К тому же нож изготовлен из древесины неизвестной породы. Я и предположить не могу, какой именно.
Нож гудел. Он был источником мощи и власти, он давал возможность положить конец безумию, свободно дышать. Свободно думать, забыть о проклятой черной дыре в сознании, угрожавшей потерей рассудка, и о другой дыре - в сердце, где звучало имя Джафримеля. Избавиться от бремени болезненной печали и вины: этих чувств я не могла себе позволить, если собиралась действовать.
Это неважно, - прошептала я, ни к кому не обращаясь.
Потому что так оно и было. Нет никакой разницы, могу я доверять Джафримелю или нет. Мы движемся по предначертанному пути. Так искусственный интеллект ведет грузовую капсулу по заложенному в программе маршруту. Так начатое Великое Действо завершается само по себе, изменяя ткань мира, преобразуя реальность в соответствии со своими собственными законами.
Одно из двух: или он выполнит условия соглашения, или нет. Но в любом случае кому-то из демонов, а может, и нескольким придется умереть. За этим я прослежу.
Все остальное не имеет значения.
Глава 34
Пустыня Вегас - это такое местечко, что ничего хорошего о нем при всем желании сказать нечего. В ее центре зияет огромный кратер с немыслимым уровнем радиации, стенки которого покрыты тонкой стеклянной коркой, образовавшейся, когда чудовищный взрыв расплавил песок. Эта корка давно растрескалась, из-под нее торчат остатки металлических конструкций. У самого края кратера, почти сползая в него, расположен Город Призраков. Скелетов там столько, что кости видны даже с воздуха, хотя большая часть погребена под песками и перемещается вместе с ними, то поднимаясь на поверхность, то снова уходя вниз. Стон песков - единственный звук, который можно здесь услышать.
А ведь некогда в этом городе, потеснившем пустыню, процветали азартные игры, пьянство и плотские удовольствия. Как обычно бывало в Мериканскую эру, люди сурово порицали страсти, но предавались им с огромным пылом. «Евангелистам», как и всем тоталитарным режимам, требовалось место для отдыха, и за неимением лучшего выбрали Вегас. Возможно, суровым вождям Республики показалось забавным перемещение правительства в обитель греха, когда после убийства Кохбы бар Гилеада оппозиционные силы вытеснили их из прежней столицы. А может быть, поскольку после ряда крупных сражений они были выбиты из колорадских бункеров, им было больше некуда деваться. Впрочем, не исключено, что это произошло из-за общего хаоса.
Так или иначе, они укрепились здесь, угрожая в случае попытки штурма нанести ядерный удар. Но в итоге ядерный удар был нанесен по ним.
По окончании Семидесятидневной войны никто так и не взял на себя ответственность за активацию кодов, позволившую сбросить бомбу. Правда, тот, кто это сделал, спас гораздо больше жизней, чем погубил. Упрямцы не сдались бы просто так, а поскольку безумных фанатиков было много и ресурсов в их распоряжении хватало, кровь могла бы литься еще долго, особенно в горах и в труднодоступной местности.
Однако этот человек разом убил миллион, а то и больше людей, по большей части ни в чем не повинных мирных граждан. После самого взрыва они еще долго продолжали умирать от болезней, вызванных радиацией, в созданных в пустыне фильтрационных лагерях. Агенты временного правительства не спеша разбирались в том, кто из выживших после бомбардировки мятежник, а кто законопослушный гражданин.
Под управлением Маккинли самолет плавно скользил над выемками и возвышениями пустыни. Во всех направлениях простирались акры развалин. Старый бетон почти полностью разрушился и искрошился, каркасы из стали деформировались и проржавели. Яркий свет отражался от песка и, попадая в иллюминаторы, наполнял салон мерцающими пятнами. На сей раз самолет был небольшой, меньше предыдущего транспортного средства, без каких-либо дополнительных помещений. В открытом колодце грузового отсека, узком и тесном, сидела заточенная в серебристый магический круг беловолосая женщина-демон. Чтобы увидеть меня, ей нужно было откинуть голову назад и поднять глаза.
В левой руке я держала вложенный в ножны меч, в правой сжимала нож, и его гул соперничал с гудением двигателя. Позади кабины, прислонясь спиной к корпусу, стоял Ванн; время от времени он тихо переговаривался с Маккинли. Чуть дальше от кабины маячил Джафримель, руки его были сцеплены за спиной, волосы слегка поблескивали. И, вот уж чудо из чудес, Антон Кгембе собственной персоной. Скользнув по мне взглядом, маги подался к Джафу и стал по-приятельски что-то нашептывать ему на ухо.
Все как обычно: интриги, заговоры, двойные агенты и сплошной обман. Где, интересно, Леандр? Уцелел ли он после того, что случилось с нашим прежним самолетом?
Лукас, скрестив руки, хмуро стоял у ограждения справа от меня.
Не стоило тебе этого делать.
«Не стоило и тебе наводить на меня пушку. Ты на меня работаешь. По крайней мере, сам об этом говорил».
Я же извинился.
Это прозвучало неубедительно, даже по моим меркам.
У меня выдалась неудачная неделя, Лукас.
Я не привык, чтобы мои клиенты пытались меня убить. Я пришибал взбесившихся наемников и за меньшее.
Самолет качнулся, и он переступил с ноги на ногу. Мне стоило немалых усилий сдержаться и не выплеснуть негодование; я даже вспотела.
Ты стрелял в нее.
«Да и в меня, если на то пошло».
Приказ есть приказ. У твоего любовника здравого смысла побольше, чем у тебя, - прошептал он, а его усмешка была весьма красноречива.
Так теперь ты работаешь на него?
Я смотрела на белую голову Евы. Пряди ее волос шевелились, сама же она неподвижно сидела на дне пустого грузового отсека. Стоило ей, почуяв мой взгляд, расправить плечи, как серебряная нить предостерегающе загудела.
Если так, я здесь ни при чем. Хотя нанимала тебя я.
Он не ответил, но я не успокоилась.
Пошел бы ты… подальше, Лукас.
Ничего не выйдет, детка. Тебя нельзя оставлять без присмотра.
Не лучшее время, чтобы насмехаться надо мной.
«Я ведь и впрямь могу отмочить какую-нибудь глупость».
Его это задело.
Так ведь и для того, чтобы пытаться меня убить, время тоже не лучшее.
Ты обманывал меня, - не унималась я. - Предупреждаю, Лукас, не доводи меня до крайности. Я не в настроении.
Я просто наблюдал, как разворачивается игра.
Его желтые глаза сузились: несмотря на скрещенные руки и опущенные плечи, чувствовалось, что Лукас на взводе. Того и гляди дернется за ножом или пушкой, и что мне тогда делать?
Просчитав шансы и оценив возможные последствия, я пришла к единственно возможному решению: если он попробует напасть на меня, придется проверить на практике, заслуживает ли он зваться бессмертным.
Однажды, еще до того как Джаф изменил меня, мне довелось столкнуться с Виллалобосом в Нуэво-Рио. Тогда, помнится, я с перепугу чуть дара речи не лишилась. А сейчас я спокойно и рационально прикидывала, каким способом его убить.
«Да, как меняются времена».
Он продолжал, и я заставила себя слушать.
Должен признать, поначалу ты повела дело ловко, но потом пошла сплошная дурь, и чем дальше, тем хуже. Ты просто взбесилась и принялась крушить все, что под руку подвернется. Так, знаешь ли, дела не делаются.
Где Леандр? - спросила я, не желая слушать о том, какой дурой считает меня Виллалобос.
Плевать мне, умно я себя веду или нет. Сейчас мне нужно одно - убить демона, и я уже дошла до точки, когда мне стало все равно, какого именно.
Лукас смотрел на меня пронизывающим взглядом. На его худощавом желтом лице застыло презрительное выражение.
Ты это так, из любопытства? Хорошо, что ты на меня не запала, а то мне досталось бы еще больше.
«Вот уж не ожидала».
Опустить глаза я не могла: рефлекс не позволял отводить взгляд.
Оставь свои хреновы комментарии при себе, Виллалобос.
Если Леандр не потянул, получится ли у Кгембе? Ужасно, наверное, но на самом деле это меня не волновало.
Эта мысль подействовала на меня как укол. Он ведь человек. Человек, который решил рискнуть. Это его выбор.
«Ты рассуждаешь как демон, Данте. Он рискнул и проиграл. Жаль, но ничего не поделаешь».
Я беспокойно переступила с ноги на ногу.
А почему бы тебе меня и не послушать? Работы еще много, а ты уже успела напортачить, и чем дальше, тем хуже. Я всегда довожу дело до конца, но тут…
Лукас. - Спокойный голос Джафримеля вклинился в наш разговор, шедший на повышенных тонах. - Хватит.
Как будто нам надо было напоминать, кто тут главный. Мы с Лукасом уставились друг на друга, и мое внезапное желание врезать по долбаной физиономии отозвалось возбужденной дрожью зажатого в руке ножа. Он предназначен для убийства демонов, но интересно, какой урон такой клинок нанесет тому, кого не берет смерть?
Ты думаешь об этом, Валентайн?
Это прозвучало очень мягко. Если у Лукаса была когда-нибудь подружка, он наверняка говорил с ней вот таким нежным и убийственно спокойным тоном. Трудно поверить, что за этим скрыта сталь, острая как бритва.
Давай испробуй на мне. Славная будет схватка. Но пока до этого не дошло, вспомни, кто еще был в том самолете вместе с Леандром. Ты думаешь, она задержалась, чтобы прикрыть его отход? Да наплевать ей на него. Тебя просто используют. Не будь это так жалостно, было бы чертовски забавно смотреть, как ты пляшешь по указке Синеглазки…
Я рванулась вперед, но Джафримель успел перехватить мое запястье, когда я уже взмахнула возбужденно гудевшим ножом.
«Ударь! Убей! Пролей кровь!»
Лукас, - спокойно напомнил Джафримель, - у тебя со мной контракт.
Так я выполняю его условия. - Виллалобос оскалился в гримасе, мало напоминавшей улыбку. - Ты тоже порядочный идиот, хоть и демон. Надо было делать, что следовало, когда подвернулась возможность.
Меня не интересует твое мнение относительно моих методов. - Рука Джафримеля напряглась и тут же расслабилась, поблескивающие края плаща чуть колыхнулись. - От тебя мне требуется лишь умение убивать обитателей ада. Остальное не твоя забота.
Включая твои похороны, - буркнул Лукас, развернулся и двинулся прочь.
Но эффектно удалиться было просто некуда, и он остановился возле кабины, где его лицо освещалось через окно отраженным светом пустыни. Интересно, не покалывает ли сейчас его кожу из-за моей близости? Джафримель на меня даже не глянул. Сцепил руки за спиной и застыл неподвижно, глядя в люк багажного отсека. Ева так и сидела, сгорбившись, не шевелясь, и у меня неожиданно сжалось сердце. Бедняжка, сидит одна в голом трюме, даже поговорить не с кем.
«Это ведь не по-человечески, Дэнни».
Можно я туда спущусь?
Джафримель как будто не слышал, он продолжал смотреть на светлую голову демона. Я уже собралась повторить, но он вдруг встрепенулся.
Зачем?
«Sekhmet sa ' es».
Мне надо спрашивать разрешение?
У тебя нож, моя любознательная, - слегка пожав плечами, промолвил он. - Вряд ли я могу тебя остановить.
Тяжелый, неприлично теплый деревянный предмет оттягивал мне руку. Перстни искрились и шипели от напряжения. Снаружи, в радиоактивной пустыне, воздух был наэлектризован еще сильнее, время от времени он разряжался бело-голубыми молниями. Я кожей ощущала прикосновение невидимого убийцы, смертоносную силу, высвобожденную путем расщепления крохотного кусочка материи вселенной.
«Может, не стоит беспокоиться? Я ведь почти демон. Разве у них бывает лучевая болезнь? А если бывает, не все ли равно?»
Ты не хочешь рассказать мне о том пророчестве?
Пустая болтовня.
Хорошо, что на сей раз он не стал пожимать плечами, разве что слегка повел ими.
Думаю, андрогин уже предложила тебе подходящую версию этой истории.
Да… Руку, что нож способна держать, жаркое пламя не сможет пожрать. В смерть снизойдет и вернется она. Руке той сила без меры дана.
Хедайра Илваримеля действительно кое-что сказала перед смертью: возгласила имя своего а'нанкимеля и прокляла меня. Пророчество - это просто слух. - В каждом его слове звучала почти осязаемая горечь. - Полагаю, ты мне не веришь.
«Я уже не знаю, кому верить! - Мои глаза скользнули по гарде ножа, обхватывавшей мою руку. - Мщение! Убить его, чтобы не смел больше морочить мне голову».
Ладно, а что потом? Я не знала. Даже если боги будут милостивы ко мне и я сумею убить Люцифера - что не гарантировано даже с помощью Джафримеля, - что будет дальше?
А ведь в Сент-Сити осталась дочь Гейб, малютка. Она в доме, которым заправляет секс-ведьма-трансвестит. Я обещала вырастить ее, заботиться о ней, защищать ее.
А еще я обещала защищать того, кто сидит сейчас в грузовом трюме. При ее создании использовали наш с Дорин генетический материал, и по ее указке, если верить долбаной подначке Лукаса, я теперь пляшу. За нее я готова была убивать или умереть на вершине башни в Парадизе. Если бы Лукас и Ванн были обычными людьми, я убила бы обоих ради спасения Евы.
Но кого я на самом деле спасала? Еву или себя?
Сквозь надтреснутый свод памяти пробился голос моего учителя:
«Сострадание не главная твоя доблесть, Данио-сан».
Я не сдержала слово. Поклялась отомстить за убийство Гейб и Эдди, но оставила в живых эту гадину-седайин. Потому что об этом попросил Анубис, мой бог, мой покровитель.
Впрочем, не только потому. Седайин не могла дать мне отпор, целителям этого не дано, я же не могла убить безоружную и беззащитную женщину без урона своей чести. Чего-чего, а убийств и насилия в моей жизни было более чем достаточно, но всякий раз смерть настигала тех, кто ее заслуживал. Тех, кто сражался бесчестно, нарушал закон или нападал на меня первым. Такова уж моя натура.
Или она была такой. А сейчас? Кто я сейчас? Некромант, который не может предстать перед своим богом. Полудемон со злобным туманом в голове, жидкой яростью вместо крови в жилах и оружием, способным поразить дьявола.
«Никто пока не опробовал нож на Люцифере. Ты не можешь знать, сработает он или нет».
Стоп, но ведь у меня есть Джафримель. Он объявил войну Люциферу… если ему можно доверять. Могу ли я поверить, что он не отдаст Еву Люциферу навсегда?
«Ну а дальше, Дэнни? Что дальше?»
Опять ложь и игры? Что произойдет в аду, если не станет Люцифера?
«А стоит ли задумываться об этом раньше времени, солнышко?»
Самолет качнулся и тут же выправился. Царила напряженная тишина. Я заморгала, очнулась и увидела, что Джафримель обернулся и смотрит на меня. Его седые пряди поблескивали, а глаза полыхали так, что искусственное свечение за иллюминаторами могло показаться тусклым.
От вида человеческой темноты под этим зеленым пламенем мое сердце болезненно сжалось. Помедлил ли он хоть миг, прежде чем бросился за мной с небоскреба?
«Конечно нет. Будто сама не знаешь».
В моей душе зрело недовольство собой.
Я стиснула зубы и вздернула подбородок. Заодно приподняла нож, хотя Джафримель на него не смотрел.
Мне нужны новые ножны. Старые не подходят.
Он кивнул. Сердце мое обливалось кровью, сказать было больше нечего. Я не могла выразить и четверти того, что хотела, а он не выполнил бы и четверти моих желаний. Вот и поди разберись - он любовь всей моей жизни, а я не могу доверять ни единому его долбаному слову! Остается верить его делам.
Я отвернулась, ощутив легкий укол, словно иголка воткнулась в то, что осталось у меня от сердца, когда я разорвала зрительный контакт. Вниз, в грузовой трюм, вел трап, и я закрепила меч в петле на портупее, чтобы иметь возможность пользоваться при спуске хотя бы одной рукой.
Данте! - Почему у него такой измученный голос? Словно он только что завершил тяжелейший труд. - Могу я кое о чем тебя спросить?
Я молча уставилась на глухую переборку по ту сторону открытого люка в трюм. Гробовая тишина приглушила даже завывание двигателей. Ванн и Маккинли перестали переговариваться.
Спрашивай.
«Все, что я могу, - это соврать тебе, сам знаешь. Все, что я могу, - это предавать тебя, скрывать от тебя правду, манипулировать тобой. Как и ты сам. Разве это не справедливо?»
Когда Люцифер упадет мертвым к твоим ногам, что ты будешь делать?
«Хороший вопрос».
Я взялась левой рукой за перила и приготовилась спускаться. Потом вздохнула.
Когда дойдет до этого, тогда и выясню, Джафримель.
«Хочется верить, что ты не задумал ничего другого».
Вихри закручивали песок. Грузовой люк был открыт, тонко светились воздушные печати, не допускавшие внутрь обжигающе жаркий ветер вечерней пустыни. Под яростным палящим солнцем поблескивало стекло, и хотя пронизывающее радиоактивное излучение было невидимым, при мысли о нем я невольно поежилась. Перед обратным вылетом потребуется полная очистка с дезактивацией - если, конечно, мы вообще вернемся.
Ева так и не открыла глаз. Сидела, сгорбившись, в самом центре тонкого серебряного круга, гудевшего на октаву ниже, чем нож у моего бедра. Ванн смастерил новый кожаный чехол, подошедший древнему оружию как родной.
Печати прогибались под порывами ветра, защитные поля постанывали и потрескивали. Я представила себе, как пробирается в мое тело смертоносная радиация, и опять поежилась.
От самолета тянулись тени, удлинявшиеся в лучах заходящего солнца. Весь день мы провели, кружа над конструкциями из искореженного металла и развалившимися зданиями.
Разреши нам хотя бы сопровождать тебя. Ради ее безопасности, - опять завел свое Ванн.
Джафримель покачал головой. Он проверил серебристый пистолет, дунул в ствол, и тот мгновенно исчез.
Я сам обеспечу ей необходимую защиту, ну а если я не смогу, то и у вас вряд ли получится. Нет, Ванн. Все закончится здесь.
Господин. - Маккинли был еще бледнее, чем обычно. - Скоро сумерки. Тиенс…
Нет! - Джафримель дал понять, что разговор окончен.
Лукас перекинул патронташ через плечо и застегнул.
Проклятое солнце, - проворчал он. - Проклятый Вегас. Сплошное дерьмо!
Тут я была согласна с ним всем сердцем. Радовало лишь то, что одежда у меня целая и не слишком грязная. Волосы спутались, и я попыталась расчесать их пятерней, морщась, когда натыкалась на колтуны. Сердце то взлетало, то падало, то припускало бешеным галопом. В голове раскалялась красная нить ярости. Линии защиты потрескивали, новые притоки энергии укрепляли тонкий наружный слой. Я была не в форме, чтобы сражаться. Тем более с самим дьяволом.
Я поглаживала теплую рукоять ножа, левой рукой крепко сжимая ножны Фудошина. Сквозь печати просачивался запах раскаленного стекла и песка, а вдали, на недосягаемой линии горизонта, мерцали туманные миражи.
«Сам меч никого не убивает, - прозвучал в моей голове шепот учителя. - Это твоя воля убивает врага».
Хотелось верить, что это правда. Старый Йедо подарил мне клинок, который уже отведал крови дьявола.sa ' es.
«Владычица, к тебе взываю. Однажды ты уже откликалась. Будь со мною, молю!»
Рефлекс веры укоренился во мне слишком глубоко, чтобы так просто исчезнуть. Сорок с лишним лет я молилась богу смерти, и эта вера защищала меня от необъятности того, что лежит за пределами человеческого понимания.
Сейчас я молилась другой богине и надеялась, что она меня слышит. Моя правая рука поднялась к шее и дотронулась до оправленной в серебро приаповой косточки. Прикосновение к амулету успокаивало. Голоса в моей голове вдруг выжидающе стихли.
Джафримель подступил к краю двойного серебристого круга.
Письмена, заполнявшие пространство между наружной и внутренней линиями, тут же отреагировали - ускорили свой бег по окружности и слились в сплошную светящуюся полосу, несущуюся по решетчатому металлу палубы.
Пора.
Ева открыла сверкающие глаза, одним плавным движением поднялась на ноги и, откинув голову, показала на миг бледное горло. Мое демонически обостренное зрение успело отметить уязвимую ложбинку, где бился пульс.
Спутница, в этой игре ты лишь одна из фигур, - спокойно произнес Джафримель.
Он стоял в привычной позе, сцепив руки за спиной, и разглядывал ее так, будто она была экспонатом под стеклом.
Ева оглянулась через плечо, ее голубые глаза искали меня. У моего бедра гудел нож.
Я пешка, Старший?
Знакомый голос, знакомый аромат пробивался сквозь охранное кольцо: свежий хлеб, мускус и нотка чего-то еще, сугубо демонского.
А кто королева?
Никто из нас не может играть так, как ему хочется, - сказал Джафримель, пожав плечами. В кои-то веки этот жест был адресован не мне.
Ты уверен? - Она указала на удерживающий ее круг. - Стало быть, мне отведена роль пленницы. Меня закуют в кандалы?
Не вижу надобности в таких театральных жестах. - Джафримель не двинулся с места, но гул вдруг стал на тон ниже. - Но замечу: будь у меня желание отплатить за твое недавнее гостеприимство, мы бы узнали, как выглядит твоя кровь.
Я инстинктивно напряглась. Маккинли немедленно отреагировал, расправив плечи и направив на меня сжатую в кулак металлизированную руку.
Или нет, не на меня - на нож.
На нож, висевший у меня на бедре, на Джафримеля, стоявшего ко мне спиной, на Еву, смотревшую на меня через его плечо.
Неужели этот малый всерьез допускает, что я ударю своего падшего в спину?
«Ну, от тебя и не такого можно ожидать. Не стоит его винить».
Я отвернулась к люку, к мерцающим воздушным печатям, сдерживавшим напор ветра с горячим песком. Огромная чаша зоны поражения источала такой жар, что установки климатического контроля работали на пределе возможностей. Моей щеки коснулась струйка холодного воздуха.
Я была вынуждена, - промолвила Ева без всякого сожаления. - Это понятно даже твоей хедайре.
Я здесь не для того, чтобы впустую обсуждать уже случившееся. Меня интересует то, что необходимо предпринять сейчас. Ну как, мне тебя сковать?
Ты ведь сам сказал, что в этом нет надобности, - лукаво заметила Ева.
Я не могла больше сдерживать клокотавшее раздражение.
Видимо, у вас, демонов, принято ходить вокруг да около, прежде чем взяться за дело. - Ножны протестующе скрипнули, когда мои пальцы слишком сильно сжали лакированное дерево. - Может, покончим с реверансами и перейдем к сути?
А тебе не терпится его снова увидеть? - Ева грациозно развела руками, выражая согласие. - Я готова, Старший. Твоя хедайра права.
Джафримель молчал так долго, что я начала беспокоиться, не грозят ли нам неприятности. Время замедлило ход, песок с шорохом терся о корпус гондолы, у меня на лбу выступили капельки пота.
Гудение круга смолкло, серебристые линии потускнели и погасли, словно растворились под натиском дневного света. Меня снова кольнула мысль о лучевой болезни, и я инстинктивно отпрянула. Лукас деловито спрятал в кобуру последнюю пушку и вздохнул.
Уверен, что мог бы найти себе куда более приятное занятие, - заметил Виллалобос. - Мы не встретимся с el Diablo до темноты.
Я бы предпочел провести предварительную разведку местности. За это время ты успеешь спрятаться, если захочешь.
Джафримель отвернулся от Евы, которая улыбалась мне, показывая белые зубы, и отошел на три длинных шага. Его сапоги не издали ни звука.
Я напряглась, у меня заболел затылок, но полноценного предчувствия так и не было. Что-то всколыхнулось в мозгу, но тут же улеглось, не оставив в памяти внятного образа. Ничего конкретного, кроме смутного, пугающего ощущения, что надвигается что-то ужасное.
Я не собираюсь прятаться, - промолвил Лукас. - Пусть он знает, что я с тобой. Таковы условия сделки.
«Что за хрень?»
Какая такая сделка?
Лукас откашлялся и повертел плечами, прилаживая патронташ.
Да та самая, чика, которую я заключил с твоим возлюбленным. Она удерживает меня в этой игре. А что, ты думала, я работаю на тебя?
Да, я так считала.
«Ева наняла тебя до меня, и Джаф платил тебе. Похоже, ты работал на меня, пока не подвернулось предложение получше».
Если бы я работал на тебя, мне пришлось бы убить тебя после того, как ты попыталась выпустить мне кишки.
Лукас прошел мимо меня. Маккинли и Ванн с одинаковым выражением лица застыли на месте. Не двинулась и Ева, глядя на меня с тревожной улыбкой.
«Врешь, мешок с дерьмом!»
Я уже извинилась, - сказала я, хотя Джафримель остановился в паре футов от меня, склонив голову.
Шрам на моем плече отреагировал пульсацией и выбросом мягкого тепла. По коже растеклась теплая, бархатистая волна. Не ясно, была ли то ласка или дополнительная подпитка, но в моей голове слегка прояснилось. Тонкая красная нить ярости, тлевшая на дне сознания, беспокойно дернулась. Ева сдвинулась с места и осторожно переступила уже исчезнувшую оградительную черту. Мне вдруг показалось, что ткань мироздания невероятно истончилась и по ту сторону завесы слышны голоса.
Я постаралась справиться с собой. Улыбка Евы сделалась шире, она подняла руки, растопырив изящные пальцы. А брошенная ею термическая граната угодила в самую середину составленных у стены зарядных ящиков, в которых копался Лукас.
О, дерь… - Закончить Маккинли не успел.
Мир перевернулся. Джафримель метнулся в сторону, я бросилась на пол. Зашипел кислород, ослепительным цветком расцвело прожорливое пламя. Ударившись о пол, я откатилась в сторону, отчаянно ища в пустом грузовом отсеке хоть какое-нибудь укрытие.
Ева с кошачьей ловкостью припала к полу рядом со мной: одной рукой оперлась о палубу, а другой схватила за руку меня и потянула. Шрам вспыхнул обжигающей болью, аура Джафримеля сжалась поверх моей, и пустыня ворвалась внутрь самолета, беззвучно разрывая пластил, как бумагу.
Что за черт…
На сей раз не договорила я, потому что взрывная волна и рывок Евы оторвали мое тело от палубы и подбросили, словно тряпичную куклу, в загустевший горячий воздух. Ева крепко, как стальным обручем, обхватила меня за талию, и мы обе вылетели в образовавшийся пролом с рваными краями на борту самолета.
Из носа и из ушей у меня шла кровь. Приземлившись, мы по инерции со скрипом проехали юзом, вметнув фонтаны песка. Я ощущала бешеное напряжение энергии и видела, как песок вокруг нас бомбардируют осколки. Ева прыгнула снова. Меч едва не выскользнул из моих судорожно сжатых пальцев, в то время как я отчаянно пыталась найти какой-то способ ей помочь.
На ум ничего не приходило. Мою кожу овеял жар пустыни, и на долю мгновения я чуть не лишилась чувств, но Ева уже тащила меня в укрытие, под нависавшую скалу с прожилками детрита. Мы выскочили за пределы зоны поражения, но она не остановилась и там. Она не просто бежала, а спасала свою жизнь.
Воды здесь не было. Мы укрылись в развалинах дома. Миновали столетия, а обращенная к эпицентру давнего взрыва часть уцелевшей стены так и оставалась почерневшей и оплавленной.
Тебе… больно? - тяжело дыша, спросила Ева, прислонившись спиной к стене и озирая руины Вегаса.
Я покачала головой. Я пыталась отдышаться, радуясь уже тому, что мои легкие наполнились воздухом. Он был чертовски горячим даже в тени и каким-то неправильным, не тем - по сравнению, например, с палящим солнцем Африки. До того как Джафримель изменил меня, я терпеть не могла потеть, а после превращения стала куда менее восприимчива к колебаниям температуры. Но здешняя жара была другой, она давила и угнетала, заставляя вспомнить о тысячах людей, распавшихся в пыль в этих самых домах.
У тебя кровь идет, - выговорила Ева. Тоненькие струйки черной демонский крови поблескивали и на ее странном лице, постепенно впитываясь в золотистую кожу. - Извини.
У тебя тоже.
Я привалилась спиной к стене и огляделась, оценивая возможные зоны обстрела.
Не знала, что у тебя граната.
Необходимость - мать изобретательности. - Она покачала головой, тряхнув волосами, ледяными с виду, но совершенно не защищавшими от жары. - Я никак не могла тебя предупредить.
Понимаю, - сказала я.
Это была сущая правда.
Я не могла допустить, чтобы Старший сковал меня или…
«Да уж, я бы на твоем месте тоже не стала ему доверять».
Понимаю, Ева.
Голос мой звучал устало. Шрам на плече гневно выплеснул еще одну волну чистой энергии, омывшей меня и проникшей до самых костей.
Все, что я смогла придумать, оставляло желать лучшего.
Она соскользнула по стене вниз и села, скрестив ноги, между обшарпанной бетонной глыбой и чем-то вроде остова кровати, покрытого обрывками пледа. Повсюду валялись осколки стекла, а по ту сторону стены завывал ветер, гнавший песок. В этом краю мертвых разрушенных зданий хорошее укрытие трудно найти, а вот просматривается и простреливается все лучше некуда. Будь у меня шесть или семь наемников и человек в качестве противника, это место меня бы очень устроило.
Он должен появиться в сумерках.
Лицо ее скривилось, глаза вспыхнули яростью, как бывало всякий раз, когда Ева поминала Люцифера. Ее отвращение почти скрывало страх.
Нам нужно бежать и дожидаться другой возможности убить его или рискнуть сейчас. Без союзников. Если твой падший, - я на это очень надеюсь - не поймет, что прикрыть тебя - это лучший способ спасти твою жизнь.
Я указала подбородком на свой шрам.
Ему не составит труда меня отыскать. Думаю, он явится, чтобы обо мне позаботиться.
Ева кивнула.
Скоро стемнеет. И здесь полно опасностей. Прислушайся.
Я так и сделала, склонив голову набок, неуклюже повторяя ее грациозное движение. Все мое тело болело.
Стон ветра. Неизбывный шорох песка и ошеломляющее ощущение пустого пространства, где нет ни транспорта, ни людских толп.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |