- Через полчаса. – Голос Саске опять звучит издевательски. – Даже если тебе уже прочитали сказку на ночь и дали теплого молочка, тебе все равно придется поднять свою жопу и приехать.
- Киба сказал? – спросил Наруто, кусая губы.
- Неважно. У тебя полчаса, Узумаки, иначе я завтра скидываю на тебя недостачу, и ничто тебе не поможет выбить свою зарплату обратно – ни увольнение, ни слезы на коленях.
- У нас там есть недостача? – Наруто, подумав немного, продолжил: - Саске… Давай хоть раз по-хорошему. Ты орал, что я тебе в смене нахер не сдался, и ты последний, от которого я ожидал какого-то к моему уходу внимания. Может, обойдешься без меня?
- Я сейчас без грузчика не обойдусь, - ответил Саске, сделав ударение на слове «грузчик».
– Так что, давай… В темпе.
- Да иди ты! – повысил голос Наруто. – Я и так еле на улицу вышел… Пиши, что хочешь. Хоть всю недостачу на меня списывай, если ты без этого обойтись не можешь.
- Что у тебя сегодня с башкой? – вдруг спокойно спросил Саске. – Хочешь выиграть себе право никуда не ехать? Если ты скажешь мне, что за сегодняшний день подумал хоть о ком-то, кроме себя самого, я от тебя отвяжусь. Ну, Наруто?
Наруто замер, нервно покусывая губы. Киба. Кто знает, что сейчас творится у него на душе? Сай. Что с ним сейчас?
Наруто с ужасом осознал, что и впрямь целый день был занят только собой, что все его мелкие и глупые проблемки сумели отодвинуть на задний план чужую боль и страдания так легко, словно не жизнь это была вовсе, а кадры из просмотренного фильма. Сакура. Она говорила, что нет смысла ждать от других помощи и никогда ее не ждала.
Наруто поискал глазами, куда бы прислониться и в итоге оперся спиной на гладкий ствол промерзшего деревца. Ноги его толком не держали.
- Ты там живой? – спросил Саске.
- Ладно, - сказал Наруто, - если тебе так надо… Я приеду…
- Хотя бы честный, - хмыкнул Саске. – Запоминай адрес…
Наруто убрал телефон в карман, почти не чувствуя рук. Впервые в жизни он, хорошо знакомый с понятием эгоизма из книг и обвинительных слов других, понял, что вызывавшая у него негатив черта характера является частью его самого. Стало тошно. Саске умел находить больные места и бить в них прицельно, но такого Наруто от него не ожидал. Раньше он утешал себя мыслью, что придирки Учихи – пустая болтовня, но теперь оказалось, что он был прав. Эгоистичный ребенок. Тошно было и из-за того, что все то, что Наруто думал о себе раньше, в один миг стало иллюзией. Иллюзорно хороший мальчик. Обманка. Наруто почувствовал себя дешевой газетной фотографией, которую сам же и раскрасил в яркие цвета, а теперь, от слов Саске, краски вылиняли, и осталась изначальная плоская неумелая суть.
- Мне надо уехать, - безразлично сказал Наруто. – Я дурак…
Он развернулся и пошел по заснеженной тропинке.
- Поосторожнее с ним, - сказал ему вслед Какаси, но Наруто, занятый своими мыслями, его не услышал.
***
Оказалось, что Саске назвал свой адрес, и Наруто, всю дорогу проведший в каком-то тупом онемении, всерьез этим озадачился. Ночное время и замашки Саске не делали его квартиру особенно привлекательным местом для встречи, но потом Наруто, утешив себя тем, что Учиха жил не один, все же нажал на кнопку звонка.
А потом, попав в темноту прихожей, только инстинктивно чувствуя рядом присутствие Саске, понял, что все-таки оказался с ним наедине.
- Включи свет, - сказал он.
- Привыкнешь, - коротко ответил Саске и оказался прав – уже через минуту Наруто довольно-таки хорошо различал все вокруг, но теперь его настигла еще одна незадача. От вида слабо белеющей в темноте кожи Саске, от обнаженного торса и плеч, Наруто окончательно сбился с мыслей и понял, что двух слов связать не может, а ведь всего-то нужно было спросить Саске, зачем ему понадобилось тащить его сюда на ночь глядя и объяснить… Объяснить свои ошибки.
- Чем тебе свет не угодил? – спросил он наконец.
- Меня нет дома, - туманно пояснил Саске.
Потом он обнял Наруто за плечи, настойчиво развернул его.
- Вперед.
В комнате было светлее, мягко-синий снежный свет тихонько лился сквозь окно, и Наруто различил матово поблескивающий экран телевизора, низкий широкий диван и столик.
Детали остальных предметов терялись, расплывались. А вот Саске, наоборот, словно был создан именно для такого освещения. Наруто теперь видел его так отчетливо, что боялся выдать непреодолимое желание смотреть на него, не отводя глаз.
Такой черный цвет существует только в природе - и виден только тогда, когда вокруг все
стихает и на землю опускается ночь.
Черный, словно подсиненный туманной дымкой - или светом светлячков. Странный цвет, слишком живой, слишком притягательный. Цвет его волос и глаз.
Неровные прядки, свободно лежащие на шее. Когда он поворачивал голову, наэлектризованные этой туманной, почти невидимой синевой волосы ложились на скулы так ровно, словно их расчесали расческой с тоненькими зубчиками. И прядки покороче на затылке хотелось потрогать пальцами.
Если посмотреть в профиль - то черты его тоже чуть расплывчаты, словно их выводили круглым кусочком мела, такая нечеткая, незавершенная картинка, от которой дыхание перехватывает – та самая невозможно-притягательная незавершенность…
Кажется, что для того, чтобы дополнить его, показать полностью, нужно обязательно провести кончиками пальцев по всем этим линиям, словно дорисовывая.
А еще кажется, что он только что тронул губами ледяное стекло и так и не смог согреться - пепельно-розовый цвет их кожи - холодноватый, светлый оттенок.
Ресниц не разглядеть - ощущение, что кто-то провел по векам чернильным карандашом, сплошной, уверенной линией, и под конец рука у невидимого художника дрогнула, оставив у внешнего уголка глаза еле приметную тень.
И все вместе это - вызывающая красота, обнаженная полутьмой, но взгляд холодный, без зрачка. Без внимательности.
Наруто, завороженный этой снежно-откровенной красотой, вдруг вспомнил, как удивился внешности Саске, увидев его впервые. И снова что-то больно и тяжело ударило по нервам, и Наруто заставил себя собраться с мыслями, сказать то, ради чего согласился на эту встречу.
- Саске, - начал он, - ты был прав, я ни о ком сегодня не думал… Не знаю, что со мной случилось, я не мог оказаться таким уродом, но меня просто на время словно отключило от остальных… Понимаешь, я просто всегда был один, всю жизнь, я просто не научился думать о других. Я не успел понять, что со мной случилось. Я понимал, что Киба расстроен, я знал, что случилось с Саем, но я все еще воспринимал их отдельно от меня, как сквозь вату…
Наруто отодвинулся от Саске подальше, коротко вздохнул:
- Но я знаю, что я не сволочь… Я просто не смог с этим справиться вовремя.
Саске поднял руку, легонько потянул Наруто за светлую прядь волос.
- Отросли, - сказал он спокойно. – Раньше ты был похож на…
- Ребенка, - закончил Наруто со злостью, и Саске с интересом поднял на него глаза.
- Я знаю, - сказал Наруто. – Знаю. И теперь даже верю.
- Чего ты так завелся? – спросил Саске, отпуская его волосы.
- Потому что даже ты захотел помочь Саю, а я…
Саске встал с дивана, подошел к низкому столику и взял с его поверхности пачку сигарет.
- Я занялся этим, потому что мне было скучно, - сказал он, не оборачиваясь. – Был такой хреновый долгий день… Так что мне повезло, что пришлось возиться с Саем.
Он опустил голову, под его ладонями мелькнул теплый язычок пламени. Закурив, Саске вернулся обратно, к так и не нашедшему, что ответить Наруто.
- Это же у нас в крови, - сказал он вполголоса. – Развлекаться с помощью мертвых и калек.
Он повернул голову:
- Видел когда-нибудь толпу, которая собирается на месте автокатастрофы? Или возле трупа человека, попавшего под электричку?
- Нет.
- Неудачник, - констатировал Саске. – Возьми себе на заметку: беды других спасают нас. Ты сказал, что тебя еле отпустили на улицу, а потом смылся сюда… Приедешь домой, расскажи матери, что твой друг попал в больницу, что ты его спасал, распиши его страдания, и она будет тобой только довольна.
Наруто промолчал, собирая внутри ледяную жестокую злобу. Он ненавидел себя за откровенность и попытку оправдаться перед таким, как Саске.
- И позвал я тебя сюда, - признался вдруг Саске, - не из-за работы… Грузчика найти раз плюнуть. Просто мне все так же скучно, а помирать вроде пока никто не собирается.
- Мне всегда было интересно, зачем ты нам помогаешь…
Саске только недовольно повел плечом, явно не желая продолжать эту тему.
Наруто поднялся.
- У меня пара вопросов осталась… - устало сказал он. – А потом я пойду.
Он избегал смотреть на Саске, то удивительное тревожащее чувство, с которым он рассматривал его некоторое время назад, теперь казалось ему недостойным.
Предательским.
- По работе я тебе больше не нужен? – на всякий случай уточнил он.
- Лично мне ты не нужен.
- Хорошо… И еще: я все-таки хотел бы знать, что случилось с Саем. Но не в подтверждение твоей теории.
- Начинаешь выбивать из себя эгоиста? – спросил Саске. – Ничего там хорошего… Антидепрессанты с алкоголем. Сердце не выдержало. Выжить-то выживет, но может дураком остаться. Хотя, куда ему дальше. Про Кибу не хочешь спросить?
Наруто покачал головой:
- С ним я без тебя разберусь.
- Я сегодня вдруг подумал, - неожиданно сказал Саске, и развернувшийся было Наруто остановился, - почему именно антидепрессант и алкоголь? Потом понял. Падение с высоты – ненадежно. Повешение – не эстетично. Вены резать – банально.
Наруто посмотрел на него через плечо и не смог отвести глаз. Снежная синева, растворившая тьму, медленно, но верно, затеняла кожу Саске свинцовой дымкой, неживой, пыльной. Дымка эта расползалась по рукам и груди, обхватила плечи, и только глаза, задумчивые, спокойные, еще оставались живыми.
Склад. Глава 10
Некоторое время Саске молчал, так же глядя прямо перед собой, и только оранжевый огонек сигареты излучал живое тепло, которое доказывало Наруто то, что он жив.
Темнота хлынула из дверного проема, мерзкий, неуправляемый страх вцепился в незащищенную спину, и Наруто, в панике обернувшись, увидел позади себя ртутный отблеск большого зеркала, в котором кривлялась его собственная тень.
Наруто, боясь отпустить на волю эту неподвластную ему сущность, не смог отвести взгляда, прислонился спиной к дверному косяку, а тень, поймав его движение, поплыла из зеркала прочь.
- Саске, - хрипло проговорил он. – Включи свет!
- Я же сказал – меня нет, - хладнокровно отозвался Саске. – По этой же причине ты отсюда не выйдешь.
- Почему? – еще не осознав толком смысл его слов, спросил Наруто, пытаясь справиться с детским, обжигающим ужасом, разом припомнив всех монстров, что раньше селились под его кроватью и изредка вытягивали тонкопалые руки и царапали паркет прозрачными когтями.
- Потому что у тебя нет ключа, - пояснил Саске, потушил сигарету. – Хватит там елозить, иди сюда, поговорим.
Наруто, все еще не отводя взгляда от туманящегося в темноте прихожей зеркала, с бешено бьющимся сердцем, сделал несколько шагов обратно в комнату. Слова Саске сейчас не имели для него особого смысла. Страх лишил способности трезво оценивать ситуацию, и в нем сейчас боролись две силы – инстинктивно-детская, спасовавшая перед темнотой чужой квартиры и разумная, рациональная, медленно умирающая под мистическим ужасом. Разумная и рациональная часть заставила его еще раз обернуться, и Наруто, увидев, как сгустившаяся тень чуть заметно кивнув черным комом головы, медленно уплыла в темноту прихожей, дрожащей рукой вцепился в край дивана, прикрыл глаза.
- Давай хотя бы закроем эту дверь, - чуть слышно сказал он.
- Закрой, - пожал плечами Саске.
Наруто опустил голову, коснулся ледяными пальцами щеки, беззащитным, почти детским движением.
Саске оценивающе посмотрел на него, потом перевел взгляд на пугающий прямоугольник дверного проема, коротко вздохнул.
- Наруто… - Мягкий полуупрек-полунасмешка.
Он поднялся, подошел к двери и спокойно закрыл ее, оставив тени и страхи за непроницаемой для них преградой – и только тогда Наруто смог поднять голову.
Саске стоял перед ним, сунув руки в карманы джинсов и еле заметно понимающе улыбался.
- Бывает… - сказал он примирительно, увидев протестующее движение. – Могу даже пообещать, что никому не скажу.
- Просто включи этот чертов свет и выпусти меня отсюда, - прерывающимся от злости голосом ответил Наруто.
Саске отрицательно покачал головой:
- Наруто, нехорошо убегать, не выполнив обещанного.
- Обещанного?
Саске кивнул:
- Помнится, один агрессивно настроенный мальчик обещал, что любым способом меня выебет.
- Ты напрашиваешься, что ли? – огрызнулся Наруто.
- Напоминаю, - коротко ответил Саске. – Этот же мальчик сказал Кибе, что хочет чистой и красивой любви.
Наруто в бешенстве прикусил губу, попытался подняться, но Саске положил ему руку на плечо, продолжил:
- А еще этот мальчик заставил одну дуру поверить в то, что она что-то из себя представляет.
- Хватит, - угрожающе прервал его Наруто.
- Тот же мальчик в разговоре с Саем поведал ему о теории окончательного тупика, и Сай с ним, как видишь, согласился.
- Заткнись.
- Не знаешь, кто это был, Наруто? – рука Саске на плече Наруто потяжелела, пальцы сжались.- Кто бы это ни был, но он, видимо, считал себя неплохим, в сущности, парнем…
- Хватит. Меня. Ломать, – тихо, с нескрываемым бешенством выговорил Наруто. – Не спихивай все это на меня! Это все случайные слова и случайные мысли, я ничего не изменил!
Саске отпустил его плечо, отступил на шаг.
Наруто, с трудом справляясь с потяжелевшим от странного чувства – в глотку словно вставили тонкую свинцовую пластину, - дыханием, поднялся с дивана.
- Я сам разберусь со своими проблемами.
- Начни с объяснения Кибе того, что ты сделал из него девочку из дамского романа, - хмыкнул Саске. – Сходи к нему и скажи, что тебе просто некуда было кончить, поэтому ты вполне реалистично втер ему про высокие чувства.
- Откуда ты все это знаешь?.. – сдался Наруто, понимая, что не может найти нужных слов для оправдания.
- Знаю, - коротко сказал Саске. – Когда Кибе плохо, он всегда обращается ко мне…
Он снова взял со стола пачку сигарет, подумал немного, предложил:
- Будешь?
Наруто протянул руку, взял предложенную сигарету.
- Все дело в том, что я никогда никому ничего не обещал, - задумчиво продолжил Саске. – Не было ни одного человека, которому бы я дал какое-нибудь обещание… Киба не исключение, и он прекрасно об этом знает. А тот, кто не дает обещаний – не предаст. Киба не выносит предательства. Он из тех, кто воспитывался в собственной башке каким-то одному ему доступным способом, и этим всерьез себя покалечил. Ему не повезло с родителями – им было откровенно на него похер, и ему бы осатанеть, но характер не позволил. Не знаю, как он умудрился при своих условиях жизни остаться верным каким-то там идеалам, но именно так он и поступил. Когда я его встретил, я сначала не мог понять, то ли он непроходимый дурак, то ли притворяется. Понаблюдав, я понял, что ни то, ни другое… Просто человек, который считает нужным защищать, помогать, прикрывать, верить. Бескорыстно. Что-то вроде собаки. Ты принял его заботу как должное, и я уж решил, что два наивных идеалиста нашли друг друга, но оказалось, что Киба снова – еще раз, - ошибся.
Саске остановился, подбирая слова.
- Собаки… друзья человека. В зависимости от необходимости их либо любят, либо ставят на них опыты. Ты, Наруто, поставил на нем опыт.
- Не сравнивай, - глухо сказал Наруто, - не сравнивай!..
- Людей и собак? – с любопытством спросил Саске. – А чем тебе собаки не угодили?
Наруто не ответил. Ему сейчас смутно виделись блестящие операционные инструменты и обнаженные кровавые дуги ребер, но понять смысла этого видения он не мог.
- Когда Киба в очередной раз запутался в своей чертовой морали и превратился в ее жертву, я предложил ему хоть раз открыть глаза и посмотреть на мир под другим углом.
Мораль… она хороша в роли красивой одежды, которая так или иначе стоит дорого. Когда оказываешься должен за нее всем подряд, полезно столкнуться с обнаженкой. Я сказал Кибе, что мне откровенно на него похер, поэтому я не совру и не предам.
Предложил ему отдохнуть от поиска, остановиться. Он согласился и долгое время был спокоен… До тех пор, пока не связался с тобой. Все началось заново… Новую жизнь ему подавай, «не-трогай-Наруто» ему, «Наруто-некуда-деваться-поговорю-с-хозяйкой»… Он теперь кажется жалким, верно?
- Не знаю, - в отчаянии пробормотал Наруто. – По-твоему выходит, что все хорошее – плохо, а плохое – хорошо…
Саске чуть пожал плечами, поморщился:
- Я такого не говорил.
- Получается, он доверяет тебе, потому что ты его ни во что не ставишь…
- Потому что я сразу его об этом предупредил, - добавил Саске.
Наруто обессилено откинулся на спинку дивана. Странная, жутковатая ночь, оживившая страхи детства. Безысходность, которая обрела запах кожи Саске. И сам Саске – странный, непривычно разговорчивый, превратившийся в черное терзающее лезвие. Его слова чернильной тьмой влились в душу и в ее кажущейся прозрачности безошибочно отыскали спрятанные и замаскированные под чистоту краеугольные кристаллы. Наруто даже провел рукой по груди, боясь, что льдистые осколки причинят настоящую физическую боль. Знал же, что Киба верит… Предпочел сделать вид, что не знал. Первые капли чернил на колких гранях. Рванулся за ненужным теплом… Не признался в этом даже самому себе. Чернильные капли собираются в ручейки, становятся густой паутиной. Ушел, успев высказать все самое обидное, самое жесткое. Если бы не эта намеренная жестокость, пришлось бы говорить правду… Паутина рвется, чернильные капли становятся солеными.
Наруто облизнул губы. Действительно, соленые…
Саске бросил на него короткий взгляд из-под полуопущенных ресниц, но не сказал ни слова.
Наруто, снова ощутив то самое равнодушие, медленно и вяло думал о том, что Саске прав. Таким, как Саске, стоит восхищаться, затолкав странную ненависть подальше. Саске не врет, не изворачивается, знает цену своим словам… Саске не пошел бы ни на какие сделки с совестью – совесть его раз и навсегда заткнулась под давлением своеобразной его честности. Саске бы не пытался себя оправдать – просто незачем. Зачем хотеть казаться лучше, чем ты есть, зачем пытаться стать лучше, чем ты есть, если стоит лишь раз и навсегда согласиться со всеми своими недостатками и заставить других их уважать? Как Саске…
Зачем мучиться угрызениями совести, бояться за свою душу, рассматривать свои поступки со стороны, искать в них ошибки, исправлять эти ошибки? Зачем все это… Стоит лишь отвернуться от того, что тебе не нравится, критически окинуть свою душу взглядом – сойдет, - и запихнуть обратно, уже о ней не вспоминая? Как Саске.
Саске заслуживает восхищения, думал Наруто, просто его сложно было понять… У него хватило сил принять себя, остаться с собой честным, отбросить иллюзии.
А искать выход, не принимая себя, пытая себя, ворочая мысли о чем-то хорошем, нужном, важном – это как пытаться повзрослеть с помощью детских книжек с картинками. Книжка с картинками… Слишком яркие краски, слишком чистые эмоции, слишком красивые люди, слишком хорошая погода, слишком много улыбок. Слишком красивая жизнь в этой книжке. Зачитавшись такой, никогда не сможешь выйти из дома на улицу… Страшно. Так не повзрослеть, не измениться. Для того, чтобы повзрослеть, нужно откинуть детские книжки и попытаться посмотреть на реальный мир – глазами Саске.
- Саске, - сказал Наруто. – И что мне теперь делать?
- Тебе схему попроще или посложнее? – безо всякого удивления спросил Саске.
- Попроще.
- Забей на все это. Не разговаривай с Кибой, не оправдывайся. Пройдет время, и он сам тебя найдет, и с радостью под тебя ляжет, и не один раз.
- А… посложнее?
- Для схемы посложнее у тебя мозгов не хватит.
- Схемы… - повторил Наруто. – Откуда ты знаешь, что так и будет?
- Я пробовал… - туманно откликнулся Саске. – Искал верные, испытывал их… Все всегда происходит по одним и тем же схемам.
Неожиданно Саске развернулся, подошел к Наруто вплотную и сказал:
- На этом тему Кибы можно закрыть. Ты влез на него, потому что хотел меня. Сначала ты хотел мне отомстить, потом хотел что-то доказать, потом просто хотел. Так вот: я не против перепихнуться, раз уж ты все равно уходишь, и никто об этом не узнает.
Пришлось поднять голову, чтобы посмотреть Саске в глаза, но темнота скрыла его лицо, и Наруто видел только обведенные бархатистыми пальцами теней линии его обнаженного торса, а, снова опустив взгляд, заметил, что там, где пояс джинсов плотно прилегает к гладкой коже, тянется узкая белая горизонтальная полоска шрама.
К сердцу подкатило что-то судорожно-сладкое, и Наруто отвел глаза.
- Ну, Наруто. – Саске присел на корточки, положил ладони на бедра Наруто, погладил легонько. – Если уверен в себе, сделай мне хорошо.
Он понизил голос, но даже за хрипловатыми нотками Наруто расслышал еле уловимую насмешку, сжал зубы.
- Если ты и впрямь чему-то научился, то я встану перед тобой раком и буду просить выебать меня пожестче. Хочешь?
Белая полоска шрама чуть выше пояса его джинсов. Провести по ней дыханием. И все.
Все. Только Саске такого не поймет и неудивительно, что не поймет – даже сам Наруто не знает причины этого желания.
- Хватит издеваться, - сказал Наруто.
- Что, в голове не укладывается? – спросил Саске, – У меня тоже…
Потом он протянул Наруто руку, рывком поднял его с дивана, а сам присел перед дверцами плотно закрытой тумбочки. Наруто осталось только молча наблюдать за тем, как он вытаскивает из нее аккуратно сложенную простыню – белая ткань слабо засветилась в темноте, пару небольших продолговатых подушек, плотно свернутое одеяло.
Наруто на ощупь нашел позади себя хоть что-то незыблемое и понятное – стену, - и с облегчением сполз по ней вниз, прижавшись спиной к прохладной твердой поверхности, сложил руки на согнутых коленях и опустил голову. Он слышал сначала мягкий шорох ткани, потом легкий металлический стук расстегиваемого ремня.
- Мне нужно уйти, - глухо сказал он, не поднимая головы. – Но тебя нет дома…
- А еще за дверью привидения, - отозвался Саске. – Спокойной ночи.
Наруто невесело улыбнулся:
- Завтра на работу, да?
- Да. Но мое согласие остается в силе. Так что, разбудишь меня, если решишься.
- Что это вообще было? - тоскливо протянул Наруто, понимая, что все, до чего он только что додумался, опять летит к черту.
- Секс ради секса, - сказал Саске. – Очень удобная штука.
А потом осталось только его дыхание, и Наруто поднял голову. Увидев мягкую ямку под сильным очертанием белоснежного плеча, закрыл глаза. Саске действительно лег спать, отвернувшись к стене, подложив руку под голову.
Он создал странную иллюзию откровенности при полной недосягаемости, пустил на порог своей жизни, но предварительно укрыл ее тьмой – Наруто при всем желании не смог бы рассказать, чем и как живет этот человек.
Наруто не мог верно оценить впечатление, оставленное разговором, ему и в голову не приходило то, что никто, кроме Саске, не отметил бы в нем надлома и не смог бы так цинично рвануть пальцами глубоко спрятанную рану сомнения. По-настоящему остро чувствуешь только того, кто причинял тебе боль. Об этом Наруто тоже не знал. Ему казалось, что все, все окружающие, все вокруг видят и знают, что он способен на эгоизм, прикрытый старательной кисеей благих намерений. Наруто не знал, что люди, по большей части, занимаются только собой, и большинству было бы плевать на мучения парнишки, столкнувшегося с собственной совестью. Никто раньше не брался оценивать его поступки, не пытался его ни в чем винить – Саске был первым, и Наруто показалось, что так делают все. Что каждый сочтет необходимым бросить ему в лицо: эгоист. Наруто не знал, что невольно попал под влияние измученного скукой острого ума и беспощадного рассудка, не знал, что вечером Саске, вдоволь наслушавшись мрачных прогнозов врачей, сидел возле больничной кровати и долго смотрел на превратившиеся в смятую белую бумагу губы Сая. Не знал он, что Саске пришлось ждать искры узнавания в потускневших глазах, и что те минуты, что он смотрел в глаза Сая, показались ему прямой дорогой в собственный ад.
Наруто не знал, что Саске слушал Кибу, стоя на промерзшем осыпавшемся бетонном крыльце, обжигаясь об сведенные с ума ветром оранжевые искры сигареты. О том, что даже на фоне чужой полусмерти и чужого полугоря он не смог определить свое собственное место.
Наруто не знал, что Саске справлялся с такими моментами по заранее беспроигрышной схеме – на время закрывая глаза на собственные запреты и поддаваясь правилу «секса ради секса».
Наруто казалось, что ночь и дыхание… Принадлежат тому, кто имеет право давить и унижать, потому что было за что давить и унижать. Так казалось Наруто. Казалось…
Наруто показалось, что плотно закрытая дверь чуть отошла в сторону, и в проем заглянуло бледное невнимательное узкое лицо.
- Мне не страшно, - тихим, промерзшим от ужаса голосом сказал Наруто в темноту.
Не помогло.
Наруто быстро, не поднимаясь, подгоняемый паникой, добрался до дивана и ткнулся лбом в спину Саске, неосторожно коснувшись губами выступающих позвонков. Неловко, словно в первый раз в жизни касался чужого тела, положил ладонь на теплый бок. Саске шевельнулся, медленно повернулся, глядя на Наруто широко раскрытыми, пустыми глазами – секундное возвращение из глубокого сна.
Холод, сочащийся из-за страшной двери, подогнал Наруто, и он забрался на диван, прижался к Саске, ощущая бедрами его бедра, животом – его живот, схватился руками за расслабленные сном плечи, спрятал лицо на гладкой груди.
Последнее, о чем он смог подумать – как Саске удается жить среди призраков?..
А Саске, скользнув рукой под тонкую ткань водолазки, успокаивающе провел рукой по напряженной спине, и его дыхание снова выровнялось, согревая золотистые прядки отросших волос на затылке Наруто.
***
Эта ночь после стала для Наруто примером самой странной, пограничной смеси реально-нереального. Мучительное, озлобленное чувство заволокло его на самое дно сна, и там заставило бороться за свое сознание. Наруто боролся, то выбираясь на слюдяную поверхность реальности, инстинктивно ища спасение во вкусе чужой кожи – тогда он целовал, прикусывал, нежно трогал языком чужое тело, совершенно не понимая, кто находится рядом с ним и не зная точно, находится ли вообще, или утро принесет ему отрезвляющее пробуждение в собственной комнате. Потом сон одерживал верх, и Наруто терял ощущение тепла под руками, оказывался в серой туманной дымке, под дощатым полом которой, в изогнутых ржавых гвоздях и вороньих перьях, шевелилось что-то красно-желтое, блестящее, то поводило лакированным боком, то опять опадало. Сильные руки подхватывали его, уводили от того живого, вывернутого наизнанку, что цеплялось пленками легких за острия грязных гвоздей. Он снова прижимался безотчетно, тянулся за коротким прикосновением чьих-то губ, но не мог избавиться от сна, не мог освободиться, не мог открыть глаз, и только когда, оказавшись в очередной раз на самом дне, у тяжело дышащей материи, увидел как она, напрягшись, лопнула, окатив его соленой горячей кровью, сон, дернувшись, отступил. Исчез.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |