- И, типа, я буду содержанкой.
- Тебя это парит?
- Вообще, нет, - честно признался Сэнди с ухмылочкой довольной кошки. Такая морда была у кошки Ясмина, когда он ее кормил.
- Вот и все. Тебе и моего образования хватит, - Гаррет фыркнул. – А петь в группе – это такие бабки грести, мама дорогая… - он закрыл глаза и разлегся поудобнее, Сэнди на него не стал наваливаться, решив кое-что проверить.
- И ты обещаешь, что не кинешь меня? – он сразу хитро прищурился.
- Обещаю, - кивнул Гаррет, обняв его правой рукой и потянувшись, чтобы поцеловать, но малявка вдруг отвернулась, при этом улыбаясь и ладонью упираясь парню в грудь.
- Не понял, - мазохист поднял брови высоко.
- Да не надо, а то мне опять захочется, а ты, как обычно, скажешь, что нельзя. Так что лучше не начинать, - Сэнди на него даже не смотрел, говорил так же шепотом.
- Если я хочу тебя целовать, не обязательно после этого сразу трахаться.
- Мне обязательно. А раз ты не хочешь и не собираешься, то не будем и целоваться, - Сэнди был непреклонен.
- Тебя еще два часа назад это вообще не волновало, - Гаррет сначала не уловил ловушку, а потому начал тихо идти в нее, как мышь на музыку волшебной дудочки.
Нильс из Сэнди был никакой, зато харизма и старание делали свое дело.
Гаррет решил, что раз в губы целовать не дают, то можно хотя бы в шею, но малявка, источая запах сладкой жвачки при каждом вздохе, уперся руками ему в плечи и отстранил, держа на расстоянии.
- Да ты вообще, что ли?! – мазохист возмутился.
- Ну, ты был прав. Пока еще рано. Просто, понимаешь, меня никогда раньше не спрашивали, хочу я или нет, а теперь ты спросил, и я понял, что лучше не торопиться… - Сэнди не понаслышке знал, как эти мирные, культурные и воспитанные речи бесят «боссов», даже если этот босс и говорил совсем недавно, что надо подождать, что еще не время. Блондин продолжал бормотать эту слюнявую глупость, а Гаррет пытался ненавязчиво его все же разложить.
- Ну, в общем, я пойду уже, - нормальным голосом, не шепотом сообщил Сэнди, собираясь встать и уже приподнявшись, как его свалили обратно, фальшивое сопротивление сломили, больно сжав руки и разведя их в стороны, впечатав в матрас. Гаррет нежничать перестал, и хотя Сэнди пытался (нехотя, но ради спектакля его собственной режиссуры) отвернуться, это оказалось бесполезным, целоваться все же пришлось, причем откровенно и глубоко. Так Гаррет делал редко, опять оправдываясь тем, что пока еще рано. Вместо того, чтобы к нему податься и прижаться, Сэнди принялся дергаться, вырываться, извиваться и выгибаться, мыча парню в губы и пища, будто его насиловали.
Лайам, услышав все это великолепие, свесился вниз со своей полки, посмотрел большими глазами на покрывало, которое, к сожалению, не просвечивало, а потом на парней. Кермит вздохнул, Ясмин посмотрел на красавчика в ответ и отвернулся. Брэд сверлил покрывало взглядом, будто надеясь, что прожжет в нем дыру, и все станет видно, как в женской раздевалке. Эрик же был, кажется, единственным, кого не интересовало то, что за покрывалом происходило, ему было мерзко слышать даже голос и писк противного Блуверда.
- Ну хватит уже, все… - Сэнди вырывался и выкручивался, но Гаррет просто не видел, как парень ухмыляется. Довольно, удовлетворенно. Теперь он понял, как можно спровоцировать мазохиста. Да он ведь прирожденный садист с инстинктом охотника! Какая прелесть… Достаточно оказалось всего лишь поводить перед носом игрушкой и забрать ее, чтобы Гаррет кинулся следом, да еще с агрессией.
- Я сам решу, когда хватит! – психованно сообщил он, растолкав попытавшиеся сдвинуться колени в разные стороны и вклинившись между них. Сэнди чуть не умер от удовольствия, но потом ему в голову пришла умная мысль – в комнате ВСЕ Нептуны, а покрывало скрывает только вид их игрищ. А звуки слышат все. Да и вообще, пусть даже ничего не видно, Магда может зайти в любой момент, у нее случаются приступы общительности. И каждый в этой комнате обладает достаточной фантазией, чтобы вообразить себе самое жесткое порно.
Голос третьекурсника стал куда реалистичнее и серьезнее, он зашептал.
- Я не шучу, все же слышат, хватит.
Гаррета, казалось, это только еще сильнее выбесило, он несколько раз его больно ущипнул за самые привлекательные места, вроде ляжек и аппетитной задней точки, подхватил ноги под бедрами и дернул на себя, подвигая ближе, сгибаясь над ним, так что плечи с ракурса Сэнди показались намного шире, чем обычно. Гаррет и так на тело не жаловался, а вот теперь малявка ощутил во всей красе прелести фигуры старшекурсника. Даже не именно конкретного, а абстрактного старшекурсника.
Сопротивляться долго он не смог, свое Я отстаивать – тоже, так что сдался на милость победителя и подставил губы под поцелуи, пошире открыв рот и позволяя чужому языку там хозяйствовать. Рукам он тоже позволил делать, что захочется, не возник даже тогда, когда они пробрались под футболку, а потом расстегнули ремень на джинсах.
Но Сэнди совсем не хотел делать это при всех, чтобы все слышали и практически видели. Да еще после такого долгого, мучительного воздержания. Спас его Лайам, он наклонился, свесился с полки и отдернул край покрывала, так что оно сползло наполовину, и Гаррет отпрыгнул, вытирая губы запястьем и чувствуя, что спалился перед эмо и очкариком. Не говоря уже о малышне. Эрика затошнило, когда он понял, что это был не страшный сон, Гаррет действительно лизался с этим жвачным уродом, да еще и домогался его в грубой форме. Сэнди впервые было стыдно в момент, когда его спалили за чем-то подобным, он застегнул ремень, одернул футболку и вскочил с кровати.
- Все, мне пора, - сообщил он скорее капитану Нептунов, эмо и Лайаму, чем Гаррету, который провожал его таким нехорошим взглядом неудовлетворенного психопата.
- Давай-давай, - Трампер ухмыльнулся, а когда блондинка вылетела за дверь, он уточнил.
- Чего это ты? Так долго выламывался, а тут сам накинулся?
- Да просто он офигел, - парень оправдался, сел поудобнее, содрал наполовину отвалившееся от верхней полки покрывало и натянул его на себя, как шубу. Он очень надеялся, что возбуждение пройдет само, и не придется идти в душ.
- Он по жизни офигевший, - заметил Эрик, Лайам махнул на него рукой.
- Чего офигел?
- Что еще за «не надо»?! – Гаррет разозлился опять. – Что хочу, то и буду делать, он же со мной встречается, а не просто так ходит!
Лайам чуть не заплакал от смеха, поняв, как легко удалось хитрой малявке развести ледяного и серьезного мазохиста на настоящую страсть.
- И что теперь? – Ясмин опередил его ехидство собственным недовольством. – Если он с тобой встречается, так что теперь, можно его не уважать, что ли? Он тоже парень, а не девка.
- Тебя вообще не спросили, - Гаррет огрызнулся. – И я его уважаю. И люблю, а ты просто завидуешь, потому что вообще никому не нужен, - он двинул бровями и сам не заметил за этой истерикой, как признался Сэнди заочно в любви.
Лайам не упустил возможность ткнуть его в это носом.
- Любишь, значит?..
Парень завис на секунду, а потом пожал плечами и откинулся на стену.
- Ну и что. Люблю. А вы завидуйте, потому что у нас все супер.
- О, мы сейчас лопнем от зависти. Гомо-романтика, что может быть круче, - сострил Брэд, Кермит одобрительно фыркнул.
- Зато мне плевать на ваше мнение, я никого другого и не хочу.
- И все равно. Если он твой парень, не значит, что можно делать, что вздумается. Мы здесь все сидим, все слышим, почти видим. Ты бы стал его заставлять при нас? – Ясмин смотрел на мазохиста в упор, уже без страха, что они поссорятся из-за этого.
Гаррет не стал бы, ему вдруг стало стыдно, у эмо получилось вызвать в нем чувство вины. Все же, парень искренне и чисто Сэнди любил, потому и тянул так долго, просто очень хотелось, а сегодня Блуверд своими бабскими уловками его спровоцировал. Гаррет никогда не стал бы его принуждать, да еще и при посторонних. Но надо же было выпендриться?
- Да хоть на стол бы, вон, завалил и вздернул, - он осклабился.
- Э, как в кабинете технологии тогда? – Лайам вспомнил и вздохнул. Как бы там ни было, это вспоминалось с удовольствием, Гаррет даже в пассивной роли был бешеным и озабоченным. Трахаться – так до потери пульса, видимо был его девиз.
- Именно, - он даже не смутился, а просто согласился.
- Урод ты, - Ясмин не выдержал.
- На себя посмотри, - Гаррет засмеялся обидно и противно. – Я, по крайней мере, знаю, чего хочу и могу признаться в том, что мне нравится парень. А ты так и останешься один, унылое эмо.
Ясмин отвечать не стал, Лайаму на пару секунд стало его жалко, но потом он сунул в уши наушники и отвлекся от всего мирского, вспоминая во всех грязных и мельчайших подробностях, как целовался с капитаном Марсов в лесу.
Глава 4.
Грэга постепенно начало подташнивать от окружавших его людей. У него бывали приступы агрессии, неприязни, но чаще он был хладнокровен на все двести. Он любил молчать, находясь в тишине и одиночестве, потому что привык к этому за время, проведенное в старом приюте. Девчонки раздражали болтовней, а парни не интересовали, но когда с Грэгом Мафферсом заговаривал кто-то в Стрэтхоллане, его лицо практически не меняло своего выражения. Он оставался равнодушным, лишь поднимая брови или выгибая одну из них, усмехался иногда, отмазывался краткими фразами-рефлексами на рассказанное. По большей части, ему даже было не интересно.
Он мог понять, почему Расселу нравился Ясмин, в конце концов, сам Грэг, будь у него извращенные наклонности и возможность выбирать, тоже посмотрел бы на эмо. Он просто был наиболее приятным из всех старшекурсников, а на малявок Грэга, в отличие от Гаррета, как-то не тянуло. Кстати, на Гаррета его тоже не тянуло, потому что он прекрасно видел и его характер, и недостатки, и порой даже озабоченность в сексуальном плане.
Внешне Грэг казался скалой и малообразованным, недалеким камушком, не способным на проявление эмоций. Сильно эмоциональным, как Ясмин, он и не был, он предпочитал держать все мысли и чувства при себе. За конец апреля Рассел его окончательно разочаровал, даже общаться с ним было как-то не так, у него практически пропал тот чисто мужской запал, с которым можно было цинично обсуждать телок и даже парней. Он превращался медленно в того, кто погружен в себя и озабочен проблемами отношений. Отношения с Лайамом у рыжего Марса никак не клеились. Они целовались раза четыре после того, в лесу, дважды занимались «этим», но Рассела все равно что-то не устраивало. Трампер начал ощущать что-то, вроде усталости от вечной борьбы, ему надоедали это метания, и даже ему было ясно – Марсу нужен кто-то из парней, но явно не он. Это было обидно и досадно, Лайам в очередной раз почувствовал себя ублюдком, не способным на настоящую любовь. Но потом он подумал, что это Рассел не знает, чего именно хочет, а пока дает, надо пользоваться. Ведь Роз же им пользуется, правильно? Ищет себя, размышляет, сравнивает. Вот и Лайам будет делать так же. В общем, у них все было не слишком весело, а у Грэга в голове засела жесткая мысль о том, что ему и правда нужно найти себе парня в интернате. В одиночку слишком скучно, с малявками из их команды общаться не интересно, а стоит посмотреть на Гаррета с Сэнди, и начинается рвотный рефлекс. Наверное, всему виной зависть, но смотреть на их искренние нежности, не переходящие грань сопливости, было просто невозможно. Сразу начинало глухо болеть сердце, появлялась тяжесть над диафрагмой, будто ныла душа, голова гудела, горло сжималось. Но как это сделать? Как найти себе кого-то, если перед глазами не только пример удачной находки, как у мазохиста, но и пример полного провала во второй раз, как у Лайама? Грэгу не хотелось превратиться в гомика, который ищет себе «телку» методом тыка, причем буквально, а не фигурально. Лайам будто пробовал трахаться с каждым, сравнивая их с Гарретом и приходя к выводу, что все – уроды, а Гаррет – их предводитель, никто ему не подходит. Мафферсу если и хотелось каким-то непостижимым образом встречаться с мужиком, то не с таким Реальным, как Рассел. У него было слишком много предубеждений и моральных метаний, а Грэгу хотелось кого-то волшебного и почти эфирного, чтобы можно было помолчать, но иногда и рассказать что-то, будучи уверенным, что никто не узнает. Хотелось именно отношений, а не просто дружбы, ведь в отношениях нет третьих лишних, как в дружбе, двое доверяют только друг другу и больше ни о ком не думают. Грэг в это верил, но не верил, что на такое способны парни.
На репетициях его начинало мутить, стоило только набиться в кабинет народу. Лайам пел, Рассел сверлил его спину взглядом, будто обвиняя в чем-то, Трампер это чувствовал и напрягался, смотреть на них было больно. Зато стоило Гаррету запеть или хотя бы взять в руки свою бас-гитару, у Сэнди на лице появлялось такое удовольствие, что глаза становились добрыми, взгляд нежным, влюбленным и каким-то бессмысленным. И он не казался малявкой, он был совершенно взрослым в этом плане, его губы всегда невольно растягивались в мягкую улыбку при взгляде на Гаррета. Парень это не просто видел, он это чувствовал, а потому пел куда расслабленнее и лучше, старательнее, чем Лайам, ему не приходилось сосредотачиваться, слова сами всплывали, руки автоматически перебирали струны, уверенно держа гитару. Он пел с надрывом, зажмуриваясь иногда, так что чувства сквозили, и всем было ясно, к кому они обращены. Сэнди сидел на пианино, как обычно, улыбался и просто думал о том, что лучше в его жизни ничего быть не может, особенно ему нравились моменты, когда Гаррет открывал глаза и смотрел на него украдкой, чтобы не замечала мисс Батори или Магда. Будто это было секретом.
Грэг на них иногда до того засматривался, что думал, будто шансов на любовь нет только у ровесников, а у парней разного возраста шансов куча. Ведь ни у Трампера с Андерсеном, ни у него же с Розом ничего не вышло, у Рассела с Ясмином тоже как-то не особо получилось. И Лайам, говорят, подкатывал даже к эмо, но тоже обломался.
Ясмин, кстати, был очень и очень странным на взгляд молчаливого Марса. Он тоже вечно был тихим, а когда говорил, делал это немного неуверенно. Он был непонятным, неясно было – то ли его волнует мнение окружающих, то ли ему на него наплевать. Ведь он, начиная говорить с кем-либо в интернате, либо смотрел на него внимательно, пытаясь уловить реакцию на свои слова, будто ему было страшно, как его воспримут… Либо он и вовсе не смотрел на собеседника, вещая немного мечтательным тоном о чем-то, что мог понять только он сам, а остальным приходилось только кивать и чувствовать себя плоскими в плане эмоций дебилами. А еще он вечно было один, не смотря на то, что сидел в компании. Компания-то была, но он молчал, не смотрел на них, он мог листать журнал, делать уроки, читать книгу, смотреть в окно… Но никогда не вливался в общий разговор.
А еще он тоже подолгу засматривался на Гаррета и его бойфренда, с которым они практически не расставались. Нептун вообще практически перестал общаться с соседями по команде и спальне, он говорил с Лайамом только тогда, когда они оказывались вместе за столом или торчали в комнате, на ночь глядя. Но все свободное время он проводил с Сэнди, который тоже неотвратимо начал меняться, куда-то исчезало недоверие, озабоченность, колючесть и пошлость с вульгарностью. Не осталось необходимости казаться хуже, чем он был, потому что Гаррет ничего не требовал, он и правда выжидал момент, когда для Сэнди «это» станет не просто еще одним разом, удовлетворяющим физическую потребность, а этапом в отношениях. Правда на провокации он по-прежнему ловился, но каждый раз Блуверда кто-нибудь спасал, что безумно радовало Гаррета, а самого блондина сначала угнетало. Теперь же он перестал мучиться и просто ловил кайф от каждой проведенной вместе минуты. Гаррет пообещал, что они займутся этим сразу после концерта, если все пройдет отлично, или уже в лагере летом, если они провалятся. Лайам начал тихо ненавидеть эту парочку, потому что у него с Марсом все сводилось к кратким разговорам, ссорам, не особо приятным поцелуям и сексу, удовлетворяющему не полностью, а только физически. Никакого запредельного экстаза даже не светило, а эти сладкие идиоты попадались то тут, то там, и вечно были счастливы. Они смотрели только друг на друга, друг другу в глаза, улыбались, смеялись, стебались друг над другом, толкались и обнимались, хихикали и даже ржали над кем-то левым за его спиной. Они друг друга понимали так, что тошнило, а уж увлеченность обоих мазохизмом просто пугала, но друг друга они от этого спасали, благо не было причин и поводов больше резать и прижигать конечности. И они жалели друг друга, рассказывая о том, что испытывали раньше, со временем все сильнее проникаясь пониманием и сочувствием. Гаррет этого разорвать уже не смог бы, а Сэнди и вовсе думал, что если парень его бросит, обманет, то смысла жить не будет, ведь он уже не станет таким же, как раньше.
Вот и Ясмин им завидовал, наблюдая каждый раз, как Гаррет берет в чашу из ладоней милую мордашку третьекурсника, наклоняется и медленно, со вкусом его целует, так что оба от удовольствия закрывают глаза и чуть ли не постанывают. Сэнди же просто тащился от возможности обнять Нептуна за талию или положить ему ладони на грудь, не говоря уже о том, чтобы обвить руками за шею.
За неделю до концерта всех просто трясло, за окном шел дождь, Гаррет насиловал мозги красавчику, уверяя, что придумать название группы все равно придется. Лайам был согласен, но идей не было совершенно никаких, так они и мучались полдня, тратя всю субботу. Суббота вообще оказалась скучной, потому что выйти и развлечься, как обычно, с конкурсами не получилось из-за дождя.
- В общем, либо «Чернильное сердце», либо «Ванильная галактика», выбирай, - мазохист вздохнул, откинулся на подушку, держа на коленях блокнот с кучей вычеркнутых названий.
- Не знаю, оба вроде нормальные… - Лайам мучился. Дверь распахнулась без предупреждения, Рассел застыл на пороге, перемалывая челюстями жвачку и рассматривая идиллию Нептунов с небрежностью, достойной настоящего Марса.
- Ты забыл, что мы собирались пойти кое-куда? – он уточнил у Лайама таким тоном, что тому даже идти расхотелось, но сбежать от Гаррета было жизненно необходимо, потому что он в самом деле насиловал мозг и не отпускал.
- Да-да, уже лечу, - заверил он, поднимаясь и шаря в тумбочке в поисках самого важного. Гаррет с усмешкой уткнулся взглядом в блокнот, стараясь сдержаться и не сострить в адрес рыжего Марса.
- Так ты выбрал?
- Мне второе больше нравится, - заверил Лайам, подмигнул ему, выходя за дверь, а Гаррет усмехнулся в очередной раз и убрал блокнот, вычеркнув «Чернильное сердце».
* * *
Грэг подошел к скамейке под деревом, глядя на эмо с удивлением. А тот сидел, подняв лицо к небу, и смотрел на серые облака. Руки Ясмин, как всегда, убрал между колен, сжав их и сидя в такой сутулой, закомплексованной позе. Он даже не обращал внимания на дождь, или он ему нравился. Марс это увлечение не слишком разделял, но заняться все равно было нечем, так что он сел рядом, не вынимая рук из карманов настоящей байкерской куртки. Не какой-то дешевой подделки для Тедди, а из натуральной кожи, тяжелой и приятно пахнущей. Дождь намочил плечи, волосы превратились в сосульки, но это было ничто по сравнению с тем, что творилось с Ясмином. Вот его эмо-причесон в самом деле стал кошмаром, будто нарисованный, с прядей падали капли, челка пригладилась и прилипла к лицу, закрыв глаз. А стоило взглянуть на второй, и стало ясно, что Ясмин все же пользуется тушью для ресниц, хоть и скрывает это, потому что серые потеки под ресницами все же были.
- Привет, - он покосился на Грэга, не улыбнулся, но враждебности не было никакой, так что Мафферс решил остаться, он откинулся на спинку скамейки и тоже посмотрел на небо. Дождь – это здорово, но чтобы вот так от него балдеть, что промокнуть насквозь?
Ясмина молчание устроило, поэтому он снова перевел взгляд на любимую тучу и даже рот приоткрыл. Был порыв по-собачьи высунуть язык и попробовать капли на вкус, но рядом был Грэг, а потому это смотрелось бы глупо.
- Долго сидишь уже? – уточнил Марс.
- Полчаса, наверное, - Ясмин пожал плечами. – А ты чего пришел мокнуть?
- Ваш Андерсен всем дерет мозги с названием, а у меня и так мандраж, я уверен, что мы провалимся.
- Не провалитесь, все же до блеска отрепетировано, - эмо заверил его, наконец повернувшись и улыбнувшись.
- Все равно, аж трясет при мысли, что там будет столько народу.
- Всего пять интернатов, - начал успокаивать Ясмин, а потом понял, что сам бы он даже на сцену не вышел, будь он одним из участников группы. Он боялся толпы и публичных выступлений.
- О, ты утешил, - Грэг хмыкнул. – А еще меня забодал ваш Трампер, они с Розом ходят и лаются на каждом углу. А Андерсен с малявкой лижутся постоянно.
- Ну, у них любовь, типа. У Гаррета с Сэнди, в смысле.
- Ну, да, конечно. Это все так… Странно.
- Почему?
- Как можно влюбиться в парня?
- А я думаю, что можно. Ну, влюбиться-то легко, - Ясмин улыбнулся без ехидства и пояснил. – Можно влюбиться в кого угодно, только я не понимаю, как у них так все получается?
- В смысле? – Грэг выгнул бровь и поймал себя на том, что ему впервые на самом деле интересен ответ и сам разговор в целом.
- Ну, типа… Вот Лайам и Гаррет. Они вообще только познакомились, Лайам сразу к нему полез, а потом они раз! И все уже знают, что они спят. А потом взяли и разбежались. Потом Лайам полез к Расселу, а он же очень нормальный. И вот, опять ссорятся, целовались, говорят, даже спят втихушку где-то там по секрету, - эмо вздохнул, пожал плечами, посмотрел в траву перед своими ногами. – А Гаррет с Сэнди – вообще сумасшедшие. Как у них так все быстро получается?
- Не понимаю тебя, - признался Мафферс. – Влюбляешься, берешь и целуешь, берешь и спишь, вот и все.
- Неправда, - парень покачал головой. – Мне тоже, может быть, кое-кто нравится, но я же не могу просто взять, такой, подойти к нему и сказать: «Хэ-хэй! Давай встречаться, чувак, пошли в конюшню?» - Ясмин при этом сделал такое кокетливое лицо, поправил мокрую челку и захлопал ресницами.
- Значит, все дело в тебе, - Грэгу даже интересно стало, в кого этот псих влюблен, что так рассуждает и мучается, наблюдая за всеми парочками. – Ты просто боишься, это комплексы.
- Может и комплексы. Но просто это же странно. Все равно не понимаю, как у них так быстро и само собой получается, они даже объяснить не могут. Раз – поцеловались, два – уже обнимаются везде, три – при всех говорят, что любят друг друга, а потом уже и спать начинают. Ну, это же… - он даже не знал, как объяснить.
- Значит этот лох тебе не так уж сильно нравится, если ты не хочешь с ним ни лизаться, ни обниматься, ни болтать, ни спать, - заметил Мафферс.
- Он не лох, - не обиделся, но все же поправил его чуть укоризненно Ясмин. – И я хочу. Наверное… - он посмотрел опять перед собой, задумчиво изучил мокрые травинки, нахмурил брови, наклонился вперед.
- Наверное? – поймал его на этом сомнении Марс, усмехнувшись.
- Ну а какая разница, чего я хочу, если он не хочет?
- Он знает? – Грэгу почему-то даже не было противно об этом говорить с пацаном, хотя он обычно относился к гомикам брезгливо. Ясмин не был слишком вульгарным, как Сэнди, не был самоуверенным и самодостаточным, как Гаррет, не был демонстративным на все двести, как Лайам и не был замороченным моралью, как Рассел. Он создавал впечатление нежной девчонки, которая по ошибке оказалась в теле парня, но не творила истинно девичьих глупостей. Он одновременно и был девчонкой, и не был.
- Нет, я же не самоубийца, - Ясмин закатил глаза, посмотрел на него и задумался. Нет, Грэг не знает.
- Ну так, - фыркнул Марс, сползая по скамейке, глядя на толстый ствол дерева и раздвинув ноги поудобнее. Он не понимал, как можно сидеть в позе эмо – сдвинув коленки и максимально раздвинув ступни, зажав коленями запястья и ссутулившись. Но на то Ясмин и эмо, чтобы это уметь. – Откуда ты знаешь, что он хочет или нет, если он даже не в курсе?
- Ты говоришь, как все, - заметил Ясмин позитивно, без упрека. – Но я же не могу, как Блуверд этот. Ему пятнадцать, а тогда вообще было четырнадцать, он запросто взял и пристал к Гаррету. Может, потому что он уже давно это делает, хрен знает. Все дело в опыте.
- Все дело в человеке, - оборвал его Грэг и тут же, когда на него удивленно взглянули, почувствовал себя хамлом. – В смысле, ваш Андерсен ему так нравился, что он готов был хоть на что. И ему пофиг было, что он его отошьет, пошлет. Все же видели, что Гаррет с ним делал. Он его перед всеми унизил, потом довел до этой лажи, так что теперь у него рука – просто абзац. Но зато они вместе и тащатся друг от друга не по-детски, - Грэг закатил глаза и устало вздохнул почти со стоном. – Вот такая у них гомо-любовь.
- Значит, я – закомплексованный, трусливый эгоист, не способный на жертвы ради человека, который мне нравится, - объективно оценил ситуацию и высказал свой вывод Ясмин.
- Или дело и правда в том, что Блуверд – маленькая, потертая шлюшка, - улыбнулся Грэг. – Ему было до транды, отошьет его Гаррет или нет, потому что не впервой, наверняка. А ты нормальный, у тебя же мозги не крошечные. Я так думаю, - он уточнил в конце, как бы замечая, что не может гарантировать правдивость собственного мнения.
- Может быть, - Ясмин улыбнулся.
- Все же, скажи ему. Какая разница?
- Убьет, - мрачно вздохнул эмо.
Грэг закатил глаза, он подумал, что если бы этот идиот признался ему, он бы и то не стал его бить, хотя ненавидел гомиков. До последних нескольких недель – точно ненавидел. А ведь Мафферс был, объективно говоря, самым мощным парнем в Стрэтхоллане, остальных можно было и не бояться.
- Да что ты как в детском саду, - он посмотрел на эмо и подвинулся к нему. – Ваш Друри всем вынесет мозги, если тебя хоть пальцем тронут, Трампер наваляет, мелкие будут ходить и сплетничать, как наши, - он усмехнулся. – Про Андерсена вообще молчу.
- Он меня ненавидит. Не знаю, за что.
- Да пофиг. Он Розу такую жизнь устроил из-за того, что он к тебе лез, - Мафферс аж забоялся невольно, что ему тоже может попасть. Хотя, его изнасиловать нереально, можно расслабиться. – Он вообще этого придурка из окна выкинет, если тебе что-нибудь сделают.
- Он не придурок, он очень даже умный, - Ясмин улыбнулся.
- Видимо, тупой, раз не видит.
- Да ничего не изменится, даже если я ему скажу, - эмо принялся легкомысленно ковырять носком кеда мокрую траву, добираясь до земли.
- С чего ты так решил?
- А что, ты хочешь сказать, что если я признаюсь тебе, например, ты тут же предложишь мне мутить, схватишь в охапку и потащишь в кладовку? – Ясмин не выдержал, а когда все это уже вырвалось само собой, он вытаращил глаза, поняв, что дороги назад нет.
Грэг подумал, что и правда было опрометчиво называть себя сначала лохом, а потом тупым, но это оказалось чистой правдой. Он и подумать не мог, что эмо прется именно по нему, он уверен был, что Ясмин страдает по Расселу, а признаться боится из-за наличия Трампера. И вообще, Мафферсу было сложно поверить, это был как удар по голове. Неожиданный и непонятный, лишающий способности адекватно мыслить, мозги отказывались шевелиться и выдавать какие-то идеи.
- Это только пример?
- Ты сначала ответь, - Ясмин прищурился.
- Лично я бы в кладовку не потащил.
- Ну вот, видишь.
- А тебе хотелось бы? – Грэг усмехнулся, все еще уговаривая себя, что это был просто пример. Надо надеяться на меньшее, тогда при победе удовольствие будет больше.
- Да нет, я просто спросил. Ну, мутить – прикольно, да. Но сразу в койку, как Трампер с Розом – нет, спасибо, - Ясмин еще хорошо помнил ощущение, когда нереально вырваться и приходится терпеть. А у Грэга даже и не повырываешься, он же не Трампер.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |