-- С Егором, - Аня взглянула на него с вызовом. - Я тебе изменила. Ты это хотел услышать? Слушай! Егор сделал мне предложение, - она демонстративно помахала рукой с кольцом у Вадима перед носом. - И я намерена выйти за него замуж. Поэтому мы расстаемся. Теперь мои объяснения тебя устраивают?
-- И давно это у вас? - Сверкнул глазами Пирогов.
-- Что именно?
-- Любовь. Ты же говорила, что терпеть его не можешь, видеть не желаешь. Или это для отвода глаза было сказано?
-- Я ошибалась? Егор собирался сделать предложение еще месяц назад, но ты знаешь, что случилось. Вчера мы случайно встретились в городе, он пригласил меня в ресторан, мы все выяснили, - Лихачева закрыла руками лицо. - Ну, что ты от меня хочешь?! Такой жизни, которую я получу с ним, ты мне дать не можешь. Считай меня меркантильной, но я не желаю все время считать копейки, отказывать себе вовсе, жить от зарплаты до зарплаты, работая в захудалой городской больнице! Я хочу красиво одеваться, не на рынке вьетнамском, а в дорогих бутиках, хочу есть лобстеров, а не макароны, хочу жить в шикарном доме, а не в халупе, вроде этой!
-- Я понимаю, - спокойно произнес Вадим.
-- Понимаешь?
-- Конечно. Ты хочешь продаться. Валяй.
-- Да как ты смеешь! - Взвизгнула Аня.
-- Смею, любимая, очень даже смею! Ты целую тираду сейчас выдала о прелестях жизни со своим будущим богатым мужем. А не далее как вчера утром прижималась ко мне под одеялом, заверяя в своей вечной и безграничной любви. Темнев выложил аванс - колечко с бриллиантом, обещая солидный гонорар за право обладания тобой, и ты тут же забыла о своих невероятно сильных чувствах ко мне, и мои чувства добро растоптала каблучками. Или я для тебя был только перевалочным пунктом, трамплином к вожделенному счастью за приличные деньги? Отлично, это твой выбор, дорогая. Не мне тебя судить. Дай тебе Бог того, что ты так хочешь.
Вадим шагнул от двери, давая Ане пройти. Девушка молча взяла свою сумку и медленно, словно каждое движение давалось ей с превеликим трудом, вышла из квартиры и направилась к лифту. Ее душили рыдания, но она решила держаться, не смея показывать Вадиму своих слез.
Объяснение состоялось, но от этого на душе Лихачевой легче не стало. Вадик был абсолютно прав: она продалась. Что ж, значит, так тому и быть.
Глава 12
Подходя к дверям своего кабинета, Смелов чувствовал себя практически счастливым человеком. Наконец-то его выписали из этой жуткой больницы, где сосед по палате, полоумный старикашка Василич все нервы вытрепал наставлениями и байками о своей молодости, проклятый докторишка Долгов не давал покоя язвительными замечаниями и уничтожающими взглядами, и вкупе ко всему, не было ни одной симпатичной медсестры. Конечно, в больницу придется наведываться еще неделю - перевязки делать, но это было уже не так невыносимо, как постоянное нахождение там. Возвращение на работу стало для Кирилла глотком свежего воздуха после удушающих запахов лекарств в больничном коридоре.
Позади Смелова застучали каблучки. Кирилл обернулся, изобразив на лице привычную уже ему "улыбку дамского угодника", именно так, по его мнению, улыбался Казанова. Но эта улыбка тотчас же уступила место гримасе ненависти, по коридору прямо на него плыла Оксана.
-- Здравствуй, Кирюша, - как ни в чем не бывало поприветствовала она Смелова. - Как здоровье?
-- Еще наглости хватает ехидничать? - Зашипел Кирилл. - Будто бы и не знаешь, что твой муженек меня чуть на тот свет не отправил.
-- Ну, это ты преувеличиваешь: если бы хотел, отправил бы, не сомневайся, а так только царапнул слегка. Сережа у меня такой ревнивый, - елейно улыбнулась Волкова.
-- Пусть радуется, что я заявление не написал на него, - нахмурился Смелов.
-- Поверь, это дохлый номер, тебя бы еще и виноватым сделали.
-- А ты, смотрю, радуешься, - зло заметил Кирилл.
-- Открою тебе одну страшную тайну: я все подстроила, чтобы Сережа ревновал. Это придает пикантности отношениям, - Оксана лениво потянулась. - Жизнь так скучна, если не добавлять в нее красок и остроты самостоятельно. Ты не обижайся, что все так получилось, ведь ты и сам получил хорошую дозу адреналина.
-- Ничего себе адреналин! - Вспыхнул Кирилл. - Поразвлеклась, использовала меня, и теперь с милой улыбочкой сообщаешь мне об этом. Да кто ты после всего?!
-- Женщина, Кирюша, беззащитная женщина с маленькими слабостями и капризами.
Волкова хитро подмигнула и направилась дальше по коридору, виляя обтянутыми узкой юбкой бедрами. Кирилл ошарашено смотрел ей в след, не веря, что женское коварство может принимать подобные обороты.
Смелов машинально открыл дверь кабинета, вошел внутрь и включил компьютер, не переставая думать о словах Оксаны. Это надо же, воспользовалась его доверчивостью и закрутила с ним фиктивный роман только лишь для того, чтобы своего муженька позлить. Остроты ей, видите ли, захотелось. Ненормальная.
А если ее Сереженька не рассчитал да и убил бы Кирилла? Нет, таким, как Волковы, оба, в психушке лежать надо, в смирительных рубашках, под строжайшим наблюдением врачей. Им среди нормальных людей совсем не место - опасны для общества.
Кирилл мотнул головой и попробовал сосредоточиться на работе. Уже давно решено было обеспечить фирму новым ПО с компактными, но более оперативными приложениями. Новинку требовалось протестировать, этим Смелов и решил заняться, как в дверь постучали.
Оторвав взгляд от монитора, Кирилл крикнул:
-- Войдите!
На пороге появился Санька Дубравин, молодой перспективный программист с задатками гения. Он тепло улыбнулся Кириллу и, подойдя ближе, протянул ему руку.
-- слышал, что вы снова в строю, Кирилл Александрович. Дай, думаю, зайду, поздороваюсь. Говорят, у вас серьезное ранение какое-то было. Правда?
-- Да так, царапина, - нарочито небрежно бросил Смелов.
-- Разве с царапиной две недели в больнице держат? - Удивился Санька. - Где ж это вас угораздило?
-- От хулиганов попало. Честь девушки защищал, - напыщенно произнес Кирилл, внимательно вглядываясь в лицо Дубравина: не знает ли он истиной причины.
Но тот, казалось, верил каждому слову Смелова и был поникнут глубочайшим уважением к его храбрости и отваге.
-- Их много было? - Спросил Дубравин.
-- Человек семь, наверное, иначе я бы справился, - входя во вкус, поведал Кирилл. - И ладно бы честно, так нет, двое на меня сзади налетели, вот один из них и саданул в плечо ножом.
-- А девушка? - Округлил глаза Санька.
-- Какая девушка?
-- Которую вы защищали.
-- Ах, девушка... Так она убежала сразу, - нашелся Смелов.
-- Даже не поблагодарила?
-- Вот это, как раз, самое обидное.
-- А вы настоящий герой, Кирилл Александрович, - восхитился Дубравин.
-- Да ладно тебе, - махнул рукой тот.- Долг каждого уважающего себя мужчины вступиться за обиженную женщину. Только смотри, не говори никому, - Кирилл заговорщицки приложил палец к губам. - Не хочу лишнего внимания. У нас, сам знаешь, из мухи слона в миг сделают, а я этого не люблю.
-- Я могила, - заверил Санька, пораженный "скромностью" Смелова.
-- Ладно, раз уж ты все равно меня отвлек, - Кирилл отъехал от стола в кресле. - Пойдем-ка, друг Саня, покурим. А потом уж я на весь день за эти программные тесты засяду.
Во внутреннем дворике здания фирмы Смелов и Дубравин встретили еще двоих ребят из юридического отдела. Те живо поприветствовали Кирилла, не забыв поинтересоваться его здоровьем. Смелов отшутился, сказав что-то о бандитской пуле и переведя разговор на другую менее "больную" тему. В это время мимо вовсю дымящих сигаретами мужчин прошла скромно опустив голову, невысокая худая светловолосая девушка. Один из парней толкнул другого в бок, кивнув на скрывшуюся в дверях блондинку.
-- Слышь, Жека, Иннка-то наша, глянешь, тихоня тихоней.
-- Ага, - согласно кивнул Жека. - Мышка серая.
-- У тебя с ней тоже было? - Подхватил разговор Дубравин.
-- А у кого с ней не было? - Громко заржал Жека. - Баба-то безотказная и комплексами не наделенная.
-- Вы о чем, мужики? - Насторожился Кирилл.
-- А вон, пусть Лешка расскажет, - Сашка мотнул головой в сторону первого, поднявшего тему, парня.
Лешка оскалился и недвусмысленно хмыкнул.
-- Чего тут рассказывать? Лучше, как говорится, один раз увидеть, в смысле, попробовать, чем сто раз услышать. Инка красотой не блещет, но в постели любой телочке фору даст. А главное, никаких тебе обязательств: сделал дело, гуляй смело, - он хлопнул Смелова по плечу. - Ты, Кирюха, наверное, последний во всей фирме, кроме дяди Пети, охранника, который ее еще не "испробовал", но у дяди Пети уже возраст не тот, а у тебя жена, так что... Не судьба, как говорится, в этом омуте резвиться.
По дворику прокатился взрыв дружного смеха, не поддержал общее веселье только один Кирилл. Он переваривал информацию.
-- Так она действительно в сексе... ну, хороша? - Немного помолчав, спросил он.
-- Хороша - не то слово! - Авторитетно заявил Дубравин. - Для серьезных отношений, конечно, другая нужна: кому охота жить с женщиной, с которой все твои друзья-приятели кувыркались и знают, не хуже тебя, на каких местах у нее родинки. Но так, для развлечения, очень даже!
-- А то, что она не симпатичная, так можно свет выключить, - хихикнул Жека. - Если скучно с женой станет, Кирюха, рекомендую.
-- Если станет скучно, - машинально повторил Смелов.
***
Вконец уставший после тяжелой операции, Долгов задумчиво курил в окошко ординаторской. В голове его не было абсолютно никаких мыслей, только ощущение полной удовлетворенности: сложнейшая операция по удалению опухоли на позвоночнике прошла без малейших сборов, пациент, добродушный, краснощекий мужичок, успевший на всякий случай попрощаться со всеми своими родственниками, чувствовал себя относительно хорошо и отсыпался теперь после наркоза. Его жена встречала Дмитрия у дверей операционной, как ангела небесного, и, казалось, готова была ему в ноги рухнуть и пыль под его бахилами целовать в благодарность за "чудо", ведь никто из коллег Долгова на эту операцию не решился, мол, шансов слишком мало, а риск огромный. Дмитрий и сам это знал, но был уверен, что справится. И ведь справился же. Осталась самая малость - чтобы постоперационный период прошел нормально. Но это уже, по большей части, зависело от пациента.
Несмотря на восхищение своей бригады, от медсестер до ассистента, героем себя Долгов не чувствовал. Случай не был совсем безнадежным. Если имеется хотя бы один шанс и сотни, нужно хвататься за него изо всех сил, именно этим Дмитрий и занимался всю свою жизнь. Ведь если не он, то кто?
На столе натужно завибрировал мобильник. Долгов сделал последнюю затяжку и бросил окурок за окно, потом неспеша подошел к столу и взял телефон в руки. Звонил Стрельцов. После того, как Леру с Дашей выписали из инфекционной больницы, Долгов не видел друга, хотя и обещал ему "не пропадать", но работа, работа, работа...
-- Алло?
-- Здорово, Димка! - Весело поприветствовал его Виктор. - Как оно?
-- Да ничего, все в норме. Ты как?
-- Лучше всех. Я ж чего звоню, у меня завтра вроде как юбилей - тридцать пять. Приглашаю. Народа много не будет - человек пять всего, включая тебя. Придешь?
-- Завтра? - Переспросил Долгов. - У меня как раз выходной. Во сколько?
-- В семь, но как тебе удобно. Прямо домой ко мне подтягивайся, помнишь-то где я живу?
-- Конечно. А если я не один приду?
-- Я дамой? - Подколол Стрельцов. - Дамам я всегда рад. Это не Лерочка?
-- Нет, - Дмитрий невольно нахмурился.
-- Значит, последовал моему совету, отвлекся, - хмыкнул Виктор. - Я рад. В общем, жду вас завтра.
-- Договорились.
Долгов отложил телефон и сокрушенно вздохнул. Вот ведь Витька, напомнил о Лере! А он-то о ней сегодня и не вспоминал - работой мысли заняты были. А теперь настроение испортилось. Дмитрий зло пнул ногой ножку ни в чем не повинной кушетки и отправился искать Настю, чтобы сообщить о приглашении Стрельцова.
Шаповалову он нашел на сестринском посту, где она деловито раскладывала по стопкам истории болезней. При появлении Дмитрия глаза девушки заискрились восторгом, и ей стоило неимоверных усилий не вскочить с места, чтобы броситься ему на шею с поцелуями.
-- Поздравляю с успешной операцией! - Улыбнулась она.
-- Спасибо, - коротко ответил Долгов. - У меня к тебе дело.
-- Какое?
-- Завтра у моего друга день рождения, мы с тобой приглашены к семи вечера.
-- Мы оба? - Расширила глаза Настя.
-- Мы оба, - подтвердил Дмитрий.
-- А мне обязательно идти?
-- Конечно.
-- Но ты же сам говорил, что о наших отношениях пока не стоит распространяться, а если мы пойдем вместе... - Шаповалова развела руками.
-- Я думаю, прятаться по углам уже хватит, - усмехнулся Долгов.
-- Ты серьезно?
-- Абсолютно.
-- Но ведь я даже не знаю твоего друга. Кто он?
-- Витька Стрельцов. В инфекции работает. Завтра я вас познакомлю.
-- Хорошо. А с подарком что делать будем? - Поинтересовалась Настя.
-- После работы по магазинам прошвырнемся, выберем что-нибудь.
Шаповалова кивнула в знак согласия, уже предвкушая, как они с Дмитрием первый раз "официально вместе" куда-то пойдут. То, что Долгов наконец-то решился "рассекретить" их роман, приятно радовало девушку. Он познакомит ее со своим другом, она впервые появятся на людях как пара. Казалось, жизнь налаживается.
***
На дне рождения Стельцова "народа" действительно было мало: коллеги Виктора Анна и Николай Зайцевы, недавно поженившиеся и постоянно державшиеся за руки, Долгов с Настей и сам именинник.
С момента появления Насти Виктор не сводил с нее восхищенного взгляда. Это сразу же было замечено Долговым и заставило его ощутить легкий укол ревности. Все-таки Шаповалова была его девушкой, пусть даже он и не испытывал к ней пылких чувств. Настя же моментально прониклась симпатией к очаровательно Анне и, узнав, что та тоже медицинская сестра, да еще высшей квалификационной категории, уже не отходила от нее ни на шаг, восторженно заглядывая ей в глаза. Девушки весело щебетали на уютном диванчике в углу гостиной, не обращая ровно никакого внимания на что-то бурно обсуждавших мужчин за праздничным столом. Однако именинник выпал из беседы почти в самом ее начале и теперь искоса поглядывал на полностью покорившую его спутницу Долгова.
После очередного тоста, поддержанного и женской половиной гостей, Стрельцов объявил, что ему нужен перекур. Долгов присоединился к нему, оставив некурящего Николая развлекать девушке.
-- Я смотрю, ты Настю прямо буравишь глазами, - чуть недовольным тоном заметил Виктору Дмитрий, когда они вышли на лестничную площадку.
-- Прости, друг, - покаянно опустил голову Стрельцов. - Не думал, что это так бросается.
-- Не то слово, - хмыкнул Долгов. - Так поделись, чего ты на нее пялишься?
-- Красивая, - выдавил Виктор.
Дмитрий метнул на друга уничтожающий взгляд.
-- А ты сам-то хорош! - Внезапно ощетинился Стрельцов. Давно к замужним женщинам охладел?
-- Не охладел, - печально констатировал Долгов.
-- То есть как?! А с Настей у тебя что?
-- Говорят, клин клином вышибают. Противоядие.
-- Совсем очумел, что ли? Это ты Настеньку противоядием назвал? Да она же... Как можно ее использовать? - Вспыхнул Стрельцов.
-- А не ты ли мне не так давно лекцию читал о вреде зацикливания на безнадежной любви? Твоему совету следую, - парировал Долгов.
-- Я ж не думал, что так... Что с Настей... В общем, нельзя так, Дим, - в смятении проговорил Виктор.
-- Настя тебе нравится, - полуутвердительно произнес Дмитрий.
Стрельцов кивнул, машинально стряхивая пепел в жестяную баночку из-под кофе, служившую пепельницей.
-- Ну, так поухаживай за ней. Может, что и получится, - вдруг предложил Долгов, в упор глядя на друга.
-- А ты?
-- Если у вас все срастется, я только рад буду. За нее. За вас обоих.
Некоторое время оба молчали, избегая смотреть друг другу в глаза. Долгов докурил, нервно вмял окурок в импровизированную пепельницу и тут же, достав новую сигарету, закурил снова. Стрельцов же так внимательно разглядывал трещины в штукатурке на стене, словно это было делом первостепенной важности.
-- А как она воспримет мои ухаживания? - Вдруг спросил он, не оборачиваясь.
-- Не знаю. Она говорит, что любит меня, - неохотно ответил Дмитрий.
-- Тогда это бесполезная затея, - вздохнул Стрельцов.
-- Ты еще ничего не предпринял, а уже готов сдаться?
-- Да ты меня прямо настойчиво сватаешь, - рассмеялся Виктор. - Но что можно предпринять?
-- Тебе все по пунктикам расписать? - Съязвил Долгов. - Сам подумай. Я тебе Настин номер оставлю, позвонишь, пригласишь куда-нибудь. Романтика, ужин при свечах, кино театр... Девушки такое любят. Только знаешь что, если ты ее обидишь, я с тебя шкуру с живого спущу и на солнышке вывешу сушиться.
-- Заметано. Но ты не пожалеешь, что сам мне в руки такую девушку отдаешь?
-- Если ты способен сделать ее счастливой - нет. Я-то это вряд ли смогу. Она замечательная, добрая, нежная, но вот тут, - Долгов постучал себя по груди, - ничего не вздрагивает, не сжимается. Видимо, моя "болезнь" неизлечима, и нужно с этим смириться.
-- А Леру отбей. Как я понял, с мужем она все равно несчастна. Так ты наплюй на все условности - действуй смело. И не заводи старую песню о том, что она твоя студентка, - махнул рукой Виктор, заметив протестующее движение друга. - Глупости все это, ханжество и предрассудки. Сколько студенток замуж за преподавателей выходят и живут, горя не зная.
-- Она мужа своего любит.
-- Кто сейчас мне рассказывал о романтике, кино и театрах? Заставь ее разлюбить мужа и влюбиться в тебя.
-- Думаешь, получится?
-- Уверен.
Домой Настя с Долговым ехали в полном молчании. Дмитрий не переставал думать о своем разговоре со Стрельцовым. Конечно с одной стороны мысль о том, что Настя может променять его, Долгова, на Виктора, была не слишком приятна - мужское самолюбие будет задето. С другой стороны, и она все-таки перевешивала, девушка заслуживает счастья, а оно не возможно, если играть в одни ворота. Настенька как нежный цветок нуждается в заботе и любви. С первым пунктом Дмитрий мог справиться без особого труда, но со вторым...
Долгов искоса взглянул на Шаповалову, на губах которой блуждала таинственная улыбка. Девушка задумчиво накручивала прядь волос на палец, отстраненно смотря куда-то вдаль.
-- О чем думаешь? - Решился спросить Долгов.
-- А? Да так, ни о чем, - отозвалась Настя. - Хороший был день рождения. И друг у тебя хороший.
-- Стрельцов?
-- Угу.
-- Да, он парень что надо, - согласился Дмитрий.
-- А почему он не женат?
-- Ищет идеальную женщину.
-- А такие бывают?
-- Ты, например.
-- Все шутишь?
-- Абсолютно серьезен, - заверил Дмитрий. - Ты бы ему подошла.
-- В каком смысле? - Нахмурилась Настя.
-- Во всех. Ты умна, красива, хорошо готовишь, характер у тебя мягкий. Именно о такой женщине Витька и мечтал всегда.
С каждым словом Долгова глаза Шаповаловой расширялись все больше. Она часто заморгала, силясь понять, шутит Дмитрий или все же говорит серьезно.
-- Ты в своем уме? - Спросила она. - Только что, мне же не показалось, ты намекал на то, что я подходящая кандидатура для твоего друга. Не для тебя. Забавный способ избавиться от надоевшей пассии.
-- Ты не правильно меня поняла, - покраснел Долгов.
-- А, по-моему, правильно. Останови машину. Пешком пройдусь.
Долгов не отреагировал.
-- Останови, говорю! - Снова потребовала Настя.
-- И не подумаю. До твоего дома еще далеко, а ночью на улицах нашего милого города не безопасно.
Девушка сердито отвернулась к окну. Дмитрий бросил на нее испытующий взгляд и примирительно произнес:
-- Прости. Я, наверное, глупость сморозил. Вроде не пьян, а несу чушь. Прости, слышишь?
Никакого ответа. Настя лишь сжала губы и сдвинула брови.
-- Ты Витьке понравилась. По-настоящему. А я... Понимаешь, я же не слепой - вижу, что со мной ты не слишком-то счастлива, - Дмитрий глубоко вздохнул. - Я бы хотел, очень хотел, чтобы все у нас было по-другому. Мне хорошо с тобой, спокойно, тепло... Черт, как же трудно-то мысли выражать!
-- Я тебя поняла, - тихо сказала Настя. - Ее разлюбить ты не в состоянии. А мне желаешь только счастья. Так?
-- Да.
-- Но решать за меня не надо. Неужели до тебя до сих пор не дошло, что счастлива я могу быть только с тобой. Пусть на вторых ролях. Но не гони меня...
-- Не буду. Мне самому страшно: если ты уйдешь, я совсем свихнусь, - невесело усмехнулся Дмитрий. - Но из таких соображений держать тебя на привязи рядом с собой не хочу. Эгоистично.
-- Это не ты меня держишь. Я тебя не отпускаю. И не отпущу. Давай закроем эту тему. Сделаем вид, что только что говорили о погоде, а не расписывали планы на мою дальнейшую жизнь, - предложила Настя, мягко положив ладонь на колено Долгова.
Тот кивнул. Для него вопрос "дальнейшей жизни" Насти все еще оставался открыт. Что ж, на данный момент он сделал все, что мог, остальное целиком и полностью зависит теперь от Стрельцова. Настя сама пока не понимает, что с Виктором ей будет лучше во всех отношениях, но давить на нее бессмысленно и бесполезно. Она хватается за него, Долгова, как за единственный билетик в ложу театра, где дают последний спектакль о большой и чистой любви. Но жизнь, реальная жизнь далека от театрализованных представлений. Зачастую она груба и жестока, да и красок в ней поменьше будет. Но самое печальное, что она не подчиняется ни перу сценариста, ни властному голосу постановщика. Режиссер у нее один - Господь Бог.
Глава 13
Аня подавленно молчала, вертя в руках чашку с остывшим кофе. Крупные слезы, скатываясь со щек девушки, с тихим всплеском шлепались в чашку.
"Наверное, кофе теперь соленый", - мрачно подумала Лера, глядя на подругу.
Она мягко отняла чашку у Лихачевой и вылила кофе в раковину, потом вытащила из пачки на столе бумажную салфетку и протянула ее Ане. Та приложила салфетку к глазам, скомкала ее и бросила на стол, к куче таких же, мокрых от слез, смятых салфеток.
-- Осуждаешь меня, да? - Шмыгнула носом Лихачева.
-- Нет, - покачала головой Лера. - Ты сама себя осуждаешь.
-- А ты как поступила бы на моем месте?
-- Не знаю. Рассуждать и давать советы легче, чем решения принимать.
-- Ты бы не променяла Кирилла со всеми его недостатками на богатенького. А я променяла! - С театральным надрывом выкрикнула Аня. - Но я же просто хочу быть счастливой.
-- Счастье ни за какие деньги не купишь, - философски заметила Смелова.
-- Только не говори мне сейчас про шалаш, в котором с милым живется прекрасно.
-- Не собираюсь.
-- Ну, что мне делать? - Снова шмыгнула носом Аня.
-- Ты уже сделала. Выбрала. Теперь живи дальше, к свадьбе готовься.
-- Мама сказала, что я молодец, а папа дурой обозвал, - скривилась Лихачева. - Потом они поссорились, потому что мама вспомнила, что у нее в молодости тоже был состоятельный кавалер, но она сделала выбор в пользу папы, а он так ничего в жизни и не добился. Всю ночь орали. Теперь папа ни со мной, ни с мамой не разговаривает, назвал нас продажными тварями и к бабушке ушел с чемоданом.
-- Да, весело у вас, - протянула Лера.
-- Но самое ужасное даже не это. Через три недели начнутся занятия, и с Вадиком мы будем видеться каждый день. Господи, как же я ему в глаза-то смотреть буду?
-- Значит, не будешь.
-- Может, академ взять? В следующем году другую группу попаду...
-- Не знаю, Анька, решай сама.
-- Вот и я не знаю, - потеряно вздохнула Лихачева.
-- Ты от проблем убежать хочешь. Не решать их, а именно убежать, - прищурилась Лера. - Ну, возьмешь ты академ, ну, попадешь в другую группу. А если ты с Вадиком на улице случайно столкнешься или в самолете в соседние кресла сядете? Попросишь стюардессу парашют тебе выдать, чтобы срочно свалить от укоризненного взгляда Пирогова?
-- В каком самолете? - Не поняла Аня.
-- В Париж.
-- Нет, Вадик в Париж не полетит, - убежденно сказала Лихачева.
-- Да не в Париже дело! Сама не понимаешь? - Начала злиться Смелова. - Ты спрятаться хочешь. Ответственность с себя снять. Вроде само собой все получилось, не с твоей легкой руки, а ты сама больше всех страдаешь и встречаться с Вадиком не хочешь лишь потому, что это тебе невыносимую боль причиняет.
-- Но ведь так и есть, - часто заморгала Аня.
Плакать ей уже не хотелось, но она совершенно запуталась в Леркиных доводах, жалела уже, что начала этот разговор и мечтала побыстрее его закончить.
-- Да прекрати ты себя жалеть, - мрачно посоветовала Смелова. - Ты совершила выгодный обмен: бедного Пирогова на обеспеченного Темнева. А если тебе не кажется это выгодным, поменяй обратно. Все просто.
-- А ведь ты права, - обрадовалась Аня. - Обмен выгодный. И чего я тогда реву?
Лера, устав слушать подругу и давать советы, подошла к окну и рассеянно выглянула на улицу.
Там соседский мальчишка Славка катался на своем новом велосипеде прямо по свежезасаженному цветочками газону перед подъездом, нацепив на лицо выражение наглого "пофигизма".
И без того вялые, не принявшиеся еще цветы клонили свои тяжелые головки к разрыхленной земле. А Славка, съехав с газона, снова возвращался обратно с диким улюлюканьем и с каким-то остервенением давил на педали.
Из другого окна высунулась баба Катя, местная активистка, которая, собственно, и сажала несчастные цветочки, купив их на свою небольшую пенсию. Облагородить внешний вид двора было ее заветной мечтой, за осуществление которой она боролась собственными силами, давно рукой махнув на ничего не делающий по причине отсутствия лишних денег ЖЕК и равнодушных ко всему жильцов.
Увидев страшное надругательство над плодами рук своих, баба Катя даже задохнулась от возмущения и поначалу молча смотрела на кощунствующего Славку, только открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Выйдя, наконец, из ступора, она закричала. Это был не просто крик, это был вопль-вой, отчаянный, из самой глубины оскорбленной души:
-- И что же ты делаешь, гаденыш! И что же тебя папка твой ремнем-то не лупит! И что же ты давишь-то, давишь зачем! Нету вас сажать, спину гнуть! Варвары! Бандюки прокляты-и-и!
Баба Катя сорвалась на визг, визг перешел в рыдания. На секунду лицо старушки скрылось в оконном проеме, и в следующий момент на продолжавшего свои беззакония Славку вылилось ведро холодной воды. Одуревший от неожиданной атаки мальчишка свалился с велосипеда носом в рыхлую землю, посреди раздавленных колесами велосипеда цветов.
-- Так его, - одобрила Лера, отворачиваясь от окна.
Анька уже не плакала и заинтересовано моргала, ожидая подробного рассказа о произошедшем. Но сказать Смелова ничего не успела: пронзительная трель телефона отвлекла ее внимание.
-- Алло? - Спросила он в трубку, не глядя на определившийся на дисплее мобильника номер.
-- Здравствуйте, Лерочка. Как ваше ничего? - Раздался голос Долгова.
-- Дмитрий Борисович! - Обрадовалась Смелова, почувствовав вдруг, что по-настоящему соскучилась. - Наше ничего по-прежнему. А как вы?
-- В порядке. Дашуня хорошо себя чувствует?
-- Да, выросла очень. Все время агукает и улыбается беззубым ртом, пытается схватить ручками погремушки над кроваткой, но не достает, - поведала Лера и, поймав на себе чуть насмешливый взгляд Лихачевой, показала ей кулак.
-- Большая уже совсем, значит. Это хорошо. Мама моя тут кое-какое предложение выдвинула, - Долгов замялся. - Ей так понравилось с Дашей нянчиться, что она попросила меня передать, что если вы не против, она могла бы сидеть с малышкой, пока вы будите на занятиях. Не придется академический отпуск брать. Как вы на это смотрите?
-- Даже не знаю, - растерялась Лера. - Это как-то неудобно.
-- Бросьте! Вы нам обоим услугу окажете: мама почувствует себя, вроде как, бабушкой и отстанет от меня на какое-то время и просьбой срочно предоставить ей внуков. Вы подумайте, Лерочка. До начала занятий еще три недели - время есть.
-- Я подумаю, - пообещала Смелова. - Спасибо за предложение.
-- Что ж, я вас озадачил, теперь пойду озадачу пациентов, - рассмеялся Долгов. - Надумаете, сразу звоните. Ну, и просто так звоните - буду очень рад. До свидания.
Лера положила трубку и недоуменно посмотрела на Аню.
-- Долгов? - Уточнила та. - Что он хотел?
-- Предложил, чтобы с Дашкой Вера Николаевна сидела, мама его, пока я буду в институте. Говорит, это лучше, чем брать академ.
-- Вот это да! Слушай, он к тебе явно не ровно дышит, иначе с чего бы такая забота? - Лукаво заметила Аня.
Лера задумчиво почесала нос.
-- Думаешь, это было бы удобно? - Спросила она, пропустив замечание подруги мимо ушей.
Лера посмотрела на причудливый узор на полу - тень, отбрасываемая ажурной занавеской. Тень чуть двигалась, искажалась от колыханий тюля на сквозняке, приобретая еще более удивительные очертания.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |