Язык! Боже только не это. Горелая плоть ворона стала языком, его как раз здесь не доставало. Черная «щупальца» охваченная по всей длине кранным пламенем, не сгорала, но преобразовывалась в пластичный орган. На кончике появились крохотные шипы - вкусовые рецепторы. Слюна в виде смолы капала и стекала длинными нитями с нёба, на язык и на частично на мое лицо.
Клыки из дерева сжимались, в лоб надавили деревянные зубы. Казалось, моя кожа пытается расползтись по разным углам лица. Паленый язык соприкоснулся с переносицей.
Лед в моей руке, оказался намного тяжелее чем планировал, чтобы донести его до головы монстра понадобились великие усилия. В висок красного сияющего от жары существа ударил кусок холодной твердой воды. Я давил и вдавливал до последнего весь лед в череп. Пары обжигали, кожа на моих пальцах вздулась, лопалась, красны оголенные куски мяса, жарились прямо на моих глазах. Я взвыл от невыносимой и всепоглощающей боли, острое желание отпустить появилась в сознании.
Нет, не сдаваться. Давил указательным и средним пальцем на висок, как спицы приобрели точную прямую форму, выли от огня, но топили в красной плоти последние кусочки не растаявшего льда. Ладонь почти по запястье воткнулась, лед испарился, вынул руку и хлопнул ею по камню, чтобы сразу охладилась.
Когда куски льда «жарились» в глубине виска, пар набирал силу и стремился «выйти», единственное отверстие образованное мои пальцами, было ими же и заткнуто. Потому пар пробил другой проход наружу. Стенки красного черепа, из чего бы они не были образованы, треснули с глухим звуком.
Пар в монстре вырывался под давлением теперь через пробитый сверху череп. Огненное существо походило на кита, с бьющим из него фонтаном. Белый столп обжигающего воздуха вырвался со свистом из дыры.
Моя голова сразу перестала быть вкусной для чудовища. Деревянные зубы отдвинулись от меня и сомкнулись на собственном языке, кусочек с мелкими шипами, отсеченный полетел вниз. С боку в голове зияла приличная по размерам дыра.
Черный глаз со зрачком из моего отражение, начал растворятся по краям и неожиданно с звонким щелчком вылетел, упал в лед, возле моего плеча, создал тучку из дыма.
Монстр отступал, деревянные клыки стучали друг об друга, в этом безумстве они нашли свою судьбу. Один клык сверху ударил по нижнему, и расщепил его на две половины, воткнулся в его корень, принялся гореть. Существо, окутанное как кожей огнем, закачало головой, пар делал свое дело, выбивал внутренности. Через пару секунд весь высвободился под давлением от высокой температуры.
Из другого реального мира до ушей доносились выстрелы, но я знал, что это лишь эхо, они не повторные, это те же первые, но в мире моего бреда, они срикошетили от черных слипшихся в единое месиво туч. Через расползающиеся «раны» в небосводе, лился легкий далекий белый свет надежды на спасение.
Лицо монстра распалось на две половины, одной досталась правая часть, захватившая оба глаза. Левая унеслась с челюстью. Существо не могло открыть рот, он наполнился кипящей смолой с пузырями, она гроздьями из пузырьков стекала с покрытых лаком горящих деревянных клыков.
Лед таял, по спине текли ручьи, но не моего пота. Это вода, холодная прекрасная, со звуками скрипки она журчала, омывая тело со всех сторон, уносила в своих потоках мою больную кровь.
Я Роман Иванов, я человек, иногда вампир. Болен сейчас, потому что получил травму голову, для обычного человека несовместимую с жизнью. Но моё «иногда вампир» даст шанс на еще один отрезов времени, до следующего инцидента.
Но, черт возьми, попытаюсь. Да простит меня Всевышний Бог за все прегрешения, если я не схожу после этого в церковь. Буду каждый день молитву читать.
Я начинал чувствовать сухость своих ворочающихся губ. Они две полоски обезвоженной ткани, прилипли к кровоточащим деснам, старались повторять мои мысли «надевая» их в слова.
Отворились слабые глаза. Яркий свет ударил в самое сознание, я прищурился. Рефлекс против боли от лучей, выработался еще со времен нахождение в вампирском обличии. Лежал на кушетке, кровати или чем там. Для меня сейчас любое место, где я расположен со свое вытекающей головой в горизонтальном положение является больничной койкой, или носит название кушетки.
Руки связаны, думаю это не для моего побега, поперек тела ощущался тугой пояс. Точно, я дергался, и меня зафиксировали для моего блага.
Голос растворился в воздухе, кто-то звал меня, не разбирал звуки, шумно лишком шумно. Вся канонада скрипов и глубоких вздохов, исходила их источника в моей голове. Я рычал в душе, от неготовности встать и принять себя таким каким окажусь когда мне скажут что меня ждет в будущем. Насколько долго будет длиться это будущее.
Набрался смелости, открыл глаза.
Перед мною стоял Андрей. Я был на улице. Действительно перед мною чистое ясное небо. К нам подошел Руслан. Он похлопал меня по голове.
О боже как блуждает мое восприятие, я не смог определить свое положение в пространстве. Давно лежал.
Сейчас мои ноги были далеко впереди, руки на подлокотниках, под ними круглые колеса с множеством тонких спиц. В инвалидном кресле не приходилось сидеть.
Накрыли одеялами и пледами, под ними ниже локтей, мои конечности держались повязками из бинтов, обмотанных вокруг руки и подлокотника. В пояс давила ремень, желудок потому сдвинулся куда-то в бок. Туго, не могли бы слегка ослабить.
Или что-нибудь может выпасть?! Такая мысль не приходила в голову еще, но мало, какие изменения произошли с телом.
Руслан открыл рот сказал что-то не расслышал. Потом потянул к моему лицу руки и взялся за уши. Относил от меня руки он уже с двумя желтыми пластиковыми пробками. Молодцы! Нечего сказать, заткнули мне уши затычками.
Звук леса настиг. Птицы безжалостно пели трели, автобус рычал двигателем, так что звук пилы был слаще, Андрей произнес «Все ok?». вероятно он не вкладывал в слова особой звуковой мощи, но руки рванули, чтобы сжать уши. Но о Боже, они как специально связаны.
-Не ори… блин, черт, а-а-а-а. заткните мне уши снова, – прокричал я в ответ.
Руслан сунул затычки в карман Андрею, тот не смотрел на это. Внимательно изучал моё лицо. Голову как я догадался, все по-прежнему покрывает не один слой белых бинтов. Надеюсь там сбоку, где дыра, не воткнута еще одна затычка? Большая, желтая, чтобы мой желеобразный мозг не покидал черепную коробку путем вытекания?
-Нам скоро уезжать. Роман тебя надеюсь еще встречу. Хотя весь твой репертуар нецензурных слов я записал на кассету. Даже на две кассеты. А потом весь день сидел и слушал, как ты еще продолжаешь нести белиберду, – подбодрил Руслан.
Как нестранно, это вызвало у меня улыбку. Легкую, насколько хватило тугости сушеных губ. Потому они видимо и обезвожены, что ругался.
Главное мне себя винить не в чем, я ничего не помню. Сознательно ничего подобного не произносил. Так что с меня как с гуся вода.
Лес был зеленый, хвойные деревья возвышались над нами. Мы стояли не рядом с ними, на поляне, но их роста хватило, чтобы поднимать лицо вверх и восторженно закатывать глаза от головокружения. Аромат леса провоцировал воспоминания всех торжеств нового года, еще бы мандаринку.
Мне действительно лучше!
-Мне лучше? Или это иллюзия - если смог произнести трудное слово «иллюзия», то скорее всего я прав.
Андрей и Руслан, не сговариваясь, опустили глаза, рассматривали землю. Понятно, сравнивают цвет земли, и моего лица, что из них темнее. Почва или моя кожа с гангреной? ниже бинтовой «каски»
От юмора стало плохо. Желудок подпрыгнул, собираясь исторгнуть содержимое, но оказался пустым.
-Давай прощаться - предложил Руслан. Волосы музыканта собраны в хвостик, под кожаной курткой в районе плеча, бугор. Сомнительно чтобы он так перекачал в тренажерном заде мышцу. Тем более, когда просыпался, её не было. Что это?
Слышал выстрелы. Выходит, пострадал музыкант. Бедный, бедный…
Бедный ловец, что с ним совершили фанаты, когда прямо у них перед носом, стреляют в их кумира. Думаю, от ловца осталось пару кусочков. Остальное фрагментарно разделено между поклонниками и забрано домой для гордости, что грудью защищал Руслана.
Водитель автобуса просигналил, торопил Руслана. Но тот не собирался подаваться ритму жизни и не повел бровью, когда звук клаксона громко заголосил на лесной дороге.
Музыкант подошел, спокойно нагнулся, лицо оказалось на уровне моих глаз. Грудь выдохнула воздух, призрачным клубком завился с кольца, расширился и перестал быть материальным.
-Нам нужно спешить. Мы под покровительством собственной славы. С нами не должно ничего серьезного случиться. Будем всегда держать у себя журналистов. Если что, не вампиры же мы. Скажем финансовые трудности настигли, были дурами, что пошли тебе на встречу и согласились отобрать книгу.
-Спасибо!– высвободил слово. Мягкость звука и чистая благодарность.
Руслан похлопал меня по колену, поднялся и не оборачиваясь направился к автобусу. Из него кроме солиста никто не рисковал выйти, все спрятались за окнами. В раскрытых дверях ждал полуголый продюсер. Его белая рубашка висела желтоватой потной тряпкой на плече. Через секунду, он пропустил, отходя вбок Руслана, ненавистно посмотрел мне в глаза, поднял указательный палец вверх, чтобы водитель не спешил.
-Ей, бродя света, не спеши хоронить судьбу, у Бога проси ответа, почему ты вылетел в трубу.
Продюсер исчез в салоне, двери сомкнулись со скрипом, колеса завращались в продавленных ими траншеях. Водитель сдавал назад, выезжая с лесной дороги, на шоссе, которое было в десяти метрах отсюда.
-Это слова из одной их песни – сказал Андрей. Взялся за ручки инвалидной коляски и покатил, напрягая руки, полусогнутые в локтях.
-Ужасные слова. Не в тему. Как будто такая участь нужна, чтобы понял и покаялся в деяниях своих. Все делал неуверенно, потому спонтанно.
-Э-э тихо-тихо, – сказал Андрей и нагнулся, сгибаясь ко мне. – Без таких длинных фраз, а то придется еще челюсть фиксировать.
Лес перед нами раскрывал свои зеленые богатства, деревья расступались. Тропа, по которой ехала коляска, протоптана людьми. Неширокая, по ней не протолкнуться транспорту, но плечом к плечу пройдут два человека. Кочки попадались, меня качало.
Солнце проникало белыми лучами светового потока, пробиваясь через сплетенные хвойные лапы елей великанов. Зеленая картина, рванная черно-карими чешуйчатыми стволами, проникала в сердце, запахами и сменой с городских красок.
-Куда мы едем? – голова упала набок, слюна потекла в одну щеку. Но через бульканье, смог произнести вопрос.
-Мы? Если ты о нас, то мы едем в так называемому врачу. Целителю с клыками. Целить он будет только тебя. Женщина вампир.
-Даже так. Вампир,. Тогда как вампир в будущем, буду, намерен приударить за ней.
Андрей засмеялся.
-Не выйдет. Пусть тебя покусает. Вылечишься. А потом я её убью.
Сурово.
Глава 20.
Перед нами предстал высокий дом с двумя этажами. Второй ярус был выкрашен розовой краской, дощатые стены, с черными забитыми грязью щелями между ними. На крыше точно собирались, уж что-то явно объемный был чердак. Внутри просторно как в комнате видимо должно быть. К двери подводила лестница с хрупкими перилами, из окон никто не выглядывал. Темно-коричневые с кружевами шторы, задернуты.
Это был единственный дом на много километров. Рядом еще какая-то пристройка, она могла равняться с домом. Возможно, прав, так действительно когда-то было. Сейчас её превратили в склад или нечто подобное. Обшарпанные стены, разрушена одна комната, до фундаментного основания, кирпичи аккуратно сложены в уличную кубообразную печку рядом. Дверь на амбарном замке. окна забиты досками, ни трубы ни чего другого как у большого собрата по соседству. Доминирование распространено оказывается и среди недвижимого имущества.
Нет собак, черных кошек на заборах. Нет забора проста. Да какой животное поселится рядом с вампиром. Будь он трижды женщиной. Все открыто заходи и проходи внутрь. На это и рассчитано. Зашли переночевать, легли спать, утром либо одного не досчитались из путешествующей группы, либо у кого-нибудь сильно болит шея. Не затекла, саднит как-то странно.
-Она живет здесь? – спросил я. Голова лежала почти на плече. Мышцы растянулись, потому Андрей смотал свою куртку и подложил мне под щеку. Так намного удобней, но сам Шушков дрожал от утреннего холода.
Пока мы шли, он поведал, что сегодня следующее утро после операции. Операции по отъему книги переписи с адресами. Музыкантам совершено не по пути, однако Руслан из благородства передо мною, или личного чувств совести. Нашли не ближайший адрес, а вампира одиночку. Повезло, что это еще оказалась женщина.
О самой операции Андрей не хотел заговаривать. Но пришлось утолить информационный голод больного человека.
Толпа вмешалась в борьбу за книгу, когда на помощь ловцу из неоткуда «выросли» молодцы в военной форме. Никто не разбежался, у всех в головах трещала острая мысль «ни нас не тронут, здесь много народа». Троих вооруженных ловцов книга благополучно отобрана и передана Руслану.
Полюбопытствовал насчет руки. Очень она напоминало травмированную от пули конечность. На самом деле, оказалось, что у Руслана от бессонных ночей и немытых дней, соскочил на теле фурункул. Про выстрелы боялся спросить. Вдруг мой страх, это всего лишь хлопушка. Слегка промахнулся с источником звука. Ни пистолет, ни хлопушка, банально все.
Колесо лопнуло у соседней машины. Такая паника в толпе поклонников началась. Всем, как и моему плавающему в бреду сознанию, казалось небо, застелили выстрелы. Это сыграло плюсом. Ловцы все, которые были на улице, раскрылись, выбежали из «газелей» к автобусу. Но невозможно было протолкнутся. Раскрашенные во все цвета радуги люди, награни общей паники, затруднили движение всем и вся. Но не Руслану. Его несли чуть ли не на руках в автобус. Конечно толпа не дура, расступилась и перед автобусом группы, и сомкнулось плотной стеной за ним.
В общем, все удачно.
Андрей закатил меня по лестнице, поднимая подножку вверх.
На моих губах неслась в даль просторного леса, песня. Тихо пел, не так как настоящий исполнитель. Шушков не обратил на это внимание.
-Будем жить, мать Россия, - потом забыл большой кусок, но вспомнил, что надо было -…нет той беды, что пройдет меня стороной.
-Хватит – легко стукнул по голове Андрей. – Ой, извини.
Мои глаза от боли закрывались, сознание на грани тьмы.
Порог, на который меня вкатился с трудностями Андрей, сбили из толстых деревянных досок, не оттесанных и не обработанных другим способом. Колеса инвалидной коляски перекатываясь, придавливали черствые торчащие вверх лохмотья из не счесанного древесного волокна. Шушков подошвами шуршал об них, создавалось ложное ощущение прогулки по осеннему лесу, когда листья сухие, наступая, хрустят словно змея шипит в ответ на нападение.
-Давай не будем торопиться с входом, – посоветовал мой голос.
-Сомневаюсь, что нас тут ожидают с распростертыми объятиями, – сказал Андрей и толкнул дверь. Высокий проем, закрывал дощатый щит, но дверью это обозвать невозможно. В ней были такие огромные промежуточные пространства, между досками, что не только подсматривать, но и руку по плечо просунуть можно. Конечно ничего подобного совершать не собирались. Вместо обыкновенной ручки здесь врезана большая сферическая штуковина, напоминающая мяч времен медного века.
Дверь не скрипела, она висела не на петлях, а на кусках резинового жгута, которые сверху растянулись до белых нитей. Мы проехали внутрь. Просторный дом. Со столом и несколькими стульями. Они как раз выбивались из ряда порога и двери. Деревянные, но созданные не грубым матером не умельцем, а когда-то на хорошо развивающейся фабрике мебели. Черные изящные ножки стола изгибались, столешница овальная, с узорчатой окантовкой выжженными линиями. Стулья с выгнутыми верхами спинок, туго обтянутые тканью, не треснутые, чистые гладкие.
Точно здесь жила женщина, она могла придать красоту или продлить её только тем вещам которые ей по силу. Не станет же она даже если она менять порог или дверь. И про пристройку не стоит забывать. Хотя если вспомнить о вампирских способностях, встает вопрос, почему она не применила их для благоустройства. Уловка? Или сумасшествие?
Былые стены, закрытее в основном картинами художников. Но здесь изображались не леса и моря с зверушками, а люди. Чувствовалось что создано все одной рукой и единственным почерком. В коричневых широких рамках картины глядели на нас с трех стен.
-Ничего вроде бы. Найдем еду. – сказал Андрей. Оставил меня у входа, обошел коляску перед собой и направился напрямик к колоссальному по массивности буфету. Он мог соревноваться в размерах со шкафом. Стеклянные дверцы, несколько ящичков в нижней части, горшки с толстыми глиняными боками на верху. Думаю когда Андрей приблизиться, его нос почует ароматы специй.
Шушков отворил одну створку буфета. Даже с этого расстояние я видел чистоту которая там царила. И не одной мухи. Слыхивал еще от Людмилы, что им известен рецепт средства от мух. Люди им не пользуются из-за вредности.
Шушков протянул руку к одной чашке закрытой крышкой.
-Не торопись. Я не знаю, насколько умна эта вампирша. Если она полная дура, то будет в еду оставленную для таких олухов как мы, яд подмешивать.
Андрей поднял руку вверх ко мне и с прищуренным глазом произнес:
-Поменьше говори, – он заботился обо мне, но часто затыкал рот. Я и так скован, еще свободы слова лишают. – Ты думаешь, она настолько умна, чтобы травить еду и ночью приходить к нашим скорченным телам?
-Да нет наоборот. Если она не заботиться о своем прикрытии, то она полная дура. Если в этом краю исчезнут хоть два человека, милиция обыщет все, по этот дом включительно. Это глупо травить гостей.
За моей спиной раздался шорох. Я не видел, что происходит за спиной, но перед тем как дверь закрылась, в солнечном прямоугольнике, падающем на пол из прохода, мелькнула фигура.
Андрей выронил чашку, подбежал к столу схватил стул, поднял его до плеча и приготовился бить наотмашь мебелью. Его лицо сконцентрировалось на угрозе. Здоровый глаз окружили от напряжения сжатые полоски морщин. Грудная клетка вздымалась.
К своей беде ничего не видел. Вампирша или что там за нами явилось, были вне кругозора.
К столу приближалась женщина, по форме тела это была именно она. Насколько мне известно, из женского пола поблизости могла оказаться только вампирша, потому не оставалось ни одного сомнения, что к нам заявилась хозяйка дома. Но её наряд пугал намного больше, но и его цель хороша понятна. Она двигалась под дневным светом, потому каждый участок кожи закрыт тканью.
Женщина ростом под два метра, выше нас с Андреем, в длиной толстой серой юбке, из-под которой выглядывали ноги с непрозрачными чулками, подошва не в обуви, а в полосках из нескольких тряпок, впереди стягивались узелками, как шнурки. На ней был фартук бледно розового цвета, хотя по размеру и тому, что он прорезинен, понятно, что он для мясников. Тонкие лямки фартука перекрещивались на спине. Не выходящий из тона фартук, набитые еще чем-то плотным, черные перчатки. В одной руке длинное с ржавыми пятнами плоское мачете. Ручка длинная, не хватало ширины ладони, чтобы обхватить всю, половина её выглядывала.
Голова обмотана толи тканью, но больше это походила на мешок или конус, одеваемые по плечи, верхний острый уголок загибался и падал на затылок. Глаз я не видел, вероятно там очки или мелкие дырочки. Как в панцирном шлеме у рыцарей.
В открытые двери влетел маленький воробей, испугано совершил полукруг по воздуху. Женщина взмахнула мачете, начиная выброс с плеча, будто отмахивалась от мухи. Рассеченный воробей упал ей под ноги, она наступила красную лужицу. Подошла к столу.
Нервы Андрея сдали, он бросил стулом в вампиршу. Ничего особого не произошло. Вампирша ткнула в летящий к ней стул мачете, лезвие прошло между деревянными частями, стул повис на руке. Она опустила небрежно руки, мебель стукнулась об пол рядом.
-Что вам здесь нужно? - раздался не старый, но и не молодой голос. Думаю ей лет тридцать с небольшим.
Женщина положила мачете на стол. Шушков вздрогнул. Видимо его план по убийству терпит поражение. С такой не справиться. Вампирша развязала фартук, бросила на стул, развязала узелки на конусном мешке на голове, сдернула его. Длинные русые прямые волосы распушились. Женщина поправила легшие на лицо пряди.
-Ты должна его укусить, - без лишних слов произнес Андрей. Указал на меня.
Женщина повернулась ко мне. Если бы я был чуть старше её, она бы мне понравилась. Но мне всего лишь двадцать три. Овальное бледное лицо с клыками.
-Я, конечно, отрезана от мирской жизни. Но ничего не понимаю.
-Кусай его - заорал Андрей.
-Что орешь на меня - повернулась вампирша к нему и крикнула в ответ.
-Потому что ты мерзкая вампира, а он человек и его голова скоро будет похожа на обгорелую головешку на пепелище. – ткнул в меня пальцем.
Женщина отошла в тень, Андрей пошел в противоположную сторону.
-Он станет вампиром. С чего я вообще должна кого-то кусать? – пожимая плечами, спросила она.
-Тебе что жалко время тратить. Он мой друг, хочу помочь ему. Понимаешь? Очень хочу.
-Ты совсем идиот, он вампиров станет. Ты знаешь это. – вампирша нервозно встряхнула руками - Я не понимаю как вы меня нашли? Жила себе спокойно, пила кровь. Нет, тут заявляются, требую, чтобы их покусали, – подбежала к мачете, принялась, как указкой тыкать в Андрея - Скажи у вас там, у людей мода такая.
-КОРОЧЕ. Либо ты кусаешь, либо мы с Романом едем до следующего вампира. Более сговорчивого. – Ставя последнюю точку, сказал Андрей.
-Согласна– крикнула вампирша нагибаясь на миг вперед. – Вечером, сейчас не могу.
-Почему вечером…
Далее я заснул. Просыпался на мгновения, оттого что мой желудок сводило в голодном припадке от судорог. Эти двое продолжали ругаться.
В следующее мое «утро» мне открыли рот и заливали туда теплую вязкую жидкость. завертелся, будто его поливали кипятком и кроме того словно он в нем тонул. В горле забулькало. Открыл глаза, они оказались слепленными от грязи, ресницы больно натянулись.
-Проснулся? - интересно за последние недели две сколько раз Андрей спрашивал у моего издыхающего тела, проснулся ли я? – у вижу умное выражение лица. Думает – значит соображает наяву.
Вампирша стояла рядом, протянула к моим развязанным рукам ладонь, сжала пальцами.
-Татьяна - представилась она.
-Ларина? - переспросил в шутку я.
-Бушкова - произнесла свою фамилию Татьяна.
Я находился не в коляске, полусидел-полулежал на столе, застеленным одеялом с подушкой на краю. Меня предусмотрительно переодели в белую пижаму. На голове по-прежнему колпак из бинтов. Мы были где-то не на верхних этажах, здесь ни одного окна. Просторное помещение с холодным каменным полом. Вдоль стены расставлены закрытые простынями мольберты. Пару столов с холстами и цветными баночками, но середину величественно оставили мне.
-И так мои требования. Лежать спокойно, не двигаться. Андрея здесь не будет. Еле уговорила его. Ну не могу я заниматься таким сокровенным ритуалом, когда на меня смотрят.
Разведя руками, Татьяна, отворила Андрею дверь. Он помахал мне ручками и вышел. Татьяна заперлась. Железная дверь, с узорами в виде тянущихся растений.
Я лег на стол, не зря на нем расстелили одеяло – будут кусать в положении лежа.
-Не переживай завтра, проснешься другим человеком. Вампиром.
Темнота вокруг одна она и ничего больше. Тихими шагами ко мне приблизилась женщина с клыками во рту. Я не испытывал страха, все настолько привычно, что считать это чем-то странным было для меня весьма глупым.
Шорох складок длинной юбки и она уже стоит у моей шеи. Голова в бинтах, болячки так срослись с обматывающей череп повязкой, что снимать её будет опасно для моей жизни. Вампирша этого не делала. Она протянула к моим губам металлический неполный кубок. Откуда он появился? Вероятно ждал своего часа под столом. Если у нее насчет меня иные планы, справиться с ней не в силах. Выжил в противостоянии с офицерами вампирской армии и одним генералом, но есть шанс сгинуть от рук Татьяны. Коварная судьба.
Приподнимая голову, выпил содержимое кубка. Мне не страшно отравиться. Мне страшно, видеть «ворона» снова и снова.
Часть всего происходящего наполнилось галлюцинациями. Почему я так решил? Да потому что захлопнул сильно глаза. Но все же виденья и образы не отступали, как мертвецы из могил поднимались в моей занавешенной веками темноте.
Куча птиц, главное не воронов, нарезали круги под синим, пульсирующим светом потолком. Вампирша превратилась в дерево с которого срывало листья. Щелк, щелк, щелк. Я хотел усилием мысли прекратить эти звуки, но не удавалось. Стерлось и дерево и птицы под синевой, единственный звук щелчков имел собственное мнение и не собирался подчиниться мне.
Щелк, щелк, щелк.
Пальцы оттянули кусок кожи на моей шее, тонкие клыки воткнулись в меня. Кровь потекла, губы вампирши, всасывали её. Из меня выходила кровь.
Это ощущение сравнил с насосом, качающим жидкость, сейчас он присоединился к моей шее. Каплю за каплей отбирает. Татьяна положила мне на грудь свою женскую ладонь. Надавила в такт дыханию, продолжала нажимать, когда воздух покидал легкие.
Обычное утро с обычными последствиями вчерашнего вечера. Напился, уснул в не своей кровати, - мучает совесть.
Все в том же помещении, Татьяны рядом не было. Ушла наверное. Не беда и без нее сообразим что делать. К голове по-прежнему прилипли Куки бесполезных бинтов. Мои пальцы сжались на жесткой «каске» из пропитанных кровью бинтов, вжались в нее. Ногти разрезали нити, в нос ударил гнилой запах. У меня там, что гнездо утроили птицы и погибли разом?
Вырвал большой кусок. Напоминающий часть лопнувшего резинного шарика, только толстый и сырой. С внешней стороны был розовым, со слегка запыленной поверхностью. С внутренней, прилегавшей к черепу – я ужаснулся.
Черно-бардовая с коричневыми крапинками, там все к тому же обклеено волосами. Плохо не стало, выбросил в угол. Он с треском приземлился. Обхватил остальные бинты на голове, побоялся что это будет последняя минута моей жизни, после того как зальюсь артериальной кровь и опасаясь фантазий рванул.
Чпок. Одного звука достаточно чтобы упасть в оборок. Невыносимая вонь, ударила не только в нос, но и слизистую глаза. Потекли слезы, не от сострадания к себе, их просто резало от запаха.
Кинул в угол остатки «каски», смотреть, что там не хватило сил. Не физических конечно. А психических. Вытянулся, мышцы туго загудели, хруст во всем костном аппарате. Долго провалялся. Огляделся и не нашел ничего роме мольбертов. Отправился изучать из пока, не соображу, что делать дальше.
Приподнял простыню, берясь за угол, поднимал медленно руку вверх, продлевая удовольствие от открытия картины. Татьяна искусная мастерица в этом деле, собрала в едино спектр красок и превратила вязкую жидкость в баночках в великолепную по красоте девушку.
Черные, заплетенные в толстую косу волосы, высокий лоб, овальное мраморного цвета личико. Взгляд невинного человека взирающего на мир добрыми глазами.
Дальше расхотелось рассматривать картины. Захотелось есть. Нормально по человечески. Но чувствовал холод, я в одной пижаме, потому снял аккуратно с картины простыню и накрылся ею. Качаясь от непривычных способа передвижения, достиг железной двери. Она оказалась слегка заперта. В смысле я не понял, была ли она заперта или нет. Обхватил ручку, потянул на себя – металлический треск. Вероятно, её заперли, когда уходили.
Да! Теперь я вампир. Жесткий монстр с нечеловеческой силой и чутьем нескольких зверей. Мышцы гудели, наливались, будто нашли резерв массы в моем теле.
Длинная лестница поднимающаяся наверх. Ступени не из дерева, не из камня, обычные вырубленные из замершей земли. Глубоко я. Не поднимая лица, осторожно переступал, вверху не мелькало света, ни дневного, ни электрического. В моих зорких глазах четко вырисовывалась очередная железная дверь. Ровесница той, что отпертой оставил я внизу.
К её целостному счастью, она оказалась не заперта. Легко подалась. Вышел на улицу. Светили пучками звезды на далеком небосводе. Горячая луна, поражала размера, она пока достигла только места над лесом, потому почему-то радовала меня своей багровостью.
Оказалось, находился в подвальном помещении пристройки рядом с домом. Здесь спала вампирша когда мы потревожили её. Шум леса заглушал слова который неслись громко из дома. Комары поднялись «на крыло» в воздух, когда босыми стопами прошелся по длинной траве. Стебли резали кожу между пальцами, холодно. Но как приятно, что я здоров вновь.
Взошел по лестнице, на убогий порог, дверь настежь отворена. Отсюда видно, что на столе стоят свечи, пламя огоньков освещало дом. Андрей меня не видел до этого во тьме, мощи свечей не хватало, чтобы высвобождать из темноты тела находящиеся так далеко. Татьяна улыбалась, когда заметила меня. Похрустел шеей, сделал шаг в освещение.
-Как живется? - крикнул я.
До этого у Андрея на лице находился только прищуренный глаз. После моего неожиданного крика, он увеличился от испуга как тарелка и стал по объему заменять оба глазных яблока. Хватаясь за сердце и заикаясь, промолвил трудную фразу для своего вышибленного из спокойствия состояния.
-Ты чего, со всем, очертел. Я тебя спасаю, а он. Все вы вампиры ублюдки, – заявил Андрей и глотнул чаю. – Садись, давай. Нам завтра выходить.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |