Обоснование объективной психологии 48 страница

Но, без сомнения, наибольшего развития социальная сфера личности достигает у человека, ведущего столь сложную социальную жизнь, как ни одно из животных.

Что касается онтогенетического развития личной сферы, то оно также происходит очень рано; при этом первые целесообразные движения ребен­ка, выполняемые под руководством его личной сферы, происходят лишь мало-помалу с образованием индивидуального опыта.

Первоначально все движения младенца носят частью рефлекторный, частью инстинктивный характер. Лишь мало-помалу под контролем мы-шечно-кожных раздражений и зрения происходит диффереыцировка движений, движения же, направленные к приему пищи, будучи инстинк­тивными, уже с самого начала выполняются не только под контролем; ося­зательно-мышечных и зрительных раздражений, но и под контролем обо­нятельных и вкусовых раздражений.

Так, например, ребенок, производя рефлекторные движения руками, натыкается на колющее орудие, вследствие чего происходит рефлекс от­дергивания ручки. После того как это повторится неоднократно благо­даря развитию сочетательного рефлекса, уже один вид колющего орудия будет приводить к отдергиванию руки. То же самое происходит и при хватательных движениях; первоначально они происходят рефлекторно, со временем же с дифференцировкой движений и с развитием сочетатель­ных рефлексов ребенок производит личное движение в направлении к тому или другому предмету, пока не достигнет цели. Но это достижение цели изменяет уже существенным образом кояшо-мышечные, а равно и зри­тельные впечатления, так как вместе с тем испытывается новое мышечно-осяэательное раздражение от удерживаемого предмета и к прежнему зри­тельному впечатлению от внешнего объекта присоединяется еще впечат­ление от удерживающей его руки. Этим путем постепенно и достигается опыт в захватывании предметов.

Точно таким же образом развиваются сочетательные реакции в форме личных движений и в других случаях. Допустим, что ребенок при массе рефлекторных движений захватывает поднесенную к нему игрушку. В per зультате вместе со зрительными впечатлениями получаются новые мы-шечно-суставные впечатления и новые же кожные впечатления от за-

■

хватываемого предмета. При повторении такого рода рефлекторных дви­жений, в конце концов, упрочивается связь между зрительными впечатле­ниями и следами от соответствующих мышечно-суставных и кожных впечатлений, благодаря чему впоследствии при виде той же игрушки ребе­нок уже сам, без участия рефлекса, благодаря оживлению соответствующих мышечно-суставных следов, протягивает к игрушке свою руку с целью ее захватить,

В другом случае младенец, производя рефлекторные движения своей рукой, вызванные органическими раздражениями, обжигает руку о го­рячий предмет. Это новое раздражение вызывает обыкновенный оборони­тельный рефлекс, выражающийся отдергивающим движением руки и по­воротом головы к предмету кожного теплового раздражения.

Благодаря этому возникает неизбежное сочетание этого теплового кож-- ного раздражения, вызвавшего оборонительный рефлекс, со зрительным впечатлением от данного раздражения, оставляющим известный след в нервных центрах. Теперь возобновление самого зрительного впечатле­ния от данного предмета вызывает оживление следа от мышечно-суставных раздражений и будет возбуждать неизбежным образом тот же оборонитель­ный рефлекс в виде отдергивания руки, если последняя случайно оказа­лась бы вблизи горячего предмета.

С другой стороны, так как движение руки в направлении к игрушке, вызывая мыщечно-суставные впечатления, в то же время неизбежно при указанных условиях сочетается с органическими впечатлениями от стени-ческой внутренней реакции, а отдергивание руки сопутствуется мышечно-суставными раздражениями, сочетающимися с органическими впечатле­ниями от астенической реакции, вызванной обжигающим кожным раздражением, то впоследствии уже достаточно одного оживления стен и-ческой реакции, чтобы вызвать оживление мышечно-суставных следов от захватывающего движения рукой, приводящего к осуществлению насту­пательного движения в виде захватывания предмета.

Последнее, таким образом, возникает под влиянием импульсов, выз­ванных следами от органических впечатлений стенического характера, иначе говоря, личными импульсами,

В другом случае одного появления астенической реакции уже доста­точно, чтобы вызвать оживление мышечно-суставных впечатлений, свя­занных с отдергиванием руки, благодаря чему это движение оборонитель­ного характера, естественно, возникает уже как сочетательный рефлекс, обусловленный импульсами личного характера.

Из вышеизложенного очевидно, что движения, которые мы называем личными и которые в субъективной психологии именуются волевыми* развиваются из обыкновенных рефлексов путем репродуктивно-сочета-тельной деятельности наподобие всех других сочетательных рефлексов.

Отсюда понятно, что личные движения развиваются мало-помалу на почве рефлекторных реакций, являясь как бы их подражанием.

Всякое вообще новое приобретение в движениях начинается с подра­жания обыкновенным рефлекторным или инстинктивным движениям.

Хватательное движение руки, направленное на любой предмет, явля­ется подражанием первичному захватывающему рефлексу; устранение рукой неблагоприятно действующего раздражения является подражанием оборонительному рефлексу.

Возьмем затем топаняе ногами при недовольстве. Это движение подра­жает рефлекторным движениям ног, которые у младенцев при возбужден­ном их состоянии могут быть обнаружены еще задолго до ходьбы, особенно если их поставить на ножки, поддерживая за туловище. Равным образом

и другие жесты, как мы видели, являются подражанием рефлекторным движениям.

Подобно тому как развиваются личные движения в младенческом воз­расте, дело обстоит и с развитием личных движений у взрослого челове­ка при заучивании какого-либо сложного движения. Так, например, при разыгрывании какой-либо музыкальной пьесы первоначально всякое движение выполняется под постоянным контролем кож но-мышечных и зрительных впечатлений, пока оно не достигнет значительной степени со­вершенства как результат последовательного оживления сочетательных двигательных рефлексов.

Таким образом, личные реакции не только в младенческом возрасте* но и у взрослых развиваются на почве рефлекторных и уже развившихся сочетательно-рефлекторных реакций, служа как бы их воспроизведе­нием.

Всякое вообще новое приобретение в движениях начинается с воспро­изведения или подражания, а это последнее, в конце концов, ведет свое начало в подражании обыкновенным или наследственным рефлекторным движениям.

Само собою разумеется, что с возрастом личные реакции, постепенно развиваясь и совершенствуясь, приобретают преобладающее значение в жизни человека и даже в значительной мере подчиняют себе рефлекторные движения.

Что касается личной реакции социального характера, имеющей в ос­нове социальные мотивы, то она наблюдается главным образом у животных, ведущих социальную жизнь.

Лишь с постепенным возвышением животных по зоологической лест­нице личная сфера все более и более развивается, причем у позвоночных, живущих социальной жизнью, начинает в известной мере выдвигаться и личная сфера социального характера, первоначально по отношению к сво­ему ближайшему потомству, а затем и по отношению к другим предста­вителям данного сообщества или даже ближе всего вида.

Но без сомнения, наибольшего развития социальная сфера личности достигает у человека, ведущего столь сложную социальную жизнь, как ни одно из животных.

Само собой разумеется, что развитие личных реакций с социальным характером у человека происходит в более позднем возрасте и стоит в пря­мой зависимости от условий воспитания в сообществе с другими лицами.

Поэтому у тех детей, которые воспитываются в одиночку, социальная сфера личности всегда более или менее значительно запаздывает в своем развитии.

О физиологической основе личных реакций

Что касается физиологической основы личной реакции, то нужно прежде всего иметь в виду, что с удалением мозговой коры у высших млекопитаю­щих осуществление личной реакции оказывается невозможным, откуда следует, что для выполнения этих реакций одних подкорковых центров недостаточно. С другой стороны, есть полное основание полагать, что личные движения выполняются при посредстве тех двигательных центров мозговой коры, которые заложены у человека на передней центральной и заднем отделе лобных извилин. Дело в том, что удаление этих извилин или разрушение их патологическим процессом приводит к развитию пара­лича, при котором осуществление личных реакций становится уже нео­существимым.

14 В. М. Бехтерев.,_

Однако не подлежит сомнению, что в вышеуказанных центрах мы имеем только последнее звено в развитии личной реакции.

Оживление двигательных импульсов в этом случае, как мы знаем, является результатом личного опыта, развивающегося на почве раздра­жений и рефлексов от внутренних и внешних органов.

Таким образом, осуществление личной реакции требует участия не одних центральных двигательных или отводных, но и воспринимающих или приводных областей полушарий.

Если мы обратимся теперь к выяснению вопроса о локализации органи­ческой сферы личности, то, вообще говоря, трудно быть вполне катего­ричным в этом вопросе, но так как речь идет здесь о развитии сочетатель­ных рефлексов в связи со следами и рефлексами, оставляемыми органи­ческими раздражениями, то должно иметь в виду прежде всего области мозга, которые расположены в участках мозговой коры, в которых закан­чиваются центростремительные проводники от внутренних органов. К та­ковым относятся прежде всего задние центральные извилины, которые, как надо думать, вместе с передними центральными извилинами и явля­ются местом локализации органических психорефлексов,

Но так как органическая сфера личности, как было выяснено выше, предполагает развитие движений, являющихся результатом сочетания разнообразных внешних впечатлений со следами органических раздраже­ний, то, в сущности, ее локализация должна обнимать собою более широкий район, в который должны войти не только воспринимающие центры орга­нических раздражений, но и все другие воспринимающие или приводные центры мозговой коры.

Общий ход индивидуального развития нервно-психической сферы

В заключение мы считаем необходимым сказать несколько слов относи­тельно общего хода развития нервно-психической сферы в индивидуаль­ной жизни человека и, в частности, относительно развития личных движе­ний, как оно может быть представлено по данным психорефлексологии.

Как уже выяснено выше, главным предметом исследования психореф­лексологии человека должна быть двигательная сфера в ее разнообразных проявлениях, начиная от простых сочетательных рефлексов до более слож­ных двигательных проявлений, называемых нами личными движениями, или — в случаях еще более сложных двигательных реакций — личными действиями и поступками.

Ясно, что для изучения развития нервно-психической сферы в мла­денческом возрасте представляется необходимым последовательно отме­чать все те проявления нервно-психической деятельности, и в особенности двигательные реакции, основанные на личном опыте, которые обнаружи­ваются у ребенка со дня его рождения, дабы таким образом выяснить, как постепенно с возрастом ребенка все более и более усложняются перво­начальные проявления невропсихики.

При этом, само собою разумеется, что в исследованиях такого рода должен быть устранен всякий вообще субъективизм, а наблюдаемые явле­ния должны быть оцениваемы исключительно с субъективной точки зре­ния» так как иначе мы, естественно, утратим необходимую точность в ис­следовании занимающего нас предмета 2\

и Бехтерев В. М. Объективное исследование нервно-пснхн ческой деятельности в младен­ческой возраст*. СПб., 1908.

Исследования такого рода потому и не могли иметь места до настоящего времени, что психология вообще и детская в частности были главным обра­зом субъективными знаниями, опиравшимися на самонаблюдение и поль­зовавшимися в известных случаях, как, например, при исследовании субъ­ективного мира других лиц, аналогией с собственным внутренним опытом, между тем как самонаблюдение, так и аналогия с самим собой в такой же мере не применимы к области исследования младенческого возраста, как не применимы они и к исследованию бессловесных животных.

Вот почему в условиях исследования «детской души» объективный метод является основным и единственным методом. Детский «духовный» мир есть исключительная область объективно-психологического исследо­вания, на чем я настаивал в своих работах уже давно и неоднократно.

И в настоящем исследовании мы должны держаться того же принципа, тех же основных взглядов, того же метода.

Материалом для исследования развития нервно-психической сферы нам служили собственные дети в числе 5, над которыми и велись то более, то менее полные наблюдения со дня рождения в течение периода раннего детства.

Кроме того, наблюдения над собственными детьми пополнялись время от времени еще наблюдениями над несколькими посторонними детьми.

Пока мы не будем входить в частности вопроса о развитии отдельных проявлений детской психики, что будет нами сделано в другом месте. Здесь мы хотели бы привести лишь общие результаты наших исследований в указанном отношении.

Все данные, которые в этом отношении мы могли собрать, говорят в пользу того, что первоначальные проявления нервно-психической сферы представляют собою в сущности усложнение обыкновенных рефлексов путем репродуктивно-сочетательной деятельности нервных центров в фор­ме так называемых сочетательных рефлексов* Обыкновенный рефлекс, выполняемый при посредстве готового от природы механизма и развиваю­щийся под влиянием органических или внешних раздражений, при много­кратном его повторении одновременно с определенными раздражениями, быстро с ними сочетается, и, таким образом, в результате личного опыта происходит развит не сочетательных рефлексов под влиянием тех или других раздражений, которым от природы не свойственно вызывать подоб­ные рефлексы.

Так, развивается прежде всего органическая мимика в виде плача, который от природы является простым рефлексом, вызываемым резкими кожными раздражениями.

Благодаря этому уже с момента рождения ребенка мы слышим его плач, развивающийся под влиянием температурных внешних раздражений, С другой стороны, известно, что тепло ребенка успокаивает и приводит ко сну, тогда как необычные кожные раздражения, например от неопрятного состояния, пробуждают ребенка, вызывая его плач. Далее, пробуждение ребенка с плачем: вызывается его естественной органической потребностью в еде. Отсюда развивается сочетание потребности еды с плачем, благодаря чему плач скоро становится неотъемлемым и постоянным выражением не­достаточного удовлетворения аппетита ребенка, являясь в форме сочета­тельной органической мимики,

С другой стороны, если резкие внешние раздражения, применяемые тем или другим лицом, вызывают рефлекторный плач у ребенка, то со вре­менем достаточно уже одного вида человека, причинившего ребенку резкое внешнее раздражение, чтобы он разразился плачем. Так было, например, с доктором, которого моя девочка свободно допустила к себе и дала осмат­ривать свой рот и полость зева, но манипуляции доктора во рту ребенка

14*

привели к плачу и затем в другой раз ребенок уже неистово плакал при одном приближении к нему доктора.

Далее, рефлекторные движения головы, глаз и конечностей, обуслов­ленные внутренними и внешними раздражениями, естественно приводят к изменению мыщечно-суставных раздражений от этих органов и одно-временно с тем к возникновению новых зрительных, осязательных, слухо­вых и иных внешних впечатлений или воспроизведению прежних впе­чатлений этого рода. Эти новые или воспроизведенные впечатления, осо­бенно при многократном повторении одних и тех же движений, вступая в сочетание с основными раздражениями, возбуждающими обыкновенный рефлекс, становятся способными и сами по себе вызывать те же самые рефлекторные движения, которые развиваются и при основном раздра­жении. Таким образом, на почве обыкновенного рефлекса неизбежно воз­никает сочетательный рефлекс в виде движений головы, глаз и конечно­стей, являющийся повторением обыкновенного рефлекса.

Для пояснения сказанного возьмем пример: младенец под влиянием органических раздражений делает движения руками и мотательные дви­жения головой из стороны в сторону. Будучи приведен в определенное положение и приближен к материнской груди, он, производя движения головой из стороны в сторону, быстро нащупывает губами сосок, после чего начинается всем известный сосательный рефлекс. Таким образом, первоначальные рефлекторные движения, обусловленные потребностью еды, приводят к получению новых для ребенка впечатлений от прикосно­вения губами к груди матери от зрительных впечатлений, за которыми вследствие возбуждения нового рефлекторного акта, т. е. акта сосания, следуют дальнейшие впечатления от поступления молока в рот ребенка и от наполнения им желудка, что приводит к насыщению ребенка и после­довательному его успокоению.

В результате мы имеем при естественном возбуждении обыкновенного органического рефлекса сочетание данного органического раздражения, возникающего от недостатка пищи, с впечатлением от определенного по­ложения тела и мышечн о-суставных раздражений, получающихся при движении головы, и с дальнейшими впечатлениями от прикосновения губ к груди матери и от поступления молока в рот ребенка и следующего затем глотательного акта, а это сочетание приводит к тому, что после некоторого времени уже одно приведение ребенка в соответствующее по­ложение его успокаивает; один вид материнской груди, вызывая оживле­ние соответствующих следов от бывших ранее мышечно-суставных впе­чатлений, приводит к прежним движениям головы, направленным к ис­канию груди матери, но теперь уже возбуждаемым не вследствие органи­ческих раздражений, обусловленных голоданием, а вследствие простых зрительных впечатлений.

Таким образом, обыкновенный рефлекс, возбуждаемый органическими раздражениями, неизбежным образом приводит к развитию сочетатель­ного двигательного рефлекса того же самого характера.

С течением времени уже слабые проявления голодания ребенка, выра­жающиеся потребностью еды, еще прежде, чем разовьется обыкновенный рефлекс, вызовут под влиянием оживления соответствующих мышечно-суставных впечатлений движения головы для захватывания материнской груди. В этом случае в результате простого или обыкновенного рефлекса возникает путем сочетания личное движение, предупреждающее самый рефлекс»

Выше мы видели, что все вообще рефлекторные движения дают в ре­зультате мышечно-суставные впечатления, следы которых при оживлении сами по себе возбуждают те же двигательные акты. Так как при этом ожив-

ленце мышечно-еуставных следов происходит под влиянием сочетания их с теми или иными впечатлениями, то речь идет в этом случае уже о простейшем сочетательном рефлексе. Сюда относится, между прочим, и так называемая «круговая реакция», столь часто наблюдаемая у детей и состоящая в многократном повторении одного и того же движения. Эта реакция обусловливается собственно, тем, что движение, вызванное теми или другими импульсами, вызывает мышечно-суставные впечатле­ния* следы которых оживляются под влиянием тех же импульсов, вновь повторяющихся при осуществлении движения, вследствие чего возобно­вляется то же самое движение, повторяющееся много раз одно вслед за другим.

Другой вид простого сочетательного рефлекса представляет подража­ние, которое также играет большую роль в развитии движений у детей. В этом случае речь идет об упрочении связи между мышечно-суставными впечатлениями, обусловленными данным рефлекторным движением, и зрительным впечатлениемт получаемым от этого рефлекторного дви­жения собственного тела.

Благодаря такому упрочению связи между собственными мышечно-суставными и зрительными впечатлениями от движения собственного телат зрительное впечатление подобного же движения, производимого другим лицом, легко оживляет соответствующие мышечнснсуставные следы, вы­зывая самое движение в форме подражательного акта. Значение сочета­ния рефлексов с органической реакцией стеннческого и астенического ха­рактера в развитии личных движений отмечалось уже выше.

Подобным же образом развивается и акт сосредоточения. Допустим, что ребенок, производя целый ряд рефлекторных движений головой и ко­нечностями, бросает случайно свой взор на красную лентуt привешенную к кроватке, или на какой-либо иной близлежащий предмет. Этим самым возбуждается аккомодативный рефлекс, который приводит к развитию более интенсивного зрительного впечатления. Последнее, возбуждая стени-ческую общую реакцию, обусловливает то, что при повторении рефлектор­ных двигательных актов зрительное впечатление от красной ленты, как и от иного внешнего предмета, на который упадет взор ребенка, путем сочетательной деятельности и оживления соответствующих мышечных следов от движения глаз направит взор ребенка в сторону данного внеш­него предмета, результатом чего явится тот вид сосредоточения, который возбуждается впечатлениями от внешних объектов и который может быть назван пассивным сосредоточением.

Кром'е того, как акт сосредоточения, так и другие движения сочетают­ся с органической реакцией стенического характера и с личными потреб­ностями, вследствие чего речь идет уже о личном или активном сосредо­точении,

В тех случаях, как в голосовом аппарате, когда рефлекторное движение дыхательных и голосовых органов вызывает звуки, происходит сочетание звукового впечатления с мышечными следами, вследствие чего те же зву­ки, слышимые от других, оживляют мышечные следы, вызывая соответст­вующие движения, приводящие к звукам. Отсюда очевидно, что в этом роде движений, как, впрочем, частью и в других, особую роль играет акт под­ражания.

Ясно, что и членораздельная речь является в значительной мере соче­тательно-рефлекторным движением, которое благодаря связи с опреде­ленными внешними впечатлениями или внутренними состояниями полу­чает значение известных символов.

Сама символизация, являющаяся необходимым элементом речи, раз­вивается по тем же законам реп роду ктивно-сочетательной деятельности.

При дтом, как показывают наблюдения* ранее развивается воспринимаю­щая часть речи, которая, как и производящая часть речи, обусловлива­ется исключительно процессами сочетания.

Иначе говоря, вид предмета, и данный речевой звук встречается во взаимных сочетаниях столь часто, что для ребенка они становятся сочета­ниями привычными, благодаря чему тот же речевой звук оживляет с по­стоянством след от сочетательного рефлекса, возбуждаемого соответст­вующим предметом.

Когда, таким образом, ребенок видит перед собой свою мать и слышит в то же время название ее «мама», у него происходит постепенно прочное сочетание звука «мама» с данным лицом, благодаря чему одно произноше­ние звука «мама» вызывает соответствующий след и возбуждает наступа­тельную реакцию, благодаря которой ребенок ищет глазами свою маму.

В вышеуказанном процессе развития личных движений заслуживает внимания неизбежность сочетаний. Так, рефлекторные движения неиз­бежно вызывают известные мышечные впечатления, за которыми опять-таки неизбежно следует изменение зрительных, осязательных и иных впечатлений. Далее, мышечные впечатления при движениях голосового аппарата также неизбежно влекут за собою звуковые впечатления.

Эта наблюдаемая везде и всюду непреложная последовательность и неизбежность развития двух порядков впечатлений, обусловливающая неизбежную сочетательную связь их следов в непосредственном следо­вании одного за другим, служит основой для непреложной зависимости сочетаний и последовательно приводит к развитию так называемых при­чинных сочетаний вообще и логических сочетаний в речевом аппарате в частности.

При этом, как доказывают экспериментальные исследования, развив­шиеся на почве обыкновенных рефлексов сочетательные рефлексы и сами по себе могут служить началом дальнейшего развития «вторичных*, а эти последние началом «третичных» и т. д. сочетательных рефлексов.

Так как и в дальнейшей индивидуальной жизни различные по характе­ру сочетательные рефлексы развиваются подобным же образом из простых рефлексов, возникающих под влиянием внешних раздражений, то ясно, что сочетательные рефлексы, развивающиеся при участии репродуктивно-сочетательной деятельности нервных центров, являются элементом всех вообще нервно-психических отправлений, рассматриваемых с объективной точки зрения, следы же от этих рефлексов, как и всех других нервно-психических реакций, составляют тот запас личного опыта, который харак­теризует нервно-психическую деятельность отдельных лиц.

Из вышеизложенного ясно, что мы имеем строго закономерное разви­тие сложных проявлений нервно-психической сферы из простых, или обыкновенных, рефлексов.

Так как, с другой стороны, обыкновенный рефлекс филогенетически развивается из первичной раздражительности простой клеточной прото­плазмы, то этим самым психорефлексология дает основание взгляду, что все наиболее сложные проявления нервно-психической деятельности, как они проявляются в поступках и действиях человека, суть производные пер­вичной раздражительности клеточной протоплазмы. Этим самым уста­навливается общность всех вообще двигательных проявлений в лестнице органических существ, начиная от элементарных двигательных процессов простейших клеточных организмов в виде сократительности их протоплаз­мы и кончая разнообразными проявлениями движений человека, являю­щимися результатом сложнейших процессов его нервно-психической деятельности.

Все развитие нервно-психической деятельности высших существ, еоб-

ственнот и сводится к систематическому воспитанию путем жизненного опыта сочетательных рефлексов, значительно усложняющихся и подвер­гающихся затормаживанию в зависимости от тех или других условий и за­тем вновь оживляющихся при соответственном случае.

При этом вместе с воспитанием сочетательных рефлексов наблюдается два основных процесса, состоящих, с одной стороны, в их днфференцировке в смысле развития сочетательных рефлексов под влиянием все более и бо­лее часто повторяющихся внешних раздражений и, с другой стороны, в избирательном их сочетании, состоящем в том, что один и тот же рефлекс под влиянием жизненного опыта начинает возбуждаться целым рядом внешних раздражений, хотя и различных по качеству, но имеющих те или иные общие внешние условия в смысле их пространственных отноше­ний или последовательности 2&.

Первоначально сочетательные рефлексы обыкновенно имеют более или менее общий характер, развиваясь под влиянием целого ряда родст­венных или смежных внешних раздражений, впоследствии же вследствие жизненного опыта они постепенно все более и более дифференцируются, становясь рефлексами более специализированного характера. Но затем и дифференцированные рефлексы под влиянием того же жизненного опы­та, вследствие избирательного сочетания становятся рефлексами синтези­рованными, вызываясь целым рядомг хотя и различных вообще, но близких друг другу в каком-либо отношении внешних раздражений.

Тому же основному закону развития, как доказывается опытным пу­тем, подчиняются и вторичные, и третичные сочетательные двигательные рефлексы.

Дальнейший важный факт, который раскрывает нам область объек­тивно-психологического исследования нервно-психической сферы, заклю­чается в том, что все следы, оставляемые внешними впечатлениями, суть не что иное, как следы сочетательных рефлексов того или иного рода, представляющие собой пути меньшего сопротивления в нервных центрах и возбуждающие при оживлении те же самые рефлексы, причем самый процесс оживления под влиянием тех или других условий может подвер­гаться торможению.

Таким образом, в условиях развития нервно-психической сферы речь идет» как мы уже говорили в другом месте, не об «анатомических следах», оставляемых нервными центрами после внешних впечатлений, а о «сле­дах», которые представляют собою как бы временно заглохшие вследствие внутреннего или внешнего торможения пути сочетательных рефлек­сов,— пути, оживляемые каждый раз вновь, как только торможение будет преодолено по тем пли иным причинам. Дело в том, что нервный ток всегда легче устремляется по однажды уже проторенному пути как по пути меньшего сопротивления, что служит выражением общего закона проявле­ния энергии, осуществляемого и в области нервно-психической энергии

V V u 2fi

как производной единой мировой энергии.

Очевидно, что если вся нервно-психическая деятельность с точки зрения строго объективной состоит из совокупности сочетательных рефлек­сов, то и запас личного опыта должен состоять не в чем ином, как в сово­купности следов протекших сочетательных рефлексов, стоящих в более или менее близкой связи с органическими впечатлениями и временно под­вергшихся заторможению.

2Ь Бехтерев В. М. Об основных проявлениях нервно-психической деятельности и объектив­ном ее изучении // Русский врач, 1911. Л& 2. С* 457—463 4=*.

26 Сы. о нервно-психической энергии в моем сочинении; Психика н жизнь. СП6 1002. (Psyche vnd Leben, Wisbaden; L'activite psychique et la vie. Paris, 1907.)

ПРИЛОЖЕНИЕ

ОЧЕРК ЖИЗНИ И НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ; ВЛАДИМИРА МИХАЙЛОВИЧА БЕХТЕРЕВА

(1857-1927)

Среди выдающихся отечественных ученых, организаторов и основопо­ложников советской науки выделяется Владимир Михайлович Бехтерев. Невропатолог и психиатр* специалист в области морфологии, гистологии, анатомии и физиологии мозга, психолог и педагог, крупный общественный деятель, создатель оригинальной научной школы, организатор и руково­дитель многих научных и учебных центров, автор более 600 работ и 369 выступлений, опубликованных на русском языке,— вот далеко не полный перечень сторон творческой деятельности этого многогранного ученого,

Дата добавления: 2015-08-29