Утром, когда вся свита Воланда завтракала в обеденном зале, приехал Джем. Глядя на его испуганный вид и синяки под глазами, Маргарита поняла, что бедный парень не спал всю ночь, переживал за неё. Маргарита улыбнулась, чтобы подбодрить друга.
– Привет, Джем. Ты привёз мне всё, что я просила?
– Да.
– Как там наши девчонки? Не соскучились ещё по мне? Дел там никаких не натворили? – пыталась изобразить веселье Маргарита.
– Нет.
– Как Цыпочка? Нормально доехала? – продолжала щебетать Маргарита.
– Да, – угрюмо отвечал Джем. Видно было, что играть во «всё хорошо, прекрасная маркиза» он не умел.
– А я вот что-то устала. Хочу отдохнуть. Сегодня надо будет кое-какие дела сделать, а потом, надеюсь, меня Воланд в отпуск отпустит, – сказала Маргарита, не убирая с лица весёлого беззаботного выражения.
Но Джем на это не купился. Услышав про «кое-какие дела», он взглянул на Маргариту такими глазами, что она перепугалась, как бы он не натворил чего-нибудь. Каким бы Джем ни был сильным, но против нескольких вооружённых парней воевать было бессмысленно.
– А почему ты не ешь? Джем, попробуй эти колбасные рулетики. Очень вкусно! А вот это суфле просто обалденное! Пальчики оближешь! Тебе какое положить – с вишней или с клубникой? – ещё беззаботнее заворковала Маргарита и стала накладывать ему на тарелку целую гору разных деликатесов.
«Да ешь же ты, дуралей, ешь! И не пялься на меня своими выпученными от страха глазами! Ты мне сейчас ничем не поможешь. Единственное, чем ты мне можешь помочь, – это если уедешь отсюда живым и будешь потом ждать моего звонка».
В зал вошёл Воланд.
– Маргарита, ты готова? – спросил он.
Маргарита увидела, как Джем весь напрягся.
– Пойду переоденусь, – встала она из-за стола и направилась к двери, но, проходя мимо Джема, она дотронулась до его плеча. – Джем, мои вещи уже в комнате?
– Да, – ответил Джем, поняв, о чём она спрашивает.
– Твою одежду уже отнесли наверх, – сказал Воланд.
Маргарита с Джемом встретились глазами. Маргарита улыбнулась и слегка погладила его по плечу. Джем понял этот жест и постарался взять себя в руки.
Маргарита переоделась и перед тем, как идти к Воланду, зашла в туалетную комнату. С замиранием в сердце она открыла шкафчик и стала рыться в его недрах. За флаконами с жидким мылом и освежителями воздуха она нашла свёрток. Дрожащими руками Маргарита разорвала упаковку.
«Фу! Слава богу! Всё на месте – и мой телефон, и клофелин. Спасибо тебе, Цыпочка. Век за тебя молиться буду!»
Маргарита засунула телефон за пояс, а клофелин спрятала в карман джинсов и уже более бодрым шагом направилась в кабинет Воланда.
Там уже сидел в кресле Джем. Воланд пошёл ей навстречу и, обняв одной рукой за плечи, подвёл девушку к столу.
– Ну вот, Маргарита, как я тебе и обещал, я отдаю Джему деньги. Посмотри их сколько, – сказал улыбаясь Воланд и раскрыл дипломат. – Пересчитывать будешь?
– Надеюсь, они настоящие? – подкольнула его Маргарита.
– Обижа-а-аешь, – ухмыльнулся Воланд.
– Ну извини. А где паспорт?
– Вот он, твой паспорт. Он, в отличие от денег, поддельный. Но не переживай, он очень хорошего качества. Профессионал делал. Никто не подкопается, не сомневайся.
Маргарита взяла в руки красную книжечку и с благоговением робко открыла и пролистала её. Это был паспорт! Её паспорт! Как же мучительно долго она мечтала о нём! Казалось бы, такая тоненькая маленькая книженция, а без неё у человека не может быть нормальной жизни, без неё он не имеет права претендовать ни на квартиру, ни на работу, ни на что. Он пустое место! И где ему жить, как добывать средства на пропитание – это государство уже не интересует. Для государства человека без документов просто не существует.
Маргарита захлопнула паспорт и передала его Джему.
– Ну что, всё? – спросил Воланд. – Ты довольна? Теперь в путь.
– Нет, не всё, – ответила Маргарита. – Я подожду, пока Джем уедет.
Воланд недовольно поморщился.
– Ты перебарщиваешь. Почему ты так мне не доверяешь?
– Я никому не верю! – отрезала Маргарита. – Я не тронусь с места, пока не узнаю, что Джем нормально доехал до дома.
– Ну хорошо, – тяжело вздохнул Воланд, – Джем, поезжай. Да поторапливайся, у нас времени в обрез.
Маргарита в сопровождении Воланда проводила Джема до крыльца.
Через полчаса, узнав, что Джем уже на даче, Маргарита поехала к Эдуарду.
Один из бандитов Воланда на машине с надписью «такси» довёз её до загородного особняка Эдуарда Романовича, подождал, пока она вошла в ворота, и только после этого уехал.
– Зачем ты вызвала такси? Я же говорил, стоило тебе позвонить, и я бы сам за тобой примчался, – приторно улыбаясь, сказал Эдуард, помогая ей снять куртку.
– На такси безопаснее, нельзя, чтобы нас вместе видели, – ответила Маргарита. – Кстати, ты отпустил своих слуг?
– Конечно! Мы здесь с тобой одни. Только ты и я! – сглотнув слюну, прошептал Эдуард.
Маргарита покрутилась перед зеркалом, поправляя белый свитер.
– Ничего, что я так просто оделась? Пришлось Воланду соврать, что я в фитнес-центр поехала.
– О, Маргарита, ты в любой одежде выглядишь блистательно! А в этих джинсах и свитерочке ты очаровательна как девочка-подросток! Так ты мне даже больше нравишься!
И он полез к ней с объятиями и поцелуями. Но Маргарита увернулась.
– Подожди, не спеши. У нас с тобой будет достаточно времени, – она расчесала волосы и подкрасила губы. – Итак, показывай свои королевские апартаменты.
Эдуард, предложив ей свою руку, повёл её на обзорную экскурсию по дому. Обстановка, конечно, была роскошной. Но Маргарита лишь слегка улыбалась, делая вид, что этим её особо не удивишь. Действительно, дом и у Воланда был не менее великолепный. Да и, честно говоря, роскошь Маргариту совсем не волновала. Она давно поняла, что в таких шикарных условиях редко обитает «синяя птица счастья». Эта птичка вольная, её деньгами не купишь.
– И это всё, чем ты хотел меня удивить? – с усмешкой подняла она брови, когда они наконец-то пришли в конечный пункт экскурсии – банкетный зал, где был накрыт стол на двоих.
Эдик совсем расстроился.
– Подожди меня здесь. Сейчас я тебе принесу то пасхальное яйцо, о котором рассказывал, – сказал он. – Ты не обижаешься, что я тебя здесь оставляю? Извини, но место, где находится моя коллекция, потайное. О нём никто, кроме меня, не знает.
– И не должны знать! – успокоила его Маргарита. – Иди. Я здесь подожду. Только налей мне вина. Я выпить хочу.
– О, конечно.
Эдуард взял бутылку дорогого вина, откупорил её и разлил красное вино по бокалам.
– Ну, за наше знакомство, – предложил он тост.
– Возможно, за длительное знакомство, – многозначительно произнесла Маргарита.
Эдуард расплылся в улыбке.
– Подожди. Я мигом, – сказал он и поспешил за своей диковиной.
Маргарита тут же встала, налила себе и Эдику ещё по бокалу вина, развела в его бокале клофелин и, взяв оба бокала в руки, подошла к окну.
«Так, кругом особняки. Во дворах никого не видно. Неужели здесь постоянно никто не живёт, а только на выходные приезжают? А кого же мне попросить довезти меня до города? О! Машина едет. Так, надо посмотреть, в какой дом она заедет. Надо же, чёрный джип Grand Cherokee, как у Макса… Неужели это Макс или кто-то ещё из банды Воланда?!! Проехала мимо. Фу, чего я себя накручиваю, да мало ли таких джипов в Москве! Жаль, машина свернула, и я так и не увидела, в какой дом она заехала. Нет, всё-таки в таких шикарных особняках живут постоянно. Надо будет просто по очереди звонить во все коттеджи, где-нибудь да откроют. А потом я скажу, что моя машина сломалась, и попрошу довезти меня до метро. Возможно, мне не откажут. Заплачу им, в конце концов. А если не получится, придётся тогда Джинни сюда вызвать. Надеюсь, он знает, где этот Эдик живёт».
– Вот оно! – торжественно произнёс Эдуард, бережно неся на вытянутых руках шкатулку с драгоценным яйцом. Он с гордым видом поставил шкатулку на середину стола и достал яйцо.
Маргарита была поражена не столько красотой, сколько размерами яйца. Да ещё и подставка! Да ещё и старинная шкатулка!
«Да уж, это не спрячешь в моей сумке! Почему меня Воланд не предупредил? Ведь он видел это яйцо. Так, понятно, значит, он всё-таки не рассчитывал, что я его украду. Он просто меня сюда заманил. Вот сутенёр чёртов!»
Эдуард понял её удивлённый взгляд по-своему.
– Да, это яйцо всех приводит в такое восторженное оцепенение. Правда, оно изумительно?
Маргарита очнулась.
– О да, оно великолепно! Оно восхитительно! Оно просто умопомрачительно как красиво! Да, Эдик, вы меня поразили. Я сражена наповал! О, я понимаю теперь ту холодную красавицу, которая, увидав этот шедевр ювелирного искусства, растаяла и упала в объятия царя. Я бы тоже не устояла!
– Так давай за это и выпьем, – предложил Эдуард, увидав в её руках бокалы, – на брудершафт.
– До дна! – страстно прошептала Маргарита.
Они, многозначительно глядя друг другу в глаза, опустошили свои бокалы. Но как только они чуть соприкоснулись губами, Эдуард вдруг отпрянул от неё, захрипел, схватился за горло, изо рта его пошла пена, и он, глядя на Маргариту округлившимися от ужаса глазами, зашатался и рухнул прямо возле её ног.
Маргарита остолбенела с открытым от удивления ртом. А потом она завизжала и отскочила в сторону. Но тут же, придя в себя, Маргарита кинулась к Эдуарду, пытаясь привести его в чувство. Но, перевернув тело на спину, Маргарита в ужасе с криком опять отскочила. Лицо Эдуарда было сведено гримасой ужаса, рот перекошен, язык высунут набок, а глаза стеклянно таращились на неё.
– Нет. Нет! Нет!!! – от шёпота перешла она на крик, пятясь назад. – Не-е-ет!!!
Маргарита побежала прочь. Она вихрем спустилась с лестницы, похватала свою одежду и подбежала к двери. Но дверь не открывалась. Эдуард, отпустив свою прислугу и охранников, подстраховался тем, что поставил дом на систему охраны. В этом случае двери не открывались. Надо было нажать на специальную кнопку.
Маргарита в истерике безрезультатно дёргала ручку, барабанила по двери руками и ногами. Поняв, что она в ловушке, Маргарита беспомощно опустилась на пол около двери и, обхватив голову руками, заплакала. Но потом она всё-таки взяла себя в руки, поднялась и пошла искать выход. Окна первого этажа были все зарешёчены. Зато на втором этаже решёток не было. Но и прыгать довольно высоко.
«Как же мне выбраться? Сделать канат и по нему спуститься? Но тогда соседи могут заметить. День ведь всё-таки. А ночи нельзя ждать. Прислуга может вернуться. Эх, была не была, другого выхода всё равно нет!»
Маргарита сняла шторы и связала их между собой, а потом по ним вылезла из окна. Она выбежала с проклятой дачи и остановилась, не зная, что же дальше делать. Теперь не было и речи о том, чтобы просить чьей-то помощи. Её лицо не должны видеть, иначе потом её объявят в федеральный розыск.
Маргарита старалась спокойной уверенной походкой идти вдоль заборов, хотя ей сейчас так хотелось пуститься со всех ног наутёк! Но, увы, нельзя привлекать внимание. Вдруг кто-то посмотрит в окно.
«Так, спокойно. Не надо паниковать. У меня есть ещё время. Надеюсь, он слуг до вечера отпустил. Значит, тело обнаружат минимум через шесть часов. За это время я успею уже сбежать. Так, надо сейчас срочно позвонить Джинни, пусть он за мной едет. А пока он сюда доберётся, я выйду на шоссе. Там мы и встретимся».
Маргарита набрала номер и прильнула ухом к трубке. Каково же было её удивление, когда она услышала голос Воланда. Она тут же нажала на «отбой».
«Воланд?! Но почему? Господи, неужели Джинни забыл свой телефон у Воланда?!! Вот дебил!!! О боже! Что же мне делать? Что делать?! Так, Маргарита, не паникуй, успокойся и соображай. Значит, придётся мне самой добираться до дачи. Надеюсь, Джинни там. А вдруг его убили?!! Да нет, не может быть. За что? Воланд ведь не знает, что я собралась сбежать, а Джинни мне в этом помогает. Ладно, не буду нагнетать страх. Постараюсь думать, что всё не так уж и плохо. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо!»
Но только она так подумала, как до неё донеслись сирены милицейских машин. Маргарита от ужаса заметалась. Она в панике побежала к концу забора, за которым начинался лес. Но поздно. На машине её заметили. Только Маргарита забежала в лес, как услышала за спиной: «Стой!» Но Маргарита, не оглядываясь, пустилась наутёк. «Стой! Стрелять буду!» – предупредили её. Она рванула ещё быстрее, но теперь уже старалась бежать, петляя между деревьями. Плохо, что была весна, и лес ещё до конца не утратил свою прозрачность. Её голубую джинсовую куртку далеко было видно. Да и Маргарита, оглянувшись, увидела, как следом за ней бегут два милиционера. Раздались выстрелы. Рядом с ней с треском сломалась подстреленная ветка.
– Ма-а-амочка! – взвизгнула Маргарита.
«Я пропала! О боже! Они меня либо догонят, либо пристрелят как зайца! Куда бы спрятаться?»
Девушка споткнулась о корягу и кубарем скатилась в овраг. Увидав поваленную ель, она тут же залезла под неё и кое-как прикрылась колючими ветками. Маргарита дрожала от страха, понимая, что всё равно, если милиционеры посмотрят в её сторону, они её увидят. Через несколько секунд она услышала топот и тяжёлое дыхание, а потом показались милиционеры. Их было трое. Один из них пробежал совсем рядом. Хорошо, что они так спешили, что особо по сторонам не смотрели.
«Фу, пронесло! Жаль, лесок совсем небольшой, вон уже просвет виден. Менты его быстро прочешут. Надо теперь бежать в другую сторону, иначе они скоро вернутся и меня найдут. Придётся возвращаться в посёлок и там где-то спрятаться».
Маргарита вылезла из укрытия и побежала назад в сторону посёлка. Она, осторожно глядя по сторонам, подбежала к какой-то даче, перелезла через забор и спряталась там в беседке.
Сидя на полу в беседке, Маргарита никак не могла унять дрожь.
«Откуда же милиция? Кто её вызвал? Наверное, соседи всё-таки увидели, как я спускалась из окна. А может, окно, которое я открыла, было под сигнализацией? Эх, что теперь рассуждать. Меня ищут, это однозначно. Что же делать? А вдруг они начнут все дачи обыскивать?!! Господи! Меня-то здесь найти – пара пустяков. Так, надо спрятаться куда-нибудь».
Девушка осторожно высунулась из укрытия и огляделась. Она заметила, что под входной лестницей особняка была сделана дверь, закрывающаяся на щеколду. Вот удача! Маргарита ещё раз огляделась и быстро добежала до дома, заскочила в конуру под лестницей и быстро захлопнула дверь. Правда, с защёлкой пришлось повозиться. Надо было закрыть щеколду снаружи. Хорошо, что дверь была деревянная, с узкими щелями между досок. Маргарита огляделась. Это крохотное помещение служило складом для садового инвентаря. Девушка взяла тяпку и, просунув её в щель, кое-как всё-таки задвинула щеколду.
– Фу! – облегчённо сказала она, когда всё было завершено. Она села на перевёрнутое ведро, ведь в этой крошечной кладовке можно было находиться только в сидячем положении. – Надеюсь, здесь меня не будут искать.
«А что дальше? Ждать поздней ночи и потом ловить попутку до Москвы? Опасно. Могут ведь изнасиловать и убить. Господи, ну что же мне делать? Придётся ждать здесь до утра, а завтра можно будет голосовать на дороге. Ой, а где моя сумка? Я её забыла в доме! О боже, в ней ведь остались все мои деньги! Как же я без денег доберусь до дачи? Да ещё в таком виде! Одежда вся в грязи. А дача на другом конце Москвы находится. Вот чёрт! Всё-таки придётся мне просить помощи у Воланда. Другого выхода нет. Может, он всё же меня пожалеет, ведь я не виновата в том, что так всё произошло. А, кстати, почему Эдик умер? Клофелин ведь был нормальный. Не думаю, что Джинни мне подсунул какую-нибудь гадость. Наверно, просто у Эдика непереносимость этого лекарства. Хотя странно всё это. Но чего сейчас над этим голову ломать. Надо как-то выбираться отсюда. Эх, была не была, звоню Воланду. Всё-таки тюрьма для меня хуже смерти. Пусть лучше Воланд меня убьёт, чем гнить столько лет за решёткой».
Маргарита набрала номер Джинни.
– Да, – ответил Воланд, – я слушаю.
– Воланд, я пропала! Помоги!
– Маргарита, это ты? Господи, что с тобой? Девочка моя!
Маргарите понравилось, с каким беспокойством и отчаянием он это произнёс. Она откинула свои сомнения.
– Воланд, спаси. Эдик почему-то умер. Я не знаю почему, но он отравился клофелином. Теперь меня ищет милиция. Я спряталась. До ночи, думаю, протяну. А что дальше делать – не знаю.
– Где ты спряталась? Я еду за тобой!
– Нет, Воланд, сейчас у тебя не получится меня спасти. Это опасно. Нас могут поймать и арестовать. И тебя тоже арестуют за помощь преступнице. Подожди немного, пока менты уедут.
– Девочка моя, для меня ничего не может быть опасным. Помнишь, я тебе говорил: деньги решают почти всё, а остальное решает свинец. Так вот, я не собираюсь ждать, найдут тебя менты или нет. Я еду тебя спасать. Говори, где ты находишься.
Маргарита немного поколебалась, стоит ли раскрывать ему место своего убежища. Но она решила, что показывать Воланду своё недоверие сейчас, когда она просит у него помощи, это всё-таки неразумно.
– Я спряталась в чулане под крыльцом особняка с башенками. Он, по-моему, третий от края.
– Жди. Я выезжаю, – сказал Воланд.
Маргарита устало прислонилась спиной к стене. Нервное потрясение вылилось в дикую сонливость. Глаза её стали слипаться. Но тут ей опять пришлось встрепенуться. Совсем рядом она услышала чью-то речь.
– Давай там поищи, – крикнул какой-то мужчина. – Проверь все двери.
Маргарита в шоке застыла, когда увидела в щель, как к её убежищу направляется мужчина в милицейской куртке.
Вот он подошёл, открыл дверь и взглянул на неё с усмешкой.
– Здравствуй, красавица. Думаешь, «чик-трак, я в домике», да? Игра в прятки закончилась. Вылезай.
Маргарита не могла пошевелиться от ужаса. Тогда он схватил её за рукав куртки и выволок наружу. А потом, надев на неё наручники, толкнул Маргариту в спину.
– Пошла! Давай-давай, пошевеливайся! Мне что, на руках тебя нести? – съязвил он и для придания скорости шлёпнул её по попе.
Он привёл девушку к милицейской машине.
– Нашёл! – обрадовались милиционеры. – Вот она, красотуля. Ну и заставила ты нас побегать! Мы весь лес в округе прочесали.
– Знаешь загадку: «сидит девица в темнице, а коса на улице»? Так вот, это не морковка, а убийца и воровка, – захохотал её мучитель. – В чулане, сучка, пряталась.
– А ты её за космы да на солнышко?
– Ага.
– Молодец, хоть висяка не будет. Ещё бы нам парочку раскрытых дел – и план в этом квартале, считай, выполнили. Премия почти у нас в кармане!
– Ладно, поехали.
– Подожди, а где хрустальное яйцо? У неё же его нет!
– Эй, красотка, давай яйцо. Говори, куда спрятала?
Маргарита, всё это время в совершенной прострации разглядывающая землю под ногами, вдруг подняла удивлённые глаза.
– Яйцо? Какое яйцо? Я не брала. Я не трогала его! Честное слово!
Один из милиционеров схватил её за воротник куртки и притянул к себе.
– Если ты, паскуда, сейчас же не скажешь, куда спрятала яйцо, я тебя тут же размажу по этой грязи! Поняла? – закричал он ей прямо в лицо.
У Маргариты всё поплыло перед глазами. Ноги её подкосились, и она бы упала, если бы этот милиционер не держал её за куртку.
Это был какой-то кошмар! Её привезли в тюрьму, водили из одной комнаты в другую, фотографировали, снимали отпечатки пальцев, заполняли какие-то анкеты. И постоянно угрозами и разными посулами заставляли признаться, куда же она спрятала драгоценное яйцо. Она устала отвечать, что не брала его. Ей никто не верил.
Когда Маргариту ввели в камеру, она даже, как ни странно, облегчённо вздохнула.
Она оказалась в небольшой комнате с одним маленьким зарешёченным окошком высоко под потолком и с выкрашенными тёмно-зелёной краской стенами. В нос неприятно шибанул запах затхлости, табака и грязных женских тел. Но Маргарита ни на что уже не обращала внимания. Она скрючилась на койке и закрыла глаза.
«Спать. Спать. Спать. И ни о чём не думать. Ничего не видеть. Ничего не слышать. Сон – это маленькая смерть. Это хорошо!»
Но заснуть не получилось. В камере стояло ещё несколько коек, на которых сидели и лежали женщины разных возрастов. Им не понравилось, что новенькая даже не пожелала познакомиться с ними, а сразу завалилась спать.
– Эй ты, рыжая, обнаглела что ли? – хриплым голосом сказала угрюмая полная женщина лет около пятидесяти. – Тебя что, культурным манерам не обучали? Кто так в новую квартиру прописывается?
Маргарита не реагировала.
– Не поняла, – возмутилась женщина, сделав ударение на первом слоге, – ты такая наглая или просто глухая? А, мадам? А ну вставай, когда с тобой разговаривают! – рявкнула она и одним ударом скинула Маргариту с постели.
Девушка, больно ударившись подбородком о металлическую перекладину соседней койки, затравленно посмотрела на хмурые лица, обращённые к ней.
– Ну, и где же «здрасте»? – ехидно произнесла женщина.
– Здрасте, – сказала Маргарита и поднялась с пола, вытирая с ободранного подбородка кровь.
– О, значит, всё-таки ты не глухая. Это радует, – женщина улыбнулась, но тут же убрала улыбку. – Но тогда, значит, ты наглая. А это огорчает.
– Придётся типа тебя перевоспитывать, – сказала, ухмыльнувшись, другая, более молодая девица. – Конкретно!
Маргарита поняла, что сейчас ей будет несладко.
– Я вам что-то сделала? – устало спросила Маргарита. Меньше всего ей сейчас хотелось с кем-то выяснять отношения. Заснуть бы и никого не видеть!
– Ты нас типа обидела, – скривилась молодая девица.
– Тогда извините.
– И всё? Думаешь типа, ты своим «извините» отделаешься? – наседала на неё молодая и, видно, очень задиристая девица. – Во наглёж средь бела дня, в натуре!
Маргарита поняла, что без драки новое знакомство не обойдётся, и стала выбирать позицию повыгоднее, предпочитая, чтобы за спиной у неё никто не стоял.
– Вы хотите драться? – Маргарита взглянула на них исподлобья. – Ну что ж, давайте. Только как у вас здесь принято: трусливо, всей толпой на одну или всё-таки среди вас найдётся хоть одна смелая женщина, которая не побоится выйти со мной один на один? А?
«Хозяйке» камеры понравился тон Маргариты.
«Девчонка не струсила. Молодец. И выкрутилась ловко».
– Я типа буду с тобой махаться, – заявила молодая девица и сделала шаг навстречу.
Маргарита сжала кулаки и приготовилась к нападению.
– Угомонитесь, – тихо сказала маленькая старушка с койки у окна.
Маргарита была поражена, что после этих слов все тут же разошлись по своим койкам.
Да, именно эта старушка и была здесь «хозяйкой», или, как ещё говорят, «смотрящей». Она поманила девушку пальцем. Маргарита подошла к ней.
– Как звать? – ласково улыбнулась старушка.
– Маргарита.
– Какая статья?
– Не знаю.
– Первый раз?!!
– Да.
– Надо же! А ведёшь себя будто крутая.
– Я не крутая, но и не такая уж простая, – с достоинством ответила Маргарита, глядя старушке в глаза.
Старушка тоже её внимательно разглядывала.
– Ну это мы ещё поглядим, – ответила она. – Иди пока, Маргариточка, отдыхай.
Маргарита вернулась на свою койку и легла, отвернувшись от всех. Но сон уже не шёл.
Через час её вызвали на допрос.
Следователем у неё был мужчина лет около сорока пяти с бледным лицом и усталыми глазами. Он едва скользнул по Маргарите взглядом, а потом ленивыми движениями начал собирать на столе всё необходимое для допроса. Видно было, что дело, которым ему сейчас предстояло заниматься, не вызывало у него особого интереса. Да и время уже приближалось к пяти часам. Скоро пора домой.
Маргарита угрюмо разглядывала человека, от которого сейчас зависела её дальнейшая судьба.
«Да уж, от такого сочувствия вряд ли дождёшься. Ему на себя-то наплевать, не говоря уж о других. Вон рукав на пиджаке протёрся и нитки торчат, а ему всё равно. Эх, что со мной будет? Влипла я капитально. И заступиться за меня некому».
– Ну-с, начнём, – сказал следователь и после чисто формальных вопросов спросил: – Будем чистосердечное делать или как?
– Я не виновата! – тихо сказала Маргарита, глядя на него несчастными глазами.
– Понятно, – ничуть не удивился следователь, – решила канитель тянуть. Что ж, чтобы быстрее со всем покончить, я тогда сам всё расскажу. Значит, так: около полудня вы, гражданка Иванова, подъехали на такси к дому потерпевшего. Я правильно говорю? У нас есть свидетель, так что не стоит отпираться. Тогда так и запишем. Потом вы вместе с хозяином вошли в дом. Так? Запишем. В доме вы пробыли около сорока минут. Так?
– Я не знаю. Я не помню, – вяло ответила Маргарита.
– Что ж, запишем, что не помните, сколько времени там находились. Так. Распишитесь вот здесь. Угу. То, что было в доме, мы пока пропустим. А потом, связав из штор верёвку, вы спустились из окна второго этажа и покинули дачу. Так?
Маргарита молчала. Она понимала, что, признавшись в таком позорном бегстве, она как бы признается в совершении ею преступления.
– Уважаемая, отпираться бесполезно, – устало произнёс следователь, – у нас есть свидетель. Кроме того, на подоконнике и на оконной раме полно отпечатков ваших пальцев. Ну так что, пишем?
Маргарита продолжала молчать. Следователь шумно вздохнул.
– В молчанку играть тоже не советую. В ваших же интересах, чтобы быстрее состоялся суд. А если вы будете упорно отказываться отвечать на мои вопросы, предварительное следствие может растянуться надолго, и вы до суда будете сидеть здесь несколько лет. Потому что пока мы закроем это дело, пока всё оформим, пока передадим ваше дело в суд, а в судах тоже очередь, и немалая, пока-а-а она до вас дойдёт. И всё это время вы будете находиться здесь в неведении, что же вас в конце концов ожидает. Вас это устраивает?
Маргарита подняла на него полные ужаса глаза.
«Несколько лет?!! Я буду здесь сидеть?!! В камере?!! О нет!!!»
– Хорошо. Я всё скажу. Спрашивайте.
– Правильное решение. Так, может, тогда сразу перейдём к главному?
– Да-да, конечно, – собралась Маргарита отвечать на вопрос о нелепой смерти Эдуарда.
– Куда ты спрятала пасхальное яйцо фирмы Фаберже? – чётко произнёс следователь, обратившись к ней на «ты», и впервые посмотрел на неё с интересом.
– Я его не трогала! Честно! Поверьте мне! – с пылом произнесла Маргарита.
– Тогда зачем ты убила Эдуарда Громова?
– Я не убивала! – сказала Маргарита, но потом, увидав, как следователь недовольно поморщился, переправила свою фразу: – Я не хотела его убивать. Я не думала, что он умрёт. Это такая нелепость! Я сама не понимаю, почему так произошло!
Следователь опять тяжело вздохнул и посмотрел на часы.
– Так. Нам осталось десять минут. Завтра и послезавтра выходные. Следующая наша встреча будет в понедельник. Поэтому, чтобы не тянуть больше время, я тебе кое-что скажу, а ты эти дни подумай над моими словами, – он захлопнул папку и посмотрел ей в глаза. – Ты сама приехала к Громову, он вышел тебя встречать, значит, в это время был ещё жив. Как я говорил, у меня на это есть свидетель. Ты отравила его вином с каким-то ядом, экспертиза покажет каким. Не отпирайся. На его бокале есть твои отпечатки. Ты сбежала из дома через окно, это мы уже установили. А потом ты спряталась под лестницей чужого дома, где тебя и поймали. Ну и какой же в этом во всём смысл? Должен же быть мотив для этого убийства. А мотива для данного преступления может быть только два. Первый: ты просто хотела за что-то убить Громова. Эдуард Романович тебе чем-то навредил?
– Нет, что вы. Я с ним только вчера познакомилась.
– Вот видишь, значит, остаётся только одно: ты всё это проделала, чтобы украсть драгоценное яйцо Фаберже. Охранник Громова сидел у приятеля – охранника соседнего особняка. С ними были ещё две девушки. Когда он увидел, что мимо проехали милицейские машины, он заподозрил неладное и прибежал к дому Громова. Он помог открыть дверь, и именно он обнаружил, что на столе стоит пустая шкатулка от драгоценного яйца. А само яйцо пропало. Громов очень дорожил этим пасхальным яйцом и всё время держал его в сейфе. Значит, он не смог его убрать только по причине своей смерти. А умер он тогда, когда ты находилась в доме. Больше там никого не было. И войти туда никто не мог. Дверь была заперта на охранную систему. Следовательно, яйцо украсть могла только ты. Ну и что ты на это скажешь?
– Я не забирала это яйцо! – обречённо промямлила Маргарита.
– Всё. Допрос окончен. Иди. Только учти: если ты не отдашь яйцо, тебе к сроку за убийство приплюсуют ещё немало лет за воровство в особо крупных размерах. Одумайся. Ты красивая женщина. Неужели тебе хочется почти всю свою жизнь провести за решёткой? Ты выйдешь из колонии старой потрёпанной бабой. Кому ты будешь нужна? Ни семьи, ни детей, никого у тебя не будет! Неужели деньги стоят всего этого?! Не понимаю я вас, воров. Из-за своей жадности вы коверкаете собственные жизни не меньше, чем жизни своих жертв.
Он с презрением посмотрел на Маргариту и вызвал конвой.
– Это был не яд, а снотворное. Я не хотела убивать его, я хотела лишь усыпить! И воровать я ничего не собиралась! Я не хотела ехать к Эдуарду, а пришлось. Я дала ему снотворное, просто чтобы сбежать! – скороговоркой закричала с отчаянием Маргарита. – Поверьте мне!
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |