- В Томе.
- Билл, прошло уже семь лет…
- Не тот Том, не мой. Мальчишка, с которым я сплю.
- Тот школьник? Его зовут Том? Тоже? Хм, интересно… Ты не говорил.
- Не важно. Он ночевал у меня…
- Так вы до сих пор вместе? Я думал, ты его бросил, как только узнал, сколько ему лет. Стоп! Он ночевал у тебя? – Все, я в шоке. Билл, ты здоров? Хотя, о чем это я… - Ну, и? Ты проснулся с кем-то и понял, наконец-таки, что нет в этом ничего ужасного?
- Я проснулся один.
- Уууу…
- Да. Густ, я сорвался.
- Ну, и что? Он, наверное, пошел домой. Мамочка заволновалась и… Билл, просто позвони ему!
- Он ходил в магазин. Он вернулся. Но проснулся я один.
Ооох… Нет, ну вот и что мне делать с этим чучелом? Хм… А он ведь… С этим Томом… А, может…
- Бииилл, а что, если вам попробовать?
- Что попробовать? – Вот они, колючки и шипы. Сам ты ежик, малыш Билли.
- Встречаться, идиот.
- И с чего бы это? Шеффер, ты в своем уме! Я не буду ни с кем встречаться! Никогда! Том был единственным, им и останется!
- Не все, кто уходят, уходят навсегда. Пойми это наконец! И отпусти его уже! Думаешь, он такого тебе хотел? Чтобы ты стал шлюхой, променяв себя на случайные связи? Его ангел!
- Я не шлюха… - Голос Билла дрожал, и я понял, что перегнул палку. Том бы меня убил… А этот мальчишка? Интересно, как бы он отреагировал? Кто для него Билл?
- Прости. – Беру малыша за руку, начиная успокаивающе поглаживать. А малышу-то уже 27 лет. Ну, и что? Он все равно младше меня! - Но ты порой невыносим! Сколько можно, Билли? Пора уже начать жить. Заново.
- Нет. Никогда. Да и к чему весь этот разговор? Я не люблю этого мальца, я ничего к нему не чувствую. Он просто… Такой же, как все. Да. Он… Не Том…
Хм, а вот звучит, как парадокс… Они же тезки. И, да, Билли, я вижу, как ты «ничего к нему не чувствуешь». Скажи, а ты в этом меня пытаешься убедить, или себе напоминаешь?
- Значит, все как прежде и ничего не изменилось, Билли? Этот мальчик – лишь твоя игрушка, а ты наиграешься и выбросишь его?
- Да, все именно так. – Ледяной голос. Ни капли эмоций. Это не ты, это твоя маска. Может, кто-то в нее и верит, но меня ты не обманешь.
Внезапно дверь распахивается, и в кабинку влетает какой-то парень, на вид – весьма разъяренный и желающий разнести все и всех здесь на мелкие щепки.
- И когда же Вы мной наиграетесь, герр Трюмпер? – зло выплевывает, прежде чем броситься прочь. Таааак, интересно. А это не…
- Том! – Выкрикивает Билл, подтверждая мои догадки, и вскакивает, бросаясь к двери, но не выходит. Поворачивается и возвращается на место, опять начиная избегать моего взгляда. Но, спустя какое-то время, все-таки поднимает глаза и упрямо выговаривает.
- Он. Мне. Без-раз-ли-чен.
Ну, да, ну, да… Я вижу, Билли.
Глава 9
Глава 9.
POV Том
Я идиот. Я влюбленный идиот.
Ну, вот чего я от него хотел? Знал же прекрасно, что Билл спит со всеми, кого хочет. И то, что он провел ночь со мной, не повод не идти к другому. Знал же! Но, блядь, не видел своими глазами…
А, собственно, что такого я увидел? Ну, сидели они вместе… Ну, в закрытой кабинке… Ну, держались за руки… Ну, звал этот кабан ледышку «Билли»… ААаа, блядь!!!
Какого хрена я тут делаю? Какого! Хрена! Я! Дожидаюсь! Билла! У! Его! Подъезда?!!!
Что я ему скажу? Что он скажет? А будет ли он вообще со мной разговаривать после того, как я себя повел? А какого дьявола я выставляю себя виноватым? А Билл разве виноват? Он же мне ничего не обещал…Черт, у меня сейчас мозг взорвется!
- Том? Что ты тут делаешь?
Ооо, «Билли»… ЧТО???
Билл вышел из машины и подходил ко мне. Окно со стороны водителя опустилось, и я увидел… Кабан!!! Он ледышку еще и подвозил! Все, ноги моей здесь больше не будет…
- Том, ну куда ты пошел?
Билл схватил меня за рукав и потащил в подъезд, так и не попрощавшись с кабанчиком. Зато я попрощался. Показал язык. Так ему. Сука, чего ржешь-то?
Я ревновал. Дико, безумно, до одури!!! Капец, Билл, ну вот зачем ты показал мне такого себя, а? я же не был влюблен раньше, я же жил спокойно! Спокойно ведь? Блядь… чего-то я много матерюсь в последнее время.
- Том, ну, чего ты? Ммм? Иди ко мне…
Билл говорил непривычно мягко и тепло. Он… Он был пьян. Сволочь! Я, значит, тут у его подъезда прыгаю, как имбицил последний, а он там бухал все это время! Набрасываюсь на хрупкое тело, вжимая в стену и начинаю срывать с него одежду. Билл удивлен настолько, что даже не собирается сопротивляться. А мне плевать. На все плевать. На то, что он меня не простит, на то, что прогонит. На то, что он меня не любит. Плевать!
Оставив в прихожей его пальто и даже слегка пройдясь по нему, скидываю свою куртку, продолжая удерживать хрупкое тело. Благо, квартирка маленькая и в спальне мы оказываемся довольно-таки быстро. Роняю ледышку на так и не заправленную кровать, сам приземляясь ровнехонько между его разведенных ног, и наконец-то делаю то, о чем мечтал, признаюсь, практически с самого первого дня нашей встречи. Грубо, со злостью впиваюсь в распахнутые и уже искусанные им самим губы. А Билл растерян, он не может собраться, не может совладать с ситуацией, не может меня остановить, он дышит ртом, пытаясь что-то возразить, и это мне только на руку. Углубляю поцелуй, делая больно, сознательно причиняю ему боль, он же ее так любит, так любит грубость… СТОП! Снежная Королева любит грубый секс… А что нравится тому созданию, которое когда-то любили и оберегали? Тому, кого Билл запер глубоко в себе и не пускает на волю?
Подчиняясь неясному порыву, начинаю… целовать. Не кусать, не насиловать эти губы, а нежно сминать своими, легко и невесомо, глубоко и чувственно. И вот тогда Билл всхлипывает. Вот тогда он начинает вырываться. Вот тогда он теряет маску.
- Хах, Билли… Говоришь, что поцелуи не возбуждают, да? А чего ты тогда такой твердый и горячий уже, м?
- Прекрати… Перестань! – Хрипит блондин, комкая рубашку на моей спине.
- Нееет. Это только начало. – Произношу ласково и с улыбкой маньяка хватаю его руки, вытягивая над головой и вжимая в подушку. Краем сознания отмечаю, что татуировки какие-то слишком объемные, что ли… Как будто под этими черными узорами скрыты… шрамы?
- Тоо..м… Все, хва..тит…
- Видишь, Билл, твоему телу это нравится. – Как же сладко его целовать, кто бы знал… Том знал! Черт!
- Все-все, я понял, перестань! Остановись!
- Билл, думаешь, я смогу сейчас остановиться?
- Ладно… Ладно, хорошо, давай я сам, давай?
Ну, уж нет, «Билли». Сегодня я не позволю тебе править балом. Я возьму тебя так, как сам этого захочу.
Затыкаю растрепанного блондина поцелуем, начиная стаскивать с него одежду. Обнажая молочную кожу, отрываюсь от сладких губ, чтобы осмотреть… Нет, никаких следов нет. Обычным любовникам Билл не позволяет себя метить, а из особенных у него только я. И можешь этого даже не отрицать, герр Трюмпер! Теперь я не позволю тебе уйти! Я не позволю вышвырнуть меня из твоей жизни!
А Билл растерян. Билл напуган. Он впервые за долгие годы ведомый. Не просто пассив, а именно ведомый, тот, кого подчиняют. Я подчиняю.
- Том, пожалуйста!
Глаза распахнуты, рот рваными потоками ловит воздух, грудь тяжело вздымается…
- Расслабься, Билли… Сегодня я сделаю все сам.
- Как ты…
- Сейчас! Именно сейчас не думай ни о ком, кроме меня. – Произношу это, максимально склонившись над его лицом.
Одной рукой продолжаю удерживать его запястья, такие хрупкие, тонкие… Второй окончательно стаскиваю мешающую мне одежду. Его одежду. На свою у меня просто не хватает терпения, остаюсь в ней, приспуская штаны.
Я целую его. Глубоко, нежно, тягуче. Долго. Не давая ему дышать, чтобы потом слушать рваные вдохи и стоны. Его стоны! Да, Билл, сейчас все по-другому. Я насилую тебя. Нежно, медленно, распаляя страсть, растягивая удовольствие, делая его мучительным. И ты стонешь. Впервые. Ты стонешь, плачешь, выгибаешься, ломаешься. А я все еще держу твои руки, целую губы, тело, все, до чего могу дотянуться.
Все в новинку. И твой вкус, и мои метки на влажном горячем фарфоре, твой голос, который ты не в силах сдержать, твое сердце, которое бьется, ударяясь о мою грудь и разбивая невидимые границы между нами. Даже презерватива нет, впервые! И эта поза, такая естественная, поза влюбленных, занимающихся сексом. Нет, любовью! Ты никогда не отдавался мне так. И, готов поспорить, что никогда не отдавался так никому, кроме своего Тома. Но сейчас между нами нет границ, нет даже его! Ты ни разу не назвал меня по имени. По нашему общему с ним имени. Зато смотрел в мои глаза. Задыхался одним со мной воздухом. Ты был моим. Только моим.
Мы умерли. Просто умерли, и лично я не понимал, зачем нам воскресать.
Дыхание все еще не выровнялось, а мозг летал в неопознанных далях, что позволило мне взять и выдать, как на духу, то, в чем я самому-то себе признавался со скрипом и желанием застрелиться:
- Я люблю тебя, Билл. Просто секса мне уже недостаточно.
Я все еще лежал на нем, был все еще одет и все еще слушал неспокойное биение его сердца, мне было так хорошо. А все еще хриплый голос говорил:
- Глупый. Так, все, кончил – пошел вон. Живо. Том? Тооом! Томас, блядь!!! Ххаа… Уснул…
Билл растерянно полежал еще какое-то время, после чего… аккуратно спихнул с себя мою нелегкую тушку, придерживая при этом, чтобы я не свалился с кровати, и, укрыв нас, стянутым со стоящего рядом кресла, покрывалом, лег на живот, повернув ко мне голову. И долго еще вглядывался в мое спящее лицо, о чем-то думая. Но я не видел этого. Не видел его по-детски растерянных глаз и не слышал вопроса, посланного в никуда:
- Что же мне делать, Том?
Билл не услышал ответа. Он уснул, вжимаясь в стену, чтобы быть подальше от меня, но, при этом, отчаянно хватаясь за мою руку. А вот мне приснились карие, так похожие на его, глаза, и незнакомый голос, прошептавший тихо, но уверенно: «Не сдавайся».
Глава 10
Так, глава довольно маленькая, потому что состоит из одних диалогов... Но вот так меня пробредило:)
Том и Билл.
- Бииилл! Ну, давай встречаться?
- Нет-нет-нет. И еще раз: НЕТ!
- Билл, я же не отстану…
- За чтооо?...
- Билл, я люблю тебя.
- Сочувствую.
- Ледышка.
- Пиздюк.
- Я вырасту, стану взрослым, самостоятельным, очаровательным и совершенно неотразимым…
- Скромным…
- Я стану просто идеальным, и ты…
- Не доживу…
- …
- Том, все, вали уже домой, а?
- Я хочу, чтобы ты был лишь моим!
- Обломись.
Густав и Билл
- И долго ты будешь над ним издеваться?
- Я ему ничего не обещал.
- Он влюбился.
- Это лечится.
- М-да? На собственном опыте проверял?
- Густ, иди в жопу.
- Прости, я женат.
Том и Билл
- Билл, а пошли на свидание?
- Ага, счаз.
- Не, сейчас нельзя, у меня еще уроки… Да и у тебя. Пошли в субботу?
- Убейся! И вообще, не приходи в субботу. Я с Густавом встречаюсь.
- С кабанчиком?
- Чееего?
- А? Да, не… Погодка хорошая.
- То-то же.
- А давай держаться за руки?
- Когда?
- Когда на свидание пойдем.
- Не в этой жизни.
- Билл, ты с ним спишь?
- С кем?
- …
Густав и Билл
- Билли, Билли…
- Чего тебе надобно, старче?
- А сам-то? Педофил!
- Это у нас семейное.
- Тебе было 16…
- Тому скоро будет… 16…
- М-да… И когда тебе надоест?
- Что именно?
- Врать. Себе.
- Я не…
- Билл, скажи, а когда ты в последний раз спал с кем-нибудь, кроме этого мальчишки?
- …
- Ну?
- Давно.
- Вооот… Еще не любовь, конечно, но, вполне себе, повод задуматься.
Билл и Том
- Убирайся!
- Нет!
- Нахал малолетний! Пороть тебя надо.
- Ммм… Садо-мазо?
- … * фейспалм*
***
- Ты меня достал!
- Я тебя тоже люблю.
- Том, сделай милость: сдохни!
***
- Что-то случилось?
- Все супер. Просто настроения нет.
- Не лежи здесь. Простудишься.
- А Вам-то какое дело, герр Трюмпер?
- Том… Это из-за выходных? Ну, прости, что не получилось…
- Мы вообще можем видеться вне школы лишь в выходные. Вы же мне запретили приходить, если на следующий день – на занятия.
- Том, ну, ты же знаешь, что уходишь поздно и не высыпаешься.
- Я мог бы оставаться у тебя…
- Ты и остаешься.
- По выходным.
- А если чаще? Том, что скажут твои родители?
- … Мы не встретились.
- Том… прости. Я был с Густавом. Ну, чего ты… Повернись.
- И чего ты меня по голове гладишь?
- Успокаиваю.
- Лучше утешь меня в постели.
- Том, сегодня вторник.
- Я знаю.
- Подожди выходных.
- Так и думал. Идите уже, герр Трюмпер. У Вас скоро урок начнется. Какой пример Вы подадите ученикам, если опоздаете?
- А ты?
- Прогуляю.
- … *вздох*… Лови!
- Что это?
- Ключи. У меня сегодня собрание. Подожди в квартире.
- Билл… *сияние щенячьих глазок*
- *смешок*… До вечера!
- Я люблю тебя, Билл!
- Придурок… *улыбается(!)*
Ads by TubeSaverAd Options
Глава 11
Мои дорогие читатели! В данный момент я обращаюсь к тем, кто читал мой первый большой фанфик. Простите! Не знаю, как вы отнесетесь к тому, о чем я расскажу в этой главе, но… Я надеюсь, что ЭТОТ Том вам успел полюбиться… *Автор даже не заползает за баррикады, готовясь принять…*
Глава 11
POV Том
Билли-Билли…. Один сплошной Билли в голове… Это катастрофа!! С этим надо что-то делать… Надо? А зачем?
Счастливый до безобразия, я шел к его дому, представляя, как приду и буду хозяйничать в этом снежном замке, прибираться (Ну, не терплю я бардак! А Билл в нем живет), готовить, а то скоро эта худышка потеряется в пространстве. Я буду вести себя, как взрослый человек, живущий в своей квартире, отвечающий за нее и за тех, кто живет вместе с ним.
Как я хочу повзрослеть! Ведь Билла можно растопить! Он может быть нормальным, он даже может полюбить… Он же умел когда-то!
Но мне 15. Ледышка не воспринимает меня всерьез.
Я так хочу стать взрослым…
Все мои мечты, все хорошее настроения и вся любовь к миру канули в Лету, стоило мне подняться на этаж и увидеть…
Кабан! Тот самый кабан! Мало того, что эти выходные Билл провел у него, обломав нашу встречу, так ЭТО еще и приперлось Сюда!!! Сволочь!
- О, какие люди…
- Я пошел.
- Да стой ты, пацан!
- Чего надо, старик?
- Старик? Да я всего на пять лет старше твоего любовника.
ЧТОО?? Он знает?
- Не смотри так. Да, я в курсе, что связывает вас с Билли.
«Билли»… Бесит! Мне ледышка не позволяет так себя называть. А этому кабану, значит, можно!
- Забери ключи и жди его сам. Не буду мешать.
- Хей, тихо-тихо, не гони. Ключи? От квартиры, что ль? Ну, так открывай, чего мы тут соседей развлекаем. Да открывай, открывай, поговорить надо.
- У Билла собрание…
- Вообще супер.
- Но…
- Да мне с ТОБОЙ поговорить надо. Даже не ожидал, что все так удачно сложится.
***
Мы сидели в гостиной. Я – на подоконнике, вглядываясь в улицу за окном, а кабанчик – на диване. На том самом диване, где мы с Биллом столько раз…
Интересно, а они с Биллом…
- Вот и с чего ты взял, что мы любовники?
Или я громко думаю, чего раньше за собой не замечал, или у меня все на лице написано. Разборчиво так, крупным шрифтом. Или же этот кабан…
- Да успокойся ты, мысли читать я не умею.
А вот теперь мне реально страшно.
Пародирую Билла, глядя на ухмыляющегося мужика. Пародирую в том плане, что глаза у меня сейчас тоже ахуенно (или ахуевше?) большие. Кабан ржет.
- Я Густав.
- Я знаю.
- А ты Том.
- Прикинь, но это мне тоже известно. Странно, да?
- Тебя не смущает, что ты «тыкаешь» человеку, на семнадцать лет тебя старше?
И опять выдаю взгляд Билла, а-ля: «А меня должно это ебать?».
- Меня смущает лишь то, что ты меня знаешь.
- Ну, тут ничего удивительного. Билли рассказывал. У него нет от меня никаких секретов.
«Биили». Блядь, я хочу придушить его подушкой. Нельзяяя… «Билли» расстроится.
- И чего же такого он тебе поведал? – Ну, да, мне любопытно.
- Повторяю: у него нет секретов от меня. И только от меня, мальчик.
Ну, и подавись.
- Так чего тогда приперся? Поговорить? О Билле нельзя, а больше у нас общих тем нет.
- А я и не о Билли хотел тебе рассказать.
- Повторяю: кроме него нам с тобой говорить не о чем.
- Да? А как на счет… «Тома»?
Сердце замирает, когда я понимаю, о ком идет речь. «Том». Человек, которого Билл любил. Человек, которого Билл любит до сих пор. Мой тезка. «Том».
- Смотрю, ты заинтересован. Что ж… Ему было лет двадцать, когда в его полностью разрушенный и прогнивший мир небеса подкинули ангела. Абсолютно неземное существо шестнадцати лет, не умеющее обижаться и любящее всех и вся. Его Билли. Его ангел. Его «подкидыш»...
И Густав рассказал мне жизнь, не похожую на сказку, но сказку, так похожую на жизнь… «Добро пожаловать домой» - слова, растопившие лед, слова, подарившие покой.
Густав говорил про «Тома». Про его родителей, друзей. Но центром всего был «Билли». Солнечный мальчик, которого я не знал, изменивший столько судеб. Ангел, полюбивший пустого человека, парня, оказавшегося его братом. Мальчик, разрушавший вечный сон и объединивший семью. Мальчик, который нашел свое счастье, став этим счастьем для человека, разучившегося верить в людей и чувства. Человека, полюбившего ангела.
Они были счастливы четыре года. А потом «Том» ушел. И виноватых в этом нет. Разве что дождь и скользкая дорога. Да пьяный водитель, потерявший управление, попросту уснув за рулем. Но даже не его машина врезалась в автомобиль «Тома», а человека, также погибшего в той ужасной аварии, стеревшей с лица земли не одну жизнь, не одну историю.
А Билл ждал. Он проснулся утром. Один. Но даже и подумать не мог, что…
Он смотрел новости, когда позвонил Гордон, отец «Тома», и сообщил, в какую больницу ехать. О том, что случилось, Билл уже знал из того же телевизора, но молился, чтобы машина «Тома» в той груде металлолома ему померещилась.
Зря молился, не помогло. «Том» скончался на операционном столе.
А мальчишка с остановившимся сердцем вернулся в пустую и холодную квартиру и долго рыдал в подушку, комкая в руках одеяло, пока в складках ткани не наткнулся на клочок бумаги. Записку, в которой родным подчерком любимый человек еще этим утром написал:
«Билли, малыш! Я вернусь еще до того, как ты проснешься:) А, если нет, не надейся, я все равно вернусь!:Р
И не один. Георг прилетел раньше, чем планировал. Встречу его, и приедем. Жди:)
Я люблю тебя, маленький.
Твой Том…»
Читать эти строки, написанные человеком, которого уже нет…
Срыв, случившийся тогда у Билла, был самым сильным, но не стал последним.
Он очнулся в больнице, откуда его забрал потом отец «Тома». Но жить в особняке Билл не смог. Он не мог больше просыпаться в пустом доме, точно зная, что засыпал не один. Он боялся. Боялся, что будет так же, как с «Томом». Что ушедшие с рассветом уже не вернутся.
А Гордон уходил. На работу, на кладбище, в клинику, в которой лежала Элис, мать «Тома». Давняя кома, выкидыш, стрессы… Смерть сына стала последним ударом. Элис Трюмпер сошла с ума.
А Билл еще только сходил… Но этого никто не видел, Гордон возвращался уже после того, как припадки отпускали юное тело. Но вот следы на нем они оставляли. Билл седел. После каждого срыва его черные, как смоль, волосы паутиной украшали тончайшие нити серебра. И, натыкаясь раз за разом в своем же отражение на собственные боль и страхи, он… Сходил с ума.
- Заперся в комнате, ни с кем не разговаривал, бросил учебу. Гордон решил, что на него так влияет дом. Смена обстановки ничего не дала. Припадки продолжались, да и не смог бы Билли долго жить у нас с женой. И тогда он попросил Гордона купить ему квартиру. Сам выбрал, небольшую и отдаленную от всех мест, что напоминали ему о «Томе». Попытался придти в себя, перекрасил волосы, восстановился на учебе, закончил ее, пошел на работу. Ушел с работы. Вновь устроился… Он менял их почти так же часто, как и любовников, которыми обзавелся… Хотя, ты сам стал одним из них, так что эту часть тебе слушать уже не интересно.
Густав замолчал, а я все никак не мог придти в себя. Даже не мог подобрать слов, способных описать все, что творится у меня в душе. Я бы и не заметил, как он ушел, если бы на прощанье кабанчик не протянул мне какую-то вещь, попросив:
- Передай это Билли. И посмотри на реакцию. Если пройдет более-менее гладко, у тебя есть шанс. Не сдавайся.
«Не сдавайся». Эти слова… они приснились мне в ту ночь, когда впервые были разрушены границы между нами, а маска «Снежной королевы» пустила трещину. И, кажется, теперь я точно знаю, кому принадлежали и глаза, что так похожи на ЕГО, и голос… «Не сдавайся». Это сказал мне «Том». Во сне…
Зачем?
***
Густав давно ушел, на улице стемнело, Билла не было, а я все сидел и смотрел в пустоту, сжимая в руках вещицу, оставленную очкариком.
Красивые, обжигающие холодом металла, который все никак не хотел греться от рук, часы на грубой, порванной цепочке.
Часы, которые стояли.
Глава 12
Ловите, мои дорогие, еще главу, попробую вас немного порадовать после предыдущего... хм.. стресса, скажем так:)) Ну, и я ж обещала кой чего, да?^^
Глава 12
- И давно ты стал так… Быстр? Том, слезь с меня, ты тяжелый… - Билл продолжал что-то ворчать, а я пытался просто отдышаться.
Не понимаю, что со мной. Стоило его увидеть, и словно крышу сорвало. Набросился, как маньяк. Столько чувств внутри, столько эмоций… И боль, его боль, с которой он уже привык делить свою жизнь. И радость, просто радость от того, что вот он, Билл, мой любимый человек, здесь, рядом, позволяет прикасаться, целовать, отдается… И любовь. Безграничная, болезненная, разрывающая грудную клетку, потому что ее слишком много. Так странно… Да, я любил его. Уже принял и смирился с этим. Любил. Но так ли сильно? Так ли… неподконтрольно.
- То-ом, ты реально не пушинка. Быстро вынь себя из меня, раз уж кончил!
Да, что-то я отвлекся… Бляяя, он же еще не…
- Билл, прости, я… Не сдержался, прости! Я сейчас…
- Чего это ты сейчас? Нет уж, хватит. Настрой спал. Слезай, кому сказал!
- Билл, ну, правда, прости! Просто ты такой… Такой… Я… люблю… тебя… ААААй!!!- С каждым словом мой голос становился все тише, зато под конец я заорал от души, потому что Билл не выдержал и спихнул с себя мою тушку, параллельно спихивая меня еще и с кровати, и сейчас с нее смотрели, просто прожигая, два ехидно-раздраженных и неудовлетворенных карих омута.
Потирая ушибленный в процессе приземления зад, я, почему-то, боялся столкнуть с этим насмешливым взглядом.
- То, что любишь, я уже в курсе. Только вот с тех пор, как ты эту чушь ляпнул впервые, мое тело не изменилось. А раньше ты скорострелом не был.
Убью. Вот точно, убью гада!
- Не смешно. – Бля, ну, вот что я творю? Бровки нахмурены, щечки надуты, губки бантиком, а Билл истерически ржет в подушку от увиденного. Дааа, Том, молодца!!! Взрослеешь, пацан, и красочно доказываешь это окружающим! Мужик! Пойти, что ль об стенку побиться…
Вдруг Билл как-то резко перестает ржать, и в меня утыкаются два, уже дико подозрительных взгляда:
- Том, так что изменилось?
В унитазе утоплюсь! Точно! Все, я придумал!
Делаю осторожные попытки отползти в сторону распахнутой двери в коридор… Не прокатило.
- Тооом? – УУУ, шипит, не хуже змеи.
Да знать бы мне самому, что изменилось! У меня вот вообще странное ощущение, что после того, как я узнал ВАШУ историю, «Том» со мной своими чувствами поделился, потому что их во мне теперь как-то ооочень многовато. Блин, как отмазаться-то… О, часы!
- Тут это, каба… Густав заходил. Просил передать. – Дотягиваюсь до валяющихся на полу джинс, вынимая из кармана тяжелый медальон.
Стоило Биллу разглядеть, что лежит у меня на ладони, как он весь побледнел, глаза расширились, а виски в них как-то испуганно задрожал.
Так, что там этот кабанчик говорил… Посмотреть на реакцию? Ну-с…
- Том, Густ говорил тебе что-нибудь?
- Он.. – Сомневаюсь, но, все же, решаю не врать. – Рассказал мне все.
Губы Билла задрожали, вырвался, тут же подавленный, всхлип, а из глаз… Покатились слезы. Билл принял из моих рук холодные часы, и плакал, не навзрыд, просто плакал, не стесняясь того, что он мужчина, не стесняясь того, что я вижу его слабость. Не замечая меня вообще. А я… Ну, а что я… Взял и обиделся.
Я подпирал пол голой задницей, тело разрывало от бушующих внутри чувств, мне, блядь, снова хотелось и было холодно, а ему было похуй. Он сидел сейчас и плакал, и мечтал, и думал, и любил не меня, а человека, которого нет с ним вот уже семь лет! Ну, и куда мне с таким тягаться, а? Во всю разобидевшись, я встал и принялся собираться, коротко бросая:
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |