— А ты знаешь, мужик, что насильственное удержание человека, лишение его свободы — это два года заключения… — проблеял Кот.
Охранник застыл на месте. Лицо его вдруг приобрело свекольную окраску. Ванечка даже испугался, что дядьку сейчас реально хватит удар.
— Если за всякую блядь будут давать два года… — процедил охранник, однако фразы не закончил.
В этот момент стало ясно, что Мариша с очень высокой вероятностью все еще находится здесь. Кот тут же на охранника попер:
— Слушай, отдай девчонку, и мы уйдем без шума. Ее родичи ищут, в ментовку уже хотят заявлять. Проблемы будут. Тебе это надо?
— Пусть заявляют. Все, парни, уябывайте отсюда на хуй, пока я добрый! Щас собак спущу! — пролаял охранник.
— Ну, и где твои собаки? Чтой-то не видать!
И тут Ванечка, убедившись, что больше никто из дома не выходит и других признаков жизни не наблюдается, бабахнул охранника в челюсть. Тот, было, дернулся увернуться, но удар прошел и мужик зашатался, а от второго прямого удара в подбородок рухнул на песок. Охранника перевернули на живот, связали за спиной руки и заклеили рот коричневым упаковочным скотчем. На голову ему надели тряпичный мешок. В таких случаях на человека обычно находит оторопь. Проверили карманы. В правом нагрудном, который расстегнули, вырвав с мясом форменную пуговицу, неожиданно обнаружился стандартный ключ от наручников. Самих же наручников на поясе не было. Первая удача! Это внушало некоторые надежды.
Кот остался сторожить охранника и ворота, а Ванечка направился к дому, постучал костяшками пальцев в дверь. Ничего. Приоткрыв, прислушался. Не услышав ответа, вошел, по инерции вытерев ноги о коврик, крикнул:
— Эй, есть кто живой? (А ведь чуть-чуть не вырвалось: «Всем лежать! Мордой в пол! Руки за голову!»)
В первую очередь следовало осмотреть подвальные помещения и дальние комнаты, где могли прятать пленницу. В подвале, который представлял собой скорее нежилой цокольный этаж — или, по-западному, «ground floor» — располагалась тренажерка, в которой густо воняло потом, сауна с еще влажным полом, еще несколько комнат неизвестного назначения типа кладовок, в одной из которых Ванечка, к своему изумлению, и обнаружил живую девушку.
Она сидела на кровати прикованная наручником к вмурованной в бетонную стену скобе. Выглядела она плохо. Волосы были грязные, висели сосульками. Никакой косметики. Запах немытого тела, мочи и спермы.
— Это ты, что ли, Марина? — обратился к ней Ванечка с некоторым сомнением.
Девушка энергично закивала.
— Мы приехали за тобой. От Валентины.
По некоторым мелочам было ясно, что Марину пользовали по прямому женскому назначению неоднократно. Но надо отдать ей должное, в истерику она не впала, хотя сказать толком ничего не могла, может быть, ей давали что-то успокаивающее.
Ванечка отпер наручники. Поднялись по лестнице наверх, вошли в большую гостиную с камином. В этот момент раздался шум, и в гостиную буквально влетел, не касаясь пола, с вытаращенными глазами Кот, врезался в шкаф и там застонал, даже не пытаясь подняться. Лицо его было разбито. За ним ворвался неведомым образом оказавшийся в доме некий тип — матерый человечище — ростом под два метра, весом за сто килограммов, весь покрытый мускулами как броней. Наверняка от нечего делать целыми днями качался в тренажерке. Лик его был ужасен, движения — стремительны. Ванечка отшатнулся, а Марина просто опустилась на пол, согнулась и закрыла руками лицо. Громила проскочил мимо них, кинулся к Коту, без видимых усилий поднял его и кинул в угол, как тюк с тряпьем. Потом повернулся к Ванечке. Ванечка поискал вокруг глазами: чем бы его треснуть. Тут же и узнал этого типа по фотографии: Катасонов-Хорь, и кличка ему очень подходила — хищное, чуть вытянутое вперед лицо, безумные, близко к переносице посаженные глаза. От страха Ванечка мгновенно покраснел, реально как помидор. Такая уж у него была реакция на стресс. Бледность у Ванечки отмечалась только от большой усталости и недоеда.
В комнате был большой камин, и Ванечка лихорадочно шарил глазами вблизи него: где же кочерга? Ведь должна же она непременно где-то быть! А, вот же она, родная!
От удара кочергой по голове даже такой гигант, как Хорь, остановился. А после второго удара просто очумел и сел на пол, схватившись за голову. Известно, что на голове толстых мышц нет, поэтому ее довольно легко пробить. Не зря же существуют обязательные каски для строителей: ведь если даже маленький камешек упадет с большой высоты или попадется на пути торчащий гвоздик — голова тут же и пробита. Вставший, наконец, Кот приложил Хоря еще пару стулом, замотал и ему руки и рот скотчем.
Обнаружили и сумку с навигатором. Она просто лежала в прихожей — в шкафу. Первый охранник так и продолжал лежать у ворот, хотя весь искрутился и измычался.
Вышли из ворот, двинулись по улице, свернули налево и сели в машину. Марина продолжала молчать.
— На-ка, выпей! Пару глотков! — сказал ей Кот в машине. — Давай-давай!
Через какое-то время Марина заговорила:
— Выгляжу, наверно, ужасно? И воняет от меня, небось?
— Не бери в голову. Скоро дома помоешься! Живая и радуйся. Загранпаспорт есть с визой? Валентина сказала, что вы ездили недавно в Финку? У вас же там вроде как подруга живет?
— Любаша? Да, он живет в Турку.
— Сегодня уже не получится, но завтра — вали из страны, отсидись там по максимуму, сколько получится.
Ванечка пригляделся к Коту:
— С такой рожей тебя остановят и точно будут проблемы. Кровь хотя бы сотри.
— Садись ты за руль, а я назад.
— Я права не взял.
— Блин, может, тогда пересядем на электричку?
— С такой головой? Вы с ума сошли! — всполошилась Марина. — Хоть искупаться дайте.
— Одень шапку или мою камуфляжную куртку с капюшоном, — предложил Ванечка. — Якобы мы туристы-рыбаки.
— А лодку куда девать? Сопрут! — засомневался Кот. — Или оставить на базе — потом заберем?
— Ладно, едем так. Лодка пригодится для камуфляжа. Скажем, что хулиганы тебе набили рожу, упал, дадим, если что, денег. Главное, чтобы машину не досматривали.
— Самое главное, я — трезвый. Марин, у тебя случайно крем-пудры нет?
— Случайно есть, — сказала Марина, то ли со временем, то ли от алкоголя уже вполне пришедшая в себя и повеселевшая.
— Трезвый — не трезвый — какая разница, — продолжал бурчать Ванечка, — говорят, они специально держат на посту два прибора: один поддельный с уже вделанным алкоголем, а другой — настоящий, и один выпивший сотрудник как-то туда успевает дыхнуть. Можно еще и ватку использовать, тряпочку со спиртом. Говорят, они и врачей подкупают, и те за долю малую подтверждают, что водитель был пьян.
Кот поддержал беседу:
— А у нас одного парня остановили и как бы провели досмотр машины, всюду полазили да и отпустили. Едет он дальше — и вдруг — снова пост и снова досмотр. И тут-то у него в бардачке находят пакетик с белым порошком. И спрашивают: что будем делать? Понятно, что подбросили, но сделать он уже ничего не может. Деваться некуда: пришлось платить. Надо видеокамеру в машине завести и включать в таких случаях. Здорово было бы их поймать на подставе!
— Хрен там уследишь…
— Ладно, прорвемся! С нами Бог! — перекрестился Кот на иконки, приклеенные в машине над бардачком.
Марина между тем заснула, да так сладко, что Ванечка, глядя на нее, тоже заклевал носом. Перед тем, как уснуть, пихнул Кота локтем в бок:
— Гляди, Андрюха, сам не усни!
Проснулся Ванечка уже на улице Савушкина от резкого торможения и закрученного матерного ругательства, который Кот адресовал какому-то подрезавшему его типу на черном «Ниссане», вихлявшему, как пьяный, из ряда в ряд.
— Ты бы поаккуратнее матерился — тут девушка! — проворчал Ванечка, причмокнув и снова прилаживаясь уснуть, но заснуть ему уже не удалось.
Вскоре приехали на Пять Углов. Марину сдали Валентине, девушки сразу направились в ванную комнату. Там зашумела вода, забубнили голоса. За матовым стеклом задвигались розовые силуэты.
Кот с Ванечкой сели на кухне пить чай. У Ванечки от желания уснуть ежеминутно закидывалась голова. Блином нависло над ним лицо Кота:
— Бери машину, еще успеешь до разводки мостов. Или, хочешь, оставайся с Мариной — сейчас ее отмоют. Марина тебе по жизни должна отдаться как герою-освободителю…
— Да иди ты… Я только спать хочу и больше ничего! — отмахнулся Ванечка. Кроме того, от Марины в данной ситуации вполне можно было получить какую-нибудь заразу.
Забрав у Кота ключи от машины, Ванечка вышел из квартиры. Через полчаса он уже был на Васильевском.
Ночь была прохладная. Ванечку пробрал трясунчик. Стуча зубами, он бегом буквально взлетел на свой второй этаж, вошел в квартиру. Одежду бросил на полу. Засыпая, подумал: хорошо бы Ася тут была под боком, теплая и сонная. Надо жениться.
Разбудил его звонок в дверь. Ванечка мгновенно пришел в себя, и первая мысль была: пришли арестовывать.
Но там стоял Кот:
— Давай скорей ключи от машины!
— Ты куда?
— К своим — на дачу. Батя там снова упал в погреб. Послезавтра приеду. Если что — звони!
Кот умчался вниз, топоча по ступеням. Ванечка захлопнул дверь, лег в еще теплую постель и снова уснул.
Нападение на Ванечку
Через час раздался звонок по телефону. Звонила Валентина и тут же передала трубку Марине. Оказалось, Марина уже пропилила всем мозги своей кошкой Кирой, которая оставалась у нее в квартире одна уже целых четыре дня. Марина рвалась туда, но Валентина, понятное дело, не пускала. Ванечка, подумав, пообещал заехать. Встретились с Валентиной в переходе метро. Она передала ключи от Марининой квартиры и адрес с кодом подъезда.
Марина снимала однокомнатную квартиру в совершенно ужасном месте в Невском районе. Ванечка отпер дверь, зашел. В квартире густо пахло кошачьими экскрементами. На полу валялись какие-то обрывки бумаг, сухие хлебные корки. Кира действительно съела всю еду, выпила всю воду и уже начала грызть мебель. Налитую ей воду Кира тут же принялась лакать с громким хлюпаньем, потом кинулась к еде. Ванечка открыл форточку, вычистил кошачий лоток, сел на диван.
Кира хрустела из-под стола кормом. Ванечка листал женский глянцевый журнал, который здесь же на диване и нашел. В это время раздался звонок в дверь. Ванечка почему-то подумал, что это Катя. Хотя, при чем тут Катя?
Открыв дверь, он сразу получил неожиданный сильный удар в левую скулу, причем даже не кулаком, а каким-то тяжелым предметом. Буквально влетев в комнату, он грохнулся на пол и, перевернувшись на живот, увидел под диваном выпученные Кирины глаза и вставшую дыбом шерсть у нее на загривке. «Сейчас в лицо вцепится!» — ужаснулся Ванечка, отпрянув, и тут же сильно и больно его ударили ногой в бок так, что прервалось дыхание. Скула онемела и начала заплывать.
Положение у Ванечки было незавидное: он был забит ногами под диван, получал удары в спину и в бок, по голове и не знал, как оттуда выбраться. Какое-то время пришлось терпеть. Наконец, удары закончились. Ванечка скосил глаз. Ботинки на толстой подошве стояли рядом с лицом.
— Эй, поднимайся, сучара! — пнули его еще раз по ребрам. И снова очень больно.
Кира светила своими желтыми глазами из дальнего угла. Ванечка начал потихоньку из-под дивана выбираться. Сначала он встал на карачки, потом, шмыгая разбитым носом, сел на диван. «Минутку бы хотя бы…» Поднял глаза. Перед ним стояли двое: коротко стриженные крепкие парни, но ничего особенного — обычные «быки».
— Чего надо? — прохрипел Ванечка, сплюнув кровью на пол. — На кого бычите, быки?
— Где она?
— Кто?
Парень тут же ударил, целя ногой Ванечке в голову, но Ванечка ногу поймал и, резко встав, опрокинул этого бойца назад, а по второму нанес целую серию ударов руками, из которых раза три явно попал в голову, потому что этот боец свалился на пол без сознания. Первый в это время только-только начал подниматься, но сделать это не успел, получив носком ботинка в висок.
Запиликал в кармане чудом уцелевший в ходе разборки телефон. Это звонил Спичечная Голова.
— Говорить можешь?
— С трудом, — задыхаясь, прохрипел Ванечка. Все у него разом начало болеть.
— Чего там у тебя? — заинтересовался Спичечная Голова.
— Все нормально.
— Что-то ты темнишь, — подозрительно заметил Спичечная Голова. — Ладно, освободишься — позвони, есть дело.
После этого на Ванечку навалилась страшная слабость. Связать обоих бандитов потребовало от него огромных усилий. Ни скотча, ни веревок под рукой не было, поэтому вязать пришлось проводом от торшера.
Кира тоже вылезла из-под дивана, принюхалась и лизнула каплю крови на полу.
Допрос занял минут пятнадцать. Один лежал с пакетом на голове, другой в это время отвечал.
— Кто-нибудь еще есть в машине?
— Нет.
— Ладно. Марка машины, номер?
— Бэха. 606. Тут напротив.
— Ключи?
— В правом кармане.
— Кто послал?
— Пошел ты!
— В партизана играешь? Что, утюг достать? — вздыбился Ванечка.
— Ладно, ладно. Тит. Ему нужна телка, — ответил бандит.
— Где Тит живет? — заорал Ванечка прямо ему в ухо.
— На Савушкина.
— На хуявушкина, ёпт! Точный адрес давай!
— Савушкина, одиннадцать.
Это соответствовало данным регистрации машины. Не врет.
— А где база?
— На Стачек.
— На хуячек, епт! Адрес!
Бандит назвал и этот адрес.
Узнал Ванечка и то, что были они вовсе не на даче Титаренкова, а у Хоря. То-то она показалась для Титеренкова бедноватой. Хорь был второй фигурой в группировке, отвечал за безопасность. Титаренковская же дача находилась относительно недалеко — в соседнем поселке Кусково.
Оказалось, Хорь лежит в коме в институте нейрохирургии Поленова — утром его привезли туда прямиком из Выборга. С охранником тоже плохо — что-то типа сердечного приступа, вероятно, инфаркт, находится в реанимации Выборгской районной больницы. Тит приказал привезти телку, чтобы через нее найти нападавших на дачу. Бандит сообщил также, что действующих бойцов в группировке всего-то человек пятнадцать. Последнее время команду из экономии сильно сократили.
Ванечка заклеил ему рот и надел на голову пакет. Воздух проходил под пакет свободно, хотя пакет при дыхании хрустел.
Потом Ванечка позвонил Коту, коротко осветил ситуацию.
Кот приехал уже через полтора часа, позвонил с площадки на мобильный:
— Я у двери!
На пороге его встретил Ванечка, впрочем, несколько более бледный, чем обычно да ее и с огромной гематомой на левой скуле. Всегдашний румянец его несколько поблек. Сам Кот был в синей униформе с надписью «Скорая помощь» и даже со стетоскопом на шее и чемоданчиком в руке.
Войдя, Кот осмотрелся.
— В этой ситуации только одно хорошее: первый этаж, а то тут лифта нет.
— И куда?
— В дамбу.
— Может, лучше в кислоту? — засомневался Ванечка. Цистерна с кислотой была гораздо ближе.
— Я думаю, в дамбу. Чего с кислотой заморачиваться! Надо переодеваться, противогаз напяливать. А тут за два часа обернемся.
Пакеты зашуршали, задергались и замычали. Кот достал шприцы и ампулы, отломил кончик на двух ампулах, набрал какую-то жидкость, чертыхаясь, начал ковыряться у парней в венах. Смотреть на это было невыносимо, и Ванечка, сидя у лежащего на голове, чтобы тот не дергался, отвернулся. Через минуту всякое дерганье прекратилось.
— Гуманная смерть! — сказал Кот, убирая шприцы.
Потом одного положили на носилки, надели ему на лицо кислородную маску, понесли в санитарную машину. Там свалили с носилок прямо на пол и отправились за вторым. Когда несли второго, наткнулись на старушку, которая как раз входила в подъезд. Та придержала дверь, спросила:
— Что это с ним?
— Водкой паленой отравился!
— Вот она, зараза! Нечего было жрать! — высказалась старушка без особых эмоций и жалости.
— Откачаем! — пообещал Кот.
— Да лучше бы сдох!
Потом Ванечка еще один раз поднялся, чтобы внимательно осмотреть квартиру и минут пять никак не мог найти Киру, которая где-то спряталось и затихарилась. Наконец вытащил ее за шкирку из-за холодильника, кошка при этом еще царапалась и кусалась. Киру пришлось забрать с собой. Всю дорогу она мяукала. Кот предлагал ее за такое поведение выбросить из машины на ходу. Ванечка с ним не соглашался: что он тогда скажет Марине?
— Не фиг с ней разговаривать — судя по всему, все Марины — круглые дуры! Никогда нельзя жениться на Маринах! — высказался в раздражении Кот.
Съездили на дамбу. Потом Ванечка сел в Ориниенбауме на паром и, несмотря на позднее время, из Кронштадта на маршрутке поехал в Лисий Нос.
* * *
Ася шла от станции к даче. Рядом с ней вдруг остановился большой черный внедорожник. Ася продолжала идти, не поворачивая головы. Машина ехала рядом почти бесшумно, толчками: проедет, подождет. Опустилось затонированное стекло, оттуда блеснули зубы.
— Дэвушка, красавица, хочешь щастья? Садысь, будэшь все иметь!
— Отстаньте от меня! — бросила Ася чуть ли не со слезами.
— Вай-вай, какой сердитый дэвушка!
Внезапно потемнело, где-то громыхнуло, на разгоряченный лоб упала первая крупная капля. Ася шла быстро, почти бежала, ее вдруг охватил ужас. И тут она, как в столб, буквально врезалась в Ванечку, который мял в руках изрядно привядший букет и мямлил:
— Прости меня, я, это самое, виноват и все такое…
Ася кинулась ему на шею. Холодным носом уткнулась в шею, прошептала:
— Ва-а-анечка!
Черная машина, на которую Ванечка видимого внимания вроде бы не обращал, постояла еще несколько секунд, будто в раздумье, потом, взревев мотором, унеслась прочь.
Асю трясло. Ванечка осторожно обнял ее:
— Чего это ты? Кто это?
— Я не знаю, — все еще тряслась Ася. — Едут за мной и едут от самой станции. Мне стало страшно.
По скрипучей лестнице поднялись в ее комнату в мансарде. В комнате стоял полумрак. Сели на диван рядом, касаясь бедрами. Тикали часы, шуршал по крыше дождь.
— В прошлом году дождь лил целую неделю, и весь Лисий Нос превратился в Венецию: канавы вышли из берегов, а что самое страшное — затопило туалет! Кошки целыми днями сидели дома. И мы тоже, — стала рассказывать Ася.
— Чайник вскипел! — закричала снизу тетя Вера.
По улице, хохоча во всю глотку, прямо под проливным дождем, брызгая по лужам, пробежала парочка.
«Сейчас прибегут домой, тут же разденутся и с удовольствием улягутся в постель, согревая друг друга», — хотел, было, прокомментировать Ванечка, но при Асе осекся. Она могла воспринять это как намек.
— Сейчас принесу чай сюда, — сказала Ася.
— Помогать тебе надо?
— Нет.
Пока Ася ходила за чаем, Ванечка позвонил Корабельникову:
— Саня, пробей номерок. Черный внедорожник «Шевроле-Тахо». Записывай…
— Тебе это срочно? — спросил Корабельников, который явно что-то там жевал и будто даже хлюпнул чаем или другим напитком.
— Не очень.
— Ладно, через полчаса перезвоню. «Тахо», говоришь? Типовая бандитская машина.
Перезвонил он ровно через полчаса — точность была неотъемлемой чертой его натуры. Данные о владельце машины Ванечке ничего не сказали. Это был некий Сулейманов Закир Мамосербович, житель Петербурга. Зарегистрирован Гражданский проспект, дом такой-то. Ну и что?
Между тем, передний пассажир внедорожника «Тахо» тоже сразу позвонил по некоему номеру, вначале произнес дежурный вопрос про здоровье, потом сообщил:
— У десятого дома, оказалось, есть «крыша»… Какая? Что значит «какая»? Обалденная!.. Можно, конечно, забить стрелку, но… Понял…
Закончив разговор и убрав телефон, он спросил водителя, у которого свободной от щетины была только узкая полоска хмурого лба над сросшимися густыми и очень черными бровями:
— Думаешь, он наш номер срисовал?
— Вряд ли. У него же там такая дэ-эвушка! — прокаркал бровастый. — Как бы я ее пялил во все дырки! Ум-м-м!
— Повезло нам, если так.
На следующий день Ванечка уехал рано, поскольку должен был сопровождать Спичечную Голову в Череповец. С собой везли тяжелую сумку с деньгами. На машине ехать не рискнули. Для безопасности Спичечная Голова выкупил купе на двоих. Доехали без каких-либо приключений. Спичечная Голова остался еще на день решать свои дела, а Ванечка отправился домой.
Назад из Череповца Ванечка ехал на трейлере «MAN» пассажиром и охранником в одном лице — такая получилась оказия. Груз был ценный, решили перестраховаться. Перед поездкой вместе с водителем Олегом плотно позавтракали. Ванечка сразу же залег на сиденье за спинкой водителя, вытянулся и очень хорошо под тряску и дорожный шансон уснул. Разбудили его оживленные голоса. Двигатель не работал. Ванечка выглянул в окно. У кабины стояли парни, смотрели грозно, с виду — дагестанцы. Видать, очередная банда приехала с юга на промысел. Ванечка спрыгнул на землю, зевая и щурясь на свет, с хрустом потянулся, широко во весь рот зевнул. Ближайший дагестанец, весь до глаз в щетине, на него сурово покосился. Кинжала ему только не хватало на поясе — настоящий абрек.
— Чего тут у вас? — спросил Ванечка у взъерошенного Олега.
— Они говорят, что это частная, то бишь приватизированная, дорога и я, мол, должен им платить за проезд, — прокашлял Олег. Человек он был бывалый и если и струхнул, то особо видно это по нему не было, хотя пальцы, когда он закуривал, заметно подрагивали.
— Пиздят они, это какая-то пришлая банда! — прошептал так, чтобы всем было слышно, Ванечка. — Ты на рожи их посмотри! Настоящие абреки с гор. В ментовку надо звонить. Я, кстати, уже и позвонил! — сказал он совсем громко.
Дагестанцы удивились. Испуга у Ванечки они не увидели и потому немного растерялись.
Прошло с полминуты. Дагестанцы насупили брови, подступили вплотную:
— Кто такой? Резать!
Один наседал особенно. Однако вместо ножа он вытащил пистолет. Отобрать его было делом секундным. Его же Ванечка и ударил рукояткой в лоб — рассек в кровь. Разбойники отпрянули. Тип с разбитым лицом, рванул, было, вперед и тут же был остановлен выстрелом из своего же пистолета в упор. Растянулся на дороге, засучил в грязной жиже ногами. Двое оставшихся бросились бежать. Ванечка стрелял им вслед от пояса, не целясь. Одному явно попал в поясницу, другому — прямо в зад. Оба, потешно захромав, продолжили бег. Потом один, запнувшись, все же упал. На этом патроны закончились.
— Чё, поехали? — спросил Ванечка у Олега, забрасывая пустой пистолет через осоку в ближайший пруд.
Онемевший Олег, кивнув, полез в кабину. Снова начались тряска и шансон. Скоро пошел сильный дождь, защелками дворники. Ванечку снова потащило в сон, и он перебрался на постель досыпать.
Между тем, оставшуюся без хозяйки Киру Ванечке на время пришлось забрать к себе в квартиру на Васильевский остров. Кира была хромоножка, и еще у нее была дурная манера: куда-нибудь спрятаться и там сидеть тихо-тихо, не отзываясь ни на кис-кис, ни на шуршание кормом. А еще Кира могла ластиться, а потом вдруг вцепиться когтями в руку и больно укусить. Асю она, впрочем, никогда не кусала и не когтила. Ася приехала на Васильевский ее покормить и там дождалась Ванечку из Череповца. Тот, поцеловав ее в губы, рухнул на диван.
Ася на кухне стучала ножом, гремела посудой. Ванечка, сидя на диване, позорно заснул. Вернувшись из кухни с салатом, Ася его растолкала: «Все готово!»
— Работал ночью, — оправдывался Ванечка, протирая глаза. После этого он стал еще более румяным, таращился, хлопал веками. Зажгли свечи. У Ванечки под одним глазом стал заметен отцветающий фингал. Ася потрогала его пальцем:
— Опять подрался?
— На тренировке случайно попали. Честно.
Ася только покачала головой:
— Иди, быстренько прими душ, помой руки!
Ванечка, вернувшись из ванной, заснул сидя за столом с вилкой во рту. Ася отбуксировала его на кровать. Он таращил глаза, щипал себя за щеку, но все равно заснул. Она приподняла одеяло и с головы до пяток, не спеша, внимательно осмотрела голого спящего Ванечку. Осмотр ее совершенно устроил, включая все части тела. Еще обнаружила здоровенный синяк на груди. Разделась, легла рядом. Поначалу ей было обидно, что Ванечка спит, она попыталась его растолкать, Ванечка открывал бессмысленные глаза, чмокал губами, бормотал: «Сейчас, сейчас!» — и снова засыпал, подергиваясь во сне. Зато утром уже Ванечка, в свою очередь, приставал к Асе, пытался перевернуть ее на спину. И теперь уже Ася отпихивалась, однако же, перевернулась, так и не открывая глаз. Поначалу ей было даже немножко больно, и она пискнула, но потом, все еще не поднимая век, потихоньку втянулась в процесс любви, часто задышала, выгнулась, застонала, а тут и Ванечка заскрипел, и после этого они снова уснули оба, обнявшись, потные, с переплетенными ногами и спали так до полудня. Потом, позавтракав, отправились гулять.
Вечером на ужин решили сварить креветки. Ася засыпала их в кипящую воду и вдруг взвизгнула. Ванечка подошел посмотреть. В кастрюле среди креветок обнаружилась маленькая рыбка (ее тут же отдали Кире, которая постоянно вилась под ногами, мяукала и тянула вверх когтистую лапу) и морская губка.
— Вот так дела, нам попался сам Губка Боб! — удивился Ванечка, осторожно потрогав Губку Боба вилкой.
— Я ни за что не буду есть Губку Боба! — категорически заявила перепуганная Ася.
В конце концов, Губку Боба, стараясь к нему не касаться пальцами, двумя вилками перетащили в мусорное ведро.
Стычка в аэропорту
Обеих девушек, Валентину и Марину, решили отправить в Хельсинки самолетом: по крайней мере, будет видно, как они пройдут границу. Валентина должна была вернуться автобусом через три дня, а Марина остаться там на подольше, пока не прояснится обстановка. Приехали в аэропорт заранее, посидели там в кафе, попрощались.
Наконец, девушки прошли контроль, помахали оттуда ребятам, а минут через пятнадцать еще и позвонили: «Все, мы прошли границу, можете уезжать!» Кот с Ванечкой вышли из терминала на улицу, сощурились на яркий свет дня, направились к стоянке. И тут на площадку перед терминалом буквально влетел целый кортеж: огромный черный внедорожник «Эскалада», за ним еще две машины поменьше, вероятно, с охраной. Ванечка с Котом остановились посмотреть, кто же это такой важный приехал. Внедорожник остановился совсем рядом. Оттуда стремительно выскочил белобрысый парень с решительным лицом — явно из хозяев, осмотрелся. Водитель в костюме и в галстуке в это время уже тоже вышел и открыл багажник, набитый чемоданами. Другой человек из охраны направился к дверям терминала за багажными тележками. В это время какой-то дурной мужик, — ну что его за язык дернуло! — проходя мимо и едва не запнувшись о чемоданы, окрысился на это зрелище: «Совсем оборзели чертовы олигархи!» Реакция белобрысого парня была мгновенной: он подскочил к мужику, кулаком сбил его на землю и начал месить ногами:
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |