- Что ж, тогда пойдемте, - сказал он, и я даже не успела среагировать, как он тут же обернулся псом.
- Лили, карта ведь у тебя? – Люпин, как мне показалось, немного лукаво улыбнулся.
Я порылась в кармане и протянула ему пергамент.
Пес подошел к двери, а затем обернулся и посмотрел на меня.
- Бродяга, значит… - я потрепала его по холке, запустив пальцы в мягкую шерсть, и он приветливо завилял хвостом, а потом сорвался с места и, сотрясая лестницу, помчался вниз по ступенькам.
Путь до гостиной занял почти час: снова узкий туннель, холодный ветер ноябрьской ночи, пустые коридоры, заснувшие лестницы… Все мелькало, как в танце, но я почти не обращала внимания ни на что, наслаждаясь сладким чувством спокойствия в душе, полностью доверившись…друзьям? Ремус говорил о том, как они обживали этот дом, Питер дополнял его рассказ, я внимательно слушала, с жадностью впитывая в себя каждую частичку их жизни – его жизни. И промозглый ветер казался не таким холодным, когда мою руку согревала теплая ладонь Сириуса. Он ни на миг не отпускал ее на протяжении всего пути, не доверяя меня никому, словно я была каким-то сокровищем. Конечно, он дал обещание Джеймсу позаботиться обо мне, но все же… И я чувствовала, что это «но» - еще один кирпичик в каменной кладке наших новых отношений.
Новое… Это слово витало в воздухе, потрескивало в горящих факелах, освещало все вокруг. Сейчас оно было мое и было внутри меня. Реальность, сны, мечты – все изменилось. Как от грозового разряда песок меняет свою структуру, превращаясь в причудливые стеклянные фигуры, так изменилась я сама. И теперь не хватит целой жизни, чтобы позабыть мою молнию…
Я осторожно прикрыла дверь спальни и на цыпочках прошла к своей кровати. Тусклый свет луны, пробивающийся из-за облаков, вычерчивал оконный прямоугольник на каменном полу и слабо освещал комнату, позволяя видеть очертания предметов. Завернувшись в ночь, как в шелк, я подошла к окну и подняла глаза на небо. Хотелось думать, что эти облака плывут на юг, и совсем скоро будут задевать крыши лондонских высоток. Хотелось верить, что где-то в пустом доме Джеймс так же смотрит в это небо. Почти физически я ощутила его совсем близко, будто он стоял у меня за спиной.
Пламя без тепла - разлуки лед…
Я забралась под одеяло, свернувшись калачиком, и попыталась уснуть, но услышала шорох и открыла глаза: худая фигурка в белой сорочке разрезала сумерки.
- Алиса? – я приподнялась на локтях, но она не ответила, а беззвучно босиком прошла по полу и юркнула ко мне под одеяло.
Старая детская привычка… Так мы боролись с ночными страхами. И только так у нас получается разделять переживания.
Ее глаза сверкали влажным блеском, когда взгляд застывал где-то на потолке. Она не шевелилась, только дышала, только моргала, а я следила за контуром ее длинных ресниц. Знакомые до мельчайших деталей черты дорогого лица осунулись, и упрямая морщинка впервые так долго не покидала ее гладкий лоб… Безмятежный мир Алисы тоже пошатнулся. Ее жизнь всегда была похожа на карамель: менялся лишь фруктовый привкус, но никуда не девалась сладость, а сейчас я чувствовала горький запах, а она – вкус.
- Сегодня Фрэнк сказал мне, что собирается поступать в Академию авроров, - она не отвела взгляда от потолка, лишь бриллианты в уголках ее глаз заблестели в лунном свете. – Сказал, что хочет отомстить. Хочет положить конец этому волшебнику. И еще что-то о долге каждого, о борьбе…
Она судорожно вздохнула, подавив всхлип.
- Я не могу себе это представить, не могу даже попытаться… - ее шепот сорвался. Алиса лихорадочно прижала пальцы к дрожащим губам.
- Послушай, он еще может передумать, не поступить, в конце концов…
Она тут же замотала головой.
- Нет, нет, Лили, ты его не знаешь…
Но я знала Фрэнка. И знала, что он не отступится. Я закрыла глаза, не имея понятия, как успокоить ее, как вытеснить эту разрывающую душу тревогу, этот цепкий страх за родных людей…
- Лили, я много думала… Все ждала тебя и думала… - она повернула голову и заплаканными глазами посмотрела на меня. – Если Фрэнк пойдет в Аврорат…
Она замолчала, словно страшась произносить эти слова… А потом тыльной стороной ладони вытерла слезы и твердым, без единого сомнения голосом перевернула мой мир:
- Если Фрэнк пойдет в Аврорат – я пойду за ним.
- Алиса… - мои руки цеплялись за ее плечи. – Алиса, как же так? Ну какой из тебя аврор: ты же вечно обо все спотыкаешься, что-то роняешь… Ну сама подумай…
- Это все ерунда. Флитвик говорит, что у меня способности к заклинаниям, да и по защите от темных искусств с первого курса у меня «Превосходно», а Фрэнк подтянет меня по гербологии, - Алиса набрала побольше воздуха, чтобы жирной чертой перечеркнуть гаснущую в моей душе надежду… Да и имела ли я право отговаривать ее? И нужно ли это было? – Просто кто-то должен быть с ним рядом, чтобы вовремя успеть крикнуть «Протего»…
Укрытая темнотой комната молчала. Глотая слезы, страшась даже заглядывать в призрачное будущее, мы не нарушали тишину, передавая друг другу частицы веры в то, что это будущее – непременно радужное – еще возможно. Пусть твердыни Добра рушатся, пусть мир сходит с ума от безумных идей, пусть наши пути сокрыты под черным саваном неизвестности, но даже в этой смуте есть место росткам надежды. И они пробьют себе дорогу к свету, возродят в душах силы, наполнят жизнь смыслом и не дадут превратить наш мир в руины.
Когда-нибудь все это закончится… Когда-нибудь все снова засверкает жизнью…Когда-нибудь…
Но что останется от мира улыбчивой Алисы и добродушного весельчака Фрэнка?
Но как сможет забыть Сириус фамильный герб Блэков на вражеских знаменах этой войны?
Но сможем ли мы с Джеймсом увидеть тот рассвет без непростительного нефритового свечения?
Мы медленно засыпали. Зеленые и серые глаза… светлые и рыжие локоны… чистая кровь и маггловские привычки…
Обе такие разные, но – Мерлин мой! - такие молодые…
* * *
Стол был заложен толстыми книгами и исписанными листами с конспектами, а раскрытый учебник ютился на единственном свободном месте, прислонившись корешком к подставке настольной лампы. Вокруг - звонкая тишина, которая, оглушала, заставляя без конца проговаривать про себя, а порой даже нашептывать, словосочетания и предложения из эссе.
«… Поэтому чернокорень может заменяться ясменником, что не оказывает отрицательного воздействия на структуру и действенность зелий».
Я поставила точку и откинулась на спинку стула, рассматривая исписанный свиток: ровные строчки, ни одной чернильной кляксы, выдержанная структура эссе - все идеально, только я не чувствовала привычной удовлетворенности от окончания работы. Вокруг все было обычно-серым, и даже пробивающиеся сквозь облака солнечные лучи светили как-то тускло, уже совсем по-зимнему. Неизвестно для чего горящая лампа, запыленная библиотека и стылый ноябрь за окном – моя перламутровая действительность.
Я уже давно сбилась, считая круги минутной стрелки, – в последние дни время тянулось слишком долго. С возвращением Сириуса секунды замедлили свой бег, а может, это я так торопила мгновения, что они назло мне сменялись медленно?
Солнце снова скрылось за тучей, и из всех углов стали выползать сумерки.
- Лили, привет, - я вздрогнула от неожиданности и повернула голову: Колин с сумкой через плечо нерешительно топтался в проходе.
Я улыбнулась, а он даже не заметил, насколько вымученной получилась улыбка, и сел на стул рядом со мной. Тейлор пробежался глазами по заваленному пергаментами столу, написанному эссе, а потом остановил свой взгляд на мне.
- Я не помешаю?
На кончике языка я почувствовала горьковатый вкус лицемерия.
- Конечно, нет, - я закрыла учебник и бросила его в сумку, а затем стала скручивать свиток с эссе. – Я вот уже закончила.
- Снова убегаешь… - хрипло ответил Колин и, откашлявшись, сказал твердым голосом: – Нам надо поговорить.
В небольшом помещении между стеллажами сразу стало душно. Мои плечи устало опустились.
- Почему ты все время от меня уходишь? – ему это не давало покоя. – Чем я тебя обидел? Что не так?
Мой взгляд бродил по несложным предметам обстановки, будто искал помощи: безучастные шкафы, глупая лампа, равнодушное окно, невыносимая дневная серость, надоевшие толстые фолианты… Я встрепенулась:
- Колин, ну что ты такое говоришь! Просто хотела расставить книги, - я потянулась к стопке, но он перехватил мою руку.
Теплые пальцы нежно изучали замысловатые линии на моей ладони, и язычки света надежды плясали в его глазах, одурманивая чувством вины.
Тик-так, тик-так... Часы неподалеку слишком долго оглушительно тикали.
Я выдохнула.
- Лили, давай поговорим, - его голос был мягким, точно плюшевым.
Нежный взгляд серых глаз острыми иголочками касался меня, выпуская в кожу яд, заставляя ежиться от такой пристальности. И сейчас я совершенно четко осознала, как устала быть хамелеоном, подстраиваясь под обстоятельства, ловко маневрируя в сильном течении и боясь обидеть кого-то. Так много нас связывало с Колином, так много он знал обо мне, так долго был рядом, помогая и защищая, но у меня не было той монеты, которой я могла бы расплатиться с ним… Секунды застывали от такого молчания.
Лучи солнца снова скользнули в окно, и тени заиграли в библиотеке. Я была рада, что сижу спиной к окну – скрывался румянец на щеках, который так некстати стал проявляться под взглядом Тейлора. Я считала секунды, не смея взглянуть на Колина, не смея подать ему хотя бы мимолетную надежду, а он ждал, медленно перебирая мои пальцы…
- Лили, - негромко начал он, и я непроизвольно вздрогнула, - я совсем запутался, а точнее – ты меня запутала.
Стены, возводимые из его чувств и эмоций, давили на меня.
- Думаю, ты прекрасно понимаешь, как я к тебе отношусь, - растянуто проговорил Колин.
А потом захлопнул капкан:
- Ты нужна мне.
Сердце забилось так быстро, точно пойманная в садок птичка; оно рвалось на свободу, подальше от этих сумерек, подальше от своего пленителя, но Колин крепче сжал мои пальцы, а затем заговорил глухим голосом:
- Я не хотел заводить этот разговор, но все стало слишком сложным и… - он сделал паузу, подбирая слово, - противоречивым. К тому же я не слепой и все вижу.
Его слова ложились правдой на мои плечи, гулом звенели в ушах, эхом качались под потолком. Я, как натянутая струна, сидела на стуле, спрятав глаза за ресницами, не произнося ни слова, не поднимая взгляда.
- Знаешь, мы с Поттером договорились, что дадим тебе возможность самой решить, с кем ты хочешь быть, - он снова замолчал, заставляя тишину зазвенеть колокольчиками. – Я знаю, что победитель тут будет только один, но все же …
Солнце на несколько мгновений стремительно вынырнуло из облаков, ярко осветив библиотеку, и тут же опасливо скрылось, россыпью убегающих лучей скользнув по стеклу окна.
Что-то заставило поднять голову – может быть, яркий свет позволил уловить какое-то движение, а может, интуитивное ощущение присутствия кого-то – и тут же реальность распалась на отдельные компоненты – карие глаза, плотно сжатые губы, вихры смоляных волос - а потом собралась в единое целое.
Джеймс.
Мне показалось, что сумеречный свет укрыл Колина, стер его голос, освещая лишь этот неповторимый шоколад любимых глаз. Звоном бубенцов стал каждый удар сердца, и эта музыка звучала только для него.
Он стоял около книжного шкафа рядом с центральным проходом и неотрывно, совершенно не моргая, смотрел на меня, пленяя взглядом, одурманивая, приковывая, будто кто-то наделил его неограниченной властью надо мной…
Колин пошевелился, и теперь моя рука оказалась между его ладоней. Я растеряно посмотрела на него.
- Послушай…
Тейлор повел шеей и жестом попросил меня замолчать. Я бросила взгляд за его спину: Джеймс взял первую попавшуюся книгу и, прислонившись к стеллажу, раскрыл ее.
- Лили, я прошу лишь одного слова, - Колин настолько увлекся признанием, что совершенно не замечал ни Джеймса, ни моего смятения. – Я хочу быть с тобой, хочу, чтобы мы были вместе. Что скажешь?
Джеймс с шумом захлопнул книгу, заставляя взлететь спавшую на страницах пыль.
Колин резко обернулся, и я увидела, как потемнели его глаза, сверкнув металлическим блеском. Несколько мгновений они смотрели друг на друга – хищники перед схваткой. Наконец, Тейлор усмехнулся и вновь обернулся ко мне.
- Что ж, тем лучше…
Наверно, сейчас это все напоминало шахматную партию, в ходе которой на доске остались два короля и ферзь, который слишком долго не мог определиться со своим местом в этой игре гроссмейстеров. Но все это осталось в прошлом – партия состоялась, ее разыграли, как по нотам. Всего лишь одна короткая, размываемая дождями осень изменила мою жизнь, мой мир, меня саму. И сейчас я, как никогда раньше, смело делала шаг вперед, хмелея от этого терпкого своей сладостной неизвестностью ветра перемен.
Я медленно перевела взгляд с лица Колина на Джеймса, и волна тепла поднялась в груди – будто цветы повернулись к солнцу. Знакомые вихры взъерошенных волос, в которых так приятно путаться пальцами; плотно сжатые губы, вкус которых не стереть из памяти ни одним заклинанием; шоколадные глаза, бархатные, с бликами карамели у самых зрачков… Мой, каждой клеточкой мой…
- Уже давно нужно было… - начала я, растеряно опустив глаза в пол, но Колин меня перебил.
- Одно слово, Лили: да или нет.
Он не отрывал взгляда от моего лица, и в его грифельных глазах отражался тусклый свет из окна. На одно мимолетное, почти не существующее мгновение меня охватило ощущение возможности - мой перекресток в последний раз породил во мне зерно сомнения, которое тут же растворилось, будто его и не было вовсе. Я закусила губу и, глядя Тейлору в глаза, молча покачала головой.
Сомнения рассеялись, как утренний туман от золотых солнечных лучей.
Он не шелохнулся, не побледнел, не спрятал глаза… Ни один мускул не дрогнул, и лишь в глазах распускалась боль – тонкая, хрупкая, взращенная под моим ветром перемен. Колин грустно улыбнулся, и я увидела блики горестной иронии в его зрачках.
- Это из-за него? – Тейлор махнул головой в сторону Поттера.
Я вздохнула, но не отвела взгляда.
- Прости, Колин…
Снова на его губах появилась эта улыбка, за которой, словно за маской, пытался спрятаться Тейлор. Мне было тяжело и неловко.
- Что ж, тогда я пойду, - он встал, но еще на несколько секунд задержал взгляд на мне, словно еще цеплялся за какую-то одному ему видимую ниточку надежды, но и она выскользнула из его пальцев. – Удачи тебе, Лили.
Не дожидаясь ответа – да и нужны ли были слова? – он резко развернулся и почти сразу скрылся за поворотом.
Мы с Джеймсом остались наедине, и тишина океаном пролегла между нами.
Чувство вины, как маленький шаловливый щенок, грызло мне сердце, но разве я могла поступить иначе?
Джеймс подошел бесшумно, как умеет делать только он, и сел напротив меня.
- Если хочешь найти Лили Эванс – просто загляни в библиотеку.
Его голос – знакомый до каждой интонации – вырвал меня из этой гнетущей тишины, порвав образ Колина в клочья, и я подняла глаза.
Каждая секунда, каждый удар сердца, каждый взмах ресниц – все наполняется смыслом, дышит жизнью, несет тепло, когда взгляды так тесно переплетаются, сливаются в притягательном танце, сжигая любые преграды и расстояния. Его жгучие глаза касались моих волос, ложились на кожу щек, ласкали губы…
- Джеймс… - сорвалось вместе с дыханием.
Как же просто звучит его имя, как сладко произносится, как легко парит в гулкой тишине, рисуя цветной пастелью мое настоящее, наше будущее…
- Я вернулся пару часов назад, но ждать тебя в гостиной было уже невыносимо.
Его слова позволили мне глотнуть воздуха действительности.
- Мне так жаль твоих родителей… Я даже не знаю, что можно сказать в таких случаях…
Но Джеймс поежился, передернув плечами, стремительной стрелой боль промчалась по его лицу, и я замолчала, понимая, что эта тема пока для него запретна. Просто сейчас ему были нужны не слова утешения, не сочувствие и призрачная поддержка, но надежда, которая бы снова вдохнула в него жизнь, дала сил, подарила веру. Сейчас мы здесь, мы вдвоем, а все остальное там, за недосягаемостью наших взглядов, и потому пусть хотя бы сегодня, в эти мгновения мир затеряется для нас.
- Не исчезай, Лили, - он устало посмотрел на меня, склонив голову на бок. – Прошу: только не исчезай…
Сердце сжалось, наполнив мою душу до краев нежностью, которая могла свести с ума своей силой и безграничностью. Я медленно встала, не сводя с него глаз, ловя каждый оттенок его взгляда.
… Мантия, шелести для него, свет, лейся солнечным шелком, воздух, будь прозрачным и вкусным…
- Помнишь, ты когда-то сравнивал меня со снитчем? – он утвердительно кивнул, и я сделала небольшой шаг. – Как бы сказал наш комментатор Мартин Смит: «Игра закончена. Джеймс Поттер поймал снитч…»
Его глаза расширились, и в них замерцали светлячки, ослепляя меня светом надежды. Не в силах находиться так далеко от него, я сделала еще один шаг, подойдя к нему вплотную, и ладошкой провела по взъерошенной макушке. Он положил руки мне на талию и притянул к себе. Тут же я откликнулась на это движение и уткнулась носом в его волосы, нежно касаясь его плеч. Я закрыла глаза, обоняя исходящий от Джеймса запах сандала, и горящего камина, и свежего ноябрьского воздуха. Я кружилась в этой чарующей близости и клонилась к нему, не узнавая саму себя, поглощенная и наполненная своей любовью, умиротворенная и в тоже время взволнованная.
Джеймс бережно усадил меня на свое колено, заправил выбившуюся прядь волос за ухо, и крепко обнял. Его теплое дыхание ложилось мне на шею, горячие губы едва касались кожи, и я чувствовала, как какое-то острое, томительное чувство змейкой разворачивается внизу живота. Немного отстранившись, он посмотрел на меня и выдохнул в губы:
- Вместе?
Я подняла ресницы, и мне показалась, что я уже и не существую вовсе, разве только как отражение в его ореховых глазах.
Каким-то искрометным вихрем пронеслись воспоминания из этой осени, каждое из которых оставило яркий след. Все перемешалось, связалось в тугой узел, разрубить который слишком тяжело: дружба, предательство, любовь, война… Теперь я поняла, что в жизни равно хватает места и добру, и злу. И пусть черные крылья пытаются затмить наш свет, наше утреннее солнце, но сейчас, когда все искрилось радужными цветами, когда мою руку сжимала ладонь Джеймса, я чувствовала внутреннюю уверенность, силу против всего ополчившегося мира, несокрушимую надежду, которую у меня никто и ничто не отнимет.
Переплетение пальцев, нежные прикосновения, горячее дыхание… Я провела ладонью по смуглой коже на щеке, вбирая его тепло и с наслаждением даря свое, и улыбнулась.
- Вместе…
Мой вдох – его выдох…
И это моя магия. Наша магия. Одна на двоих.
˜˜ КОНЕЦ ˜˜
P.S. Ну вот и все, вот и закончился мой фанфик. Я хочу поблагодарить всех читателей, всех, кто был со мной рядом почти год, кто критиковал, корректировал, поддерживал и помогал. Поверьте, без вас ничего бы не получилось – у меня были самые лучшие читатели! Надеюсь, вам все понравилось)
Что касается продолжения «Перекрестка» (многие интересуются), то однозначного ответа пока дать не могу: возможно, я возьмусь за него, если доведу до ума идею (все же война – не самая легкая тема).
Еще раз всем большое спасибо!
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |