Для меня было бы облегчением чувствовать, что я мог бы написать о ‘том Джордже, которого я знаю’ без ограничений. Тем не менее, начиная со вступления к этому повествованию и до сего момента, я был скован его острым и непредсказуемым чувством смущения, которое он испытывал, читая что-нибудь о самом себе, что, пусть и немного, расходилось с истиной в том отношении, как понимает он себя сам. С тех пор, как я впервые встретился с ним, почти семнадцать лет назад, я написал о нём сотни тысяч слов и иногда – но не часто – я забивал себе голову какой-нибудь довольно замысловатой похвалой. Было менее проблематичным назвать его сварливым, чем великодушным, и эта книга покажет оба качества в его характере. Фактически, он является ходячим противоречием, что я нахожу весьма убедительным. Он чрезвычайно свободный и беспечный со своей доброжелательностью в материальном и духовном смысле, и в то же время он весьма живо, иногда грубо, начинает защищать свои права, которые – едва ли это нужно говорить – часто оспаривают.
Во время изысканий эти прошедшие месяцы я прочитал несколько любопытных ‘исторических’ точек зрения на великолепную четвёрку. Самого удивительного сторонника я обнаружил в Уильяме Дидсе, в 1963 году, министре без полномочий, но зато с множеством точек зрения. В тогда не являвшейся бульварной ‘Дэйли Экспресс’ процитировали его высказывания: ‘Битлы возвещают о культурном движении, которое может стать частью истории нашего времени… ’
‘… их целью является быть первоклассными в своей работе, неудача в достижении чего-то замечается и безжалостно критикуется многими крайне разборчивыми критиками. Чтобы оказаться на вершине бит-бизнеса, требуется работа, мастерство, пот’.
‘Там совершенно нет места для ленивых, некомпетентных, небрежных.’
‘Здесь происходит нечто важное и сердечное. Молодёжь отвергает некоторые из слезливых популярных песен старших, под влиянием которых в последние годы находилась слишком значительна часть нашей музыки.’
Всё это на самом деле было очень-очень давно, но я считаю, что это было точное описание, хотя с тех и было сказано очень много всего про влияние ‘Битлз’; но то, что давным-давно говорил мистер Дидс, остаётся при ближнем рассмотрении верным в отношении Джорджа Харрисона. Он по-прежнему старается быть первоклассным в своей работе, по-прежнему подвергается безжалостной критике, по-прежнему отвергает слезливые популярные песенки своего старшего поколения, а сейчас – достаточно необычно – и слезливые модные песенки той части молодёжи, которая не гонится за умением и качеством.
Мне нужно было отыскать одно слово для описания, каков этот человек. ‘Мужественный’ подходит близко, но оно имеет слишком близкое отношение к страданиям, и поэтому я заключил, что пират, которым он является, заслуживает слова ‘отважный’, ведь он поистине самый отважный человек, которого я когда-либо встречал.
|
КОММЕНТАРИИ К ПЕСНЯМ
‘DON’T BOTHER ME’ (‘Отстань от меня’). Первая песня, которую я когда-либо написал – в качестве упражнения, чтобы понять, могу ли я сочинять песни. Я сочинил её в одном отеле в Борнмуте, в Англии, где мы играли летний сезон в 1963 году. Я болел и был в постели, может быть, именно поэтому она оказалась 'Отстань от меня'.
Я был в подавленном настроении, принимал тонизирующие средства, чтобы поднять себе дух. Мне пришла в голову мысль написать песню, просто так, шутки ради. Взяв гитару, я начал наигрывать всякие мелодии, пока не родилась эта песня. Я совершенно забыл о ней до той поры, когда мы не стали записывать нашу следующую долгоиграющую пластинку. Не думаю, что это особенно хорошая песня; она могла вообще не стать песней. Как только ее записали, я снова забыл о ней. Но, так или иначе, она показала мне, что всё, что мне нужно – это продолжать писать, и, в конце концов, может быть, я напишу что-нибудь хорошее. Я всё ещё чувствую: мне хотелось бы суметь сочинить что-нибудь хорошее. Всё относительно. Это дало мне занятие, по крайней мере. Я знал немного о сочинении от других, из привилегии сидеть в машине, когда сочинялась песня или когда к этому шло. Джон всегда был готов помочь. Он говорил вещи вроде: “Когда ты сочиняешь, старайся закончить песню сразу, потому что если ты её оставишь, её будет труднее завершить”, что правда. По крайней мере, иногда. Он дал мне несколько хороших подсказок, и, на самом деле, мы с ним сочиняли вместе позже. Сочинение в одиночестве стало единственным способом, возможным для меня, потому что я начал именно так. Поэтому годами я никогда не сочинял ни с кем, и я стал немного изолированным. Думаю, из-за этого я был немного параноиком, ведь у меня не было никакого опыта, – каково это, сочинять с другими людьми. Это непросто. Что допустимо для одного, может быть недопустимо для другого. Нужно доверять друг другу. В студии №2 есть огромная лестница, которая ведёт в контрольную комнату. Под ней есть шкаф, где хранилось всякое оборудование. Вот почему, мы использовали все эти звуки на наших записях – потому что они были там. Когда мы доходили до наложений, мы обыскивали шкаф, есть ли там что-то, что подойдёт, как, например, забавное звучание ударных на этой песне.
‘THINK FOR YOURSELF’ (‘Живи своим умом’) должно быть, о 'ком-то', судя по её словам. Но спустя всё это время, я не совсем помню, что вдохновило на эту мелодию! Вероятно, правительство. Пол использовал в ней фузз-бокс. Когда Фил Спектор создавал 'Зип-э-ди-ду-да', инженер, который обслуживал дорожку, перегрузил микрофон гитариста, и гитара оказалась очень искажена. Фил Спектор сказал: “Оставь так, это здорово”. Несколько лет позднее все начали копировать это звучание, то есть они изобрели фузз-бокс. У нас был один, и мы попробовали пропустить бас через него, и он звучал на самом деле хорошо.
‘IF I NEEDED SOMEONE’ ('Если бы я нуждался в ком-нибудь') подобно миллиону других песен сочинена на основе аккорда ре. Если поводить там пальцем, то могут получиться различные небольшие мелодии (а иногда могут получиться различные небольшие нелады). Эту гитарную фразу, или вариации на неё, можно отыскать во многих песнях, и меня изумляет, что люди по-прежнему находят новые перестановки одних и тех же нот.
‘TAXMAN’ ('Сборщик налогов'). Я бы не сказал, что мои песни автобиографичны. 'Сборщик налогов' – возможно. Она появилась, когда я впервые осознал, что хотя мы и начали зарабатывать деньги, на самом деле мы отдаём б о льшую их часть в виде налогов. Это было и всё ещё остаётся символичным. Почему это было так? Нас наказывали за что-то, что мы забыли сделать? Я обнаружил, что плачу огромную сумму денег сборщику налогов. Ты так счастлив, когда, наконец, начинаешь зарабатывать деньги, а затем ты узнаёшь о налогах. В те дни мы платили 19 шиллингов и 6 пенсов с каждого фунта, а в фунте было 20 шиллингов, а с налогом на сверхприбыль, с добавочным налогом, с налогом на налог, это становилось смешно – тяжёлое наказание за зарабатывание денег. Это был большой минус для Британии. Все, кто зарабатывал деньги, переезжали в Америку или куда-нибудь ещё. Мы получали 25 фунтов в неделю в начале 60-х, когда мы впервые оказались с Брайаном Эпстайном, когда мы играли в клубах. Но 25 фунтов в неделю каждому было довольно неплохо. Мой отец зарабатывал 10 фунтов в неделю, то есть я зарабатывал в два с половиной раза больше, чем мой отец. Затем мы начали зарабатывать намного больше, но деньги держал Брайан, а нам платил зарплату. Однажды он пытался заставить нас подписать сделку, по которой он нам гарантировал бы по 50 фунтов в неделю навсегда, а он бы получал остальное. Мы подумали: “Нет, Брайан, мы рискнём. Мы попробуем зарабатывать больше, чем 50 фунтов в неделю”. Я был доволен, что Пол сыграл в ней соло. Если прислушаться, он сыграл для меня в ней словно небольшой индийский отрывок. Джон был раздосадован, что я не сказал, что он сочинил одну строку этой песни. Но я также не сказал, как сочинил две строчки 'Come together' или три строчки 'Eleanor Rigby'!
‘I WANT TO TELL YOU’. 'Я хочу рассказать тебе' – о потоке мыслей, которые так тяжело записать, сказать или передать. (Как сейчас в этой книге.)
Если бы мне нужно было переписать мост сейчас, то мне пришлось бы сказать:
Хотя и кажется, что я веду себя некрасиво,
Это не я, это мой разум,
Эти вещи сбивают с толку
Разум – это вещь, которая возникает, чтобы сказать нам делать то или это, когда то, что нам нужно, это отрешиться от разума. Мимолётная мысль.
‘NORTHERN SONG’. Сначала было замечательно иметь одну песню на каждом альбоме, это было словно, ‘эй, я тоже участвую’! Спустя какое-то время я начал негодовать по этому поводу, особенно, когда у меня были хорошие песни. Иногда мои песни были лучше, чем у них, но нам приходилось записывать по восемь их песен прежде, чем они прослушают одну мою. 'Всего лишь северная песня' была шуткой по отношению к Ливерпулю, святому городу на севере Англии. Кроме того, эта песня охранялась авторским правом компании ‘Северные песни Лтд’, которой я не владею, поэтому:
Не имеет значения, какие аккорды я играю…
…ведь это всего лишь северная песня
Я осознал, что Дик Джеймс облапошил меня в отношении прав на мои собственные песни, предложив стать моим издателем. Будучи 18- или 19-летним юношей, я думал: “Здорово, кто-то будет публиковать мои песни!” Но он и не подумал сказать: “Да, кстати, если ты подпишешь этот документ, ты отдаёшь мне права на песни”, а было именно так. Это было чистое воровство. Ко времени, когда я понял, что произошло, когда они публиковали и делали на этом каталоге деньги, я сочинил 'Всего лишь северная песня' в качестве того, что мы называем 'насмешкой', просто чтобы пошутить по этому поводу. До меня начала доходить, что лишь я напишу половину какой-нибудь песни, он начинает пытаться отдать права на неё.
‘LOVE YOU TO’. Я сочинил 'Люблю тебя до' на ситаре, потому что ситар звучал так красиво, и мой интерес становился всё сильнее в то время. Я хотел сочинить мелодию специально для ситара. И она стала одной из первых мелодий, сочинённых мной для ситара. ‘Norwegian wood’ была случайной в том, что касалось партии ситара, а это была первая песня, где я попробовал использовать ситар и таблу на основной дорожке осознанно. Я наложил гитары и вокал позже. Это был первый раз, когда мы использовали исполнителя на табле.
‘IT’S ALL TOO MUCH’. 'Это всё – слишком' была сочинена в простой и искренней манере из понимания, которое возникло во время и после нескольких приёмов ЛСД, и которое позже подтвердилось в медитации.
Когда я смотрю в твои глаза,
там для меня твоя любовь,
и чем больше я погружаюсь вглубь,
тем больше её там вижу
Я просто хотел написать рок-н-ролльную песню о всей той психоделии того времени – 'отвези меня на серебряное солнце, где я знаю, что я свободен, покажи мне, что я – везде, и верни меня домой к чаю'. Потому что ты галлюцинируешь на всех этих вещах, а затем – ой! – ты оказываешься дома со своей вечерней чашкой чая! 'Твои длинные белокурые волосы и твои голубые глаза' – это всё было длинное окончание, которое у нас было, затухание. И, как это обычно было в те дни, у нас духовики сыграли небольшую импровизацию, вот как тот отрывок 'Принца датского' был сыгран в затухании. А Пол с Джоном вступили и спели строчку 'твои голубые глаза'. ЛСД не является ответом. Оно может помочь тебе попасть из А в В, но когда ты попадаешь в В, ты видишь С, и ты понимаешь, что для того, чтобы достичь настоящего блаженства, нужно оставаться чистым. Есть специальные способы достичь блаженства без наркотиков – с помощью йоги, медитации и такого рода вещей.
‘SEE YOURSELF’. 'Посмотри на себя' имеет самое прямое отношение к приёму ЛСД и отношениям между Полом и прессой. Джон и я принимали его на протяжении примерно двух лет, прежде чем об этом было опубликовано. После того, как мы (Джон и я) испытали его на себе, нам захотелось, чтобы остальные узнали о нём, потому что внезапно между нами и остальными двумя возник большой разрыв. Затем Ринго принял немного, но Пол не стал. В конце концов, примерно через два года, он принял, и затем каким-то образом всё это оказалось в газетах.
К Полу пришли и спросили: “Вы принимали опасный наркотик ЛСД?” Он ответил: “Послушайте, я собираюсь сказать вам правду. Но ответственны будете вы, как газетчики, за передачу этого”. Они продолжали: “Слушайте, просто скажите нам – Вы принимали или нет?” Он сказал: “Да”. И, конечно же, они передали всё это жаждущему миру. Поднялся невообразимый гвалт, люди говорили: “Вам следовало сказать ‘нет’!” Я написал б о льшую часть этой песни ещё в 1967 году, но закончил её много позже:
Легче говорить ложь,
чем говорить правду.
Легче убить муху,
чем выпустить её.
Легче увидеть книжки на полке,
чем посмотреть на себя
Это была одна из мелодий, о которых я забыл, но в 1976 году я вспомнил о ней, закончил в стихах мост, второй и третий куплеты и записал её в том году.
‘WITHIN YOU WITHOUT YOU’. 'В тебе, без тебя' была написана после того, как я увлёкся медитацией. После ЛСД-периода мы прониклись сознанием ‘Всё, что тебе нужно, это любовь’. Она появилась после того, как я провёл немного времени в Индии и попал под очарование этой страны и её музыки. Она была сочинена дома у Клауса Воормана в Хэмпстэде, Лондон, одним вечером после ужина. У Клауса есть педальная фисгармония, на которой я прежде никогда не играл. Я дурачился с ней, и начала появляться эта песня. Сначала появилась мелодия. Из нашего времяпрепровождения в тот вечер появилось первое предложение: 'мы говорили'. Дальше этого тем вечером не пошло. У Клауса я больше ничего не сделал. Остальные слова написал потом, дома.
Это было в период ‘Сержанта Пеппера’ и после того, как я какое-то время брал уроки на ситаре у Рави Шанкара, пытаясь постичь, как сидеть и держать ситар, как на нём играть,поэтому я стал играть немного лучше на этом инструменте. Я постоянно играл упражнения индийской музыки, которые являются основой различных раг. Вот почему в то время я не мог не писать мелодий вроде этой, которые были основаны на необычных гаммах. 'В тебе, без тебя' была на основе одной музыкальной пьесы Рави, которую он записал для индийского радио. Это была очень длинная пьеса – может быть, минут 30 или 40 – и она состояла из различных частей с прогрессией в каждой. Я написал её мини-версию, используя звучания, похожие на те, что я обнаружил в его пьесе, я записал их тремя сегментами и соединил их вместе позже.
Пол как-то спросил меня, не написал ли я ещё каких-нибудь 'индийского рода мелодий'. Сейчас они внезапно стали ему нравиться. Но в то время он не играл на них. 'В тебе, без тебя' – это был лишь я и несколько индийских музыкантов в студии. Если оглядываться в прошлое, теперь она звучит немного вяло. Лучшая часть в ней для меня это инструментальное соло в середине, которое в темпе 5/4. Это первый из необычных ритмических циклов, который я просёк – раз-два; раз-два-три; раз-два-раз-два-три.
‘BLUE JAY WAY’. 'Блю-Джей-Уэй' появилась в то время, когда я снял один дом в Лос-Анжелесе – на Блю-Джей-Уэй, а прибыл я туда из Англии. Я ждал Дерека и Джоан Тэйлоров, которые жили тогда в Л-А. Дерек задерживался. Он позвонил и сказал, что задержится. Я сказал ему по телефону, что дом находится на Блю-Джей-Уэй. А он сказал, что найдёт его. Он всегда может спросить полицейского. Я ждал и ждал. Я чувствовал себя выжатым после полёта и смены часовых поясов, но я не хотел ложиться спать, пока он не появится. Был туман, и становилось позднее и позднее, а они какое-то время не могли отыскать тот дом. Чтобы заставить себя бодрствовать, просто чтобы шутливо провести время во время ожидания, я сочинил песню об ожидании его на Блю-Джей-Уэй. В углу этого дома был небольшой электрический орган 'Хэммонд', который я до той поры не замечал. Я валял дурака на нём, и появилась эта песня. Её настроение слегка индийское. Дерек Тэйлор – слегка валлиец.
‘THE INNER LIGHT’. 'Внутренний свет' появилась на самом деле из ‘Within you without you’. По телевидению шло шоу Дэвида Фроста о медитации – это было живое интервью Махариши Махеш Йоги с Джоном Ленноном и мною. Помимо многих других среди публики находился Хуан Маскаро, который является преподавателем санскрита в университете Кембриджа. Позже он прислал мне письмо, в котором говорилось: ‘…несколько дней назад два друга из-за границы дали мне запись Вашей песни ‘Within you without you’. Я очень рад, это трогательная песня, и, может, она затронет души миллионов; а будет ещё больше, ведь Вы только начинаете Великое путешествие’.
Также он прислал мне экземпляр книги под названием ‘Светочи огня’, а в своём письме он писал: ‘…может, Вам будет интересно положить на Вашу музыку несколько слов из Тао, например, стих 48, страница 66 этой книги’. Вот откуда появились слова к ‘Внутреннему свету’; это перевод из ‘Тао Те Чинг’. Его письмо приводится здесь вместе с той страницей книги.
Все инструменты были индийскими, на всех играли индийские музыканты, которые были записаны в студии ‘Эйч.Эм.Ви.’ в Бомбее. Думаю, для большинства людей эта песня прошла незамеченной, потому что я становился немного ‘не от мира сего’ в отношении западной поп-музыки в тот период.
В первоначальных стихах куплет идёт: 'не выходя за мою дверь, я могу узнать пути небес'. И для того, чтобы предотвратить какие-либо неверные интерпретации – а также чтобы сделать песню немного дольше – я повторил его, как второй куплет, но сделал его таким:
Не выходя за свою дверь,
ты можешь узнать всё на земле,
не выглядывая в своё окно,
ты можешь узнать пути небес
– чтобы он относился ко всем.
То есть песня написана специально для Хуана Маскаро, потому что он прислал мне эту книгу и является славным стариком. Она была милой, слова говорили всё. АМИНЬ.
|
‘WHILE MY GUITAR GENTLY WEEPS’. Во время сочинения ‘Пока моя гитара тихо плачет’ у меня был экземпляр книги ‘Ай Чинг – (Китайская) Книга перемен’, которая кажется мне основанной на восточной концепции, что всё связано со всем остальным, в противоположность западной точке зрения, что все вещи лишь случайны. Я верю в судьбу, что всё в каждый момент имеет отношение к данной ситуации. На Западе мы считаем случайным то, что происходит – просто так уж случилось, что я сижу здесь, и ветер развевает мои волосы и так далее. Но восточная концепция состоит в том, всё, что происходит, должно было произойти, и нет такой вещи, как случайность – каждая вещь, которая происходит, имеет свою цель.
Эта мысль засела в моей голове, когда я гостил в доме своей матери на севере Англии в Уоррингтоне. ‘Пока моя гитара тихо плачет’ была простым исследованием, основанным на этой теории. У меня была гитара. Но у меня не было особенной идеи для песни. Я решил написать песню, основанную на первой вещи, которую я увижу, открыв любую книгу – потому что это будет соотноситься с этим самым моментом, этой секундой. Я взял наугад книгу, которая была рядом, открыл её, увидел ’тихо плачет’, затем отложил книгу и начал эту песню. С этого начала работать моя мысль, и у меня появилась идея. Часть слов была изменена перед тем, как я окончательно записал её – как можно увидеть здесь:
Я гляжу на неприятности
и ненависть, которые бушуют,
Пока моя гитара тихо плачет
Пока я сижу тут,
Ничего не делаю, только старею
Я как-то работал над этой песней одним вечером с Джоном, Полом и Ринго, и какой-либо энтузиазм отсутствовал. Когда мы начали записывать её, это была лишь моя игра на акустической гитаре и пение, и никому не было интересно. Ну, вероятно, Ринго было, но Джону и Полу – не было. Пол и Джон так привыкли к проталкиванию своих мелодий, что временами бывало очень трудно записать даже одну мою. Этого не происходило. Они не воспринимали её серьёзно, и я не думаю, что они все даже играли на ней. Поэтому я пошёл домой тем вечером, я был очень разочарован, думая: “Вот досада”, ведь я знал, что это действительно хорошая песня, она не настолько уж и дерьмова! На самом деле, я был действительно разочарован первым дублем. Позднее я понял, какую дерьмовую работу я проделал, поя её. Туалетное пение! Но за годы я научился большей уверенности. Я не столько учился технике пения, сколько учился не волноваться. И мой голос стал лучше. На следующий день я ехал в Лондон с Эриком Клэптоном и спросил его: “Что ты сегодня делаешь? Почему бы тебе не прийти в студию и не сыграть на этой песне для меня?” Эрик, нервничая, сказал: “О, нет, я не могу. Никто никогда не играл на битловских записях, и другим это не понравится. Что они скажут?” Я ответил: “Да пошли они куда подальше, это – моя песня, и я хочу, чтобы ты на ней сыграл! Просто приди и сыграй на этой сессии, а я спою и сыграю на акустической гитаре”. И на следующий день я привёл с собой Эрика. Он очень нервничал. Я сказал: “Эрик сыграет на этой вещи”, и это было неплохо, потому что это заставило всех вести себя лучше. Просто появление чужака среди нас успокаивало всех. Интересно наблюдать, как мило люди ведут себя, когда приводишь гостя, потому что они не хотят, чтобы все знали, что как они собачатся. Внезапно все выдают своё лучшее поведение. Это была хорошая запись. Пол сел за фортепиано и сыграл славное вступление к ней, и все они восприняли её более серьёзно. Пол всегда помогал, когда ты записал десять его песен – тогда, когда он вовлекался в мою песню, он помогал. Это было нелепо, очень эгоистично. Я был доволен окончательной версией с Эриком. Мне она нравится. Люди пишут мне письма, в которых говорят: “В том, как вы играете на гитаре, настоящее ощущение блюза”. Мы не обнародовали это, но мы не хотим хранить это в тайне. Эрик – мой хороший друг, и я действительно люблю его, как гитариста и парня. Он хорош в импровизациях.
‘PIGGIES’. 'Поросята' – это социальный комментарий. Я застрял на одной строчке в середине, пока у моей мамы не появилась строчка 'им нужна чертовски хорошая взбучка!', что является простым и славным способом сказать, что им необходимо хорошенько спрятаться. Нужна была рифма к 'связям', 'недостатку', и она не имеет абсолютно никакого отношения к американским полицейским или калифорнийским хиппи!
На факсимиле вы можете увидеть, что был написан ещё один куплет, но он не был использован:
Везде много поросят,
Которые откалывают свои поросячьи номера,
Можно увидеть, как они на своих ножках
В своих поросячьих банках
Выплачивают свои благодарности
Своему брату-свинье
‘SAVOY TRUFFLE’. 'Савойский трюфель' – забавная вещь на 'Белом' альбоме, сочинённая, когда я ошивался с Эриком Клэптоном в 60-е годы, для него. Он был настоящим сластёной. Его дантист сказал, что ему надо заканчивать со сладостями. В то время у него было много дырок в его зубах, и ему нужно было к дантисту. У него вечно болели зубы, но он ел много шоколада – он не мог устоять перед ним, и если он видел коробку, ему нужно было всю её съесть.
Он был у меня дома, а у меня на столе была коробка шоколада 'Хорошая новость', и я написал эту песню из названий с внутренней части этой коробки:
Мандариновый крем, конфета с начинкой,
Имбирный коньяк с ананасовым сердечком
Кофейный десерт,
Да, знаешь, это хорошая новость,
Но тебе придётся удалить все зубы
После Савойского трюфеля!
Этот 'трюфель' был сортом конфет, как и всё остальное – имбирный коньяк, мандариновый крем – просто сладости, чтобы подразнить Эрика. Поэтому в качестве посвящения я сочинил 'тебе придётся вырвать все зубы после савойского трюфеля'. Я застрял на время с двумя мостами, и Дерек Тэйлор сочинил часть слов в середине – 'ты знаешь, что ты это то, что ты ешь'.
‘LONG LONG LONG’. 'Ты' в 'Давным давным давно' – это Бог. Я немногое помню о ней, кроме аккордов, которые, кажется, были из 'Sad eyed lady of the low land' – ре к ми-минору, ля и ре – эти три аккорда, и то, как они идут.
Во время записи на динамике ‘Лесли’ находилась бутылка ‘Блю нан’, и когда наш Пол взял какую-то ноту на органе, ‘Лесли’ начал вибрировать, а бутылка дребезжать. Это можно услышать в записи – в самом конце.
‘OLD BROWN SHOE’. ‘Старый коричневый башмак’ я начал с последовательности аккордов на фортепиано (на котором на самом деле я не играю), а затем начал придумывать идеи для слов из различных противопоставлений:
Мне нужна любимая, которая является верной,
Хотя верно это лишь половина от неверно
Опять же, это двойственность вещей: да – нет, верх – низ, лево – право, верно – неверно и так далее.
‘NOT GUILTY’. ‘Не виновен’ была написана в 1968 году, хотя она впервые вышла в 1979 году на альбоме ‘George Harrison’. Я сочинил её до битловского Белого альбома, и она, кажется, о том периоде: Пол-Джон-‘Эппл’-Ришикеш-индийские друзья и так далее.
‘SOUR MILK SEA’. Я сочинил ‘Море из кислого молока’ в Ришикеше, Индия. Фактически, я никогда не записывал эту песню – это сделал Джекки Ломакс на своём альбоме ‘Is this what you want’. Так или иначе, она основана на тантре Вишнасары, из тантрического учения (‘что здесь, есть везде; чего здесь нет, того нет нигде’): это одна картина, и картина эта называется ‘Море из кислого молока’ – ‘Калладади Самудра’ на санскрите – ‘происхождение и развитие Джамбудвиты, центрального континента, окружённого символами рыб, согласно геологической теории эволюции органической жизни на земле. Появление рыб знаменует вторую стадию’.
Что ж, таково происхождение названия песни – но на самом деле она о медитации:
Если в твоей жизни что-то не так,
Не устраивает тебя что-то,
Не надо брать паузу,
Как делают некоторые из нас.
Лучше исправь это,
Найди, где ты сделал ошибку,
Лучше сделай это побыстрее,
Ведь у тебя немного времени.
Выбирайся из моря кислого молока,
Тебе там не место.
Я использовал ‘Море из кислого молока’ в качестве идеи – если ты в дерьме, не стоит жаловаться на это: с этим надо что-то делать:
Ищешь освобождения от ограничений?
Без просвещения многого не добиться.
Можно валять дурака со всякими культами,
Но лишь одно на самом деле приносит результат.
Выбирайся из моря кислого молока.
Джай Гуру Дев
‘HERE COMES THE SUN’. 'А вот и солнце' была сочинена в один славный солнечный день ранним летом в саду Эрика Клэптона. Мы проходили через настоящий ад в бизнесе, когда 'Эппл' становилась похожей на школу, куда нам надо было приходить и быть бизнесменами, подписывать все эти отчёты: 'подпиши то', 'подпиши это'. У нас были встречи со всеми этими банками, банкирами, юристами, контрактами и долями. Это было на самом деле ужасно, очень тяжело, потому что это не то, что нас радует. Поэтому в один день я решил прогулять 'Эппл' и отправился домой к Эрику Клэптону. У меня было такое чувство, словно я прогуливаю школу. И казалось, что зима в Англии будет продолжаться вечно; к тому времени, когда пришла весна, ты её действительно заслуживал. Это был и в самом деле славный солнечный день, и облегчение от того, что я не надо идти и смотреть на всех этих полусонных бухгалтеров, освобождение от напряжения, которое давило на меня, было чудесным. Я гулял по саду с одной из акустических гитар Эрика. В первый раз за две недели я играл на гитаре, потому что я был так занят. И эта песня просто появилась. Я закончил её позже, когда был на выходных в Сардинии. Она немного похожа на 'If I needed someone', на основной рифф, он тот же самый, как и в 'Rhymny bells', вещи в стиле 'Бёрдз'. По крайней мере, мне она видится такой. Но это довольно простая мелодия.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |