Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков 32 страница

— Чё ты, быдло, тут вякаешь!

Кот с Ванечкой даже застыли от изумления от такой, по сути, немотивированной агрессии: ну, обругал бы мужика в свою очередь, послал бы его подальше, но бить ногами лежащего на земле человека у всех на виду было уже слишком. Да и ярость у парня была какая-то ненормально звериная, явно наркоманская. Кот, говоривший с этот момент по мобильнику, решил записать эту сценку на видео, чтобы потом вставить в Интернет под названием «Мужик не ожидал так огрести от олигарха». В это время драчун заметил наблюдавших и тут же рванул к ним:

— Вы чего, тоже захотели? Чё ты там снимаешь? — замахнулся он на Кота.

Намерения у него были настолько явные, что Ванечка даже не стал ждать, а просто двинул кулаком ему в челюсть. Парень, совершенно этого не ожидавший, буквально подлетел в воздух, перекувырнулся через голову, ударился затылком о внедорожник и рухнул на асфальт у самой «Эксалады» — прямо под ноги вышедшего в этот самый момент из машины солидного господина лет пятидесяти. Они были чем-то похожи с парнем: вполне возможно, что это был его отец. Замечательным у господина был ярко-красный галстук, сияющий, как светофор.

За ним тут же появился и другой — помоложе — лет тридцати пяти-сорока, рыжеволосый, с тусклым лицом, и одетый, в отличие от первого господина, довольно небрежно: в свитер и джинсы. Эта была явно искусственная небрежность, которая ко всему дополнялась такой же искусственной же небритостью. Господин осмотрелся. Увидев двух молодых парней, лежащего рядом блондинчика, он вдруг испытал такой ужас, что реально громко пукнул и спрятался за человека в красном галстуке.

Тут уже произошло движение и во второй машине. Все ее двери с обеих сторон одновременно распахнулись и оттуда выскочили еще парни, причем сразу четверо: двое стали тормошить и поднимать упавшего, другие двинулись к Ванечке с Котом, которые начали потихоньку пятиться, а потом попросту драпанули в сторону стоянки. Удивительно, но охранники преследовать их не стали. Остановились, как будто зона их действия кончилась. Возможно, такова была их инструкция.

— Этот парнишка какой-то чумной! — слегка запыхавшись, сказал Ванечка. — Чего это он на нас попер, и стал того мужика сходу колошматить? Ведь наверняка там стоит камера слежения… Сразу поймают.

— И не надейся, с той камерой они договорятся: и то, как парень мужика мутузил — сотрут, а нас так покажут, что будто мы на них напали и мужика заодно отрубили. Ментов не знаешь? Им только денег нашакалить, а кого сажать — все равно! Я как-то раз в метро ехал чуть выпивши, так тут же и загребли: ты, мол, пьян, давай деньги! Забрали все до копейки!

— Посмотри, есть видеокамеры на стоянке?

— Не вижу! — покрутил головой Кот.

— Это еще не значит, что их нет. Может, на выезде стоят. Запрыскай грязью номер, пока не выехали на кольцевую, а там смоем…

— Найти нас очень легко. Сам понимаешь. Если захотят — найдут. Если у них есть свои люди в ментуре — то нам каюк! Машину вычислят без проблем.

— Вишь, охранники-то отстали, не особо и стараются. Наверняка еще и довольны, что молодой да борзый получил по мозгам. Они же видели, как все происходило. Запихнут его в самолет, и гуд-бай. Забыто.

— Мы же это в школе охраны проходили: им в любой ситуации нельзя отходить от объекта, поскольку так бывало сотни раз: затевается драка, охрана начинает преследовать, а хозяина в этот момент кокают. Это серьезные люди. Такие, знаешь, какие мстительные — для них человека урыть это вопрос принципа. Вон мужик на вокзале, помнишь, в какое говно залез из-за ничего — из-за сопли? Наверняка они вызвали подмогу или займутся нами после того, как отправят хозяина. Думаешь, они нас могут догнать на Московском шоссе?

— Да я через Пулковские высоты поеду и потом через Красное Село. Или, может, лучше сразу дунуть по кольцевой? — колебался Кот. — Ладно, садись, поехали — там разберемся.

Доехали до центра без приключений.

Пару дней спустя Ванечка зашел в «Шайбу» что-нибудь выпить.

Там его подстерегала неожиданная встреча. К нему подошел давешний охранник из аэропорта, который поначалу за ними бежал первый, а потом вдруг остановился — только теперь он был не в костюме, а в обычной рубашке и в джинсках. Ванечка его запомнил по вертикальной бородке. Сначала Ванечка несколько напрягся, но лицо парня было приветливым:

— А мы вас тогда потом искали, но не нашли. Хорошо вы тогда свалили, грамотно. И въебали Альбертику знатно.

— А чего он на нас полез?

— Ну, он у нас такой — шальной! — ухмыльнулся охранник, потом осмотрел Ванечку с головы до ног. — Ты что, братан, боксер? Альбертик наш тогда еле оклемался, в медпункт даже таскали, задержали рейс. А если бы ты ему челюсть сломал? Хотя мне понравилось — красиво! Как он летел — это пиздец! И ребятам понравилось. Нам самим не раз хотелось ему ебало набить — он же известное хамло, сволочь! Кстати, я оттуда уже уволился, так что мне насрать. Нас всех уволили. Я даже рад. Надоело быть холуем!

Он говорил без злобы, однако Ванечка не очень-то расслаблялся. Никак не мог понять, к чему весь этот разговор, к чему он клонит. Бывший охранник продолжил:

— Не напрягайся по этому делу. Он у нас считается типа семейный придурок. И мой шеф Сергей Борисович — его папаша — прекрасно это знает. Как-то он оставил Альбертику питерскую квартиру, а сам уехал на полгода в Америку. Так тут пошла такая гульба и пьянка да еще и с наркотой, что просто жуть, а под конец Альбертик эту квартиру еще и продал и деньги все прогулял. Он психованный. В драку лезет сразу. Одно слово: наркоман. Отец поэтому и хотел увезти его из России, чтобы там в Европе вылечить. Потом Альбертик пьяный или под кайфом еще и гоняет на машине, постоянно разбивает тачки — и тоже папаша платит. Он его не раз выкупал из милиции после подобных выходок. И стоило это очень дорого, несмотря на хороших знакомых наверху. Сам Сергей Борисович, с моей точки зрения, человек совершенно выдающийся, хоть и богатый, все умеет сам делать руками: и паять, и варить железо, и плов, и омара приготовить, два раза сидел в тюряге, объездил весь свет! У них вилла куплена на Бали. Я бы лично там постоянно и обитался — райское местечко — на фотках видел, да и народ рассказывал. А этот придурок Альбертик любит сидеть в Питере и квасить. Говорят, он с детства был такой. Все свои его боятся. Сразу лезет драться, однажды одного нашего охранника отхуярил, тот ответить ему не мог, а тут Альбертик хорошо получил по морде. Короче, все наши были просто в восторге! Так что никаких претензий к тебе от нас нет. Порадовал, брат! Они теперь улетели в Швецию надолго. Парень там останется на постоянное жительство, а Сергей Борисович будет приезжать, делать свои дела. Он не хочет, чтобы сын вообще сюда возвращался, поскольку тут поджидает прежняя компания, пьянки, наркота. Хочет у него вообще изъять паспорт. Там все-таки порядок, хотя свинья всегда грязь найдет. Короче, я проставляюсь. Девушка, нам два пива, пожалуйста!

— А за что твой бывший хозяин сидел? — полюбопытствовал Ванечка.

— Да, по сути, ни за что! За бизнес. Статей не знаю. Может, за то, за что сейчас не сажают.

— Ну…

Ванечка был беседой очень доволен, хотя поначалу вовсе и не ожидал такого исхода. Потихоньку под столом стянул с кулака накрученный на него для боя, чтобы не разбить костяшки, носовой платок, сунул его в карман брюк.

— Вот Шор, который там еще был, еще тот сучара! — продолжил бывший охранник, которого звали Толик.

— Кто это? — Фамилия показалась Ванечке знакомой.

— Это который пернул со страха на всю площадь! Мы все уссались. Нашего босса дружок. Или, точнее, деловой партнер: они с шефом строят завод в Шушарах. Построят, потом подадут, заработают много денег. Они постоянно так делают. У них куча проектов.

— И что? — Ванечка наконец вспомнил: эта фамилия вскользь упоминалась по делу об убийстве очкастой журналистки.

— Он своим дал команду, чтобы вас нашли и наказали.

Ванечка даже вздрогнул:

— А кто это такой вообще? И что ему до нас? И за что нас наказывать?

— Я не знаю. Дай свой номер, будет информация — скину сообщение. Я и подошел, чтобы предупредить, потому что это не человек — говно!

Шор

На следующий день Ванечка рассказал об этом разговоре Коту.

— Да кто он вообще такой? — возмутился Кот. — Я его даже не запомнил. Интересно было бы на него еще раз посмотреть! Ты в Инете поискал? У тебя хоть одна фотография его есть?

— Только одна и есть. С телевизора. Из прошлогодних новостей. — Ванечка достал распечатку картинки. — Вот он, в третьем ряду за Президентом. Смотри, какая наглая и самоуверенная глумливая рожа! Видно, что ему неприятно стоять в третьем ряду, поскольку он непременно должен быть в первом. Очень любопытный тип. В Википедии его нет. Только упоминания в форумах. Ничего о нем точно неизвестно. Например, неизвестно, какой он национальности, наверняка средней — помесь чего-то с кем-то. А помеси — они, кстати, самые умные. Вероисповедования тоже неизвестно какого, а это значит — никакого. Говорят, носит золотой крест и тут же рядом звезду Давида, еще говорят, что он будто бы католик, но придерживается буддизма, впрочем, замечен был и в мечети, а в другой раз его видели у Стены Плача в Иерусалиме в ермолке, хотя, впрочем, там всем обязательно ермолки выдают, иначе не пускают. Я так думаю, что может быть, это вообще не человек.

— А кто же тогда? — опешил Кот.

— Ну, это сложный вопрос! — сделал важное лицо Ванечка. — Я думаю, некое мимикрирующее под человека существо, не описанное наукой! Миллиард долларов капитала, заработанные за десять лет, и все якобы легально. Это впечатляет. Так просто не бывает.

— Не пизди! — вылупился Кот.

— Это знаешь, какой это мозг! У-у-у! Ты только видишь одну сторону, а он уже все уловил, как бы утырить миллион. Это, как в шахматы: ты со своим куриным мозгом смотришь на два хода вперед, а он, как Каспаров, видит ходов за двадцать, и шансов у тебя против него нет никаких. Специально и законы запутанные принимаются, и законы они так же как и шахматы, можно и так и так прокрутить. В финансах и бухгалтериях равных ему нет: он левополушарный человек. Вот ты, Андрюха, я так думаю, чисто правополушарный: тебе лишь бы выпить и с телкой поваляться, а в бухгалтерском отчете, дебете с кредитом ты ни хрена не рубишь. И научить тебя этому невозможно. Это как обезьяну попробовать научить физике — пустая трата времени. Не удивлюсь, что он все видит насквозь. И еще в форуме: когда шел мимо церкви так три раза плюнул. Значит, сатанист. Или демон в человечьем обличье.

— А мы сами-то кто?

— Мы — ангелы! Помнишь старца-то печорского?

Они шли, обсуждая эту внезапно возникшую проблему. И опять сунулись через тот же проклятый сквер, где когда-то встретили Мориса. И снова там кишела вездесущая гопота. На этот раз сыщики решили обойти сходку, но Кот случайно (потом, крестясь, клялся в этом) толкнул некоего типа с бутылкой пива под локоть. Пиво плеснулось в лицо, послышался мат. Кот, мгновенно оценив обстановку, уже по установившейся уже традиции забрал бутылку и вмазал ею гопнику по лбу, разбив бутылку вдребезги, потом начал бить несчастного любителя пива головой об скамейку. Что-то в нем явно заклинило, в этом обычно осторожном и рассудительном Коте. И опять дружки ринулись спасать товарища, и снова наткнулись на Ванечкины кулаки, встретившие их смертельным боем: чавк-чавк, бум-бум! — и все тут. Точь-в-точь как раньше. Короче, синдром «дежавю».

Двинулись дальше. Кот невесело рассмеялся:

— Не удивлюсь, если кто-то из них однажды помрет, тогда мы добьем остальных и закопаем тут же на газоне в сквере среди окурков и использованных гандонов! Сколько мы уже народу с тобой закопали и утопили? Я даже считать боюсь! Раньше после такой драки, как только что, я бы месяц отходил и еще год про нее всем рассказывал, а теперь у меня такое ощущение, будто я муху прихлопнул. К вечеру уже забуду.

Нужно было найти спокойное место, посидеть, попить пивка, все обдумать, не спеша обсудить накопившиеся проблемы, но место такое найти никак не получалось — не попадалось и все тут. С сиреной и синими сполохами в направлении сквера пронеслись две милицейские машины. Сыщики свернули в проходные дворы, потом вышли на проспект, чтобы тормознуть там маршрутку.

Уже через пару минут они стояли на заплеванной и закиданной окурками автобусной остановке. Подошла бабка с сумкой-тележкой на колесиках, поглядела на них со злобой, пробормотала невнятное ругательство, сплюнула и пошла дальше.

— Интересно, что безумные старухи таскают всегда за собой на этих тележках? — шепотом спросил Ванечка, на всякий случай сплюнув три раза через левое плечо.

— Я думаю, в сумке ничего нет, это с давних советских времен привычка что-то таскать за собой, как улитка свой домик, — так же шепотом ответил Кот. — Без тележки бабка и дня не проживет …

Увидев, что Ванечка сплевывает, ухмыльнулся:

— Чего расплевался — ты и сам демон!

До центра ехали в раздолбанном и скрипучем маршрутном такси. Ванечка тупо смотрел в грязное окно, Кот обкусывал заусенцы, постоянно зевая во весь рот. Двое подростков, сидевшие напротив, играли со своими мобильниками, включали громкие мелодии, хихикали, толкались. Пассажирам это, наконец, надоело. Пожилой мужчина сделал подросткам замечание, те на минуту прекратили, а потом снова занялись своими делами. Кот в упор уставился на них, а потом, убедившись, что никто в эту сторону не смотрит, треснул паренька ладонью в лоб так, что тот клацнул зубами и ударился затылком о кузов. Парень окрысился, зашипел, но, видать, сильно перепугался.

— Выкину телефон в окно нахер, если еще раз включишь! И тебя тоже вслед за ним! — прошипел Кот, глядя на подростка в упор. — Понял? Я не слышу ответа? Понял? — И еще раз врезал ему в лоб ладонью. Подросток, что-то проскрипев, опустив глаза. Второй тоже нагнул голову пониже, уши у него налились кровью.

— Останови! — крикнул Кот водителю маршрутки — по виду таджику или узбеку.

Тот бросил маршрутку к обочине.

— Быстро пошли вон! — рявкнул Кот мальчишкам.

Подростки вышли. Кот еще и пендалем наградил их обоих на прощанье: слушай старших, не шали!

— Таких, блядь, надо в армию и пиздить каждый день — глядишь, люди бы получились!

Это была его любимая присказка.

На платформе в метро случилось еще одно происшествие. Впереди сыщиков шли трое поддатых мужчин, возрастом лет под тридцать, один лысоватый, все плотные, крепкие. Какой-то бедолага из подошедшего поезда случайно натолкнулся на них и тут же получил крепкий удар в ухо, от которого слетел с ног и словил тумака еще и лежа, однако тут же вскочил и убежал, виляя между гражданами. Мужики, гоготнув, пошли дальше. Кот тут же классифицировал их как выросших гопников и буквально закипел яростью. Он рысцой обогнал эту компашку, обежав с другой стороны стоящий на платформе газетный киоск. Потом, стиснув зубы, нагло поперся им навстречу и столкнулся с лысым чуть ли не грудь в грудь. Мгновенно произошла кулачная сшибка. Однако исход получился уже совсем другой: лысому Кот сразу же, и, причем, капитально, расквасил нос — возможно даже и сломал. Однако мужик оказался крепкий, пытался отмахнуться, и действие затянулось на лишние три-четыре секунды, что с учетом наличия видеокамер было опасно, поэтому вмешался Ванечка со своими обмозоленными кулаками-кувалдочками, завалив по ходу дела и лысого и заодно его приятеля — третий куда-то делся; потом Кот с Ванечкой вместе с толпой сместились назад к эскалатору, крича утробными голосами: «Вызовите врача, человеку плохо с сердцем!», рванули вбок и впрыгнули в подошедший вагон. Там сразу же прошли к другим дверям, снимая куртки.

— За что ты так не любишь гопоту? — спросил слегка запыхавшийся Ванечка, с интересом разглядывая симпатичных девчонок, сидящих на скамейке напротив. Те строили глазки и хихикали.

— Может, снимем их? — предложил Кот. — Хорошие девчонки! — Но девушки через остановку вышли, напоследок стрельнув глазками.

Наконец, приехали в центр. На подходе к эскалатору образовался небольшой затор. И тут идущие чуть впереди подростки устроили толкотню, какой-то мужчина, которого они случайно задели, сделал им замечание: «Эй, у вас что — с головой в порядке?». Губастый, лохматый, довольно мерзкий парнишка огрызнулся, как тявкнул: «А это не ваше дело!» Кот, стоявший рядом, не утерпел и дал ему затрещину: «Закрой пасть!» Далее до самого эскалатора он каждые три секунды давал губастому подзатыльник, а на эскалаторе еще и пендаля ногой врезал, пообещав наверху навесить хороших пиздюлей. Пацаны тут же рванули вверх по эскалатору бегом.

— Ну, что, сформировал я у него стойкий рефлекс? — гордо спросил Кот. Подобную систему воспитания он считал наиболее эффективной. — Поверь мне, он теперь больше никогда не будет толкаться и хамить в метро.

На улице и следа подростков не было видно, зато попался какой-то похмельный гопник с банкой пива. Кот задел его плечом так, что гопника развернуло. Тот буквально затрясся, закричал, размахивая банкой:

— Ты, бля, гандон, иди сюда, нах! Я тебе щас вьебу!

Проорал он это, в общем-то, не слишком уж и громко — скорее для самоудовлетворения, но Кот услышал и резко развернулся. Оторопевший гопник рухнул с одного удара, раскинув руки, но так и не выпустив банки, из которой на дорогу с шипением выплеснулось пиво.

Потом Кот с Ванечкой зашли в кафе перекусить и, наконец, спокойно обсудить сложившуюся ситуацию. Они вновь оказались в роли чьей-то добычи, на которую объявлена охота. Потом Ванечка поехал к себе домой на метро, поскольку бомбил и таксистов не любил.

На «Маяковской» он перешел на другую линию и еле-еле успел на последний поезд. В вагоне царила какая-то странная атмосфера. Ванечка немного занервничал. Пусть длинный, — но ведь не бесконечный же! — перегон от «Гостиного двора» до «Василеостровской» никак не заканчивался: поезд словно свернул в какой-то другой туннель — ему, казалось, конца не будет. Ванечка устал ждать, думал, пронесет, но не пронесло. Вагон был практически пустой — только в другом конце сидела какая-то девушка в наушниках. С неожиданным грохотом прокатилась через полвагона пустая пивная бутылка.

Откуда-то образовались два гопника в кожаных куртках, спортивных штанах и кепках-таблетках. Оба с одинаковыми челками и оттопыренными ушами, как братья-близнецы, оба пару дней небритые. Даже в метро они продолжали лузгать семечки, сплевывая на пол. Ванечка уставился на них и не мог оторвать глаз. Один из близнецов встал, подошел вразвалку.

— Ты чё такой дерзкий? — наклонился он к Ванечке, покачивая плечами и растопыривая пальцы.

Заблудившийся поезд с безумным грохотом и визгом несся по туннелю. Ванечка ничего не ответил, продолжая смотреть гопнику в глаза, словно хотел увидеть там хотя бы искру разума, но так и не увидел. Так смотрят в глаза горилле.

— Слышь, короче, чё ты тут лупишься?

Гопник замахнулся и тут же получил прямой встречный удар в подбородок снизу такой силы, что у него щелкнули челюсти, а сам гопник, взбрыкнув ногами, взлетел и приземлился затылком об пол — аж вагон содрогнулся — потеряв при этом свою кепку-таблетку, которая тележным колесиком укатилась далеко в другой конец вагона. Второй близнец тут же ринулся в бой, пытаясь достать Ванечку ногой, но попался в простейший блок-захват, нелепо запрыгал на одной ножке, а потом скукожился, получив кулаком короткий и жесткий удар в пах. В этот самый миг вагон и прикатил, наконец, на долгожданную «Василеостровскую». Ванечка благополучно выскочил на платформу, двери с шипением закрылись за ним, и поезд увез гопников дальше — к «Приморской».

Ванечка же, опустив голову, ринулся к эскалатору. На всякий случай принял меры к маскировке, если наверху стоит камера: снял и вывернул наизнанку куртку, натянул на голову бейсболку, напялил очки с простыми стеклами, нацепил на рубашку галстук. Это уже вошло в привычку. Милиции, однако, наверху не оказалось. Без помех вышел он на улицу, всей грудью вдохнул прохладный ночной воздух. О гопниках он совершенно не беспокоился. Однажды Кот после подобной сшибки, без особых эмоций засадив какому-то гопнику ботинком в лоб, так что раздался явный хруст, заявил: «Гопники — существа очень живучие, причем гораздо более живучие, чем их далекий предок — человек».

Кстати, так уж получилось, что Ванечка оказался на одной ступеньке эскалатора с девушкой из вагона. Та вылупилась на него во все глаза с ужасом и восхищением одновременно.

— Надо покупать машину! В метро ездить совершенно невозможно: хулиганы задолбали! — только и нашелся промямлить Ванечка.

Сбежав по ступеням от выхода из метро, Ванечка устремился к своему дому. На этот раз он решил проскочить побыстрее — через проходные дворы. В одном месте тусовалась компания подростков, Ванечка пронесся мимо них. Тех, видимо, задело, что он не обратил на них никакого внимания, они свистнули в спину, кто-то даже крикнул вслед что-то, типа «дай закурить», Ванечка отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и тут же этот кто-то рванулся его догонять с криком «Стой, пацан!», и сразу же со словами «Да пошел ты на хуй, мудак!» крепко получил в рыло. Затем чертыхающийся Ванечка вернулся к гомонящим тусовщикам. Со вторым, стоящим у стены, получилось еще интереснее: Ванечка сходу ударил его в лицо, тот с отвратительным костяным стуком тюкнулся затылком об стену, сполз вниз и повалился набок, как марионетка, у которой обрезали веревочки. Третьему парню жестко досталось ногой по ребрам, и он, согнувшись, отскочил, заковылял прочь, подвывая: «Ты чё? Бля, больно, нах!» Двое оставшихся тут же отбежали в сторону и даже не пытались нападать. Три девчонки с сигаретами в зубах застыли, будто замороженные. Это было как избиение младенцев. Мамаши их наверняка завтра будут вопить: «Наших детей безнаказанно избивают во дворах хулиганы! Куда смотрит милиция?»

Далее Ванечка добрался до дому уже без приключений, сразу же скинул кроссовки и носки, босиком, оставляя влажные следы, прошлепал по прохладному полу на кухню, первым делом залез в холодильник: там лежал вялый пучок укропа, три яйца, открытый пакет майонеза неизвестной давности. «Супер!» — Ванечка поджарил яичницу, мигом проглотил ее прямо со сковороды без хлеба и лег спать. Радио на кухне что-то бормотало, идти его выключать было лень. «Скучно спать одному», — последнее, что подумал Ванечка, даже не погружаясь, а буквально падая в сон, как подводная лодка на морское дно — в мягкий и прохладный ил.

В самом конце июля вышел из отпуска загорелый дочерна Корабельников с облупленным носом, привез местного, довольно паршивого, вина, поделился летними впечатлениями:

— В Темрюке есть огромная территория, огороженная высоченным забором, даже не забором — стеной, наподобие Берлинской, с видеокамерами по всему периметру и кольцами колючей проволоки, пущенной по верху. Кто там живет, что за люди — никто не знает. Какая-то элита из Краснодара или откуда-то еще. Проход к морю для местных жителей теперь полностью перегорожен. Однажды местные взорвали забор. Это было началом партизанской войны. Тут же был вызван взвод карателей: то ли ОМОН, то ли частная охранная контора. Тех из местных боеспособного возраста, кто был пойман на улице, жестоко избили. Классическая тактика карателей: за одного отвечают все. Чтобы неповадно было. Еще и завели уголовное дело по статье «терроризм». Местные милиционеры, впрочем, искать никого не стали. Это было своего рода сопротивление местных полицаев. Охранники одного местного поймали и начали пытать. Тот, выдержав пытки и ничего не сказав, поскольку действительно ничего не знал, был выкинут за ворота, как кусок мяса. Его отправили в районную больницу, где он отлежал целый месяц. Вышел на костылях. А за что задержали и покалечили, знаешь? Что-то он там вякнул про «Водный кодекс». Те хохотали до колик: «Он сделан для тебя, быдло, но не для нас»…

Еще Корабельников рассказал, что вдоль всей стены тянется асфальтовая дорожка для охраны примерно полтора метра шириной, как некая погранполоса. На ней темнеют давленые виноградные улитки и еще в одном месте чернильными кляксами в изобилии нападала с дерева шелковица. Вечером дорожку освещают яркие ртутные лампы. Это что-то вроде границы. Однажды пришли несколько местных и навалили на дорожку кучи, сверкая задницами прямо в камеру. Дерьмо это никто не убирал несколько дней. Война продолжалась. Корабельников стал невольным свидетелем этой драмы. Он покинул это страшное место без сожаления и больше решил отдыхать на русский Юг не ездить:

— Что-то я не пойму, что происходит. Законы, получается, пишут для одних, а для других — вроде как законов нет.

— Они же — неприкасаемые. Каста. Бороться с ними бессмысленно. Надо попытаться туда попасть. И тоже стать неприкасаемыми! — заявил по этому поводу Кот.

Корабельников протер очки и надел их снова, поморгал глазами:

— Думаю, так оно и есть. Сейчас создано новое феодальное общество. Главный назначает своих намествников-феодалов, сейчас называются губернаторы. И он собирает дань. Не исключаю, что он отправляет деньги наверх целыми чемоданами. Иначе в этой системе не бывает. Лет тридцать она еще продержится. За это время вполне можно наворовать денег и потом свалить за границу. Пропуск туда один — деньги. Много денег.

— Много это сколько? — заинтересовался Кот.

— Купить место депутата в Думе стоит, говорят, миллиона три долларов. Я думаю, это и есть цена входа.

Кот, прикрыв глаза, что-то стал подсчитывать в уме.

В соборе

В этот день вернулись с работы очень поздно. Метро уже не работало, мосты развели. Валентина сутки дежурила в больнице, и Ванечка остался ночевать у Кота.

— Кате на телефон вчера пришли чужие деньги, так отправитель написал ей, что если она их не отдаст, но он ее проклянет! Она отдала. Как считаешь, есть колдовство? — спросил Ванечка.

— Я не знаю, — пожал плечами Кот. — Бабушка рассказывала про свою соседку в деревне. Та долго болела и не так давно умерла. Считалось, что ее сглазили. Кто-то будто бы закопал подкову под крыльцо, и ее действительно нашли, а еще однажды, когда она выходила из дому, то пнула ногой какую-то валявшуюся на земле кость, и после этого у нее стала опухать и гнить нога. Когда она умерла, батюшка на отпевании сказал родственникам, чтобы они не особенно распространялись, где ее хоронят, дабы уже на ее могиле не совершались некие черные вещи. Короче, жуть одна! По идее, если есть черные силы, есть и колдовство.

Самого Кота в свою очередь очень заинтересовала одна проблема, которую он отрыл в любимой желтой прессе:

— Интересно, есть такой Высший Суд? В плане того, что потомки непременно платят за своих предков, за их деяния — существуют же проклятия в семь колен? Знать бы точно. Типа сделал гадость, про которую никто не узнает, а сверху-то видно все и суд тебе непременно будет, а если не тебе лично, то внуки или правнуки твои за это будут отвечать, поскольку являются частью тебя самого, твоего кода ДНК.

— Завтра же пойду в церковь отмаливаться! — тут же испугался Ванечка.

— Вот и посмотрим, отпустятся тебе грехи или нет…

— Посмотрим…

— А как ты поймешь? — поинтересовался Кот.

— Наверняка будет какой-нибудь знак. Если эта система работает, знак точно будет! А что там надо делать-то?

— Откуда я знаю! Поставь свечу и постой перед иконой, — предложил Кот.

— Сколько надо стоять-то?

— Говорят, надо стоять, пока свеча не догорит.

— А я слышал, когда хотят кому-то напортачить, имя человека включают в списки умерших, а свечку ему ставят вверх ногами! — вдруг вспомнил Ванечка.

— Фигня! Как может церковная свеча быть вверх ногами? У нее нет ни низа, ни верха. Но непременно должна существовать какая-нибудь штучка от порчи. Или молитва или крест. Или святой воды попить. Церковь на то и сделана, чтобы от колдовства оберегать, а если через нее идет колдовство, то это неправильно и такого быть просто не может. Как думаешь, если этого Шора облить святой водой, что будет?

Дата добавления: 2015-09-30