Полночный покров (Властелины полуночи #5) 14 страница

– Ты такая сладкая, – пробормотал Нико со вздохом, вынимая и вновь глубоко, с силой вводя член. Он содрогнулся от полученного эффекта. – Такая сексуальная, Рената...

Он увеличил темп, и она обхватила его ногами.

– Энергичнее, – прошептала она, желая, чтобы он своими сильными ударами уничтожил ее страх, чувство вины, боль, одиночество. – Николай, энергичнее.

Он зарычал в ответ дико и страстно, подсунул под ее ягодицы руки и чуть приподнял; он двигался с неистовой силой и напором, которые ей были так нужны. Он горячо целовал ее, ловя губами крики оргазма, который прошелся по ней штормовыми волнами. Рената выгибалась и содрогалась под его ударами, пальцами впившись в его плечи, которые от напряжения мышц сделались твердыми, как гранит.

– О боже, – с шипением сквозь зубы простонал Николай, двигаясь быстро и яростно, в безумном ритме, таком сладостном, таком необходимом.

Его крик разрядки отозвался в ее теле эхом и слился с ее воплем нового оргазма. Рената прижалась к Николаю, наслаждаясь незнакомым ей чувством полной растворенности.

Она действительно безвольно плыла в океане блаженства, но в этот момент не испытывала никакого страха. В руках сильного, неистового мужчины она была в безопасности... она верила в это безоглядно. Она отдавала ему свое тело и свою жизнь. Лежа под сенью шатра из виноградных лоз, ей легко было отдать ему и свое сердце.

Рената уже не сомневалась: в нем родилась любовь.

Стук мгновенно привлек внимание. В дубовую дверь поместья Андреаса Райхена колотили в каком-то лихорадочном неистовстве.

– Андреас, пожалуйста! Ты здесь? Это Хелен. Ты мне срочно нужен!

Было четыре часа утра, до рассвета оставалось совсем немного, и в доме практически все уже спали – чуть больше десятка близких родственников Андреаса: молодые мужчины Рода и пары с маленькими детьми.

– Андреас! Открой! – В дверь снова забарабанили кулаком, на этот раз стук сопровождался отчаянным плачем. – Кто-нибудь... пожалуйста, откройте!

Из кухни вышел молодой мужчина с кружкой, он разогревал молоко для своего сынишки, который требовательно плакал наверху в детской и которого его подруга никак не могла успокоить. Он знал, кто стучится в дверь. Хелен здесь многие знали: Андреас четко дал всем понять, что эта женщина желанный гость в доме. Но то, что она пришла так неожиданно, без предупреждения и перед самым рассветом, когда Андреас уехал по делам на пару ночей, показалось ему странным.

Еще более странным было то, что неизменно сдержанная бизнес-леди явно чем-то сильно напугана и не владеет собой.

Обеспокоенный, что с подругой Андреаса могла случиться неприятность, мужчина поставил кружку с горячим молоком на стол и побежал через вестибюль к двери, полы его шелкового халата развевались на бегу.

– Иду! – крикнул он, чтобы барабанящая в дверь и взывающая о помощи Хелен могла его услышать. Он быстро нажал кнопки кода на панели охранной сигнализации дома. – Одну минуту! Хелен, я уже открываю. Все будет хорошо.

Как только индикатор замигал, показывая, что датчики отключены, мужчина отодвинул засов и открыл дверь.

– О, спасибо! – Хелен бросилась к нему, по ее щекам текли черные ручейки размытой слезами туши, от всегда безупречного макияжа не осталось и следа. Она была бледной и дрожала, ее умные, проницательные глаза были какими-то пустыми, когда она беглым взглядом окинула вестибюль. – Андреас... где он?

– Уехал в Гамбург по делам, вернется завтра ночью. А вы проходите. – Мужчина отступил, давая Хелен возможность пройти в дом. – Андреасу не понравится, если я оставлю вас за дверью.

– Да, – бесцветным голосом сказала Хелен, – он бы никогда меня не оставил за дверью.

Хелен вошла и, казалось, сразу же успокоилась.

– Они знали, он обязательно мне откроет...

И в этот самый момент мужчина заметил, что Хелен не одна. Он едва успел крикнуть, как в дом ворвалась группа в черном – вооруженные до зубов агенты безопасности. Мужчина повернул голову и, все еще не веря, в ужасе посмотрел на Хелен.

– Почему? – выкрикнул он.

Ответ был в ее пустых глазах.

Кто-то подчинил ее себе. Кто-то очень сильный.

Он сделал из Хелен миньона.

Мужчина едва успел осознать это, как раздались первые выстрелы. Затем они смешались с криками проснувшихся домочадцев.

Еще одна пуля попала ему в голову, и мир исчез, растворился в тишине и мраке.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Николай сидел в зеленом шатре и наблюдал, как тончайший солнечный лучик пробился сквозь густую листву и запутался в черных волосах спящей Ренаты. Солнечный свет был губителен для представителей Рода: полчаса на солнце – и неминуемая смерть. Но Николай не захотел заделать крошечное отверстие в плотной зелени шатра и погасить случайно попавший сюда свет. Вместо этого он уже несколько минут сидел рядом с Ренатой и наблюдал как завороженный за игрой луча с ее волосами – он перебегал от прядке к прядке, окрашивая их то цветом бронзы, то меди, то разливался насыщенно-бордовым.

Что такое с ним происходит?

Какого черта он сидит здесь и смотрит на ее волосы. И не просто смотрит, а с восхищением безумного. Для Нико это означало одно из двух, и обе альтернативы были одинаково неприятны: либо ему стоит записаться на ночные курсы Видала Сассуна, либо он совершенно помешался на этой женщине.

Помешался в возвышенном смысле и готов забыть обо всем на свете.

Каким-то непонятным образом он дал слабину и позволил любви заполонить его сердце.

И сейчас любовь не дает ему оторваться от этой женщины. Из-за неожиданно возникшего чувства он всю ночь не выпускает ее из своих объятий, за исключением короткой поездки от дома Джека до поместья Якута.

И ему не нужно гадать, почему у него сжалось в груди, когда вчера ночью она расплакалась, или почему ему вдруг захотелось поделиться с ней своей болью и чувством вины, осевшими в сердце после гибели Дмитрия. Потому что он полюбил ее.

Он уверял Ренату, что с ним она в безопасности, но и он с ней в безопасности. Он всецело доверял ей. За нее мог убить; умереть не раздумывая, если бы потребовалось. Она вошла в его жизнь всего несколько дней назад, но сейчас он даже представить себе не мог, как он жил без нее до сих пор.

«Вот черт».

Он действительно влюблен в Ренату.

– Очень кстати, мать твою... – пробормотал Нико и замер, заметив, что Рената пошевелилась.

Она открыла глаза и, увидев его сидящим рядом, произнесла:

– Привет.

– Доброе утро, – отозвался Нико, протянул руку и закрыл маленькое отверстие в листве. Солнечный лучик исчез.

Рената по-кошачьи томно и сладко потянулась, возбуждая его инстинкт еще сильнее, чем игра света в волосах. На ней была мужская хлопковая рубашка, которой он ранним утром нанес заметный урон – несколько пуговиц валялись на земле. Она едва прикрывала ее обнаженную грудь – к немалому его удовольствию.

– Как ты себя чувствуешь?

Она на секунду задумалась, затем слегка нахмурилась и посмотрела на него:

– Очень хорошо. Я хочу сказать, что прошлая ночь... – На щеках Ренаты выступил заметный румянец. – Прошлой ночью произошло какое-то чудо, я была уверена, что после ответной волны я несколько часов проваляюсь в беспомощном состоянии. Я ничего не понимаю... ответной волны не было. Вернее, я чувствовала некоторую боль после тех ударов, что пришлось нанести у дома Джека, но на самом деле от невыносимой боли я должна была промучиться до утра.

– Раньше такого не было?

Рената покачала головой:

– Никогда. Каждый раз, когда я наносила кому-нибудь ментальный удар, меня накрывало ответной волной боли.

– А прошлой ночью этого не произошло?

– Не произошло, – подтвердила Рената. – Я чувствую себя, можно сказать, отлично.

Нико мог бы пошутить, что его сексуальная сила обладает магическим действием, но знал, что магическое действие произвела иная сила.

– Вчера ты пила мою кровь, поэтому у тебя изменилась реакция.

– Ты хочешь сказать, что твоя кровь не только сняла воспаление раны, но и помогла погасить ответную волну? Разве такое возможно?

– Конечно. Подруга по Крови, которая постоянно получает кровь Рода, становится во многих смыслах сильнее и крепче. Например, значительно замедляется процесс старения, все системы организма работают как у молодого и совершенно здорового человека. Кровь Рода оказывает благотворное воздействие и на психические способности Подруги по Крови.

– Именно по этой причине Якут никогда не давал мне свою кровь, – опережая Нико, заключила Рената. – Он не скрывал, что ему хочется ограничить мои способности, держать мою психическую силу под своим контролем. Пару раз я пыталась нанести ему удар, но сбить его с ног мне не удалось, зато ответная волна каждый раз была для меня сокрушительной.

– Сергей Якут был G1, – напомнил ей Нико. – Получи ты его кровь, твои силы стали бы безграничными.

Рената усмехнулась:

– Еще одни кандалы, которыми он меня сковал. Должно быть, он знал, что я убью его, представься мне хоть малейшая возможность. – Она замолчала, теребя травинку, росшую на полу их временного убежища. – Я действительно пыталась его убить... в тот день, когда мы с Мирой решили бежать. Именно в тот день он выжег на моей спине клеймо. Это было не единственное наказание.

Николай не стал выяснять, что еще Ренате пришлось пережить в тот день. Шрамы на ее спине были ужасными, и думать, что Сергей Якут мог изобрести в качестве наказания... В крови Нико закипала ярость. Он накрыл ладонью руку Ренаты:

– Господи, Рената, мне очень жаль.

Она посмотрела на него в упор, в ее зеленых глазах не было и следа жалости к себе, не ждала она жалости и от него.

– Его милосердие ограничилось лишь тем, что он не заставил Миру смотреть, что он со мной делал. Но Сергей предупредил меня: если я еще раз попробую сбежать или просто помыслю нанести ему ментальный удар, на моем месте окажется Мира и она ответит за все. Он накажет ее даже жестче... Я знала, он сдержит слово, и подчинилась. Подчинилась, но каждый день ждала, что случится чудо и Сергей Якут исчезнет из моей жизни. – Рената замолчала, протянула руку и погладила Нико по щеке. – А потом пришел ты, и все изменилось. Думаю, ты стал для меня тем долгожданным чудом.

Николай поймал ее руку и поцеловал ладонь:

– Нам обоим чудесным образом повезло.

– Я рада, что Якут мертв, – тихо произнесла Рената.

– Жаль, что его смерть была мгновенной, я бы хотел, чтобы он заплатил за твои страдания, – сказал Николай, не скрывая жестокости в голосе.

Рената кивнула:

– И Лекс погиб, и его охранники – все.

– Сейчас от них остался лишь пепел, – сказал Нико, протянул руку и убрал за ухо черную прядку ее волос. – Когда ты уснула, я сходил в дом и открыл все ставни, чтобы солнце стерло следы. Также я позвонил в Бостон и передал им список всех номеров из телефона Лекса. Гидеон сразу же сообщит, если найдет для нас что-то интересное.

Рената снова кивнула:

– Хорошо. – В ее голосе затеплилась надежда.

– Я кое-что захватил из дома, думаю, тебе их очень недоставало.

Нико склонился над арсеналом оружия и протянул Ренате хорошо знакомый ей сверток.

– Мои кинжалы! – выдохнула женщина, ее лицо осветилось радостью. Она взяла сверток, развязала тесьму, развернула бархатную тряпицу – сверкнул металл. – Джек подарил их мне...

– Я знаю. Он рассказал мне, что заказал их для тебя, хотел сделать подарок.

– Они мне так дороги, – прошептала Рената, проводя пальцем по гравировке на рукоятке одного из кинжалов.

– Я сказал Джеку, что ты их до сих пор хранишь. Он очень обрадовался, что они для тебя что-то значат.

Рената с нежностью и благодарностью посмотрела на Николая:

– Николай... спасибо, что сказал это Джеку, что вернул мне кинжалы. Спасибо.

Рената привстала и поцеловала его. Николай взял ее лицо в ладони, провел большими пальцами по линии скул, подбородка, языком – по ее губам, она со сладким стоном их раскрыла, и короткий поцелуй плавно перетек в долгий и страстный.

Клыки у Николая мгновенно вытянулись, как только по телу пробежала первая эротическая волна. Так же мгновенно при мысли о теле Ренаты встал гранитной стелой член. Когда ее рука скользнула вниз к ширинке, его член содрогнулся, еще больше твердея от поглаживания ее теплой ладони.

– Который сейчас час? – выдохнула Рената, касаясь губами чувственных губ Николая.

Он тихо заворчал, слишком поглощенный сладкой мукой, чтобы сразу ответить на ее вопрос. Наконец хрипло пробормотал:

– Рано еще, около девяти.

– Вот черт, действительно слишком рано, – прошептала Рената, отрываясь от его губ и скользя губами по его горлу, играя языком с адамовым яблоком. – Ты не можешь выносить солнечного света?

– Нет.

– Ммм...

Влажные губы Ренаты путешествовали по его обнаженной груди. Он опустился на локти, когда кончик ее языка повторял завиток одного из глифов, обвивавших его пупок. Она заговорила, и ее голос эхом отозвался внутри его тела:

– Это значит, что нам придется сидеть здесь до захода солнца, да?

– Да, – с шипением выдохнул Николай.

Ее поцелуи вслед за дермаглифом опускались все ниже, туда, где он с горячим нетерпением ждал плотного плена в ее влажных и теплых губах.

Зубами она захватила шнурок его брюк и потянула. Узел ослаб и развязался, позволяя опустить пояс спортивных брюк ровно настолько, чтобы обнажилась головка члена. Она обвела трепетную плоть языком, наблюдая за его лицом, чуть сжала губами, заставляя выступить каплю.

– О боже...

– Итак... – ее дыхание теплой струйкой пробежало по члену, вызывая томительно сладкую муку, – чем же мы будем заниматься все это долгое время до заката?

Нико рассмеялся:

– Детка, я так многим хочу с тобой заняться, не знаю, как все успею.

Она с вызовом посмотрела на него:

– Ты такой нерасторопный?

Нико не успел ответить ей достойной колкостью, Рената вобрала в себя его член, и по его телу пробежала сладострастная судорога, заставившая его желать, чтобы этот день с этой женщиной – его женщиной! – длился вечно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Рената подошла к черному ходу дома и замерла. Она оставила Николая в шалаше и, хотя хотела бы забыть о существовании дома Сергея Якута навсегда, решила, что ей нужен горячий душ и чистая одежда по размеру.

Но у самого порога вдруг заколебалась. Спиной ощущала тепло утреннего солнца, оно бодрило и давало силы, а внутри дома царил полумрак, оттуда тянуло неприятным холодом. Тени застыли на деревянных половицах и опрокинутой мебели. Рената сделала над собой усилие и прошла к тому месту, где ночью лежало тело Лекса.

И тело, и кровь исчезли. Как и говорил Николай, осталась лишь небольшая горстка пепла, развеянная по полу сквозняком. Все ставни на окнах бывшей спальни Якута были широко распахнуты, но солнце почему-то обходило комнату стороной. Ветерок, разгоняя застойный и влажный воздух, принес насыщенную сосновым запахом свежесть. Рената вдохнула ее всей грудью, позволяя аромату нового дня стереть из памяти мрачные картины кровавого убийства, происшедшего в доме прошлой ночью.

Сегодня, при дневном свете, многое виделось ей по-другому.

Она и сама была сегодня другой. И она отлично знала причину этой перемены.

Она влюбилась.

Впервые за многие годы, возможно впервые в жизни, она узнала, что такое настоящая надежда. Она поселилась в ее сердце, даруя уверенность, что отныне жизнь ее будет чем-то большим, чем просто выживание, и редкие мгновения счастья спрессуются в годы. Рядом с Николаем ей многое стало казаться возможным.

Рената перешла в зал, подбадривая себя тем, что это ее последний визит в страшный дом.

Прощальный визит.

Когда они с Николаем покинут это место, чтобы продолжить поиски Миры, и дом, и сарай с клетками, и Сергей Якут, и Лекс – все, что в течение двух лет пугало и мучило ее, – навсегда станут прошлым. Насилие, страх и боль исчезнут из ее жизни.

Начнется новая жизнь.

Рената вошла в крошечную ванную комнату, которую они делили с Мирой, спокойно и уверенно включила горячую воду. Влажный пар пополз из-за занавески. Рената расстегнула оставшиеся пуговицы на рубашке, позаимствованной у Джека, и некоторое время стояла обнаженной, размышляя о своем будущем. Она не знала, что ждет ее с наступлением сумерек, какие опасности подстерегают, но была уверена: у нее достаточно сил и мужество идти вперед.

Рядом с Николаем – с надеждой и любовью в сердце – она готова выдержать все.

Подобно рыцарю, ищущему священного омовения и высшего благословения, Рената встала под струи воды, закрыла глаза, повторяя про себя торжественные слова молитвы.

Николай услышал приближавшиеся к шалашу шаги Ренаты.

– Тук-тук, – шутливо произнесла она. – Не хочешь выйти полюбоваться солнечным светом?

Она раздвинула густую листву и проскользнула внутрь шатра, извинилась, заметив, что он прижимает к уху мобильный телефон Лекса. Нико, как только Рената ушла в дом принять душ и переодеться, позвонил в Бостон. Новости были и плохие, и хорошие, но и те и другие заставляли серьезно задуматься.

Хорошей новостью было то, что один из номеров в телефоне Лекса совершенно точно принадлежал Эдгару Фабьену. Гидеон также сумел проникнуть в Международную идентификационную базу и нашел там досье Фабьена. И сейчас у Ордена был адрес резиденции главы Темной Гавани Монреаля, его загородного дома и прочих объектов недвижимости, находившихся в его собственности. Гидеон выяснил все номера зарегистрированных на него машин, получил доступ к мобильным телефонам этого сукина сына, его компьютерным файлам и даже к системе видеонаблюдения в его резиденции в Монреале.

И вот здесь начинались плохие новости.

Эдгара Фабьена в резиденции не было. Гидеон просмотрел запись прошлой ночи, на которой было видно, как семь представителей Рода, один из них, очевидно, Фабьен, покидали особняк под охраной вооруженных сотрудников Агентства безопасности. Все семеро были в похожих деловых костюмах и черных капюшонах, скрывавших лица, поэтому установить их личности не представлялось возможным.

И самое неприятное – в обществе вампиров была светловолосая девочка, которая следовала за ними явно не по доброй воле. По описаниям Гидеона, это была, конечно же, Мира.

– Ты слушаешь меня? – спросил в трубку Гидеон.

– Да, слушаю.

– Лукан хочет, чтобы Фабьен был доставлен в бункер, он хочет задать ему ряд вопросов. Это значит, парень, что уничтожать Фабьена на месте не надо.

Нико выругался.

– Надо прежде найти этого говнюка.

– Ну конечно, я через GPS отслеживаю все мобильные телефоны Фабьена. Установил сигнал в часе езды к северу от поместья Якута, там находится один из загородных домов Фабьена.

– Ты уверен?

– Вполне, более того, мы уже выслали тебе группу поддержки. Пока мы тут с тобой разговариваем, Тиган, Рио, Брок и Кейд уже едут к тебе.

– Едут? – переспросил Нико, глядя на солнечный луч, пробившийся сквозь листву внутрь шатра. На крайний случай у Ордена были специальные костюмы, защищавшие от ультрафиолетовых лучей. Но даже в таком костюме и даже вампир последней генерации, чья кожа и глаза наиболее устойчивы к солнечному свету, не сможет почти семь часов вести машину по залитой солнцем дороге. – А ты не шутишь? Кто вытянул короткую спичку, чтобы сесть за руль?

Гидеон рассмеялся:

– Смелые и упрямые женщины, парень. Если ты успел заметить, в последнее время их стало немало в наших рядах.

– Да, заметил. – Нико глянул в сторону Ренаты, которая изучала оружие, собранное ими у трупов Лекса и охранников. – Ну и кто же из них в группе поддержки?

– Дилан и Элиза. Подъедут к месту назначения к девяти вечера, как раз к заходу солнца. Поскольку с Фабьеном группа неизвестных нам лиц, действовать нужно предельно деликатно, чтобы избежать возможных неприятностей. – Гидеон сделал паузу. – Послушай, я знаю, ты очень беспокоишься о ребенке. Разумеется, ее безопасность важна, но дело весьма серьезное. Если Фабьен может вывести нас на Драгоша, мы должны во что бы то ни стало доставить его в бункер сегодня ночью. Лукан обозначил это как первостепенную задачу мероприятия.

– Понимаю, – сказал Нико. Он знал, что такое первостепенная задача. Но он также знал, что не может оставить Ренату и Миру наедине с их бедой. – Черт... хорошо, Гидеон, я тебя понял.

– Я позвоню тебе, если Фабьен до заката предпримет попытку сменить дислокацию. А пока займусь поиском места, где ты встретишься с ребятами, чтобы скоординировать ваши действия. Мне потребуется час или два. Я тебе перезвоню.

– Хорошо.

Николай захлопнул крышку телефона и положил его рядом с собой.

– Удалось Гидеону что-то выяснить с номерами телефонов? – пристально глядя на него, спросила Рената. – Есть сведения, где находится резиденция Темной Гавани Фабьена?

Нико кивнул:

– У нас есть его адрес...

– Слава богу, – облегченно выдохнула Рената. Ее лицо осветилось такой решимостью, что заставило Нико немного напрячься. – Где Темная Гавань? В самом городе или где-то в пригороде? Я могу поехать туда прямо сейчас и разведать обстановку. Знаешь, я себя отлично чувствую: рана практически зажила, ответной волны я не почувствовала... постучусь в дверь, нанесу ему ментальный удар и...

– Рената, – Нико приобнял ее за плечи и покачал головой, – Фабьена нет в резиденции, он покинул город.

– И где он сейчас?

Нико мог бы рассказать ей о том, что Гидеон следит за его передвижением через GPS, что Мира у него, что он находится всего в часе езды от их лесного шалаша. Но он знал: как только он все это расскажет Ренате, как только она поймет, что дорогой ей ребенок где-то рядом, удержать ее будет невозможно, она отправится на поиски немедленно.

Это долгом Николая было подчиняться приказам главы Ордена. Он давал присягу, но Рената... Она, как и Орден, была теперь неотъемлемой частью его жизни и его долгом. И теперь ему предстояло совместить несовместимое. Выполняя вместе с товарищами поставленную перед ними задачу, он не мог допустить, чтобы его женщина осталась один на один с серьезной опасностью без его поддержки. Он даже мысли не допускал, что Рената достаточно сильна, чтобы самостоятельно справиться с любой непредвиденной ситуацией. Действительно, она как воин многое умеет, более того, наделена уникальным талантом и смелостью, но, черт возьми... она так много для него значит. Он не может рисковать ее жизнью.

– Ждем точной информации, где именно находится Фабьен, – сказал Нико. Ложь давалась ему с трудом, хотя она и была во благо. – А пока Орден выслал нам подкрепление, мы должны встретиться с ними сегодня вечером.

Рената внимательно его слушала, не выказывая никакого сомнения.

– А Ордену известно что-нибудь о Мире? Она с Фабьеном?

– Работаем над этим, – солгал Николай, едва выдерживая ее прямой и открытый взгляд. – Найдем Фабьена, найдем и Миру. С ней все будет в порядке. Я же тебе обещал, помнишь?

Нико ожидал, что Рената кивнет или, успокоившись, отведет глаза, но вместо этого она взяла его лицо в ладони и сказала:

– Спасибо, что помогаешь мне найти и освободить Миру. Спасибо, что ты со мной. Даже не знаю, чем я смогу отблагодарить тебя за это, Николай.

Нико отнял ее руки и поцеловал обе ладошки. Ему хотелось как-то отшутиться, прикрыться каким-нибудь остроумным каламбуром, как он делал всегда, когда требовалось быть предельно искренним или когда его переполняли эмоции. У него были свои испытанные методы выхода из щекотливых ситуаций: перевести все в шутку; обезоружить беззаботностью; и самый радикальный – прекратить разговор и бежать без оглядки, когда дело касалось самых тонких и уязвимых струн его души.

Но сейчас весь этот отточенный и испытанный арсенал защиты оказался бесполезным. Он погладил руку Ренаты и на мгновение растворился в чистой зелени ее широко раскрытых глаз.

– Я не большой мастер в таких делах... – неуверенно произнес Нико, – но кое-что хочу тебе сказать... черт, язык деревянный... но я хочу, чтобы ты знала, ты много значишь для меня. Очень много, Рената.

Она сидела неподвижно и очень тихо и внимательно смотрела на него, Нико даже показалось, что она перестала дышать.

– Я люблю тебя! – выпалил Нико, злясь на свою неловкость, ему хотелось найти для Ренаты самые прекрасные слова на свете. – Не знаю, как это произошло и какое это имеет значение для тебя... если вообще имеет, но я в любом случае должен тебе это сказать, потому что это правда. Ничего подобного я никогда не испытывал. Ни к кому.

Уголки губ Ренаты дрогнули, она улыбнулась, пока он натужно подбирал слова, чтобы выразить свои чувства. Подбирал и терпел крах.

– В общем, я хочу сказать... – Нико потряс головой, чувствуя себя законченным идиотом, но Рената, коснувшись его щеки, разубедила его в этом. Ее светящийся взгляд вселил в него уверенность. – Хочу сказать, что я влюбился в тебя... и это очень глубоко и серьезно. Я не ожидал, что так получится. Я даже, господи, не хотел этого... но, Рената, когда я посмотрел в твои глаза, в голове возникло одно-единственное слово: навсегда.

Рената тихо вздохнула и улыбнулась широко и радостно.

Нико погладил ее по влажным волосам:

– Я люблю тебя, Рената. Я знаю. Я не поэт, черт возьми, далеко не поэт. И у меня нет всех этих утонченных слов, которые мне бы хотелось сказать тебе... Но я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя по-настоящему.

Рената тихо рассмеялась:

– С чего ты решил, что мне нужно возвышенное, поэтическое признание? Николай, ты сказал именно то, что я хотела услышать. – Она обхватила его за шею и страстно поцеловала. – Я тоже тебя люблю, – прервав долгий поцелуй, прошептала Рената. – Я страшно боялась признаться себе в этом, но это правда. Я люблю тебя, Николай.

Николай обнял ее и поцеловал, едва касаясь губ, прижал к себе, желая одного: никогда не отпускать, держать так вечно. Но скоро сгустятся сумерки, и долг призовет его.

– Ты должна кое-что сделать для меня.

– Все что угодно, – отозвалась Рената.

– Я не знаю, что может случиться сегодня ночью, но хочу, чтобы ты была максимально сильной. Поэтому я прошу тебя, возьми еще немного моей крови.

Рената высвободилась из его объятий и кокетливо вздернула бровь:

– А ты уверен, что только этим дело и обойдется?

Нико усмехнулся, от одного только намека внизу живота вспыхнул жар.

– Не уверен, но мое предложение вполне серьезное. Я хочу, чтобы ты это сделала... для меня.

– Хорошо, я сделаю.

Он убрал черную влажную прядку с ее лба:

– И еще, Рената... когда мы доберемся до Фабьена, меня убьет, если что-нибудь... ну, в общем, я не могу так рисковать и разорвать с тобой связь. Я должен знать, что все это время ты в порядке, иначе ни на чем не смогу сосредоточиться и стану очень уязвимым. Мне нужна связь с тобой. Я знаю, что ты чувствовала, когда Якут пил твою кровь, чтобы держать тебя на коротком поводке, но я обещаю, что я не...

– Я знаю, Николай, – прервала его Рената, нежно проведя пальцем по его губам. – Ты можешь взять мою кровь.

Николай с заметным облегчением едва слышно чертыхнулся.

– Это навсегда, – твердо напомнил он ей. – Ты должна это осознать. Если я возьму твою кровь, нашу связь невозможно будет разорвать.

– Да, я осознаю это, – не колеблясь ответила Рената, пододвинулась к нему и крепко поцеловала. – Я осознаю, что кровная связь навсегда... и я говорю – да.

Нико заворчал, огонь пробежал по его кровеносной системе. Клыки вытянулись, член мгновенно ожил. Он был готов утвердить, что Рената принадлежит ему. Он поцеловал ее, слыша, как заколотилось сердце в груди, когда она языком, играя, пощекотала острые кончики клыков.

– Я хочу, чтобы сейчас ты была обнаженной, – сказал Николай, не в состоянии скрыть торжественно-повелительный тон. Человеком он был лишь наполовину, вторая его половина – дикая и свирепая, – вопреки его желанию, не обладала должным терпением.

Нико горящими янтарным огнем глазами наблюдал, как Рената торопливо раздевается, повинуясь его требованию. Наконец она предстала перед ним в первозданной наготе, легла на траву и без тени смущения раздвинула ноги.

– Да, – прорычал Нико, – так лучше.

Он желал ее с неистовством дикого зверя. Сорвал с себя одежду, отбросил в сторону и накрыл ее своим телом. Его член подрагивал от каждого ее прикосновения. Глядя ей прямо в глаза, он поднес свою руку ко рту и вонзил клыки в запястье.

– Дай мне тебя еще раз попробовать, – сказала, приподнимаясь, Рената и потянулась к двум красным струйкам на поднесенной к ее рту руке. Красные капли упали ей на грудь – ослепительно-яркие бусины на коже с легким кремовым оттенком. Рената застонала, припав губами к его запястью, закрыла глаза, наслаждаясь его драгоценным даром.

Нико наблюдал, как она пьет его кровь, как ее охватывает возбуждение, и тело отвечало на возбуждение чуть заметной вибрацией. Свободной рукой он начал ласкать ее, не удержался и провел пальцами по упавшим на ее грудь каплям. Казалось, не существует на свете ничего более эротичного, чем вид собственной крови на ее теле. Рука сама скользнула к огнедышащей страстью расщелине. Она сжала бедрами его руку, когда первая волна оргазма сотрясла ее тело.

Нико заворчал, его мужское естество торжествовало: он давал женщине самое драгоценное, что у него было, и чувствовал ее ответный восторг. Он ждал, пока все ее тело под ним не станет огненным от страсти.

И он горел огнем.

Дата добавления: 2015-09-30