И ведь действительно я сейчас самый счастливый человек. Потому-то как-то в одночасье обнаружилось, что мне ничего не нужно. Что то, что у меня есть - этого как будто вполне и хватает. Хотя если попытаться осмыслить то что происходит - у меня ведь и не получится понять, что же на самом деле происходит...
.......................................................................................................
Мне кажется, что я сошел с ума...
Да я просто и не могу предположить что-то другое. Все вокруг суетится в танце хаотичных передвижений. Как будто и не задумываясь над объяснением смысла того, что происходит. А любые мои попытки разобраться в этом - вскоре начинают приводить и вовсе к черт знает чему.
Но я не отчаивался. По сути, понимая, что на самом деле ничего и не произойдет оттого - буду ли я отчаиваться или нет.
И мир настолько суматошен, что ему как будто и совсем наплевать - обнаружит ли он еще в своем существовании и меня. Нет. Конечно же, не обнаружит. Я даже могу предположить, что все наверняка будет так. Что независимо от моих каких-то действий - ничего не изменится. Совсем ничего. А то даже и наоборот - через время мне покажется, что все так и должно быть. Вот ведь как.
...Но если когда я вдруг попытаюсь... К чему все эти попытки? Ведь в те проблески сознания, которые нет-нет да и все же случаются - я понимаю что ничего не изменяется. Не изменяется в лучшую сторону. Что на самом деле, если что и происходит - то я этого просто не замечаю. А все остается на прежнем месте. Лишь мне кажется что-то другое. Иное. Совсем быть может и необъяснимое...
Глава 7
Веригин просыпался. Но он как вроде бы и не совсем хотел проснуться. То что ему сейчас делала Илона... Девушка устроилась перед его кроватью, жадно всасывая в себя его пенис.
Пенис давно уже принял нужные размеры. И сейчас вздымался, словно парус среди волн, одиноко бегущих по волнам удовольствия. А губы Илоны Дапкунайте обсасывали его, то скользя по мачте, то вздымаясь навстречу чему-то совсем неизведанному. И Веригин боялся признаться себе, что это ему нравится.
Боялся признаться, словно бы от этого что-то могло исчезнуть. И даже понимал он, что так не должно случится. Ведь если Илона взялась за работу, то уже ничто ее не может остановить. И будет она сосать, невзирая ни на что. Лишь только в самый последний момент, предчувствуя начало семяизвержения, остановится. Отдаляя миг наступления конца. Чтобы - через секунду - другую передышки - вновь приняться за работу.
Веригин извивался на кровати. Словно бы для надежности женщина завязала ему глаза. Связала руки (привязав их к изголовью кровати). И теперь если он вдруг и захотел бы прекратить - ничего бы у него не получилось. Ничего. Да он, если признаться, и не хотел, чтобы она останавливалась. Ему нравилась эта его беспомощность. Нравилось ощущать себя насилованным. Нравилось выполнять нехитрые приказания Илоны. И ему даже совсем было безразлично, кто сейчас ему что-то приказывал. Илона это была или нет. Самое для него интересное - было ощущение беспомощности. Мнимой беспомощности на самом деле. Ибо, конечно же, в любой момент он способен был все прекратить. Или ему казалось -- что мог. А на самом деле... Да какая разница, что было на самом деле.
Девушки слегка изменила свою позу. Теперь ее таз оказался возле ее лица. Еще мгновение, и она водрузится своей пиздой на его лицо. Прижавшись к его губам - своими.
Веригин не растерялся. Его язык проник в самые глубины естества девушки. Заставив теперь извиваться ее. Умолять... Она уже как вроде бы ни о чем и не умоляла. Она просто сжала губы, словно бы это было сродни какой-то пытки. Хотя на самом деле никакой пыткой это и не было. Ведь это было счастьем. Самым настоящим счастьем.
Веригин всасывал в себя клитор. Он то обводил языком вокруг него, то, обхватив губами, - всасывал в себя. Потом выпускал, показывая мнимое безразличие. Чтобы потом вновь приняться за работу.
...................................................................................
Илоне нравилось то, что делал мужчина. Страсть к оральному сексу проснулась в ней слишком рано. Тогда, когда она еще училась в школе. И летом оказавшись в пионерском лагере, задремала на одной из лавочек (которых было более чем достаточно среди деревянных домиков и возвышающихся над ними деревьев), через время ощутив между своих ног разливавшуюся истому страсти. Просыпаться ей не хотелось. Она боялась открывать глаза. Словно бы это был сон. А любой сон мог исчезнуть, стоило вам... проснуться.
Она так и не узнала, кто это тогда был. Да и если бы она все же захотела взглянуть на незнакомца, у нее все равно бы ничего не вышло. Потому что лицо его было скрыто между ее ног. А тело ее было отклонено назад. Изгибаясь в подступающем оргазме. Который вскоре и произошел. А когда девушка окончательно оправилась после него - рядом уже никого не было.
Несколько дней она краснела при взгляде на нее любого мужчины. А потом как будто оправилась. И даже сама стала искать незнакомца. Но уже подошел конец смены. А когда все разъехались, Илона упросила мать оставить ее на второй поток. И уже сознательно предложила заняться любовью вожатому. Молодому белобрысому парню. Который и стал тогда ее первым мужчиной. Первым, кто проник своим членом между ее ног. Но не тем первым, язык которого уже оказывался внутри нее. И совсем не тем первым, который стал таковым еще через несколько лет. Когда повертев тело девушки в разные стороны, насаживая его на свой член -- наконец положил Илону на живот, и раздвинув ягодицы - вошел сзади.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |