-Итак, мисс Вулф вы любите книги? – спросил он, когда я проиграла ему уже два кона.
-Да, люблю и очень. – Ответила коротко я. Но мне захотелось продолжить. – когда я была маленькой девочкой, мама читала мне на ночь разные книги. Нет, не сказки для детей, а взрослые книги. В три года, она научила меня читать по слогам. И вот представь себе, трех летний малыш у камина вечером читает «грозовой перевал». Мама обожала, когда я садилась рядом с ней, держа в руках книгу больше, чем я сама и начинала ей читать. – Я вспомнила, как это было, и тихо засмеялась. – Помню, как мама повезла меня в Южнокалифорнийскую библиотеку. Я бегала за библиотекарями, прося достать мне книгу с высоких полок, а мама просто сидела и смотрела, как ее ребенок усаживается на пол с книгами. Да…
-Это здорово, когда родители так внимательны к своим детям. Вот мои родители этого не делали, они вообще не проводили со мной время. – Подхватил разговор Джеймс.
-Почему? – мне стало интересно.
-Они всегда были заняты работой. Мой отец очень известный юрист. Мать имеет собственный банк. Я был как лишний, как никому не нужный. – Он говорил об этом так спокойно, что мне стало не по себе. – А представь, что было с ними, когда они узнали, кем я хотел стать. Уф!
Он говорил со мной на равных. Говорил со мной, как с обычной девушкой. Мне было приятно, что он начинал верить в то, что я нормальная. И что здесь я не по своей вине!
-Ну, а кем вы юная леди хотите стать? – спросил Джеймс, когда мы проиграли еще два кона.
-Скорее хотела. Здесь я на долго может навсегда. – Ответила я. Ему мой ответ не понравился, он смотрел напряжено в карты. – Я мечтала быть писателем. Знаешь, когда читаешь столько книг, то поневоле самой захочется писать.
-А карьера журналиста тебе не по душе?
-Нет. Нет, только не она. Терпеть не могу быть в толпе. Я люблю сидеть в уголочке. Наверно, вот почему я здесь! – ответила я. Сдав карты.
Тут повисло долгое молчание. Мы играли уже шестой по счету кон, всего было десять. Через четыре кона я должна ему рассказать правду. В тот момент я испугалась и не захотела с ним делиться этим. Ведь сейчас он считает меня вменяемой, как только я расскажу про нее, то он забудет обо мне и будет работать с моей психикой.
-Почему ты говоришь, так, будто для тебя это конец всего? – спросил ровно Джеймс. – Это всего лишь клиника, где тебе могут помочь, и дальше ты заживешь как обычный человек! Учеба, работа и семья все как у всех, только нужно помогать тем, кто хочет помочь тебе, не отталкивай никого, так ты сможешь выйти отсюда быстрей чем думаешь.
-Слова и только слова. Ты хоть какого-нибудь вытащил из этой «тюрьмы»?
-Это мое первое место работы после колледжа… - виновато ответил Джеймс. – Ты будешь первой, кого я вытащу. Обещаю…
-Иди в жопу! – сказала я. – Извини.
Он засмеялся, и сбросил мне все тузы из колоды:- Ты проиграла. Шесть ноль.
-Ты жульничал! Я видела! – смеясь, обвинила я его.
-А ты прятала карты в подушке! Выходит я и жулик. – Улыбаясь, сказал он.
-Уговор у нас был, но, к сожалению, не сегодня! – сказала я, и указала пальцем на часы.
Он посмотрел на часы, что были на его руке. Дорогие, даже очень. Он поморщился и вновь посмотрел на меня. Я сидела по-турецки и смотрела на него с усталым видом. Сказать честно, я дико хотела спать, не знаю почему. Как только закроется дверь за ним, я рухну и усну.
-Да, пожалуй. – Все, смотря на часы, сказал Джеймс. – Я приду завтра. Будут ли пожелания, может тебе что-нибудь принести.
Я задумалась, чего же я хочу. Что бы я поделала завтра с ним. Но в голову ничего не приходило. Как-то странно, что он предложил снова игры. Может он думает, что это подход ко мне, может так он доберется до глубины меня и поймет что со мной. Когда я посмотрела на него, он такой добрый смотрит на меня, явно с желанием помочь. Жаль что я такая стерва, жаль, что мне наплевать на себя саму, жаль, что он попросту тратит свое время на меня.
-Я не знаю. Придумай что-нибудь сам. – Ответила я.
Он кивнул и встал со стула, поставил его на место и пошел к двери. Тут я вспомнила, что сегодня ночью меня ждет сюрприз от мистера Майкофта. Я с тревогой посмотрела на него, он застыл в дверях, сжимая бумаги в руках. Что мне ему сказать, как попросить о помощи, та чтоб он поверил…
-Джеймс!
-Да. – Он ответил с той же тревогой, которую прочел в моих глазах. – Что-то случилось?
Я замешкалась, не знала, как сказать, какие слова подобрать. Я встала с кровати и подошла к нему. Он был явно напуган. Я взяла его за плечо и потянула на себя. Он закрыл дверь и пошел за мной. Я близко подошла к нему и смотрела в эти серые бездонные глаза, что искрились от света лап.
-Помоги мне Джеймс. – Прошептала я.
-Как? - так же тихо спросил он.
-Скажи, что я плохо себя вела, скажи, что я на тебя напала или, что у меня был приступ! – я молила его, я понимала, что ждет меня, когда дверь за ним закроется, понимала, что после полуночи я вряд ли выживу.
-Но…
-Не спрашивай не о чем. Просто помоги мне. Если ты мне веришь, то помоги. – Мой голос срывался и сейчас у меня будет истерика.
Я смотрела на него как на последнюю надежду, но он опустил взгляд, и отошел от меня, отстранив мои руки. Прошла целая вечность, прежде чем он просто качнул головой, дал понять, что не сделает этого для меня. А я поняла, что была не вправе просить его об этом, это может стоить ему работы. Хотя каждый мой приступ это новый замок на двери к свободе, он не хотел вешать еще один собственноручно.
Он ушел. Я осталась одна в комнате, одна со слезами на щеках. Что будет со мной, когда стрелки часов будут за полночь? Что со мной будет, что? Ноги задрожали, и я рухнула на пол и стала рыдать. Я просила Досси, но я не уверена что у нее что-то получиться.
Спустя где-то час я успокоилась, пришла в себя. Я лежала под одеялом, мне страшно, мне очень страшно. Ничего постыдного в этом нет. Я беспомощна, у меня нет никого, я одна. И тут я поняла, что есть то, что спасало меня все эти годы, месяцы, дни…. Она приходила всегда во время, всегда вызволяла меня и может я получала боль в два раза больше той, что мне предназначалась, но я была жива и невинна. Это мой последний шанс, я позову ее и она привет, она вновь будет играть со мной….
-Джилия…- тихо позвала я. Но было тихо. Никого и ничего… последний шанс прогорел и все остальное тоже. Теперь я судорожно смотрела на часы, считала минуты до полуночи, считала часы.
Свет за окном плавно перетекал во тьму. Лампы в комнате стали мигать, так всегда было вечером, наверно, что-то с проводкой. Сколько здесь прожила, столько они и мигали. Моя белая комната с инклюзивным полом как-то пугали. Мигающий свет в сумрачной комнате, все это было жутко. Мне вновь стало не по себе, и я залезла под свое теплое белое одеяло и плотно в нем замоталась, чтоб ни одна полоска кожи не торчала из под него. Глаза слипались, как же я хотела спать, но я боялась проснуться в руках у двух амбалов, которые сдирают с меня одежду, поэтому держалась, как могла. Легкий стук часов, мигающий и сумрачный свет в палате, все это погружало в сон. Что же это такое? На ужине я не была, даже если мне могли что-то подсыпать в еду, но не вечером, а только днем, но я захотела спать лишь после того, как собрался уходить Джеймс. Джеймс, как стыдно теперь, он будет думать, да что будет, он уже думает, что я сумасшедшая, может, если я здесь я все, же и есть не нормальная, может я действительно здесь по своей вине? Кто же поможет мне, я очень слабая, я не воин, я не сильная, мне нужно плечо, чтоб победить, мне нужна вторая рука, чтоб заявить миру, что я не такая, какой меня хотят здесь видеть, а может и сделать…
Тут мысли сами переключились на Джеймса. Милый, очень красивый парень, который только не давно закончил колледж и тратит свою молодость и успех на нас. За стенами этой клиники, в городе нас называют отбросами, убогими. Интересно, почему он решил посвятить себя этому делу. Может он, как и я, видит в этих людях нечто большее, чем слабоумие. Ведь их и в самом деле жаль. Жизнь дается нам всего лишь раз, и их раз проходит где-то далеко от мира сего. Хотя возможно, это не так плохо. Они живут в своем мире, который сами придумали, они меняют его, если он им надоедает. Они с какой-то стороны счастливые люди, они не видят страданий в мире, не видят войн и многомиллионных смертей. Они по своему бороться с болью, но только со своей, только со своей…
Иногда я думаю об этом и завидую таким людям. Когда ты живешь в этой «тюрьме» с полным пониманием того что происходит вокруг, хочется иметь свой мир, в котором можно укрыться и забыть об окружающих. Хочется отступить на второй и третий план для этого мира, хочется действительно быть отбросами и убогими. Я понимаю, что говорить об этом не совсем правильно. Ведь я, по сути, хочу поменять жизнь на существование, но здесь в этих стенах жизнь уже существование, а что тогда существование это наверно смерть, смерть для личности, для разума, рассудка и для сердца.
Свет перестал мигать, его отключали после полуночи, здесь люди умеют спать при свете, потому что миноги бояться засыпать в темноте и кричат, как я их понимаю. До двенадцати осталось меньше шести минут, скоро надо набраться сил, чтоб кричать во все горло или просто постараться выжить, после того что хотят со мной сотворить. Я лежала в своем одеяле закутанная с головы до ног. И ждала наказания от директора Тома. За дверью послышались шаги, я вскочила на ноги и спряталась за дверь, при этом я успела свалить все с маленькой легко поднимаемой тумбочки на кровать. Тут шаги притихли и в двери зашуршали ключи. Дверь медленно стала открываться, тут свет снова замигал, и фигура человека вошла в комнату. Я замахнулась и ударила этой маленькой тумбочкой своего гостя, тот застонал и камнем упал на пол. Я бросил сие оружие, и отскочила в сторону.
Свет снова включили, и я поняла, что ошиблась. Это был Джеймс. Он лежал на полу весь, согнувшись, и слегка постанывал. Я наклонилась к нему и попыталась привести в чувства, но он оттолкнул меня в сторону и чуть приподнялся. На том месте, где лежала его голова, остался легкий кровавый след. Не удержавшись, он снова упал, я аккуратно взяла его голову и положила на свои колени. Мне надо было позвать на помощь, но я словно язык проглотила. Шелковые волосы щекотали колени, и внутри было чувство блаженства, не во время конечно, но все, же приятно.
Я опять его ударила и на этот раз сильно и заметно. Он мне не простит того что за один день я напала на него дважды. Мне конец, он уйдет и не вернуться, нужно что-то сделать!
-Джеймс, ты как? – истерично спросила я.
-Нормально, только сейчас вырвет! – простонал он. – Ты извини, но меня сейчас реально…
Да, его реально вырвало на меня и на пол, везде. Нет, мне не было противно, но может чуть-чуть, в тот момент мне захотелось смеяться, господи я ж точно сумасшедшая!
-Я позову на помощь! – сказала я и стащила одеяло на пол. Подложил ему под голову и чуть прикрыла. – Если снова захочется блевать, не стесняйся здесь все свои.
Он издал что-то похожее на смех, и меня это приободрило, значит, я его не убила и он не злиться на меня! Выбежав на коридор, я не знала что делать. Там где должен быть охранник, никого нет, медсестры на первом этаже, я на пятом. Сердце так стучало, что я боялась потерять его по дороге. На третьем этаже я наткнулась на Досси, она делала обход, а затем гасила свет. Увидев меня, она побледнела.
-Господи! Джиани, что ты тут делаешь? – возмутилась она.
-Не когда объяснять, в моей палате Джеймс ему нужна помощь, кажется у него сотрясение! – задыхаясь, сказала я.
-Беги к нему, я за медсумкой. Только не дай ему отключиться! – взревела Досси. Такой серьезной я ее никогда не видела. Я побежала обратно к своему потерпевшему.
Зайдя в палату, я вошла в ступор. Над Джеймсом стоят два огромных мужика, а в углу стоит, Джилия, мило улыбаясь. Дальше все произошло как-то быстро, два амбала зажали мне руки, Джилия подошла ко мне и пальцем ткнула в живот. Меня скрючило от боли, если б меня не держали, то я бы рухнула рядом с Джеймсом. Он сам пытался встать, но я, простонав от чудовищной боли, просила его лечь спокойно. В туже минуту в палату забежали два охранника и три медсестры, они занялись Джеймсом, погрузив его на носилки, понесли в медпункт. Одна из медсестер, сказала вести меня туда же, но тек двое, что меня держали, были явно не довольны приказом той женщины. Они волокли меня по ступенькам и при этом успевали лапоть. Один из них взял меня за руки и стал мять грудь так сильно, что это я взревела от боли, другой же пытался залезть рукой мне между ног, но я ударила его пяткой в нос. Тот не стал дожидаться и ударил меня по голове, дальше я ничего не помню…
***
-Мистер Стэйн, вы уверены, что так все и было, не нужно покрывать ее. Если это она сделала, вы только скажите, она получит свое наказание! – голос директора я отчетливо слышала.
Похоже, мы находились в одной палате, разделенной только белой занавеской. Я очнулась в конце разговора, но я услышала голос Джеймса, а значит с ним все в порядке, он жив, а я не убийца в какой-то степени, единственное, что я убила этой ночью собственное достоинство и его отношение ко мне. Мне стало смешно, я так переживала по тому, что я попросила у него помощи, а что мне делать и о чем думать сейчас, когда я ударила его в темноте тумбочкой? Хотя, что будет думать он? Наверно, после этого он вообще подумает, что я безнадежна и не станет больше тратить свое время на полоумную Джорджианну.
-Нет, я уверен, что поскользнулся на плитке и упал головой о ту тумбочку, вот и все. А мисс Вулф помогла мне, в чем я ей очень признателен! – голос Джеймса был совершенно нормальный и спокойный как всегда.
-Ну, раз так, то поправляйтесь и будьте аккуратны в следующий раз. – Директор был явно не доволен ответом Джеймса.
Шагов было много, похоже, он был не один. В палате осталась только медсестра, она заполняла что-то в карточке, а Джеймс наверно отдыхал. Спустя какое-то время, она подошла измерить Джеймсу давление, и сказала, что пора обедать, она может сходить за его обедом в столовую. Он охотно согласился, но приказал ей самой сначала подкрепиться, а затем кормить его. Та без лишних уговоров поступила именно так. Как только дверь за ней закрылась я, хотела встать, но не получилось, на моих ногах и руках были одеты ремни, мне не встать.
-Эй! Джеймс ты спишь? – спросила я.
-Джиани!? Ты как? – спросил он будничным тоном.
-Нормально. – В замешательстве ответила я. – Ради всего святого прости меня Джеймс, я думала это те двое амбалов. Они хотели изнасиловать меня, вот почему я просила у тебя помощи, это директор, это он так наказывает! Прости, прости меня …- по щекам лились слезы.
-Это я уже понял. Все хорошо. Маленькое сотрясение, через неделю все будет хорошо. – весело произнес он.
-Ты не сказал им, что это я, почему?
-А ты думаешь, что я хочу, чтоб тебя изнасиловали. Плохого ты мнения обо мне! – обиделся Джеймс.
-Да нет-нет! Прости меня.
-Да ладно, что уж там! – саркастически ответил он.
-Спасибо тебе.
-Нет, дорогая это тебе спасибо, внеплановый недельный отпуск с завтраком, обедом и ужином в постель это сказка! – засмеялся он.
-Очень смешно! А что твоя жена или девушка не приносит тебе еду в постель?
-Эээ, у меня нет ни той, ни другой. Я один, сам по себе. А у тебя есть парень? – серьезно спросил он.
-Ты что издеваешься, да! – засмеялась я. – Ты вспомни, где я!
-А что здесь не может быть парня?
-Джеймс, не шути так! – строго сказала я.
-Ладно, я просто хотел помочь. Просто тут мужчина один на тебя глаз положил, ходит у всех про тебя спрашивает, мол, кто, как и все такое!
-И кто же он? – тупо спросила я.
-Скоро узнаешь! Я тебя с ним поближе познакомлю!
-Да, ну тебя! – засмеялась я. – Прости меня, еще раз…
-Все хорошо. Я же понимаю, кого ты ждала, да и в темноте меня не узнала. – Весело ответил он. И стал ворочаться в постели. – Слушай, Ани, прости, что меня вырвало на тебя.
Я засмеялась так, что прикрывала себе рот руками: - В тот момент мне стало смешно, а не противно, так что извиняться не надо!
-Мне тоже было смешно лежать в луже собственной блевотины! – смеясь, говорил он.
-ФУ! Не надо подробностей! – мы смеялись во всю палату. – Эй, а что за «Ани», я ж вроде Джиани?
-Мою старшею сестру тоже звали Джорджианна, и дома я звал ее Ани. Не знаю почему, но мне нравилось! – спокойно и ровно ответил он.
-А где она сейчас? – осторожно спросила я.
-Она умерла. – Тихо сказал он. - У нее был рак.
-Прости…
-Все хорошо. Это было давно.
После этого мы молчали. Я не осмелилась больше спрашивать о его семье. Да и зачем мне было это знать? Мне хотелось из любопытства знать о нем все, но в, то, же время, разум ставил мне вопрос зачем, зачем тебе полностью знать жизнь и судьбу человека, которого знаешь меньше месяца.
Я слышала, сквозь шелковую белую занавеску, как он сопит, значит еще чуть-чуть, и он крепко уснет, мне до сих пор было стыдно передним. Да и смогу ли я вообще загладит свою вину перед ним? Я решила, что буду навещать его до полного выздоровления. Это будет совсем нелегко и опасно, но я должна это сделать, может так ему будет легче, и вообще составлю ему кампанию, и может, даже все расскажу, расскажу ему правду…
К обеду я была уже в своей «родной» палате. За ночь здесь все прибрали, пятно крови оттерли, кровать застелили, тумбочку поставили на место. На обед я не пошла, мне, как и Джеймсу принесли все в больничное крыло. Делать нечего, скучно, читать книгу не хочется, вдруг опять кто-нибудь войдет, и я не замечу, и ударю. Нет! Пойду спать. Вообще не положено, что бы днем расправлялась кровать, но все здесь держали меня за нормальную как я говорила на девяносто процентов. Поэтому в комнату на обход не заходили, а если и собирались проверить, то посылали Досси. Я залезла под новое одеяло, то забрали в прачечную, его облевал Джеймс. И укрывшись с ног до головы, попыталась уснуть, но события минувшей ночи, как-то не давали покоя.
Если Джеймс пришел ко мне в палату после полуночи, значит, он понял, что мне действительно нужна помощь, значит, он верит мне, что я не настолько сумасшедшая, чтоб держать меня здесь, ведь по сути каждый из нас безумен по своему, не упекать же всех в психушку!? Я поняла, теперь у меня есть союзник, и влиятельный. Досси может упростить мне жизнь, но вытащить меня отсюда не может, а вот доктор Стэйн вполне!
С его появлением здесь, моя жизнь изменилась, все стало по-другому. Раньше я жила каждым днем, каждым мигом и вдохом, потому, что думала, что в конце каждого дня умру. Если не от Джилия, то от рук директора. Мне не было дела ни до кого, мне было все равно на всех, я жалела только себя, ведь я в этой клиники самая молодая и моя жизнь оборвалась по прибытию сюда.
Когда мне было десять лет, мой папа ушел от нас, он не просто ушел, он покончил с собой. Он написал записку, что больше так не может, что мы для него очень тяжелая ноша, и он хочет освободиться от нее. Я не верила в это до тех пор, пока не увидела все своими глазами. На похоронах мама обнимала мужчину и совсем не плакала. Через год в наш дом пришел новый мужчина Зак Вулф. Его фамилию дали мне, та, что была от отца, я не помню, а документов не осталось. Мы переехали из Техаса в Вашингтон. Мама очень любила нового мужа, что было трудно сказать обо мне. Он мне совсем не нравился, он кричал на меня, ругал, а иногда, когда мамы не было дома, бил и угрожал, что если я ей скажу, то будет хуже. Я тогда была ребенком, что я могла тогда понимать?
Через пять лет мама умерла, у нее была глубокая депрессия, попросту сказать ее сердце не выдержало. Я не знала, что у них с Заком все так плохо, через полгода совместной жизни, он стал ей изменять по-черному. Она терпела, переживала и не принимала лекарства. Ее доктор сказал, что ее можно было бы спасти, если б она принимала, то, что он ей говорил. Так Зак Вулф стал моим опекуном, но ненадолго…
-Раньше ты не звала меня. Что же случилось? – я резко встала. Да это была Джилия, она сидела на краю кровати и держала в руках бинт. – Так тебе скучно, да Ани?
-Откуда ты…? – как она узнала, что он так меня назвал? И какого черта она тут делает.
-Ани, я всегда с тобой, только ты этого не видишь потому, что не хочешь. – Она стала чертить на полу классики. От прикосновения ее рук плитка отдала ту кровь, что впиталась за эти годы, и она стала прыгать и считать. – Так зачем я тебе?
-Я звала тебя вчера, ты вчера и явилась, какого черта ты сегодня пришла?- я сидела на кровати, поджав под себя ноги, я боялась, то она подойдет.
-Я знаю. Но мне сегодня одиноко. Расскажи мне про своего парня Джеймса Стэйна. – мило сказала она, продолжая прыгать.
-Он не мой парень. И вообще проваливай! – крикнула я.
-Не груби, я же тоже могу тебе нагрубить. – Спокойно ответила она и села на кровать. – Он хочет тебя отсюда вытащить, но я этого не хочу. Мне придется его убить. Жаль он ведь очень милый.
-Нет! Не смей! – я бросилась на нее и рухнула на пол, голова со звоном ударилась о плитку. В глазах немного потемнело, я встала и осмотрела комнату, ее нет. Я забыла, что пробовала проделывать с ней такое раньше, но она, же как дух или что-то вроде этого. – Вернись, ты трусишь! Вернись! – я кричала во все горло, так что стены отдавали эхо.
Я продолжала кричать, я звала ее. Я была в бешенстве, раньше она никогда не трогала окружающих, а теперь она попробует убить его, нет, я должна ей помешать, я должна ее остановить. Я должна что-то придумать и заставить ее не тронуть его.
Тут за дверью послышались шаги, и только тогда я поняла, что еще кричу. А кричала я редко, только когда в гости заходила Джилия, и оставляла меня лежащую на полу всю в крови. Значит, те, что шли по коридору поняли, что со мной что-то случилось, обычно это были два охранника и две медсестры. Не успела я сесть на кровать и сделать вид, что мне приснился кошмар, как дверь распахнулась, и меня повалили на пол. На этот раз была всего одна медсестра, у нас с ней было много общего, мы терпеть не могли друг друга. Моли Стренчь, не приятная янки, она все время вводила мне много тех лекарств, от которых корежило и очень мало обезболивающего. А я как истинная девушка подросток, собирала крыс по клинике и засовывала их в ее сумку, криков было на все отделение, как бы, не на всю клинику.
-Вот так кладите ее на кровать и потуже привяжите ремнями. Я вколю ей снотворное пусть успокоиться. Ну же, болваны тупые! – она кричала все время, не только сейчас.
Я старалась сопротивляться, хотя зачем, меня погрузят в сон, и я обрету покой, пусть на время, пусть на час или два, но покой. Хотя зная Молли и ее «любовь» ко мне, я могу обрести вечный покой. В конце концов, я сдалась. Расслабив руки, я покорно легла на кровать. Меня привязали ремнями.
-Миссис Стренчь этого не много? – спросил один из охранников.
-Нет, ей в самый раз. Здесь тебе не садик, это люди, которые не имеют рассудка, все, что им остается спать и доживать свои дни во сне! – говорила она ввода мне иглу в вену.
-Но они, же еще люди, нельзя делать им больно! – продолжал охранник.
-Хамфри! Заткнись! Твоя работа здесь заключается, чтоб охранять этих сумасшедших! Советы раздавать будешь дома! – она не любила, когда нас называли людьми, вот и кричала на каждого кто осмелиться, при ней это сказать.
-Они больны. И к ним надо относиться с уважением! – он тоже вышел из себя. – Я напишу на вас жалобу! Прямо сейчас! – хлопнула дверь и он ушел.
Это последнее что я слышала. Моя голова опустилась во тьму. Я перестала чувствовать тело, перестала думать, мое дыхание стало совсем тихим. Через некоторое время стали появляться очертания всего, цвета приходили на свое место, даже руки ощущали влагу…
Я стояла на берегу реки, когда-то мы с родителями я была здесь. Вода озера была очень темной, так как дно было глубоким. На другом берегу росли три плакучие ивы, они были уже старыми и их никто не стриг, поэтому их ветви находились на поверхности воды. Там среди этих ив росло поле белых как снег цветов, я была ребенком и не припомню, что именно это были за цветы. Но сейчас стоя на берегу, я видела, что это были розы, белые розы. Над полем все время летали птицы и бабочки. Дул легкий летний ветер. Только сейчас я поняла, что кто-то держит меня за руку и рука это холоднее льда. Я повернула голову, и все внутри будто сжалось, будто все на мгновение приостановилось.
-Мама? – тихо спросила я.
Да это была она. В том платье, котором она была здесь, на этом озере со мной в последний раз. Ее волосы были уложены в густые и пышные золотые кудри, но только кожа была синеватой. От нее самой шел холод, несмотря на жаркое солнце, мне стало холодно, я отпустила ее руку и шагнула назад.
-Куда ты дорогая? Туда нельзя, там опасно! – по-матерински сказала она. Мама всегда была ко мне добра. Она любила меня сильней, чем папу и еще кого-нибудь. Она всегда говорила мне, что я ее единственное счастье.
-Но ты же…
-Я здесь дорогая, здесь. – Ее голос был встревожен. – Ты уходишь, снова бросаешь меня!?
Я сделала еще шаг назад и споткнулась о корень дерева. Трава была мягкой и теплой, так что у меня защекотало в горле. Но мама стояла на месте, по ее синим щекам текли прозрачные слезы, они блестели от яркого солнца.
-Я никогда не бросала тебя! – ответила я, и начала немного полсти.
-Я учила тебя не врать! – закричала она. – А ты врешь! И мне своей матери!
-Нет! Я не лгу! Мама это ты бросила меня! Ты оставила меня с Заком, и он сдал меня в психушку! Это он сделал меня сумасшедшей, это он из-за дня в день обвинял меня в твоей смерти! – я плакала, мне было больно.
-Он прав. Ты давно перестала быть похожей на мою девочку! Ты другая, как я могла надеяться, что ты останешься прежней! Уходи,…уходи! – на последних словах она крикнула так, что я вскочила с земли и побежала прочь.
Я так быстро бежала, что даже не смотрела под ноги, красивый пейзаж сменялся черным небом и густым зловещим лесом. Я забежала туда. Там не было тропинок, и я бежала, как видела, хотя видеть было тяжело, глаза заполнили тяжелые слезы, градом катившиеся со щек, в горле стал жгучий комок, поверить не могу, мама говорит, что я виновата, я убила ее, я отвернулась от нее и предала!
Почва под ногами резко кончилась, и я почувствовала, как тело тянется вниз. Обрыв. Я не сразу поняла, что лечу вниз, и внизу меня ждет тоже озеро с ивами и белыми розами, с мамой и рядом с ней стоит девочка в желтом платье и густыми каштановыми волосами, да, тогда с мамой мы ловили рыбок. Пролетев ниже того берега я упала в ущелье и там меня покрыла густая и непроглядная тьма….
Глава третья
Лунный свет…
Открыв глаза, я не сразу поняла, что это был сон. Еще некоторое время я осматривала свою палату. В голове стоял гул, будто что-то тяжелое положили туда и все это тянет голову куда-то вниз. Сколько же я проспала? Живот урчал, так что сначала мне показалось, что в моей комнате зверь. Мне стало смешно и горько, от того как быстро я стала бояться всего, даже урчание живота, голода.
Я попыталась встать и у меня получилось. Как странно я же помню, что руки были привязаны к изголовью, а ноги привязаны ремнями к краям кровати. Сейчас всего этого не было. За окном было светло, значит, я проспала около суток, может больше, а может меньше. Посмотрев на часы, я убедилась, что лошадиная доза снотворного вырубила меня до четырех часов следующего дня.
Попытавшись встать, я чуть не упала, ноги дрожали, к голове помимо гула и тяжести, прибавилось еще и головокружение. Сколько же я спала? Этот вопрос мучил меня до тех пор, пока я не подошла к двери и не стала колотить в нее пяткой. Долго никто не слышал, за дверью была глубокая тишина. Но минут через пять с большим размахом дверь открылась и, толкнув меня, я оказалась на полу.
-Прости! Ты как? – это был тот самый охранник, который пригрозил Молли написать на нее жалобу. Он был явно напуган тем что, открыв дверь, на пол рухнула я в белых коротких шортах и майке. - Давай помогу! – сказал он и легко поднял меня с пола.
Как же было неловко, почему я все время падаю, причем это кто-то видит. Я похожа на куклу барби, что ставят, а она падает. Но, похоже, то, что он меня нашел на полу, его не смутило. Хотя он немного улыбался. Рыжеватый парень с голубыми глазами, мило улыбался, будто он поднял меня в парке, я кормила голубей и, споткнувшись об одного из них, упала, а он, на велосипеде героически спрыгнув с него, поднял меня! Честно если б в жизни со мной такое произошло, я бы смеялась до потери пульса, банальности миру не занимать, как и голубям впрочем.
-Как тебя звать-то герой-охранник? – спросила я, немного качаясь, поэтому села на кровать, а он продолжал стоять в дверях. – Что как вампир без приглашения не войдешь?
Он будто потерялся, закрыв за собою дверь. Мне стало снова смешно, может в этом и заключается то, что я сумасшедшая, я все время смеюсь и в самых тупых ситуациях.
-Я Хамфри Стивенсон. А тебя как звать? – ответил он, почесывая затылок.
- Присаживайся Хамфри, я Джорджианна. – сказала я улыбаясь. Почему мне так хочется смеяться? - Джиани, Джиан. Как тебе удобно, так и называй.
Он кивнул. Я еще не видела таких зажатых охранников. Хамфри сидел на стуле, где обычно сидел Джеймс. Кстати как он, я же хотела его навестить.
-Слушай, а вчера ко мне кроме вас никто не заходил? – вдруг тревожно спросила я. Я ждала Досси, она бы провела меня сегодня к Джеймсу.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |