«ДЕРИСЬ» - выстрелило в голове. «Дерись?» Что это? И кому адресовано. Кажется человеку к которому тянулись странные руки. Почему странные не понимаю, но что-то подсказывало, что выглядеть они должны иначе. Не правильно все.
Человек сунул руку в карман, достал пластиковый цилиндр, боковым зрением не различил всех его пасов. В лицо «бомжа» полетела жидкость, он упал на колени. Прикрыл лицо, качался вправо, влево. Человек обошел его ровной походкой, почти касаясь голенью «бомжа». Подошел к окну, сорвал тонкие прозрачные шторы. Света в комнате прибавилось.
«Бомж» поднялся на ноги, развернулся в окну. Участки на голове, особенно спереди изменялись. Оно преобразовывалось в массу из пузырьков коричневого цвета. Человек отступил к окну, вдруг обернулся и посмотрел вниз. У его ног сзади лежала длинная палка, на ней были шторы, теперь она на полу в месте с ними.
Я ничего не соображал, но боль подступала. Сейчас потеряю сознание.
Напоминающий мне «бомжа» ступал короткими шагами на человека. Человек поднял палку. Выставил перед собой, палка была легка с пустая. Она, она? Она как труба. ДО ТОЧНО. Она полая.
НЕТ. Острая боль пронеслась в мозгу, веки дернулись. Окна на миг захлопнулись.
«Бомж» присел, вытянулся в прыжке. Человек поднял палку и направил в середину тела «бомжа». Из спины его теперь торчала нечто прямое, красное. С него капало. Странно если воткнуть в середину тела палку, то с другой вылезет нечто. Подсознание подсказывало, что это всегда верно. Зависит только от длины палки и силы того, кто ее держит.
Я терял сознание. Боль периодами отступала. Чувствовал «ворона», он подлетал и я уносился в пламени огня далеко-далеко. Я горел, и память моя тлела. «Птица» расправляла крылья, темнота отступала и черное пламя, что чернее ночи, гасло. Где-то рядом «ворон», надо мною прицелился.
Человек ушел от окна, «бомж» с палкой в середине, упал на колени, с двух сторон палки текла жидкость. Последняя, что оставалась в сердце. «Бомж» упал окончательно, уронив голову. Один конец палки вышел за пределы комнаты в окно.
Человек пошел ко мне. сел. У него одно «окно» было прищурено.
Меня тащили. Спина почти стерлась. Ничего не помнил. В голове дыра. Большая. Терял кровь. И жизнь кусочками пропадала.
Я увидел свет, солнце ослепило. Несколько минут мне хотелось умереть. Вспомнил имя человека. Андрей. Он остановился, что-то говорил. Вроде бы пронес меня через крышу, через соседний подъезд. Я услышал своё имя. ОНО ТОЧНО МОЁ.
-Роман! Мы спасены! – раздался, радостный вопль.
В ответ мой рот пробурчал невнятные звуки.
Андрей смотрел вдаль. Мы были на улице. Рядом машины, кто спрашивает, что со мной.
-Автобус! Петров Руслан. «Русские и ко»
Я отключился.
Глава 19.
Меня качало из стороны в сторону. На пароход это не походило, не слышал я ничего что напоминало шум волн и крики чаек. Дорога, когда различил через шум собственных мыслей, как сигналят друг другу автомобилисты, сразу понимаешь, что ты находишь возле нее. Тогда отчего меня качает, если примерно рядом с дорогой?
Я на дороге? Верно, потому иногда наступают моменты, что все останавливается, мы стоим. Колеса ждут, водитель ждет, куда не жмет. Светофор загорелся нужным цветом, качка началась.
Лежал на кушетке, руки связаны, не крепко и чем-то не прочным, полоски ткани, перетягивающие руки ниже локтей успели растянуться.
Первым, что показалось в открытых глазах, было довольное до предела лицо Руслана. Наклонился надо мной, черные волосы свисали вниз.
-Жив бродяга? – спросил он. Во рту жевательная резинка, надул пузырь и лопнул у моего носа. - Именно это ты будешь пускать всю оставшуюся жизнь.
Рядом показался Андрей, оттолкнул музыканта в сторону.
-Нечего лезть к больному, – в руке у него белая намоченная ткань. Обтер мой лоб.
Руслан отскочил, развернулся, махнул на нас рукой, удалился в другой край автобуса. Здесь темно, мрак окутал пространство, остались былые окна.
Андрей склонился надо мной и прошептал.
-Тебя срочно нужно отвести…
Только не в больницу. Великий страз ощутил в теле от упоминания этого учреждения. Ничего не остается иного, сознание видело лишь один вариант, но что поделать, если все естество твое продолжало отговаривать самого себя.
-Тебя нужно отвести к вампирам, – произнес в самое ухо, которое он бил.
К вампирам? Если все крематории переполнены, то тогда к ним самым. Хотя знакомство с самого начало шло не так как обычно.
-Пойми ты сейчас в трудном положении. Просто без выходном. Каждый день для тебя последний. Тебе я перевязываю голову каждый час. Ночью меня с меняет музыкант. То один, то второй. Пойми, ты не продержишься на больничной койке. Руслан раздобыл через посредников кое-какие препараты, но они кончаться скоро, боль вернется. Денег на новые нет, дилеры и так дали почти даром. – Андрей осекся. – Не дилеры. Поставщики Роман, поставщики.
Я слышал. Андрей знал, что я слышал. Мои глаза вращались не по кругу. Они смотрели, куда мне хотелось. Угол автобуса, в нем скрывался один верхний край плаката группы. Пальцы на руках и ногах подрагивали, казалось, их окунули в ледяную воду.
-Взвешивай свои шансы. На твое голове дыра, вести тебя в больницу поздно. Один музыкант работал когда-то врачом. Он когда посмотрел на твою рану, закатил глаза. Понимаешь? Ты обречен. Я когда перевязываю твою голову, читаю молитву. Твоя голова опухла, не одна фуражка не налезет. Рана по бокам уже не синяя, они как грязь черная. Мне приходилось двенадцать раз делать тебя искусственное дыхание. Роман? Ты слышишь меня?
Я моргнул, честно говоря, чувствовал каску на голове.
Автобус качнуло, Шушков младший схватил меня за плечи, вжал в кушетку или на чем там меня расположили, но мое тело не перевернулось.
Темнота и рокот звуком автобуса. Двигатель монотонно рычал единственную песню, ехал вперед. На улице дождь крапал, на стекле появились капельки слез, они летели с неба.
-Потому я решил тебя положит на порог того дома, где тебя укусили первый раз. Ты станешь человеком после. Но до этого, тебе надлежит выздороветь. Будешь вампиром? На план согласен?
Андрей посмотрел в мои глаза. Я открыл челюсть, заставил ослабить некоторые мышцы и кость с рядами зубов, отворилась сама. Выдохнул. «Каска» на голове «загорелась». Что он там мне в кровь вкалывает, понятия не имею, но пусть лучше колит, наплевав на все этические нормы.
Моргнул веками. Собрал все силы, произнес:
-Визитка, – медленно «вылезли» из меня слоги слова.
Андрей догадался мгновенно. Его руки осторожно пошарили по моему телу. В кармане обнаружил тонкий прямоугольник. Посмотрел на него, сжал губы. Он не понимал что с этим стоит совершить. Закрыл второй глаз, улыбки на его лице не было. Уже минут пять прошло и не одной улыбки.
Напрягся и выдавил еще несколько слов.
-Звони. Скажи…
Андрей кинул взгляд на визитку. Нашел номер телефона, изучил его тщательно, будто старался запомнить, а в дальнейшем он его съест. Думаю визитка мне пригодиться.
Шушков отбежал от меня, крикнул, чтобы подали срочно телефон. Ему не прилично ответили, в темноте я не мог понять кто именно, но думаю, отваги набрался Руслан. В воздухе, на периферии зрения, промелькнула его тонкая рука с жестом.
-Я с тобой потом разберусь, – жестко ответил Андрей. Вернулся ко мне, зубы он не успел расцепить, когда сжимал их от злости, что не дали телефон. – Ничего, ничего. Найду телефон. Тебе не удастся пары слов связать. Говорить буду я. Скажи только, ведь отключишься скоро, что передать? Кого вообще позвать?
«Ворон» напал вновь. Острые когти вцепились в мою голову, глаза влезли из родных глазниц. Ужас. Боль окутала все. Я лежал не в автобусе, а в аду. На самом высоком вулкане, который к тому же набрал силу и выплескивает лаву. Все тело прожгло, но только потом я понял, что огонь был не горяч. Безумный холод, волна за волной накрывали меня порывы ледяного дождя, моря или океана. Не могу различить, кожа превратилась в ломоть старого мяса, через которое воспринимать окружающее не реально. Все слилось в одно. Огонь, лед и жуткая не выносимая боль.
Под ногти казалось, воткнули ножи и кровь пульсируя, вытекала по красной капле. Затем ногти рванули вверх и они как пивные крышечки отлетели в никому не нужную пустоту. Сражение за сознание продолжалось. Маленький островок спокойной кожи, он так был спокоен, в него воткнулся меч. Острое лезвие вращалось, из него вытекал яд, он смешивался с кровью и замораживал все изнутри. Мышцы дрогнули, тепло, пугаясь чего-то, скрылось в неизвестности.
Ощутимый меч уменьшался в размерах, его ширина не давила на сделанную им рану. Меч все за минуту приобрел величину ручки, она торчала из моей руки, ниже локтевого сгиба. Через три секунды «ручка» обернулась иглой.
Я открыл глаза. Андрей не смотрел на меня, взгляд направлен далеко, думаю, он смотрит на мои ноги. Что он там обнаружил? Гангрену? Не удивлюсь. После всех испытаний наложенных мне судьбой, только гангрена могла доставить мне чувство не справедливости.
Рубашка пропитана потом, ногти действительно не в порядке. Их.. их подстригли. Если ты ножницами удаляешь лишению длину ногтей, то долго тебе доставляет неудобство расширенные края. Со временем они заточатся, и ты перестаешь о них думать.
Андрей склонялся надо мной. Великанский рост, почему вырос он да таких колоссальных размеров. Смотрит куда-то. В ноги. Да нет же. Мне так вроде показалось. Его глаза уставились на руку, куда воткнули иглу. Он, пожалуй, вонзил в меня иллюзорный меч. Моё восприятие зашло в тупик, показывает картинку в не том масштабе. В общем - путаница.
-Проснулся? – спросил Андрей. Он не смотрел на меня. Да и губы не открывал. Его вид лицо не заметило меня. Но голос то его.
Голова Шушкова младшего повернулась ко мне, он открыл рот и произнес что-то. По губам я понял что это «проснулся». Звука так я и не услышал.
Так, так, так. Ничего себе. Закрыл глаза, постарался веками вжать их как можно дальше. Чтобы от давления в них появилась боль. Ну все теперь зависимы от боли. Ищу её когда ее нет. Когда ее нет всего минуты.
Темнота, узорчатые круги впереди. Два красных зубчатых овала на черном фоне, столкнулись и срослись с один круг. Круг превратился в фиолетовое колесо, которое в свою незамедлительную очередь растворилось.
Хлопок по щекам. Хлестали меня двое человек. Данное число подсказывала именно интуиция. Ничего если я ошибаюсь. С кем не бывает.
Отворил свои врата век. Два лица. Одно похожее на Максима – небритое, хмурое, но, слава Богу, с прищуренным глазом. Второе принадлежало Руслану. Он сочувствовал мне, не вооруженным глазом и без особых способностей читать мысли, понимал, что сострадание в нем имеется.
Руслан протянул к моему лбу руку, в ней он сжимал мокрое полотенце. Что оно смоченное водой, узнал по длинной бахроме, коснулась она меня первой. Холодная ткань легла на лоб. «Морозное утро» вошло в меня.
Как хорошо. Андрей забеспокоился что мне стало плохо, потому закрыл глаза. Поднял полотенце.
-Тебе хуже? – почти в упор поднеся лицо спросил Андрей. Тревога нарастала, губы дрожали. Он не понимал, что делать с моим обреченным телом. Якобы мне известно больше. Не знаю, хуже мне или это перед агонией временное улучшение. Или после нее.
Язык присох к небу. Не первый раз посещает такое состояние. Прохрипел.
-Сейчас принесу воды – сказал Руслан и отправился в глубь автобуса. Мы все еще находились в этом большом транспортном средстве. В первый раз здесь пахло бензином и мужским едким потом. Трудно осознавать, но запах, который витал в воздухе, напоминал гниющее мясо.
Музыкант вернулся через пять секунд. я не вампир, но в обостренном для существования положении время само по себе замедлялось. Из груши с трубочкой в мое пересохшее горло потекла влага. Жидкость растеклась по языку, проникла дальше, главное чтобы в легкие не попала. Начнется кашель, тело самопроизвольно будет содрогаться. Есть опасность, что это навредит черепу.
Как земля, над которой после засухи прошли дожди, мой рот размяк.
-Положи полотенце обратно, – моя первая после травмы длинная фраза.
-Ну, ты даешь, – сказал Андрей. – Я думал он умирает.
Руслан сходил, намочил полотенце снова, я слышал, как открывается кран, течет вода, как он закрывает и как вода капает при обжатии из ткани излишек влаги. Капли звонко упали в жестяную раковину. Музыкант тяжело дышал. Сердце билось чаще или мне казалось?
-Ничего-ничего. Пока все в норме, – успокоил Андрей. Потер глаз, пот копился быстро.
Думаю, в больнице так радуют перед смертью. Ой, не смешно мне. Даже с вампирами так не было. Не осталось резервных сил на юмор.
Руслан сел на стул рядом, упер кулак в подбородок, достал визитку. Мою визитку, но из своего кармана. Прямоугольник пластика изрядно помят. Что она у него делает?
-Я позвонил, как ты сказал. Не мне конечно - Руслан говорил, вращая визитку в руках. - Мы совещались с Андреем. Решили, что мне лучше звонить Константину.
Снова ничего не понял. Я же отключился. Или кое-что выпало из моей памяти. Видимо все именно так. Необходимо ли сомневаться, если странности связаны со мной. Когда очнулся, картинка отставала. Сейчас оказывается им известно о Константине. Интересно я все верно объяснил? Как рассчитывал? Бред от боли мог настигнуть меня и в сознании.
-Продолжай, – промычал я. Забыл открыть рот. Травма серьезная это точно.
Андрей продолжил за музыканта, провел ладонью ниже рта, его небритый подбородок затрещал жесткими волосками.
-Я планировал другой вариант. Но ты здорово заметил, что с тобой возиться не буду. Я больным вероятно побрезгуют. Так что ничего иного не оставалось, как пойти на предложенный тобой шаг.
Чего я там предложил? Надеюсь не пойти на смерть.
Рубашка, одетая на мне, воняла, пока до меня не дошло что на мне лишь одни джинсы.
Руслан пододвинул стул ближе. Музыкант более радушен. Что неладное, не уже ли я так безнадежен, что тают от жалости скалы? Хотя возможно он считает сейчас себя виновным. Не в моем разбитом черепе конечно. Но насылал же он когда-то на меня с Максимом толпу.
-Меня соединили с Константином. Все вроде гладко. Предупреди его, чтобы принесли книжку с адресами вампиров. Не забыл указать, чтобы не обманывали, а несли именно ту самую. Ведь они хитрые, подсунут какую-нибудь похожую. Пришлось изображать вампира.
Лишь бы они не заподозрили, каким образом вампир обеспечен номером телефона главного из ловцов. Пусть винят в этом казусе Леонида. Генерал вампиров, он на то и генерал, что носит в рукаве козырной туз.
Автобус не двигался, его припарковали на стоянке. Рядом не слышны двигатели и людского голоса. Тишина. Может не на стоянке, а на обочине дороги.
-Они согласились на обмен.
На обмен? Обмен чего? Смутно помню что мой язык произносил. Нет точно часть памяти потерялась. Но бодрит, то, что не придется двигать ртом и заставлять себя собраться с мыслями, чтобы предложить план. Пока все что они говорят, сходиться с моим вариантом спасения.
Руслан выдохнул, поправил полотенце на лбу. По краям голову из полотенца текли капли, собирались на висках, за ухом находили путь, падали и впитывались кожей кушетки.
-Сначала думали где нам найти человека похожего на Патрика. Да тем более что бы он походил на вампирам. Но идея пришла в голову Рабиновичу. – Руслан продолжал. С каждым словом, понимал, что круг информированных о вампирах, растет постоянно. - Назначили встречу, на узкой улице. Мы заранее разместили на сайте информацию, где остановимся. Как всегда нас окружат толпы людей. Они как туман. Выйдет кто-нибудь из помощников, нам нельзя. Сам понимаешь, скорость движение известной личности в толпе поклонников низкая-низкая. Мы будет отвлекать толпу. Если повезет, пошлем двоих людей. Еще уговорить надо это Алексея Сергеевича. Ладно, не твоя забота спи.
-А как же Патрик? – спросил я. Поднять лицо я не мог. Все делали мне услугу, смотрели, нагибаясь в глаза.
-Патрик? – Руслан состроил удивленную физиономию, - какой Патрик. Еще один? Если ты про того, кого мы обещали обменять на книгу с адресами, то, увы. Ты сам сказал что он мертв. И помойку в бреду два дня назад ты осекся, что совершил убийство. Думаю, это и был Патрик. – Руслан замолк. Посмотрел в бок. – Свалилась Баффи с пробитой головой на нашу голову. Не парься. Мы все продумали. В толпе фанатов, помощники отберут книгу у ловца.
Сильно я болтлив в бреду видимо. Надеюсь, они не фиксировали в присутствие официальных органов все мои деяния.
-Думаю удача нам пригодиться. Ты главное не волнуйся. Если не получиться. То будем искать, где вампиры, – когда он сказал второй вариант, его зрачки принялись беспорядочно искать любой угол в автобусе лишь бы не встретиться с моим взглядом.
Я больной, но не дурак.
-У вас один вариант. Больше не нужно.
Темнота. Вновь наступает ночь сознания. Буду ждать следующего дня. Когда я просыпаюсь, мне кажется, прошло не пару дней, а пару минут. Да и в теле постоянно усталость. Организм борется.
Что меня ожидает в дальнейшем. Какую участь готовит мне жизнь, если выберусь из этого? Как надоело все это. Паники не оставалось, но жить в такими проблемами не выносимо. Я не супер-герой с силами не подвластными обычному человеку. У меня психика рядового гражданина, а не война перенесшего тяготы нескольких войн. Мне не избавиться от кошмара последних дней. Обречен на вздрагивание при скрипе половиц за спиной.
Автобус двигался. Очнулся сам. Мне никто ничего не колол. Боли было много. И как назло вся в голове. Помню что делали с моим телом. Думаю здесь уже каждый кормил меня и подносил утку. Всех лиц не видел и не запоминал. Группа «Русские и ко» стала моей семьей. Но я не капельки не помню из того, что было в автобусе. Но не было неудобства, спокойствие. Казалось, тело привыкло к музыкантам, а голова с вечной болью, разбрасывается фрагментами событий. Потому я был в полной растерянности.
На мне была рубашка. Мышцы не болели, их растирали. Руку в районе локтя саднило не по-доброму. Накололи меня наркотика ради моего здоровья.
Мы двигались медленно. Водитель несколько раз ругался с далекого водительского места. Винил, конечно, меня, зато гаишники не придерутся.
Тихими шагами, держась на ручки сидений, ко мне приблизился один из музыкантов. Понятия не имею как его имя, но приветливый вид убедил меня, что ему можно доверять.
Он поставил возле стул на котором сидел Руслан. На нем светлая рубашка с короткими рукавами, галстук красного цвета. Он вынул платок из нагрудного кармана, заправил клапан и вытер пот под челкой.
-Мне придется идти за этой книгой. Я знаю тебе безразлично кто пойдет. Мне конечно нужны большие деньги, но если я потеряю руку или что-нибудь еще, то никакие возмещения, даже если они денежные и большие не помогут, – парень волновался.
Все не бескорыстно в этом мире. Как выпутываться будет Андрей не мои проблемы. Это волновало меньше всего. Я ничего не мог ответить парню. Жалко, но сердце со всеми чувствами лежало на дне души.
-Иногда мне приходят в голову мысли, что это будет не просто задание, а нечто большее. Вы половину скрываете. Думаю здесь настолько все серьезно, что вляпаться можно не по уши или макушку, а так, что до самого последнего дня не разгребешь последствий своего поступка.
Еще как. Если бы он догадывался, у какой организации придется брать книгу.
Я прохрипел, но слов не нашлось. Звуки выходили из меня еле слышные, хриплые, походили на воздух выходящий из рваного шланга.
-Боюсь. Откровенно говорю что боюсь. Я, почему мне собственно не испытывать страх. Я молодой мужчина, у меня есть дети. Им всего ничего, если я исчезну, жене не поднять семью. Не люблю её, но лучше не знать ей этого. Не вынесет она этого. Четыре раза бросали, я бы сам на её месте задумался о смысле существования, – жаловался парень.
В роли психолога, который мертвецки скован болью, я никогда не был. Помощнику, которого я принял за музыканта, нужны чьи-нибудь уши, лишь бы рассказать все что он думает. Легче ему будет что ли? Это только ширма, а не решение проблемы.
-Но с другой стороны чем я рискую. Толпа поклонников, я в ней. Меня не замечают, так как выхожу за несколько остановок до гостиницы. Главное влиться в эту толпу фанатов. Зачем я согласился, не понимаю? – Парень хлопнул по колену и встал - Теперь отступать поздно.
Посмотрел в окно, зажмурил глаза, платок положи мне на живот.
-Мой выход. Остановка номер двадцать пятый. - грустно промолвил парень. – Удачи нам обоим.
Уже все началось? Почему так быстро. Совсем недавно получил рану, а тут такая скорость.
Автобус остановился. Раздался скрип разъезжающихся в бока складных створок дверей, твердые шаги на подножке. Двери сомкнулись. Все пространство качнуло. Двигатель загудел, мы двинулись дальше.
На улице гул машин, пешеходы завидев автобус группы, останавливались. Представлял, как они фотографируют на мобильные телефоны транспортное средство.
Рядом присел Руслан. Черный грязный волос, от него несло потом. Про себя думать боялся. Что я там источаю, мысли не подпускал в себя, паника и чувство безнадежности задавит в один миг, сердце не выдержит. Одна надежда на спасение жила и светила мне лучами.
-Что борец за жизнь. Целый месяц мы с тобой промаялись. Пора бы прощаться. Если Андрей говорит правду, то тебе поможет укус вампира, – при слове о вампирах, Руслан мотал головой. Не все знают о них в автобусе. – Надеюсь, не увидимся. Нет увидимся конечно, но на расстоянии. Лучше живой, злой, но живой.
-Зачем вам я нужен. В чем смысл. Я либо умру, либо покусают. Тебе же нет резона. Абсолютно никакого, – хрустело горло. Я давно не произносил слова и звуки не привычны рту. Губы как полоски тугой резины, боялся, что порву их по краям, если чуть шире открою рот.
Поправил воротник цветастой рубашки, помыться он не успеет, от потной вони спасаться будет дезодорантом. Будто не ко мне обращаясь, сказал в пустоту:
-Я человек. Право имею на поступки любые. И от зверя меня отличает лишь то, что поступки мои не всегда несут благо мне.
Автобус остановился. Второй этап запланированного грабежа ловцов. Руслан перекрестился, сунул руки в карманы и пошел к водителю. В той стороне насколько мне подсказывало чутье, у них расположен громкоговоритель. В прошлый раз именно через него он общался с толпой.
За стенами автобуса бурчало море. Люди пришли из разных мест и уголков города. Мне не было видно всего зрелища, но на расстоянии в больном состоянии, чувствовал единый дух людей. Они были, качались вправо-влево, если бы их пьяного кумира не держали ноги, главное подтвердить преданность.
Руслан щелкнул включателем громкоговорителя. На улице раздался громкий визг динамика. Кое-кто потерял флажок с логотипом группы, деревянной древко со стуком упало на асфальт. Общество именуемо поклонниками взревело, когда Руслан произнес первый слог.
-На…Народ, мы здесь. С вами говорит Руслан. Ваш слуга и ваш преданный друг.
Толпа подняла руки, заулюлюкала, замахала флажками и «растяжками». Вокруг автобуса образовалось кольцо их фанатов, они хлопали по автобусу ладошками. Совершали это не беспорядочно, их стук напоминал мелодию.
-Все-все приходим в себя. – сказал Руслан. – Сейчас я разогрею вас. Черт…
Черт? Наверное, мне от болезни в голову лезут галлюцинации.
Руслан бросил микрофон громкоговорителя, и огибая остальных участников группы побежал ко мне. губы дрожали, утерся рукавом. Капли пота с его лица капнули мне на щеку.
-Наш помощник, он… я видел как он сел к такси и уехал. Роман он струсил. – Руслан взволновано задумался, что возможно придумать. Ничего нужного не рождалось в мозгу. – Где же Андрей. Там его то же не видно. Он пошел за второго помощника, за Алексея. Но Алексей хотя сразу сказал, что на такое не подписывался. Чует зараза где опасно. Хорошо, что не подвел в такой момент.
Фанаты принялись хлопать по бокам автобуса. Водитель за рулем ругался, открывал одну за одной жестяную банку с шипучей колой. Жара в салоне нарастала и без остроты ситуации.
-Нет иного выхода – сказал Руслан, – пойду я.
Музыкант хлопнул меня легонько по груди и удалился. Его отвага мне нравилась, главное не скорбеть над потерей такого прекрасного человека, когда план обернется удачей для ловцов. Ведь меня они та же потеряли. Еще убиты или ранены ловцы, поставленные на охрану меня или на присмотр. Видимо они по мнению Константина на моем кровавом счету. Если туда добавить Патрика, радоваться мне вообще не чем. Остается один друг между двумя махинами армий человечества и вампиров. И этот друг отыскался на сайте «Фокус крови»
Руслан, спокойно не говоря товарищам о своих намереньях, добрел на ватных ногах до микрофона. Получил нагоняй от продюсера. Растерянный от моего присутствия целый месяц продюсер ничего не спрашивал. Думаю когда ему начали немного раскрывать правду о вампирах, он сильно заткнул уши и закрыл глаза, чтобы только догадываться что ему хотели пояснить.
Микрофон звякнул падая на пол. Руслан выронил его специально. Толпа взвизгнула от испуга. Музыкант высвободился из крепких рук продюсера, он намеревался остановить любыми средствами Руслана. Не дураки люди, большая часть не понимает, зачем я здесь, по каким мотивам помоет солист, но совершено точно осведомлена, что вероятно вляпается по уши. И это будет трагично.
Руслан прорычал водителю чтобы он открыл створки дверей. Продюсер требовал совершено обратное. Но подчинились двери воле Руслана. Он выскочил на улицу к поклонникам.
Люди повели себя сдержанней. Если уж не кричали и не вопили о своей безумной любви во все горло, то в остальном они точно были приличны. В целом реакция мне понравилась.
Черный ворон спустился с небес и дымке дымных облаков. Его глаза бусинки трещали от красного тока, он был вне птицы, жег все на свете. Перья птицы, оставались сырые пятна оголенной дряблой кожи. Камни на которых лежало мое прикованное тело, ток красного цвета выбивал кусками породу. Воздух шипел от постоянных искр и взрывался изнутри, горел сам по себе, пламя вспыхивало, в миг сворачивалось, будто полотно в горящий сверток, исчезало.
В меня не ударило не разу. Ворон копил силы, он добьет меня клеевая голову. Птицы махала крыльями, голые конечности с пучками длинных черных перьев. Только в мире бреда такое возможно. Ворон боли спустился ниже.
Я здесь один, но через все иллюзорное пространство проступали звуки реального мира. Девушки громко голосили, прося автограф, самые решительные просили довести, третьи номер телефона. Руслан двигался от автобуса, потому что эпицентр голосов слабел.
Ворон размахнулся крыльями, со скоростью черепахи начал их смыкать, черные перья полоснули по лицу. Красный ток набрал силу, «толстые» молнии били из глазниц птицы, угловато изгибаясь, они набросились на самого ворона. Клюв задрался вверх, растворился в свете нарастающих ударов. Молнии спектра крови, поглотили птицу полностью. Запах гари, перья, разорванные на части пустились в пляс по воздуху. Все происходило над моим лицом. Не чувствовал ожогов. Или их не было. Это мой бред.
Выстрелы, крики. Извне долетали пугающие звуки. Двигатель автобуса заревел, готов сорваться с места.
Ворон сгорел перед глазами, перья искрами взвились вверх и унеслись в неизвестность. Вокруг тьма, через неё проступали желтые слабые блики света, они пробивался из щелей в черноте. Морозный воздух охватил пространство, камни сковало толстым слоем белого скользкого льда. Ногти на мох трясущихся руках, вросли самостоятельно в этот ужасно холодный лед. Я решил их вырвать из оков люда, но успехи мои закончились, не удалось освободить ни одного пальца.
Красное зарево приблизилось ближе, пятно кровавого цвета напряженно пульсировало, выгибаясь гранью огня. В очередной раз пламя, заключенное в размытую сферу, расширилось и приобрело очертания. Форма вытянулась вверх и вниз, посередине возникла трещина, которая разрывалась и смыкалась, выдыхая горячие пары. Два большие впадины за место глазниц, дым кружился в них, пока не скомкался и стал двумя черно матовыми глазами. Как зрачки в них было мое бледное лицо, искаженное от ужаса.
Существо из огненной плоти разомкнуло челюсти, внутри появился ряд зубов. Он был из дерева. Я видел эти светлые лакированные клыки. Они угрожающе торчащее как бивни слонов. У десен они дымились от пламени. Зубы коснулись моего лба, нижняя челюсть уперлась деревянными клыками в участок лицо под носом. Сейчас мне отсекут одним укусом часть черепа.
Лед под моими руками таял, существо слишком сильно приблизилось, холодная пленка замерзшей воды не вынесла нагрева и поддалась теплу. Пальцы онемели от зажатости, но я ворочал ими в расширенных от температуры отверстиях, которые были пару минут назад для них капканами. Одна неестественно вывернутая конечность, приобрела свободу, я перевернул ладонь, схватил побольше кусков люда, приклеенных к камню. Сжал сильнее, боясь потерять даже немного в рывке. Правая плечевая мышца сжалась, я кинул с размаху лед в огненное чудовище.
Деревянные зубы не спеши сжиматься, они как будто готовились распробовать пищу. Тут я увидел, чего не хватает. Моему взору отрывался полный вид на ротовую полость огненного существа. В конце пасти, заметил в красных бликах жгущего пламени тело ворона. Без оперений, черное от ожогов, но как нестранно живого. Птицу температура сжала в кусочек, из тела вырвались оставшийся в естественных пустотах расширяющийся воздух. Хлопок, кости хрустнули и вжались внутрь. Все ткани смешались в огне, кусок горящей плоти, растянулся.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |