- Он мне соврал. Говорил, что любит, а сам оказался женат. – Повернулась лицом к Вике. – И неважно, что он с ней развелся, он обманул меня, как после этого ему верить? Я не хочу, чтобы всё повторилось, как со Ждановым.
- Кир, ты меня, конечно, извини, но может быть, пора перестать бояться? Андрей это Андрей, он тебя не любил. А Герман, видно же, что ты ему очень дорога. Да, он тебя обманул, но его обман касался его прошлого, в ваших отношениях он всегда говорил тебе правду и хранил верность.
- Ты права. Но всё равно у меня внутри страх, страх перед очередной болью, боязнь ошибиться.
- И что дальше?
- Мне нужно ещё немного обо всём подумать. Германа все равно в Москве нет.
- Где он?
- У него командировка.
- Откуда ты это знаешь? – Вика с хитрецой посмотрела на Воропаеву.
- Знаю. Я звонила ему в офис. Хотела поговорить, теперь жду, когда он вернется.
- А что его жена?
- Они развелись пару дней назад. Он сообщил мне об этом в СМСке. Ох, Викуся, я ничего не знаю, только то, что люблю его и мне плохо. – Кира вернулась за свой рабочий стол, положила голову.
Глядя на Киру, Клочкова засмеялась, было понятно, что Кира готова простить Полянского и начать всё сначала. И снова обида: – Гад, Зорькин, как он мог!
Видимо, я сплю, – решила Катя. В реальности такого быть точно не может: её любимый человек Андрей Жданов стоял перед ней на коленях, протягивал охапку цветов, улыбался. Всё ещё находясь в легком шоке, Катя взяла цветы, вдохнула запах, тошнота подкатила к горлу, а сознание вернулось к хозяйке.
- Ты что здесь делаешь?
- Кать, может для начала ты меня впустишь? – Галлюцинация заговорила – значит, не сплю.
- Проходи. – Отошла от двери, предоставляя Жданову возможность попасть в квартиру. Ущипнула себя.
- Катя, – послышался голос не желающего исчезать призрака.
Вместо удивления и растерянности появилась злость. Что он здесь делает? Как посмел опять вмешаться в её жизнь? Да я ему покажу!
Зашла в комнату, бросила цветы в кресло.
Андрей понял: Катя пришла в себя, глаза её источали гнев, щеки раскраснелись. – Сейчас, Жданов, тебя будут бить. И всё-таки, она такая красивая, когда злится.
- И как это понимать?
- Что? – Прикинусь дурачком.
- Жданов, прекрати издеваться! Что ты здесь делаешь?
- Я… а.. – Андрей подошел к не подозревающей жертве, притянул её к себе, заглушая гневные восклицания страстным поцелуем. Забилась - как птичка, попавшая в силки.
- Как же я по нему соскучилась! – Руки Кати, сами по себе, притянули Андрея ещё ближе
- Только с ней я могу летать. – Губы её раскрылись. Руки притягивали всё ближе и ближе. Жданов оторвался от её губ, скользя вниз по шее, тонкое кимоно не спасало от его жаждущих рук. Послышался характерный треск разрываемой ткани.
- Катя, что ты делаешь? Надо оторваться от него, прогнать.
А вместо этого Катины пальчики проникли под пиджак, сбрасывая его вниз, следом полетела и рубашка.
- С Андреем у неё постоянно возникает сумасшествие, мозг перестаёт подчиняться хозяйке, кровь закипает, тело больше ей не принадлежит. Сквозь бесчисленные поцелуи, разобрала вопрос.
- Где твоя спальня?
Спальня? Не помню, не знаю. Делай со мной что хочешь, глупо сопротивляться, я ведь твоя.
Видимо, Андрей тоже решил не искать спальню, просто опустил её на снежно-белый пушистый ковер, приобретенный самой Катериной совсем недавно.
Оторвался от её шелковистой кожи, посмотрел в немного испуганные, с нежностью глядевшие на него, глаза.
- Я люблю тебя. – Он сказал это уверенно, но с затаенной болью. – Ты моя судьба. Столько лет искать тебя вдали от себя. Я идиот.
- Я люблю тебя, – призналась Катя. Но не в том, что он сейчас готов был услышать, и не в том, что она пока не готова была сказать.
Она просто снова потянулась к его губам, рука выключила светильник. Их накрыла ночь и лунный свет, падающий в окна.
Жданова проснулась рано утром – хорошо, конечно, что сегодня воскресенье и ей не на работу. Как оказалась в своей спальне - неизвестно, видимо, Андрей принес её сюда после того, как она заснула.
Андрей. Повернулась - Жданов сладко спал рядом с ней и улыбался, видимо, ему снились приятные сны. Что же мне с тобой делать? Можно решиться на любой шаг, разорвать отношения с кем угодно, почему же от мысли расстаться с тобой невыносимо больно?
Катя встала с кровати, нашла в шкафу ещё одно кимоно (предыдущее приказало долго жить). Пришла на кухню. Налила воды без газа. Пока пила, смотрела в окно, решала, но не математическую задачу, ей предстояло решить кое-что поважнее. Не заметила, когда он подошел к ней, нежно поцеловал в щеку, попытался повернуть её к себе.
- Андрей, не надо. – Встала из-за стола.
- Чего не надо? – Жданов по-прежнему не отошел от предыдущей ночи, улыбка не сходила с его лица.
- Ничего. Ты мне так и не ответил. Как ты меня нашел? И зачем?
- Кать, разве так начинается утро у влюбленных людей? С допросов? – Андрей снова попытался притянуть к себе Катю.
- Нет. Я думаю, оно начинается так же, как и их телефонные разговоры. – Катя ещё дальше отошла от Жданова – С упреков, оскорблений и расставаний.
- Зачем ты об этом? – Да, Жданов, а ночь так хорошо закончилась.
- Андрей. Я, наверное, чего-то не понимаю? Мы расстались, ты попросил меня исчезнуть из твоей жизни. Я это сделала. Не трогай меня!
- Кать, прости меня, пожалуйста. Я дурак, я даже не помню, что я тебе тогда наговорил. Это всё моя проклятая ревность. – Подошел ближе, ещё, поцеловал в лоб, обнял – Ты нужна мне, Катенька. Ты и я вместе, и тогда всё будет хорошо.
- Вместе? До твоей следующей вспышки? – Катя вывернулась из его рук.
- Катя.
- Уходи.
- Что?
- Андрей, я много думала и размышляла, поверь, у меня было время, мы слишком разные. Наши отношения стремительно скачут каждый раз: то мы враги, то друзья, то любовники. У нас с тобой постоянные страсти, а взаимоуважения, нежности, понимания и доверия между нами нет.
- Что ты говоришь? А вчера?
- Вчера? – Горько усмехнулась, – это ещё один пример, что дальше постели мы не продвинемся.
- Я не могу поверить в то, что ты говоришь. – Пораженный Жданов сел на стул, – мы же любим, Катя.
- Любим. И убиваем друг друга каждый раз, как появляются проблемы. Возвращайся в Москву.
- Ты с ума сошла!
- Напротив, сейчас я очень трезво смотрю на жизнь. Тебя ждет Зималетто, Надежда...
- Причём здесь Надя? – удивился Андрей.
- Я знаю, что ты с ней, я за тебя рада, вы красивая пара.
- У нас с ней ничего нет.
- Меня это не касается.
Жданов зло сжал кулак. Удалился с кухни, пока что-нибудь не сломал. Оделся, вышел из квартиры. Свежий воздух помогал остудить горячую голову. С таким трудом нашёл её, сначала секретарша в офисе не хотела давать Катин домашний адрес, потом сдалась. Увидел её и забыл про всё на свете, хоть эта ночь и была удивительной, но она снова оттолкнула от него Катю. Неужели так и будет? Она будет бегать, а он догонять. Нет. Он не согласен, и никуда он не поедет, пришло время доказать Катерине и всем остальным: что такое, когда Андрей Жданов любит! И всё-таки, с чего она взяла, что он с Надеждой? Ответ пришел незамедлительно: мама постаралась!
Осада крепости по имени Катя началась с того, что Жданов снял квартиру рядом с бывшей квартирой Доминик. И теперь каждое утро, или возвращаясь домой после работы, Катя находила у себя под дверью букет цветов. При этом он хранил молчание, не звонил, не напрашивался в гости. Он просто находился рядом, и в тоже время - не рядом. Даже её единственная в этом городе подруга переметнулась на вражескую сторону. И теперь все их разговоры начинались с: Ах, Андрэ, он такой хороший и он так тебя любит. Катя и сама понимала, что её поведение глупое и не подобает взрослому человеку. Просто ей было страшно: если бы не было ребенка, она давно бы упала в объятия Андрея, но был малыш, и что его ждет с таким сумасшедшим отцом? И нужен ли ему такой отец? Потом ещё история с этой Ткачук, Жданов сделал так, что и этот козырь против него она потеряла. Передал через секретаря одно из киевских изданий (где только раздобыл?), где черным по белому было написано, что Надежда замужем и ждет ребенка. И снова Андрюша ангел с крылышками, а она не права. Его подвиги продолжались вторую неделю, Зималетто там наверняка уже одичало без президента, а тому хоть бы хны. У Андрея азарт, желание подчинить её себе, но и Катерина ведь не лыком шита. – Мы ещё поборемся! Посмотрим, кто кого! - Она и сама уже не знала, что ей нужно? Вдруг он послушается её и уедет? Нет, только не это! Но и вернуться к нему, начать всё сначала, страшно. – Мазохистка ты, Жданова, видимо, страдать тебе нравится больше, чем любить. Раньше такое было невозможно даже представить: Андрей рядом, он любит. Что ещё надо? Но страх, что он опять выкинет её из своей жизни, заставлял бежать от него. Странное поведение матери не давало покоя. Она не звонила, если звонила Катя - не подходила к телефону. – Господи, как я устала!
Катя поздоровалась с секретарем, которая странно на неё взглянула. Зашла в кабинет, на столе её ожидал очередной букет. – Понятно, теперь покоя ей не видать и на рабочем месте. Почувствовав на своём плече, чью-то руку, Катя вскрикнула. Обернулась.
- Жданов! Разве можно так пугать? – Тем более, беременную женщину. – Этого вслух она не сказала.
- Прости. – Андрей обнял Катюшу за талию, чмокнул в щеку.
- Пусти.
- Кать, - сказал голосом, полным тоски, и заставляющим посочувствовать даже самого черствого человека.
Катя села в кресло, иначе он может догадаться и почувствовать, как по её коже бегают мурашки, как стучит сердце в его присутствии.
- Сколько ты ещё будешь меня мучить?
- Я тебя мучаю? Ты сам придумал эту игру. Я очень четко обозначила тебе свою позицию! Оставь меня в покое.
- Ты серьёзно?
- Более чем. – Катя обмахнулась листом документа.
- Прекрасно, прекрасно, Кать. Раньше я считал тебя умной женщиной, а не взбалмошной дурочкой.
- Что? – Катя приподнялась со стула. – Да что ты себе позволяешь! Я взбалмошная? Да ты! Убирайся вон! – В Жданова полетела кипа бумаг.
- Хорошо. Мне тоже это всё надоело. Я тебя люблю, но если тебе этого не нужно, – Андрей снял очки, тряхнул головой, пометался по кабинету, остановился - До каких пор? До каких пор ты будешь надо мной издеваться? Каждый имеет право на второй шанс. Я прошу тебя его дать. Я не тревожил тебя, дал тебе время. Но я же не каменный, Катя, у меня тоже есть сердце. Я стоял на коленях, извинялся, признавался в любви, - неужели после этого ты по-прежнему не можешь мне простить одну-единственную ошибку?
Она молчала.
- Я устал. Поступай, как хочешь.
Повернулся с намерением выйти.
- Андрей! – Окликнула. - Может быть, поняла?
- Ты уедешь?
- Не знаю. Но тебя я больше не побеспокою.
Развернулся. По выражению его лица поняла – не врет, он действительно не вернется. Он устал. И чего ты добилась? Положила обе руки на живот, – малыш, твой папа прав, твоя мама дурочка, – подумала девушка.
В глазах потемнело, ноги ослабли.
- Катя! – Его родной голос, это последнее, что она услышала перед тем, как погрузиться в темноту.
Жданов-старший прилетел домой вечером. Сидел в кабинете, просматривал отчеты о состоянии компании, присланные по электронной почте, когда из гостиной пришла Марго. Жена была бледная, глаза её бегали, Маргариту что-то беспокоило. Села на диван, выжидающе посмотрела на мужа. – Похоже, ему первому нужно начать разговор.
- Марго, ты что-то хотела?
- Паша, нам надо поговорить.
Это её: нам надо поговорить,- обеспокоило серьёзно. Значит, разговор касается семейных дел. Если бы она просто сказала: мне надо поговорить, или давай поговорим. А вот это: нам надо – настораживало.
Пришлось закрыть ноутбук, весь обратился в слух. Жена молчала.
- Марго, – поторопил Жданов.
Маргарита долго решалась начать этот разговор; пока муж сидел в кабинете, она обошла гостиную вдоль и поперек, испугав своим поведением прислугу. Одной ей не исправить своих ошибок. Уж слишком сильно затянуло её в водоворот лжи. Нужен совет.
Последний вздох, и поток слов, откровений, обрушился на Павла. Он молчал, слушал внимательно, не перебивал. Только вот выражение его глаз все время менялось. От удивления до потрясения, от потрясения до злости. Когда Маргарита выдохлась и замолчала, Павел встал из-за стола, подошел к старинному шкафу (ещё одно приобретение Маргариты), выдвинул ящик, достал сигары. Чем очень удивил Марго. Закурил.
- Паша! Ты же не куришь! У тебя сердце.
Он молчал. Долго-долго смотрел на жену и пытался понять, когда же она такой стала. Глупо осуждать одну Маргариту. Она любит детей, одна занималась их воспитанием, пока он сам почти не появлялся дома, воплощая вместе с Юркой свою мечту – создавая компанию Зималетто. Дети практически росли без него. Много что ему не нравилось в их воспитании, но он молчал. Марго – замечательная мать, ей свойственны ошибки. Хотелось накричать, возмутиться. – Нельзя.
- Ты сама понимаешь, что ты наделала? Осознаёшь свою ошибку?
- Да, Паш. Я поступила неправильно. – Она не притворялась, столько раскаяния было в её голосе.
Павел встретился взглядом с Марго, и снова неловкое молчание.
- Ты помнишь, как в нашем доме появилась Катя?
- Конечно.
- А как Андрей возмущался и ревновал её к нам. Порой обижал её, а она плакала. Прибегала ко мне в кабинет и жаловалась: – Почему Андрюша её не любит? Помнишь?
- Я всё помню,- Маргарита встала с кресла, раздвинула шторы, в кабинете было слишком мрачно.
- Мы даже не заметили, как они выросли. Ты - так точно! Я не виню тебя, в какой-то мере даже пытаюсь найти оправдание твоим поступкам. Знаешь, для меня Катя по-прежнему остаётся чистой, светлой девочкой с глазами, готовыми восхищаться всем миром. А Андрей - это мальчишка, любящий затевать всякие авантюры, хотя в последнее время он сильно изменился. – Павел подошел к жене. – Они выросли, Рита, и вправе сами распоряжаться своими жизнями.
- Я понимаю. Просто это так сложно осознать. – Маргарита уткнулась в плечо мужа.
- Рита, мы должны всё исправить.
- Мы?
- Мы! – твердо повторил Павел. - Закажи билеты, надо лететь во Францию.
- А если они не захотят меня видеть?
- Рита, ты – их мать, они тебя любят и обязательно простят.
Прошел уже не один час, как Катю увезли на каталке. Она упала к нему на руки так неожиданно, побледнела. Больше в себя не приходила. Испугавшись, Андрей на своём ломаном французском попросил Катину секретаршу, чтобы она вызвала скорую. Скорая приехала, врач осмотрел Катю, о чём-то говорил, что - Андрей никак не мог понять, из-за чего ещё больше злился. А потом её забрали. И вот теперь они здесь.
- Господи, пусть с ней всё будет хорошо. Если ты спасёшь её, я обещаю, что уйду с её дороги. Только пусть она будет жива и здорова. Я так её люблю.
Катины вещи находились у него в руках, видимо, сумочку она не успела застегнуть. Нечаянно взмахнув рукой, он её задел, содержимое упало на пол. Выругался, опустился на колени, стараясь затолкать всё обратно. Взгляд наткнулся на объемистую пачку писем: читать чужие письма неприлично, – но если на конверте написано, что они предназначаются тебе? Не оправдает ли тебя это потом, в будущем?
Андрей сел на неуютный железный стул, снял резинку, удерживающую в одной стопке письма, открыл первый конверт.
- Андрей, здравствуй. Я решила начать писать тебе письма, потому что очень скучаю без тебя. Гуляю по Лондону, а мысли все о тебе, мы расстались несколько часов назад, а сердце моё по-прежнему находится рядом с тобой, как и моя душа. Мои чувства к тебе не излечиваются, это -наваждение, это чувство, дарованное нам свыше, и мы не в силах ничего изменить. Я пыталась полюбить Петю, построить свою жизнь заново и не думать о тебе. Я врала самой себе четыре года, заставляла себя не вспоминать. Иногда я думаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы наши родители не дружили, и твои - не взяли меня к себе после смерти моих родителей. Может быть, я бы не встретила тебя? И понимаю, что мы всё равно бы встретились, это - судьба, так или иначе, но мне суждено тебя любить. Я пишу письмо, которое никогда тебе не отправлю. Я никогда не признаюсь тебе в том, как давно тебя люблю. Всё, что случилось в Москве, для тебя, наверное, ничего не значит. А для меня счастье, невозможное счастье, о котором я мечтала с самого детства. Я знаю, кого я выберу, потому что этот выбор сделан давно за меня. Только тебя.
Письмо закончилось, а Андрей всё смотрел на исписанный её почерком лист. Он был так слеп и так глух. А если бы она не вернулась в Москву? Ведь всё могло сложиться иначе? Катя вышла бы за Петра. И ваши пути разошлись навсегда, и никогда бы ты не понял, что такое, когда тебя так сильно любят. Вспомнился разговор после винной дегустации, где по наводке Малиновского Катя изображала его девушку.
- Ты когда-нибудь любила?
- Любила. Сильно и безнадежно. Так, как никого уже не полюблю.
В тот момент тебя царапнула ревность и зависть к тому, кого она так сильно любила. Охватывало беспокойство, что это неизвестный соперник может прийти и отобрать её.
- Главное, чтобы она поправилась.
Его одиночество опять нарушила непонятная речь. Доктор. Он говорил долго, объяснял и, видимо, никак не мог догадаться, что его не понимают.
Андрей перешел на английский: наконец-то, они нашли общий язык.
- Вы со Ждановой?
- Да. Как она?
- Всё нормально, кризис миновал.
- Что с ней?
Врач засомневался: вообще-то информация конфиденциальная, и первому встречному о таком говорить нельзя.
- Вы ей кто?
- Муж.
- Муж?
- Да, Андрей Жданов. Документы показать?
- Нет, нет, я вам верю. Что же вы не следите за женой, в её положение такие нервотрепки очень опасны.
- В каком ещё положении? – Андрей начал терять терпение. Загадки, загадки, одни загадки, - а ему нужны ответы.
- Молодой человек, ваша жена беременна. Что с вами?
- Водички, – по-русски попросил Жданов.
Кира направлялась в квартиру Полянского, когда её окликнул консьерж.
- Кира Юрьевна, подождите.
- Что? – Кира торопилась, ей не терпелось увидеть Германа, его секретарша по её просьбе сегодня позвонила и сообщила, что Полянский вернулся из командировки.
- Господина Полянского нет.
- Я его подожду.
- Вы не поняли, он переехал.
- Что? – Руки повисли вдоль тела. – Куда?
- Этого я не знаю, – с сожалением посмотрел на молодую женщину консьерж.
- Спасибо.
- Вы в порядке?
- В полном.
Кира вернулась в машину, позвонила ему на мобильный. Хотя это бесполезно, телефон, как всегда, недоступен. - Где мне его искать! Ещё раз набрала секретаря, долго уговаривала. Не помогло. – Я, правда, не знаю, Кира Юрьевна его новый адрес. - Мы разошлись, как в море корабли. Положила голову на руль, зарыдала. – Я потеряла его. Ей не хотелось домой. Доехала до кого-то незнакомого кафе, села за столик, заказала некрепкий чай. Чай был ужасен, дешевая заварка, кислый лимон. Слезы капали в чашку с остывшим чаем.
Кира обернулась и не поверила своим глазам: за одним из столиков сидела бывшая госпожа Полянская. Ты-то мне и нужна.
- Добрый день.
- Добрый. – Алена удивленно посмотрела на Киру. - Где я её видела?
- Не узнаете?
- Нет.
- Как же так? Неужели не помните, как выгнали меня из квартиры бывшего мужа, перед этим всячески оклеветав его.
- А… Кира? Да? – улыбнулась Алена, поправив безупречную прическу.
- Мир тесен. Не так ли, Алена?
- Не так уж и тесен. Что вам надо? Мы развелись.
- Я в курсе.
- Тогда не понимаю, зачем вы ко мне подошли.
- Затем, что я никогда не прощаю и ничего не забываю, а в прошлый раз я сбежала. Просто растерялась от вашего поведения.
- Послушай, мне болтать некогда, прощения просить не намерена, я боролась за своё. Но проиграла, – Алена достала деньги из кошелька. – Зачем я тебе? Он твой. Не будем ворошить прошлое.
- Если бы мой, – сказала Кира.
- Э… э, ты чего?
- В этой партии нет победителей. Мы расстались, я хотела с ним поговорить, а он переехал, никто не знает, где он. Радуйся. – Кира накинула пальто, встала.
- За городом его не искала?
- Где?
- О, господи. У него там дом. – Алена достала ручку, написала адрес. – Держи.
- Почему ты мне помогаешь?
Алена пожала плечами, накинула сумочку на плечо.
- Я просто умею проигрывать. А Полянский... он хороший мужик, сделай его счастливым.
- Спасибо.
- Прощай.
Воропаева нажимала на звонок. Последний шанс, Кира, – если его и здесь нет! Это всё.
После десятого по счёту звонка дверь открылась.
- Кира?
- Я..я подумала, что ты голоден, и принесла пиццу. Можно войти?
Небритый, красные глаза, уставший.
- Проходи. Я недавно вернулся.
- Я знаю.
- Пойдём на кухню.
Дом был неуютный, с незаконченным ремонтом. Везде строительные материалы, краска.
- Ты мне не говорил, что у тебя есть дом. – Воропаева поставила чашку на стол. Улыбалась, ничего не могла с собой поделать, просто она так давно его не видела. Последний кусок пиццы лежал в коробке.
- От родителей остался. Решил сделать из него коттедж, переехал сюда жить. Как тебе?
- Пока не очень, - улыбнулась Воропаева – Хотя атмосфера здесь благоприятная.
- Да. Правда, кое-чего здесь не хватает.
- Чего же?
- Жены, веселого детского смеха.
Ещё одна черта, которая ей в нем нравится: он не будет возвращаться в прошлое. Он и так понял. Раз она здесь, значит, простила, значит - вместе.
- Я соскучилась.
- Иди сюда. – Притянул её к себе, поцеловал нежно в губы.
- Прости меня.
- Я люблю тебя. – Села к нему на колени, обняла за шею, - Только давай договоримся. Больше никакого обмана. Ты меня понял?
- Клянусь, моя королева.
Ещё один поцелуй, поймал её задумчивый взгляд.
- О чём ты думаешь?
- О том, как хорошо, что Андрей забрал своё предложение. Иначе я бы никогда не была так счастлива и любима.
- А я благодарен ещё одному человеку.
- Кому?
- Пьяному прохожему Алеше.
Веселый смех поставил точку в распрях этой парочки.
- Андрюша!
- Андрей!
- Папа, мама? Вы откуда?
- Андрюша, что с Катей? – пропустила вопрос сына мимо ушей Маргарита.
Чего только она себе не придумала за дорогу от Катиного офиса до больницы. Казалось, произошло что-то страшное и непоправимое. – Пусть её девочка поправится, ей больше ничего не нужно.
Не успел Андрей отойти от неожиданной новости, как появились родители. Прямо день сюрпризов.
- Все нормально! – Улыбка до ушей появилась на его лице. - Бабушка и дедушка.
- Ну, слава богу! – вздохнула Маргарита, повиснув от беспокойства на муже – Что?
- У нас будет ребенок. – Произнес и понял. – Будет! Он отец. Андрей ни минуты не сомневался, что ребенок его.
- Паша, мне плохо.
- Нашатырь!
- Вы можете пройти к пациентке.
Когда в коридоре поднялась суматоха, понимающий врач проводил Жданова к Кате.
- И что теперь делать? – спросила Маргарита у мужа после того, как Андрей исчез вместе с врачом за одной из дверей.
- Думаю, готовиться к свадьбе, – ответил Павел.
Она лежала на больничной кровати, бледность пропала, вернулся румянец. Доигралась, из-за своего упрямства почти потеряла Андрея, навредила своей беременности. Молодец, Катя! Если Жданов после всего произошедшего не захочет её больше видеть, она поймёт.
- Привет.
- Привет.
- Как ты?
- Хорошо. Андрей, прости меня. Что прогоняла…
- Что не сказала о ребенке. Да, Кать? Забудем, было и прошло. Да?
Андрей опустился рядом с ней, взял за руку.
- Такому человеку как я, не всегда просто поверить. Я ведь лгун, характер тяжелый, ещё и ревнивец, но ведь ты всё равно меня любишь?
Поманила пальчиком, обняла голову руками: – Любила, люблю, и буду любить.
- А я всегда буду любить тебя и наших детей.
- Детей? Я жду одного ребенка.
- Пока, да. Потом посмотрим.
Начавшийся поцелуй прервало деликатное покашливание.
- Мы не помешаем?
- Мама, папа. – Катя подскочила на постели.
Родители молчали, они просто улыбались. И по их улыбкам Катя поняла, что теперь всё будет хорошо. Она никогда не узнает, что Андрей успел шепнуть матери на ухо: чтобы та ничего не говорила Кате о том, какую роль Марго сыграла в их расставании. Андрей понимал – Кате будет больно. Через час Катерину выписали, но с условием - больше никаких стрессов. – Я об этом позабочусь! – сказал то ли муж, то ли не муж. Не поймешь их, этих русских.
Эпилог.
Кира и Герман поженились в Праге через неделю, больше Воропаева не боялась рисковать и не хотела проверять свои чувства временем. Были только самые близкие, родственники и друзья. – Почему Прага - спросите вы. Но ведь там зародилась их любовь.
У Кати с Андреем была двойная свадьба. Роспись в загсе. Регистраторша даже не удивилась схожести фамилий: чего только не бывает в жизни? Платье скромное, не пышное. Небольшой ресторанчик, Марго, безусловно, хотела закатить большой и шумный праздник, дети отказались. Приехали из Франции Александр и Доминик с маленьким сыном (кто бы мог подумать, Воропаев на свадьбе у Жданова), Зорькин вместе с мамой. Букет невесты поймала Машка, и не только его, - Роман Дмитрич Малиновский ни на минуту не оставлял девушку без внимания.
- Попал Малина, – шутил новоиспеченный муж, обнимая свою красавицу жену.
Разбирая подарки после свадьбы, Катя обнаружила корзину белых роз и открытку, внутри было написано: – Будь счастлива, солнечный зайчик. Он не мог её не поздравить.
Вторая была только для двоих: венчание в церкви. Стоя рядом с мужем, Катя почувствовала легкий холодок и услышала голос: – Счастье тебе, доченька!
Через несколько месяцев Катя родила дочку – Настеньку. Очень хотелось назвать её Леной, но, говорят, нельзя называть в честь умерших, не к добру.
Когда Настюше исполнится семь лет, а Юра Воропаев на летние каникулы будет частенько приезжать в дом Ждановых, дочь прибежит к родителям и спросит:
- Мам, все ведь говорят, что мы с Юрой как брат и сестра, да?
Катя отложит книжку, которую читала, обнимет дочь.
- Да. А что случилось?
- Ну вот! А он мне: – Ты мне не сестра! Почему он так говорит?
Родители загадочно переглянутся, папа почему-то поцелует маму.
И только потом мама ответит:
- Подрастёшь - узнаешь!
Конец.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |