Татьяна Евгеньевна Хмельницкая 5 страница

Вы так печальны, устали, наверное, Юлия Всеволодовна? – голос был глубокий и сочувствующий. Устремив свой взгляд на говорящего наткнулась на строгие и внимательные карие глаза Максимилиана.

Да есть немного – отмахнулась я, вроде получилось непринужденно.

Свадьбы утомляют, но это так здорово начинать свою супружескую жизнь с радости. Хороший обычай, не так-ли?

Да конечно…вы правы – мне не хотелось утомительной беседы с малознакомым человеком и я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь такое эдакое, и удалиться, но неожиданный собеседник не дал мне это сделать

Знаете, в древности был культ, и те кто этот культ соблюдали называли себя «друидами». Это было в средние века, в то самое время, когда о друидах совсем забыли, а во Франции царил голод и смерть. Церковь ничего не могла сделать и ее власть пошатнулась, а на поверхность вылезли и начали крепнуть языческие культуры. Эта незнакомая и страшная ветвь язычества придумала страшный обычай, делать жертвоприношение на свадьбе. Это считалось благом для зарождающейся семьи, и омовение кровью было необходимо для скрепления уз. Об этой ветви ничего не известно, почти…продержалась она не долго, примерно полвека, может чуть больше. Потом они канули на несколько веков, пока в Европе не заговорили снова о друидах. Только это были совсем другие друиды.

К чему Вы мне это рассказываете, Максимилиан?

Просто, мне кажется, что жертвоприношение живо и по сей день, но только это не физическая расправа, а скорее духовная. Может мне показалось?

Может – резко сказала я, сама не ожидав от себя такой вспыльчивости – в рамках какого из Ваших университетов вы увлеклись течением друидов?

Это хобби – благодушно ответил управляющий - я люблю историю, как таковую.

Может это из-за имени? Оно кажется тоже очень историческое

Вполне возможно, это первый порыв, а дальше увлёкся – широко улыбнулся мне собеседник – друзья называют меня менее помпезно, Макс…и красивые дамы тоже.

Вы хотите дружить? – грубо нарывалась я, но собеседник не дрогнул

Да, очень хочу с первого мгновенья как увидел. Вы располагаете к себе Юлия.

Со мной хлопот не оберешься, куда там дружить – неожиданно для себя улыбнулась я. Это действительно стало неожиданностью, ведь всего секунду назад я хотела его прогнать.

Я не боюсь трудностей…я принимаю их.

Оптимистично. Мне нужно вас покинуть…Макс. Увидимся как-нибудь.

Всенепременно, босс – шутливо и грациозно склонил Максимилиан голову – уверен в этом.

Как обидно осознавать на следующий день после бракосочетания, что за всю свадьбу эпизод с Максимилианом был самым интересным событием. Маринка, которая должна была быть со мной неотступно, исполнила своё предназначение «подружки невесты», но неотступно она была с каким-то парнем, как потом выяснилось начинающим адвокатом. Не прошло и трёх дней, как она завалилась ко мне в квартиру и щебетала только о своей неслыханной любви к этому парню. Через каждое слово я слышала восхищенные возгласы какой Юрочка молодец, и какой он замечательный и умный и там всякие сюськи-масюськи, тьфу! Но все-таки за Маринку я рада, как ни крути. Ей влюбленность идет. Она всегда была красоткой, но этот блеск в глазах, и сияние в лице делали ее божественной. А вот в моей жизни наступил другой период, который должен осуществиться на днях и имя ему «Свадебное путешествие». Хотелось надеяться, скучно не будет. М-да, надежды оправдались.

Когда мы прибыли в аэропорт, всё было чинно и благородно. Проследовав в окружении охранников через всё здание аэропорта к нужному терминалу, и остановившись у стойки регистрации, я почувствовала какое-то беспокойство. Летать я не боялась, это даже забавно, но сейчас меня обуял откровенный страх. Я бессмысленно стала вертеть головой, высматривая возможную угрозу.

Почему ты вертишься? – задал свой вопрос видя моё странное поведение муж

Ничего, просто …с городом прощаюсь…как-то так – отозвалась я. И в этот самый момент, какая-то немыслимая сила заставила меня обернуться. Ничего конкретного я не видела, но смерть была рядом. Мысленный приказ вышел сам собой: «не в меня, в окно», и через мгновение раздался хлопок и витраж аэропорта дал трещину. Охрана, тут же отреагировала, меня и Юлика повалили на пол двое парней, а трое других рассредоточились по залу. В ту самую минуту я была уверена, что никого не найдут. Не то чтобы я не доверяла профессиональной охране, а потому…сама не знаю почему, но уверена.

На рейс мы попали только на следующий день, в то же самое время, уставшие и желающие одного – поспать. Допросы, разбирательства, замеры, репортёры – голова кругом. Но с другой стороны, что мы с Юлианом, мы то отдыхать едем, а Иван Ивановичу с этим оставаться. Решено было охрану отправить с нами, и как по мановению волшебной палочки, нашлись и билеты и места и визы. Удивившись сей метаморфозе, я в последствии выяснила, что охранники летели с нами, но не те что нас провожали, а другие под видом «русо-туристо-облик-аморали». Тоже мне конспираторы.

Удачный перелет как выяснилось, не самая важная вещь в мире, важно вовремя заблудиться в аэропорту и на ровном месте подвернуть ногу. Больно, но быть на месте водителя встречающего нас и обеспечивающего трансфер до отеля, не хотелось. Бедолага погиб мгновенно, скатившись с трассы под уклон.

Отель был красив, но его красота меня не впечатлила. Хотелось домой. Из-за ноющей ноги плавать я не могла и только загорала. Пару раз муж отнёс меня в воду и насильно заставил плавать. Не вышло. В итоге вместо месяца мы пробыли на прекрасном и экзотичном юге Испании неделю и улетели обратно.

Глава четвертая

Сидя на моей кухне Иван Иванович, был хмур и очень озабочен. Первый кто попал под подозрения был мой муж. Как выяснилось, он надежд не оправдал, был чист и прозрачен как стекло. Вторым, человеком на подозрении стала дама, состоявшая до меня «в любовной связи» с Юлианом, но и она вышла из подозрения. Ревность и деньги два самых главных мотива. Конкуренты пока помалкивали и второстепенный мотив тоже отпадал. Было от чего хмуриться всесильному начальнику службы безопасности. Я как могла пыталась его утешить и готова была согласиться на что угодно. Вот как раз что угодно он от меня и потребовал. Теперь я должна была везде и всюду находиться в компании телохранителя. Для этих целей в моей шести-комнатной квартире была отдана одна комната, а точнее сказать под житие сменного телохранителя. Я и до свадьбы была под присмотром Тимура, а уж после трех покушений предписание Ивана Ивановича необходимо было исполнять. Умом я понимаю что это важно и жизнь мне дорога, но вот сердцем или еще чем-то, наверное шестым чувством знала - в ближайшее время покушений можно не ожидать.

Медовый месяц был окончательно испорчен, но мой молодой супруг пережил это стойко. Иногда даже находил в этом нечто забавное.

Осень напомнила о себе желтеющими листьями и пожухлой травой. Теплые дни и холодные ночи стали закономерностью. День хоть и был всё еще длинным, но радовал не зноем и томлением, а увяданием тепла и активностью студентов. Второй курс я начала как студентка заочница. Маринка недоумевала таким драконовским планам, как заключение меня в четырёх стенах, но услышав о моих злоключениях немедленно передумала и стала ярой защитницей методов Ивана Ивановича.

Муж, разделяющий моё заключение вскоре стал озлобленным и нелюдимым. Посоветовавшись со всеми своими близкими людьми, было решено определить его на работу. С середины сентября он стал официальным вторым заместителем управляющего компанией. Должность так себе, но Юлиан ей очень обрадовался. Хорошее расположение духа к нему вернулось, а вместе с ним, с духом этим и вернулись наши с ним свидания. Да-да, оказывается это так здорово ходить на свидание к собственному мужу. Цветы, подарки, комплименты, рестораны, театры, выезды на природу – жизнь лилась рекой. Я чувствовала себя девушкой из мелодраматического фильма, и мне это нравилось.

В один из декабрьских дней, когда я в очередной раз устав от подготовки к сессии и решив поговорить с Максом, так до него и не дозвонившись, залезла на какой-то сайт. Это был сайт о том, как из дурнушки сделать красотку. Дурнушкой я себя не считала, но и красоткой не была. Сайтом по своей женской природе заинтересовалась. Там предлагалось самой создать свой имидж, всего на всего загрузив фото. Так я и поступила. Через утомительное число нажатий на тестовые вопросы я получила результат обработки моей фото, и того как я могу выглядеть. Это было чудо! Осветлённые длинные волосы лежали крупными локонами по моим плечам, зеленые глаза были густо подведены, а ресницы стали длиннее из-за черной туши. Легкий загар, розовые губы. Неужели передо мной фото меня? Белиссимо! Я распечатала фото на цветном принтере и вложила ее в сумку для ноутбука подаренного мне другом детства. Мне почему-то показалось, что именно там ей самое место. И в это самое время, Макс показался на экране компьютера.

Привет, Юлька! Как дела? – весело помахал рукой Макс

Привет, всё нормально. Сам как? – просияла я в ответ

Я тоже ничего, учусь. Папа говорил, что ты теперь заочница и затворница – хохотнул друг

О, да! Сижу в темнице сырой и только знания меня питают

Ты в своем репертуаре, подружка

Куда там…ты прилетишь на каникулы, или Новый год? – задала я свой главный вопрос

Я…хм…нет, скорее всего нет…я тут, в общем – мямлил Макс, а потом я и сама поняла, что он там «в общем» имел ввиду. На заднем плане экрана промелькнул женский силуэт завернутый в банный халат. Вот это был удар, так удар! Сердце на секунду сжалось и мне показалось, что я умираю. Вот-вот это самое сердце остановиться и телохранители не успеют откачать. Мысленно я себя успокаивала, смотря в упор на Макса, который говорил и говорил мне что-то. Он улыбался, как и всегда и был моим Максом, но при этом я ощутила острую и болезненную потерю. Когда-то давно еще в школе я отпустила его, но он не ушел совсем от меня, продолжал быть рядом. Сейчас он от меня ушел навсегда, я это поняла сразу. Отчего мне так больно? От того что Макс теперь не хватается за меня как за родного человека, и живёт своей жизнью? Я сама этого хотела…Больно, как же больно. Он встретить Новый год в далёкой Америке, с той далёкой девчонкой, а не со мной. Я больше не важна, меня больше нет.

Максим, мне пора. Поговорим потом, ладно? – резким холодным тоном прервала я его теплую, полную радости речь.

Что случилось? – сдвинутые брови, забота во взгляде, Макс, прежний Макс. Теперь не мой Макс.

Ничего. Пока. – и захлопнула ноутбук.

Говорят женщины, когда им плохо в первую свою стадию звонят подружкам, во вторую если первая не случилась или не подействовала, напиваются. Я перешла сразу ко второй. Маринке звонить бесполезно, у нее роман с адвокатом, или почти адвокатом Юрочкой.

Прошествовав на кухню, открыла холодильник и достала огромную бутылку водки. Порезала лимончик, огурчик и хлебушек. Выложила всё это на поднос. Ничего себе так нтюрморт получился. Но чего-то не хватало. Я огляделась по сторонам и увидела цветы, подаренные мужем. Набрав в высокий стакан воды, и укоротив стебель розы, вытянутой из букета на половину, сунула этот стебель в стакан. Всё, вот теперь точно всё.

Всё у меня наступило через тот самый промежуток времени или рюмок когда до дна осталось совсем немного, а сил допить нет. Хлеб и огурцы кончились, а горькая никак не кончалась. Тут мой разбалансированный взгляд упал на розу. Достав ее из стакана, я поднесла ее к носу и со всей силы вдохнула аромат.

Синьор Дамиан, благодарим Вас за радушный прием – чинно произнёс Жак Мартенье – угощенье и Ваш дом великолепны

Я рад встретить единомышленников. К тому же для меня есть поручение от приближенных Магистра. Судя по письму нам медлить нельзя. Когда Вы готовы отправиться в путь? – вежливый, благородный, изящный испанец с огромными красивыми глазами горной птицы. Прямой нос, гордый взгляд, осанка все красноречиво повествовало о древности рода.

Мадмуазель Марлен устала с дороги, думаю, два дня отдыха пойдут ей и всем нам на пользу. Как Вы считаете Марлен?

Нет, нам надо выдвигаться на рассвете. Я уверена, за нами погоня и хочется успеть завершить начатое. Есть еще одно послание, которое мы должны вскрыть на месте окончания нашего пути. Давайте попробуем уложиться в минимальные сроки.

Как будет угодно сеньора, если Вы полагаете…на рассвете выдвигаемся в путь. Вас устроит? – величаво спросил испанец.

Меня, да. Что касается месье Мартенье, то… - оглянулась я на Жака и помедлила с продолжением

Я готов. Я совсем забыл, ведь у Вас свадьба и вам не терпится покончить с делами и заняться более увеселительными…занятиями – зло сверля меня глазами подхватил мою фразу возлюбленный.

Да, я всегда помню о данных мне обещаниях. Прежде первое, потом второе, и…- продолжила накалять обстановку я.

Конечно, ведь Харгед богат и знаменит, не так ли? Таким мужем может гордиться любая девушка.

Да, главное он не давал никаких обетов, на счет отношений…хм…к женитьбе. Это главное его преимущество – в камине треснуло палено и искры от его разлома сверкнули в воздухе и погасли осыпаясь на каменный пол черным пеплом. Это мелкое обстоятельство заставило меня прекратить спор, который не прекращался уже около четырёх месяцев. Практически всё то время, что мы были в пути. Я замолчала на некоторое время, а мужчины не знали чем себя занять. Я их вполне понимаю, что можно сделать с девушкой, которая сидит с остекленевшим взглядом и без единой эмоции на лице. Я же тем временем, хоть и частично присутствовала в обеденном зале синьора Дамиана Ваткуро, большей своей сутью была далеко за пределами Испании.

Дорога была пустынной, но я точно ощущала, что скоро всё измениться. Я подошла к кустам и спряталась за ними. Я хоть и не обладала плотью в данное время, но увидеть меня было можно, мало того я вполне могла всё осязать и брать то что мне было нужно. Полезное свойство оказываться сразу в двух местах одновременно. Постояв немного скрытая ветвями куста, я скорее ощутила, чем увидела движущийся отряд из пятнадцати человек. От них веяло магией, даже не так, от них сыпало в разные стороны магией. Природу этой магии узнать легко. Боевая, мощная, пожирающая врагов. С такой я столкнулась дома, когда меня посватали. Просто так разделить магию на различные возможности это грубо. Да, магия бывает разной, но всё таки ее можно укрупненно соотнести к тем или иным навыкам. В отряде ехал боевой маг, мало того, там ехал мой жених. Магический рисунок у каждого свой. Подделать или скопировать можно, но это будет грубо и вызывающе. Каждый маг вплетает в своё магическое полотно отдельные элементы, копирующие его душевное состояние и возможности. Например, обладая сильной волей, но при этом будучи боевым магом рисунок из которого творятся заклинания будет основан на твердости и уверенности, а значит самыми сильными заклятьями будут те что работают на вере в победу и стремление к общей цели околдованных людей. Магия защиты здесь не поможет, она будет слаба и защитить сможет только самого мага.

Рисунок моего жениха был основан на достижении цели, хитрости и выносливости. Опасное сочетание для всех кто встанет у этого человека на пути. Все эти месяцы я чувствовала погоню, но знала, догнать они не смогут. Сейчас моя уверенность таяла. Надо было что-нибудь срочно предпринять. Осмотревшись по сторонам, я заметила привлекательную полянку с журчащей речушкой. Эта речка была так узка, что вполне можно было перепрыгнуть ее. Но главное в ней было только одно – это была пресная вода и достаточно чистая.

Войны поравнялись с моим кустом и я щелкнула пальцами, быстро сплетая «домашнее» заклятье. Почувствовать магическую силу в бытовой магии крайне трудно, но сослужить службу она вполне может. Конь одного из рыцарей споткнулся и почти упал, но уменье его седока не позволило коню и седоку упасть на дорогу.

Хевдинг, кони устали, надо сделать привал – обратился рыцарь со споткнувшейся лошади. Луна светила очень ярко, к тому же было полнолунье и рассмотреть всех в отряде не составляло ни какого труда.

Во главе отряда на большой и сильной лошади восседал Харгед, вот к нему-то и обратился невысокий, но статный молодой мужчина с красивым лицом. Уверена, что такие вот красавцы при дворе имеют большой успех у дам. Вот и сидел бы при дворе, а не ездил по ночным дорогам вместе с моим женихом.

Хорошо, спешиваемся. Заночуем на той поляне. С первыми лучами солнца снова в путь.

Днем безопаснее – снова встрял красавчик. Мне он начинал нравиться с каждой секундой. Похоже он имеет вес в их отряде, а значит на него и надо воздействовать. Напрямую на Харгеда я боялась применять магию, он мог просто догадаться, пусть даже если не почувствовать. К тому же мне надо было выяснить, зачем они тут или если не получится, то узнать, почему они так точно едут по следу.

Нет, на рассвете. Нельзя терять время.

Все спешились, ослабили подпруги на своих лошадях и разожгли костёр. Мне холодно не было, ведь моё тело находилось в хорошем крепком замке и похоже возле камина, а вот рыцарям было прохладно. Ночи в Испании тёплые, но по сравнению с днем кажется, что замерзаешь. Когда часть мужчин пошла в лес, а другая осталась возле костра, я сотворила заклинание и молодой красавец задал свой вопрос так интересующий меня.

Почему мы спешим, дружище? Никуда они от нас не денутся.

Понимаешь, Альси, среди них есть маг. Конечно, это магия бытовая, и маг слабенький, но это совсем не значит, что более сильный маг просто себя пока не проявляет. Я боюсь потерять ту волосяную ниточку, что чувствую, идя по следу. Каждый день пути сводит возможность найти след к нулю.

Сейчас ночь, и они скорее всего нашли ночлег. Расстояние сохраняется

Да, поэтому мы поедем на рассвете, чтобы не потерять их из виду.

А почему ты считаешь, что у них в отряде есть маг?

Речь идет не о маленьком кошельке денег, а об нескольких бочонках золота. Такое просто так не зароешь. Надо наложить заклятье, чтобы спрятать его ото всех. Ладно, давай поедим и спать.

Я отпустила сознание этого красавчика Альси и решила вернуться обратно в тело. Через мгновенье я была в тёплой и уютной комнате, с красивым и умным Жаком наедине.

Вы долго блуждали где-то, Марлен. Я уже испугался, когда вы долго не возвращались. А что касается синьора Дамиана, так тот вообще, перепугался до самых глубин души. Я объяснил…про Вас и …дар. Он понял – прям то и двух слов не вытянешь, а то словесный поток не остановишь.

Нам надо уходить прямо сейчас. За нами погоня. Пятнадцать рыцарей среди них мой жених.

Я понял Вас, предупрежу Дамиана – Жак встал и вышел, а я подошла к постели и рухнула в нее как подкошенная. Хоть три минуты сна, хоть минуту…

Датчик пищал над моим ухом. Открыв глаза, первое что увидела, это штатив капельницы. Надо же, я в больнице. Опять покушение? Я вроде ничего не чувствовала. Прибежала молоденька медсестра с простеньким, но хорошеньким личиком, охнула и выбежала обратно. Через три минуты вошел мужчина средних лет и в белом медицинском халате. Явно это врач, кому еще выглядеть так импозантно и начитанно.

Как вы себя чувствуете Юлия Всеволодовна?

Нормально – просипела я, удивляясь своим гортанным данным. Специально так будешь сипеть, ни в жизнь не повторишь, даже на бис.

Тошнит, голова кружится? – сыпал вопросами, которые трудно ложились мне на мозг врач

Спать хочу – коротко сказала я

Что ж, спать это хорошо. Спите – повернулся и вышел вместе с медсестрой из палаты. Дважды меня уговаривать не надо, спать так спать.

Через три дня, я полностью пришла в себя и ко мне впусти мужа. Оказывается, когда он вернулся я была «в стельку» пьяная и без признаков жизни. Он переполошился сам и переполошил всю охрану. Скорая приехала быстро и меня увезли в больницу. Там меня положили в реанимацию. Банальное отравление спиртным и ни какого покушения на этот раз. Это не может не радовать.

Часть вторая

Глава пятая.

Свое двадцать третий день рожденья я встретила в окружении охраны в своей красиво уставленной шикарной квартире. Сидя в нарядном платье, которое я заказала специально для этого дня, за уставленным всякими вкусностями столом, при прическе от самого известного в нашем городе стилиста и парикмахера мне хотелось умереть. Прямо в эту самую минуту, просто умереть. Я никому на свете не нужна. Одна. Совсем. Почему так? У всех людей на этой планете есть близкие, а у меня все близкие умерли. У всех есть друзья, или хоть кто-то с кем можно поделиться радостью или печалью. Мои друзья заняты своими проблемами и навязывать себя я просто не имею право. Многие женщины, будучи замужем могут радоваться присутствием мужа рядом. У меня такая возможность исчезла. Почему всё так? Чем я это заслужила? Я так не хочу! Я совсем так не хочу! Надо же, хоть бы одна слеза вытекла. Я не способна на это, я перестала быть на способна просто заплакать.

Я встала из-за стола и подошла к огромному окну. Шторы, обрамляющие его, были из настоящего шелка, переливающиеся, красивые. Когда-то их купила бабушка и повесила. Бабушки нет, а шторы висят. Я отодвинула их очень аккуратно, а потом отогнула рейку жалюзи. Интересно, а если меня не станет, шторы продолжат тут висеть? Или Юлиан их выбросит? За окном бушевала и кипела жизнь. Я каждый день наблюдала, как много-много людей спешат по главной улице нашего города, на которой находился мой дом. Каждый из них передвигался с особым выражением лица, и это было занятно. Когда человеку кажется, что он никому не интересен, то отпускает свои мысли в свободное плаванье и в след за ними плывет так далеко как только ему позволяет его мышление. На мимике это очень отражается. Сидя в своей квартире я подолгу могу читать на людских лицах. Это как театр со множеством актёров. Конечно, в любом театре есть исполнители главных ролей, есть второстепенных, а есть массовка. Любой режисёр назвал бы людей за окном массовкой, но только не я. Маленькие пятиминутные трагедии и комедии разыгрывались перед моими глазами ежедневно. Некоторые «актёры» мне настолько примелькались, что мне стало интересно следить за их лицами каждый день.

Странное занятие для богатой дамочки в моём возрасте? Весь мир у твоих ног, делай что хочешь. Увы, этот сценарий не для меня. Точнее сказать, он теперь не для меня.

Посмотрев вниз, я увидела паренька лет восемнадцати – двадцати. Он как всегда был в черной куртке и синих джинсах. Короткие русые волосы, были острижены ёжиком. Этот персонаж в моей пьесе «за окном» появился сравнительно недавно. Примерно пару месяцев тому назад. В тот день был жуткий ливень и я могла видеть только бегущих под зонтом людей и ноги, выглядывающие из под этих зонтов. В какой-то момент, мне показалось, что интересного я сегодня больше ничего не увижу и собралась отойти от окна, как увидела этого паренька. Он шел стремительно, но не бегом как все. Это показалось странным. Парень вдруг остановился и поднял глаза к моему окну. Видеть меня он не мог, ведь на окне жалюзи. «Мокрый воробей» - это название пришло само собой, когда я разглядывала парня из своего укрытия. Слипшийся ёжик русых волос, ссутулившаяся фигура, мокрые насквозь джинсы. В тот момент мне показалось, что он подросток, но потом поняла - молодой мужчина. Теперь он торчал на этом самом месте каждый день, в одно и тоже время, с шести вечера до двенадцати ночи. Потом я ложилась спать, а на утро его уже не было.

Сегодня парень был на своём посту. Интересно, он сильно испугается когда всё случиться? Останется ли у него отвращение к этому дню, или он будет его вспоминать, как что-то интересное в своей жизни? Надо будет это сделать после двенадцати, или дождаться когда все уснут. Удивительно, я сижу и планирую свою смерть! Немыслимо, но это так. Наверно мне должно быть печально, или я должна бояться, или еще что-нибудь в этом роде. Сама себя разочарую, но я рада, что закончу своё существование. Я уйду в далёкую страну, где сейчас моя семья, и я снова буду счастлива, потому что буду нужна им всем, и потому что они нужны мне. Обычно говорят, перед смертью вспоминаешь свою жизнь. Наверное это полезный навык, есть шанс передумать, зацепиться за что-нибудь в прошлом и вернуться в обычную жизнь, так сказать «на этом свете». А ведь действительно, когда это началось?

После выписки из больницы, куда я попала с алкогольным опьянением, муж окружил меня любовью и заботой. Носился со мной в буквальном смысле «как курица с яйцом». Пару раз пришлось наведаться к психиатру, но тот ничего у меня не нашел, кроме искромсанной подростковой жизни и смертей близких. Уж не знаю, что говорил психиатр моему мужу, попросив его зайти для разговора в кабинет, после приема., но жизнь стала радостной и счастливой для меня. В каникулы мы ездили отдыхать в разные страны, были вылазки в города нашей необъятной родины, пешие прогулки, сюрпризы.

В перерывах между всем этим я умудрялась успешно учиться. К тому же у меня была цель, мне хотелось поскорее закончить учебу и приступить к работе на фирме, чтоб поближе быть к Юлиану. Мне было позволено перепрыгнуть через курс в моём учебном заведении, и вместо положенных шести лет, я закончила ВУЗ за пять. Я торопилась войти в жизнь полноценным ее членом, но вышла заминка с этим.

Иван Иванович умер во сне. Тихо заснул и больше не проснулся. Это произошло год назад, как раз сразу после того как я защитила дипломную работу и стала специалистом. Похороны я почти не помню. Вернее не так, это были очень странные по моему восприятию похороны. В тот день, когда нам сообщили об этом, мы с Юлианом собирались навестить Маринку с её Юриком и все вмести отправиться к нам на дачу. Я помню звонок в дверь, бледное лицо Игоря Петровича, отца Макса, а дальше боль от услышанного. Резануло прямо по сердцу, да так, что я согнулась по полам и пыталась вдохнуть хоть маленькую толику живительного газа под названьем воздух. Чьи-то руки меня разогнули…теплое покрывало на моих ногах, а я вроде в кресле…женщина в белом халате с расплывающимся лицом…ни одной слезы, даже при введении иглы в вену. На похороны я всё-таки пошла, и даже сама без помощи кого бы то ни было. А потом случились странности с моей головой.

Я видела одновременно два обряда похорон. Картинки смещались и накладывались одна на другую. Гроб с телом друга деда был водружен в могилу, а я видела, как укладывают укутанное в белый плащ тело… Я стою над не глубокой могилой и с замиранием сердца наблюдаю за обрядом. Я хороню отца, укрытого плащом крестоносца. Моя мать содрогается от плача, а у меня ни одной слезы. Дождь серой шторой укрывает и пропитывает собой мои волосы и локоны мамы. Малыш, держится за мою руку и печально смотрит на намокающий в могиле плащ. Мальчик, красивый и здоровый. Сын, ему всего семь лет. Он будет жить, а мой отец мертв, и мамы тоже скоро не станет, она больна, неизлечимо больна. Она умрёт до того как здесь объявится болезнь. Я это знаю, и нам с сыном надо уходить. Скоро в этом поместье мало кто останется в живых. Друидская община пригласила нас пожить у себя в лесу. Скоро это будет самое безопасное место, на всей земле Франции… Солнце светит и слепнут глаза. Даже в черных очках хочется жмуриться. Меня бьёт озноб, и руки ледяные. Я это поняла, когда дотронулась случайно до ткани своего платья. Она была раскалённая и обожгла ладонь… Ноги подкосились, и я осела рядом с краем ямы, в которой осталось то, что было мне дорого. Сын встал рядом и внимательно смотрит на меня. Мне надо быть сильной, мне надо быть очень сильной ради него и ради тайны, которая живёт в моей памяти. Почему я наложила такое ужасное заклятье? Почему я хотела одно, а получила другое? С магией надо быть точным, а я допустила ошибку…Сильные руки Юлиана подняли меня с земли. Комья чернозёма налипли мне на платье и колготки. Но мне всё равно. Ноги не держат совсем. Благодаря мужу я смогла достоять до конца церемонии и не упасть снова на край могилы…Сын помог мне встать. Я отряхнула подол платья, и потом вместе с ним мы помогли подняться маме. Слуги тут же подхватили ее и повели к дому. Небольшой холм и несколько живых цветов, вот и всё. Мы с сыном взяли свои вещи и пошли к воротам. Чей-то взгляд заставил меня обернуться. В воздухе висело марево. Залитая солнцем местность, много людей в черном. Очень странные одежды на них, короткие какие-то и не складные. Не менее странные головные уборы, и что-то похожее на карнавальные маски на носу. И среди них…Я? Та молодая женщина, что вижу я сейчас в нависшей в стороне картинке. У нее моё лицо, глаза, руки. Только вот платье такое, как носили в средневековье и красивые светлые волосы, заплетенные в косу достающую почти до щиколоток. За руку она держит мальчика лет шести-семи. Наши глаза встретились и картинка погасла. Теперь я была целиком и полностью на этой части света. Кто та женщина и кто тот мальчик? Уверена, он мой сын, а точнее сын той женщины как две капли воды похожей на меня. Муж сидел рядом со мной в машине и на его невинный вопрос «как ты?», я всё ему рассказала. Психиатр и успокоительные средства были к моим услугам в полной мере весь этот год.

Мужу предложили меня положить в пансионат. Это у них так называется место, где лечатся те у кого с мозгами не всё в порядке, но признать это родственникам крайне болезненно, потому и называют так компромиссно. Муж решил, что охрана должна быть всё время рядом на случай покушения, а в пансионате лишних людей быть не должно. Я живу дома. Врач приходит два раза в неделю, расспрашивает меня о том и сём, а потом вздыхает и уходит. Целый год только вздохи, прощанье, новые таблетки. Хотя нет, пожалуй не совсем так. Постепенно меня лишили моих привилегий. По мнению врача они разрушают мою хрупкую психику. Интернет под запретом с самого начала. Телевизор под запретом вслед за компьютером. Книги вынесли из комнаты через месяц после запрета на просмотр телевизора. Потом под запретом стали прогулки. Есть такая болезнь, называется шизофрения и из-за нее я становлюсь, как выяснилось весьма асоциальна. На улицу мне никак нельзя. Вначале я пыталась протестовать Плевала таблетки и бунтовала. Кончилось тем, что была вызвана «скорая» и меня увезли в больницу. Там я пролежала неделю и спокойная и приглушенная вернулась домой. Охрану удвоили. Теперь мой каждый шаг отслеживался неустанно. Спокойнее всего было находиться в своей комнате, там меня оставляли без присмотра. Так я и делала. Принятие таблеток стало обязательным. Когда я пыталась их прятать за щекой или под языком и потом выплёвывать, я снова обретала былую себя. Это быстро раскусили. Дошло до того что проверяют мой рот после принятия лекарства. Я послушно его открываю, высовываю язык и позволяю очередному охраннику в медицинских перчатках приподнять мой язык и посмотреть со всех сторон не завалялась ли у меня во рту таблеточка. Нет, я их глотаю. Наверное они мне помогают, ведь перестали приходить те сны, про средние века и про события великого тамплиерсого заката.. Муж бывает дома редко. Обычно он ночует где-нибудь в гостинице. Но звонит регулярно мне в одно и тоже время, ну и охранникам тоже. Вот так и живу от звонка до звонка. Одно единственное место, которое мне доступно, это окно. Благодаря ему, я еще живу в здравом уме.

Дата добавления: 2015-08-28