В голове у меня прозвучал шепот: «Приготовься, Возлюбленная», после чего я внезапно пролетела вниз, прямо сквозь крышу.
Просочившись через потолок, я попала в просторную спальню, освещенную свечами и факелами. Ярко горели два очага, где могли бы свободно разместиться в полный рост несколько человек. Прямо подо мной стояла хорошо освещенная огромная кровать, главный предмет обстановки.
Сначала я подумала, что в комнате никого нет. Затем тихий шелест привлек мое внимание к центру кровати. Тварь, лежащая там, зашевелилась, сложила крылья. Только тогда я вздрогнула от отвращения и поняла, что смотрела не на пустую кровать с ворохом одеял, а на мерзкую тварь с расправленными крыльями, сверху напоминавшую покрывало в виде летучей мыши. Тьфу. Мое тело по собственной воле опустилось ниже.
Тварь вновь зашевелила крыльями, и я увидела, что они закрывали не только самого фоморианца, но и обнаженное тело человеческой девушки. Она была такая бледная и лежала так неподвижно, что в первую секунду я приняла ее за мертвую. Потом тварь протянула руку, опустила на ее обнаженное лоно, и бедняжка конвульсивно дернулась.
— Какая сладенькая,— прошипел фоморианец.
Его рука продолжала опускаться ниже, пальцы совершали круговое движение. Девушка дернула ногами. При мигающем свете свечей я разглядела, что внутренняя сторона ее бедер была мокрой от густой и красной крови.
— Ой! — в ужасе выдохнула я.
Голова твари мгновенно повернулась в мою сторону. Фоморианец сощурился, разглядывая потолок над кроватью.
Я узнала его сразу, как только увидела лицо. Это был Нуада.
— Убирайся вон,— приказал он и толкнул девушку когтистой ногой к краю кровати.
Она свалилась на пол, тут же встала и, слегка пошатываясь, юркнула к двери. Как только она исчезла из комнаты, Нуада съежился у изголовья кровати. Он по-прежнему не сводил внимательного взгляда с потолка.
Я знаю, что ты здесь.— В хриплом голосе не слышалось страха.— Я и раньше чувствовал твое присутствие.
Мое тело, парившее над подножием кровати, опустилось на несколько футов ниже. Я изучала это самодовольное создание. Его лицо казалось выточенным из светлого гранита — такое же твердое, с резкими заостренными чертами. Тело худое и безволосое, если не считать седых лохм ниже плеч. Он все время шевелил своими перепончатыми крыльями, словно старался прикрыть наготу, но ему не удалось спрятать пятна крови на бедрах и гениталиях, теперь уже дряблых.
Мне надо было бы испугаться до полусмерти, но, как ни удивительно, вместо страха я испытала гнев и отвращение.
— Меня от тебя тошнит,— не сказала, а буквально выплюнула я и увидела, что он в ответ прищурился.
— Я могу сказать, что ты женщина.— Последнее слово он произнес нараспев, как ругательство.— Покажись, если ты не слабачка и не боишься.
Я слышала о типах вроде него. Есть такие, извините, мужики, которым доставляет удовольствие издеваться над женщинами и детьми. По мере того как меня наполнял гнев, я ощутила перемены в своем парящем теле, глянула вниз и убедилась, что внезапно стала полупрозрачной. Я, обнаженная и соблазнительная, парила над кроватью, словно сон, почти ставший явью.
Он округлил глаза и облизнулся, не переставая пялиться на меня.
— Тебе нравится то, что ты видишь, Нуада? — Мой голос прозвучал как неземной.
— Приблизься, и я покажу тебе, что мне нравится,— с жестокой плотоядной ухмылкой ответил он.
— Может быть, я это сделаю.— Мои слова будто повисли в воздухе.— Или же тебе следует приблизиться ко мне.
Я протянула руку и сделала несколько пассов, прямо как заклинатель змей, дразнящий кобру. Другая моя рука дотронулась до пульсирующей жилки на шее, затем медленно и плавно заскользила вниз по телу, пока не достигла внутренней стороны бедра. Там я изобразила пальцами то, что он сотворил с изнасилованной девушкой.
Он следил за мной с непотребным вожделением, отчего у меня к горлу подкатил тошнотворный ком. Фоморианец начал готовиться к прыжку. Я заметила, что его крылья, а также вполне человеческий пенис зашевелились и разбухли.
В моей голове проплыли слова: «Насмехайся над ним, Возлюбленная», и я подчинилась им. Под сводами огромной спальни прозвучало гулкое эхо моего дразнящего смеха. В ту секунду, когда он метнулся ко мне, мое тело исчезло сквозь потолок.
Я вырвалась в ночь под его пронзительный вопль, потрясший обманчиво мирную тишину, и открыла глаза.
— Ты в безопасности.
В первую секунду я ужасно запаниковала, пытаясь вспомнить, где нахожусь. Потом все чувства вернулись ко мне. Я поняла, что лежу в объятиях Клан-Финтана, протерла глаза, прогоняя остатки сна, и посмотрела ему в лицо. Он улыбался, но по его лбу пролегли морщины, выдававшие тревогу.
— Ты вернулась обратно в свое тело.— Муж радовался не меньше меня.
— Да,— прохрипела я.— Мне нужно выпить.
Он выпустил меня из рук, чтобы я взяла со стола бокал. Пока я его наполняла, мои руки так сильно дрожали, что вино расплескалось по белой мраморной столешнице. Я никак не могла отвести взгляд от алых капель. Мне казалось, что вино превратилось в кровь — красные пятна на белесой коже Нуады. Я все смотрела, вспоминая тело твари, измазанное кровью девушки.
— Риа! — Голос Клан-Финтана вырвал меня из оцепенения.
Я задышала, задрожала, поспешила вернуться в постель, устроилась поудобнее рядом с мужем и сделала большой глоток, чтобы успокоить расшатавшиеся нервы.
— Рассказывай,— попросил он.
— Эпона перенесла меня прямо к нему. Он как раз закончил насиловать молоденькую девушку.
— Демон почувствовал твое присутствие?
— Не то слово. Он слышал меня и даже вроде как видел. Это Эпона что-то сделала с моим бестелесным образом.
Клан-Финтан понимающе закивал.
— Богиня использует свои силы, чтобы донести до фоморианцев то, что нам нужно.
— Мне остается только надеяться, что она не забудет присматривать за мной во время этих сеансов.
«Понимаю, что разнюнилась, но все эти заморочки с магическими снами, богинями и тварями подействовали на меня не слабо».
— Ты ее Возлюбленная. Она всегда будет тебя защищать.
Я собралась отпустить ехидное замечание, мол, хотела бы и я быть такой уверенной, но потом вспомнила внутренний голос, предупредивший: «Приготовься, Возлюбленная», прикусила язык и выпила вина.
— Ты рассказала ему о храме Муз?
— На этот раз не успела. Эпона выдернула меня оттуда как раз в ту секунду, когда он хотел напасть.
Я вспомнила, как Нуада развопился от досады, когда я ускользнула, и сделала еще один большой глоток вина.
— Так он набросился на тебя? С каким же удовольствием я проткну его своим мечом, причем в самом скором времени! — Голос кентавра звучал жестко и гневно.
— Обычно я не сторонница насилия, но на этот раз сделаю исключение. Эта тварь заслужила, чтобы ее проткнули.— Я сделала очередной глоток, с удивлением отметила, что вина в кубке больше не осталось, и зевнула.— Надеюсь, Эпона освободила меня на сегодня. Я устала.
Клан-Финтан забрал у меня пустой кубок, протянул свою длинную руку и поставил его на пол рядом с нашей зефириной.
— Думаю, Богиня позволит тебе спокойно отдохнуть остаток ночи.— Он прижал меня к себе.
— Хорошо.
Я взбила пуховую подушку и свернулась калачиком. Рука мужа легла на мой затылок, и я благодарно вздохнула, когда он принялся растирать мой позвоночник сверху вниз.
— Спи, моя любовь,— прошептал кентавр.— Я позабочусь, чтобы тебя никто не потревожил.
Я почему-то была уверена в том, что заснула с улыбкой на лице. Мягкие прикосновения Клан-Финтана прогнали прочь и Нуаду, и все его зло.
— Риа! — Далекий голос ворвался в мой сон как раз тогда, когда я скупала все подряд в магазине «Тиффани».
— Я здесь, в отделе бриллиантовых тиар,— пробормотала я, не открывая глаз.
— Почему вы на полу? — Голос прозвучал ближе.
Тут я, к своему несчастью, проснулась, поняла, что пришла Аланна, медленно открыла глаза, потянулась и заметила, что мужа рядом нет.
— А ты когда-нибудь пыталась положить коня в кропать?
Она захихикала, прикрывшись ладошкой, и замотала головой.
— Трудно себе такое представить, правда?
Я обратила внимание на то, что не одета, и попросила:
— Не могла бы ты кинуть мне какую-нибудь тряпку, чтобы прикрыться? Мне срочно нужно посетить комнату для маленьких девочек.
Аланна изумилась, видимо, потому, что теперь стало очевидно, что я вовсе не маленькая девочка. Но она меня поняла, подала халат и последовала за мной. Я, с трудом передвигая ноги, шла к двери и натягивала на себя эту тряпку.
В коридоре, соединявшем мои покои с купальней, было непривычно людно. Воины и женщины сразу посторонились и принялись кланяться, желая мне доброго утра. Я сонно кивала в ответ, жалея, что не умылась и не потратила несколько минут на прическу.
Вскоре я с радостью скрылась в своей купальне, а мои вездесущие охранники надежно прикрыли за нами дверь.
— Блин! — прокричала я из отсека «удобств».— Что творится с этими людьми?
— Их с каждым днем прибывает все больше. Даже храм такого размера, как этот, в конце концов окажется переполненным.
Я вышла к Аланне, задрала халат на голову и спустилась по каменным ступеням в теплый бассейн, чтобы наскоро ополоснуться.
— Так, говоришь, собралось много народу?
— Люди и кентавры,— ответила она чуть напряженным голосом.— Я отдала приказ, чтобы расставили шатры, которые Рианнон хранит для ежегодных собраний, а на кухню доставили дополнительную провизию из наших припасов. Надеюсь, вы не рассердитесь на меня.
— Рассержусь? — переспросила я, беря из ее рук полотенце.— Конечно нет. Делай как знаешь. Ты лучше меня разбираешься в том, что следует открыть, закрыть или еще что-то.
Аланна, видимо, успокоилась и начала обертывать вокруг меня очередную короткую тунику. На этот раз блестящая зеленовато-аквамариновая ткань напомнила мне морскую пену. К счастью, она укрыла всю мою грудь. Я устроилась перед зеркалом, перебирая флакончики с кремом, а верная Аланна принялась расчесывать мне волосы и укладывать их во французский узел.
Наши взгляды встретились в зеркале, и я озорно ей улыбнулась:
— Хорошо вчера отдохнула, подруга?
Как я и ожидала, ее щеки залились розовым румянцем, что заставило меня рассмеяться и процитировать с просторечным акцентом, который у меня не очень получился, вульгарную кормилицу Джульетты:
— «А, кровь так и прихлынула к щекам!»[54]
От этого она еще больше раскраснелась. Я снова рассмеялась, радуясь тому, как сияют ее глаза, даже когда Аланна смущена.
— Это была чудесная ночь.— Такие простые слова в ее устах прозвучали как заявление о чуде.
— Я очень рада за тебя, Аланна.
Мы помолчали немного. Каждая, несомненно, думала о собственном муже. Должна признаться, и у меня щеки слегка горели, пока мысли блуждали далеко.
— Риа, а вчера ночью Эпона перенесла вас в замок Стражи?
— Да. Она доставила меня прямо к Нуаде.
Мы снова переглянулись в зеркале, будто убеждая друг друга в том, что ясно представляем, с каким злом нам предстоит столкнуться.
— Я бросила ему вызов, а Эпона вовремя забрала меня оттуда. Сама понимаешь, повторного путешествия я жду без удовольствия.
— Эпона вас защитит,— заявила она с не меньшей уверенностью, чем Клан-Финтан.
— Мне все это говорят. Должна признаться, мне порой кажется, что я слышу ее голос. Но я, наверное, никогда не привыкну к тому, что порхаю по всей стране с обнаженным телом и душой.
— Даже Рианнон иногда приходила в замешательство, после того как Эпона погружала ее в магический сон.— Руки Аланны замерли.
Я увидела в зеркале, как она нахмурилась, что-то обдумывая, и спросила:
— В чем дело?
— Я просто вспомнила, какой расстроенной она была как раз перед тем, как перейти в ваш мир. Рианнон почти не спала. Похоже, ей хотелось избежать видений Эпоны.
— Готова поклясться, эта стерва знала о грядущем вторжении фоморианцев.
«Отличная мысль».
— Эпона наверняка захотела бы предупредить свой народ.— Я говорила, а кто-то тем временем вновь нашептывал в моей голове, стараясь меня приободрить.— Видимо, Богиня показала Рианнон, что происходит, но самолюбивая стерва предпочла сбежать, чтобы не сражаться вместе со своим народом.
«Отвратительно, что мой двойник оказался такой гадиной».
— Возможно, Эпона позволила ей бежать,— сказала Аланна моему затылку, продолжая расчесывать и закалывать волосы.— Чтобы именно вы повели наш народ против фоморианцев.
Я хотела было ответить решительным «еще чего», но она продолжила:
— Эпона наверняка знала истинную сущность Рианнон. Да и вас она тоже должна была хорошо узнать. Именно вас Эпона и выбрала. Ее Возлюбленная — вы, а вовсе не Рианнон.
Аланна закончила делать прическу, закрепила ее красивой золотистой лентой, а я сидела и помалкивала. Меня испугала мысль, что Богиня, быть может, действительно выбрала меня. Оставалось надеяться только на то, что Эпона знала, что делала.
Я продолжала молчать. Аланна взяла со столика тиару и надела ее на меня. Дивная корона сидела идеально, словно была изготовлена специально по моим меркам.
— Мне кажется, вам чаще следует ее носить.
Я подняла руку и робко дотронулась до золотистого обруча. Он казался теплым.
— Может быть, и следует,— невольно согласилась я, потом оторвала взгляд от отражения в зеркале, порылась в ближайшей шкатулке с драгоценностями, чтобы найти подходящую пару серег, и сменила тему: — Как пациенты Каролана?
Не успела она ответить, как кто-то постучал в дверь.
— Входите! — По моей команде дверь распахнулась, и вошли несколько слуг с тяжелыми подносами.— Завтрак! — улыбнулась я от удовольствия.— Умираю с голоду.
— С добрым утром, миледи — Один из вошедших нервно поклонился.
Клянусь, он выглядел точной копией одного прыщавого парнишки, который завалил экзамен по английскому в моем классе, причем дважды.
— Лорд Клан-Финтан приказал подать завтрак, как только вы проснетесь.
— Надо же! — расплылась я в улыбке, словно дура, истомленная любовью,— Ну разве он не восхитителен? — добавила я, ни к кому не обращаясь.
— Как скажете, миледи.— Опешивший слуга отвесил поклон и поспешил убраться из комнаты.
Аланна в голос расхохоталась:
— У них от вас кровля едет.
Я чуть не поперхнулась овсянкой.
— Аланна, милая, не «кровля», а «крыша».
— Какая разница,— передернула она округлыми плечиками и уселась рядом.
Мы обе занялись завтраком.
— Так что там с пациентами Каролана? — повторила я, откусывая огромный кусок чудесной булочки с корицей и запивая крепким зеленым чаем, подслащенным медом.
«Наверное, прислуга решила ограничить мое употребление вина за завтраком. Беру на заметку! Пусть эти идиоты вернут... Ладно, неважно. Чай для меня полезнее. По крайней мере, на завтрак. Какая жалость».
— Не знаю,— озабоченно нахмурилась Аланна.— Он не позволяет мне сопровождать его в лазарете. Но вчера ночью нам сообщили, что оспой заболело еще несколько семейств.
— Это плохо.— Я страшилась того, что мне предстояло сделать.— Сразу после завтрака пойду посмотреть, чем могу быть им полезна.— От одной этой мысли у меня почти пропал аппетит.
— Клан-Финтан просил, чтобы вы сначала зашли к нему.
— Где он?
— До того как я пришла вас будить, был на внутреннем дворе вместе с Коннором и Дугалом. Они руководили женщинами.
— Как тебе показался Дугал?
— Трудится не покладая рук.— Мы удовлетворенно переглянулись.
— Ну что ж.— Я допила остатки чая.— Пора идти. Есть во всем этом и хорошая сторона. Мне хотя бы не нужно сегодня утром обнажать грудь.— Я искоса посмотрела на нее.— Или нужно?
— Нет, на ближайшие две недели,— рассмеялась Аланна.
— Отлично! Жду не дождусь этого момента. Она звонко расхохоталась.
— Каковы твои планы на сегодня? — спросила я, отставляя в сторону чашку.
— Буду отдавать распоряжения домашней прислуге, проверять поваров, готовиться к прибытию новых семейств и воинов, следить, чтобы у вас с Кароланом было все необходимое для лазарета.
— Иными словами, очередной скучный день безделья?
— Да, миледи,— вздохнула она, словно у нее не было в этом мире ровным счетом никаких забот, разве что сделать выбор между маникюром и педикюром.
— Да уж.— Я величественно направилась к двери.— Быть светскими дамами — невыносимо утомительное занятие.
Мы хихикали, как девчонки, но вышли в коридор. Там пришлось изображать, что мы просто закашлялись.
— Риа, мне нужно сходить на кухню и проверить, как там повара, не случился ли с кем удар.— Тут она заговорила тихо, чтобы услышала только я одна: — Сами найдете дорогу на двор?
— Найду,— так же шепотом ответила я.
— Хорошо. И пожалуйста, когда увидите Каролана, скажите ему о моей любви.
— Обязательно,— улыбнулась я, расправила плечи и добавила с величавым видом Воплощенной Богини: — благодарю за все старания, Аланна. Ты — словно бриллиант среди кристаллов Сваровски.
Ее недоумение отразилось на лицах тех, кто остановился на секунду, чтобы почтительно мне поклониться. «Ой! Ляпнула».
— Я имела в виду, ты бриллиант среди стекляшек.— Мне было понятно, что это звучит не очень убедительно.
Она весьма успешно скрыла улыбку за раболепным:
— Благодарю вас, миледи.
Я решительно направилась по коридору, крепко сжав губы, чтобы не ляпнуть что-нибудь еще столь же бессмысленное для понимания местного населения, и дошла без помех. Усиленный вдвое патруль мускулистых охранников с поклоном распахнул передо мною двери. Я на секунду замерла на пороге, оглядывая развернувшуюся картину.
Из чудесного сада двор превратился в рабочую зону, где все было организовано рационально. Женщины распределились по группам и занимались на первый взгляд всем подряд: от изготовления стрел до щипания корпии и кипячения воды в огромных чанах. Для каждой нашлось дело. Бок о бок с человеческими женщинами трудились кентаврийки.
Я шагнула в тень, заинтригованная первым впечатлением от этих созданий. Для начала отметила, что они не такие крупные, как мужчины-кентавры. Нет. Беру свои слова обратно. Для начала я отметила, что они потрясающе красивы. Эти создания взяли все самое лучшее от стати арабских скакунов и грации прима-балерин. Я насчитала по меньшей мере дюжину кентавриек всевозможных мастей: от светлых пегих и белогривых до темно-серых пятнистых. На каждой был надет искусно украшенный кожаный жилет, немного похожий на те, что носили Клан-Финтан и его воины, но дамские наряды были ярких расцветок и расшиты бусинами.
Несколько кентавриек собрались возле изготовительниц стрел. Естественно, мой взгляд приковала эта привлекательная группа женщин-лошадей, в центре которой стоял мой муж.
Я внезапно решила, что пора выходить из тени и дать знать о своем появлении. Выпрямившись во весь рост — его хватило бы только на то, чтобы моя макушка достигла плеча любой кентаврийки,— я шагнула во двор, изображая из себя Воплощенную Богиню, Избранную и Возлюбленную Эпоны.
— С добрым утром, Богиня!
— Эпона!
— Будь благословенна!
Я благодарно улыбалась такому почитанию. С ним мне было легче перенести невероятную красоту кентавриек. Я медленно, не торопясь, чтобы до него лучше дошло, как меня здесь любят, направлялась к мужу, на ходу отвечая на приветствия.
Как только я присоединилась к маленькой компании, он сразу оказался рядом. Его глаза, ловившие мой взгляд, тоже сияли от восхищения, но гораздо более личного. Он поднес мою руку к своим губам и поцеловал сначала ладонь, а потом запястье — там, где бился пульс.
— С добрым утром, Риа.
От его баса у меня мурашки пошли по телу. Может быть, от его губ или вообще от... Ну, вы поняли. От него у меня шли мурашки. Впрочем, я не возражала.
— С добрым утром, любимый.
Он отметил мое приветствие тем, что шагнул еще ближе, наклонился и легко поцеловал меня в губы.
— Мне не хватало тебя сегодня утром,— прошептала я.
— А мне не хотелось покидать нашу зефирину.
Я улыбнулась тому, как он подчеркнул последнее слово.
— Спасибо, что прислал мне завтрак.
Он ответил коротким поклоном, а потом сказал:
— Я знаю, что ты вечно голодна.
— Не то слово,— многозначительно подтвердила я. Клан-Финтан улыбнулся еще шире. Деликатное покашливание напомнило мне и мужу, что мы не одни. Оглянувшись вокруг, мы убедились, что весь двор наблюдает за нами. На счастливых лицах читалось понимание, а мое собственное начало гореть. Какая-то кентаврийка снова прокашлялась, чем невольно привлекла мое внимание. Румянец на моем лице стал жарче.
Таких прелестных созданий, неважно, людей или еще кого, я в жизни не видела. Цвет ее волос и шкуры был одинаковый — платиновый с переливом. Волосы свисали гораздо ниже плеч густым шелковым каскадом, не то что мои неукротимые кудряшки. Невероятно высокие скулы и потрясающие аквамариновые глаза. Полные губы, слегка акцентированные прозрачным блеском.
«Где, черт возьми, она такой раздобыла?»
На ней был кожаный жилет того самого алого оттенка, который рыжую шевелюру вроде моей заставляет казаться оранжевой. Жилет был отделан хрустальными бусинками, блестевшими на утреннем солнце. Полные дерзкие грудки вроде не были обнажены, но и не прикрыты.
Клан-Финтан, не выпуская моей руки, подтолкнул меня к этой красавице.
— Рианнон, я хочу, чтобы ты познакомилась с моей очень хорошей подругой Викторией Дианной, верховной охотницей кентавров.
Она грациозно исполнила что-то среднее между поклоном и приседанием.
— Леди Рианнон! — Голос у нее был такой же идеально мягкий, как и волосы.— Наконец-то я познакомлюсь с женщиной, которой удалось окрутить Клан-Финтана.
Я слегка поклонилась и с удивлением переспросила:
— Удалось окрутить? Да то упорство, с каким он меня преследовал, просто не оставило мне иного выбора,— улыбнулась я и добавила: — Но я рада, что он поймал меня в свои сети.
Я услышала, как весело хмыкнул Клан-Финтан, но сама продолжала сверлить взглядом мисс Голубые Глазки. Мне понравилось, что вокруг ее глаз появились морщинки — такие проступают только от смеха! — когда она широко заулыбалась.
— Туше, леди Рианнон,— рассмеялась охотница.
— Можешь звать меня Риа,— улыбнулась я ей в ответ. «Похоже, в ней есть потенциал подруги».
— Милая!..— Клан-Финтан вновь завладел моим вниманием.— Я должен вернуться к воинам. За ночь и утро к нам присоединилось значительное пополнение. Мне нужно удостовериться, что все они организованы, а их вожаки посвящены в наш план.
Он снова поднес мою руку к своим теплым губам. На этот раз за поцелуем последовал легкий укус в мясистую часть ладони.
— Встретимся за ужином. Буду ждать его с нетерпением.
Взгляд, брошенный на прощание, говорил, что он предвкушает не только сам ужин, но и все то, что наступит после. Я счастливо вздохнула, глядя ему вслед.
— Видимо, то, что я слышала о вашем союзе, неправда,— тихо произнесла Виктория, подходя ко мне.
Я подняла голову, чтобы взглянуть ей в лицо.
— Что же такого ты слышала?
— Будто вас заставил объединиться с Клан-Финтаном только долг. Поэтому это всего лишь сговор, а не обычный брачный союз.
Я не знала, что сказать, и выбрала правду.
— То, что началось из чувства долга, со временем изменилось. Любой сговор может перерасти в долгий союз.
— Я рада за вас обоих.
Похоже, она говорила искренне. Мой радар ревности не запеленговал никаких скрытых флюидов ненависти.
— Я тоже рада.
— Позвольте представить вам остальных.— Она обернулась и привлекла внимание своих соплеменниц.
За время нашей беседы многие успели разбрестись. Оставшаяся пятерка выделялась своей изысканной красотой среди и без того привлекательных женских компаний, не только лошадиных.
— Кейтлинн, Синтия, Илейн, Александра и Кэтлин. Виктория называла имена. Каждая кентаврийка — или как все-таки правильно называется женщина-кентавр? — проворно исполняла некую помесь книксена и поклона.
— Это мои охотницы.— Виктория гордым жестом обвела всех пятерых красавиц.
— Добро пожаловать в храм Эпоны,— произнесла я, стараясь не чувствовать себя карлицей рядом со статными женщинами-лошадьми.— Я рада принимать вас здесь, хотя жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.
Виктория тоже сразу стала серьезной.
— Мы как охотницы наблюдаем за изготовлением луков и стрел, а также обеспечиваем дичью наши табуны. Когда мы узнали о вторжении фоморианцев, то подумали, что наш опыт может пригодиться.
— Ты права. Мы очень нуждаемся в помощи. Виктория осталась довольна моим признанием их важности и обратилась к охотницам:
— Продолжайте обучать женщин технике, которая уменьшит время изготовления стрел, а я сообщу поварам, что мы в их распоряжении, если им понадобится свежая дичь.
Охотницы приступили к делам, а мы с Викторией остались на маленьком островке тишины среди гудящей толпы занятых людей. Мне было трудно не пялиться на нее. Она не только поражала своей красотой, но и интриговала меня. Я давно успела привыкнуть к Клан-Финтану и его «мальчикам». Как ни удивительно, я больше не считала их каким-то чудом из чудес. Скажем так, они были просто парнями. Но эти кентаврийки оказались чем-то особенным. Они привлекали меня не только своей красотой, хотя постоять рядом с ними было все равно что оказаться поблизости от Мишель Пфайффер или Софи Лорен. Я буквально умирала от желания забросать их вопросами. Что такое охотницы, как ими становятся, какую роль они играют в обществе кентавров?
А еще меня распирало от любопытства — хотя, конечно, я понимала, что о таком говорить не принято,— по поводу секса у кентавров. Верно говорят, любопытство погубило кошку. Будь я кошкой, давно бы околела.
В общем, я довольствовалась вполне безопасным вопросом, который, как мне казалось, приличествовал Рианнон:
— Я не очень знакома с той ролью, которую играют в обществе кентавров охотницы, но мне бы хотелось узнать побольше о вас и ваших...— Я на секунду замялась, стараясь подобрать самое точное определение, как обычно это делают учителя английского.— Да, коллегах.
— Как подразумевает само слово, каждая из нас охотится для своего табуна или клана, если хотите. Мы дополняем мясо домашнего скота запасом свежей дичи, выслеживаем диких зверей, а также изготовляем стрелы, арбалеты и большие луки. Время от времени мы даже прибиваемся к людским кланам, но об этом вы уже знаете.
Я покивала, будто что-то знала, и поспешила спросить:
— Получается, что мужчины-кентавры не охотятся?
— Разве только за женщинами-кентаврами.
— Мужчины есть мужчины,— сказала я, она кивнула, и мы обменялись понимающими взглядами.
— Мы не воюем, оставляем это занятие для мужчин, хотя нам покровительствует богиня Диана. А еще мы не девственницы,— улыбнулась она.— Мы уважаем Эпону и отдаем ей дань в начале каждой фазы полной луны.
Я услышала шепот в своей голове и повторила вслух:
— Эпона высокого мнения об охотницах.
— Поблагодарите Богиню за ее благосклонность.— Она говорила открыто, ничего не скрывая.— Не знаю, планируете ли вы побывать с Клан-Финтаном в Глен-Айорса, но если все-таки решитесь туда съездить, то я бы хотела попросить вашу Богиню благословить новую родильную рощицу Глен-Шуррит, которая откроется следующей весной.
Я могла только догадываться, что Глен-Айорса — родина Клан-Финтана, и на секунду мне стало весьма не по себе. Он ведь мой муж, а я даже не знала названия его родного города.
Не успела я окончательно разнервничаться, как голос в моей башке прошептал: «Он был рожден, чтобы любить тебя». Я мысленно поблагодарила Эпону за возвращение в реальность. Муж любил меня, а потому не имело никакого значения, откуда он родом.
«Ответь охотнице»,— пронеслось у меня в голове.
Я встряхнулась и сказала:
— Буду счастлива посодействовать, после того как разберемся с фоморианцами.
— Да...— Виктория продолжила, перейдя на шепот: — Это правда, что они угнали в плен человеческих женщин и теперь с ними сожительствуют?
— Вообще-то сожительством это не назовешь.— Я не скрывала гнева.— Они насилуют их, чтобы оплодотворить. Я видела роды только одной женщины, но мне этого хватило. Гибридная тварь, которую она выносила, ее же убила.
— Да поможет им Диана,— прошептала кентаврийка.
— Диана, Эпона и все мы должны им помочь.
— Леди Рианнон! — Наш разговор прервала женщина, позвавшая меня через весь двор.
— Да! Я здесь.
Я помахала рукой, и женщина поспешила ко мне. Когда она приблизилась, я узнала в ней одну из помощниц лекаря.
— Миледи,— присела она в книксене.— Каролан послал меня отыскать вас. Он просит, чтобы вы зашли к нему в лазарет, хочет поговорить.— Вид у нее был измученный.
— Сейчас приду.
Я повернулась, чтобы проститься с Викторией.
— Надеюсь, у нас еще будет время поболтать. Было приятно познакомиться со всеми вами. Спасибо за помощь.
— Вы сама любезность, леди Риа.— Виктория исполн ила своим гибким телом очень женственный поклон.— Как учит наша Богиня, женщины должны поддерживать друг друга.
— Тогда я с тобой, подруга,— бросила я через плечо, направляясь к лазарету.
Краем глаза я заметила, как она удивилась. Потом на ее лице вновь проступили веселые морщинки, когда кентаврийка улыбнулась.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |