики, вспомнит, как он бил меня, и даже как однажды я оказался в больнице. Из-за него нам приходилось отменять концерты. Из-за него мы чуть не провалили наш тур. Но больше всего я боялся того, что он вспомнит Берта. Ублюдка, однажды укравшего у меня Джерарда. Я не хотел, чтобы это случилось снова. Я знал, что Джерард вспомнит Берта хотя бы потому, что они были лучшими друзьями, которые напивались или закидывались чем-то при каждой встрече. Они были практически тайными любовниками.
Да, я знал, что мой парень трахался с кем-то ещё. Но я всё время держал рот на замке, потому что мне приходилось думать ещё о разном дерьме, которое могло с ним случиться, поэтому если он хотел потрахаться с кем-то, я не останавливал его. Всё равно к тому времени у нас уже не было секса. Он стал неприятным и почти болезненным. Большая часть боли была эмоциональной, но, конечно же, была и физическая. Но я всё ещё не мог бросить его. Потому что, когда бы я об этом ни подумал, когда бы я ни попытался сделать это, он становился таким милым и умолял меня остаться. Он говорил, что остановится, просил за всё прощения. Так продолжалось несколько дней, а затем он снова становился жестоким. Каждый раз я попадал в ловушку. Я не мог остановиться и не позволял никому вытащить себя. Поэтому в этот раз я должен сделать всё возможное, чтобы удержать Берта и Джерарда подальше друг от друга.
– Ты там ещё не уснул? – спросил Джерард.
– Почти, - пробормотал я, вздохнув и прижавшись к нему немного ближе. – Далеко ещё?
– Мы уже на месте, - радостно объявил Джерард, идя по дорожке, ведущей к дому. Меня даже не удивило то, что он просто открыл дверь. Я знал, что у него не было ключа, и я всегда запирал дверь перед уходом. Я ведь живу в Джерси и должен принимать все меры предосторожности. Внезапно включился свет, который чуть не ослепил меня.
– Сюрприз! – хором закричали Рэй, Боб и Майки. Я вскрикнул от неожиданности. Признаюсь, они меня неслабо напугали. Но как я и сказал, я живу в Джерси. Даже друзья, неожиданно появившиеся дома в моё отсутствие, свели меня с ума. Ну, Рэй как бы живёт здесь. Но я об этом забыл. Джерард рассмеялся и опустил меня на пол.
– Какого чёрта? – спросил я, пытаясь заставить сердце биться не так часто.
– Я же говорил, что будет праздник, - сказал Джерард, снова снимая с меня капюшон. – Я подумал, что мы можем устроить ещё одну весёлую ночь, - он посмотрел на Майки, который пытался улыбаться и печально смотрел на него, - но в этот раз все будут себя хорошо вести, - закончил Джерард, продолжая смотреть на Майки.
– Итак, после нескольких лет ничегонеделания вы все просто решили начать всё сначала? – спросил я с удивлением и любопытством.
– Не то, чтобы мы забыли… - немного смущаясь, ответил Боб.
– Конечно, Брайар, - улыбнулся я. – Мой день рождения, вероятно, легче вспомнить, чем любого из нас пятерых, а вы все забыли, - я сложил руки на груди и сделал расстроенный вид, - не буду я вас больше любить.
Вдруг Джерард взял меня на руки и понёс на кухню, где были все остальные.
– Но ты нас любишь, - ответил Рэй с улыбкой. – Мы вообще-то думали, что ты ничего не хотел устраивать на свой день рождения, - я одарил его взглядом, преисполненным благодарности, в то же время, пытаясь освободиться от Джерарда.
Много лет я приходил к Рэю и мы что-нибудь делали вместе. Но, как я и просил раньше, он ничего не говорил. По большому счёту, единственный, в ком я не был уверен – так это Боб. Я знал, что Рэй и Майки знали. Я знал, что Джерард знал. И я точно знал. Но я не был уверен насчёт Боба. Но это уже было неважно.
Джерард, наконец, отпустил меня, когда я укусил его за руку. Он вскрикнул, но сразу же рассмеялся, так что я знал, что он не разозлился. И хотя мой день рождения уже был идеальным и до неожиданной вечеринки, он становился только лучше. Мы веселились по полной и устроили полнейший беспорядок. Повсюду валялись куски торта, конфеты, печенье, попкорн, и прочая еда. Мы практически превратили мой дом в одну большую помойку. Но мне было плевать, ведь я так не веселился уже несколько лет.
Мы играли в видеоигры, смотрели кино, разговаривали про старые добрые времена и дышали гелием. К концу вечеринки нам было слишком лениво убираться или вообще куда-то передвигаться, мы отрубились прямо в гостиной, вповалку друг на друге. Всем нам не помешал бы визит в ванную, но это могло подождать до утра. Как будто мы снова были детьми. Всё было шикарно.
Посреди ночи, около двух часов, Джерард разбудил меня, и всё, что было, казалось, было готово разлететься на куски. Моё сердце билось как бешеное и казалось, вот-вот выскочит из груди. И всё из-за трёх коротких слов, которые он произнёс. Три слова, от которых мне захотелось плакать и кричать. Худшие три слова, которые он мог сказать в лучший день моей жизни. Хотя он не виноват. Я знал, что это случится. Я просто не был готов.
– Кто такой Берт?
========== 14. Covering the Cuts and the Bruises ==========
<b>Gerard's POV</b>
Я с любопытством глядел на Фрэнка. Мне опять снился сон, или воспоминание, хотя какая на хрен разница, и в нём он сказал мне отправляться к Берту вместо того, чтобы остаться с ним, и это меня очень расстроило. Но я не знал, кто такой Берт. Я разбудил Фрэнка, чтобы спросить его, потому что пытался заснуть снова, но не мог, а с ним мне всегда становилось лучше. Но в этот раз всё было наоборот.
– Фрэнки…? – спросил я, и он смотрел на меня. В его глазах я видел страх. Чего он боялся? Кто такой Берт? Он сделал Фрэнку больно? Я протянул руку, чтобы коснуться его, но он быстро отодвинулся от меня. Я был шокирован этим и испугался самого себя. Глаза Фрэнка излучали страх, он покачал головой. – Ч-что?
– Рэй… - Фрэнк пополз по полу, чтобы добраться до своего друга. – Рэй! – Страх был слышен и в его голосе. Моё сердце забилось с бешеной скоростью. Я сделал это. Я разбил Фрэнка. Я должен был подождать и спросить Майки, Рэя или даже Боба. Но нет, я разбудил Фрэнка и спросил его, и сделал это именно тогда, когда всё в его жизни стало налаживаться.
– Чё…? – услышал я сонное бормотание.
– Рэй, помоги мне! – сказал Фрэнк, и Рэй сразу же заткнулся, схватил его за плечи и заглянул в глаза.
– Что случилось? – быстро спросил он. Фрэнк крепко обхватил Рэя и уткнулся лицом ему в плечо.
Я услышал тихий плач. Рэй обнял Фрэнка, пытаясь успокоить его, и грозно посмотрел на меня.
– Что произошло?
Я встал и хотел подойти ближе к Рэю, но от этого Фрэнк только теснее прижался к нему, и тот поднял руку, жестом попросив меня остановиться.
– Я… я спросил, кто такой Берт…
Рэй уставился на меня с удивлением и страхом. Чего все так боялись? Что такого сделал этот Берт?
– Ты должен разбудить своего брата и сказать, чтобы он отвёз тебя к себе.
– З-зачем? – нерешительно спросил я.
– Просто сделай это! – резко ответил Рэй.
Я подошёл к Майки и опустился на колени.
– Майки, - я потормошил его. На глаза стали наворачиваться слёзы, и я пытался их сдержать. – Майки, ты должен встать.
– Блин, середина ночи… - Он недовольно застонал и отвернулся.
– Майки, ты должен отвезти меня к себе домой, - сказал я, и он кое-как сел.
– Зачем? – спросил он, устало зевая.
– Рэй так сказал. - Майки посмотрел на Рэя, увидел Фрэнка и резко повернулся ко мне. – Я ничего не сделал! – раздражённо сказал я. Боб всё ещё спал и, видимо, его не стоило будить. – Я просто задал ему вопрос!
– Посреди, блядь, ночи?
– Я не мог спать! – сказал я, и по щекам покатились слёзы. – Всё, что я сделал – спросил, кто такой Берт!
У Майки отпала челюсть, он вытаращился на меня. Мне это уже надоело. Я хотел знать, кто такой этот, мать его, Берт, и почему все так реагировали, когда я упоминал его имя. Я снова сломал своего бойфренда, разозлил Рэя и, видимо, Майки тоже. Я не виноват в том, что ничего не помню. Я не просил разбивать мою голову о рулевое колесо.
– Найди свою куртку и обувь, - сказал Майки, потёр глаза, и затем водрузил на нос очки. Он встал и рывком схватил меня за руку. – Живо! – рявкнул он, и я вышел из гостиной. Я всё ещё слышал, как плачет Фрэнк. Всё внутри меня сжималось, а сердце билось как бешеное, когда я шёл к двери. Я снял кулон и положил его на столик у двери. Очевидно, я разрушил отношения, которые могли бы быть у нас с Фрэнком. – В машину, - приказал Майки, открыв дверь.
– Что я сделал не так? – спросил я, когда мы шли по холодной улице к его машине.
– Ты пробудил самые худшие воспоминания в его жизни, - ответил он, повернул ключ в двери, открыл её и затем отпер мою дверь. Я забрался в машину, сел и закрыл дверь, не в силах остановить слёзы. – Вы с Бертом когда-то были друзьями, во всяком случае, он так говорил тебе, - сказал Майки, завёл мотор и выехал с подъездной дорожки на тёмную улицу. – Из-за Берта ты чуть не убил Фрэнка. – Моё сердце совершило головокружительный прыжок, а желудок подскочил к самому горлу. Я сполз на сиденье, раскаиваясь за всю боль, причинённую Фрэнку. Похоже, я был очень далёк от того, чтобы помочь ему. – Ты должен держаться подальше от него до тех пор, пока он не придёт в себя. – Это были последние слова, сказанные мне Майки до наступления утра.
-----
<b>Frank’s POV</b>
- Шшш… Успокойся, - тихо сказал Рэй, поглаживая меня по спине. – Он уже ушёл.
Я плакал, уткнувшись в его плечо, не в силах остановиться. От одного только имени «Берт» в моей голове пронеслись все те воспоминания о том, как Джерард бил меня, воспоминания о драках, одиночестве, и снова о больнице.
– Давай ты приляжешь на диван, а я сделаю тебе чаю, - тихо предложил Рэй.
Я кивнул, и он помог мне встать, придерживая меня по дороге к дивану. Он аккуратно уложил меня, накрыл одеялом, и направился на кухню, чтобы сделать чай. Я прижал колени к груди и завернулся в одеяло. Меня всего трясло. Быстрые, короткие воспоминания мелькали в голове, и я не мог стереть их. Я не мог не думать о них.
<i>– Джерард! – кричал я. – Прекрати! – я безуспешно закрылся руками, пытаясь защититься. Он был слишком силён, слишком пьян и слишком обдолбан, чтобы осознать свои действия. По крайней мере, полностью.
– Не г’вари мне, чё делать! – злобно и невнятно сказал Джерард и снова ударил меня кулаком. Тело пронзила резкая боль, и я зажмурился. Если бы я заплакал, то это ещё больше раззадорило бы его, и я пытался сдержать слёзы, но это не помогало. Они просачивались через плотно сжатые веки и катились по лицу, искажённому от боли. Я уверен, что на моём лице не было синяков, только несколько царапин. – Что хочу, то и делаю!
– Хорошо! – сказал я, безуспешно пытаясь освободиться. Джерард навис надо мной. – Только прошу, прекрати это!
Он сел и посмотрел на меня. Когда он подался в сторону, я смог принять полусидячее положение и вытер глаза.
– Прости… - сказал он уже мягче. Так было всегда. Он сначала избивал меня, потом просил прощения, а затем снова бил.
– В-всё в п-порядке… - ответил я дрожащим голосом. – М-можно я пойду с-спать? – Джерард медленно кивнул.
– Спокойной ночи, Фрэнки, - сказал он с улыбкой.
– Спокойной ночи, малыш, - ответил я, отчаянно пытаясь сохранить его в хорошем расположении духа. Я встал и направился в спальню, но он схватил меня за запястье. Я вскрикнул и стал ждать, что он снова примется за своё.
– А поцеловать? – Джерард надул губки. Я слегка улыбнулся и опустился к нему. Мои губы коснулись его, и я почувствовал исходивший от него резкий запах алкоголя, от которого меня затошнило. Через секунду я оторвался от него. – Ты всё ещё любишь меня? – испуганно спросил он.
– Конечно, Джи, - сказал я. Я всё ещё любил его, и неважно, как бы сильно он не бил меня. – Будешь спать со мной или на диване?
– Я пойду к Берту, - со смехом ответил Джерард. На сердце потяжелело, но я лишь кивнул, улыбнулся и пошёл в спальню, где запер обе двери, включая ту, что вела в ванную. На сегодня с меня хватит. Казалось, что все мои внутренности горели, поэтому я подошёл к зеркалу, висящему на стене, и нерешительным движением приподнял рубашку. Кожу покрывали тёмно-лиловые синяки, и, глядя на них, я поморщился.
– Метки любви… - солгал себе я, чтобы они не казались такими ужасными. – Это всего лишь метки любви…
Я опустил рубашку, чувствуя отвращение к обственной внешности, подошёл к кровати, лёг и завернулся в одеяло. Как и каждую ночь, я запятнал подушку слезами, пока пытался уснуть.</i>
– Вот, держи, Фрэнки. - Я открыл глаза и увидел Рэя, державшего в руках чашку. Я сел, и он дал её мне. Пахло тёплой и сладкой клубникой. – Это чтобы расслабиться, - улыбнулся Рэй.
– С-спасибо, - сказал я. Горячий сладкий чай действительно помог мне немного расслабиться. – С-сядь, - попросил я Рэя.
Он сел рядом и прикрыл одеялом мои ноги. Я моментально выпил чай, Рэй забрал у меня чашку и поставил её на стол.
– Лучше? – спросил он с улыбкой, но я покачал головой, а из глаз снова потекли слёзы. Рэй вздохнул, сел на диван скрестив ноги по-турецки, и похлопал по своим бёдрам. Я подполз ближе, забрался к нему на колени и положил голову на его плечо. Рэй накрыл нас обоих одеялом и стал напевать мелодию 'Cancer', потому что знал, как сильно я люблю эту песню. Он обхватил меня своими мускулистыми руками и крепко прижал к себе, пока пел, потому что знал, что это тоже мне нравится. Мне нравилось быть в чьих-то объятиях. Так я чувствовал себя защищённым.
Я закрыл глаза и слушал Рэя, и уже редкие слёзы текли по моим щекам. Рэй покачивал меня, словно маленького ребёнка, и я чувствовал, как сердечный ритм приходит в норму. Рэй всегда заботился обо мне. Он был моим лучшим другом. Моим ангелом. А Джерард был моим падшим ангелом. Без них обоих меня не было бы в живых.
<i>– Ты в порядке, Фрэнк? – нахмурился Боб.
– Ага, - солгал я, едва заметно улыбнувшись. – Просто мне не так хорошо, как обычно. – Боб всё ещё обеспокоенно смотрел на меня, но вздохнул и закрыл тему.
– Мой бедный Фрэнки всё время болеет, - сказал Джерард, и в его голосе смешались забота и сарказм. Его руки лежали на моей талии, и каждый раз, когда он сжимал меня, я неосознанно морщился. Это как раз и заметил Боб. Но я не мог оттолкнуть Джерарда. Он бы не позволил. Каждый раз, когда мы сидели, мне приходилось быть у него на коленях. – Разве не так, малыш? – спросил он, целуя меня в шею.
– Ммм, - промычал я в ответ. Мы сидели в гастрольном автобусе и ждали отправления к следующей концертной площадке. В автобус загружали остатки нашего оборудования, и после этого мы бы тронулись с места. – Джи, можно я прилягу? – спросил я. Я дошёл до точки, когда не хотел, чтобы он больше меня касался. Вообще. Большинство раз, когда он касался меня, были весьма болезненными.
– Тебе будет лучше, если ты останешься со мной, - нахально сказал он. Я громко вздохнул и откинул голову ему на плечо. – Наверное, ты просто устал после шоу.
– Может, тебе дать аспирин или ещё что? – предложил Майки.
Я улыбнулся и покачал головой.
– Всё в порядке, - сказал я. Некоторое время все смотрели на меня, но затем вернулись к своим занятиям, потому что знали: я часто заболевал. Обычно меня подташнивало, и иногда был небольшой жар, и всё. – Просто болит голова.
– Может, тебе стоит расслабиться, Фрэнки? – проворковал Джерард мне на ухо. – Я рядом, буду тебя держать.
– И мы тоже, - добавил Рэй. Все недоуменно посмотрели на него, а я одарил его взглядом, полным благодарности. Он знал, что Джерард делает мне больно, правда, не в полной мере, но он знал, что я больше не чувствовал себя в безопасности рядом с ним. – Ну, знаете, если вдруг вы оба заснёте или ещё что, - попытался оправдаться он.
– Обещай, что не будешь шевелиться, - попросил я Джерарда. У меня и в самом деле дико болела голова, поэтому я хотел прилечь. И ещё я хотел уйти от Джерарда. Но он всегда или оказывался на моей койке, или затаскивал меня на свою, так что мне в любом случае не удалось бы побыть одному долго.
– Обещаю, - ласково сказал Джерард, по-настоящему ласково, он не притворялся и не говорил так из-за того, что был под кайфом. Настоящий Джерард на секунду вырвался на свободу, и я закрыл глаза, проваливаясь в сон в его руках.
Когда я проснулся, то лежал один на диване, накрытый одеялом. Рэй сидел на столе.
– Я не хотел относить тебя на койку, потому что боялся, что ты ударишься головой или ещё чем, - сказал он, улыбаясь. Я сел, потёр глаза и зевнул. – Джерард в своей койке.
– А ты? – сонным голосом спросил я, встал с дивана и сел рядом с ним.
– Я же сказал, что не позволю ему что-то сделать, пока я рядом.
– Спасибо за то, что было раньше, - пробормотал я, зевая ещё шире. Я всё ещё чувствовал сильную усталость. Впрочем, на сцене я заряжаюсь невероятным количеством энергии, которую расходую быстрее, чем следовало бы. – Честно говоря, я больше не чувствую себя в безопасности рядом с ним. - Рэй открыл рот, но я не дал ему и слова сказать. - И я не брошу его.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 52 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |