- И чего-нибудь покрепче.
Нам принесли напитки и мы дружно стали надираться под гул голосов в оставшемся зале.
- К чему всё это было? — спросил я после пятой бутылки крепкого самодельного пива.
- Тебе это так важно? — спросил пёс, дёрнув острыми ушами.
- Всё-таки?
- Всегда хотел покидаться гражданскими, — без всякой охоты признался доберман, — А то думают что они круче нас.
- А тебе не без разницы?
- Мне уже как-то было без разницы. Лет семьдесят назад. Знаешь, что они попытались со мной сделать?
- Ну?
- Нагнуть они меня пытались. Именно в этом, надо сказать, баре. Поэтому, когда я здесь, я просто навожу порядок...
- На кой чёрт? Это тебе так важно?
- Ага, ещё как, — Добб поманил к себе кота и достал из плаща документы. Как только полосатый разглядел имя и фамилию в красной корочке, он тут же рванул уда-то в подсобку.
- Что это было?
Пёс убрал документы обратно в карман.
- Это чтобы тебе не казалось, что мы разорены после покупки брони.
- В каком смысле?
Кот прибежал обратно с небольшим пластиковым пакетом и положил его перед Доберманом. Мой друг лениво развернул его, вынимая из хрустящего целлофана две пачки денег. Я присвистнул.
- За что это?
- Так, маленький должок с процентами, — лениво ответил Добб, пересчитывая купюры.
- Одалживал?
- Давал в кредит до своего возвращения, — пёс посмотрел на кота, — Вижу дела тут в порядке...
Бармен, улыбнувшись, поклонился нам. Добб счёл это за согласие и отдал одну пачку мне.
- Эй, я не возьму...
- Бери-бери. Мне вообще без надобности.
- А если кто-то ещё одолжит?
- Это не твои проблемы. И даже не мои.
Я брезгливо взял деньги, засовывая их к себе в плащ. Выпирает, конечно...
- Ну а теперь пошли, — Добб встал, похлопывая себя по животу, — теперь можем отдыхать на полную катушку...
Выйдя на улицу, мы направились на поиски подходящего заведения. Мы прошли пару улиц, когда сбоку раздался крик:
- Эй, пехота! — И свист.
Мы обернулись, и увидели двух улыбающихся гиен в камуфляже. Через секунду я сообразил, что эти оболтусы — разведчики. Из команды нашего Капитана. Мы подошли друг к другу.
- Ну, что? Куда направляетесь? — Спросил один из них, довольно скалясь.
- Да, вот решили отдохнуть... — Пожал плечами Добб.
- Тогда, давайте с нами! — Сходу предложил один из разведчиков.
- Не-е... Нам сейчас некогда. Мы вечером. — Отозвался я.
- А кто говорит сейчас? — Осклабился второй клоун. — Мы собираемся вечером устроить... — Он картинно крутанулся на месте взмахнув лапой. — ту-у-урне-е-е, по всем кабакам!
Я покосился на Добба, он на меня. Встретившись со мной взглядом, доберман поднял брови, мол: "почему нет?".
Я вздохнул:
- Ладно. Вечером встретимся.
- Ага, — кивнул Добб, без лишнего энтузиазма, — К нашему вагону подходите.
Вечерком мы с Доббом направились к купе, которые занимали Капитанские бойцы. Заглянув в первое же, я оторопел: — в центре стоял лис в семейных трусах, носках, и кителе от парадного мундира с аксельбантами поверх тельняшки. Заметив нас, он перестал насвистывая что-то и удивленно округлил глаза:
- Что?!
- А-а... Разведчики ваши где? — Выдавил я.
- На улице. — Мотнул головой лис, и продолжая насвистывать начал натягивать штаны.
Мы вышли на перрон, и увидели кучку бойцов, среди которых была парочка гиен. На них тоже были парадный камуфляж с золотыми аксельбантами, с начищенными до зеркального блеска ботинками-берцами, и парадными черными беретами. Заметив нас, кампания тут же оживилась:
- Какие морды! И без охраны!
Я с Доббом направился к компании.
- Ну, что идем? — Поинтересовался один из них.
- Давайте, — согласился Добб.
- Только не в такой одежде! — Заметил овчар, в парадном мундире, с планками медика.
- Это почему?! — Я посмотрел на свой плащ.
- Во какая форма должна быть у бойца!! — пятнистый обвел себя лапами. -Так что если идете,- не выделяйтесь!
Я покосился на Добба, с небольшим подозрением. Пёс пожал плечами, относясь к происходящему несколько пофигистично:
- Не вечно же гражданскими праздновать?
- Вот именно! — улыбнулся гиен, толкая моего друга в плечо, — Тебе уже надо бы привыкнуть к тому, что ты военный!
- Да пошёл ты, — прошипел доберман и ушёл в вагон переодеваться. Я стукнул себя по лбу, дав таким образом знак гиену: мол, думай что говоришь, тебе бы жить триста лет в обнимку с автоматом.
Разведчик всплеснул лапами, я его знака не понял. Но свой кураж он не растерял. Наверное, уже был изрядно выпившим.
С вокзала нас забрала какая-то гражданская машина. Всем места не нашлось — кому-то пришлось ехать в багажнике, ещё двое устроились на крыше. Нам с Доббом нашлось место внутри, а Доббу — вообще у руля.
- Интересно, какого чёрта мы так тратим бензин, если нам его даже на важнейшую миссию не могли выдать до полного бака? — проворчал он, заводя двигатель.
- Да это потому, что мы его тут уже купили сколько нужно, а машина арендованная! — заверил гиен, — Добб, дави педали, нам уже не терпится оттянуться!
Я снова оглянулся на заднее сиденье. Разведчики, взяв с собой местного поила, уже чокались с теми, кто на крыше, а там передавали в открытый багажник.
- Добб?
- Я за рулём, — спокойно ответил он, разбираясь с заевшей коробкой передач.
- И что?
- Люди верили, что пить за рулём нельзя.
- А ты что, человеком стать захотел? — крикнул второй разведчик, протягивая псу фляжку с чем-то очень крепким.
Добб посмотрел на это так, будто хотел испепелить наглого полосатого разведчика, но вдруг вырвал флягу из его когтистой лапы и приложился к ней. Сделав пять или шесть сильных глотков, доберман тряхнул ушами и прорычал:
- Он сказал — "поехали".
Он вдавил рычаг коробки так сильно, что тот согнулся почти под прямы углом, но передача включилась. Тронувшись с места, Добб рыкнул и выправил рукоятку в более-менее прямое положение.
- Ву-у-у-у! — закричали из багажника, а на крыше заметно оживились, хватаясь за дуги.
- Правь на юго-западную! — велел гиен, подкидывая пиво, — Там машину оставим!
Старший сержант рыкнул, включая третью ступень, и машина, взвыв движком, помчалась по грунту и ломаному асфальту до центра Москвы. Опять.
На юго-западной мы сначала нашли новый бар "Колизей", потом компания переместилась в довоенное казино "Золотое Руно", где спустила немалые деньги. Всё было бы очень плохо кончилось для охранников, которые вздумали выпроводить подвыпившего Добба из зала, если бы не крупный выигрыш одного лиса, который умело затесался в нашу копанию. Последним пунктом в "культурной программе" значился стриптиз-бар «Пегас». Тут уж идея понравилась не только Доббу, но и мне, хоть я и не особо пил.
В темном помещении, было на удивление много военных мундиров: я с удивлением заметил, как за соседним столиком два лиса-старлея с волком-капитаном, тискали трех лисичек. Странно было то, что у нас я их даже не видел. Наверное, это были местные командиры защитного периметра или что-то вроде этого — в общем приседать перед ними не хотелось, да и, как выяснилось потом, гораздо позже, не надо было.
Наш Капитан был в ударе и завалившись в бар,- тут же проставился. Всему бару. Не очень трезвая публика встретила этот шаг бурными овациями. Волк даже хотел вылезти на сцену, потом забраться на барную стойку, но его никуда не пустили. Он не сильно обиделся, и сказал что буянить будет более приземлено, то есть на полу. Потому что ниже плинтуса падать некуда.
В полумраке бара звучала ритмичная музыка, выдающаяся в зал сцена с вертикальным металлическим шестом была залита мягкими лучами двух прожекторов, в их свете, выступали две полуголые пантеры с телами богинь.
В этот момент, к Доббу подошёл Капитан, и они о чем-то разговорились. Я почувствовал укол дружеской ревности, подогретой алкоголем: в конце концов, мы пришли сюда вместе! Но в этот момент ко мне подкатил один из гиенов. Его внешний вид в результате "великого вояжа" претерпел небольшие изменения: берет уехал далеко на затылок, куртка расстегнулась до середины и сбилась, так что аксельбант теперь был целиком подмышкой.
Подойдя, гиен скорчил дружелюбную мину:
- Ну, как отдых?!
Я пожал плечами:
- Нормально, — ответил я, отправляя в живот очередную кружку пива.
- Нормально?! — Не веря своим ушам переспросил гиен. — Старик, все а-а-ахринительно!!!
Я в ответ усмехнулся. Но гиена, похоже, моя кислая мина задела, он отвернулся к бармену и, развалившись на стойке, требовательно защелкал пальцами:
- Бармен, гарсон, как тебя там еще?!.. — Перед разведчиком возник кот в белой рубашке и черном жилете. — Нам два... — Гиен показал пальцами, словно боясь что бармен не поймет. — Два "Сатаны"! — с вызовом сказал пятнистый.
Я обернулся к разведчику, внимательно глядя на его решительный вид.
- Это что за зверь такой?
Гиен осклабился:
- Это унесет тебя в стратосферу, друг.
- Джет-пак с поломанным альтиметром? — скривился я.
- Лучше!
Бармен поставил перед нами два стакана с темной, мутной, пузырящейся жидкостью. Я с подозрением посмотрел сначала на кота, который в общем-то был не виновен, потом на гиена:
- Что ЭТО?!
Морда гиена, хитро расползалась, и он цапнул один стакан:
- Это фирменный коктейль. Две водки, треть абсента и треть конопляного отвара. Поэтому его и называют "Сатана"! — Он поднял стакан: — До встречи в стратосфере друг! Поехали!!!
И залпом осушил стакан. После чего у него закатились глаза, и он рухнул головой на барную стойку.
Я почувствовал, как у меня дернулся глаз. Я осторожно потрогал шею гиена двумя пальцами,- нащупал жилку. Подождал. Нет, все в порядке: он отключился, но жив.
В этот момент за спиной, музыка стала громче, и я обернулся. В этот момент, раздевшись почти догола, обе пантеры танцовщицы, оставили в покое отполированный шест и сошли со сцены в зал. Одна кошка присела на колени тигру в форме милицейского полковника. У здорового тигра в форме, и без того розоватые уши и нос, окончательно покраснели, налившись кровью.
Глядя как эти девушки трутся об посетителей своими юными сиськами и попами, я сглотнул. А когда я увидел, как одна из пантер откинулась назад, почти прогнувшись "мостиком", я по инерции взял ближайший стакан на ощупь, и отхлебнул.
Термоядерная смесь наждаком прошлась по языку, теркой стерла мне гортань, и раскаленным молотом упала мне в желудок.
Я охнув уставился на стакан с мутной жижей у себя в руке. Оставалось там на донышке, самую малость. Скривившись, я полез в карман:
- Сколько?
Бармен с невозмутимым видом мотнул головой:
- Ваш друг платит.
Я пожал плечами, и оставил мирно дремавшего в отключке гиена. Я понял одно. Пришла пора бросить друзей в беде и спасаться самому. Туалет.
Когда я был на полпути к туалету, а вдруг услышал громкий удар в огромный барабан. Я затравленно огляделся: все вели себя как и до удара, пили и веселились. И только секунду, спустя я понял: барабан никто не слышит, потому что он у меня в голове. От этого открытия мне еще сильнее захотелось в комнату личной гигиены. Нырнув в кафельное помещение, я поспешил занять одну из кабинок и звякнув шпингалетом расслабился, спустив штаны. С начало все было нормально, а потом я посмотрел вниз... Я не сразу понял, что не так. И только через пару секунд, я осознал, что моя струя завязана бантиком! Я поднял глаза, во время движения я заметил, что мне сложно сфокусироваться! В довершении всего картинка доходила до меня с явным опозданием!! Я уже смотрел на стену, когда я у меня перед глазами все еще стоял журчащий бантик. Затем, зрение по кадрам подняло картинку на стену. На стене, на светло голубом кафеле была картинка кораблика. Внезапно я услышал гудок корабля, и крик чаек, а затем увидел море.
У меня глаза расширились от ужаса: Я никогда на море не был, гудок корабля слышал раз в жизни! А чаек никогда не слышал, только на картинках видел!
Я зажмурился и потряс головой, после чего осторожно "выглянул" приоткрыв одно веко. Обычная кафельная стена. Я ломанулся к мойке, и сполоснув лапы с мылом, освежив морду, вылетел из туалета.
У бара уже не было гиена, только бармен тряс шейкер. На мой вопрос, где гиен, кот усмехнулся:
- Когда я видел его в последний раз, он убежал ловить единорога...
Я кивнул:
- Ладно. — И опасливо покосился на свой стакан. Блин, я отхлебнул то чуть больше трети... Или больше... Впрочем, какая разница! Мне казалось, что сколько не пей этой гадости, эффект будет не слабый.
Добб ушел в запой с Чифом. Теперь они сидели в углу зала и тихонько, фальшивя, навывали какую-то мелодию.
На Добба пока рассчитывать не приходилось, и я решил подышать свежим воздухом. Я обернулся к бармену:
- Где тут у вас черный вход?
Кот удивленно поднял брови:
- А вам зачем?
Я покосился на него:
- Ну, я думаю вам не понравиться, если я наблюю у парадного... — сказал я, собрав остатки логики в кулак. Кот понимающе кивнул.
Черный вход оказался за баром, в темном коридоре, дальняя дверь. Вывалившись на улицу, я набрал полную грудь свежего ночного воздуха — вроде полегчало. Я расслабился и икнул, поправил брюки в паху, и только тут заметил сбоку движение. Обернувшись, я замер: сбоку, с сигаретой в лапе, стояла одна из тех пантер которые выступали в баре. Она была в одной курточке, наброшенной, судя по голым ножкам, прямо на голое тело.
Если бы можно было по желанию проваливаться под землю, я бы исчез тут же. Но она была куда трезвее меня.
Черная кошка, удивленно посмотрела на меня. Уже через пару секунд я смог промямлить:
- Извините... а разве вы еще не выступаете?!.. — Я указал пальцем на дверь клуба.
Пантера сменила удивлённый взгляд на презрительный:
- Мы с сестрой закончили свой номер полчаса назад, — сказала она, потягивая свою дамскую сигарету.
Я икнул. Нужно было что-то сказать, чтобы не прослыть полным уродом:
- У вас красивый голос. — Я ляпнул первое, что пришло мне на ум. Как оказалось, удачно!
Пантера улыбнулась: похоже, такого комплимента ей еще не делали:
- Спасибо...
Меня качнуло, и я сделал шаг в ее сторону. Кошечка улыбнулась еще шире:
- О-о-о... Да вас штормит...
Я улыбнулся в ответ, и небрежно махнул рукой:
- Фигня! Всего-то один "Сатана"...
Кошка посмотрела на меня с уважением:
- Стакан?! И ты на ногах?! Ну ты монстр...
Я хмыкнул:
-Фигня! Я на полевые выходы ходил, отрядом командовал! А тут стакан! — Я сплюнул, войдя в роль Пафосного Героя-алконавта. Но заметив в глазах кошки усмешку, я поспешил поубавить пыл. — Ну, это я конечно приукрашиваю. На счет стакана. — Уточнил я. — Я только половину... Но... — Я изобразил в воздухе замысловатый крендель. —...уже вижу. -Доверительно сообщил я.
Кошка странно посмотрела на меня своими изумрудными глазами (это я только сейчас заметил?), и придвинулась ко мне. Она перестала стягивать курточку на своей обнажённой груди.
- А то знаешь, что у такой дозы есть побочный эффект?..
Я шагнул ей навстречу, но меня слегка качнуло, и я, приблизившись, приобнял пантеру за талию:
- Да?
Кошка пристально глянула мне в глаза, и меня как током шарахнуло. Она не отрываясь от моего взгляда, отбросила окурок:
- От него долго стоит.
- Стоит что? — спросил я, фокусируясь на её глазах, и старательно не смотря ниже.
- Пошли! — Она потащила меня от бара на улицу. Черный вход вел в небольшой темный переулок, она потащила меня за рукав. Я шел за ней не отрывая взгляда от ее попки, и размышляя над ее словами. Впрочем, надо было размышлять о том, куда эта чёрная бестия меня тащит, хотя какая разница?
Она легко взбежала по стальной внешней лестнице наверх, и замерла у двери, щелкнув замком. Я замер было в дверях, но кошка втащила меня внутрь.
- Давай!
Но тут толи сработало тепло квартиры, после уличной прохлады, толи это была вторая "волна", но меня развезло окончательно. Я как во сне видел, как кошка скидывает свою курточку, и поворачиваться ко мне. И я, контролируя свой чудесный сон, изо всех сил стягиваю с себя ненужный китель, не глядя кидаю его на пол, дергаю ненужный галстук, и откидываю его в сторону...
Кошечка смеётся, и запрыгивает на постель. Я сбрасываю штаны, и по варварски хватаю её, ведя себя как древнее, похотливое животное... И одна трезвая мысль стукнула мне в голову: я и есть животное...
...Раним утром, я проснулся с дикой, жуткой головной болью. Первое что я увидел, сфокусировав болящие глаза, это улыбающуюся черную кошку. Заметив что я проснулся, и услышав мои стоны она улыбнулась еще шире:
- Наш герой проснулся! — И протянула мне стакан. — На, выпей.
Я мученический застонал, и взял стакан. — Он был ледяной. — Я, лежа, прислонил стакан дном ко лбу.
- Как же мне хреново, — констатировал я.
Пантера присела рядом, судя по скрипнувшей кровати:
- И это тоже, — сказала она.
Я открыл глаза: она протягивала мне светло-зеленую таблетку. Я покосился на нее.
- Что это?
Она усмехнулась:
- Пей, легче станет. Это от алкогольного отравления.
Я проглотил кругляш, и отхлебнул воды. Кошка кивнула и ушла на кухню, а я остался лежать, прижимая стакан к своей многострадальной голове.
Спустя полминуты, я с удивлением обратил внимание на то, что боль в голове потихоньку проходит. Через минуту я уже спокойно сел, голова только слегка закружилась. А еще через минуту от похмелья и следа не осталось. Я довольно хмыкнул. Чудеса, а...
Пантерка вошла в спальню со вкусно пахнувшей тарелкой,- да меня тут ещё и покормят! Вообще рай!
- Слушай, выходи за меня, а? — предложил я, проверяя целостность своей головы.
- Я бы не против, но ты же скоро едешь, — трезво ответила кошка, ставя на тумбочку рядом со мной горячую яичницу-глазунью.
- Ты была божественна, — признался я, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, за что можно было уцепиться. Вспомнился только какой-то секундный отрывок вчерашнего безумия, который я не захотел озвучивать.
- А ты был как зверь, — сказала кошка, усаживаясь на кровать. Я только сейчас заметил, что на ней ничего не было кроме тонких трусиков, еле-еле прикрывающих её прелести. Я схватился за еду, но даже она меня не отвлекла. Я не смог удержаться, опять возбудился,- и она это заметила. Покраснев до кончиков ушей, я со стыдом наблюдал, как грациозная кошечка опустилась на колени, между моих лап.
Казалось, что ей в этом не было равных. Такого удовольствие могла доставить только богиня секса, и она сидела у меня между лап, покойно и без всякого отвращения, посасывая мой член. Постепенно она начала получать от этого и своё удовольствие, но я к тому времени уже вовсю держался чтобы не разрядиться раньше времени.
Я так и не узнал как её зовут. Это было очень странно, когда я вышел из бара, поправляя парадный мундир, кое-как пытался привести себя в порядок. И что, и почему и вообще зачем — она оставила меня без единого ответа. Только призналась в одном: она любит быть таинственной, и любит плотские удовольствия.
А я думал, что ей просто нравится издеваться над невинными самцами, которые очень легко поддаются на женские чары и горячий завтрак. Но чтобы я не думал, я понимал, что этого было как-то мало.
Впрочем, я нашёл нашу машину и добермана в ней. Он спал за рулём, откинув спинку кресла на заднее сиденье, на котором, впрочем, вполне мирно посапывал Атаман.
- Добби? — тихо спросил я, потрепав его плечо. Окно было открыто, несмотря на довольно прохладную погоду, — Доооб?
- Юнит шестьсот тринадцать докладываю о готовности к бою... — тихо промямлил он, — Команда заняла свои позиции, готовим артиллерию.
- Ты чего? — спросил я, но вдруг заметил на его глазах слёзы. Я отпрянул от него, поскольку такое видел всего однажды... Лучше не вспоминать когда!
Добб вскочил как ошпаренный, стукнувшись головой об потолок салона, сделал в нём порядочную вмятину.
- Твою мать, семнадцатый! — закричал он, не понимая что происходит, — Жарь этих крыс!
Он уставился в лобовое стекло, держась за сердце. Я решился подойти к нему.
- Дружище, всё в порядке?
- Плохо, когда... мозг органический... а электроника лишь всё усиливает. Память...
- Это было триста лет назад... — напомнил я, но Добб медленно повернулся ко мне:
- Это было вчера...
Не стоит вдаваться в подробности и вспоминать, как мы провели остаток нашего отпуска. Конечно, были недели трезвости, но в основном это беспробудные пьянки, веселье, и, конечно, самки. К Доббу вообще выстроились в очередь. Как они сами шутили,- за генетическим материалом. Дети от таких, как мы, очень ценились... Но всё это было уже не важно. Отпуск кончился, и я, наверное впервые, не пожалел о проведённом мною времени: каникулы вышли на ура.
Морозным декабрьским утром, когда на перрон падал пушистый снег, мы с Доббом вернулись к нашему составу, снова вступив в звание старшего лейтенанта и старшего сержанта. Встретил нас полковник, попивающий кофе в своём уютном проводническом купе. Завидев нас, он махнул кружкой:
- Давайте за мной. У вас новые места.
- До Владивостока или вообще? — несмело поинтересовался пёс.
- Вообще. Офицерам у нас полагается своё купе, — шакал обвёл лапой своё купе, — В проводниках теперь будешь.
- Круто! — кивнул я, — Добб, пойдём собираться...
- Ваши вещи уже все перетащили, — заверил нас шакал, — Два "титаныша" — тоже. Могли бы и мне его отдать, на них многие зарились... — недовольно проворчал Шакал и бросил нам ключи.
- Соседний вагон. Думаю, сами разберётесь.
Мы переглянулись, и решили, что разберёмся. Я прицепил ключи от купе к ключам от складного вагона, и мы отправились к себе.
В тесной, маленькой комнатке на двоих было довольно тепло и уютно. Небольшая приборная панель, закрытая одеялом, две розетки — Добб этому очень обрадовался — всё это было хорошо. Но главное — это то, что у нас теперь было личное пространство и дверь.
- Переодевайся, — посоветовал мне Добб и расстегнул свой плащ. Пёс в отличие от меня ничего не стеснялся, поэтому встал мордой к двери и распаковал свой комплект новой брони.
Я был постеснительней, поэтому сначала закрыл занавесочку и только потом разложил на постели всю амуницию. В ней было всё, включая аж пять комплектов сменного белья. Раздевшись догола, я влез в тяжёлые штаны, накинул на белую тельняшку увесистую куртку. Подпоясался. Пояс, надо сказать, был тем ещё чудом инженерной мысли: количество карманов, подсумков и каких-то держателей на нём просто зашкаливало. Как только застегнул куртку на тяжёлую стальную молнию, то почувствовал лёгкое неудобство: за моё тело взялся пассивный механический экзоскелет. Его работа заключалась в том, чтобы дать мне расслабится и закрепить все конечности при очень больших нагрузках. Более ничего. Приподнял воротник, увидел микрофон и додумался найти в рюкзаке небольшой наушник, который при помощи круглого штекера подключался к куртке и вставлялся в любое ухо.
- Надо идти к Ботанику: тут некоторых частей не хватает. Плюс, может операционку посмотрит.
- Операционку? Тут ни одной компьютерной детали, — сказал я, осматривая костюм. Он был довольно тяжёлым, но не сковывал движения. А ещё я в нём казался больше. Повернувшись и посмотрев на Добба, я осознал насколько.
- Может, найдёт что поставить, — проворчал воронёный гигант, осматривая странные порты на правом рукаве.
Но больше всего мне понравились ботинки. Пока Добб выявлял скрытые и не очень функции новой брони, я сунул лапы в кожаную обувку и буквально застонал от удовольствия.
Люди делали обувь для нас на совесть. Даже несмотря на то, что размер мне казался маловатым, чувствовал я себя потрясающе. Подушечка лапы легла в специальное углубление, пятка, которая не касалась земли, нашла себе удобную и прочную опору. Посмотрев на них снизу, я даже охнул: высоченная, рифлёная подошва из высокопрочной резины с металлическими кортами. Высокая шнуровка закрепила полученный результат и придала мне более пафосный вид.
Я прошёлся по купе, толкнув Добба. Пёс отреагировал на это совершенно спокойно и отстал наконец от системы на рукаве костюма. Он ещё и показал зачем нужны крепления на поясе — специально для его системы жизнеобеспечения. Раньше Доббу приходилось таскать с собой на поясе пару-тройку прочных стеклянных колб, в которых содержались препараты для его организма, включая глюкозу, какой-то сверхпитательный коктейль и что-то ещё, о чём пёс не распространялся.
- Мы теперь с тобой двое в поле — армия, — пошутил я, стукнув своего друга в плечо.
- Это точно. Главное чтобы сотня таких как мы не нашлось, а не то придётся туго.
- Бывало и хуже, — буркнул доберман свою коронную фразу.
Я промолчал, решив что доберману может и приходилось встревать в такие щекотливые ситуации. Он натянул свои ботинки — без стонов, в отличии от меня. Я подождал, пока он полностью освоится и мы отправились в другой конец поезда — к Ботанику.
Ботаником называли нашего лиса-стратега. Прозвище своё он получил ещё в школе, где рыжего шпыняли как только можно. Ему сильно не повезло, когда он попал к нам, но когда Полковник выяснил, что оружие в руках он держать не умеет, он посадил его за компьютер — и не прогадал. Рыжий гений единственный, кто во всём поезде занимал целое купе в одиночку. У него там было нечто среднее между приёмной у доктора и серверной у админа. Увидеть его ползающим по составу с мотком провода на шее было обычным делом: благодаря ему у нас всегда был выход в сеть, пусть и медленный, телевиденье, радио, иногда даже телефон. Добби иногда называл Ботаника электрическим сердцем нашего состава и навещал его довольно часто — отлаживать свою электронику. Теперь и мне предстояло познакомится с ним гораздо ближе чем просто "Эй, а почему интернет не работает?".
Войдя в вагон, а он был одним из крайних, мы увидели, что по всей длине творится какое-то действие, и в главной роли был как раз нужный нам Ботаник. Вокруг лиса со специальными очками для морфов, суетились два наших торгаша-шакала. Впервые видел, чтобы они не передрались друг с другом, а они находились на расстоянии почти что вытянутой лапы друг от друга! Такое могло означать только одно: денег у лиса хватило на обоих. И сейчас серо-чёрные спиногрызы были самой любезностью.
- Слушай, покупай этот удлинитель, да! Шестьдесят ампер, мамой клянусь!
- Да запихни ты себе свои шестьдесят себе знаешь куда? Семьдесят пять!
- Понеслась, — вздохнул Добб, останавливаясь рядом с лисом. Ботаник тут же нас заметил, и оставил шакалов разбираться; его исчезновения они не заметили, продолжая кричать что-то про амперы и ватты. Лис и пёс обменялись крепким лапопожатием:
- Ненавижу этих болванов. Обычные удлинители, на чёртовы шестнадцать с половиной ампер! У меня техники всего на тридцатник! Да какой там тридцать! Двадцать с чайником...
- Что за переполох? — решил спросить я, и лис наконец-то поздоровался и со мной.
- Да это, по всему поезду тянут кабель на двадцать квадратов фаза, ну и я себе решил немного оттяпать. Полковник разрешил! — заверил он меня, увидев погоны.
- Да я и не сомневался, — я пожал плечами.
- Ну а я попросил у них новых проводов да бесперебойников: мало ли что там жахнет у них на паровозе.
- А что у них там может жахнуть? — спросил я, усмехнувшись.
- А ты не слышал о чернобыле? — спросил лис, поправив очки, — Вот мы с собой сейчас будем его таскать, а вдруг авария или с рельс сойдём?
- И что тогда?
- И тогда нахлебаемся радиации так, что людьми станем! — всплеснув лапами Ботаник, и пошёл разнимать сцепившихся друг в друга шакалов. Добб оказал в этом не последнюю помощь, после чего мы зашли в купе к лису.
Как я и ожидал, одна полка была для пассажира, и ещё одна, самая верхняя, служила по своему назначению — постелью лиса. Столик был завален всевозможными чипами и микросхемами, на полу стояла паяльная станция. Все остальные четыре полки были заставлены всевозможной громоздкой техникой, типа всяких компьютеров, каких-то переходников и разветлителей. Лис всё это как-то по-умному называл, а я не понимал в этом не зги. Знал только одно: сейчас всё было обесточено, не горело ни одной лампочки, а на полу стояли какие-то новые с виду белые ящики.
- Ну-с, с чем пожаловали? — спросил нас Ботаник, снимая очки, — Ты-то, Добб, понятно зачем, а вам, товарищ старший лейтенант, что нужно?
- Тоже, что и ему, — на правах старшего ответил я, и толкнул Добба в бок: пусть уж он говорит, если притащил меня к нему.
- Вот, приобрели тут, — сразу начал пёс, протягивая лису идентификатор на костюме, — можешь что-нибудь сделать?
Лис внимательно рассмотрел маркировку на наших костюмах.
- Тринадцать дробь семь. Последняя модель. Отличная покупка, парни, она вам много частей тела сбережёт.
- Ага. Хотелось бы побольше, — пёс похлопал себя по правому рукаву, улыбнувшись лису.
- Тебе можно и свой использовать, всё равно мощнее не найду! — лис махнул лапой, и полез куда-то на полки, — а чёрт с вами!
- Что скажешь?
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |