-А я смотрю у тебя настроение просто так и прет. – Улыбаясь, сказал Джеймс. – Кейт и Лео были любовниками. – покраснев добавил он.
-УПС! Думаешь, с улыбкой на физиономии я больше похожа на психа!? – перевалившись через стол, шепотом спросила я.
-Джорджианна я прошу тебя. – Смеясь, сказал Джеймс, сажая меня на место. – Я звонил Директору сегодня и спрашивал на счет твоей просьбы…
-И он сказал тебе, что только самоубийства нам не хватает! – жуя салат, сказала я и нагло улыбнулась. – Эта жопа с крыльями никогда не выполнит ни чью просьбу!
-Жопа с крыльями? – улыбаясь, восхитился док. – Вот это да! А почему именно такое словосочетание?
-Характер у него жопа, а он считает, что своими делами заслуживает небесного рая! - держа сок в руках, объяснила я. – Все просто док.
-Ты и в правду можешь играть?
-Нет, но хочу научиться. Времени у меня вся жизнь, а вот занять ее нечем. Как думаешь, может я стану местной звездой? – усмехаясь, спросила я.
-Ну и скотский же у тебя характер!
-Я милашка. Знаю! – доедая, добавила я серьезно.
-И в добавок ко всему еще и самолюбивая. Ты же такая не была? Что случилось? – подозрительно усмехаясь, спросил он с голливудской улыбкой.
-Я просто освоилась мистер Стэйн. А что такая я вам не нравлюсь?
Я встала и ушла. Многие люди чувствуют, когда им смотрят в спину, и я почувствовала его взгляд на себе. Ни знаю, зачем я это сказала, зачем себя вела так, но мне хотелось, чтоб он заинтересовался мной, не как пациенткой, а как той кто я на самом деле, девушкой. Я подошла к своему охраннику, они обычно ждут в дверях, но только тех, кто сам может идти.
-Хамфри, малыш, пойдем! – сказала я, и пошла вперед. Он шел медленней и позади меня. Похоже, мой наглый тон ему не понравился.
-Я тебе не личная охрана, и твоя задница не стоит того. – Тихо сказал Хамфри, когда мы вошли в палату. – Не надо со мной так.
-Успокойся. – Строго сказала я, расстила я постель. – На счет задницы, с выводами я бы не горячилась, ты ее не … трогал. – Мило улыбаясь, сказала я.
Глаза Хамфри вошли в пол, и он явно покраснел. Не двигаясь, он застыл в одной позе. Теребя в руках свой галстук, он что-то хотел сказать, но потом передумал, и пошел к двери.
-Хамфри, я же шучу! Почему ты не смеешься? У тебя чувства юмора нет? – но в ответ он лишь хлопнул дверью и ушел. Он точно обиделся на меня.
Вечер прошел тихо и ничего странного со мной не случалось. Никто не заходил. Никого не было. Я провела вечер, сидя на своей постели укутанная в одеяло, и смотря в окно. Похоже на ближайшие годы окно станет моим телевизором. Мысль о том, что я покину этот «лагерь душевно больных», я отбросила и приняла реальность такой, какая она есть. К чему забивать голову тем, что в конечном счете вообще может довести до самоубийства. Многие люди, стоят планы, мечтаю, но когда все что они стоят годами просто рухнет, то рухнут и они. Я не хотела быть в числе подобный маразматиков. Но и в пессимистический отряд я тоже не записывалась, в общем, буду жить как 80% населения земли, сегодняшним днем!
После полуночи, в мое окно что-то ударило, от шума я проснулась, и раз я решила жить, как есть, я подошла к окну. Но на этот раз мое сердце не колотилось, я не испытывала страх и ужас, скорее мне было интересно или как могут сказать люди нового поколения, мне было пофиг, пофиг на то что случиться.
Выглянув в окно, я увидела, что на траве что-то лежит, но в темноте было не разобрать что это. Я нагнулась ближе к подоконнику, и то, что лежало на траве резко ударило в стекло. Осколки стекла звонко падали на плитку, от сильного удара я упала на пол и маленькие осколки стекла осыпали меня с ног до головы. На руках, ногах и лице были мелкие, но глубокие царапины.
-Что за черт? – прошептала я. То, что лежало на траве и влетело ко мне в комнату, это всего лишь камень, обычный большой булыжник. – Что тут происходит вашу мать?
Встав на ноги, я посмотрела на окно, два слоя стекла просто разбились в дребезги. Осколки были очень маленькие и от лунного света, что теперь заполонил всю комнату, напоминали голубые сапфиры. Они сами излучали свет, так что на стенах палаты их свет напоминал звезды, я даже притронулась к стене, ведь она сейчас напоминала ночное небо усыпанное мириадами звезд.
Лунный свет искрился и играл своими лучами, словно музыка. Я подошла к окну и от туда в комнату ворвался мощным потоком свежий весенний ночной ветер. Волосы на ветру слегка развивались и, взглянув в небо, в те звезды, что были живыми, я почувствовала внутри себя тепло. Никогда мне не передать словами, тот восторг, ту красоту, что нахлынула в тот момент на меня. Рукой, я до коснулась до стекла, и оно обожгло меня. Какое горячее…
-Пусть это будет не сон! – загадала я, смотря на звезды.
Глава четвертая
Кажется мы друзья?
Утром я не нашла на полу осколков, более того окно было цело. Ночью я была уверена, что не сплю, ведь боль при ударе и царапины и ссадины были настоящими. Судорожно осматривая себя, я поняла, что это был просто чересчур просто чертовски реальный сон. Не может такого быть и все! Поэтому с самого утра я была, немного не в себе, немного рассеяна, не сдержана и не сосредоточена. К трем часам дня я была совершенно измотана, и думать о предстоящей суперумной беседе, о моем прошлом как-то уж не хотелось. Но мне не изменить этого засранца, он пришел ровно в три.
-Да док, по тебе часы сверять можно! – сказала я, когда он открыл дверь. – Здравствуй мозгопромыватель!
-Здравствуй, дорогая Джиани, я смотрю, аншлаг продолжается! – мило ответил он, затаскивая гитару в чехле. – Вот как просила!
-Круто! Спасибо! Джеймс ты настоящий лучший психолог на всем побережье! - восхищаясь, сказала я, встав с кровати и потянув руки к инструменту.
-Сочту за комплимент! – усмехнулся он. – Неа, только после занятия. Я покажу тебе пару аккордов.
-Пфф! – буркнула я.
Джеймс сел на свое место. Гитару же он поставил рядом. Мои глаза были прикованы к этой черной красотки. Шесть белых алюминиевых струн, гриф полностью белый, все остальное угольно черное. Он как обычно достал свой блокнот и нашел чистую страницу, но пред этим прочел, то, что до этого написал.
-Что ты хочешь мне сегодня рассказать?- серьезным тоном спросил Джеймс.
-Мне бы хотелось тебе сказать что-то, но боюсь, ты не поверишь...- неуверенно ответила я, смотря на свои ладони.
-Хвостик, ты мне можешь доверять. Я никогда не осужу твои чувства и точно не придам им, то чего они не заслуживают.- По-доброму сказал он. Если честно внутри что-то ёкнуло, я уставилась на него.
-Спасибо.- Тихо ответила я. - А что за "хвостик"?- тупо спросила я, уставившись на него как голодный бабуин.
-Не сочти за обиду, но дома у меня есть маленькая свинка, и ее имя Хвостик. Она ведет себя точно так же как и ты порой. Прости, просто вырвалось… - улыбаясь, ответил он. Явно мое лицо и вызвало в нем столько смеха.
-Если хочешь, то можешь называть меня так, но не всегда! – прошептала я, ехидно нагнувшись к нему. – Так если я напоминаю тебе свинку, то, что ты тогда думаешь обо мне док, а?
-Я люблю свою свинку, она конечно наглая, но очень милая. – Сказал он, листая блокнот. Я засмеялась, мне было очень приятно. Хотя я должна была обидеться, но в тот момент мне это понравилось, и я хотела, чтоб он звал меня так, это как когда два друга с самого детства дают друг другу прозвища.
-Выходит, я тоже должна дать тебе прозвище?
-Да, именно так. Но только ты его уже мне дала! – улыбаясь, ответил он.
-Док, да ладно тебе! Как я могу … - и тут до меня дошло, что сегодня весь день, я говорила ему «док», вот то самое прозвище! – Да, док, я и в правду дала его тебе.
-Если мы все решили, то давай-ка займемся делом Хвостик! - улыбаясь, сказал он и придвинул стул ближе. Такого на моей памяти не было, он держал всегда дистанцию, а сейчас приблизился и довольно близко, до кровати было сантиметров десять. Я как всегда сидела на краю кровати по-турецки. – Так ты расскажешь?
-Да. – Неуверенно ответила я. – Ну, я не думаю, что это имеет отношение к моему пребыванию здесь, просто я была потрясена.
-Ани, мы с тобой кажется друзья, а друзья все рассказывают друг другу и ничего не боятся, кажется, так ты говорила Скарлетт?- тепло заверил меня Джеймс.
-Это случилось примерно за полночь. – Начала я, но смотреть на него я не отважилась, поэтому уставилась взглядом в его лаково - горчичные туфли. – Я проснулась от стука в окно. Встав, я увидела что-то на траве, но фонари уже не горели, и было не разобрать что это. Затем я потянулась к самому стеклу, и то, что лежало на траве вмиг вышибло мое окно и повалило меня на пол. Осколки от стекла были размером с игольное ушко, и все они переливались на лунном свете, как звезды. - Пауза. – Что думаешь?
--Думаю, если это был сон, то он был прекрасный и яркий. Но если не сон…
-Утром я проснулась еще до обхода, ни стела, ни выбитого окна, не той штуковины больше напоминающей камень, та, что влетела мне в окно. Джеймс я чувствовала боль от ран и ветер из окна. Это не мог быть сон! Это было бы подло, если б, то, что я тогда почувствовала было только во сне.
-А что ты почувствовала? – тихо спросил док.
-Свободу. Легкость. Жизнь. Все это в одном флаконе. – Медленно говорила я.- Понимаешь? Знаешь, я ведь понимаю только сейчас слова "что имеем, не храним, потерявши плачем". Я никогда не ценила свободу своих действий, когда оказалась здесь в клинике, поняла цену всему. Я понимаю, что если буду снова свободна от этих стен, то точно не буду свободна от всех насущных проблем и страданий. Сегодня ночью, если это был сон, то он живой. И в нем бы я осталась навсегда, пусть одна, пусть пустота, но свободна. Одиночество не пугает, но эти стены, вот что по-настоящему вызывает страх и ужас. А я док устала бояться.
-Я тебя понимаю, и очень хорошо. Когда я был ребенком, мои родители посадили меня дома под замок. В детстве я был очень болезненным ребенком, и тогда они решили держать меня под замком. День был расписан по минутам. Но среди этой армейской дисциплины я надеялся, что когда вырасту стану свободен и тогда буду сам все решать. Это мысль меня держала годы. Это не пример для подражания, но мне помогало. Попробуй сама настроить себя, что скоро ты выйдешь и заживешь как обычный человек.
-Ну да!- с иронией ответила я.
-Когда ты так говоришь мне обидно. Ведь я стараюсь для тебя, а ты не веришь мне. Мотивация не очень...
-Прости. Ты прав - сожалеюще сказала я и подвинулась незаметно к нему.
-Мы уже все?- мило спросила я, хлопая ресницами.
-Что гитару хочешь?- строго спросил он. Я кивнула и улыбнулась очень широко. - Ладно. Но только спрячь ее, это моя личная, а, то если найдут мне не!
-Ты тоже играешь?
-Ох, бывало когда-то. Но сейчас у меня другие дела.- смотря в ноги ответил он.- Давай сыграй, не зря ж я сюда тащил ее!
Я взяла гитару, гладкая и легкая. Удивительно насколько она была легка. У меня дома тоже есть такой инструмент, но он гораздо тяжелее. Выглядела она очень даже красиво, возникало чувство, что она только что из магазина, даже запах заводской еще.
-Лети моя звезда...
Лети и не возвращайся.
Летят пусть отрядом года.
Но ты не сдавайся...- тихо спела я одним аккордом.
-Ого! Хвостик ты и петь умеешь!?- восхитился как ребенок Джеймс.- Я...а...я потрясен. Давай еще.
Я засмеялась. Как же давно я не пела, это было словно в прошлой жизни. Словно тогда раньше была другая я, другая девушка и другой мир вокруг меня...
-Эту песню я писала для фортепиано в a-moll (ля-минор) с семи знаками при ключе. Чтоб ее сыграть на гитаре мне нужно время.- Протараторила я.
-Ты знаешь, я ни слова не понял, но завтра ты обязана мне спеть! - улыбаясь, заявил Джеймс.
-Хорошо. Обещаю.
-Как ты могла молчать, что умеешь так петь! Блин это ж круто! Какой красивый голос!- с улыбкой до ушей говорил док.
-Спасибо. Я года 3-4 не пела, уже забыла как это... раньше если б ты услышал меня, то...
-То офигел бы еще больше. Слушай, дай мне слово, что когда я вытащу тебя отсюда, ты пойдешь учиться петь и станешь зарабатывать деньги этим. А что!? Прикинь, ты такая в блестящих трусах танцуешь в баре и одновременно поешь! - смеясь, говорил Джеймс.
-Да ну блестящие трусы это уже перебор!- мы смеялись во всю палату, и я почувствовала, как внутри стало тепло, так же тепло как ночью, этой лунной ночью.
-А сценическое имя у тебя будет... ммм... точно придумал! Хвостик! - улыбаясь, сказал док.
-Не-не давай сахарок! - рискнула я.
-Фу! Это было в джазе только девушки! Тебе надо что-то оригинальное! Хвостик всех потрясет, вот увидишь, точно тебе говорю! Ты только меня не забудь, а то будет немного обидно...
-Глупый! Как же мне забыть тебя, ведь такого как ты просто так из головы не вытолкнешь...- это и был тот момент, когда кто-то скажет лишнего.
Он смотрел на меня пристальным взглядом, и я почувствовала себя осуждённой. Зачем сказала это, что он подумает и как будет ко мне относиться. Ведь только произнеся это вслух, я поняла, что его присутствие всегда было для меня радостным мгновением. Что он тронул меня за уголочек живой души еще не тронутой болью и страхом. Внутри что-то ёкнуло, а вдруг он больше не сможет приходить и ему будет неловко!
-Если что я всегда буду знать тебя на примите вдруг кто из "Бурлеска" будет нуждаться в психиатре!- весело, но очень натянуто сказала я.
-Ага. – Рассеянно ответил он. – Мне пора, учи песню. Завтра в три. Пока! - это все что он сказал и вмиг исчез за дверью. Да уж, похоже, я действительно ляпнула глупость, надо бы извиниться, а то он не поймет, и будет избегать меня.
Остальное время я проспала. Лишь в семь вечера выйдя на обед, я снова обнаружила Джеймса в столовой, но на этот раз он сидел не один. В его компании был директор и медсестра, да еще и по совместительству жопаподлизалка Молли. Когда я вошла, он даже не посмотрел на меня, хотя я заметила, как он смотрел на меня, когда Хамфри принес обед мне и себе. Я решила, что нам с моим охранником надо быть в хороших отношениях на случай. Да и так по себе он славный малый. Мы болтали с ним пока ели, а затем, когда он относил посуду, Досси сказала что мне, вновь назначили уколы и таблетки. С некоторых пор это отменили, так как док считал, что это вредно, пока он не знает точно, что со мной, неужели он вновь их возобновил? Вернувшись в палату, мымра Молли сделала мне укол и дала таблетки. Уснуть мне снова удалось и как хорошо, что до самого утра!
В семь утра ко мне пришла Досси и сообщила, что мой док мистер Стэйн приболел. Честно я ожидала чего-то подобного, но я никогда бы не сказала, что Джеймс трус, хотя его выходка прямо об этом говорит. Я, конечно, не осуждаю его, ведь работать с таким человеком как я трудно, но это хороший шанс проверить свое умение в этой не простой карьере.
Джеймс не явился и на следующий день, и на следующий, и следующий. В общей сложности его не было четыре дня. Как говорила Досси, он тяжело болен, подхватил грипп в соседнем штате, вот и свалился на больничный. Первые три дня я старалась свято верить, что мой психиатр не блефует, но почему-то когда он приехал на пятый день после своего отсутствия, мою святую уверенность как рукой сняло. Джеймс сообщил мне, что в четыре дня будет проводить наш сеанс. Первое что удивило меня и сразу же вызвало подозрения это то, что он опоздал на двадцать минут, объяснившись, что пациентка до меня задержала. Эту школьную отговорку мог сказать кто угодно, но не он. Джеймс никогда не опаздывал он приходил четко как часы, этому я всегда удивлялась, но сейчас это что-то новое. Да и к тому же он отодвинул свой стул, что по привычке стоял у кровати, теперь же он сел, у окна сославшись на хороший свет. Да ко всему этому он «чудом» забыл свой блокнот с записями в столовой и пятнадцать минут за ним ходил. Когда же эта смущенная тушка вернулась, то еще минут семь читала по слогам, то, что он успел написать за те дни что ко мне приходил. Сказать по-честному, меня это, ой, как сильно взбесило! Может я сучка, но я не особо переживала о том, что я зазеркалье сказала ему, что он мне не равнодушен. Хотя если честно я вообще не переживала, а то у меня забот больше нет, как сидеть в своей белой палате с подушкой, загадочно смотреть в окно и думать о том как же, я могла такое произнести, блин, да такое только в дешевом кино бывает!
-Эй, конспиратор Х, выкладывай ты чего от меня бегаешь? – грубо начала я. Сначала мне показалось, что мы ролями поменялись, теперь он смотрел на меня как псих, а я как мозготрах. Он немного замешкался.
-Я болел. – Сухо ответил он, смотря в блокнот.
-Отлично, сынок! А справка где? – с иронией спросила я, подойдя к нему. – Ты глупо себя ведешь.
-Я сам решу как себя вести!- крикнул он. – Сядь!
-Стоя я тебя не поимею, не боись! Ты жалко себя представил, я не думала что ты трус! – стоило мне это сказать, как он вылетел из комнаты, как русский истребитель.
-Позовите санитаров! – крикнул он охране.
-Ух, твою мать! – смеясь, крикнула я. – Сейчас посмеемся! Эти чудики круто гоняют за мной по палате, спорим, они меня не поймают. Я 10 раз так делала! Я чемпион, блин! – не успела я похвалиться, как он мертвой хваткой схватил меня за локоть. – Пусти! – крикнула я. – А! Я, кажется, понимала, ты маньяк, который под видом доктора насилует больных! Вот почему ты задержался у предыдущего пациента!
-Заткнись! – закричал он и дернул меня за руку.
Боль пронзила плечо. Я немного взвизгнула, ноги подкосились, и слезы из глаз сами потекли. Он, кажется, вывихнул мне плечо, или может, сломал? – Ты чего котлет в столовой нанюхался придурок! Чувак тебя прет!
-Еще одно слово и ты получишь! – прошипел Джеймс. – Где санитары!
Плечо еще раз хрустнуло, и не шуточная боль проколола все тело. Я упала на колени и сжалась, но он быстро поднял меня и поставил на ноги. Я перестала чувствовать предплечье и правую руку совсем. Я из-за всех сил наступала ему на ногу, и Джеймс чуть отскочил от меня, но новая волна боли хлынула в тело и свет в глазах погас…
***
-Ты уверена, что все так и было? – переспросила Досси, перевязывая мне руку.
-Этому психу, только вилки в руке для пущей убедительности не хватало! – возмутилась я. – Досси я, конечно, тоже там ему наговорила, но это было шутя, да тем более он знает, что последнее время я прям таки на позитивной волне! Я тебе так скажу, он придурок и с этим ничего не поделать, такова жизнь, с хорошими людьми всегда, что подобное случается, жаль он был так молод!
-Так хватит паясничать! Я поняла, я только не пойму что его так могло вывести? Может ты чем-то его обидела? – тихо спросила Досси.
-Ну, я даже не знаю! – иронически улыбаясь, ответила я. – На что он мог обидеться!? Назвала его трусом и моральным уродом!
-Джорджианна Джилия Вулф! Ведите себя подобающе! – строго сказала Досси.
-Да я же шучу! Досси, а откуда ты знаешь мое второе имя?
-Да недавно прибиралась в документах и встретила твою карточку, почитала и наткнулась. – Тараторила Досси. – Имя-то, какое странное Джилия? Я сначала подумала Джулия, но видишь, как тебя одарили родители, таким именем. А как тебя коротко будут звать Джилия?
-Ну, папа давал это имя и часто он звал мне просто Джил, иногда бывало Жил. Жили. Мама была против второго имени и просила папу не называть меня им, оно ей не нравилось, и она не хотела, чтоб я привыкала к двум именам одновременно, но папа делал по-своему!
-То есть ты и на Джилию откликаешься? – удивленно спросила Досси, коля мне в руку обезволивающее.
-Так точно!- устало ответила я.
После перевязки она отвела меня на обед, а затем в палату. От обезболивающих хотелось спать. Да еще после горячего сырно-грибного супа я совсем валилась с ног.
После того дня когда мы мило повздорили с доком, прошло два дня. Он оставил мне вывих, а я ему грязную совесть и гнусные шутки. Саму тошнит порой от того какие глупости я несу. Когда училась в школе, то была первой проказницей на все времена и этажи школы. Меня очень любили сверстники, но на дух не переносили преподаватели. И я была собой довольна, но вот в этой ситуации меня немного подкосило. Вроде я ничего плохого не сказала, чтоб так его вывести из себя. Может мои слова и вправду его задели. Мне бы увидеть его и попросить прощение.
Как только это пронеслось у меня в голове, я тут же опрокинула ее. Он ударил меня, вывихнул мне плечо, а я буду извиняться, нет, надо гордость иметь, если не права признаю если жертва, то буду ждать, пока сам не прискачет, хотя он вряд ли уже пройдёт... Да этот милый доктор мне нравился даже после нашей не большой перепалки.
Он конечно мямля и трус и где то урод и придурок, но и я хороша. Мне не хотелось терять его не только потому, что он мне нравился, но и потому что человек он хороший и может поддержать, хотя это его работа, но все, же это как, ни как приятно даже если наиграно. Интересно придет ли он ко мне. Или словно трусливый тушканчик даже в глаза не посмотрит. Хвостик, больше он не скажет мне этого и будет холоден и нелюдим со мной. Тогда тревога и желание, наконец, прервать эту жизнь снова возобновляться. Это страшно этого не хочется, но это придет и я сама во всем виновата!
В пять часов в мою дверь кто-то постучал. Я крепко спала, поэтому сразу не услышала своего гостя. Открыв дверь, я была неприятно удивлена. В светло лиловом костюме, в белой рубашки и в темно сиреневом галстуке, стоял Джеймс, позади него был Хамфри. Как только я открыла дверь оба вошли.
-Спасибо, Хамфри. Вы можете быть свободны. – Будничным тоном сказал док. Хамфри подмигнул мне, на что я ответила чуть заметной улыбкой. – Итак, мисс Вулф. – Было начал док, но как только дверь закрылась, и послышались шаги по коридору, Джеймс схватил меня за руку и потащил в угол между комодом и кроватью. – Для начала: прости за плечо, так было надо! И послушай меня…
-Стоп, амиго! А ну-ка объясни, кому это было надо, чтоб мне чуть руку с потрохами не вывернули? – накинулась я.
-Хочешь знать говори тихо! – ласково сказал док и присел на край кровати. – Директор не зря три года пытался тебя довести до смерти. Он не только подсылал к тебе своих людей, но и подмешивал разные глюкогенные препараты тебе в еду, называй это как хочешь, но он подсыпал тебе наркотики!
-Зачем…?- тихо спросила я, сев рядом с ним.
-Когда твоя мать умерла. В своем завещании она оставила все тебе!
-Но у моей мамы богатств-то не было. Разве что дом и машина, это очень старенькая. – Протараторила я.
-Ошибаешься. У твоей мамы были деньги и много денег. Твои бабушка и дедушка в свое время имели компанию по строительству жилых комплексов, они и завещали эту компанию дочери. Только твоя мать не стала ею управлять, она продала компанию, а деньги отправила в банковский сейф. И уже тогда все это она подписала тебе. Твой отчим Зак, пронюхал это и сдал тебя в психлечебницу при первом удачном случае, и что еще более важно он заключил сделку с Майкровтом, ели ты подпишешь определенные бумаги, то после твоей смерти все переходит Заку, он пообещал 15% директору. – Он сделал паузу. – Они хотят убрать тебя до сентября этого года.
-Откуда ты это знаешь? – медленно спросила я, смотря ему в глаза.
-Те дни, что меня не было, я вынюхивал все о твоей семье и о наследстве. Но не прятался от тебя, зачем мне это? А накинулся я на тебя, так как директор стал подозревать меня! – тараторя, ответил док.
-Подожди. Это значит, что я не сумасшедшая!
-По основным данным, у тебя просто был срыв, его могли вылечить и в домашних условиях, но как понимаешь, отчим твой подсуетился, что запихать тебя сюда.
-Я нормальная! Джеймс, я могу жить как человек, я … не верю! – смеясь, взвизгнула я и бросилась ему на шею. Приятный запах от его кожи, словно опьянил меня, тело мигом расслабилось, рукой я провела по его спине, и внутри, словно что-то трепетало, и чувство эйфории накрыло меня. – Извини. – С улыбкой отстранилась я от него.
-Да, ничего. Мне даже понравилось, правда, ощущение словно меня помяли, как кота. – Улыбаясь, ответил он. – Вкусно?- он услышал, как я полной грудью вдыхала его аромат.
-Ага.- смутившись ответила я. – Так мы снова друзья?
-Мы ими и были! Прости, я старался не больно выламывать тебе плечо!
-Из твоих уст звучит, как-то зловеще! – с серьезной миной ответила я.
Мы на мгновение столкнулись взглядами, но я не смогла смотреть в эти серые глаза, они слишком хороши, слишком глубоки и красивы. Я и поверить не могла, что мой док будет так стараться вытащить меня. Да еще и откопает все мое генеалогическое древо.
-Зачем ты это делаешь?- спросила я и посмотрела ему в глаза.
-Я же обещал тебе, что ты выйдешь из этой клиники, пойдешь учиться петь и возможно откроешь свою музыкальную студию…- он говорил как-то весело, но в глазах была печаль.
-Если вытащишь меня, то 15% твои. – Сказала я сухо и встала с кровати, я больше не могла смотреть на него, он итак слишком близко подошел к моему сердцу.
-Мне не нужны деньги, я делаю это не раде них, и не ради себя! Еще раз услышу, вывихну тебе язык! – сердито сказал Джеймс и пошел к двери.
-Мне словами не передать, как я тебе благодарна. Спасибо, Джеймс! – сказала я, стоя у окна. – Ты и в правду лучший друг. Таких у меня еще не было…- добавила я тихо.
-Теперь есть я. – так же тихо ответил он, и открыл дверь. – Завтра приду в шесть вечера. Досси обо всем уже знает, все необходимое она тебе расскажет, я и так под подозрением, а с ней вы всегда вместе. – Он сказал это быстро и ушел. – Да и песню мне споешь!- приоткрыв дверь, сказал он, одна голова в дверях, жуть.
-До завтра.
Это был мозговой штурм. Как много сейчас стало мне понятно. Это были наркотики, а не мой рассудок, это был вызвано не естественным образом, а не я сама это вызывала. Маму я видела, потому что срыв был на почве ее смерти, а почему Джилия, вот это пока загадка для меня?
Я легла на кровать и строго запретила себе спать и обо всем подумать. Но только мысли просто кучей навалились на меня, о чем думать в первую очередь? Так, таблетки и уколы мне стали снова делать, вероятнее от того что директор стал подозревать Джеймса. Он и назначил мне их, чтоб снова выбить из колеи, но перестал давать наркотики, так как док может это проверить. Теперь он станет действовать аккуратнее. Надо быть начеку и что-то придумать. Ведь сейчас он может и не совать мне наркотики в еду, но через две-три недели вполне. Они вызовут приступ, я снова попаду в больницу, и этим он оградит меня от Джеймса. Не думаю, что он подозревает Досси, ведь мы с ней три года, и он успешно все проворачивал у нее под носом.
Возможно, мой прошлый психоаналитик мистер Мэрдк был подкуплен, и поэтому он и не говорил со мной о моей проблеме, что позволяло директору держать меня здесь, столько, сколько это возможно. Но мистер Мэрдк ушел в отставку, и тогда ему в голову пришло взять молодого и неопытного доктора, которого можно аккуратно загнать под себя. Но наш мистер Стэйн оказался просто свято уверенным в добро среди людей, тем более больных.
Теперь мне понятно, почему Зак так настаивал, лечь в больницу. После срыва я была раздавлена и разбита. Он уговаривал лечь мне в клинику, где лежат такие же дети. Когда же я согласилась, не пробыв и трех дней в той клинике, меня тут же перевели в ту, которой я сейчас нахожусь уже три года. Первые несколько месяцев он забирал меня домой на выходные. Он водил меня в кино и в парк, тогда я стала думать, что все наладиться и что я зря думала о нем плохо. Но меньше чем через полгода он сказал, что едет в длительную командировку, возможно на пару месяцев. Он не звонил и не приходил где-то шесть или семь месяцев, затем он заявился, и просил прощения. Уже тогда я понимала, что он лжет и это последний раз, когда я его вижу. Но он звонил весь второй год моего пребывания здесь всего два-три раза. Меня приглашали в кабинет директора на пять минут от силы. В основном говорил он, и говорил, что скоро все наладится, и я иду на поправку, но, к сожалению, это были лишь слова в телефонной трубке. Последний год он больше не звонил, не навещал меня.
Я и сама думать не думала о нем, но он мне погоды не сыграет. Если он знал о мамином богатстве то и женился только ради денег, он не очень- то горевал по ней.
Но одна мысль все, же не дала мне покоя, мама могла быть вызвана наркотиками, но Джилия? Ведь из за мамы, и был мой срыв. А Джилию я никогда в жизни не видела!
В те часы, что я просто лежала, и в моей голове бесплодно витали мысли, я не заметно для себя подумала о Джеймсе, ведь этого я бы ни узнала, я бы ни поняла всей правды, пусть ее мало, но она есть. Какой-то внутреннее удовлетворение я все же получаю от встречи с ним. Да он мне нравиться и не только за красоту, но и за то, что он чем-то похож на меня и чем-то отталкивает меня. Он не то, что вижу я, он что-то неземное, он вторая половина моей скотинестой жопы! Пусть это звучит грубо и не красиво, зато правда. Сказать, правда я могла бы отступить от него, но так как я наглая, и просто хочу, чтоб он стал больше чем другом, хочу, чтоб стал моим...
В моей палате не было зеркал, их забрали, дабы я не убилась ими. Вот и с утра даже причесаться никак. Но встав пораньше перед завтраком, я как могла, привела себя, не в божеский, но хотя бы в более менее человеческий вид.
Он был в столовой, но одним кивком головы я поняла, что мне не стоит садиться рядом с ним. Сев за свой столик я вмиг решила, что больше не буду бегать за ним. Плевать на то, что говорила себе ночью, буду гордой сучкой, пусть сам побудет в шкурке пёсика.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |