– А я королева! — воскликнула Кетриккен в ответ на оставшуюся для меня неизвестной реплику Чейда. – А также его мать. Неужели ты думаешь, что я стала бы рисковать наследником и сыном, если бы это не имело первостепенного значения?
Я не расслышал ответа Чейда. Но голос Кетриккен прозвучал четко и ясно.
– Нет, это не имеет отношения к моему «проклятому горному воспитанию». Я поступила так для того, чтобы заставить придворных относиться к людям Древней Крови так, словно им есть, что терять. Ты сам видел, как они опошляли все мои попытки прежде. Почему? Потому что ничего не теряли, оставляя без изменений нынешнее положение дел. Их нисколько не тревожила несправедливость. Жизнь их жен и сыновей не подвергалась опасности. Им не приходилось лежать по ночам без сна, страшась того, что те, кого они любят, могут быть обвинены в использовании магии Уита и казнены. Но я это пережила. Вот что я тебе скажу, Чейд. Мой сын, как заложник у людей Древней Крови, подвергается не большей опасности, чем в замке, где против него могут выступить все герцоги, если узнают, что он владеет магией Уита.
Очевидно, Чейд не нашел что ответить, и я громко постучал в дверь.
– Входи, – послышался голос королевы, я распахнул дверь и увидел, что спорщики с порозовевшими щеками мрачно сверлят друг друга глазами.
Я почувствовал себя, как ребенок, который вошел в разгар тайной ссоры между родителями. Однако Чейд тут же обрушился на меня.
– Как ты мог это допустить? – резко спросил он. – Почему ничего мне не сообщил? С принцем все в порядке?
– У него все хорошо… – начал я, но Кетриккен неожиданно перебила меня.
– Как он мог это допустить? Советник, ты заходишь слишком далеко. В течение многих лет ты давал мне советы, и они почти всегда оказывались удачными. Но если ты еще раз забудешь свое место, мы расстанемся. Твое дело – давать советы, а не принимать решения или пытаться навязать мне свою волю! Неужели ты думаешь, что я могла принять такое решение, не обдумав все возможности? Тогда изволь выслушать мои рассуждения, ведь именно ты научил меня плести интриги. Фитц здесь, и с его помощью я сразу же узнаю, если моего сына подвергнут каким-нибудь унижениям. Рядом с моим сыном осталась верная мне женщина, которая хорошо знает обычаи людей Древней Крови и неплохо владеет оружием.
У нас в руках находится дюжина представителей Древней Крови, которые рискуют жизнью, если что-то случится с принцем. Я уже не говорю об Уэбе, который пользуется у них огромным уважением. Ты отмел их требование предоставить заложника и заявил, что они могут протестовать, но, в конце концов, отпустят своих людей на переговоры просто так. Лорел считала иначе; она очень хорошо знает, как сильно люди Древней Крови не доверяют Видящим, ведь в течение нескольких поколений они подвергались жестоким гонениям. Она сказала, что мы должны предложить заложника благородных кровей. Ну и кого я могла им предложить?
Себя? Так я подумала в первый момент. Но кто тогда проведет переговоры? Мой сын, которого многие считают слишком неопытным? Нет. Я должна была оставаться здесь. Тогда я стала обдумывать другие варианты. Кто-нибудь из моих дворян – но они не доверяют и боятся людей Древней Крови. Послать в качестве заложника тебя? Но в этом случае я лишилась бы твоих советов. Фитц Чивэл? Тогда пришлось бы открыть его истинное имя.
– И я остановилась на собственном сыне. Он представляет ценность для обеих сторон, мы все заинтересованы в том, чтобы он остался в живых. Им известно, что Дьютифул владеет Уитом. Значит, он один из них. Он им сочувствует. И я не сомневаюсь, что, пока Дьютифул будет находиться с ними, он узнает больше полезного, чем участвуя в формальных переговорах. В результате из него получится хороший король. – Кетриккен замолчала, а потом сурово спросила: – Ну, советник, покажи, где ошибка в моих рассуждениях?
Чейд сидел и смотрел на Кетриккен, разинув рот. Я даже не пытался скрыть своего восхищения. Потом королева улыбнулась мне, и в глазах Чейда загорелись зеленые искорки. Сделав над собой усилие, он закрыл рот.
– Вы могли мне сказать все это раньше, – с горечью проговорил он. – Мне не нравится, когда меня держат за дурака.
– Тогда сделай вид, что удивлен, – как и все остальные, – ехидно посоветовала Кетриккен. Потом уже мягче добавила: – Мой старый друг, я знаю, ты беспокоишься о безопасности моего сына, я понимаю, что оскорбила твои чувства. Но если бы я рассказала тебе заранее, ты бы постарался мне помешать. Разве нет?
– Возможно. Но все равно…
– Мир, – прервала она Чейда. – Что сделано, то сделано. Теперь ничего уже не изменить. И прошу тебя, сохраняй свое обычное хладнокровие, когда мы приступим к переговорам.
Надо отдать королеве должное: ей довольно быстро удалось успокоить Чейда. Потом она повернулась ко мне.
– Я хочу, чтобы ты следил за переговорами, оставаясь за стеной. Кроме того, держи связь с принцем. Возможно, он сумеет сообщить нам какие-то сведения, которые дадут нам преимущество на переговорах. – Она сделала вид, что совершенно спокойна, и спросила: – Ты связан с ним в данный момент?
– Ну, не совсем, – признался я. – Не стану утверждать, что постоянно присутствую рядом с ним, как было со мной и Верити. Он еще не настолько овладел Скиллом. Но… подождите немного. – Я вздохнул и потянулся к Дьютифулу.
Дьютифул? Я с королевой и Чейдом. С тобой все в порядке?
У нас все хорошо. Чейд рассердился на королеву?
Не тревожься об этом. Она с ним неплохо разобралась. Они хотят проверить, можем ли мы с тобой поддерживать связь.
Ну, можем, конечно. Сейчас я беседую с Флерией, их лидером. Я не могу отвлекаться, иначе они будут считать меня придурком, а не человеком, наделенным Уитом.
Когда я вновь взглянул на Кетриккен и Чейда, мой старый наставник хмуро смотрел на меня.
– Чему ты улыбаешься? – спросил Чейд.
– Мой принц пошутил. Он всем доволен. И, как и предполагала королева, беседует с их лидером, Флерией.
Королева с торжествующим видом повернулась к Чейду.
– Вот видишь? Он уже сообщил ее имя, а нам так долго не удавалось его узнать.
– Вы хотите сказать, что она сообщила Дьютифулу какое-то имя, которым он может ее называть, – раздраженно ответил Чейд и мрачно спросил у меня: – Почему я его не слышу? Что мне делать, чтобы улучшить свой Скилл?
– Тут дело не в тебе. Дьютифул, наконец, научился направлять свои мысли только мне. Даже Олух ничего не чувствует. Возможно, со временем между вами возникнет более прочная связь. В процессе тренировок твое владение магией Скилла будет улучшаться. Но до тех пор…
– А до тех пор стоит отложить ваши дискуссии, – вмешалась Кетриккен. – Полагаю, что к настоящему моменту даже самые медлительные из наших гостей успели переодеться в сухую одежду и согреться. Пойдем, Чейд. Нужно встретить их в восточном зале. А ты, Фитц, отправляйся на свой пост. И если мы узнаем нечто, влияющее на положение принца, я хочу, чтобы ты сразу же об этом ему сообщил.
Другая женщина подождала бы Чейда или хотя бы подошла к зеркалу. Но только не Кетриккен. Она встала и стремительно покинула комнату, абсолютно уверенная в том, что ее советник последует за ней, а я поспешу на свой наблюдательный пост. Чейд бросил на меня взгляд, в котором смешались гордость и досада.
– Похоже, я слишком хорошо ее учил, – прошептал он.
Я вернулся в узкий лабиринт потайных ходов, прихватив из своей комнаты несколько свечей и подушку. Когда я поспешно двинулся дальше, ко мне присоединился Джилли. Он был разочарован, когда обнаружил, что у меня нет изюма, но его вполне утешила возможность приключения.
Все переговоры, при которых мне довелось присутствовать, начинались с долгой и скучной болтовни. Эти не стали исключением. Если забыть о тайнах скрывавшихся под масками послов, первый день состоял из повторяющихся запутанных шагов и сумрачных подозрений, которые прятались за словами учтивости. Послы отказывались сообщить, из каких мест Шести Герцогств они прибыли, не говоря уже о своих именах. В результате к концу первого дня было решено, что они должны рассказать, какое герцогство представляет каждый из них, а также составить письменные жалобы с упоминанием имен пострадавших, дат и сути претензий.
Уэб с самого начала оказался исключением. Единственное событие, которое представляло какой-то интерес, было связано с ним. Он заявил, что прибыл из Бакка, из маленького прибрежного городка на границе с Бернсом. Он всю жизнь был рыбаком, а сейчас остался последним отпрыском когда-то большой семьи Древней Крови. Большинство его прямых родственников погибло во время войны красных кораблей, а бабушка умерла прошлой весной. Он так и не женился и не завел детей, но не считал себя одиноким, так как был связан с морской птицей, которая и сейчас парила над замком Баккип. Птицу зовут Рииск, и если королева захочет с ней познакомиться, он будет счастлив представить их друг другу на одной из башен замка.
Уэб вел себя так, словно не желал опускаться до подозрений. Его разговорчивость компенсировала молчаливость остальных представителей Древней Крови. Казалось, он сразу же поверил королеве Кетриккен, обещавшей положить конец преследованиям людей Древней Крови. Он не раз благодарил ее за то, что переговоры стали возможны. Уэб рассказал, что люди Древней Крови объединились впервые за многие годы. Они не собирались вместе с тех самых пор, как наступили времена, когда им пришлось скрывать свою магию и они перестали жить общинами.
Затем Уэб заговорил о том, как важно, чтобы дети имели шанс открыто говорить о своих способностях к Уиту и получить возможность в совершенстве овладеть магией. Он также упомянул принца Дьютифула и заявил, что разделяет печаль королевы из-за того, что принц вынужден скрывать свой дар и не может пройти необходимое обучение.
Уэб замолчал. Интересно, что он ожидал услышать в ответ? Рассчитывал, что королева поблагодарит его за сочувствие и заботу? Я видел, как напряжен Чейд. Несмотря на то что люди Древней Крови заявили, что они все «знают», Чейд советовал Кетриккен не признавать, что принц владеет Уитом. Королева не стала обсуждать эту проблему, сказав Уэбу, что разделяет его тревогу о детях, которым приходится расти в атмосфере подозрительности, не имея возможности получить столь необходимое им образование.
Так продолжалось до самого вечера. Только Уэб говорил о себе и своем Уите. Я начал понимать, почему остальные представители Древней Крови стараются держаться от него подальше. Он не только вызывал восхищение, но и сбивал их с толку. Они его не понимали, как и всех тех, о ком говорят, что их коснулась рука бога – или безумие. Они не знали, как поступить: последовать его примеру или изгнать из своих рядов. Я быстро сообразил, что Уэб – единственный, кто пришел на переговоры сам по себе. Никто не выбирал его в качестве своего представителя; он просто услышал, что королева хочет переговоров, – и решил в них участвовать. Женщина в лесу относилась к нему с огромным уважением, а вот насчет остальных уверенности у меня не было. Но тут Уэб завоевал мою королеву.
– Человеку, которому нечего терять, – заявил он в какой-то момент, – легче принести себя в жертву ради блага других.
Глаза королевы засияли, и я не сомневался, что Чейд, как и я, пожалел, что Уэб выбрал слово «жертва».
Разговор продолжался до самого ужина. Чейд и королева предоставили гостям возможность спокойно поесть, но я без малейших угрызений совести остался, чтобы посмотреть, как они снимут капюшоны и маски. Однако я не увидел среди них тех, кого встречал у Черного Рольфа или среди Полукровок. Они поели с большим аппетитом, нахваливая угощение. Неожиданно, чтобы полакомиться остатками трапезы, на стол забралась белка, связанная Уитом с одним из гостей – но никто из присутствующих не возражал. На самом деле Чейд и королева хотели, чтобы я наблюдал именно за ужином, и меня не слишком удивило, когда ко мне присоединился Чейд.
Мы молча слушали, как гости обсуждают ход переговоров, и если они подозревали, что кто-то незримо присутствует рядом, виду никто не подавал. Особенно активно принимали участие в разговоре мужчина по имени Бойо и женщина, которую все называли Силверайз. Я чувствовал, что они хорошо знают друг друга и считают себя здесь главными. Они старались убедить остальных, что им следует занять жесткую позицию по отношению к королеве.
Бойо выдвинул обширный список требований, а Силверайз всякий раз энергично кивала. Некоторые из них были совершенно невыполнимыми, ряд других поднимал сложные вопросы. Бойо заявил, что он происходит из знатной семьи, лишенной титула и владений во время бесчинств принца Полукровки. Он хотел, чтобы ему все вернули, и обещал принять на своих землях тех, кто поддержит его требования, и предоставить им кров и работу. Человек благородного происхождения, в жилах которого течет Древняя Кровь, обеспечит им самые лучшие условия, убеждал Бойо. Я не совсем понимал почему, но многие согласно кивали.
Силверайз больше волновала месть, чем возмещение ущерба. Она предлагала казнить всех, кто виновен в смерти людей Уита. И оба сходились в том, что королева должна предложить денежную компенсацию за прежние обиды, прежде чем начинать обсуждение возможности мирного сосуществования людей Уита и остальных жителей Шести Герцогств.
Сердце сжалось у меня в груди. В тусклом сиянии свечи лицо Чейда казалось мне изможденным. Я знал, что королева намеревалась начать с решения сегодняшних проблем, чтобы предотвратить будущие смерти, а не возвращаться на десятилетия назад ради восстановления справедливости. Чейд наклонился к моему уху и прошептал:
– Если они будут придерживаться такой линии, наши переговоры закончатся крахом. Трех дней не хватит даже, чтобы обменяться мнениями. Я уже не говорю о том, что герцоги ответят не менее жесткими требованиями, как только услышат, чего хотят эти безумцы.
Я кивнул и взял его за запястье.
Будем надеяться, что таких крайних взглядов придерживаются только эти двое, а остальные проявят благоразумие. Я очень рассчитываю на Уэба. Мне кажется, он не стремится к мести.
Чейд нахмурился, как только я обратился к нему при помощи Скилла. Когда я закончил, он задумчиво кивнул. Мне удалось уловить общий смысл его ответной фразы.
Где… Уэб?
В дальнем углу. Он пока просто наблюдает за остальными.
Так и было. Казалось, Уэб задремал, но я не сомневался, что он наблюдает за происходящим не менее внимательно, чем мы с Чейдом. Довольно долго мы сидели рядом и слушали. Наконец Чейд прошептал:
– Пойди поешь, а я пока послушаю. Мы бы хотели, чтобы ты оставался на своем посту как можно дольше.
Перекусив, я вернулся с подушками и одеялом, бутылкой вина и пригоршней изюма для хорька, который вновь меня сопровождал. Чейд фыркнул, показывая, что я потворствую своим слабостям, и тут же исчез. Люди Древней Крови вновь надели маски и только после этого допустили в комнату слуг, чтобы те убрали со стола. На смену слугам пришли музыканты и жонглеры, а вслед за ними Чейд с королевой. Появились также представители герцогств – все довольно молодые люди. Вели они себя не самым достойным образом и старались держаться вместе. Их явно смущало, что весь вечер им придется провести в компании с людьми Уита, да и разговаривали они, в основном, между собой. Завтра они должны будут присоединиться к королеве и Чейду для переговоров с представителями Древней Крови. Мне уже сейчас стало очевидно, что едва ли стороны придут к соглашению, и я начал испытывать тревогу за моего принца.
Я потянулся к нему и почти сразу же вошел в контакт.
Где ты находишься и чем занят?
Я сижу и слушаю песни о прежних временах, которые поет менестрель Древней Крови. Мы находимся в удобной лощине в дальнем конце долины. Судя по всему, они заранее все здесь подготовили. Наверное, не хотят, чтобы я узнал, где находятся их дома, – боятся ответных мер.
Ты не испытываешь неудобств?
Немного холодновато, да и пища довольно простая. Но в целом ничуть не хуже, чем ночь, проведенная на охоте. Они хорошо с нами обращаются. Передай матери, что со мной все в порядке.
Хорошо.
А как дела в Баккипе?
Не слишком гладко. Я сижу за стеной и наблюдаю за людьми Древней Крови, которых развлекает жонглер. Дьютифул, я очень сомневаюсь, что за три дня нам удастся заключить соглашение.
Боюсь, ты прав. Полагаю, нам следует согласиться со стариком, который утверждает, что мы уже добились огромного успеха, раз можем говорить друг с другом без кровопролития. Ни один из Видящих ни разу не пытался вести переговоры с людьми Уита за время всей его долгой жизни.
Хм. Возможно, в его словах что-то есть.
Представители Древней Крови, за которыми я вел наблюдение, довольно рано отправились спать. Несомненно, устали после долгого путешествия, да и напряжение сказывалось. Я бы и сам с радостью улегся в постель, но решил сначала наведаться в казарму, чтобы послушать свежие сплетни. Я уже давно обнаружил, что именно в казарме легче всего услышать что-нибудь полезное, а также оценить настроения, царящие в городе.
К моему удивлению, в коридоре я столкнулся с Уэбом, который гулял по замку. Он радостно приветствовал меня, назвав по имени.
– Вы заблудились? – учтиво спросил я.
– Вовсе нет. Меня гложет любопытство. И в голове столько мыслей, что спать совсем не хочется. А куда направляетесь вы?
– Перекусить перед сном, – ответил я. Уэб тут же решил, что с удовольствием составит мне компанию.
Мне не хотелось приводить представителя Древней Крови в казарму, однако Уэб отказался подождать меня у камина в большом зале. Мы шли вместе, и у меня возникло тоскливое предчувствие, что нас ждет неприятная сцена, но Уэб сохранял превосходное настроение. Казалось, он ничего не боится. Он с искреннем интересом засыпал меня бесчисленными вопросами о гобеленах, знаменах и портретах, мимо которых мы проходили.
Когда мы вошли в казарму, все разговоры смолкли. Мои дурные предчувствия усилились, я кожей ощущал враждебные взгляды, а когда увидел возле камина Блейда Хаверхока, сердце у меня сжалось.
– Гость королевы хотел бы получить кусок мяса и кружку эля, – сказал я, напоминая о законе гостеприимства, однако мои слова не произвели никакого впечатления.
– Мы бы предпочли разделить пищу с нашим принцем, – зловеще заметил кто-то из стражников.
– Как и я, – искренне согласился Уэб, – поскольку у меня не было такой возможности: он сразу же уехал вместе с моими товарищами. Но раз уж он сейчас ужинает с ними и слушает их истории, я с удовольствием преломлю хлеб с вами и буду очень рад, если вы порадуете меня историями о замке Баккип.
– Не припоминаю, чтобы за этим столом ели люди Уита, – язвительно проговорил кто-то из стражников.
Я набрал в грудь побольше воздуха, понимая, что теперь необходимо вывести Уэба отсюда живым и здоровым, но Блейд меня опередил.
– Однажды такое было, – задумчиво проговорил он. – И он стал одним из нас, мы его любили, пока не сделали глупость, позволив Регалу забрать его у нас.
– О, только не надо вспоминать ту старую историю! – простонал кто-то.
– Даже после того, как он убил нашего короля, Блейд Хаверхок? – вмешался другой. – Ты до сих пор продолжаешь хорошо о нем говорить?
– Послушай, безмозглый молокосос, Фитц Чивэл не убивал короля Шрюда. Я был там и знаю, что произошло. И мне наплевать на то, что поют менестрели со змеиными языками. Фитц не убивал короля, он очень любил Шрюда. Он прикончил лишь магов Скилла, и я могу поклясться, что все случилось именно так, как он сказал. Это они отняли у Шрюда жизнь.
– Да, я тоже слышал эту легенду, – с жаром воскликнул Уэб.
Я с ужасом наблюдал, как он упрямо протискивается мимо стражников, не желавших расступаться перед ним, пока не добрался до Блейда.
– Можно присесть рядом с тобой, старый воин? – дружелюбно спросил Уэб. – Я бы с удовольствием выслушал эту историю еще раз, из уст человека, который видел все своими глазами.
Так начался самый долгий вечер, который я провел в казарме. Уэб был удивительно любопытен и множество раз останавливал Блейда, когда тот рассказывал о той роковой ночи. В конце концов, все так заинтересовались, что сами принялись задавать вопросы. Действительно ли в ночь, когда Регал попытался захватить трон, факелы горели синим пламенем, а на улицах видели Рябого? Правда ли, что королева бежала в ту кровавую ночь? А потом, когда Кетриккен вернулась в замок, она никогда о ней не говорила?
Как странно было слушать их споры – только сейчас я понял, что люди до сих продолжают обсуждать события тех далеких дней. Королева заявила, что Фитц Чивэл в приступе ярости прикончил истинных убийц короля, но никаких доказательств ей представить не удалось. Однако многие соглашались, что королева всегда отличалось умом и у нее не имелось никаких оснований лгать относительно убийства короля Шрюда. Как будто человек, воспитанный в Горном Королевстве, мог лгать!
Затем последовала древняя сказка о том, как я голыми руками сумел вскрыть гроб и выбраться из могилы. Во всяком случае, многие знали о пустом гробе, но никто не осмелился утверждать, что видел, как мое тело кто-то унес или я превратился в волка. Стражники с сомнением отнеслись к словам Уэба, который заявил, что подобные превращения при помощи магии Уита невозможны. Потом разговор перекинулся на его спутника – морскую чайку. И вновь он предложил всем желающим познакомиться с его птицей завтра утром. Некоторые в суеверном страхе отрицательно качали головами, но другие обещали прийти.
– Ну, и чё питичка тебе сделает? – пьяно вопрошал один из стражников своего приятеля. – Насрет на башку, чё ли? Ну, ты привышный, Рыжий. Твоя баба все время это делает.
После чего началась короткая, но темпераментная драка. Когда остальные стражники выкинули драчунов на холод, Уэб заявил, что на сегодня ему хватит историй и эля, но он с удовольствием присоединится к нам завтра, если мы не против. Блейд и другие стражники сердечно пригласили его, с птицей или без нее. Они сказали, что им все равно, обладает он Уитом или нет.
– Ну, моя Рииск не любит находиться в четырех стенах или летать после наступления темноты. Но если вы хотите, я покажу ее вам днем.
Когда мы шагали с Уэбом в восточное крыло дворца, я начал понимать, что сегодня он сделал для людей Уита больше, чем все остальные члены посольства. Быть может, у него и правда дар общения.
ПЕРЕГОВОРЫ
Один человек, вооруженный верным словом, может сделать то, чего не в силах добиться армия.
Поговорка Горного Королевства
Конечно, я рассказал об Уэбе Чейду, а тот, в свою очередь, доложил королеве. В результате, когда на следующий день начались переговоры с представителями Шести Герцогств, Кетриккен позаботилась о том, чтобы Уэб получил возможность выступить первым. Я сидел за стеной, наблюдая за происходящим через глазок. Королева представила Уэба делегатам от Шести Герцогств как старейшину Древней Крови и попросила, чтобы к нему обращались с уважением. Но Уэб сразу же заверил собравшихся, что он всего лишь скромный рыбак, родители которого отличались удивительной мудростью. А затем, с поразившей меня краткостью и ясностью, сформулировал свои предложения по прекращению несправедливых преследований людей Уита. При этом он обращался не только к королеве, но и к своим соратникам. Первым делом Уэб сказал, что следует допустить к королевскому двору кого-нибудь из людей Уита.
Сейчас он больше походил на мудреца из Джампи, чем на представителя Древней Крови. Моя королева слушала его с сияющими глазами. Я заметил, что не только Чейд, но и по меньшей мере двое представителей Шести Герцогств задумчиво кивают. Шаг за шагом Уэб излагал суть своих предложений. Большую часть несправедливых преследований он объяснил страхом, а страх – неведением. Неведение определяется тем, что люди Уита вынуждены скрываться. Но если в замке будет жить человек Уита, он сумеет объяснить всем, что это далеко не так. Пусть женщина Древней Крови, умеющая общаться с птицами, поможет учить соколов, а юноша, связанный с собакой, ухаживать за охотничьими псами. Пусть у королевы будет паж или служанка, наделенные магией Уита, чтобы все вокруг смогли убедиться, что они ничем не отличаются от обычных пажей или служанок. Пусть придворные увидят, что магия Уита не только не причиняет вреда, но и способствует процветанию. И тогда люди Древней Крови могут дать клятву, что никогда не поднимут восстания.
Затем, с поразившей меня ловкостью, он предложил свои услуги королеве. Он сделал это с учтивостью, достойной сына опытного придворного. У меня даже возникли сомнения, действительно ли он родился в семье рыбака.
Уэб опустился перед ней на одно колено и попросил разрешения остаться в замке Баккип после того, как делегация представителей Древней Крови его покинет. Он будет жить в замке, учиться сам и учить других. Сохранив тайну принца, он сумел предложить свои услуги в качестве наставника, обещав рассказать Дьютифулу об обычаях людей Древней Крови, чтобы принц имел возможность побольше узнать о своих подданных.
– Но если вы не вернетесь вместе с остальными, как мы обещали, – возразил Чейд, – разве ваши соратники не подумают, что мы задержали вас в замке против вашей воли? – Я подозревал, что мой старый наставник не хочет, чтобы человек Древней Крови стал советником принца.
Уэб лишь рассмеялся.
– Все здесь видели и слышали, что я сам предложил свои услуги. И если после того, как мои друзья покинут замок, вы решите разрубить меня на части и сжечь, ну тогда пусть все знают, что это случилось из-за моего упрямства и я сам виноват в собственной смерти. Но я не думаю, что мне следует опасаться за свою жизнь. Не так ли, миледи?
– О, конечно! – воскликнула королева. – И чем бы не закончились наши переговоры, я буду рада видеть в замке человека, обладающего таким ясным умом.
Оценка существующего положения и предложений Уэба заняли все утро. Когда пришло время обеда, Уэб заявил, что он хотел бы поесть со своими новыми друзьями в казарме и познакомить их со своей птицей. Чейд не успел ничего возразить, а королева тут же объявила, что она, Чейд и представители Шести Герцогств присоединятся к ним, поскольку ей тоже хочется увидеть Рииск.
Мне ужасно хотелось принять участие в этой трапезе и посмотреть на реакцию стражников, когда сама королева окажет им честь, разделив с ними скромный обед. Теперь стражники станут относиться к Уэбу еще лучше. Я не сомневался, что знакомство королевы с его птицей приведет к тому, что они перестанут испытывать страх перед спутниками людей Древней Крови.
Но я не мог покинуть свой пост, оставаясь глазами Чейда, когда он сам не будет находиться в зале совета. Вновь Бойо и Силверайз заговорили о несправедливости и мести, но теперь им начали возражать. Многие восхищались выступлением Уэба. Я слышал, как одна женщина сказала другой, что теперь, когда она познакомилась с Кетриккен, она готова доверить ей своего сына, чтобы он стал ее пажом. Она слышала, что детей в замке учат читать и считать. Молодой мужчина – судя по голосу, менестрель – заявил, что было бы здорово спеть для королевы баллады Древней Крови, возможно, это лучший способ рассказать всем, что люди Уита не опасны и их не следует бояться.
Начало было положено. Благодаря оптимизму Уэба стало ясно, что переговоры могут иметь успех. Вот только хватит ли убежденности одного человека, чтобы исправить ошибки многих поколений?
Однако дальше события развивались совсем не так, как мне хотелось бы. Когда королева и ее советники вернулись вместе с Уэбом, встал Бойо и потребовал слова. Предупрежденная Чейдом и мной, Кетриккен спокойно выслушала длинный список обид, нанесенных Видящими людям Древней Крови, а потом подробности его собственного дела. Здесь королева быстро сумела заставить его замолчать. Твердо, но вежливо она сказала Бойо, что сейчас не время исправлять отдельные ошибки. Если поместья и состояние несправедливо отняты у его семьи, она решит вопрос, когда настанет день судов. Чейд поможет ему правильно составить прошение. По большей части Бойо предстоит доказать, что он действительно является наследником, а для этого потребуется заявление менестреля, который укажет, что Бойо принадлежит к потомству старшего ребенка владельцев поместья.
Королева очень искусно показала, что он ставит свои собственные интересы на первое место, забывая о тревогах всех людей Древней Крови. Кетриккен не отказалась решить проблему Бойо, но предложила ему следовать путем, открытым для каждого жителя Шести Герцогств. Она напомнила, что эта встреча предназначена для того, чтобы найти способ положить конец несправедливостям, из-за которых продолжают страдать люди Уита.
Удовлетворить требования Силверайз оказалось значительно сложнее. Она заговорила о тех, кто убил ее семью. Ее голос был полон гнева, ненависти и боли, и я увидел, что остальные представители Древней Крови ей сочувствуют. Уэб помрачнел, а лицо королевы превратилось в маску. Чейд молчал. Но гнев чаще всего порождает гнев, и советники королевы Кетриккен с трудом сдерживали ярость. Никто не мог обещать Силверайз, что ее требования мести и наказания виновных будут удовлетворены.
Переговоры зашли в тупик. Силверайз заявила, что другого способа прекратить преследования людей Древней Крови не существует. Нужно принять закон, по которому всякого, кто совершит преступление против человека Древней Крови, будет ждать суровое наказание. Необходимо разыскать тех, кто совершил подобные преступления в прошлом, и казнить. Затем Силверайз заговорила о погибших за последнее столетие людях Древней Крови. Она требовала наказания и возмещения убытков, причем наказание должно было быть точно таким же, как преступление. Моей королеве хватило мудрости не прерывать Силверайз до тех пор, пока доводы женщины не иссякли. И вскоре не только мне стало очевидно, что ее требования безумны. Но кто может порицать человека, чье безумие порождено горем?
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |