- Она оскорбляет мой эстетический вкус, - рассеянно пробормотал я. - Передай дизайнерам аврорской формы, что они безнадежно устарели.
- Передам обязательно, - пообещал он. - Где мне сесть?
Я непонимающе уставился на него. Что?
- Так где мне сесть? - терпеливо повторил он. - Приборов несколько, ты что, кого-нибудь ждешь?
Ах, это. Эльфы по моей просьбе всегда ставили несколько лишних приборов. После смерти родителей я долго не мог привыкнуть к тому, что ем один за огромным обеденным столом. Лишние приборы создавали иллюзию компании, а обилие свечей в канделябрах так било в глаза, что ее отсутствия я почти не замечал.
- Нет. Садись, где хочешь.
Эльфы сняли крышки с блюд и убрали лишние свечи. Ужин прошел в молчании, мы не смотрели друг на друга. Наконец я отодвинул тарелку и жестом велел Поттеру следовать за собой в гостиную. Вернее, в одну из гостиных, ту, где принимал визитеров мой отец.
В камине уже пылал огонь, на столе стояла бутылка вина и бокалы. Впервые эта безмолвная услужливость вызвала у меня легкую досаду. Конечно, эльфы не виноваты в том, что веками целые поколения Малфоев отбивали у них своими бесконечными придирками и наказаниями охоту раскрывать рот в их присутствии, но...
- Поттер, если я все понимаю правильно, у тебя сейчас отпуск?
Аврор пожал плечами, что, кажется, на языке его жестов означало «да».
- В таком случае... Я предлагаю вот что: каждый вечер мы встречаемся здесь, в этой гостиной, и беседуем. Ты отвечаешь на мои вопросы, ничего больше, ясно?
- Вполне.
Нет, он, вообще, способен удивляться или нет?!
- Пока ты находишься здесь, будь так любезен соблюдать несколько простых правил. Первое: не спускаться в подвал, поскольку там находится наша семейная усыпальница. То еще местечко для не-Малфоя. Второе: по остальным помещениям замка, кроме, пожалуй, библиотеки, можешь передвигаться свободно. Если тебе понадобится какая-нибудь книга, спроси моего разрешения. Третье: наружу не выходить. Это элементарная предосторожность, я не хочу загреметь в Азкабан, кроме того, магические щиты тебя не выпустят. Четвертое: не осложняй себе жизнь попытками бегства. Не обращайся за помощью к эльфам - они не предадут меня в этих стенах. Да, и отдай мне свою палочку.
Поттер снова пожал плечами, вынул из внутреннего кармана палочку и протянул ее мне.
- Вопросы есть?
- Нет, - покачал головой аврор. - Если я все понимаю правильно, ты спас мне жизнь. За мной долг.
- А если я замыслил что-то незаконное? - сощурился я.
- А когда со слизеринцами было иначе? Видишь ли, Малфой, мне совершенно безразлично, для каких целей тебе нужна моя кровь. И, тем более, меня не волнует, как ты собираешься ее добыть. Если для этого я должен всего лишь беседовать с тобой - пожалуйста. Тем более что это даже немного забавно.
- Забавно? - переспросил я.
- Ну, разумеется, - на его лице мелькнула слабая улыбка. - После всех твоих попыток меня прикончить...
- Добби - дурень, - я сказал это и тут же пожалел.
- Извини? - нахмурился Поттер. - При чем здесь Добби?
Отступать было поздно. Да и не хотелось больше притворяться. Все равно я потом сотру ему память, но зато хотя бы смогу полюбоваться на выражение его лица.
- А ты думал, что Добби пришел к тебе по собственной воле?
- А разве нет?
- Ты, как я посмотрю, не читал Макиавелли, Поттер. Добби выполнял мой приказ, и, поверь, я допустил только одну ошибку - не проверил его вовремя на предмет буйного помешательства. Эльфы влюблены в тебя едва ли не все до единого, но этот готов был делать тебе бесплатный минет всю жизнь! Знай я, отправил бы Тольви, он не такой истерик, - ну вот, я опять сорвался. Надо взять себя в руки, срочно.
Аврор смотрел на меня, как на ненормального.
- Лжешь, Малфой, - наконец вымолвил он. - Зачем тебе было делать это?
- Я потом сам жалел, - отрезал я. Возьми себя в руки, Драко.
- Я тебе не верю.
- Твое право.
Я плеснул себе в бокал вина, удовлетворенно отметив, что мои руки перестали дрожать от ярости. Годы тренировки и терпение, терпение, терпение. ТЕРПЕНИЕ.
Странно, но я не знал, с чего начать. Я мог спрашивать его о чем угодно, но ничего разумного в голову не приходило. Сделав несколько глотков, я спросил, немного неожиданно даже для себя самого:
- Почему ты меня ненавидишь?
Поттер долго молчал, не глядя в мою сторону.
- Я не ненавижу тебя, Малфой. Когда-то ненавидел, правда. В те годы ты был единственным воплощением зла перед глазами, всегда рядом. Наследник Пожирателей Смерти, воплощение всего, что меня бесило в магическом мире. Ты для меня был как... ну, как ухо Волдеморта или что-то в этом роде. Тогда мне надо было кого-то ненавидеть, чтобы не быть как сумасшедший, который сражается с собственными видениями. Ты, по крайней мере, был реальным. А сам ты разве не поэтому отвечал мне такой горячей взаимностью? - усмехнулся он.
- У моей ненависти была совершенно иная причина, - тихо проговорил я. И ты должен знать, какая.
Он снова надолго замолчал.
- Я больше не испытываю к тебе ненависти. Я повзрослел, кажется, - быть может, поэтому... Много передумал всего. Наше поколение не назовешь счастливым, ты не находишь?
- Здесь ты прав, - согласился я. - Ты никогда не считал, сколько ваших погибло в стычках? А ведь война даже не началась.
- Отчего же, считал. За те четыре года, что прошли после окончания Хогвартса, пятнадцати гриффиндорцев с нашего курса уже нет в живых, трое пропали без вести, двое после полученных магических травм остались инвалидами. Всего двадцать, хорошая круглая цифра, - с мрачной иронией сказал он. - А что с твоими?
- Восемь погибших, двенадцать пропавших без вести. Тоже двадцать.
- Мы не считали рэйвенкловцев и хаффлпафцев, верно?
- Да. Мне страшно.
- Мне тоже.
Я старался не думать о погибших сокурсниках. Среди них была Лидия Лэсбери, моя бывшая подружка, девушка с родинкой над верхней губой, которая делала ее одновременно невинной и соблазнительной, - она плакала, когда принимала Метку, и в наказание Лорд поставил перед ней задачу почти что невыполнимую. У нее не было ни малейшего шанса, и я тоже ничем не смог ей помочь... Тогда я впервые осознал весь ужас своего положения: могущественный, влиятельный, я не смел и слова сказать в ее защиту. Ведь мне хотелось жить...
- Ты думаешь о них, верно? - тихо спросил Поттер.
- Да. Я не люблю делать это, но иногда не могу удержаться.
- Она тоже среди них?
- Кто «она»?
- Сиринга Кэр.
Я вздрогнул. Почему он спрашивает?
- В те годы, - Поттер словно прочел мои мысли, - она, пожалуй, была единственной, кто мне нравился из вашего змеиного племени, - он сказал это почти ласково или мне послышалось? - Она дружила с Антонией Бекеш. Антонию ты наверняка не помнишь, ее мало кто замечал. Но она была лучшей на нашем курсе в Трансфигурации. Даже лучше Гермионы...
********************************************
Блэйз и Лидия снова выпросили конспекты у Сиринги, как всегда в рекордный срок справившейся с домашним заданием, и умчались, весело щебеча. В библиотеке было почти пусто - понедельник, только что закончились рождественские каникулы, и не успевшие прийти в себя после блаженного ничегонеделания студенты вежливо обходили библиотеку стороной.
Сиринга уронила голову на руки. «Ну что я делаю в Слизерине? Как хорошо было бы попасть в Рэйвенкло… там так уютно, там Флитвик, там на тебя никто не кричит… И никто не использует… Как глупо, господи».
Всех причуд Сортировочной Шляпы было не перечесть. Если серьезно, то Сиринга Кэр вообще считала, что ее надо сжечь за излишний садизм. Например, даже невооруженным глазом было видно, что Крэббу с Гойлом прямая дорога в Хаффлпафф - окучивать мандрагоры, на большее они просто не были способны. Красавица Чжоу должна была бы поменяться местами с Гермионой Грейнджер, - если судьба первой была в том, чтобы вдохновлять героев в алом, то вторая стала бы звездой Рэйвенкло. Сиринга любила Рэйвенкло. - спокойный, мягкий факультет, записные книжные черви и прирожденные первооткрыватели, стойкие и серьезные. Она развлекалась, мысленно составляя Рэйвенкло из тех, кто, по ее мнению, наиболее туда подходил. Вот, например, Ян Айлинн, которому явно не место в Хаффлпаффе с его растеньицами и удобреньицами, - вон как жадно наблюдает за зверьем Хагрида, или Антония Бекеш - любимая ученица Макгонагалл. Она вытворяла с учебными чашками такое, что даже Грейнджер не снилось… Конечно, многие рэйвенкловцы были там, где им положено было быть - например, Луна Лавгуд - Сиринга ей искренне симпатизировала, кроме того, с ней было по-настоящему интересно поговорить.
Но дурацкая Шляпа далеко не всем предоставляла право выбора. Сиринге она радостно шепнула: «Чистейший Слизерин!» и затем проорала название факультета на весь Большой Зал. С тех самых пор любимым сном девушки были сцены истязания старой заплатанной дурехи различными острыми предметами. Вплоть до снейповских пинцетов.
Сиринга не могла понять, как это у матери-рэйвенкловки и отца-хаффлпаффца могла получиться дочь-слизеринка. Она не любила Слизерин и завидовала своей матери, учившейся на одном курсе с такими звездами, как Лили Эванс и Эмма… как бишь ее… Райт, да, конечно, Райт. Ее имя гремело по всему магическому миру после того, как она изобрела новое заклинание трансфигурации, что в принципе считалось невозможным. Рэйвенкловцы были заметны, но чуждались власти - в отличие от выкормышей Слизерина, от чьего стремления управлять и манипулировать Сирингу просто тошнило.
Но было одно обстоятельство, которое не позволяло плюнуть на правила и пересесть за стол Рэйвенкло, невзирая на последствия в лице мечущего гром и молнии декана. Оно оставляло лохмотья от ее самообладания, когда находилось рядом. Этим обстоятельством, как ни прискорбно, являлся Драко Малфой.
Сиринга была очень наблюдательна. Казалось, она первая заметила всю хрупкость этого мальчика, чья невероятная ранимость тщательно маскировалась под маской не менее чудовищного тщеславия. Он был укрыт фамильной гордостью, как кирасой. Драко Малфой, принц Слизерина, живая насмешка над женским полом…
Драко воплощал в себе то, чего у Сиринги не было - врожденное утонченное благородство, уверенность в себе, быстроту и логичность рассуждений. В нем все было слишком, и она это знала - как знала и то, что все это совершенство не поможет ему избежать кандалов, наложенных его именем.
Она не боялась иллюзий, - ведь они приносили облегчение. Ее не удивляло, что Драко не замечает ее - Сирингу это отчасти радовало, ей не хотелось быть составной частью его обширного гарема во главе с любимой женой Панси Паркинсон. Но быть от него далеко - пусть это «далеко» - всего лишь стол Рэйвенкло… Нет уж, лучше терпеть.
Драко был влюблен. Не просто влюблен, он был болен, болен настолько, что болезнь въелась ему в кости, и Сирингу удивляло, что никто этого не видит. Он был влюблен - это, по крайней мере, доказывало, что его сердце сделано не из фамильных бриллиантов. Но, черт возьми, как же это было больно.
Сиринга побилась головой об стол, дернула себя за волосы на затылке - обычно это помогало переключиться на ощущение боли и выкинуть мусор из головы. Но в этот раз мусора подбросил тягучий голос:
- Привет, Кэр, я могу присесть?
Драко. Сиринга подскочила как ужаленная, но взяла себя в руки:
- Да, конечно, что за вопросы…
Драко взял себе стул и сел напротив нее, забросив ногу за ногу. Несколько секунд он барабанил пальцами по столу. Потом заявил:
- Знаешь, а тебе идет вот так, с распущенными волосами…
Сиринга мысленно улыбнулась. Неповторимое обаяние Драко позволяло ему не изощряться в изобретении комплиментов. Он слишком хорошо знал, какое впечатление производит само звучание его голоса вкупе с нехитрыми, казалось бы, уловками - легкое движение бровей, завести якобы случайно выбившуюся прядку за ухо - и жертва превращается в золотую рыбку с трепыхающимися плавниками, готовую выполнить любое желание золотоволосого наглеца.
- Драко, милый, ближе к делу.
- Ты отвергаешь мой комплимент? - ухмыльнулся он.
Игры во власть. Не отступай, девочка, не отступай.
- Ну что ты, - Сиринга ответила такой же ухмылкой, - да я жизнь отдам за один твой взгляд.
- Жизнь? Не душу?
- О нет, не душу. Я ее поберегу - еще надеюсь поторговаться. - И смертельно серьезно: - Драко, чего ты от меня хочешь?
Драко задумчиво водил пальцем по обрезу одной из книг. Наконец, словно решившись, сказал:
- Мне нужно Зелье Проницательности.
- Насколько я знаю, у тебя нет проблем с зельями…
- Дело не в этом, - отмахнулся Драко. - Ты помнишь его состав?
- Нууу… - протянула она, - молоко белой волчицы, ягоды бузины, роса с цветов бамбука, зуб вампира и…
- Да-да, все верно. Но, видишь ли, в этом зубе вся и проблема. Это должна быть пусть и мельчайшая, но частица клыка вампира, отданная добровольно, причем не любого вампира, а принадлежащего клану Тореадоров.
Сиринга начала понимать, куда он клонит, но на всякий случай спросила:
- А что, у Малфоев проблемы с деньгами?
- Дело не в этом, - нетерпеливо перебил ее Драко. - Не мне тебе объяснять, какая это редкость - потомок Тореадоров, потомок, зачатый со смертной женщиной.
- Короче говоря, ты узнал, что именно такой потомок и есть я… Секунду. Ты хочешь, чтобы я раскопала дедову могилу?..
О, такие моменты выпадают нечасто. Сиринга наслаждалась временным чувством превосходства над Драко Малфоем. Он не мог получить то, что хотел, и это сделало Сирингу хозяйкой положения. На время. Она могла ставить условия.
- Сиринга…
- О, неужели ты порылся в списках и нашел мое имя?..
- Сиринга Дейрдре Кэр, на год меня старше, - Драко барабанил ее биографию едва ли не наизусть, - на пятом году обучения тяжело заболела, - посему теперь имеешь счастье находиться в моей компании… - Сиринга фыркнула. - Дочь Амариллис Кэр и Овидия Дуайта. Редкий случай, поскольку родители не имеют отношения к Слизерину… Впрочем, ладно… Сиринга, - он заговорил едва ли не умоляюще, - я не прошу тебя заниматься эксгумацией…
- О.
- Но ведь ты же все поняла, правда? Разумеется, взамен…
- Ночь любви?.. Или ящик текилы? А я могу попросить тебя высморкаться в мантию Дамблдора или страстно поцеловать Флитвика?.. - Сиринга уже открыто издевалась.
- Я думаю, что последние два варианта отпадают, но в остальном...- Драко грациозно потянулся к ней и провел пальцами по длинным черным волосам. - У тебя и вправду красивые волосы. И приятные на ощупь. Ну, как, договорились?
Сиринга задумчиво барабанила пальцами по крышке стола.
- Ингредиенты. В состав зелья входит опиум, а Снейп ни за что не пустит меня в свои закрома. К тому же, это запрещено Министерством, - насколько я помню, мы именно поэтому его и не готовили.
- Я же Малфой, - усмехнулся Драко и протянул ей небольшой кожаный мешочек. - Все в наличии.
- Этого хватит на три порции, не больше, - предостерегла Сиринга.
- А мне больше и не нужно.
- Хорошо. Через неделю. Тогда же я назову цену.
Драко блеснул улыбкой и испарился, оставив Сирингу не в лучшем расположении духа. Это было неправильно, но она знала, что у них с Драко иначе быть не может. Кто кого перехватит? Кто успеет первым? Сиринге нечем было прельстить его. Но человек - набор струн, - думала она. Ключевая струна есть всегда.
Она почти не спала эту неделю - зелье требовалось варить ночами, не допуская попадания прямых солнечных лучей, иначе вся работа пойдет насмарку. Редкая возможность урвать хоть полчаса сна предоставлялась только на занятиях, где же еще. Сиринга старалась не клевать носом на Зельях, но Снейп все равно как-то странно на нее смотрел. И напряжение, напряжение и ожидание, и отчаянная мечта - а что, если...
Не забывай, «если» не одного слизеринца погубило. Будь проклята эта Шляпа!
Она старалась избегать Драко, чтобы не отвлекаться. Она устроилась на лезвии ножа. Не сказать, чтобы там было уютно.
-... Скоро, Уоррингтон, скоро. Его надо варить неделю.
- Я не устаю поражаться тебе, Драко. Неужели все так просто?
- А меня удивляет другое. Нет, ты только представь: казалось бы, тот, кто придумал магические соглашения, наверняка подразумевал обмен энергиями на самом высоком уровне. А у меня это лишь банальный перепих. Вот посмотришь, в этот раз будет то же самое. Пощекочу эту дурочку между ногами, приму душ, получу свое зелье - вот тебе и все соглашение...
У Сиринги шумело в ушах от гнева и обиды. Она, конечно, была готова к чему-то подобному, но никак не ожидала, что Драко станет обсуждать такого рода планы со своим прихвостнем, да еще прямо посреди коридора. Да еще в таких выражениях! Хорошо, пусть это окрестности факультета Слизерин и шансы, что сюда забредут чужие, сравнительно невелики, и тем не менее. Она благодарила судьбу за эти несколько секунд: Малфой и Уоррингтон не заметили ее только потому, что здесь царил полумрак, статуи отбрасывали длинные тени, а стена делала причудливый изгиб. Что ж, Драко Малфой, на этот раз я успела раньше.
- Жаль тебя разочаровывать, но, боюсь, что не все.
- О, Сиринга, дорогая! - как ни в чем не бывало, воскликнул Драко, раскрывая объятия.
- О, Драко, палач невинных дев, - в тон ему отозвалась Сиринга, - вот моя часть договора, - она выудила из складок мантии флягу и вручила ее Малфою. - Что же до платы... - Она лучезарно улыбнулась, - то, пожалуй, мне будет угодно немного отложить ее.
- Но... - Драко выглядел растерянным.
- Я откладываю плату, - повторила Сиринга. - Но возьму аванс, - и, размахнувшись, отвесила ему звонкую пощечину. Голова Драко мотнулась в сторону, на фарфоровой коже немедленно проступил багровый след, он открыл было рот, но...
- Мисс Кэр? - раздался за ее спиной ледяной голос декана факультета Слизерин. - Следуйте за мной.
Сирингу словно окатили кипятком. Она покорно повернулась и пошла за Снейпом, почти физически ощущая спиной торжествующий взгляд Драко.
Сказать, что Снейп был суров со студентами своего дома - значит не сказать абсолютно ничего. Когда малыши-первокурсники после церемонии распределения собрались в гостиной, Снейп коротко изложил им правила игры: «В ближайшие семь лет Слизерин станет для вас всем - семьей, кровом, утешением. Я хочу, чтобы вы знали: ни один из вас не попал сюда случайно. Возможно, на любом другом факультете вам жилось бы легче, потому что никто не любит детей Салазара. Но это сплотит вас и научит думать. Запомните: главное для вас - это честь вашего дома. Я всегда на вашей стороне, но никому из вас не прощу действий, ее порочащих».
Снейп всегда защищал своих студентов. Он никого особо не выделял, кроме Драко, но Сиринга сильно подозревала, что у него есть на то свои причины. Только ему Снейп спускал то, что не спустил бы никому другому.
Его авторитет был неоспорим, его слово приравнивалось к закону. Не-слизеринцы его ненавидели, в лучшем случае боялись. Студенты дома Слизерин относились к нему с почтительным обожанием. Его уважали безгранично и всегда помнили о крутом нраве декана. Именно поэтому со слизеринцев так редко снимали баллы. Они почти никогда не попадались, действуя в основном скрыто, как болезнь или кислота, тихо и незаметно «разъедая» препятствия. Поймать свою тень было гораздо легче, чем слизеринца на месте преступления. Такое удавалось только Снейпу. Или Макгонагалл. Изредка. Но, когда дело доходило до защиты дома, слизеринцы превращались в сплоченную армию: они учились лучше всех, лучше всех играли в квиддич, умудряясь отличиться едва ли не во всех мыслимых областях. В чем-чем, а в этом они были предельно честны. Они всегда били точно в цель, вне зависимости от того, чем эта цель являлась - чьей-то челюстью или высшим баллом по Заклинаниям. Снейп закрывал глаза на сломанные челюсти. Но только в том случае, если они не были сломаны вблизи его подземелий.
Снейп шел быстрыми шагами, не оглядываясь, и ей приходилось почти бежать за ним вприпрыжку. Так глупо попасться!
Он распахнул дверь в свой кабинет и, не глядя, пропустил ее вперед, потом сел в кресло и вперил в бедную Сирингу колючий взгляд. Девушка поежилась.
- Мисс Кэр, - начал он, его тон был ровным, но Сиринга знала, что декан с трудом сдерживает ярость, - назовите мне хоть одну причину, по которой я не могу исключить вас прямо сейчас.
- Сэр, я...
- Вы деретесь посреди коридора, где, позвольте заметить, довольно людно в это время суток, как какая-то вульгарная маггла!
- Сэр...
- Вам не кажется, мисс Кэр, что истеричных кошек, влюбленных в Драко Малфоя, и без вас предостаточно?
Сиринга вспыхнула до корней волос.
- Сэр, я не...
- Замолчите, - сверкнул глазами Снейп. - Если не ошибаюсь, вы произнесли слово «аванс»?
Сиринга молчала, кляня про себя тонкий слух Снейпа.
- Мисс Кэр, я жду ответа.
- Да.
- Скупо. Хорошо, я спрошу иначе. Чем вам обязан Драко? Насколько мне известно, слизеринцы никаких соглашений друг с другом, кроме магических, не заключают.
- Я сварила для него зелье, сэр, - Сиринга понимала, что каждым произнесенным словом забивает гвозди в крышку своего гроба.
- Вот как? - взметнулись брови Снейпа. - Мисс Кэр, вы сами все расскажете или я должен тянуть из вас ответ клещами?
Сиринга шумно втянула ноздрями воздух.
- Зелье Проницательности, сэр.
Снейп помолчал немного и велел:
- Подойдите сюда.
Сиринга, не смевшая на протяжении всего разговора поднять на него глаз, подчинилась. Снейп встал, одной рукой обхватил ее затылок, а указательным и большим пальцами другой нырнул под ее нижнюю губу, приподнимая ее.
- Замечательно, - резко сказал он, отпустив девушку. - Вы еще глупее, чем я думал. Вы хоть понимаете, что вы натворили?
- Я сделала это по доброй воле, - огрызнулась Сиринга.
- О да, несомненно. Какой подвиг во имя любви! - оборвал ее Снейп. - Ювелирно подрезать себе клыки и сварить зелье для Малфоя. А вы знаете, что произойдет, когда он его выпьет?
- Сэр, ничего страшного не случилось...
- Ну, разумеется! За исключением одного: вы разбудили в себе сущность вампира.
Сиринга ошеломленно замолчала.
- Сэр, но я ничего такого не чувствую...
- Взыскание. Бессрочное. Понедельник, вторник, четверг и суббота. Восемь вечера.
Выйдя из кабинета декана, Сиринга Кэр мысленно взвыла.
Поскольку этот день был именно понедельником, к восьми вечера Сиринга безропотно приплелась в класс Зелий. Снейп уже ожидал ее.
- Закатайте рукав, мисс Кэр. Левый. Выше локтя, - Сиринга выполняла его короткие указания. - Садитесь. Если боитесь, зажмурьтесь. - Он стянул ее руку повыше локтя жгутом, протер сгиб какой-то душистой смесью и ввел в вену шприц.
Сиринга заворожено наблюдала, как он наполняется темной кровью. Ее кровью. Снейп быстро взглянул на нее и усмехнулся:
- Не страшно?
- Н-нет... - Они встретились глазами, и Сиринга впервые заметила, какой пустой и бездонный у него взгляд. Черные-черные глаза, цвет радужки почти что сливается со зрачками. Выжженная земля. Первобытный хаос, не тронутый дыханием жизни.
- Я должен проверить, изменился ли состав вашей крови, - не отрывая взгляда, пояснил Снейп. - Возможно, процесс еще обратим... Ну, вот и все, - сказал он, согнув ее руку в локте и разматывая жгут, - Посидите так пару минут.
Сиринга взглянула на свое предплечье и сама себе удивилась - осознание того, что он успел незаметно вытащить иглу, несколько... разочаровывало. Этот короткий контакт немного успокоил ее взвинченные нервы. Это почти... понравилось.
- А теперь идите спать. - Сиринга потрясенно воззрилась на своего декана, а он продолжал, - Вы неделю недосыпали, верно ведь? На завтра от занятий я вас освобождаю. Но не от взыскания.
Сиринга пискнула «спасибо, сэр» и на цыпочках, как можно быстрее, покинула класс. А вдруг передумает? В гостиную она прибежала запыхавшись.
- Сири, где тебя черти носят? - Лидия замахала руками, - Иди к нам! - вокруг нее уже столпился десяток девочек, не меньше.
- Цель?
- Магические фотографии, - хихикнула Лидия.
- Опять Каспер? - зевнула Сиринга, не позаботившись прикрыть рукой рот. - Опять порно?
Лидия оскорбилась.
- Что значит «опять порно»?
- Я иду спать, - отмахнулась Сиринга, - всем спокойной ночи. И попробуйте меня только завтра разбудить!
- Разрешение сверху? - удивилась Медея Хьюсон.
- Угу.
Сиринга поднялась наверх и, не раздеваясь, упала на кровать, оставив полог незадернутым.
Сон накрыл ее мгновенно.
Если Сиринга Кэр и думала, что минувший день был худшим в ее жизни, то наступивший вторник убедил ее в обратном.
- Мисс Кэр, будьте добры... - голос Снейпа, как обычно, бесстрастен.
Ей пришлось при помощи короткого острого ножа снимать аккуратную стружку с двух серебряных брусков длиной в ладонь каждый - работа тяжелая и кропотливая, предназначенная явно не для женских рук. Сиринга вернулась в спальни Слизерина заполночь, с изрезанными руками, и остаток ночи проплакала от боли. Она не могла держать палочку, а потому и заживляющие заклинания оставались для нее недостижимыми. Просить помощи у кого бы то ни было, даже у мадам Помфри, не позволяла гордость. Среда прошла в заучивании наизусть домашнего задания - руки все еще плохо слушались ее (хвала изобретшему мантию - все настолько привыкли к огромным рукавам, что даже не заметили, как она прячет ладони...) В четверг - очередное взыскание. На этот раз Сиринге пришлось растирать цветы чеснока, поминутно отворачиваясь, чтобы чихнуть и вытереть слезы. Два ведра цветов! Руки не отмыть, запах не вытравить. «Уж лучше вычистить подземелья сверху донизу без магии, - ныла Сиринга, - добейте меня, кто-нибудь, из милосердия!» В субботу было легче - всего лишь смешать кленовый сок и сок олеандра и варить два часа, непрерывно помешивая. Лицо пришлось закрыть повязкой - сок олеандра ядовит. Возвращаясь, она с удивлением смотрела на свои руки, словно не веря, что они все еще на месте. Из Снейпа вышел бы отличный инквизитор, это точно.
Она не была дурочкой. К концу второй недели девушке показалось, что она уловила цель профессора Зелий: с одной стороны, он явно проверял ее чувствительность к тем элементам, которые, как правило, не вызывают энтузиазма у вампиров, а, с другой, он словно выстроил болезненность взысканий по нотам. Понедельник - что-нибудь несложное, но неприятное, вроде аккуратной нарезки жабьих глаз на четыре части, или сортировка крысиных хвостов. Вторник был самым болезненным днем, суббота - самым опасным. Четверг преподносил сюрпризы. «Мисс Кэр, каждый волос на тридцать три узла, сжечь и поместить пепел в колбы красного стекла, не перепутайте», - протягивая ей поднос с ворохом гладких, как стекло, русалочьих волос. На помощь...
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |