|
Да и, - самому Артуру - (он внезапно вновь увидел себя) - было здесь не больше двадцати; тогда как, на самом деле, - он знал, что почти вдвое больше.
- Но я ничего не знаю?! - попытался ответить Артур, но почувствовал, что просто не может ничего сказать. Он не мог разжать губ; пытающаяся вырваться из него речь, - была не слышна окружающим.
- Какие будут предложения? - вопрошал старик уже зал, и Артур подумал, что он, вероятно, пропустил самое начало; а старик, странным образом, не видит, - что это так; что он, Артур, - просто не знает, о чем его спрашивают; как, - и не понимает, - что здесь вообще происходит... да он к тому же и не может ничего сказать?!..
- Хотя нам все понятно и так, - внезапно вынес вердикт старик, и устало попытался откинуться на спинку кресла, вероятно забыв, что ее деревянная основа намного возвышалась над его спиной...
Артур, попытался, было, сделать шаг к восседавшему на троне старику; он, во что бы то ни стало, должен объяснить тому, что это какое-то недоразумение; что, на самом деле, его с кем-то перепутали; да и возраст же - совсем другой; ведь совсем не он это...
Но не смог сдвинуться Артур с места; а прошло еще мгновение, и ощутил он, как подхватили его чьи-то руки, и понесли, понесли, понесли... и пытался он сопротивляться им; но словно тело его, - уже было и не его вовсе... потому как, не дернулся - ни единой член его... хотя мысленно уже, - бил Артур своих обидчиков... и по голове, и по туловищу, и по ногам... но ничего у него не выходило; и вскоре ощутил Артур - свежий воздух; ибо волокли его до того, куда-то вверх по ступенькам; и - крепко стиснутый этими людьми (а держали его, не иначе, сразу десяток из них; так что и не мог бы он пошевелиться, даже если бы и хотел), он мог двигать только глазами; и, вращая ими, догадался, что находиться на крыше; вокруг была темнота; быть может - ночь; и не было ни ветерка; было тепло и не жарко; так, - что невероятно хотелось жить; но, пространство вокруг, вдруг стало с какой-то необъяснимой скоростью (и в неописуемом круговороте) перемещаться; и только тут он - сразу и неожиданно - осознал, что этот круговорот, и эта необычайная (невесомая) легкость, - лишь только потому, - что он: попросту падает...
...и пока еще мелькали перед его глазами огни "большого города"... но уже не способен был понимать, кому принадлежали они?.. освещающим асфальт - фонарям?.. рекламным щитам?.. светом из окон?.. или звездам?...
...потому как, вращался он, немыслимым (по какой-то непредсказуемости) круговоротом...
А потом, как будто, лопнуло что-то... И ощутил он вспышку. Озарение. И перед глазами. И внутри себя.
И на этом все закончилось.
Какое-то время, он еще пытался, было, удивиться - почему вообще ничего не происходит?.. А потом уже все действительно и закончилось...
23 марта 2004 г.
рассказ
Загадочное желание
Олег Петрович Кузовлев проснулся в необычайно плохом настроении. Можно, конечно, не вставать с постели. И если б это только было возможно. По крайней мере, никаких движений делать не хотелось. Но надо было. Хотя бы потому, что в один прекрасный момент (вернее, момент даже вовсе не прекрасный; а то и наоборот - очень даже отвратительный) он дал себе зарок не обращать внимания на схожие (так часто в последнее время возникающие) случаи, после которых он чувствовал себя, надо заметить, отвратительно. Ну, прямо как сейчас.
Олег Петрович натянул штаны; продел ноги в стоявшие рядом с кроватью тапочки; и, бросив взгляд на валявшуюся на стуле футболку ("одену потом") - зашагал в ванную.
Вот уж как месяц он жил один. С одной стороны, это как будто бы его радовало. Как минимум, - ни к чему не обязывало. Семейные обязанности, там, и прочие такие дела. Но уже с другой стороны, - подобное положение, накладывало и некий отпечаток на быт; внося в него свои (и порой не слишком приятные для мужчины, - если он не профессиональный повар, гей, или потомственный полотер) коррективы. А так как Олег Петрович не был не тем, ни другим, и ни третьим, то за тот месяц, пока от него ушла жена ("...все!.. больше не могу тебя, сволочь, терпеть..."), квартира пришла практически в полную негодность. Повсюду валялись порожние бутылки (в основном, пивные), одежда, вообще, - свисала (со стульев, шкафа, спинки кровати) такими замысловатыми завихрениями, - что будь Олег Петрович дизайнером, еще можно было предположить, что это некий поиск какого-то своего (непременно отличного от других) стиля.
Но дизайнером Олег Петрович не был. А был он - преподаватель одного из городских вузов. (События - в Санкт-Петербурге). Причем работал - на кафедре психологии; что, должно быть, вдвойне интересно. (В плане предполагаемых вопросов о связи - теории и практики). Но интересно это могло быть для кого угодно; только - не для Олега Петровича. Его вообще сейчас интересовало совсем другое. Вот уже как месяц, - Олег Петрович хотел... сменить профессию. Причем, он собирался стать... мусорщиком.
Именно мусорщиком. Подобное желание уже месяц как не отпускало Олега Петровича. С ним он ложился спать. С ним просыпался. О нем думал в перерывах между лекциями. И даже во время лекций, неожиданно прервавшись и долго (пока смешки и шепот в аудитории становились до неприличия громкими), - думая о чем-то своем.
Но самое удивительное, что, пожалуй, и сам Кузовлев - не знал причины возникновения у него подобного желания. Притом, что само желание было. И от него практически некуда было деться. Оно преследовало Олега Петровича, буквально, ходило за ним следом (а в иные разы даже опережало!).
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |