- Пошли к Терминатору, — сказал доберман, вынимая из-под сидения свой гранатомёт вместе с полным боезапасом. Гранат, которые он взял с собой, хватило бы ещё на три обоймы.
На его фоне мой ручной пулемёт смотрелся немного уныло, но куда эффективней: у меня и патронов было побольше, но всё это было не важно. Пока все сидели по своим местам в вагоне, разглядывая причудливую архитектуру Москвы, я и доберман прошли до самого конца, где и встретили нашего белого пушистого друга в полном вооружении.
- Ну что, красавцы, я к бою готов! — поприветствовал он нас, — Про задание мне уже рассказали: возни и грязи будет много!
- Откуда ты знаешь? — спросил я.
- Так наш командир прошёл, рассказал, — довольно громко сообщил песец, взмахнув тяжёлым блоком стволов.
- Ты бы так не орал... — попросил его доберман, поправляя лямку пулемёта.
- Всё-таки мы — настоящие...
- Я знаю, Добб. Между прочим, именно поэтому он разрешил мне оставить все семь ящиков авиационных патронов, представляешь! Они в два раза мощнее тех, которыми я пользовался раньше, почти не отсырели!
- Рад за тебя.
- Так, парни, собрались и пошли, — я махнул лапой, — у нас куча работы. Я, между прочим, ещё погулять хочу.
Два моих тяжеловооружённых друга дружно кивнули и пошли на выход. Выполнив свою прямую обязанность открыть вагонную дверь зверям, я выпрыгнул на перрон, сразу толкнув плечом какого-то пса, протягивающего мне прямо в лапы большую спелую грушу:
- Покупай! Не дорого отдаю, в хорошие лапы — сам знаю!
- Другого лоха найди...
Когда позади меня спрыгнули ещё двое, вооружённые редчайшими видами оружия, торгаши расползлись сами собой. Я махнул лапой: надо было идти к концу состава, на противоположную сторону — путь предстоял через весь перрон, и быть лёгким он не обещал.
- Так, парни, я без вас не справлюсь, — я отступил на шаг, — Терминатор, давай вперёд, а мы за тобой — твоей пушки все боятся.
- Как скажешь, ты у нас босс, — песец ухмыльнулся и быстрым шагом, расталкивая нерадивых зверей на ходу, пошёл к концу состава.
Уже отсюда я увидел двоих псов, вместо обещанных ящеров — чёрных, одетых в деловые строгие костюмы, разве что без ботинок. Выглядели они почти как люди в этих нарядах, только бы морду им скрыть. К ним многие подходили, но те лишь холодно качали головами, отрицая и отталкивая от себя всех, кто имел наглость быть назойливым. К ним мы и направились.
Приближались мы довольно заметно, и поэтому псы заметили нас задолго до того, как мы бы могли заговорить с ними. В лапе у одного из них было три папки — две небольших, и одна просто огромная. Я догадался сразу: это наши личные дела: тонкие — это на меня и песца, а толстое — на Добба. Там, наверное, хранилось всё, что он успел наделать за все свои триста с лишним лет своей жизни. Именно его дело пёс и изучал, когда мы подошли к ним.
- Две тысячи пятьсот третий год рождения? — поинтересовался ризеншнауцер, похожий на нашего снайпера, — что, правда?
- Так точно! — рявкнул доберман, вставая по стойке смирно. Мы втроём вытянулись в струнку — раз уж они любили строгость, то будем строгими с ними.
Второй пёс ничего спрашивать не стал, просто молча сравнил наши морды с фотографиями на личных делах. Сочтя сходство более чем значительным, он хмыкнул и махнул лапой через плечо:
- Следуйте за нами.
Переглянувшись, мы подняли оружие, и пошли за псами. Проводили нас, как великих заговорщиков, и я готов был поспорить: расспрашивать о том, куда нас водили, будут с большим пристрастием.
Представители местной власти или, может быть, учёных, да, в принципе, неважно кого, повели нас какими-то окружными путями, мимо старых, заброшенных локомотивов и перекопанных рельс.
Сам вокзал представлял собой довольно удручающее зрелище - здание, которое должно было давным-давно развалиться, но держалось исключительно на молитвах местных обитателей и продавцов. От былого великолепия не осталось и следа: два из четырёх крыльев самого здания обрушились, а из девятнадцати платформ осталось только три, из них одна под склад тех запчастей, которые собирали в окрестностях, чтобы ремонтировать поезда. Здесь же устроили небольшое депо: там стояли несколько вагонов, небольшая ремонтная мастерская. Наш машинист всю стоянку в Москве будет туда бегать: его поезд не единственный в России, но определённо самый большой и значимый.
Меня и двух бойцов повели в заброшенное, ненужное крыло здания вокзала. Даже несмотря на его "ненужность", его старались удержать от обвала не менее тщательно, чем единственную рабочую часть здания. Войдя внутрь, мы все увидели множество новых, самодельных колонн, подпорки стен и многое другое.
Часть стены старого крыла была аккуратно разобрана, а вместо неё вставили довольно большие деревянные ворота. Под ними виднелись рельсы, которые уходили на улицу, а кончались в зале ожидания.
- Что это вы это место в ангар переделали? — поинтересовался доберман, но наши провожатые только пожали плечами: видимо, и сами знали не больше обычных курьеров. Просто их груз был не такой опасный и живой. Даже находиться в огромном, светлом зале было немного боязно: я ещё никогда не видел таких огромных помещений, и откровенно думал, что потолок крайне ненадёжный. Выглядел он очень тяжёлым, и шансов на выживание при его обвале у нас было крайне мало. Но псы и сами явно торопились уйти из зала ожидания побыстрее — вскоре мы уже шли по тесному, уютному и надёжному коридорчику.
Хотя в нём тоже было немного не по себе: стены на половину выкрашенные в тёмно-синий цвет, на половину в жёлтый, резали глаза и оставляли после себя ощущение жуткого дискомфорта; одному Доббу, который на половину был из металла, было плевать на всё. У меня ещё оставалось ощущение, что мы постоянно спускаемся.
Наконец появились первые двери. Окраска стен с жёлто-синей сменилась на нормальную, белую. Мы встретили ящера в белом халате, с маской на морде, и даже в шапочке. Зелёный, зыркнув на нас, скрылся в одной из дверей и там чем-то зашумел.
Но псы не обратили внимания на него, и наконец-то мы пришли. Здесь, совсем рядом с вокзалом, оказывается, была довольно высоко технологичная медицинская лаборатория, а это не могло не радовать. Постепенно мы дошли до центра, а точнее, нас впустили в операционную, где оставили втроём.
Вообще, три грязных, не мытых и крайне лохматых солдата, оставленные в стерильно чистом, белом интерьере, на мой взгляд, смотрелись более чем комично. Я немного подустал, но отложить и даже поставить оружие на пол не смел, так всё было чисто. Ни один из моих коллег — тоже, хотя Добб явно заманался таскать свой гранатомёт в боевом положении. Только он захотел перевесить его на спину, как в операционную вошли два врача, тоже ящеры, все в белом и стерильном.
- Оружие на кушетку, ко мне в очередь, — проворчал один их них, натягивая на свои лапы латексные перчатки. Другой, очевидно, его помощник, бросился стелить на кушетку клеёнку.
Ящер, который командовал, открыл небольшой сундучок на полу, запертый на чисто символический замок, который песец разломал бы без всякого труда. Там оказалось несколько шприцов, пачка таблеток и три капельницы, как раз на нас троих. Первым он взял довольно увесистый шприц, полный мутной желтоватой жидкости.
- Ну? — спросил он через повязочку, сняв колпачок с иглы.
Я попросил Добба пройти первым. Тот попросил Терминатора, который в свою очередь сказал что я, как старший по званию, должен идти первым.
- Стайка детсадовских девочек-целочек и то храбрее, — прошипел ящер через свою повязку.
Я что есть силы шикнул на добермана через сжатые зубы. Песец зарычал, а Доберман оскалился на него.
- Старший по званию пойдёт последним! — рявкнул я, показывая пальцем на доктора. Ящер усмехнулся, хлопнув себя по лбу.
Доберман рыкнул на меня, выражая своё негодование, и подошёл к врачу. Не церемонясь, ящер хлопнул пса по спине; доберман выдержал это стойко как никогда.
- Железный? — спросил доктор.
- Кто железный?
- Позвоночник твой!
- Так точно.
- Киборг?
- Так точно, — отвечал доберман без лишнего энтузиазма.
- Модель?
- Д-тысяча.
- Ага, понятно. Заголяй, — велел ящер, похлопав добермана по заднице.
Мы с Терминатором не выдержали, прыснув в кулаки. Пёс, казалось, готов был покраснеть.
- А по-другому никак? — спросил он.
- Модель твоя достаточно поздняя — у тебя всё естественным путём, — сказал ящер.
Сжав зубы от злости, пёс скривился, расстёгивая ремень и чуть-чуть приспуская армейские камуфлированные штаны. Ящер на это посмотрел, сидя на своём кресле, нетерпеливо сжав шприц.
- Чё ты мнёшься, как девочка-целочка!?
Доберман приспустил штаны ещё и зажмурился.
- И это лучшие? Да я таких лучших косторезом порубаю... — посетовал он, вводя толстую иглу под шерсть доберману. Добб сжался, заскулил немного, но явно в шутку. Не знаю чем можно напугать пса, который гвоздём вынимал из своей руки пулю, и уж тем более как ему сделать больно. Доктор ввёл всё содержимое внутрь, и шприц отложил в отработку.
- Вот... И не вздумай лизаться, псина ты шелудивая... — напутствовал доктор, ещё раз похлопав добермана чуть ниже его короткого хвоста, — Следующий! Ты никуда не уходи, ещё не всё....
Я кивнул песцу, чтобы тот шёл к доктору. После того, как мы узнали, что нас ждёт, Терминатор подошёл к доктору вполне уверенно.
- У тебя что железное? — спросил ящер, готовя следующий шприц.
- Экзоскелет модели Э-600, — бодро, как на параде, ответил песец.
- Ага. Ты тоже заголяй, — усмехнулся врач.
Полярный лис, издеваясь над нами, бодро повернулся к доктору и быстро снял штаны чуть ли не до колен, немного наклонившись вперёд. Ящер, сохраняя свою естественную хладнокровность, немного ошалел от вида задницы песца.
- Я ведь могу и в очко кольнуть, — предупредил он. Сконфузившись, белый натянул свои штаны обратно, и получил свой укол. Недовольно виляя хвостом, он отошёл к нам и гневно посмотрел на меня. Пожав плечами, я шагнул к ящеру.
- Ну а у тебя что? — уже куда более добро спросил доктор, снимая колпачок с иглы.
- А у меня ничего, — спокойно ответил я, пожав плечами. Доктор кивнул мне и сказал:
- Надеюсь, ты знаешь, что нужно делать.
Я спокойно развернулся к нему задом и чуть приспустил штаны. Укол был довольно грубым, но явно профессиональным: лапа зелёного даже не дрогнула, и боль прошла сразу же, как только из меня вывели иглу. Я натянул штаны, и подтянул ремень.
- Так, теперь вот, — ящер достал из медицинского ящика пачку таблеток, — Тебе, железный, одну, любителю показывать задницу кому ни попадя — три. Тебе — четыре.
Он выдал всем по нужному количеству запакованных таблеток. Перевернув плашку, я прочитал дату изготовления.
- Это что, довоенные таблетки?
Доберман, между тем, спокойно проглотил свою таблетку и повёл плечами, ожидая эффекта. Песец же немного притормозил. Только я ещё не выдавил свои таблетки из пластика.
- Не хочешь — не пей, — спокойно ответил ящер, пожав плечами.
- А они не испортились? — поинтересовался я, вертя небольшие пилюли.
- Такие вещи не портятся, друг мой, — ответил за ящера Добб, — Это анти-радин, да?
- Он, родимый, — подтвердил ящер.
Я посмотрел на таблетки: уж если Добб сказал, что это можно есть, значит, это действительно меня не убьёт.
- У-у-у... — потянул песец, который успел проглотить свою порцию, — всё, что нас не убивает, то нас делает сильней?
- Да, — подтвердил доктор, — препарат слабый — прикроет вас от радиации на несколько часов, которых вам должно хватить.
- Что он делает? — спросил я, проглатывая свою самую большую порцию, — Просто интересно.
- Замораживает все процессы в вашем организме. Не будет хотеться ни спать, ни есть, ни даже на горшок сходить. Можете не волноваться — полностью протестирован — сам участвовал...
- И как?
- Как видишь — жив ещё.
Ящер отдал нам по три капельницы с иглами, недоверчиво посмотрев на нас.
- Надеюсь, вы знаете, как этим пользоваться? А, впрочем, не важно. Это крайняя мера, если кто-то из вас попадёт под сильное облучение на месте.
- Хотите сказать, что никакой защиты нам не дадут? — спросил песец.
- Нет, она вам и не нужна особо. Груз понесёте в свинце — будет немного тяжело, но только для тебя, — доктор кивнул на меня, — железные дровосеки спокойно справятся.
- Я не железный дровосек... — в душе оскорбился доберман.
- Конечно-конечно. В отличие от ранних моделей ты всё-таки из плоти и крови, но живёшь долго...
Помощник доктора проверил какие-то медицинские препараты, и спросил у доктора:
- Может дать им ещё чего-нибудь на случай боевых ситуаций?
- Думаю, что два киборга справятся своими силами, — ящер встал со своего места, стягивая перчатки, — Берите свои пушки, натягивайте штаны, кто ещё не натянул — моё дело на этом кончено.
- И что теперь?
- Что-что... Генерала ждите — он пояснит.
Мы переглянулись. Песец пожал плечами, Добб усмехнулся и взял свой гранатомёт ещё до того, как доктора покинули операционную. Младший из них испуганно посмотрел на пса, который воинственно поднял свой ствол, неприятно посмотрев на уходящих ящеров.
- Никогда мне эти хладнокровные не нравились. Много о себе возомнили, понимаешь...
Мне они тоже не нравились. Ящеры, змеи и прочие рептилии, существовавшие в России, были остатками древней элиты и правительства нашего государства, не успевшей покинуть планету при Исходе. Такое странное тело могли позволить очень немногие, но для тех, кто остался после окончания эвакуации, выбора не было. Война, продолжавшаяся после изгнания десяток лет, нашла себе основную цель — истребить всех людей под корень. Они, конечно, быстро попрятались, захотели взять себе более звериное обличие, но так как все лаборатории занимались производством генетически совершенных воинов, они сбросились и отвоевали себе всего одну лабораторию. Но, чтобы отличаться от остальных, они взяли за образец быстрых и ловких живородящих ящериц и некоторых змей. Получилось у них довольно хорошо: наделённые врождённой ловкостью и молниеносной реакцией, бывшие люди остались в своём доме. Они единственные, кто следил за сохранением технологий, законов и даже окружающей среды, хотя от неё — после войны — ничего не осталось.
В любом случае, мои догадки подтвердились. К нам снова пришёл непушистый зверь, наш генерал, которого лично я видел только один раз и то издалека.
Высокий, статный змей с красно-чёрной чешуёй, подтянутый и даже в какой-то мере красивый. У него даже было некое подобие волос, пусть и довольно странное: с головы свисало множество небольших длинных отростков, похожих на не очень толстые косички, которые некоторые звери делали из длинных волос. У змея они были под стать его общей раскраске — красно-чёрные, в полосочку. Я зябко поёжился, чуть приподняв шерсть по всему телу: мне казалось, что они у него шевелятся, и этим он напоминал мне медузу Горгону из древнегреческих сказок.
Но я был не одинок в своём оцепенении перед генералом: даже доберман, который, по его собственным рассказам, не раз видел нашего генерала, немного оцепенел от его вида. Терминатор так вообще рот открыл.
-Лучшие, а дисциплина хромает, — напомнил нам змей с совсем лёгким шипящим акцентом.
Меня, Добба и песца как громом поразило. Мы втроём вытянулись в струну, быстро выровнялись в одну шеренгу и дружно поприветствовали нашего главнокомандующего:
- Здравия желаем, товарищ генерал!
- Вольно, — махнул он лапой, — на этом я предлагаю окончить нашу официальную часть и перейти к настоящим делам.
Он выудил из своего мундира небольшой серый конверт и не торопясь открыл его своим когтем.
- Операция, что вы проведёте, проводиться в обстановке строжайшей секретности. Даже я, пока не посмотрю на листочек в этом конверте, не знаю, что вам предстоит: так уж надо, и по сути дела вы сейчас играете в лотерею. Те, кто знают... что ж, им сейчас гораздо лучше, чем мне, и гораздо лучше, чем вам.
Он вытащил из конверта небольшую пластиковую карточку и продемонстрировал её нам. На ней была написана одна цифра — 9.
- Что это значит? — спросил Добб, вспомнив, что с официальной частью покончено.
- Это — номер вашего маршрута. Вы его обязаны назвать на том конце. Обратный маршрут должен быть таким же.
У меня вдруг закрались подозрения. Я внимательно рассматривал карточку в лапе у генерала, даже чуть прищурившись.
- Товарищ генерал, разрешите обратиться.
- Слушаю тебя внимательно.
- А вы уверены, что это не шесть?
- Я не должен был знать номера вашего маршрута, сержант! — рявкнул змей, и развернул к себе карточку, раз уж я разгласил тайну. Добб и Терминатор неодобрительно на меня посмотрели, как будто я только что сделал самую очевидную глупость в своей жизни.
Змей внимательно осмотрел карточку на предмет хоть каких-то указателей — точек, подчёркиваний, может даже стрелочек. Но карточка содержала в себе только цифру.
- Твою дивизию, — выругался змей, — знал, что кошакам ничего доверить нельзя! Они забыли метку!
- Мы можем посмотреть маршруты? — поинтересовался доберман, постепенно осознавая, в какую глупость мы только что влипли.
- Карту вам дадут на выходе из вокзала. У всех маршрутов одно место назначение — станция метро "октябрьские поля ", там расположен хорошо охраняемый институт изучения атомной энергии. В любом случае, — змей протянул мне карточку между двух пальцев, — Это ваш ключ внутрь заведения. Этим двоим не давай: слишком много метала и магнитных полей — могут размагнитить.
- Есть, — охотно отрапортовал я, принимая карточку из лап генерала и пряча её в разгрузку. Теперь до меня дошло, зачем я был нужен.
- Желаю вам удачи, бойцы. Помните, что вы понесёте с собой груз, ценнее и опаснее всего вашего состава. Постарайтесь его не похерить по дороге и, ради всего святого, не отдавайте его малой кровью.
Мы снова вытянулись по стойке смирно перед генералом. Лениво отдав нам честь, он вышел из операционной, где и проводил встречу с нами.
Сразу, как только он вышел, к нам заглянули уже два знакомых пса и снова куда-то повели, на этот раз кардинально в другую сторону, наверное, к выходу. Но в отличие от первого похода, они с нами заговорили.
- Задание получили?
- Да, только что, — на правах старшего отвечал я.
- Значит всё отлично. Наверху вас ждёт машина, в бардачке карта и некоторые инструкции.
Я посмотрел на Добба и поднял лапу в знак радости — пёс, улыбаясь, дал мне пять.
- Не спешите радоваться, — продолжил второй провожатый, — то, что вы покатаетесь, ещё ничего не значит. Бензина для вас нашли в полтора конца — то есть до места вам хватит, а вот обратно — не очень. Я могу вам посоветовать только одно — гнать под сотню или больше. Так расход меньше.
Действительно, не до радости. Я посмотрел на Добермана и тот кивнул, мол, могу и сотню; если позволят, то и больше. Он у нас был единственный водитель: мои навыки оставляли желать лучшего, и вообще я умел водить только в теории, а песец вообще не любил водить. Он любил кататься.
-Вижу, вы уже не радуетесь, — продолжил пёс, — что ж, вот вам ещё бочка дёгтя в ложку мёда: большинство дорог заминированы. Причём зачастую так, что отклонитесь вы от маршрута на пятнадцать метров и взлетите на воздух быстрее, чем успеете сказать "Бум". Более того, ради безопасности в данный момент заминирована и машина, но заряд будет сброшен, как только вы заведёте машину.
- Ещё плохие новости? — поинтересовался я, пока я не решился на это безумие.
Пёс впереди нас пожал плечами с лёгкой улыбкой.
- Что знал — рассказал. Могу дополнить лишь то, что вам везти на себе почти что ядерную бомбу, так что аккуратней с грузом.
Я промолчал. С каждой минутой у меня нарастало желание отказаться от этого мероприятия, но гордость не позволяла: уж слишком большая важность, уж больно хотелось выпендриться потом перед сослуживцами, получить большой отпуск, а может и новое звание...
Псы вывели нас на улицу Москвы, сразу за вокзалом. На приезд самой большой армии в мире всегда был большой ажиотаж: торгаши, репортёры, студенты и просто желающие присоединиться собирались у ворот вокзала в ожидании своих героев и защитников. Помниться мне, я однажды вырвался в первом эшелоне к этой толпе и меня замучили вопросами. Уже не помню, что мы такого сделали, но журналистов забыть невозможно.
На этот раз мы вышли тихо и неприметно; псы проводили нас к обещанной машине и выдали ключи доберману. Это был добротный военный внедорожник с открытым верхом и усиленный наверху широкими стальными трубами. У него был небольшой кузов и лёгкий тент над ним. Пока он не завёлся, я решил в машину не садиться.
И точно,- как только движок зарычал и доберман махнул нам лапой, чтобы мы садились, из широкой выхлопной трубы вывалилась фугасная граната с выдернутой чекой. Теперь в машине мне казалось намного уютнее — я запрыгнул на переднее сидение, не открывая дверь, сзади в кузов плюхнулся Терминатор, чуть просадив нам подвеску.
- У нас восемь секунд чтобы смотаться отсюда! — заорал я, тряся добермана. Пёс дёрнул передачу на вторую, выжал гашетку в пол, и машина пулей улетела подальше от гранаты. Позади нас грохнул довольно мощный взрыв, который доберман наблюдал в зеркала заднего вида.
- Отличная, мать их, мотивация! Что это было?
- Лимонка! Из выхлопной трубы вывалилась! — сказал Терминатор, перебираясь на заднее сидение. Машину потряхивало на ухабах и неровностях старого асфальта.
- Штурман, давай курс! — крикнул Добб, стараясь перекричать рычащий движок. На спидометре было уже далеко за сотню — такой прыти от старой техники никто из нас никак не ожидал!
Я кулаком открыл бардачок и вытащил оттуда сложенную в девять раз карту Москвы. Огромную бумажку пришлось расстелить по лобовому стеклу, чтобы её не выдувало у меня из лап ветром. Я нашёл на ней красную ленту отмеченную девятым номером, и примерно прикинул, как мы едем и куда дальше.
-Два раза прямо, потом налево и сразу направо.
- Нафига такие зигзаги!? — возмутился доберман, держась за руль.
- Ты меня об этом спрашиваешь!? Подожди, тут что-то ещё...
Я вытащил из бардачка небольшой КПК, с большим дисплеем. На нём значилась одна фраза: "Идентификатор, пожалуйста ".
- Какой ещё идентификатор!?
- Приложи карточку к монитору! — сразу догадался доберман, — а, чёрт, второй поворот!
Он бросил машину влево — сзади нас что-то кубарем с громким матом перекатилось от одной двери к другой.
- Вашу дивизию, блин! — раздался голос откуда-то из-под сидений.
- Мы не ищем лёгких путей! И-и-и-иха! — доберман почти сразу же вывернул руль в другую сторону — теперь наш Терминатор оказался на левой стороне машины и мордой всё-таки вверх.
- Куда дальше? — Добб выровнял машину и слегка лавировал между крупными выбоинами — несмотря даже на его старания, трясло ужасно. Я проверил маршрут по карте.
- Пока прямо. Километров через пять возьми левее — там развилка будет, там три поворота и снова направо!
- Принято! Ты давай с коммуникатором разбирайся!
Подождав, пока тряска хоть немного утихнет, я достал карточку с цифрой из кармана и приложил её к дисплею. Мне показалось, или я просто подпрыгнул на кресле из-за очередного ухаба, но экранчик был настолько чувствительный, что стоило только уголком карты дотронуться до глянцевой поверхности — приборчик ожил, загрузился и высветил три полоски, которые одновременно стали заполняться с разной скоростью. Рядом высветились проценты.
- Походу чего-то грузит! — я показал прибор доберману, но пёс не мог отвлекаться от дороги: повсюду были обваленные здания, ухабы, даже воронки от взрывов — всё это он старался объезжать, держа при этом огромную скорость в сто пятьдесят километров в час.
- Говорят, в Москве раньше были пробки каждый час и каждую минуту! — рассказал он, — Сейчас если нам повстречается ещё кто-то, то мы точно встанем в пробку — ради традиции!
- Пошли такие традиции знаешь куда! — трясущимся голосом ответил песец с заднего сидения. Он наконец-то смог там более-менее чётко усесться на одно место, положив свой пулемёт рядом.
- Традиции уважать надо!
Мы выехали на огромный проспект, посередине заросший густым кустарником и бурным лесом: видимо раньше там были зелёные насаждения или даже парк. Романтично, ничего не скажешь — прогуляться посреди дороги, при этом в окружении деревьев! Зато, как только мы оказались на более-менее открытом пространстве, проценты начали отсчитываться куда быстрее — первая строчка была уже заполнена и вместо неё появилась надпись — "соединено".
- Мы с чем-то соединились... констатировал я, не отрывая взгляда от процентов: вторая полосочка была заполнена уже на 89 процентов. Третья только на 60.
- А вот если у нас кончится бензин, или мы встанем в пробке, то придётся нам спешиться и сесть в метро! — продолжил издеваться пёс.
- Ты думаешь, оно до сих пор ходит? — полярный лис аж скривился от негодования, — Хватит прикалываться!
- Не думаю — знаю! Один поезд на каждую ветку и по два поезда на каждое кольцо! Мы серьёзно можем воспользоваться этим транспортом! Они нас туда за три гранатки пропустят, могу поспорить!
- Ты в Москве, чувак! Забыл, что тут всё втридорога?
- Естественно нет! Иначе бы они взяли триста твоих пулек! Налево!!! — заорал доберман, снова кидая машину на левое шоссе: проспект как раз делился на две дороги.
- Соединился! — объявил я, как только три полоски заполнились и вместо них появились надписи "Соединено". Спорщики сразу замолкли, и Добб скосил один глаз к мониторчику.
Чёрная пелена исчезла и вместо неё появилась цветастая, яркая карта с красной стрелкой посередине. Стрелка уверенно двигалась по какому-то проспекту, проезжая те же самые повороты, что проезжали и мы.
- Это же GPS! Удивлённо воскликнул я, — Он ещё работает. Потрясающе!
- Это гораздо лучше всякой карты! — крикнул доберман, — выбрасывай эту макулатуру! — он кивнул мне на карту, которая жестоко загораживала ему обзор.
- Погоди, тут не отмечен маршрут...
Я поводил пальцем по карте, слегка смещая её: действительно, ничего не было. Зато в некоторых местах, в частности на перекрёстках или безальтернативных дорогах было отмечено несколько десятков вешек. Приблизив одно такое место, я тут же понял, что оно означает.
- Карты минных полей с безопасными маршрутами! Потрясающе!
- Потрясающе то, что они засунули нам гранату под бензобак! Если бы не это, то я бы точно поверил, что хоть кого-то волнуют наши жизни!
- Похоже, больше волнуются за груз, нежели за наши шкуры! — посетовал Терминатор, — в любом случае, обнадёживает тот факт, что они сделали максимум, чтобы мы не взлетели на воздух с ящиком урана!
- Предупредишь, когда будем входить в минное поле: не думаю, что их мы пролетим так же легко, как всё остальное!
Доберман резко повернул вправо, пустил машину в занос, но быстро выровнялся и погнал с прежней скоростью. На этот раз Терминатор предусмотрительно схватился за толстую трубу, которая нам заменяла крышу салона.
- Дальше, шеф!
Я развернул карту, смотря, куда мы попали. Дорога упиралась в сложную развязку, но уже отсюда я видел, что она была разрушена.
- Нам надо вырваться на девятое кольцо — там опишем полукруг и по спирали окажемся у цели.
- Главное в пробку не попасть!
- Да иди ты на хрен со своими пробками, Добб!
- Сам иди! Держись за что-нибудь!
Пёс повернул вправо, и угодил прямо в огромную воронку из-под мощного взрыва; пересеча самую глубокую часть, мы начали подниматься. Доберман вдавил педаль газа в пол, и мы буквально вылетели из неё, слегка задели дорожное ограждение и выехали на обочину, ну или на то, что от неё осталось.
- А вот и пробка! Твою мать, Добб! — крикнул песец, поднимаясь с места. Неудивительно, что с таким грохотом мы так поздно привлекли к себе незаслуженное внимание.
Навстречу нам по соседней эстакаде двигались ещё два джипа, раскрашенные в серый, маскировочный в условиях города, цвет. Судя по всему, обычные бандиты, вот только их машины, в отличие от нашей, были мало-мальски бронированы подручным металлоломом, а на крыше установлена какая-то странная пушка, больше напоминающая арбалет. Добб сбавил скорость, но свернул в нужную нам сторону, вывернув на ровную, широкую автостраду.
Бандиты явно преследовали нас, но пока не видели, какой сюрприз готовил им Терминатор. Они же тоже готовы были сделать нам сюрприз: один из бандитов залез за эту странную пушку на крыше и выстрелил по опережающей траектории. Доберман, слава богу, сбросил скорость ещё до этого, и бандит не успел как следует прицелиться — прямо перед нами в метровый слой асфальта, покорёженного временем и тяжёлой техникой, воткнулась тяжеленная стальная арматурина, настолько крепко, что Доберман сразу же бросил машину вправо, объезжая её.
- Я же говорил, на метро было бы лучше!
- Там темно! — песец достал свой пулемёт, — а я темноту не люблю!
Завидев шестиствольный гатлинг нашего пушистого белого друга, бандиты сами скрылись на другой стороне эстакады, которая потихоньку вливалась в нашу дорогу. Скорость они явно не сбросили. Второй автомобиль наших противников приближался к нам с другого борта.
- Руль подержи! — крикнул мне Добб, — И дай мне мою Трахбабахалку!
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |