Название: Голубой случай в пригороде 5 страница

«Немного боли»

Сидя на диване, Том ел чипсы со вкусом лука и с интересом смотрел на мечущегося по всей гостиной брюнета. Сухой картофель был невыносимо вкусным, и парень просто не мог заставить себя оторваться от его интенсивного поглощения. Возможно, нужно было оставить немного на вечер, вроде какой-то интересный фильм будут показывать, но то, что происходило сейчас, куда увлекательней, и чипсы приходились как раз очень кстати.

- Конченый мудак! Еще имя такое тупое – Роджер! Ты прикинь, а? «Веселый Роджер», бл*дь. В гробу я таких видел с их бл*дским стриптизом! – сердито причитал Танцоришка, нервно заламывая пальцы.

От быстрой ходьбы его волосы порывисто взметались, а дредлоки хлестали тонкую спину. Это могло бы показаться очень сексуальным, если бы юноша не выкрикивал столько грубых ругательств.

- Шеф отдал ему следующее воскресенье, дальше будем работать по очереди: неделю он, другую я. П*зде-е-ец! Он ведь ничего не умеет! Я уверен, он будет лишь похабно вертеть задом да глазки строить, чтобы выклянчить денег у посетителей. Он понятие не имеет, как танцевать стриптиз без всякой этой пошлости!

- Ну, хочешь, я ему морду набью? – хрустя чипсами, спросил Том, посчитав, что это - единственная помощь, которую он может предложить в данной ситуации.

Брюнет остановился. На симпатичном и немного румяном лице появилось выражение растерянности и, в то же время, ожесточения, будто бы не эти слова он хотел услышать от Тома.

Том, в свою очередь, в прямом смысле слова засмотрелся на стоящего перед ним юношу.

Белая кофта тесно облегала худощавое туловище, и из-за этого заметно выступал пирсинг в сосках. Тонкие руки обвешаны браслетами и жгутами. Большие солнечные очки сдвинуты на макушку, тем самым подцепляя собой волосы, отчего видны острые, пробитые множеством маленьких колечек, уши. Такой весь стильный и красивый Билл глубоко вздыхал через нос, уперев руки в бока, и сурово смотрел на парня, который сидел с приоткрытым ртом. Когда перед глазами находится подобный симпатичный объект, устоять сложно, и Хромой не попал в число исключений. Он не мог оторвать взгляда и не мог что-либо сказать. Хотелось улыбнуться, но мышцы на лице почему-то не слушались. Мысленно Том назвал себя кретином, но заворожено смотреть на брюнета не перестал.

Обидчиво поджав губы, Билл тихо обозвал Хромого «такой же дурак, как и все» и, схватив свою сумку, что валялась на полу, покинул комнату, нарочито громко топая ногами.

Том отложил пачку чипсов, смотря в след удаляющемуся юноше.

«Обиделся, что ли?» - подумал он про себя, вслушиваясь в шаги и скрип ступенек.

- Ты все равно лучше танцуешь! Лучше него! – крикнул Том, перегнувшись через спинку дивана, чтобы брюнет услышал.

Несколько секунд было тихо, затем он услышал приглушенный расстоянием голос:

- Без тебя знаю! Америку не открыл, бл*!

Хромой сел ровно, недоуменно глядя перед собой. Машинально стал чесать локоть, задаваясь вопросом, сколько все это будет продолжаться. Сколько еще придется жить здесь? Конечно, находиться с Биллом ему нравилось, потому что тот являлся интересным собеседником, и с ним забавно пострадать всякой херней, вроде того, что было вчера: парни поспорили, кто из них быстрей выпьет банку пива. Проиграл Том, потому что рассмеялся, когда увидел Билла, присосавшегося к банке, блаженно прикрывшего глаза и с элегантно отведенной рукой чуть в сторону.

Но нужно было что-то менять, идти дальше. Август на исходе, а денег осталось немного. Тем более, Том не любил сидеть без дела.

Хромой достал из кармана мобильник, с которым не расставался последнее время, и отрешенно стал вертеть в руках. Вчера босс сообщил, что уладил проблему с заказчиком. Теперь нужно лишь доставить ему угнанную машину и забрать свои деньги. Том волновался по поводу того, что Йост перехватит тачку, но Хоффман успокоил его, сказав, что парни, которые будут перегонять Майбах, не промах и, если что, у них есть винтовки.

Когда Том начинал думать об этом всем, ему становилось по-настоящему паршиво. Его тревожили мрачные мысли, он переживал за Георга и Густова, даже иногда думал о том, что стало с Андреасом. Единственным спасением от этого морального уничтожения был Танцоришка, который беспощадно грузил его мозг своими проблемами.

Понять Билла было трудно, особенно его желания. Он казался слишком мечтательным и находящимся умом на своей далекой волне. Хотя, проблемы у него были куда попроще чем у Тома. В клубе появился конкурент, не получается подобрать костюм к шоу, на работе заставляют смывать лак с ногтей – вот все переживания Танцоришки, которые Том знал наизусть. Но было в этом что-то очень занятное. Скорее всего, дело в необычной харизме, которой юноша обладал. Он заражал настроением, побуждал улыбаться или хмуриться. Мог заинтересовать в разговоре любой глупостью, которая приходила в голову. А еще в нем была загадка. Том чувствовал ее, потому что иногда Билл мог одним вопросом, одним словом, намекнуть на то, что с ним не все так просто. Даже то, как загадочно блестели его глаза, как чуть насмешливо, но, в то же время, нежно, поднимался уголок его губ, заставляло Тома впадать в некую прострацию. Щекотало на губах, зрачки расширялись, а ладони так и норовили погладить блестящие черные волосы или острое плечо брюнета.

Тому не слишком нравилось то, что с ним происходит. Ведь он понимал, что вскоре он уедет и, возможно, больше никогда не встретит Билла и его семью. Воспоминания сотрутся, смешаются друг с другом, превращаясь в серое безликое полотно. Хромой прекрасно знал, что лучший вариант для него - это не помнить. Что бы хорошего в его жизни не происходило – все это всегда оказывалось в прошлом, которое мучило, стоило о нем вспомнить. Том не знал, должно ли быть так, что воспоминания о чем-то добром и дорогом причиняют боль. Все что он мог позволить себе, это надеяться, что когда-нибудь он найдет в себе силы и сможет изменить свою никчемную жизнь.

***

Том проснулся ночью из-за сильной жажды. Спустившись на кухню и выпив холодного томатного сока, парень случайно наткнулся взглядом на электронные часы, стоявшие на полочке возле холодильника, и от удивления замер. 2:46. Хромой недоуменно моргнул и почесал затылок. Ему показалось странным, что в такое позднее время Танцоришки все еще нет. Обычно тот не задерживался до такого времени, даже если оставался пить пиво со знакомыми в клубе. Том побрел обратно в комнату, озадаченно смотря под ноги.

«Случилось, может, чего?» - думал он, накрываясь по пояс одеялом.

Подложив под голову руки, он уставился в потолок и стал думать о том, где сейчас может быть Билл. Не то, чтобы он сильно волновался, просто привык, что брюнет всегда тихо сопит рядом, на своей тесной кровати, свесив с нее руку или ногу. Привык натыкаться взглядом на аппетитные холмики ягодиц, скрывающиеся под тонкой простыней, или на открытую гладкую поясницу, или острую коленку. Привык видеть Билла слегка пьяного, с игривой улыбкой на лице и мелющего всякие глупости. Привык к уставшему, еле снимающего с себя одежду, или же к осторожно крадущемуся по комнате, чтобы не разбудить своего соседа. Том запоминал все движения, привычки и повадки Танцоришки, потому что юноша стал для него чем-то неотъемлемым на данном промежутке жизни.

Когда послышался хлопок входной двери, у Тома отлегло от сердца. Парень тут же отогнал все тревожные мысли и попытался настроиться на сон. Через несколько минут скрипнула дверь в комнату, и послышалось шуршание ног по ковру. Танцоришка осторожно ступал и, стараясь не шуметь, раскладывал свои вещи по местам. Том, уже практически успокоившись, собирался все же попытаться заснуть, как вдруг понял, что в комнате происходит что-то странное. Точнее, не происходит ничего. Открыв один глаз, парень попытался найти Билла и увидеть то, чем он занимается, потому что был уверен в том, что тот не лег спать – кровать всегда громко скрипела, стоило на нее сесть.

Билл обнаружился возле окна. Он стоял спиной к Тому и, положив руки на подоконник, смотрел в ночную тьму за стеклом. Том совершенно ничего не понимал. Это не было похоже на обычное поведение брюнета. Обычно, если он был сильно уставшим, то заводил будильник, переодевался и ложился спать, а если несильно выматывался, то мог еще сходить в ванную, принять душ.

Том приподнялся на одном локте, продолжая смотреть на хрупкую фигуру у окна. В голову вновь забрались не совсем хорошие мысли, и он хрипло спросил:

- Почему не ложишься?

Брюнет мелко вздрогнул и, вжав голову в плечи, обернулся.

- Сейчас лягу. Прости, что разбудил, - голос звучал неестественно тихо и как-то сдавленно.

- Я не спал, - Хромой отчетливо почувствовал, что с Биллом что-то не так.

Юноша не спеша снял с себя рубашку, затем стянул носки и затолкал их под кровать. Джинсы полетели на спинку стула, которая и так была завалена одеждой. Движения были заторможенными, будто бы Билл решал в уме уравнение. Том, хмуро глядя на юношу, не выдержал и спросил:

- Ты какой-то забитый. Что-то случилось?

Брюнет молча помотал головой, кладя ремень на стол. В темноте плохо было видно его лицо, только лишь очертания. Том чувствовал нервозность юноши и это стало его раздражать. Ему вообще не нравились ситуации, которые были неясными.

Неожиданно Танцоришка издал звук, как если бы он захлебнулся водой. Затем послышался сдавленный всхлип, и его движения стали еще более судорожными. Билл пытался вытащить полотенце из шкафа, но даже в темноте было видно, как у него трясутся руки, отчего сделать это не получалось.

Не на шутку взволновавшись, Том вскочил с пола и подошел к брюнету со спины.

- Какого хрена, Билл? – достаточно громко спросил он, отчего юноша весь сжался.

Образовавшаяся тишина, наполненная лишь их дыханием, ему не понравилась. Стало как-то совсем неуютно. Том подумал, что если Танцоришка ему сейчас не ответит, то он схватит его за выкрашенные патлы и хорошенько дернет, чтобы тот даже не думал, что сможет отмолчаться.

- Я мразь, Том, - тихо сказал Билл, оборачиваясь к нему.

- Что? Почему… – посмотрел на него Хромой, широко распахнув глаза.

- Я грязная сука. Я такое ничтожество... – шепот вперемежку с рвущимися наружу слезами.

От этих слов внутри Тома все натянулось и задребезжало. Неизвестность стала пугать еще больше.

- Что ты сделал? Говори! – быстро потребовал он, стараясь не начать нервничать раньше того, как узнает в чем собственно дело.

Билл не ответил сразу. Он поднял взгляд и посмотрел на Тома щенячьим взглядом, наполненным болью. Стоя так близко, Билл смог разглядеть черные блестящие зрачки, густые ресницы, хмуро сведенные лохматые брови и еле заметные морщинки в раскосых уголках глаз.

- Расскажи, что случилось, - попросил Том, уже более спокойно.

Билл вздохнул и, обойдя его, присел на край кровати. Положил дрожащие руки на колени и закусил губу. Хотелось расплакаться. Побить Тома в грудь кулаками и выплеснуть все, что сейчас разъедает изнутри.

«Не смей реветь! Ты же сильный! Не будь бабой, черт тебя дери! И не такое в твоей сраной жизни было!» - мысленно внушал себе Билл, пытался заставить держать себя в руках. Не хватало еще перед Томом опозориться. Что он подумает? Нет, нет, не возможно! Нужно стараться не пускать слезы наружу.

- Я выступил. Все прошло хорошо. Хотел сразу поехать домой после номера, но ко мне в гримерку зашел… Не знаю как его зовут. Но, Том, он был не такой, как все. Он… Такой весь… - Билл взмахнул руками, пытаясь описать незнакомца. - Ты бы видел его! В дорогом костюме, с ахеренной стрижкой. Я думал, он нормальный. Он предложил мне двести евро. Двести! – Билл поднял глаза и посмотрел на стоящего рядом Тома, который, сложив руки на груди, внимательно слушал. - Я, черт возьми, повелся на эти проклятые деньги. Не знаю, что на меня нашло. Подумал, будет круто, если я заработаю такие бабки за раз, а не за две недели.

- Что дальше? – мрачно спросил Том.

- Я согласился. Он дождался, пока я переоденусь, мейк попросил не смывать. Дальше мы пошли на парковку. У него шикарная тачка, мать его, - брюнет прикрыл глаза и покачал головой. - Когда я увидел ее, вообще забыл обо всем. Такая большая, блестящая, чистая. В салоне пахло приятно.

Догадки уже посетили Тома. Представив самое плохое и мерзкое, он хмуро посмотрел на собеседника. Он не был разочарован, все-таки знал, чем занимается его сосед, но все же он ждал от него здравомыслия в подобных ситуациях.

- Он не удосужился даже поехать в отель или еще куда-нибудь. Погладил по лицу и спустил штаны. Он не заставлял меня отсасывать ему, я сам это сделал. Сам, понимаешь? Сам взял его гребаный член в рот и заставил его кончить! – Билл поднял руку и отчаянно вцепился себе в волосы. - Потом он похвалил меня, сказал, что ему понравилось. Стал искать деньги, но у него в кошельке было мало налички. Он спросил, не будет ли у меня сдачи с пятисотки. Я сказал, что у меня нет денег. Тогда он дал мне сотню и выгреб всю мелочь из карманов. Я не понимал, что происходит. Было такое ощущение, что меня засунули в кучу говна. Я попросил его отвезти меня домой, а он засмеялся и сказал, что у меня забавное чувство юмора. Он поправлял манжеты на рубашке и галстук, а когда закончил, спросил: «Ты все еще здесь?». Мне пришлось идти домой пешком, потому что в клубе почти не было знакомых с машинами, да и видеть никого не мог...

Билл замолчал, тут же почувствовав горечь во рту, будто бы слюна превратилась в слезы. Он не знал, что должно произойти, что бы ему стало легче. С каждым вздохом становилось тяжелей, а обида разъедала, словно он выпил моющего средства, которым оттирают дерьмо в сортирах. Хотелось упасть на пол и кататься по нему, как сумасшедший.

Дослушав брюнета, Том сел рядом с ним. Он был немного растерян и зол, только почему-то на того богатого мерзавца, хотя понимал, что Билл сам виноват, раз согласился пойти с ним. Но он вспомнил, что Танцоришка говорил ему не так давно про то, что хочет уехать, но пока не собрал достаточно денег, и тут Тому все стало ясно. Это была плата за свою мечту. Каждый платит. За все хорошее, дорогое и радостное, нужно отдавать цену в противовес.

- Успокойся, - сказал он и подвинулся чуть ближе к юноше, казавшемуся сейчас очень хрупким.

- Мне противно… Я ничтожество, - убито шептал в ответ Билл.

- Нет, это не так, - возразил Том и осторожно, почти невесомо, коснулся ладонью обнаженного плеча.

Брюнет сжался, опустил плечи. От гордой осанки не осталось и следа. Хромой чувствовал себя очень неуверенно. Ему вдруг захотелось погладить Билла, спрятать. Показать клыки любому, кто бы еще хоть раз посмел тронуть этого паренька. Танцоришка ведь, правда, хороший. Никого не убивает, не обманывает. Ничего плохого никому не делает. Совершает глупости и сам же от них страдает. Непутевый. И к Тому хорошо относится. Кто бы еще стал приносить ему пиво каждый вечер? Кто бы оставлял завтрак для него? Кто, черт возьми, еще пытался интересоваться его проблемами?

- Забудь, ладно? Не делай так больше, - приступ сочувствия пробудил в Томе ласку и он, не осознавая, что делает, ткнулся в шею Танцоришки и очень осторожно обнял его за плечи.

Билл, почувствовав поток ласки, тут же отреагировал и прижался боком к Тому. Стало вдруг не так горько, не так смертельно. В носу все еще щипало, но было легче. Вот так сидеть, тесно прижавшись друг к другу, и делиться своей болью.

- Что мне сделать с деньгами? Мне противно до них дотрагиваться. Когда домой шел, всю мелочь разбросал по дороге. Повезет кому-то, - грустно усмехнулся Билл.

- Купи подарок для Боба. У него ведь день рождения скоро, - предложил Хромой, желая всей душой исправить поганое настроение юноши рядом с ним. - Знаешь, что он хочет?

- Конструктор? – предположил Билл, вспоминая увлечения своего младшего брата.

- Как бы не так. Перчатки как у тебя. Ну эти... На которых пальцы обрезаны.

- Правда, что ли? – вновь усмехнулся Танцоришка, только в этот раз чуть веселей.

- Он мне сам сказал. Хочу, говорит, как у Билла. Буду такой же крутой, - улыбнулся в ответ Том.

- Я размер подходящий вряд ли найду... – задумался Билл, закусив ноготь. - Что еще просил?

- Ммм, - Том пытаясь вспомнить еще что-то из мечтательной болтовни мальчишки. – Вроде какой-то радиоуправляемый катер... Или джип? Что-то из этого.

- На это не хватит, - огорченно покачал головой Билл. - Ладно, свои добавлю.

Мягкая кожа под ладонью Тома так и манила гладить ее, что тот ненавязчиво делал. Было приятно. Необыкновенно. От длинных спутанных волос Билла пахло ментоловым шампунем и сигаретами. Хромой глубоко вдохнул ассорти этих запахов и прикрыл глаза.

Молчали. Том боялся сказать что-нибудь неподходящее, а Биллу было просто слишком хорошо на этой гране, чтобы нарушать тишину и отвлекаться от приятного ощущения теплой широкой ладони на своем плече. Он закрыл глаза и, стараясь слишком тесно не прижиматься к боку Тома, расслабился, поддаваясь осторожной ласке.

Бывало, когда становилось совсем дерьмово, примерно как сейчас, Билл хотел что бы кто-нибудь был рядом. Он даже был согласен на собаку или кошку, но мать не разрешала заводить кого-то в доме. Ведь его тоже придется кормить, а лишних денег в семье никогда не было.

Хотелось подставлять лицо под ласковые пальцы, которые бы стирали слезы, хотелось тепла под боком, когда чертовски холодно засыпать одному. Фридрих был хорошим другом, но все же Билл не до конца открывался ему, считая, что все помои, что собираются внутри него, как в сточной канаве, не должны выливаться на хороших людей. Близких с детства не было, и поэтому все существо Билла тянулось к теплу.

Заболела голова. Танцоришка нахмурился и сильней зажмурил глаза, желая не расставаться как можно дольше с чувством защищенности и спокойствия. Сейчас так хорошо, а что будет потом - неважно.

«Развлечемся?»

Том проснулся раньше, чем обычно. Солнце еще лениво освещало окрестности, а воздух, наполняющий комнату из открытого окна, был прохладен и свеж. Сонный пригород не спешил бодрствовать, отчего тишина и умиротворение должны продлиться вплоть до вечера, потому что только в это время может произойти что-нибудь интересное.

Танцоришки в комнате не оказалось. Том немного удивился этому, потому что тот не поднимался с кровати раньше одиннадцати в выходной день. Он любил поваляться, ругаясь на соседа, который просыпался раньше и шумел, мешая спать.

Встав и заправив постель, Хромой надел штаны, в которых ходил по дому, и спустился вниз. Его целью были не ванна и туалет, а желание узнать, все ли в порядке с Биллом и чем тот занимается. После ночного разговора он чувствовал нечто необъяснимое. Появились странные мысли, стоило вспомнить сутулые поникшие плечи брюнета и подрагивающие тонкие руки. Ведомый любопытством, Хромой спустился по лестнице, но на самой последней ступени остановился.

Оглядев гостиную, он отметил, что в ней произведена небольшая перестановка: стол был отодвинут ближе к коридору, а кресло стояло вплотную к дивану. Негромко работал старый приемник. Сквозь шипение едва слышалась мелодия какой-то популярной песни. Душного запаха подгоревших оладьев и тушеных овощей не ощущалось, что означало, что Ингрид не начала готовить завтрак, а, скорее всего, еще спит.

Все свободное место в центре комнаты занимал Билл, неспешно и плавно двигаясь. На нем был надет растянутый черный кардиган из тонкой ткани и облегающие лосины такого же цвета.

Том сначала не понял, чем юноша занимается, уж больно странными были его движения, похожие то ли на гимнастику, то ли на йогу.

Спустившись с последней ступеньки, Том кашлянул и осипшим после сна голосом поздоровался.

- Доброе утро.

Брюнет, стоявший на одном носочке с заведенной за голову ногой вздрогнул и, потеряв равновесие, неловко встал на обе ноги.

- Ты напугал… Доброе, - сказал он, обернувшись к Тому, рассеянно моргая.

- Прости, - прохрипел Хромой, засунув руки в карманы и, оперевшись плечом о косяк, продолжил разглядывать брюнета. – Что это ты делаешь?

Танцоришка, приглаживая растрепавшиеся в хвосте волосы, немного застенчиво улыбнулся.

- Занимаюсь. Нельзя терять форму, да и для работы необходимо.

- Ммм, - задумчиво протянул парень, окидывая фигуру в черном оценивающим взглядом. - Покажи что-нибудь?

Ничего не ответив, юноша вновь улыбнулся и сделав два шага назад, ловко встал на руки, а в воздухе гибко развел ноги в шпагате.

- Ни хрена… - не скрывая восторга, Том впечатлено поджал губы, разглядывая напрягшиеся мышцы на руках Билла и поразительно длинные ноги.

Легко спрыгнув на обе ноги, Билл встал ровно, с задором глядя ему глаза.

- Вообще-то у меня новый номер в воскресенье. Решил прорепетировать. Здесь, конечно, не разгуляешься, но основные элементы выполнить можно, - сбивчиво дыша, пояснил Билл.

- Волнуешься?

- Всегда волнуюсь, когда предстоит что-то новое, - согласно кивнул он, вращая плечами в разминке. – Стриптиз - это танец. Я стараюсь совместить его с эротикой, а не наоборот. Вертеть задом может любой дурак, вроде Роджера, а чтобы исполнить стриптиз красиво, нужно постараться. Можно что-то забыть, запутаться и тогда весь номер провалится.

Неожиданно в Томе разыгрался интерес к Биллу. Неужели, правда, тот так серьезно подходит к своей работе? Не то, что бы серьезно… Творчески.

Билл, тем временем, продолжал делать пластичные движения. Он вытягивал руки вверх, становясь на одни кончики пальцев, закидывал по очереди ноги за шею, становился на мостик. Движениям он придавал элегантность, такую утонченную и завораживающую, что Том даже дышать стал осторожней.

Он смотрел очаровано, немного завистливо, поражаясь гибкости молодого тела. Он был совсем не такой подвижный, разве что мог совершить тройку одновременных ударов и хорошенько вдарить с ноги в район солнечного сплетения. Но чтоб так…

- На кухне свежий кофе, - между движениями сказал Билл, коротко глянув на стоящего в дверях парня.

- А… - тот не сразу уловил суть слов, потому как загляделся, выпав из реальности. – Нет, спасибо.

Осторожно, чтобы не дай Бог не задеть танцующего юношу, Том протиснулся по стенке к креслу и, продолжая следить за брюнетом, плюхнулся на него.

- А ты давно этим занимаешься?

- Чем?

- Ну… - Том показал ладонью перед собой. – Танцами.

- Давно. Еще со школы, - Билл плавно опустился на шпагат. – Именно танцами. Стриптиз танцую относительно недолго. Настрой волну, опять это чертово радио барахлит… - нахмурившись, попросил Билл, потянувшись кончиками пальцев до левой пятки.

Том наклонился к стоящему на полу приемнику, из которого доносился неприятный шелест, и покрутил ручку. Более четкие звуки бодрой песни вновь наполнили комнату.

- Сестра моей мамаши вела секцию бальных танцев. Ингрид без разговоров меня в нее отдала: ребенок под присмотром и вроде как делом занят. Ей удобно, да и мне нравилось, - пожал плечами Танцоришка, заправляя за ухо выбившиеся пряди.

После того, что было ночью, он чувствовал себя немного неловко перед Томом. Успев обругать себя за легкомыслие, Билл думал, что навсегда потерял уважение своего соседа, поэтому сейчас, когда тот так просто с ним разговаривает, будто бы ничего не случилось, ему становилось невыносимо радостно. Билл с удовольствием отвечал на вопросы Хромого, не скупился на ослепительные улыбки, но смотреть в глаза все еще немного стеснялся.

Впрочем, разглядывать обнаженный торс Тома тоже не мог. Боялся, что вновь разволнуется и не сможет выполнить даже элементарное движение. Разминку никто не отменял, поэтому, стараясь не обращать внимания на следящий взгляд полуголого парня, Билл продолжал.

- А почему стал заниматься стриптизом? Деньги? – спросил Том, внимательно следя за юношей перед собой, который так прогнулся в спине, что, казалось, сложится пополам.

- Не только. Я не хотел работать, я хотел танцевать. Танцы – мое призвание, а все остальное пусть катится к чертям, - независимо заявил брюнет и поправил съехавший с плеча воротник кофты.

Тому оставалось лишь подивиться такому смелому заявлению Танцоришки и покачать головой. Впрочем, ненадолго открывшееся взгляду острое плечо его тоже впечатлило. Хоть брюнет был в меру накачен, пикантность его фигуре придавали выпирающие косточки в некоторых местах, тонкая шея, острые колени и шикарные плечи, соблазнительным овалом переходящие в руки. У Тома была мысль оценить так же бедра Билла и его зад, который, впрочем, ему раньше доводилось видеть голым, но он не решался. Сам не понимал, что ему мешало проследить взглядом интересующие его места, особенно когда Билл переодевался прямо перед его носом, а это происходило довольно часто. Возможно, боялся не сдержаться и обласкать аппетитные части тела Танцоришки не только взглядом. Конечно, он мог бы попросить для этого разрешения непосредственно у самого Билла, но чувствовал, что просто умрет от конфуза, если тот пристыдит его взглядом своих потрясающих карих глаз и просто пошлет. Худшим вариантом так же являлось, если Танцоришка еще и обзовет как-нибудь очень обидно и не захочет больше пить вместе пиво по вечерам и перестанет делиться сокровенным, вроде того, как было вчера ночью.

Задумчиво почесав подбородок, покрытый трехдневной щетиной, Том уныло посмотрел на точеную талию Билла, прикинул на глаз сможет ли обхватить ее сомкнутыми руками или нет и, вздохнув, пошел в ванну, думая по дороге, какой же Танцоришка все-таки…

***

- Том! Том, твою мать! Звонят тебе, не слышишь, что ли?! – надрывая горло, кричал Билл, стоя на крыльце дома.

Из кармана небрежно лежавшей на ступеньках ветровки раздавалась стандартная мелодия, которая уже в течение минуты действовала на нервы своим противным писком.

Хромой, держа подмышкой футбольный мяч, который Бобби отбил не по-детски далеко, направился в строну дома. Сейчас он особенно себя ненавидел. При быстрой ходьбе становилось заметно, как он хромает. Причем так, что даже он сам это ощущал в полной мере.

Билл не сразу понял, что своим прямым взглядом его смущает. Он все еще не мог смириться с тем, что объект его сексуальных и романтических фантазий имеет такой заметный дефект, из-за которого выглядит несуразно. Билл часто следил за Томом. Иногда его хромота совсем не бросалась в глаза, а вот в такие моменты как сейчас, когда крепкая фигура нескладно пересекает лужайку во дворе, не заметить этот факт было невозможно. Билла мучили догадки. С Фридрихом он тысячу раз обсудил все возможные причины хромоты, но у самого Тома спросить не решался.

Билл стушевался и вынужденно опустил глаза, когда Хромой оказался совсем близко. Он поспешил оставить его одного, позабыв, зачем вообще выперся на улицу, и скрылся в доме, но дверь закрыл не до конца, оставив небольшую щелку. Примостившись между косяком и вешалкой, Танцоришка затаился и с любопытством вытянул шею, приблизив ухо к щели.

- А он что сказал? Я не верю в его надежность, Питер... Андреас тоже много чего говорил, что даже я велся, и что в итоге?.. Но этого типа мы не знаем!.. Черт бы побрал дорожные посты, плевал я на полицию!

Билл не слышал слов собеседника, но догадался, что тот чем-то нервирует Тома.

Он разговаривал на повышенных тонах, отчего у юноши невольно скручивало низ живота. Он немного боялся, когда сосед был не в настроении.

С самого первого дня Том заинтриговал Билла. Брюнет был смышленым, поэтому держал язык за зубами, но узнать таинственные обстоятельства, вынуждающие Тома прятаться, очень хотел. Это, собственно, и послужило причиной его подслушивания. Танцоришка чуть не вывалился в дверной проем, когда слишком сильно оперся на ручку, держа дверь полураскрытой, потому что голос Тома становился все тише.

- Выходи, ты спалился, - неожиданно услышал он и резко отпрянул назад.

- Говорю же, Билл, ты спалился, - голос парня не был таким жестким, как во время разговора, и это придало Биллу немного уверенности.

Толкнув дверь, брюнет вышел на улицу и виновато потупил взгляд.

- А как ты…

- За тобой не хлопнула дверь, - пояснил Хромой, опережая вопрос.

Юноша вздохнув, ругаясь про себя на свою несообразительность.

- Том! Играть! – крикнул Бобби, спрыгнув с качелей, когда увидел, что парень больше не разговаривает по телефону.

- Иду, погоди! – так же громко ответил Хромой, доставая сигареты из кармана.

- И мне дай, - попросил Танцоришка, вспомнив, что изначально собирался покурить, и Том протянул ему пачку.

Билл не знал, что должен сейчас сделать. То ли извиниться за то, что подслушивал, то ли спросить в чем дело. Интересоваться последним он обычно не решался, особенно когда сосед был раздраженным. Он честно признавался себе, что боится, что Том наорет на него.

Стоя позади парня, Билл осторожно смотрел на его широкую спину и ждал какой-либо реакции, подкуривая сигарету.

Хромой с наслаждением затянулся, задумчиво крутя телефон в руках. Он стоял вполоборота к Биллу и смотрел на заросший овраг через дорогу. Лучи солнца лениво вскользнули из-за тяжелого облака и мягко легли на лицо, заставив Хромого сощурить глаза.

Солнца было мало. Особенностью пригорода являлось то, что даже не смотря на разгар лета, здесь было прохладно. Над местностью всегда висели тучи или хмурые облака, загораживая солнечный свет, дул порывистый ветер, нагло разметая по улицам мусор. По утрам Билл вообще умирал от холода, стоя на остановке в короткой тоненькой футболке, каждый раз обещая себе, что в следующий раз обязательно наденет куртку. Сейчас тоже было не жарко, отчего брюнет зябко поежился, одергивая майку.

Дата добавления: 2015-08-27