http://ficbook.net/readfic/2091408 7 страница

– Джерард, мне нужно одеться, - сказал Фрэнк, и снова я заметил, что пристально разглядываю его.

– Пожалуйста, не надо, - тихо попросил я. Скрыть под одеждой его шикарное тело казалось грехом. Он был слишком хорош, чтобы быть одетым.

– Но я замёрз, - жалобно сказал Фрэнк. Я снял с себя рубашку, стянув её через голову, и накрыл его. – А теперь замёрзнешь ты, - сказал он, а я покачал головой.

– Нет, пока ты на мне.

Он обхватил меня руками за шею и прижался своим лбом к моему, глядя мне прямо в глаза. Да, я снова провалился в транс. Каждый раз, когда я смотрел в глаза Фрэнка, то терялся в них. Я не мог ничего с собой поделать. Его глаза не просто были удивительно красивы, в них как будто было его сердце. Смотреть в них было, будто смотреть в его сердце, в его душу. Я мог видеть, что он чувствует, о чём он думает. Но только через стеклянную стену. Я чувствовал, что сердце Фрэнка было заперто, скорее всего оттого, что я так сильно ранил его. Он запер его, чтобы больше не быть уязвимым. Я надеялся, что смогу снова найти ключ к его сердцу, чтобы снова позволить ему чувствовать. Я не мог всё испортить.

– Теперь у меня есть рубашка и полотенце, - тихо сказал Фрэнк. Я скользнул руками к его талии, чтобы снова обнять его.

– И я, - Фрэнк кивнул моим словам и поцеловал меня.

Я никогда не пойму, о чём думал, когда делал ему больно. Он такой сложный, такой хрупкий. Я причинил ему ужасную боль; я знал это, хотя не помнил деталей, но он всё ещё хотел быть со мной. Из-за меня он практически перестал функционировать. Я был уверен, что он не всегда был таким, как сейчас; я видел это по тому, как люди говорили и смотрели на него. Не говоря уже о «видео дневнике» на DVD Майки. Фрэнк был открытым человеком, который не боялся смеяться или любить. Я изменил его, я закрыл его.

Мы сидели так некоторое время. Колени Фрэнка были по обе стороны от моего тела, он обхватил меня руками за шею, а я его – за талию. Он положил голову мне на плечо, а я мягко положил свою голову рядом с его. Никто из нас не говорил ни слова, потому что нам не нужны были слова. Они бы разрушили всю красоту ситуации, простое совершенство. Я не знал, какие отношения у нас начались, но казалось, что всё должно быть именно так. Фрэнк был как маленький ребёнок. Ему нужен был кто-то, кто позаботится о нём и будет держать его в безопасности. Малейшее зло совершенно разрушит его мир.

И, в то же время, он был моим спасителем. Мне до сих пор было сложно понять это. Я говорил уже миллион раз и скажу снова. Я почти уничтожил его, но он всё ещё со мной, держится за меня и, в то же время, не даёт мне упасть. Он показал мне доброту и сострадание, понимание и… любовь. Любовь – одно из самых спорных слов, которые я знал. Но каким бы ни было его определение, значение этого слова я понял сейчас. И пришло оно от Фрэнка. Он был моим спасителем, моим ангелом, и я буду относиться к нему с не меньшим достоинством. Он достоин того, чтобы к нему относиться как к богу или, по крайней мере, как к королю. Разбиться, а затем продолжить без полного восстановления с ещё большей смелостью, с ещё большей верой. У него сильное сердце и чистая душа. Он – само совершенство, и он мой. Если я снова всё испорчу, то заслуживаю смерти, как самого мягкого наказания. Я заслуживаю бесконечные страдания и боль. Я заслуживаю всю ту боль, которую Фрэнк держит в своём сердце; это должно быть моим бременем, не его.

Я должен подготовить для него лучший день рождения, какой только можно придумать. Я должен помочь ему собраться по частям снова. Даже если он в конце концов решит, что я – не одна из миллиона частей этой головоломки. Пока я помогаю ему снова чувствовать, мне не нужно ничего больше. У меня был шанс, и я просрал его. Теперь его ход.

Я возвращаю жизнь, которую украл.

-----

<b>Frank’s POV</b>

<i>Я постучал к Рэю и стал ждать, пока он откроет дверь. Через несколько секунд Рэй появился на пороге, широко улыбаясь, развёл руки в стороны и заключил меня в объятия.

– Привет, Фрэнк! – радостно сказал он. – С днём рождения! Что ты здесь делаешь? – Рэй отпустил меня и посмотрел растерянно и озабоченно. – Я думал, ты будешь с Джерардом…

- Я тоже так думал, - тихо произнёс я. – Понятия не имею, где он. – Рэй тяжело вздохнул, затем отошёл в сторону, проталкивая меня внутрь дома, и закрыл дверь. – Надеюсь, я не помешал? – спросил я с опаской. Единственное, чему я научился, так это тому, что нельзя беспокоить кого-то, кто очень занят. Джерард сделал так, что я крепко-накрепко это запомнил.

– Что? Конечно, нет! – сказал Рэй, направляясь в гостиную. – Я всегда один. Чем, по-твоему, я могу быть занят? – спросил он с воодушевлением, на что я лишь пожал плечами, держа руки в карманах толстовки и уставившись в пол. – Фрэнк, с тобой всё в порядке? – осторожно спросил Рэй, и я, кивнув, изобразил улыбку. Я был уверен в том, что Рэй знал, что эта улыбка фальшивая, но он ничего не сказал.

– Я просто немного вымотан.

Я подошёл к дивану и осторожно сел. Да, я был измотан. Я заставлял себя не спать последние несколько ночей, боясь, что Джерард мог сделать, если бы я уснул. Не только со мной, но и с собой. Я не хотел, чтобы он что-то с собой сделал.

– Он делал тебе больно в последнее время? – спокойно спросил Рэй, садясь рядом со мной.

Он знал, что Джерард делал со мной, мне пришлось рассказать ему. Однажды я нуждался в помощи и Рэй казался единственным, кто мог бы оказать мне её. Но, как будто я просил его об этом, он и словом не обмолвился о том, что было, никому, кроме меня. Вместо этого он убеждался в том, что я в порядке, залечивал все мои раны и часто позволял мне оставаться у него, если я слишком боялся возвращаться к себе. Джерард обычно был в таком состоянии, что выходил из себя из-за моего отсутствия, но затем забывал об этом, потому что я рано возвращался от Рэя. Если он спрашивал, где я был, я просто говорил ему, что мне надо было съездить к маме или ещё что, и он всегда верил мне. Я стал мастерским лжецом.

– Нет, - слегка смущаясь, ответил я, и Рэй вздохнул. Он знал, когда я лгал. Только он. Раньше Джерард тоже знал, но это было до того, как его ослепили наркотики и алкоголь. Теперь он верил практически всему, что я говорил. Пока Майки не говорил ему другое. В последнее время он стал совершенно несносным. Он держался близко ко мне или Джерарду, хотя пытался нас разлучить. Я слышал, как он говорил с Джерардом ночью, шёпотом, но не мог разобрать, о чём они говорили. Майки был моим лучшим другом, но я потерял его так же, как потерял своего парня. Настоящего Джерарда.

– Фрэнк, ты знаешь, я только хочу помочь тебе, - мягко сказал Рэй. – Если он сделал тебе больно, я должен знать.

– Почему? – спросил я. По моей щеке покатилась слеза. – Какое тебе дело до того, что он бьёт меня? Какое тебе дело до того, что он кидается в меня, чем попало, или кричит на меня, или даже насилует?! – я заплакал ещё сильнее.

– Такое, что ты не заслуживаешь этого, - уверенно, но спокойно сказал Рэй. – Он проебал все шансы на восстановление и ты должен видеть это!

– Всем плевать! – сказал я, вытирая глаза. – Всем на него наплевать! Он не заслуживает этого!

– Нам не наплевать на него. Так же, как и на тебя. Что нас не волнует – так это наркотики и алкоголь, от которых он зависит.

– Это для его же…

- Хватит придумывать ему оправдания, Фрэнк. Он с лёгкостью может бросить всё это. Немного самодисциплины, реабилитация, психиатр и осознание того, что его бойфренд любит его, несомненно, помогут ему легко преодолеть это. Но он не хочет бросать. Он хочет уничтожить себя, – сказал Рэй. Я покачал головой. Я не поверю ему, даже если в глубине души буду знать, что это окажется правдой. Всегда можно бросить пить и принимать наркотики, так же, как можно бросить курить. Это трудно, но вполне возможно. Всегда кто-нибудь придёт на помощь. Но сперва, нужна сила воли, чтобы остановиться. У Джерарда её не было. – Я знаю, ты меня не послушаешь, но тебе нужно уйти от него и держаться подальше до тех пор, пока он не решит очиститься, если вообще решит.

– Я просто… я… - я обхватил голову руками и заплакал. У Рэя я всегда чувствовал себя в безопасности. Когда я был расстроен, или ранен, или же мне просто нужно было с кем-то поговорить, Рэй был рядом. Он не был резким или грубым или даже назойливым, он был спокойным и мягким. Он никогда не отворачивался от меня, когда я открывался, и он всегда меня поддерживал. Конечно, он говорил, чтобы я ушёл от Джерарда, но мы оба знали, что этого не произойдёт. Я просто не мог. Я продолжал держаться за эту медленно ломающуюся веточку надежды на то, что Джерард бросит пить и принимать наркотики. Я продолжал говорить себе, что он собирался очиститься и стать тем Джерардом, в которого я влюбился несколько лет назад.

– Я боюсь за твою жизнь, Фрэнк, - сказал Рэй со страхом в голосе и погладил меня по спине. – Он становится только хуже.

– Я тоже боюсь, - прошептал я. – Но я не могу оставить его. Даже если я попытаюсь, он найдёт меня. Я знаю, что найдёт.

– Нет, если он будет кое-где заперт, - осторожно сказал Рэй. – У тебя есть достаточно причин, чтобы запереть его на некоторое время. Там ему не дадут наркотиков или алкоголя.

– Он только убьёт себя! – нечаянно я сорвался на него. – Он сойдёт с ума, обвинит во всём меня и больше никогда не заговорит со мной! Это убьёт меня! – Рэй снова тяжело вздохнул, а затем ещё крепче обнял меня. Я положил голову ему на плечо, пока плакал, а он крепко держал меня. Мне нравилось это ощущение, когда кто-то крепко меня обнимал. От этого я чувствовал себя защищённым, любимым.

– Как насчёт пойти куда-нибудь и отпраздновать твой день рождения? – спокойно спросил Рэй немного позже.

– Например, как? – спросил я, вытирая глаза.

– Как ты хочешь, - тепло ответил он. – Это ведь твой день рождения.

– Что ты скажешь насчёт пойти поесть пиццы? Я не ел уже день или два, - признался я, и Рэй внимательно на меня посмотрел, а затем кивнул. Его бесило, когда я не ел. Я не хотел пропускать завтраки-обеды, просто моя голова была забита другими вещами. Я вытер насухо глаза, Рэй взял свою толстовку и мы пошли в Pizza Pub, который располагался за углом. Они даже показывали мой любимый фильм, «Кошмар перед Рождеством». Мы просто сидели там, болтали, смеялись и получали удовольствие. Это было то, чего мне так сильно не доставало. Джерард забыл про мой день рождения, в который раз, но я не собираюсь из-за этого расстраиваться. Неважно, что произошло, у меня было то, на что можно было положиться. Хороший друг Рэй.</i>

Я открыл глаза и быстро провёл по ним рукой, чтобы убедиться, что я не плакал во сне снова. К счастью, они были сухими. Теперь уже окончательно проснувшись, я огляделся и заметил, что был совершенно один. Я лежал в постели и ничего не слышал. Мой дом был снова пуст. Было ли всё это одним длинным сном? Я взял с прикроватного столика телефон, открыл его и посмотрел на дату: к несчастью, сегодня было 31 октября. К тому же, был уже полдень. Я вздохнул и положил телефон на место.

Даже если бы я захотел, то не смог бы уснуть. Я встал с кровати, подошёл к шкафу, который оставил открытым, и достал оттуда коробку. Почти на самом дне лежала пара джинсов. Я не надевал их уже много лет. Я подумал, что раз уж потерял так много веса, они снова налезут на меня. Но теперь они были мне даже велики. Я потерял больше веса, чем думал. Я всё ещё не был похож на анорексика или ещё как-то в этом роде, поэтому не особо об этом думал. Я любил эти джинсы. Они имели для меня очень сентиментальное значение. Эти джинсы я надел на наше с Джерардом первое настоящее свидание. Мы просто ходили в кино, но это было потрясающе. Я не надевал их с тех пор, потому что они были порваны во многих местах, а я стал очень заботиться о своём внешнем виде, стараясь выглядеть идеально для Джерарда. Я думал, что эти джинсы были слишком рваными и поношенными, чтобы снова их надеть, но не мог их выбросить, ведь они напоминали о нашем первом свидании. Вместо этого они вернулись в шкаф. Я положил их в «коробку Джерарда», которую сделал, когда переехал от мамы в собственный дом. Сначала она приносила мне только радость, но сейчас – только боль.

Потом я увидел свои старые перчатки. Те самые, которые Джерард подарил мне и в шутку сказал никогда не снимать. Это были чёрные перчатки с обрезанными пальцами, на которых были нарисованы кости. Они мне очень нравились. Помня о том, что сегодня Хэллоуин, я достал их и натянул на руки. Они всё ещё идеально сидели. Теперь мне нужна была рубашка. Я встал и стал перебирать свою одежду. Если уж джинсы на меня налезли, то всё остальное – и подавно. Осталось только найти идеальную рубашку. Ту, которая подходит под моё настроение. Я понятия не имел, что это будет, я просто найду её. И я нашёл. Я остановился на чёрной рубашке с воротничком и с несколькими пуговицами, но оставил их расстёгнутыми. Они только стягивают одежду вокруг шеи, а я не хотел душить самого себя.

Довольный, я зашёл в ванную и убедился, что дверь закрыта. Не то, чтобы я занимался чем-то плохим - это был мой дом, и я мог в нём делать всё, что захочу (в рамках закона), но почему-то я хотел, чтобы двери были заперты. Я провёл расчёской по волосам. Они уже очень сильно отросли. Тёмно-каштановые, переходящие в чёрный там, где я их красил, они почти доходили мне до плеч. Чёлка закрывала глаза, если зачесать их прямо. Некоторые называют это «эмо», но я называю это ленью. Потому что так оно и было. Я был слишком ленив, чтобы сходить в парикмахерскую или постричься самостоятельно. Я смотрел на своё жалкое отражение некоторое время, а затем решил, что я достаточно хорош. В любом случае, что я буду делать сегодня? Сидеть дома, как и всегда. Ну, или напьюсь. Насколько хорошо нужно выглядеть, чтобы нажраться в одиночку, а потом заблевать всё вокруг? Именно так.

Я открыл дверь и направился в гостиную, где меня чуть удар не хватил. На спинке дивана сидел Джерард. Я не видел его на свой день рождения вот уже года три. Может, даже четыре. Я забыл, что он жил у меня, потому что когда я проснулся один, то подумал, что всё было лишь сном. И даже после того, как я вчера сидел у него на коленях, обняв его, я не думал, что он останется здесь сегодня. Даже несмотря на его слова о том, что он собирается устроить праздник на мой день рождения, я думал, что он забудет или будет чем-то занят. Так всегда было.

Но он был здесь, он сидел и смотрел на меня. Так же, как и вчера. Просто смотрел на меня, погружённый в свои мысли. Мне стало интересно, о чём он думает. Вообще-то, меня немного выводило из себя то, что он вот так просто смотрел на меня. Неужели я был настолько интересным?

– Джи, на что ты смотришь? – спросил я, немного придя в себя.

– На тебя, - ответил он, не отводя глаз.

– Почему? – спросил я, нахмурившись от растерянности.

– Потому что ты прекрасен, - сказал Джерард таким тоном, как будто это был твердокаменный факт. Признаюсь, это меня шокировало. Я не слышал этих слов от него с тех пор, когда он ещё не начал пить. То есть уже где-то пять лет, если не шесть. Нет, даже больше. Я начал встречаться с Джерардом, когда мне было почти семнадцать. Теперь мне двадцать пять. Восемь лет. Ничего себе, как летит время.

– Нет, это не так, - я рассмеялся. Я как будто застыл под его взглядом. А он просто продолжил смотреть, нежно улыбаясь. – Есть ли причина тому, что ты сидишь на спинке дивана?

– Я ждал, пока ты встанешь и оденешься, - ответил Джерард. - Ты выглядишь великолепно.

– Тебе нужно куда-то поехать? – спросил я, полагая, что у него сегодня какая-то встреча. Он кивнул, всё ещё не прерывая нашего визуального контакта. – Хорошо, куда?

– Туда, - ответил он.

– Туда куда? – я как будто говорил с четырёхлетним ребёнком – надо было говорить медленно и вытягивать каждую деталь.

– Кое-куда вместе с тобой. Мы должны отпраздновать твой день рождения, - он соскользнул с дивана и подошёл ко мне. – С днём рождения, Фрэнки, - сказал Джерард, обвил руками мою талию и нежно поцеловал.

– Я на самом деле думал, что ты забудешь, - сказал я, когда мы прервали поцелуй.

– Почему это? – спросил Джерард, слегка наклонив голову. Я высвободился из его объятий и стал искать ключи от машины.

– Ты не помнил про мой день рождения уже несколько лет, - печально сказал я, пытаясь найти толстовку. Да, ту самую рваную толстовку Джерарда. На улице было холодно и, хотя мы бы всё равно зашли куда-нибудь поесть пиццы, я всё равно хотел надеть её.

– Что ж, этого больше никогда не случится, - сказал Джерард, подошёл ко мне сзади и снова положил руки на талию. Я наконец нашёл толстовку и взял её, собираясь надеть. – Выброси её, - сказал Джерард немного раздражённым тоном. Я был в недоумении. Он говорил, что она хорошо смотрится на мне, и чтобы я не выбрасывал её, но сейчас он хочет, чтобы я отправил её на помойку? Должно быть, Рэй на него повлиял.

– Почему? – спросил я с лёгкой горечью, и Джерард развернул меня лицом к себе.

– Потому что тогда ты никогда не наденешь вот эту. - Он протянул мне совершенно новую толстовку, на спине которой большими, яркими, хорошо прорисованными буквами было написано ‘Halloween’. Надпись была раскрашена разными цветами: там был оранжевый, красный, жёлтый и немного зелёного. Я узнал работу Джерарда. Спереди был крупно нарисован Джек - Повелитель Тыкв из «Кошмара перед Рождеством» в образе пугала с тыквой на голове, как в самом начале фильма, когда он стоял, балансируя на одной ноге, весь объятый пламенем. Когда я перевернул толстовку, то увидел, что огонь ведёт к спине, где было написано ‘Halloween’. Я отбросил старую толстовку и стал изучать новую. – Я нашёл её в коробке в глубине своего шкафа в мамином доме. Я вспомнил, что сделал это специально для тебя, но почему-то ты её так и не получил. Надеюсь, тебе понравится, - тихо сказал он.

Я не сказал ни слова. Вместо этого я обвил руки вокруг его шеи и залился слезами. Я не получал подарков уже несколько лет. И я не думал, что тот, что я получу, будет от Джерарда. Это было идеально. Он сделал его для меня своими руками. Только это показало, как он любил меня, по крайней мере, как он любил меня раньше. Я не был уверен, продолжалось ли это до сих пор, но надеялся всем своим сердцем. Что-то в том, как он смотрел на меня, обнимал, говорило, что он любил меня, или хотя бы пытался.

Джерард крепко обнял меня и поцеловал, прежде чем отпустить, и затем я надел толстовку. Она была слишком велика, но она была идеальной. Тёплая, удобная и от Джерарда, моего ангела. Моего падшего ангела.

– Пойдём, - сказал Джерард, тепло улыбаясь, взял меня за руку и повёл к двери. – День ещё не закончился.

========== 13. Suddenly My Life Doesn't Seem Such A Waste ==========

<b>Gerard’s POV</b>

Мы с Фрэнком шли по улице, освещённой яркими лучами солнца. Я был рад, что ему понравилась толстовка. Я помню, что сделал её специально для него, но почему-то так и не подарил. Она была слишком велика ему, но, несмотря на это он выглядел очаровательно. Когда он только вышел из ванной, он был таким чертовски сексуальным. Он был одет очень просто, но рваные джинсы, рубашка с воротничком и перчатки с костями придавали ему небрежно-сексуальный вид. И, наконец, волосы спадали ему на лицо, прикрывая глаза, отчего он выглядел как бунтарь. Когда он стоял прямо передо мной, я не мог оторвать от него глаз. Меня переполнило очень странное чувство. Чувство, что всего лишь осознание того, что Фрэнк был моим (в некотором смысле) было идеальным. Чувство настолько сильное, что даже если у нас никогда не будет секса, я всё равно буду так же счастлив. Чувство любви.

– Джи, - голос Фрэнка прервал ход моих мыслей, - куда мы идём?

Я посмотрел на моего ангела, шедшего рядом и крепко сжимавшего мою руку. Его волосы развевались от лёгкого ветерка, и я не мог сдержать от улыбки от того, как ему удавалось выглядеть таким милым и в то же время таким сексапильным. Было необычно тепло для позднего октября в Джерси, но это было просто идеально. Фрэнк был идеальным, он само совершенство.

– Туда, - сказал я, и он усмехнулся. – Мы уже почти на месте. - Он только вздохнул. Я мог не помнить людей, но я помнил места, путь к ним. Кроме чьих-либо домов. Например, я понятия не имел, где жил Фрэнк, или даже я сам (ну или как мне говорили). – Та-дааам! – я остановился, и Фрэнк растерянно посмотрел на меня.

– Джи, это место закрыто уже очень давно… - сказал он.

– Не сегодня, - я улыбнулся. - Каждый Хэллоуин они открыты, причём бесплатно, с шести часов до полуночи.

– Откуда ты это знаешь? – спросил Фрэнк, улыбаясь и глядя на меня со смесью удивления и восхищения. – Даже я этого не знал, - я только рассмеялся, - а сейчас всего около двух.

– Я кое с кем поговорил, - сказал я, и он крепко обнял меня. Уверен, он пытался не заплакать.

– Спасибо! – сказал он куда-то мне в грудь. Мне было хорошо, потому что, даже если хотя бы на время, но я снял боль, снедавшую Фрэнка. Я был на один шаг ближе к тому, чтобы найти к нему ключ.

– Для тебя – что угодно, - сказал я, обняв его в ответ, и затем в шутку поднял его капюшон. – Зайдём внутрь? – спросил я, и Фрэнк кивнул, схватил меня за руку и потащил сквозь большие стеклянные двери.

Мы с Фрэнком начали всё сначала. И я подумал, что подходящим местом для «первого свидания» будет кино. Но ничего из того, что шло в кинотеатрах, не было мне интересным. И я вспомнил о старом театре. Я знал, что он был закрыт, но обычно открывался по праздникам. В обычном случае пришлось бы звонить за месяц, но так как день рождения Фрэнка приходился на Хэллоуин, когда он открывался в любом случае, я просто попросил своего старого друга Криса открыть его пораньше только для нас.

Я всегда предпочитал старый театр современным мультиплексам. Здесь был только один экран, но обстановка была намного приятнее. Здание было построено в XIX веке и имело такой «староанглийский» вид. Всё здесь было или старинным, или выполненным под старину, за исключением мест, модифицированных под современные стандарты, как, например, туалеты. Паркетный пол был почти весь покрыт красными коврами. Две большие деревянные двери вели в зал. На стенах висели афиши самых первых фильмов и чёрно-белые фотографии. В этом здании была очень романтичная обстановка.

Внутри кинотеатр был огромным. На дальней стене висел огромный экран с длинными вельветовыми занавесями по бокам. Две сотни красных кресел стояли в десять рядов перед экраном, разделённые на три части. Средняя была развёрнута прямо к экрану, а две другие стояли немного под углом к середине. Но лучшей частью театра был балкон. Там стояло ещё сто кресел, обращённых к экрану. Вид был великолепным, и было весело кидаться вниз конфетами и смотреть, в кого попадёшь, но это было не главное достоинство балкона. Самое главное, что там можно было провести свидание в более интимной обстановке. Именно поэтому мы пошли туда, несмотря на то, что были единственными зрителями.

Я направился на балкон, после того, как помахал рукой Крису, который сидел на выступе и читал журнал. Он помахал мне в ответ, а затем пошёл по служебной лестнице, ведущей в маленькую комнатку, где стоял проектор. Я прошёл по балкону, между передним рядом кресел и перилами, потому что на них было удобно закидывать ноги. Пройдя до середины, я занял одно из кресел, вытянул ноги перед собой, между двумя рядами перил, и устроился в кресле поудобнее. Фрэнк подошёл следом, и сел на меня, поставив ноги по обе стороны от моих. Я был не против, но думал, что ему это надоест.

– Здесь ещё 99 мест, а ты предпочёл сесть на меня.

– Это самое лучшее место, - сказал Фрэнк, откинувшись назад так, что его спина касалась моего тела.

Он положил голову мне на плечо, и я улыбнулся, потому что он был таким милым. Я скользнул руками вдоль его тела, чтобы обхватить его, а он накрыл мои руки своими. Я всё ещё не понимал, как кто-то столь прекрасный может хотеть быть со мной. Не только потому, что я причинил ему столько боли, но ещё и потому, что я запутался. Я не помнил ничего из последних восьми лет своей жизни: с того момента, как я начал встречаться с Фрэнком, когда мне было всего двадцать, до того, как я очнулся в больнице. И я не знал, почему забыл, кто такой Майки и даже я сам, но помнил всё остальное.

Но Фрэнк на самом деле был ангелом. Не только потому, что он остался со мной, но и потому, что когда я спрашивал у него что-то, что раньше знал, он терпеливо объяснял всё, что надо. Если он думал, что что-то может расстроить меня, то не говорил этого. Я знал, что причинил ему боли больше, чем кто-либо может вынести. Я хотел всё вспомнить, но, в то же время, не хотел. Но я очень, очень сильно желал забрать у него все те воспоминания. Поэтому, несмотря ни на что, я не мог позволить, чтобы что-то подобное случилось с Фрэнком снова. Я должен контролировать себя шаг за шагом. Он – моя фарфоровая кукла, с которой надо играть очень осторожно, потому что одно малейшее неосторожное движение может разбить её. Но он слишком красивый и занятный, чтобы просто поставить его на полку.

Я попросил Криса кое о чём: чтобы он порылся в своей коллекции фильмов и нашёл «Кошмар перед Рождеством», ведь он так нравился Фрэнку. Он был так счастлив, когда понял, что мы будем смотреть. Пока шёл фильм, я обнимал его, слушал, как он мурлычет под музыку и шевелит губами, как бы подпевая песням, большинство из которых он знал наизусть. Это было очень интересно. Думаю, я больше времени смотрел на него, чем на экран. Но я не виноват, он так похож на ангела в своём грубоватом очаровании.

Когда фильм закончился, Крис выключил проектор, а Фрэнк встал и повернулся ко мне. Хотя в зале было темно, я видел, как его прекрасные ореховые глаза светятся счастьем.

– Это был самый лучший день рождения, - сказал он, скользя руками по моей шее.

Фрэнк подался вперёд и прижался своими нежными, тёплыми губами к моим. Я снова обнял его за талию, прижимая ближе к себе. Фрэнк зажал мою нижнюю губу между своими губами, прижимаясь ко мне так близко, как только мог. Я чувствовал, как моё сердце ускорило свой ритм, а дыхание участилось, но не настолько, чтобы это было слишком заметным.

Я неосознанно приоткрыл рот, и Фрэнк проник в него языком, отпустив мою губу. Теперь он был так близко ко мне, что от каждого вдоха его грудь слегка прижималась к моей. Мне становилось всё жарче, и я прижал Фрэнка к себе так близко, как это было возможно, совершенно не обращая внимания на то, что происходило на экране. Тот, о ком я только мог думать, был в моих руках и сидел у меня на коленях. Мы дышали носом, не желая отрываться друг от друга. Страсть, радость, возбуждение и даже страх переполняли меня, текли по моим венам быстрее, чем кровь.

– Джи, - неожиданно Фрэнк оторвался от меня, тяжело дыша. По крайней мере, я был в этом не одинок. Он смотрел на меня, и я видел в его взгляде испуг. – Ты очень расстроишься, если я скажу, что не хочу заходить дальше? – спросил он со смущением и страхом. – В смысле, не сейчас, я не хочу торопиться…

- Я тоже, - тихо сказал я, и его страх быстро рассеялся, а лицо озарила улыбка.

Честно говоря, я почувствовал облегчение, потому что мне тоже было не слишком удобно идти дальше. Я как будто всё ещё узнавал Фрэнка. И хотя я знал, что любил его, я не знал, как сильно. Секс, каким бы он не был приятным (да, я занимался им до того, как встретил Фрэнка, так что я помнил), это очень личное. Я не хочу торопить события, чтобы не разрушить наши отношения, потому что секс должен быть только с тем, кто точно тебе подходит. Затем, когда вы продвигаетесь на следующий уровень, вы обретаете связь. С сексом приходит доверие, сперва мы оба должны быть уверены, что можем доверять друг другу.

– У нас будет столько времени, сколько понадобится.

Фрэнк крепко обнял меня, а затем снова поцеловал, на этот раз быстро, мягко и так же идеально.

– Ничто никогда не сможет быть лучше этого дня, - тихо произнёс он.

– Почему? – спросил я. Безусловно, у Фрэнка были ещё более весёлые и насыщенные дни, нежели когда он сидел в старом кинотеатре с языком у кого-то в глотке. В этом нет ничего криминального, но я был уверен, что так и было. Его глаза сияли даже в темноте, так же, как и его лучезарная улыбка.

Дата добавления: 2015-11-04