Вообще никаких хороших новостей, несмотря на то, что Дайлин старалась представить их именно так. Илэйн рассчитывала, что угроза, исходящая от Приграничников заставит некоторые Дома поддержать ее. «По крайней мере, одна из причин, по которым я позволяю им двигаться через Андор, все еще существует», – мрачно подумала она. Даже если она не в силах получить трон, она сослужила этим неплохую службу Андору. Конечно же, если кто-либо другой, добившийся трона, все не испортит. Она знала, что именно так и сделает Аримилла. Значит, нельзя позволить Аримилле надеть Корону Роз, и она собиралась это сделать. Так или иначе, ее необходимо было остановить.
«Выходит, шесть, шесть и шесть», – сказала Кэйтлин, покручивая удлиненное кольцо-печатку на своей левой руке. Она выглядела задумчивой, что было ей совсем не свойственно. Обычно она высказывала свои соображения по любому поводу. – «Даже если Кандрэд присоединится к нам, этого будет не достаточно». Может, она задавалась вопросом, не втянула ли Дом Хэйвин в безнадежное предприятие? К сожалению, Илэйн не смогла слишком надежно привязать к себе ее Дом так, чтобы эту связь нельзя было разорвать.
«Я был уверен, что Луан присоединится к нам», – пробормотал Конэйл. – «И Абелль, и Пэривал». – Он сделал большой глоток вина. – «Как только мы разобьем Аримиллу, они придут. Попомните мои слова».
«Но что они задумали?» – требовательно спросил Бранлет. – «Может, они пытаются начать войну в качестве третьей стороны?» – Его голос с дисканта наполовину понизился до баса во время этих слов, а лицо покрылось румянцем. Он уткнулся лицом в кубок, однако скривился. Очевидно, ему нравилось козье молоко не больше, чем ей самой.
«Эти Приграничники», – голос Пэривала был по-детски пискляв, однако прозвучал очень уверенно для него. – «Они медлят, так как, кто бы здесь не победил, ему придется иметь с ними дело». – Он приподнял медведя, взвешивая его, словно это могло помочь ему получить ответы. – «Чего я никак не могу понять, так это, во-первых, почему они вторглись к нам. Мы слишком удалены от Приграничных Земель. И почему они остановились и не атакуют Кэймлин? Они могли бы смести Аримиллу прочь, и я сомневаюсь, что нам бы удалось столь же легко сдержать их, как удается сдерживать ее. Итак, зачем они здесь?»
Засмеявшись, Конэйл хлопнул его по плечу: «Посмотреть, так скоро грянет битва, когда мы столкнемся лицом к лицу с Приграничниками. Орлы Нортанов и Наковальня Мантиров заставят Андор гордиться собой в этот день, а?» – Пэривал кивнул, однако он не казался счастливым от такой перспективы. Конэйл, конечно, именно так и выглядел.
Илэйн переглянулась с Дайлин и Бергитте, которые обе выглядели пораженными. Илэйн чувствовала, что и сама кажется удивленной. Обе другие женщины, конечно, были в курсе дела, однако юный Пэривал подобрался слишком близко к тайне, которую необходимо было сохранить. Остальные могли в конечном счете догадаться, что Приграничники нужны были для того, чтобы подтолкнуть другие Дома присоединиться к ней, однако это не должно было подтвердиться.
«Луан и остальные отправили Аримилле предложение о перемирии, пока Приграничники не повернут обратно», – через мгновение ответила Дайлин. – «Она попросила немного времени на раздумья. Вскоре после этого, я полагаю, она стала усиливать натиск на стены. А им она отвечает, что все еще раздумывает над их предложением».
«Не считая всего остального», – горячо произнесла Кэйтлин, – «это показывает, почему Аримилла не заслуживает трона. Для нее собственные амбиции превыше безопасности Андора. Луан и другие, должно быть, глупцы, раз не видят этого».
«Не глупцы», – возразила Дайлин. – «Всего лишь мужчины и женщины, которым кажется, что будущее им ведомо лучше, чем оно есть на самом деле».
«Что, если это она и Дайлин заблуждаются относительно будущего», – мелькнула у Илэйн мысль. Чтобы спасти Андор, она оказала бы поддержку Дайлин. Без особого удовольствия, конечно, однако, чтобы предотвратить кровопролитие в Андоре, она бы это сделала. Дайлин получила бы поддержку десяти Домов, возможно, даже больше. Дэнайн Кандрэд в конце концов решила бы поддержать Дайлин. Не считая того, что Дайлин не хотела быть королевой. Она верила, что Илэйн достойна Короны Роз. Также думала и Илэйн. Однако, что, если они ошибались? Не первый раз этот вопрос приходил к ней в голову, однако, сейчас, уставившись на карту, со всеми этими плохими новостями, она никак не могла от него отделаться.
Этим вечером после обеда, запомнившегося только благодаря крошечной землянике, она сидела в просторной гостиной своих покоев и читала. Пыталась читать. Книга в кожаном переплете была историей Андора. В последнее время подобные книги были ее основным чтением. Было необходимо прочитать как можно больше, чтобы добиться более менее правдоподобной версии, так как они противоречили друг другу почти во всем. С другой стороны, книга, изданная впервые во время правления какой-нибудь королевы, ни за что не упоминала ни об одной из ее оплошностей или оплошностей ее предшественниц, если они входили в ее собственный Дом. Вы должны были читать книги, написанные во времена правления Дома Траканд, чтобы учиться на ошибках Дома Мантир, и книги, написанные во время правления Мантир, чтобы учиться на промахах Норвелинов. Лишь учась на ошибках других, она могла понять, как ей не допустить таких же. Это был первый урок, который ей преподала ее мать.
Тем не менее, ей никак не удавалось сконцентрироваться. Часто она ловила себя на том, что, не видя слов, уставилась на страницу, думая о своей сестре, или начинала что-то рассказывать сестре, пока не вспоминала, что Авиенды здесь нет. Она чувствовала себя очень одиноко, что было нелепо. Сефани ожидала в углу на случай, если ей что-то понадобится. Восемь женщин-гвардейцев находились за дверями покоев, и одна из них, Юрит Азери, была превосходной собеседницей, образованной женщиной, хотя и умалчивала о своем прошлом. Однако ни одна из них не была Авиендой.
Когда в комнату проскользнула Вандене, сопровождаемая Кирстиан и Зарией, это показалось приятным разнообразием. Две одетых в белое женщины застыли в дверях с кротким выражением на лицах. Не притрагивавшаяся к Клятвенному Жезлу, бледная Кирстиан со сложенными на талии руками, выглядела так, словно только достигла средних лет. Зария, со своими раскосыми глазами и крючковатым носом, казалась еще моложе. Она держала что-то, завернутое в белую ткань.
«Прости меня, если помешала», – начала Вандене, затем нахмурилась. Лицо седовласой Зеленой не казалось лишенным возраста, несмотря на принадлежность к Айз Седай. Оно выглядело то на двадцать, а, возможно, на сорок или где-то между этими годами; казалось, оно меняется каждый раз, когда ты моргаешь. Возможно, дела было в ее темных глазах, умудренных и таинственных, и полных боли, которые повидали слишком многое. Также она выглядела усталой. Ее спина была прямой, однако, она все еще казалась утомленной. – «Конечно, это не мое дело», – вежливо произнесла она, – «однако есть ли причина, отчего ты удерживаешь так много Силы? Я подумала, что ты должна плести здесь что-то очень сложное, когда почувствовала тебя в коридоре».
Вздрогнув, Илэйн поняла, что удерживает почти столько саидар, сколько способна удержать, без вреда для себя. Как такое случилось? Она не помнила, как зачерпнула столь много. Торопливо она отпустила Источник. Сожаление заполнило ее, как только Сила ушла, и мир стал… снова обычным. Тотчас же ее настроение резко ухудшилось.
«Ты вовсе меня ни от чего не отрываешь», – раздраженно сказала она, откладывая книгу на стол перед собой. В любом случае, она не осилила и трех страниц.
«В таком случае, могу ли я защитить нас от подслушивания?»
Илэйн коротко кивнула. Это было не ее проклятое дело, сколько Силы она удерживала. Женщина знала правила не хуже Илэйн, если не лучше. Она велела Сефани подождать за дверью, пока Вандене сплетала стража от подслушивания.
Со стражем или без Вандене дождалась, пока дверь не закрылась за горничной, прежде чем заговорить. – «Реанне Корли мертва, Илэйн».
«О, Свет, нет», – раздражение сменилось печалью, и Илэйн торопливо выхватила кружевной носовой платок из своего рукава, чтобы утереть слезы, внезапно заструившиеся по ее щекам. Ее проклятые перепады настроения в действии, тем не менее Реанне, конечно, была их достойна. Она так хотела стать Зеленой! – «Как?» Чтоб ей сгореть, она жалела, что не может сдержать рыдания!
У Вандене слез не было. Возможно, у нее вообще не осталось слез. – «Была задушена с помощью Силы. Кто бы это ни сделал, использовали намного больше, чем было необходимо. Остатки саидар на ней и в комнате, где ее обнаружили, были слишком сильны. Убийца желал убедиться, что все поняли, как она умерла».
«Это бессмысленно, Вандене».
«Возможно, не совсем. Зария?»
Салдэйка положила свою ношу на стол и развернула ткань, чтобы показать хорошо выполненную деревянную куклу. Она была очень старой, в простом изношенном платье, с облупившимся от времени раскрашенным лицом и отсутствующими глазами, половины длинных темных волос не хватало.
«Эта вещь принадлежала Миране Ларинен», – сказала Зария. – «Дерис Нермала обнаружила за буфетом».
«Я не вижу, какое отношение имеет брошенная кукла Миране к смерти Реанне», – сказала Илэйн, вытирая глаза. Миране была одной из сбежавших женщин Родни.
«Только одно», – ответила Вандене. – «когда Миране пришла в Башню, она спрятала эту куклу снаружи, потому что слышала, что все, чем она владела, будет сожжено. После того, как ее выставили, она забрала куклу, и всегда носила ее с собой. Всегда. У нее была такая причуда. Везде, где она временно останавливалась, она снова прятала ее. Не спрашивай меня, почему. Однако она никогда бы не сбежала, оставив ее здесь».
Все еще прикладывая платок к глазам, Илэйн откинулась на стуле. Рыдания перешли в фырканье, однако из ее глаз все еще струились слезы. – «Выходит, Миране не сбежала. Она была убита и… ее тело уничтожено», – ужасно было осознавать такое. – «Ты думаешь, остальные тоже? Все они?»
Вандене кивнула, и на мгновение ее узкие плечи поникли. – «Я очень опасаюсь, что именно так и случилось», – выпрямляясь, сказала она. – «Я полагаю, что подсказки оставили среди их вещей, которые они не взяли с собой. Подарки, которыми они дорожили, подобно этой кукле, любимые драгоценности. Убийца хотела, чтобы мы подумали, будто она очень умно скрыла свои преступления, однако не настолько умной, просто мы оказались не так прозорливы, чтобы найти эти подсказки, поэтому она решила проявить себя более очевидно».
«Напугать Родню, чтобы они все разбежались», – пробормотала Илэйн. Это бы не повредило ей, однако заставило бы просить помощи у Ищущих Ветер, а они становились все скупее. – «Кто из них знает об этом?»
«Теперь уже все. Я так думаю». – Сухо отозвалась Вандене. – «Зария велела Дерис хранить молчание, однако та женщина очень любит слушать звук собственного голоса».
«Выглядит так, будто целились в меня, чтобы помочь Аримилле захватить трон, но почему Черная Сестра в этом заинтересована? Я не думаю, что среди нас двое убийц. По крайней мере, это разрешает вопрос с Мерилилль. Поговори с Сумеко и Алис, Вандене. Они смогут удостовериться, что остальные не ударились в панику». – Своим положением Сумеко уступала только Реанне, поскольку Родня соблюдала свою иерархию, а Алис, несмотря на то, что стояла намного ниже, пользовалась огромным влиянием. – «Отныне ни одна из них не должна оставаться одна, ни в коем случае. По крайней мере, вдвоем с кем-то, а еще лучше втроем или вчетвером. И предупреди их быть поосторожней с Сарейтой и Кареане».
«Я не согласна с этим», – быстро отозвалась Вандене. – «Они должны быть в безопасности, держась группами, однако слухи доберутся до Кареане и Сарейты. Предупреждать держаться поосторожней с Айз Седай? После такого Родня разбежится через минуту». – Кирстиан и Зария с серьезными лицами закивали.
Через мгновение Илэйн неохотно согласилась сохранить тайну. Родня будет в безопасности, держась группами. – «Пусть Чанелле и остальные узнают о Реанне и других. Я не могу представить, что Ищущие Ветер находятся в опасности, – их потеря меня не сильно расстроит, как потеря Родни, – однако, если они действительно решат уйти, разве это будет не чудесно?»
Она не ожидала, что такое случится, – Чанелле боялась вернуться к Морскому Народу, не выполнив сделку. Однако, если бы они так поступили, это было бы единственным ярким пятном в такой ужасный день. По крайней мере, казалось, что уж ничто больше не сможет сделать сегодняшний день еще хуже. Мысль заставила ее похолодеть. Если на то будет воля Света, ничего плохого сегодня больше не случится.
* * *
Скривившись, Аримилла отодвинула свою тарелку с тушеным мясом прочь. Ей предложили выбрать место для сна – Арлен, ее горничная, как раз сейчас этим и занималась. Женщина прекрасно знала ее вкусы. Меньше всего она ожидала приличной пищи, однако баранина была слишком жирной и, кроме того, явно начинала портиться. Такое случалось слишком часто в последнее время. На этот раз повара следовало выпороть! Она не была уверена, кто из вельмож в этом лагере нанял его, слышала только, что он был лучшим. Лучшим! Но это не имело значения. Его следовало выпороть в назидание остальным. А потом, конечно же, прогнать. Никогда нельзя доверять повару после того, как его накажешь.
Настроение в шатре было какое-то вялое. Кое-кто из дворян рассчитывал на приглашение на ужин, но ни один не занимал достаточно высокого положения. Она начинала жалеть о том, что не пригласила для беседы одного или двух, даже кого-нибудь из людей Ниан или Элении. Это могло оказаться интересным. Ее ближайшие союзники сидели вместе за одним столом, но можно было подумать, что они присутствуют на поминках. О, тощий старый Насин со своими тонкими седыми растрепанными волосами, уплетал за обе щеки, очевидно не замечая, что мясо было испорчено, и по-отечески поглаживал ее руку. Она терпела его улыбочки, как и положено благовоспитанной дочери. Этот глупец сегодня вечером вырядился в расшитый цветами камзол. Подобная вышивка более уместна для украшения женского платья! К счастью, его вожделенные взгляды предназначались сидящей дальше за столом Элении. Женщина с дедовым оттенком волос вздрогнула, ее напоминающее лису лицо бледнело всякий раз, когда она смотрела в его сторону. Она управляла Домом Саранд так, словно она являлась Верховной Опорой, а не ее муж, и, тем не менее, она боялась, что Аримилла позволит Насину зайти с ней слишком далеко. Теперь в этой угрозе уже не было нужды, однако, на всякий случай, она не собиралась переубеждать эту женщину. Да, Насин был достаточно счастлив от своего тщетного преследования Элении, однако остальные имели унылый вид. Их тарелки оставались практически нетронутыми, и они не отпускали двух ее слуг, торопящихся вновь наполнить им кубки вином. Ей никогда не нравилось доверять чужим слугам. По крайней мере, хоть вино не скисло.
«Я по-прежнему настаиваю на том, что мы должны усилить давление», – пьяно пробормотал в свой кубок Лир. Этот мужчина был любителем пропустить рюмку другую. Его красный камзол был протерт ремнями доспехов. Верховная Опора Дома Бэрин всегда ждал следующего штурма. Утонченностью он не отличался. – «Мои шпионы сообщают о большом количестве ополченцев, прибывающих в город каждый день через эти „Переходные Врата“». – Он покачал головой, пробормотав что-то, вздыхая. Мужчина действительно верил этим слухам о множестве Айз Седай в Королевском Дворце. – «Все эти нападения, подобные булавочным уколам, только ослабляют нас».
«Я согласна», – сказала Каринд Аншар, играя большой золотой брошью с эмалированной бегущей Красной Лисой Дома Ашнар, прикрепленной у нее на груди. Она была не намного трезвее Лира. Ее прямоугольное лицо от этого выглядело расслабленно. – «Нам надо теснить их, вместо того, чтобы зря терять людей. Как только мы поднимемся на стены, скажется наше численное превосходство».
Рот Аримиллы напрягся. Они могли, по крайней мере, выказывать ей уважение, подобающее женщине, которая скоро станет Королевой Андора, вместо того, чтобы все время ей перечить. К сожалению, Бэрин и Аншар не были так сильно обязаны ей, как Саранд и Араун. В отличие от Джарида и Ниан – Лир и Каринд объявили ей о своей поддержке, письменно это не подтвердив. Как и Насин. Но она ничуть не боялась его потерять. Им она вертела, как браслетом вокруг своего запястья.
Изобразив улыбку, она заставила свой голос звучать весело. «Мы теряем наемников. Для чего еще нужны наемники, как не для того, чтобы умирать вместо наших людей?» – Она подняла свой кубок, и тощий мужчина поспешно наполнил его вином. Настолько поспешно, что пролил каплю ей на руку. Ее сердитый взгляд заставил его выхватить из кармана носовой платок и промокнуть каплю прежде, чем она успела отдернуть руку. Его носовой платок! Один Свет знает, где побывала эта грязная вещица, а он прикоснулся ею к ней! Его рот опасливо скривился. Он попятился, кланяясь и бормоча извинения. Надо позволить ему подавать еду. После этого его можно будет уволить. – «Нам понадобятся все наши воины, когда я выступлю против Приграничников. Ты не согласна, Ниан?»
Ниан вздрогнула, словно от укола булавкой. Бледная и стройная женщина в желтом шелковом платье, украшенном тремя серебряными Ключами Араунов на груди, в последнее время она выглядела измученной, ее глаза казались ввалившимися и утомленными. Вся ее надменность исчезла. – «Согласна, Аримилла», – смиренно сказала она и осушила свой кубок. Хорошо. Они с Эленией были определенно приручены, однако Аримилле нравилось время от времени это проверять, чтобы быть уверенной, что ни одна из них не отбилась от рук.
«Если Луан и остальные не поддержат вас, что хорошего выйдет из взятия Кэймлина?» – Салвейс, внучка и наследница Насина, заговаривала настолько редко, что ее вопрос потряс всех. Крепкая и не слишком хорошенькая, она обычно смотрела по сторонам скучным взглядом, однако сейчас ее голубые глаза казались весьма жесткими. Все уставились на нее. Это, казалось, ничуть ее не обеспокоило. Она вертела в руках кубок с вином, однако Аримилла не успела задуматься над этим дольше, чем на мгновение. – «Если мы должны сразиться с Пограничниками, почему бы не принять предложение Луана о перемирии, чтобы Андор смог выступить полными силами, безо всяких разногласий?»
Аримилла улыбнулась. Ей хотелось ударить глупую женщину. Впрочем, это возмутило бы Насина. Он хотел, чтобы она оставалась в качестве «гостьи» Аримиллы, чтобы не допустить своего смещения с места Верховной Опоры. Какая-то часть его осознавала, что его разум слабеет, остальное в нем намеревалось оставаться Верховной Опорой до самой смерти, и, тем не менее, он любил ее. – «Эллориен и некоторые другие еще присоединятся ко мне, дитя», – мягко произнесла она. Мягкость потребовала некоторого усилия. Кем, спрашивается, считала ее эта крошка? – «Эймлин, Арателле, Пэливар. Они затаили обиду на Траканд». Конечно, они присоединились бы к ней, если убрать с дороги Илэйн и Дайлин. Эти двое не выживут при падении Кэймлина. – «Как только я получу город, они будут моими в любом случае. Трое из сторонников Илэйн – дети, а Конэйл Нортан лишь чуть старше. Я уверена, что достаточно легко смогу убедить их поддержать меня». – А если не сможет? Мастер Лоуно наверняка сможет. Жаль, если детей придется отдать ему с его веревками. – «Я стану королевой еще до заката того дня, когда Кэймлин склонится предо мной. Или я не права, папочка?»
Насин засмеялся, от чего остатки полупережеванного мяса разлетелись на всю ширину стола. – «Да, да», – сказал он, поглаживая руку Аримиллы, – «слушай свою тетушку, Салвейс. Делай то, что она тебе говорит. Скоро она станет Королевой Андора». – Его смех стих, и в его голосе появилась странная нотка. Казалось, словно он ее о чем-то…умоляет. – «Помни, после моей смерти ты станешь Верховной Опорой Дома Кирен. После моей смерти. Ты будешь Верховной Опорой».
«Как скажешь, дедушка», – пробормотала Салвейс, быстро склонив голову. Когда она выпрямилась, ее взгляд был скучным, как обычно. Жесткость в нем, должно быть, была игрой света. Конечно.
Насин крякнул и с радостью вновь набросился на мясо. – «Самое лучшее из всего, что я ел на днях. Думаю, что попрошу еще одну тарелку. Еще вина, парень. Не видишь что ли, мой кубок пуст?»
Молчание за столом болезненно затягивалось. Этому способствовали старческие выходки Насина.
«А я говорю», – наконец начал Лир, но осекся, когда коренастый солдат с четырьмя Серебряными Лунами Дома Марне на груди вошел в шатер.
Почтительно поклонившись, он пробрался вокруг стола и согнулся, что-то нашептывая на ухо Аримилле.
Все присутствующие, кроме Насина и его внучки, прикинулись полностью сосредоточенными на вине, конечно же, не пытаясь подслушивать. Он налегал на еду. Она с вежливым лицом наблюдала за Аримиллой. Та жесткость во взгляде должна была быть игрой света.
«Я вернусь через несколько минут», – поднимаясь, произнесла Аримилла. Она махнула рукой, указывая на еду и вино. – «Наслаждайтесь, пока я не вернусь. Наслаждайтесь». – Лир потребовал еще вина.
Выйдя наружу, она не стала утруждать себя, приподнимая юбки, чтобы не выпачкать их в грязи. Арлен все равно будет чистить их, разве имеет значение, сколько на них будет грязи? Свет виднелся в некоторых палатках, однако практически весь лагерь был погружен во мрак под неполной луной. Джейкоб Хернвил в скромном кафтане, ее секретарь, ожидал чуть в стороне от шатра, удерживая фонарь, отбрасывавший вокруг него желтоватую лужицу света. Он был низким и тощим мужчиной, словно из него вытопили весь жир. Осторожность была присуща ему от рождения, и она не сомневалась в его преданности, уплачивая ему достаточно денег для того, чтобы его могли заинтересовать только огромные взятки, гораздо большие, чем могут предложить обычному писцу.
«Простите меня, что прерываю вашу трапезу, миледи», – поклонившись, сказал он, – «однако я был уверен, вы захотите услышать это немедленно». – Каждый раз было удивительно слышать столь глубокий голос от столь крошечного мужчины. – «Они согласились. Однако, сперва они просят уплатить золотом всю сумму целиком».
Услышав про согласие, ее губы сжались. Всю сумму. Она надеялась договориться об уплате только задатка. В конце концов, кто бы осмелился настаивать на уплате остального, когда она станет королевой? – «Составь письмо Госпоже Эндскейл. Я подпишу и запечатаю его прямо с утра». – Перевод такого количества золота требует времени. И как долго придется держать солдат в готовности? Она никогда по-настоящему не интересовалась такими вещами. Лир мог рассказать ей, однако она испытывала крайне неприятное чувство, проявляя свою неосведомленность. – «Скажем, через неделю, считая с завтрашнего дня». Этого должно хватить. Через неделю Кэймлин станет ее. Трон станет ее. Аримилла милостью Света Королева Андора, Защитник Королевства, Покровитель народа, Верховная Опора Дома Марне. Улыбаясь, она вернулась внутрь, чтобы поделиться с остальными замечательными новостями.
Глава 18
Новости для Дракона
«Достаточно, Лойал», – твердо сказал Ранд, доставая табак из выделанного из козлиной кожи кисета и уминая его в чашку своей трубки с коротким черенком. Тайренский табак. Со слегка маслянистым привкусом после консервации, но лучший из доступных. Сверху медленно и тяжко навалился раскат грома. – «Иначе ты заговоришь меня до хрипоты своими вопросами».
Они расположились за длинным столом в одной из самых больших гостиных Лорда Алгарина, сдвинув в сторону остатки полуденной трапезы. И без того дряхлые слуги, после того, как Алгарин уехал в Черную Башню, стали справляться со своими обязанностями еще медленнее. Льющий как из ведра дождь, кажется, ослабевал, но резкие порывы влажного ветра продолжали с силой обрушиваться на дом, заставляя дребезжать стекла во всех шести окрашенных в желтый цвет оконных переплетах. Внутри многих стекол застыли пузырьки воздуха, искажая вид наружу почти до неузнаваемости. Безыскусная мебель, подстать большинству сельских усадеб. Желтые карнизы под высоким балочным потолком отделаны лишь немного богаче. По углам – два широких и высоких камина из простого камня. Оснастка выкована добротно, но без претензий. Лорд Алгарин не мог похвастать богатством.
Убрав кисет обратно в карман, Ранд медленно подвинулся к одному из каминов и, взяв с каминной полки маленькие медные щипцы, подобрал из огня пылающую дубовую щепку, чтобы разжечь трубку. Он надеялся, что никто не найдет такой поступок странным. Ранд избегал направлять, кроме абсолютно необходимых ситуаций, особенно если рядом находились люди – головокружение, сопровождавшее прикосновение к Источнику, становилось все труднее скрывать. Хотя пока еще никто не упомянул, что заметил что-то неладное. С порывом ветра раздался скрежет, словно ветки царапнули по оконным стеклам. Воображение. Ближайшие деревья росли по другую сторону поля, минимум в полумиле отсюда.
Лойал принес свое кресло, покрытое резьбой в виде листьев винограда, из огирских гостевых комнат, поэтому его колени находились вровень со столешницей. Из-за этого он был вынужден сильно наклоняться вперед, заполняя строчками тетрадь в кожаном переплете. В руках Огир она выглядела маленькой книжечкой, как раз готовой удобно уместиться в одном из карманов его просторной куртки, оставаясь при этом размером с большинство книг, виденных Рандом в людских библиотеках. Над верхней губой Лойала и на подбородке виднелись редкие волоски – он старался отрастить усы и бороду. Усилия нескольких последних недель пока выглядели не слишком успешно.
«Но ты же не сообщил мне ничего действительно полезного», – прогрохотал Огир. Гулкая барабанная дробь его голоса выражала разочарование. Уши с кисточками на концах поникли, но он упрямо принялся чистить стальное перо своей ручки, изготовленной из полированного дерева. Она была толще большого пальца Ранда, но достаточной длины, чтобы выглядеть тонкой, и была Лойалу как раз по руке. – «Ты никогда не рассказываешь о себе чего-нибудь героического и впечатляющего. Все выглядит настолько обыденным! Послушать тебя – захватить Иллиан ничуть не увлекательнее, чем наблюдать за ткачихой, чинящей прялку. А очищение Истинного Источника? Ты и Найнив вошли в соединение, потом уселись и стали направлять, пока остальные сражались с Отрекшимися. Даже Найнив отметила больше подробностей, хотя и утверждает, что почти ничего не помнит».
Найнив, увешанная всеми своими драгоценными тер’ангриалами и странным ангриалом в виде браслета с кольцами, чуть встрепенулась в кресле возле дальнего камина, но тут же вернулась к наблюдению за Аливией. С силой теребя свою толстую косу, она то и дело вглядывалась в окна, но все чаще мерила взглядом соломенноволосую шончанку.
У стоящей, словно часовой на своем посту, возле дверей Аливии, на губах промелькнула небольшая, едва заметная улыбка. Бывшая дамани понимала, что Найнив разыгрывает перед ней спектакль. Но напряжение так и не покинуло ее голубые ястребиные глаза. Оно редко исчезало с тех пор, как в Кэймлине с нее сняли ошейник. Две Девы, сидевшие рядом на корточках, играли в «кошачью колыбельку». Харилин из септа Железная Гора из Таардад Айил и Энайла из септа Джарра из Чарин Айил, показывали собственное представление. Шуфа обернуты вокруг голов, с плеч свисают черные вуали. У каждой по три или четыре копья. На спинах приторочены ремнями колчаны со стрелами. На полу небольшие круглые щиты, обтянутые бычьей кожей. В усадьбе находилось полсотни Дев, в том числе и несколько из Шайдо, и каждая выглядела готовой в любой момент начать танец копий. Возможно, даже с ним. Они казались пойманными в тиски противоречий между удовлетворением тем, что снова были его телохранителями и досадой на то, что ему так долго удавалось избегать их опеки.
Что касается себя – Ранд не мог даже взглянуть на Дев без того, чтобы в голове не зазвучал скорбный список, погибших из-за него женщин. Женщин, которых он убил. Морейн Дамодред. Она открывала список. Ее имя пламенными буквами пылало внутри его черепа. Лиа из септа Козайд из Чарин Айил, Зендара из септа Железная Гора из Таардад Айил. Ламелле из септа Туманная Вода из Миагома Айил, Андилин из септа Красная Соль из Гошиен Айил, Дезора из септа Музара из Риейн Айил… Так много имен. Бывали ночи, когда он, бормоча его, просыпался в объятиях убаюкивающей его словно младенца Мин. Он заверял ее, что с ним все в порядке, и он способен снова заснуть. Но, сомкнув веки, не мог заснуть, пока список не подходил к концу. Иногда ему подпевал Льюс Тэрин.
Мин взглянула на Ранда, оторвавшись от лежавшей перед ней на столе книги – одного из сочинений Герида Фила. Она жадно проглатывала их, используя в качестве закладки его предсмертную записку Ранду, ту самую, в которой Герид писал, что Мин отвлекает внимание своей привлекательностью. Короткая голубая курточка с вышитыми на рукавах и отворотах белыми цветами, была ладно скроена, чудесно подчеркивая ее грудь. В вырезе из-под нее чуть виднелась шелковая кремового цвета блузка, демонстрировавшая намек на ложбинку. Большие темные глаза на обрамленном темными, падающими на плечи локонами, лице, светились радостью. Он мог ощущать ее удовольствие через узы. Мин нравилось, когда он заглядывался на нее. Без сомнения, узы говорили девушке, насколько его это привлекало. Странно, но те же узы сообщали, что и ей нравилось смотреть на Ранда. Симпатичная? Он замурлыкал, теребя мочку уха. Она была прекрасна. И связана с ним прочнее, чем прежде. Она, Илэйн и Авиенда. Как же ему найти способ держать их в безопасности?
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |