Энциклопедия в двух томах 27 страница

И. Б.

АШАНТИ МИФОЛОГИЯ, комплекс мифологических представлений народа ашанти (Западная Африка), создавшего на территории современной Ганы своё государство (кон. 17 —19 вв.). Архаические мифологические представления соседствуют в А. м. с более поздними, усложнёнными представлениями; на их основе возникла своеобразная «государственная» мифологическая символика (в разработке её большую роль играли жрецы), посредством которой мифы оказались «привязанными» к иерархической организации государства (ср. «вторичную» мифологию бамбара, догонов).

Главный среди богов (абосом) и духов ашанти — бог неба Ньяме, или Оньяме («сияющий»). Его именуют также Ньянкопон или Оньянкопон («истинно великий Ньяме»), Одоманкома и другими «хвалебными именами». Каждая ипостась Ньяме имеет свой символ. Один из символов Ньяме — паук (Анансе). Подобно пауку, Ньяме сотворил (сплёл) свой мир и живёт в центре этого мира. Его называют Великим пауком (Анансе Кокуроко). Паук фигурирует как культурный герой — в некоторых мифологических сюжетах о происхождении тех или иных элементов природы и культуры (с ним связывают, например, появление солнца, происхождение сказок и др.); в животном эпосе ашанти паук — трикстер.

Ньяме — демиург, благодаря ему возникли дождь и солнце, произошли люди. Прежде Ньяме жил на земле и только позже удалился в небо. В некоторых вариантах мифов Ньяме — богиня. Существовал культ Ньяме — храмы, жрецы. Посвященные ему алтари («дерево Ньяме») имелись почти в каждом дворе и представляли собой ствол дерева с тремя обрезанными ветвями, служившими подставкой для сосуда, который наполняли дождевой водой; часто рядом помещали также «топор Ньяме» (неолитическое орудие).

Супруга Ньяме — богиня земли Асасе Афуа. Как указывают исследователи (в частности, Ева Л.-Р. Мейерович), у ашанти ранние представления о божестве земли со временем значительно модифицировались. Вместо единой первоначальной богини земли Асасе Афуа появилось два мифологических персонажа — Асасе Афуа и Асасе Иа. Обе богини — дочери Ньяме (Асасе Афуа также и супруга Ньяме). Асасе Афуа — богиня плодородия и плодовитости; в её ведении — всё, что растёт на земле, и всё, что в ней содержится; её священное число — восемь, символ — восьмилучевая планета Венера; посвященное ей животное — коза; её священный день (день происхождения и почитания) — пятница. Асасе Йа воплощает бесплодие земли. Асасе Иа называют «Древняя мать-земля», а также «Земля, сотворившая нижний мир»; соответственно она является матерью умерших. У Ньяме было много сыновей, которых он послал на землю. Это — боги рек Тано и Биа, бог озера Босомтве, бог моря Опо и др.

Одно из наиболее значительных божеств — Тано (существовал культ Тано). Согласно мифу, Тано был обнаружен в истоках реки Агьентоа (впоследствии названной его именем) охотником на слонов Туо. Однажды Туо в пальмовом лесу услышал бой барабанов и шум (как будто там находились великий вождь и его приближённые), но никого не увидел. Испуганный, он углубился в чащу и оказался у истоков реки. Кто-то невидимый окликнул его по имени и спросил, зачем он пришёл и чего он хочет. Затем бог Тано, которому принадлежал таинственный голос, предложил Туо взять листья растения сумме, обвязать их вокруг оснований пальмовых деревьев и прийти сюда снова через семь дней. Позднее Туо пришёл к этому месту с людьми, которым он обо всём рассказал. И они услышали голос Тано. Сестра Туо — Анаа впала в транс, отправилась к истоку реки и отсутствовала семь дней. Вернувшись, Анаа объявила, что одержима Тано. Она стала танцевать и пророчествовать. Ею было сообщено людям желание Тано — чтобы они к нему приблизились. После этого люди основали близ истоков реки, где находился Тано, деревню и стали там жить.

У ашанти два основных культа — нторо (нторо — духи предков, а также объединения людей, почитающих одного из этих духов) и абусуа. Первый, восходящий к архаическим, возможно, тотемическим, представлениям, наследовался по мужской линии; абусуа — культ родовых предков, передававшийся по женской линии. В более древних по своему происхождению мифах, связанных с культом нторо, выступает божество Ньяме. Согласно одному варианту мифа о происхождении людей, некогда одна человеческая пара спустилась с неба, а другая вышла из земли. Онини — питон, пришедший от бога неба Ньяме и обосновавшийся в реке (Босоммуру), предложил этим людям, у которых не рождались дети, свою помощь. Он велел, чтобы мужчина и женщина каждой пары стали лицом друг к другу, затем нырнул в воду и, выплыв наружу, обрызгал водой их животы, сказав при этом «кус кус» (это заклинание произносится при отправлении культа нторо и Ньяме). После этого Онини отправил пары домой и велел мужчине и женщине лечь вместе. Женщины забеременели и родили первых людей. Они и их потомки составили нторо Босоммуру. Люди, принадлежащие к этому объединению, не убивают питонов. Сходные мифы существуют о происхождении других нторо: роль, аналогичную питону, играют крокодил, голубь, антропоморфный бог озера и др.

Большую роль у ашанти играют также культ предков и развившийся на его основе культ царей (ср. Догонов мифология). В культе предков главной является церемония адэ, основные обряды которой происходили в «доме скамеек». По представлениям ашанти, душа человека связана с его скамеечкой. Если хотели увековечить память о мудром вожде, то после его смерти его скамейку помещали в «дом скамеек». Вместилищем души всего народа ашанти являлся «золотой трон» — украшенная золотом и резьбой священная скамья. Его сохранность служила залогом благополучия страны. Согласно мифам, ашанти получили «золотой трон» благодаря Комфо Аноче.

Лит.: Шаревская Б. И., Старые и новые религии Тропической и Южной Африки, М., 1964; Danquah J. В., The Akan doctrine of God. A fragment of Gold Coast ethics and religion, 2 ed., L., 1968; Meyerowitz Eva L.-R., The Akan of Ghana. Their ancient beliefs, L., 1958; её же, The sacred state of the Akan, L., 1951; Rattray R. S., Ashanti, L., 1923; его же, Ashanti law and constitution, L., 1956; его же, Religion and art in Ashanti, L., 1959.

E. С. Котляр.

АШАЦВА-ЧАПАЦВА (ашацва, «творцы», и чапацва, «делающие»), в абхазской мифологии духи — прорицатели судьбы человека.

С. З.

АШВАМЕДХА (др.-инд. asvamedha), в древнеиндийской мифологии ритуал жертвоприношения коня (см., напр., миф о Сагаре). Мифы об А. отражают реальную церемонию жертвоприношения, засвидетельствованную ещё в ведийское время. Царь, желавший потомства, выпускал на волю коня и вместе с войском следовал за ним, подчиняя правителей тех стран, где оказывался конь. Поход продолжался год и был прелюдией к А. Затем возводили особое ритуальное сооружение — причинаванса, матица которого ориентирована на восток; внутри размещались очаги для трёх ритуальных огней; к востоку ставили большой алтарь с очагом в виде птицы; в центре этого очага находился «пуп вселенной». Далее выбирали коня определённой масти и приносили его в жертву (иногда условно). Престиж А. был столь велик, что совершившего сто А. считали способным низвергнуть Индру и стать царём вселенной. В упанишадах с А. связывалось сотворение мира из частей коня (ср. Брих.-уп. I 1 и др.). А. подробно описывается в «Шатапатха-брахмане», «Ваджасанейи-самхите Яджурведы» и других текстах. Ритуал А. обнаруживает ряд аналогий в традициях других народов.

Лит.: Иванов В. В., Опыт истолкования древнеиндийских ритуальных и мифологических терминов, образованных от asva «конь», в кн.: Проблемы истории языков и культуры народов Индии, М., 1974, с. 75—138; Dumont P.-E., Asvamedha. Description du sacrifice solennel du cheval dans le culte vй dique..., P., 1927; Bhawe S h., Die Yajus' des Asvamedha, Stuttg., 1939; Kirfel W., Der Asvamedha und der Purasamedha, в кн.: Altund Neu-Indische Studien, t. 7, Hamb., 1951, S. 39—50; Kane P. V., History of Dharmasвstra, н. 2, pt 2, Poona, 1941.

B. H. Топоров.

AШBATTXА (др.-инд. asvattha-, букв, «лошадиная стоянка»), в ведийской и индуистской мифологии сакральное фиговое дерево, наиболее частый и представительный вариант мирового дерева (см. Древо мировое) в Индии. Упоминается уже в «Ригведе» (I 135, 8; X 97, 5), нередко встречается в брахманах, упанишадах и эпосе. Во многих случаях, когда даётся описание мирового дерева, речь идёт именно об А. В частности, оно имеется в виду в знаменитой загадке из «Ригведы»: «Две птицы, соединённые вместе друзья, льнут к одному и тому же дереву. Одна из них ест сладкий плод, другая смотрит, не прикасаясь к плоду... На вершине этого дерева, говорят, есть сладкий плод, и к нему не стремится тот, кто не знает прародителя» (I 164, 20, 22: две птицы — солнце и луна, день и ночь и т. п.). Космические функции А. подчёркиваются уже в «Атхарваведе» («С неба тянется корень вниз, с земли он тянется вверх», II 7, 3) и особенно в упанишадах, где элементы А. соотносятся с разными частями макрокосма и создают основу для далеко идущих классификаций. Ср. образ перевёрнутого дерева (arbor inversa): «Наверху (её) корень, внизу — ветви, это вечная смоковница» («Катха-уп.» II 3, 1) или: «Наверху (её) корень — трёхстопный Брахман, (её) ветви — пространство, ветер, огонь, вода, земля и прочее. Это Брахман, зовущийся единой смоковницей» (Майтри-уп. VI 4). Но, разумеется, не менее распространён и обычный (неперевёрнутый) вариант А. Ср.: «Царь Варуна... держит кверху в бездонном (пространстве) вершину дерева. Они обращены вниз, вверху их основание» (PB I 24, 6). Если части А. моделируют мир, то, входя в тетраду других деревьев, во площающих идею мирового дерева, А. может принимать участие и в моделировании социальных и религиозно-ритуальных структур. Так, в Индии издревле известен ритуал, в котором с царём последовательно соотносится каждое из четырёх сакральных деревьев, из них изготовляются ритуальные чаши, подносимые царю для омовения представителями каждой из четырёх варн (см. Варна). Чашу из А. подносит вайшья, из ньягродхи — знатный друг, из удумбары — кшатрий, из палаши — жрец. В «Махабхарате» (III 115, 35) говорится о браке бездетных жён с деревьями, и в связи с этим выступают А. и удумбара, что может быть истолковано как отражение образов мужа и жены средствами «древесного» кода. А., как и некоторые другие деревья, играют определённую роль и в ритуале. Ср. описание в «Матсья-пуране» четырёхугольного алтаря с арками из ветвей четырёх деревьев, в т. ч. А. В связи с А. восстанавливаются два весьма архаичных мотива, которые в более позднее время могли соотноситься с деревом вообще или деревьями других видов (напр., с ньягродхой). Первый из этих мотивов — человек на дереве (при этом человек уподобляется дереву, ср. Брихад.-уп. III 9, 28 или Мбх. XI 5,3—24 и др.), и они оба рассматриваются как образ вселенной (см. Пуруша). Иногда этот мотив формулируется более конкретно: женщина у мирового дерева; этот мотив отсылает в конечном счёте к ритуалу человеческого жертвоприношения у мирового дерева [т. н. ашвамедха сохраняет в вырожденном виде идею мультиплицированного мирового дерева: 21 жертвенный столп (asvayupa, «конский столп»), т. е. 7Х 3]. Второй мотив — конь у мирового дерева (ср. описание ашвамедхи в «Ваджасанейи-самхите Яджурведы» и других текстах); хронологически он продолжает первый мотив и связан с переходом от ритуала жертвоприношения человека к жертвоприношению коня. Многочисленные индоевропейские параллели подтверждают древние истоки обоих этих мотивов и, возможно, даже самого названия «А.» [ср. мотив Иванушки-дурачка (трансформация первочеловека, первого жреца), пасущего лошадь в ветвях дерева; Иггдрасиль в «Эдде», авестийское название конюшни aspostano при др.-инд. asvasthana, Ашвинов и т. п.]. А. выступает как существенный элемент с определёнными символическими связями и в некоторых конкретных мифологических сюжетах. Так, в сказании о Пуруравасе и Урваши, известном в ряде версий, Пуруравас срывает ветви с деревьев А. и шами, трёт их друг о друга и добывает священный огонь, разделённый натрое: огонь для домашних обрядов, огонь для жертвоприношений и огонь для возлияний. Культ дерева в Индии также даёт значительный материал для выявления той роли, которую играла А.

Лит.: Топоров В. Н., Заметки о буддийском изобразительном искусстве в связи с вопросом о семиотике космологических представлений, в кн.: Труды по знаковым системам, т. 2, Тарту, 1965; его же, О брахмане. К истокам концепции, в кн.: Проблемы истории языков и культуры народов Индии. Сборник статей, М., 1974; Иванов В. В., Опыт истолкования древнеиндийских ритуальных и мифологических терминов, образованных от asva«конь», там же; Coomaraswamy А. К., The inverted tree, «The Quarterly Journal of the Mythic Society», Bangalore, 1938, v. 29; Chaudhuri N., A prehistoric tree cult, «Indian Historical Quarterly», 1943, v. 19, № 4; Emeneau M. В., The strangling figs in Sanskrit literature, «University of California. Publications in Classical Philology», 1949, v. 13, № 10; Ф hie me P., Das Rдtsel vom Baum, в его кн.: Untersuchungen zur Wortkunde und Auslegung des Rigveda, Halle, 1949; Viennot O., Le culte de l'arbre dans l'Inde ancienne, P., 1954; Lom mei H., Baumsymbolik beim altindischen Opfer, «Paideuma», 1958, v. 6, № 8; Toporov V., L «albero universale», Saggio d'interpretazione semiotica, в кн.: Ricerche semiotiche, Torino, 1973.

В. H. Топоров.

AШВИНЫ (др.-инд. Asvinau, двойств, ч.; от asvin-, «обладающий конями» или «рождённый от коня»), в ведийской и индуистской мифологии божественные братья-близнецы, живущие на небе. В «Ригведе» им посвящено 54 гимна целиком (по числу упоминаний А. идут сразу же после Индры, А гни, Сомы). А. принадлежат к небесным божествам и связаны с предрассветными и вечерними сумерками. Разбуженные Ушас, они несутся на золотой колеснице (трёхколёсной, трёхместной, широкой и т. п.), запряжённой конями, птицами (орёл, лебеди, соколы) и т. д., или на стовесельном корабле по небу над всем миром в сопровождении Сурьи. Они объезжают за день вселенную и прогоняют тьму. Утром их призывают к себе молящиеся. А. — знатоки времени (PB VIII, 5, 9, 21), они рождены небом, их место в обоих мирах. А. — спасители, помогающие в беде (I 118, 6—10 и др.); они приносят дары для ариев (I 117, 21), богатство, пищу, коней, коров, быков, детей, свет, счастье, победу, дают долгую жизнь, жизненную силу; они защищают певцов, вознаграждают их. Подчёркивается роль А. как божественных целителей (А. — «божественные врачи», «всезнающие»): они возвращают жизнь умершим (I 117, 7, 24; X 65, 12 и др.), излечивают слепых и хромых (I 112, 8; 117, 19; X 39, 3; Мбх. I 3: история Упаманью), совершают другие чудесные поступки. Они спасают гибнущих в водной пучине (ср. историю Бхуджью, спасённого А.); они же дают Шунахшепе совет, как спастись от заклания (Айт.-бр. VII, Рам. I и др.). Эта функция А. фиксируется и в более поздних текстах («Махабхарата», «Гопатха-брахмана» и др.).

А. связаны с мёдом (они дают его пчёлам, кропят им жертву, везут мёд на колеснице и т. д.) и сомой, на основании чего голландский индолог Ф. Б. И. Кейпер выдвинул гипотезу о замене в Древней Индии старого опьяняющего напитка из мёда сомой. А. нетерпимы к чужим; они выступают против злых духов, болезней, скупцов, завистников. Из всех божеств ведийского пантеона именно А. теснее всего связаны с солярными божествами и, как и последние, принимают участие в свадебных ритуалах (PB X 85).

А. изображаются юными (они — самые юные из богов, но вместе с тем и древние, VII 62, 5), сильными, прекрасными, обладающими здоровьем; подчёркивается их яркость, золотой цвет (цвет мёда; несколько раз они названы красными), они быстры, ловки, могучи, обладают многими формами (I 117, 9), украшены гирляндами из лотоса; они танцоры (VI 63, 5). Их сравнивают с птицами (орёл, гуси), быками, буйволами, газелями и т. д. Позднейшая иконография уточняет эти описания А.

Главная особенность А. — парность (III 39, 3 и др.); и, хотя А. — близнецы, иногда указывается, что они родились порознь (V 73, 4); согласно древнеиндийскому лексикографу Яске (Нирукта XII 2), один из А. — сын ночи, другой — сын рассвета (один — сын Сумакхи, другой — сын неба; PB I 181, 4). Не вполне ясно, как дифференцировались А. между собой в ранний период; позже (ср. уже Шат.-бр. IV I, 5, 16 и др.) оформляется ряд противопоставлений, с элементами которых связан каждый из А.: небо—земля, день—ночь, солнце—месяц и т. д. Их отец — Дьяус — Небо или Вивасват (в другой версии — Мартанда); матерью называют Ушас, Океан, реку Синдху, Саранью, дочь Тваштара. Жена их — Ашвини (V 46, 8). Вместе с тем Ушас выступает и как сестра А.; они связаны и с дочерью бога солнца Сурьей (А. одновременно её мужья и сваты для Сомы, X 85); Рушан — их сын, вместе с тем А. (порознь) — родители Накулы и Сахадевы — двух младших пандавов. А. также выступают вместе с Индрой, Рудрой (и рудрами), Вач, Сомой и т. д.

В ряде мифологических сюжетов А. играют видную роль. Основной из них (Шат.-бр. III) описывает рождение А. Дочь Тваштара Саранью стала женой Вивасвата. Родив Вивасвату двух близнецов Яму и Ями, Саранью, не любившая супруга, подменяет себя во всём подобной ей женщиной, а сама, обернувшись кобылицей, убегает из дому. Заметив обман, Вивасват, превратившись в коня, пускается в погоню и настигает её. После примирения Саранью рождает двух близнецов-братьев — Насатью и Дасру, которые и стали называться Ашвинами (также и Насатьями). А. выступают и в сюжете поединка Индры со своим бывшим другом асурой Намучи, который лишил Индру силы. А. дали Индре совет, как победить Намучи (с помощью покрытой морской пеной ваджры). После убийства Намучи А. из его крови приготовили лекарство, вернувшее Индре силу («Шатапатха-брахмана» и др.). А. исцеляют Индру и тогда, когда он выпивает чрезмерное количество сомы после убийства Вишварупы, сына Тваштара («Махабхарата» и др.). Один из наиболее известных мифологических сюжетов, связанных с А., излагается в «Шатапатха-брахмане» (IV), «Махабхарате» (III), «Брихаддевате» и др. (ср. также упоминания о нём в «Ригведе» и иную версию в Джайм.-бр. III 120—127). А. (Насатья и Дасра) однажды увидели красавицу Суканью, выходившую после купания из воды, и предложили ей выбрать из них себе мужа. Суканья отказалась, т. к. у неё был уже муж, дряхлый отшельник Чьявана. Тогда А. омолодили Чьявану и вместе с ним вышли из озера в виде прекрасных юношей, не отличимых друг от друга. По тайному знаку Суканья всё-таки сумела выбрать Чьявану, который в благодарность дал А. долю в возлияниях сомы, чем вызвал гнев завистливого Индры. В других сюжетах, однако, А. не раз выступают в свите Индры или как его помощники в битвах. Богине Кали А. дают брови. Особенно многочисленны мотивы спасения А. кого-либо из беды.

Почитание А. продолжалось и в послеведийскую эпоху. В эпосе, пуранах, «Хариванше» они именуются Ашвиникумара, т. е. «дети кобылы», хотя их конская природа, как и в ведийских текстах, остаётся завуалированной. В дальнейшем появляются другие пары близнецов, дублирующие А. В образе А., по всей вероятности, нужно видеть следы древнего индоевропейского культа близнецов (см. Близнечные мифы). А. близки древнегреческим Диоскурам, сыновьям Зевса. Как и А., они связаны с конями, сменой дня и ночи и, следовательно, солнцем, с функцией спасения. Мотив рождения Диоскуров из яйца соотносим с тем, что А. — сыновья Мартанды (букв, «яйцо смертного»; см. Мбх. XII 208, 17). Образ А. проник в некоторые культурные традиции народов Юго-Западной Азии.

Лит.: Миллер В. Ф., Очерки арийской мифологии в связи с древнейшей культурой, т. 1 — Асвины — Диоскуры, М., 1876; Ригведа, М., 1972, с. 166—69, 327 — 32; Myriantheus L., Die Ac vines oder arische Dioskuren, Mьnch., 1876; Baunack Th., Ьber einige Wundertaten der Asvin, «Zeitschrift der Deutschen Morgenlдndischen Gesellschaft», 1896, Bd 50, S. 263—87; Przyluski J., Les Asvin et la Grande Dйesse, «Harvard Journal of the Asiatic Studies», 1936, v. 1; G a dg el V. А., The Asvins, «Journal of the University of Bombay», 1947, v. 16, p. 19—27; Jog K. P., The Asvins in the Rgveda and their traces in later literature, там же, 1965, v. 34, p. 1—65; Lцmmel H., Vedische Skizzen (2 Nasatya), в сб.: Festschrift fьr W. Schubring, Hamb., 1951, 25 — 38; Renou L., L'hymne aux Asvin de l'Adiparvan, в сб.: Eastern and Indian studies in Honour of F. W. Thomas, L., 1939, p. 177—87; Bhattacharji S-, The Indian theogony, Camb., 1970, p. 236—48.

В. Н. Топоров.

АШИ, Арти (авест.), в иранской мифологии персонификация удачи, изобилия, аналогичная римской Фортуне. «Яшт» (XVII, 15) гласит: «Ты, Аши, есть телесное воплощение великой славы». А. наделяет богатыми землями, золотом и серебром, прекрасными жёнами и дочерьми. В следующих строфах (16) отцом А. назван Ахурамазда, матерью — Спента-Армаити (Арматай), братьями — Сраоша, Рашну, Митра, сестрой — религия маздеизма. Уцелел фрагмент древнего мифа (54—56) о борьбе за овладение А. между двумя родственными, но враждующими племенными группировками и о троекратных попытках А. скрыться от их покушений в шерсти барана.

Л. Л.

АШHAH (шумер.), см. Лахар и Ашнан.

АШУН, в мифологии чинов Бирмы (тибето-бирманская группа) священная птица (ворон). А. снесли и высидели яйцо, из которого вышли предки чинов. Сами вороны также рассматриваются как прародители чинов. Запрещено их убивать и есть.

Я. Ч.

АШШУР, в аккадской мифологии центральное божество ассирийского пантеона. Первоначально — бог-покровитель города Ашшур (главный храм — Эхурсагкуркурра). Возвышение А. связано с усилением политического влияния в Ассирии города Ашшур. Как верховное божество А. получает (впервые в 13 в. до н. э.) титулы и эпитеты шумерского Энлиля: «Великая гора», «Владыка стран», «Отец богов». В 9 в. до н. э. (второе возвышение Ассирии) А. индентифицируется с Аншаром (см. Аншар и Кишар)у отцом Ана, и возвышается над всеми богами. В ассирийской (из Ашшура) версии вавилонской поэмы о сотворении мира («Энума элиш») Аншар-А. заменяет как бог — творец вавилонского Мардука. Жена А. — Иштар Ашшурская или Иштар Ниневийская, а также Нинлиль (в шумерской мифологии Нинлиль — жена Энлиля; результат идентификации А. с Энлилем), сын — Нинурта (имя сына Энлиля), дочь — богиня Шеруа, или Эруа (хурритская?). Подобно Мардуку, А. узурпирует черты многих божеств: он — вершитель судеб (как шумерские Ан, Энлиль), бог-судья (как Шамаш), военное божество (как Нинурта) и даже божество мудрости (шумер. Энки, аккад. Эйя). Эмблема А. — крылатый солнечный диск. На памятниках 2—1-го тыс. до н. э. обычно изображается в виде бога с луком, наполовину скрытого крылатым солнечным диском, в лучах которого он как бы парит. На обелиске ассирийского царя Тиглатпаласара I (12 в. до н. э.) А. изображён в виде крылатого солнечного диска, из которого две руки протягивают

лук царю-победителю.

В. К. Афанасьева.

Ашшур. Культовый рельеф из Ашшура. 8—7 вв. до н. э. Берлин, Переднеазиатский музей.

АШЫКАЙДЫН, в мифологии туркмен и узбеков хорезмского оазиса покровитель (см. Пиры) певцов и музыкантов. А. также наделяет шаманским даром, но может и лишить человека рассудка. Возможно, образ А. сформировался под влиянием мифов о первом шамане и певце Коркуте. Считалось, что для обретения дара музыканта надо совершить паломничество к могиле А. и провести там ночь, играя на дутаре и распевая песни. А. должен явиться паломнику и благословить его на занятие музыкой и пением. В народной поэме «Неджеб Оглан» А., благословляя своего ученика, музыканта и певца, дарит ему чудесный дутар. А. — один из персонажей эпоса о Гёроглы (см. Кёр-оглы), в котором он помогает другу Гёроглы сыну кузнеца Керему жениться на богатырше Харман-Дяли, побеждавшей всех женихов (в т. ч. и самих Гёроглы и Керема) в состязании в музыке и пении. Харман-Дяли терпит в конце концов поражение от спрятавшегося в могиле А., который уступает Керему своё право жениться на ней. Этот рассказ аналогичен одному из мифов о Коркуте, в котором тот помогает герою добыть невесту, победив её безумного брата, убивавшего всех сватов.

Лит.: Басилов В. Н., Культ святых в исламе, М., 1970, с. 63, 66.

В. А.

АЭДОНА ('Бздюн, «соловей»), в греческой мифологии супруга фиванского героя Зета. А. завидовала своей невестке Ниобе, жене Амфиона (брат Зета), имевшей многочисленное потомство. Она попыталась убить старшего сына Ниобы, но по ошибке убила своего собственного сына Итила. Из жалости к ней боги превратили несчастную в соловья, на что указывает имя героини (Hom. Od. XIX 518—523). Существует иная версия мифа об А., убившей сына вместе со своей сестрой Хелидоной (букв. «ласточкой»), обесчещенной мужем А. Сестры были превращены Зевсом в ласточку и соловья (Anton. Liber. XI).

А. Т.-Г.

АЭНДОРСКАЯ ВОЛШЕБНИЦА, по библейскому преданию, волшебница из Аэндоры, вызвавшая по просьбе Саула, первого царя израильского, тень пророка Самуила и предсказавшая Саулу поражение в войне с филистимлянами и его гибель вместе с сыновьями (1 Цар. 28).

АЭРОПА (Бесьрз), в греческой мифологии внучка критского царя Миноса. Отец А. Катрей отдал её посетившему Крит мореплавателю Навплию с просьбой утопить А. в море или продать в рабство на чужбину (он поступил так либо потому, что застал А. в объятиях раба, либо потому, что Катрею была предсказана гибель от руки одного из его детей) (Schol. Soph. Ai. 1297). Однако Навплий пожалел А. и выдал её замуж за Атрея, которому она изменила с его братом Фиестом (Apollod. epit. Il 10—11). Разгневанный Атрей велел бросить А. в море.

В. Я.

АЮ, Айю (др.-инд. Ayu-, ср. ayu-, «жизненная сила»), персонаж ведийской мифологии, видимо, связанный с жизненной силой. А. — «юнейший» (PB II 20, 24), рождённый после других, обладающий поэтическим даром. Иногда А. враждебен Индре (I 53, 10 и др.), но в других случаях А. и его потомки совершают для Индры добрые дела или же Индра убивает врагов А. Упоминается мать А. (или даже две его матери и его сыновья). А. связан с Ману, А гни, Урваши, вообще с богами. Это же имя во множественном числе обозначает класс существ, происходящих от А., иногда, видимо, род людской. Именно они возжигают Агни, находят и очищают сому, доят большую корову.

В. Т.

АЮСТАА, в абхазской мифологии чёрт; приносит вред людям, животным. Согласно поверьям, если А. вселяется в человека, тот заболевает. Но часто человек хитростью одерживает над А. победу.

С. З.

АЯКС, Аянт (БЯбт, род. падеж — БЯбнфпт), в греческой мифологии имя двух участников Троянской войны; оба воевали под Троей как соискатели руки Елены. В «Илиаде» они часто выступают рука об руку: в битве за стену, окружающую ахейский лагерь (XII 265 — 370), в обороне кораблей (XIII 46—82, 126 след.), в сражении за тело Патрокла (XVII 531 след., 668 след., 718—753) и сравниваются с двумя могучими львами или быками (XIII 197 — 205; 701 — 708).

Самоубийство Аякса Теламонида. Фрагмент росписи чернофигурной амфоры Эксекия. Ок. 530 до н. э. Болонья, Городской музей.

А. Оилид, сын Оилея и Эриопиды (Эриопы), царь Локриды, предводитель ополчения (40 человек) из Локриды (Средняя Греция). Искусный копьеметатель и прекрасный бегун, уступающий в скорости только Ахиллу. Его воины славятся как лучники и пращники. Этот, т. н. «меньший А.» или «малый А.», — не столь могучий и не столь высокий ростом по сравнению с А. Теламонидом (Hom. Il. II 527 — 535). Он известен своим буйным и дерзким нравом. Так, во время взятия Трои он совершил насилие над Кассандрой, искавшей защиты у алтаря Афины (Apollod. epit. V 22; Ver g. Aen. II 403—406). По совету Одиссея ахейцы собирались за это святотатство побить А. камнями (Paus. X 31, 2), но тот нашёл убежище у алтаря той же Афины. Однако при возвращении флота из-под Трои разгневанная богиня разбила бурей у Кикладских островов ахейские корабли (в т. ч. корабль А., метнув в него перун). А. спасся и, уцепившись за скалу, похвалялся, что он жив вопреки воле богов. Тогда Посейдон расколол трезубцем скалу, А. упал в море и погиб. Тело его было погребено Фетидой на острове Миконос, вблизи Делоса (Apollod. epit. VI, 6; Нуg. Fab. 116). Святотатство А. по решению оракула жители Локриды искупали в течение тысячи лет, посылая в Трою ежегодно двух дев, которые прислуживали в храме Афины, никогда не покидая его. Согласно Аполлодору (epit. VI 20) и Полибию (XII 5), этот обычай прекратился после Фокидской войны (4 в. до н. э.).

А. Теламонид ведёт свой род от Зевса и нимфы Эгины. Он — внук Эака, сын Теламона и Перибеи, двоюродный брат Ахилла. Имя его связано с мифом, в котором фигурирует Геракл как друг саламинского царя Теламона. Во время посещения острова Саламин Геракл обращается с мольбой к Зевсу даровать Теламону доблестного сына; когда Зевс в знак согласия с просьбой Геракла посылает в виде знамени орла, Геракл советует Теламону назвать будущего сына именем Б'Ябт (от греч. б'Яефьт — орёл; Apollod. III 12 7). А. — царь Саламина, приведший под Трою 12 кораблей (Hom. Il II 557 — 558). Под Троей А. прославился как герой, уступающий в доблести только Ахиллу. Он огромен ростом (т. н. «большой А.»), грозен, могуч, вооружён громадным семикожным щитом, покрытым медью (VII 206—223). А. выступает в бою как сам бог Apec (VII 208), шагает крепко, потрясая мощным копьём. Он мечет в Гектора огромнейший камень и пробивает им щит врага (VII 268 — 270). При появлении А., несущего свой щит как башню, троянцы разбегаются в испуге (XI 485 — 487), а он продолжает разить врагов, бушуя на равнине (XI 496 след.). Когда убит Патрокл и происходит борьба за его тело, А. своим щитом прикрывает поверженного (XVII 132—139), а затем помогает ахейцам унести с поля боя тело Патрокла, отражая вместе с А. Оилидом троянцев (XVII 718—753). В битве у кораблей А. противостоит Гектору (XV 500—514). Защищая корабль от огня, он убивает в рукопашной схватке 12 мужей (XV 730—745). После гибели Ахилла А. самоотверженно защищает от троянцев его тело (Apollod. epit. V 4) и поэтому считает себя вправе унаследовать доспехи убитого героя. Однако доспехи присуждаются (причём судьями выступают троянцы или союзники ахейцев) Одиссею, и оскорблённый А. решает перебить ночью ахейских вождей. Но Афина, спасая ахейцев, насылает на него безумие и жертвой меча А. становятся стада скота. Когда рассудок возвращается к А., он не может пережить навлечённого им на себя позора и, обманув бдительность своей жены Текмессы и соратников, в отчаянии кончает жизнь самоубийством. Тело А. по решению Агамемнона не было предано огню, и его могилой стал Ретейский мыс (Apollod. epit. V 6). А. не может забыть нанесённого ему Одиссеем оскорбления даже в аиде, где на приветливые речи Одиссея он отвечает мрачным молчанием, сохраняя и в царстве мёртвых непреклонный и упорный дух (Hom. Od. XI 541 — 565). Судьбе А., его безумию и смерти посвящены трагедия Софокла «Аякс» и не дошедшая до нас трилогия Эсхила «Спор об оружии».

Дата добавления: 2015-08-28