Иногда дни пролетают на одном дыхании, а иногда тянутся так, что с самого утра кажется, что уже вечер. Недели длятся годами, а секунды мешают думать…
- Как ты? - гладя раскрытую ладонь Анри, Брэндон смотрел на нее, отмечая взглядом каждую линию.
- Нормально, наверное…
- Наверное?
- Здесь я чувствую себя как-то странно, даже каждый звук кажется каким-то не таким, - сжав в ладони холодные пальцы, Анри слегка привстал в постели. - Конечно, родители и врачи рядом, но… без тебя мне…
- Одиноко? - закончил Брэндон, поднимая на него взгляд. Эти слова он уже слышал, только не от Анри и в другом контексте, но смысл был до смешного абсолютно одинаковым.
Анри кивнул, изображая на губах улыбку, ничего ровным счетом не выражавшую.
- Скоро операция, но я уже даже как-то привык к этой мысли, - сказал он, неопределенно поводя плечами, словно прогоняя неприятный озноб.
- Больше не боишься?
- Не знаю… просто я верю, что все получится. Ведь ты будешь рядом, и после операции я наконец-то смогу увидеть тебя? - требовательно притягивая Брэндона за руку, Анри придвинулся к нему.
- Да, я буду рядом. Ближе, чем ты думаешь.
Иногда ночи повторяются, отличаясь друг от друга лишь часами.
- Опять свет отключили, - недовольно вздохнул Мэтью, сидя на коленях Брэндона, запрокинув голову и касаясь его плеча. - Так я точно перестану бояться темноты.
- Она безобидна, - усмехнувшись, Брэндон прижал его ближе к себе.
- Ну да… а свечи выгорели еще в прошлый раз, - Мэтью коротко вздрогнул, чувствуя как сильные руки сжали бедра.
- Тебе нужен свет?
- Нет, так даже лучше… я буду видеть то, что хочу, - заведя руки за голову и обхватив шею Брэндона, Мэтью слегка приподнялся, позволяя приспустить свои брюки.
Образ, лишенный реальности, становился четче с каждым движением, которое не приносило дискомфорта, а боль растворялась в горячих стонах, исчезая.
- Ах… так… горячо… - прогнувшись всем телом, вжимаясь спиной в чужое, простонал Мэтью, чувствуя внутри горячий всплеск. Тело все еще нежилось в дрожи собственного оргазма и податливо принимало чужой.
Отдышавшись, он привстал и, повернувшись, вновь сел на колени Брэндона. Отрывистое и горячее дыхание касалось тонких губ, к которым Мэтью тянулся за поцелуем.
- Заслужил? - едва не коснувшись их, он замер.
- Да, - улыбнувшись краем губ, Брэндон прикоснулся к чужим, влажным и пахнувшим чем-то кислым. - Что это?
- Чай с лимоном… - облизав их, Мэтью приоткрыл глаза.
- Неплохо, - в свете проехавшей за окном машины мелькнул довольный взгляд.
- Ты сказал, когда пришел, что хотел меня о чем-то попросить…
- Да… это то, что ты обещал выполнить; то, за что я делал все так, как ты хотел.
- Не говори так, будто я один хотел секса…
- Ты хотел "такого" секса.
- Какая разница? Ты все равно нежностью не отличаешься, а то, что ты не привязал меня к чему-нибудь, так это только потому, что я не сопротивлялся… - недовольно фыркнул Мэтью, оправдывая себя.
- Ты никогда не сопротивляешься в полную силу, а в привязанном виде ты лучше тем, что не занимаешься рукоблудством.
- Тебе не нравится, когда я прикасаюсь к тебе?! - резко отстранившись, Мэтью убрал руки от Брэндона.
- Не могу сказать точно, - усмехнулся тот, вполне ожидая такой реакции, - не отвлекайся от темы.
- Хорошо… - Мэтью обиженно поджал губы.
- Пару раз ты упоминал мальчика, которого видел со мной.
- Того… слепого?
- Да, я хочу, чтобы ты навестил его в больнице через несколько месяцев.
- Что? Зачем? - дернулся Мэтью, желая встать, но Брэндон удержал его на месте.
- Ты не можешь отказаться, потому что пообещал выполнить мою просьбу.
- Я не хочу идти к тому, кого ты тра…
- Ты согласился, - Брэндон схватил его за лицо, зажимая рот. - Остальное - не твое дело.
Мэтью промолчал, отводя взгляд. Давая свое согласие, он ожидал чего угодно, но никак не встречу с тем, кого возненавидел с первого же взгляда.
- Он перенесет операцию и, вероятно, сможет видеть.
- А мне-то что от этого? - откинув руку Брэндона от своего лица, Мэтью демонстративно посмотрел в глаза.
- Ты чувствуешь то же, что и он… ему очень одиноко.
- Сомневаюсь.
- Просто сделай то, о чем я прошу, - заключил Брэндон, даже не представляя себе, насколько его просьба злит и обижает Мэтью.
- Если я чувствую то же, что и он, и ему одиноко… то почему ты просишь меня идти к нему, а не его ко мне?!
- Потому что он ребенок.
- И что? Я-то здесь причем? - встав, Мэтью одернул брюки и отвернулся.
- Не ревнуй и выполни обещание, - улыбнулся Брэндон, притягивая его обратно к себе на колени.
Для кого-то утро настает с рассветом, а для кого-то и с зенитом. Мэтью лежал в постели, водя пальцем по своим волосам, раскинувшимся по подушке, разделяя их на пряди.
Яркое солнце заполняло теплым светом комнату, кажущуюся пустой.
Повернувшись на другой бок, Мэтью увидел небольшой лист бумаги, лежавший на покрывале возле него.
"Выполни свое обещание. Адрес указан ниже".
Прочитав содержимое записки, Мэтью брезгливо отбросил ее от себя. Он и подумать не мог, что Брэндон попросит о подобном, тем более перед тем, как опять куда-то исчезнуть.
Встав с кровати, Мэтью подошел к окну, потягиваясь и нежась в лучах солнца. Там, на улице, было множество людей, идущих куда-то со своими близкими в выходной день. Вздохнув, Мэтью обернулся и отправился в ванную, поднимая с пола свои вещи, и замер, остановившись взглядом на записке: маленький лист бумаги был перевернут, а в самом его углу виднелась еще одна надпись. Быстро подняв эту злосчастную бумажку, Мэтью прочитал то, чего не видел ранее.
- Какой же ты ублюдок! Опять куда-то уезжаешь, хотя обещал Анри, что будешь с ним. Если ты не забыл - сегодня операция, - возмущенным тоном, чуть выше шепота, Хельга отчитывала стоящего перед ней Брэндона. - Тебе надо ехать именно сейчас? В такую рань? Подожди, хотя бы, когда Анри проснется. Ты же знаешь, как он боится этой операции!
- Не могу, и… с каких это пор ты удерживаешь меня? Обычно ты жаждешь, чтобы я ушел как можно дальше и быстрее.
- Мне плевать на тебя, просто… Анри…
- Понимаю, но не могу иначе, - отойдя от нее, Брэндон беззвучно приоткрыл дверь и вошел в палату, где спал Анри.
Подойдя к кровати, Брэндон осторожно погладил его по голове, стараясь не разбудить.
- Прости, что ухожу… но иначе просто невозможно, - убрав руку, он наклонился, целуя Анри в висок. - Скучай по мне.
Выйдя в коридор, Брэндон встретился с осуждающим взглядом Хельги и, улыбнувшись краем губ, прошел мимо. Да, возможно, он и солгал, однако знал, что рано или поздно Анри поймет, что его слова не были ложью и он по-прежнему рядом, гораздо ближе и осязаемее, чем когда-либо.
Яркий свет и противное пиканье больничных аппаратов раздражали, заглушая мысли, а мужчина в больничной форме стоял у кушетки, раскладывая инструменты.
- Ты все запомнил?.. - через силу произнеся вопрос, Брэндон закрыл глаза, сдерживая собственную боль, которая острыми иглами впивалась в грудь. Нарочно не принятые медикаменты были выброшены в раковину еще прошлым утром, и организм изнывал без них.
- Да, - Морган, стоявший возле кровати, кивнул. Его лицо отражало полное безразличие к происходящему, но взгляд выдавал его. Морган отводил его куда угодно, стараясь не смотреть на Брэндона, лежавшего перед ним. Каждый раз, когда он смотрел на множество трубок и капельниц, ему казалось, что чужая боль вот-вот передастся ему. - Но… неужели нельзя повременить? - стараясь произнести вопрос как можно ровнее, Морган проглотил ком, вставший в горле.
- Я уже говорил, что нет. Болезнь зашла слишком далеко, и я устал терпеть эту боль, - хрипло усмехнувшись, Брэндон прикрыл глаза.
- Да, но те препараты…
- Я сделал все, что хотел, - доставая из вен иглы капельниц, различные трубки и датчики, так необходимые для поддержание жизни, Брэндон откинул их от себя.
Он никогда не умел выражать то, что таилось в нем, и даже сейчас, испытывая мучения и боль, он минимально демонстрировал это. Но тело не так каменно, как его сердце, хотя и оно сейчас бьется с огромной скоростью, мешая дышать, а из глаз невольно текут слезы, поддаваясь приказам нервной системы о боли.
- Тогда, пожалуйста, согласись на эвтаназию! - выдав свое волнение, крикнул Морган.
- Не хочу. Я сам дойду до ворот Ада… и обратно… - на выдохе произнес Брэндон, закрывая глаза и снимая кислородную маску.
Иногда умение идти до конца является плохим качеством и порой лучше сдаться, но… тот, кто всегда шел вперед, не оглядываясь - достойно примет все.
Жизнь, близкие люди, радость, счастье, мечты - иногда этого слишком мало и достаточно лишь знать, что это было возможно, но ты сам пошел по другому пути.
Нет бессердечных людей, есть лишь те, кто не знает своих эмоций.
До ворот Ада и обратно… но зачем? Если, оглянувшись, видишь, что никто не идет за тобой и не просит вернуться, потому что ты сам сделал выбор и никогда его не оглашал. Но оглянуться следует, хотя бы для того, чтобы запомнить, кем ты был, и увидеть, что по тебе кто-то скучает… пусть даже один. Ради себя же, не сдаваясь и не предавая себя и свою жизнь, нужно гордо переступить этот порог, зная, что пришел туда, куда шел всю свою жизнь.
Яркий свет, чьи-то голоса и неприятная боль смешивались в одно неприятное ощущение, похожее на тревогу, но уже было поздно что-либо менять.
- Расслабься и думай о чем-нибудь приятном, - приятный голос медсестры витал совсем близко. Она вводила анестезию, не переставая говорить Анри о том, что все будет хорошо.
12:37 - пациент получил наркоз.
12:37 - пациент скончался.
Глаза совершенно разных людей одновременно закрылись, но один заснул на несколько часов, а другой - навсегда. Такой сон может оказаться прекрасным забвением или же жутким кошмаром, воздающим за каждый грех, но тот, кто увидит его, вправе по-своему расценить это последнее мгновение, связывавшее с жизнью.
Мэтью стоял напротив дверей больничной палаты, мысленно заставляя себя войти. Несколько месяцев назад это казалось дикостью, но сейчас в этом не было ничего такого, что бы могло отвратить.
В бескорыстном сердце всегда цвели цветы, и их аромат могли чувствовать даже те, кто лишен обоняния. Это и было тем, что Брэндон когда-то увидел в Мэтью, в его взгляде и словах… и, поняв, что это, пожелал отдать тому, кому пытался дать это сам, но не мог. Игра и притворство никогда не заменят настоящего сердца, способного чувствовать и сопереживать.
Открыв дверь и войдя в палату, Мэтью увидел темноволосого мальчика, сидевшего на окне и смотревшего на вечер за ним.
В палате было темно, но Анри не включал свет, потому что в темноте ему было не только привычнее, но и электрический свет иногда приносил боль глазам, все еще полностью не реабилитировавшимся после операции.
- Брэндон… - услышав звук открывшейся двери, он в мгновение обернулся и встал с подоконника. Быстро приблизившись, он замер, увидев совсем другого человека.
- Нет, я… - осекшись, Мэтью пытался найти нужные слова и как-то объяснить, хотя бы себе же, зачем он здесь, - …пришел, чтобы тебе не было одиноко, - улыбнулся Мэтью и озвучил самый оптимальный вариант.
- Мне не одиноко, - отходя от него, бросил Анри.
- Эм… я Мэтью. А тебя как зовут?
- Анри…
- Приятно познакомиться! - Мэтью дружелюбно улыбнулся, включая свет. - Ты ждешь Брэндона?
- Да… - прикрывая глаза рукой, Анри прищурился, ощущая неприятное покалывание.
- Он часто уезжает, да?
- Вы знаете его? - оживился Анри.
- Вы? Можно на "ты". Да, я знаю его, - подойдя и присев перед ним на колени, Мэтью протянул ему руку. - Будем ждать его вместе?
- Я… не знаю…
- А что тут знать? У тебя есть друзья?
- Нет, я...
- Ну вот! Одному же очень скучно… к тому же, насколько я знаю, он уже скоро должен вернуться, - Мэтью сам не верил, что говорит и делает это, но возможность не быть одному отчего-то грела сердце, кроме того, еще раз все обдумав, он понял, как ошибался, когда нагрубил Брэндону из-за его просьбы.
- Да, - согласившись, Анри кивнул, отводя от глаз руки. И, пожав протянутую ладонь, улыбнулся новоявленному другу.
Мэтью замер, глядя в его глаза… Голубые глаза с яркими изумрудно-ядовитыми вкраплениями казались неимоверно знакомыми, но при этом ни на что не похожими.
- Кхм, это… пост-эффект операции… врач сказал, что скоро пройдет, - указывая пальцем на свои глаза, пояснил Анри.
- Красиво… - единственное, что смог выдавить из себя Мэтью, не моргая глядя ему в глаза.
- Черт, опять недоступен… - вздохнул Мэтью, отбрасывая на диван свой телефон. Походив туда-сюда по комнате несколько минут, он повторил попытку, но она, как и множество предыдущих, имела один безответный результат.
Выйдя из дома, Мэтью шел, иногда неосознанно оглядываясь, словно чувствуя, что за его спиной вот-вот возникнет тот, кто не раз встречался ему поздним вечером. Достав телефон, Мэтью вновь набрал номер… и тут же остановился, слыша гудки вместо ответа оператора.
- Слушаю, - сквозь помехи ответил знакомый голос.
Мэтью чуть не споткнулся на месте, слыша его.
- Брэндон, твою мать, ты где пропадаешь?!
- Я занят.
- Занят? Чем? Когда ты вернешься? Кстати! - на одном дыхании говорил Мэтью, словно за раз пытаясь обо всем и сразу рассказать. - Я сделал то, о чем ты просил. Мальчонка и вправду неплохой оказался.
- Спасибо.
- М? Зачем оно тебе вообще надо? Хотя мне нравится с ним общаться… так время даже как-то быстрее идет.
- Вот как.
- Н-да… дозвониться до тебя проблема, а дозвонившись - проблема поговорить, - вздохнул Мэтью.
- Соскучился? - прозвучало с усмешкой, почти смешиваясь с помехами.
- Мне простонать в трубку о том, как?
- Нет.
- Тебе это и так греет самолюбие… да?
- Да.
Помехи стали более интенсивны и вскоре раздались гудки.
- Брэндон? Брэндон?! Чтоб тебя… - недовольно глядя на дисплей телефона, Мэтью все же улыбнулся. Он перестал скрывать от себя же, что иногда действительно хочется быть кому-то нужным, даже если этот кто-то - бессердечный человек.
Брэндон и то, каким Мэтью видел его, его образ, были совершенно разными людьми, но ложь часто затмевает реальность, в силу своей поверхностности. Всегда есть надежда, что желаемое станет явью, а если некому будет разрушить этот образ, то ложь непременно станет правдой.
Жизнь сквозь призму алкоголя и наркотиков гораздо ярче, так же и сущность человека, скрытая тьмой и раскрашенная собственными желаниями и предпочтениями - гораздо ближе.
Выбирая между теми или иными вещами и людьми, каждый стремится видеть в них то, что больше всего хочет. И выбирает то, что видит, даже если этого нет.
* * *
- …греет самолюбие... да?
- Да.
Нажав на отбой звонка и "стоп" проигрывателя в ноутбуке, Морган выдохнул густой поток сигаретного дыма, который медленно таял в воздухе, расплываясь белыми узорами.
- Жизнь… игра? Скорее просчитанные ходы в игре… Я всегда знал, что ты никогда не исчезнешь… даже если для этого мне придется передвинуть фигуры в соответствии с твоими ходами, - надевая черные кожаные перчатки, Морган захлопнул ноутбук, улыбаясь.
* * *
Текст на обороте листка:
"Не ревнуй и не сопротивляйся. Этот мальчик важен для меня, потому что он мой сын (зачеркнуто). Он важен для меня, потому что ему все равно, кто я".
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |