- Ладно, сейчас не об этом, - заговорила она. - Кто такой Крюков? - вернулась к обсуждению поездки Дмитрия.
- Крюков? - Роман моментально расслабился. - Так это друг его. Помнишь, на счет помещения встречались? Тогда еще жена пришла, На... Настя.
- Надежда, - поправила сына Эля.
- Точно, Надежда! Неприятная особа, да?
- Не то слова! - Эля усмехнулась. Значит, не знаешь, зачем они в Петербург полетели?
- Не-а, не знаю.
- Или не говоришь?
- Ма-а-ам...
- Что? - Эмиля выразительно вскинула брови. - Учитывая, сколь часто ты не договариваешь, вполне резонный вопрос.
- Ну тебя... - не купился на провокацию Роман. - Спасибо за ужин.
- На здоровье. - Она поднялась, чтобы убрать со стола. - Про деда не забудь, - напутствовала дожевывающего хлеб сына. - Я на тебя рассчитываю.
Ромка залихватски отдал честь и затопал в зал, где, лежа на диване, Алексей Игоревич смотрел телевизор.
***
Старший сын позвонил, когда разобравшаяся с беспорядком на кухне Эля, разложив перед собой наброски будущих эскизов, уселась за работу.
- Что нового? Как дед? - спросил после обмена приветствиями.
- Дед нормально. В понедельник на реабилитацию. Даст Бог, обойдется практически без последствий, - ответила она.
- Вот и славно. Я рад.
- Я тоже.
Эмиля улыбнулась, услышав возмущенное бурчание прошедшего мимо детской комнаты Романа. Видимо, свекор выигрывает очередную шахматную партию.
- Как твои дела? - поинтересовалась у старшего сына. - Лариса не объявилась?
- Приходила. Построила всех и вновь слиняла. Сказала, что на три дня уезжает в Пушкино к родне.
- В Пушкино? - поразилась Эмиля. - Не знала, что у нее там родственники.
- Так у нее и нет. Там мать Барковского обитает, если я правильно понял.
- Мать Барковского, - удивленно повторила Эля. - Неужели все так серьезно?
Константин рассмеялся.
- Похоже на то. Я, кстати, Ромке выскажу при встрече. Сводник недоделанный! Он, видать, целью задался, нашу контору развалить. Главное звено из строя вывел.
- Скажешь тоже, главное звено, - Эмиля поддержала веселый настрой сына. - Это ты у нас координатор работы всего и вся, а мы так - швея да фантазерка.
- Как фантазируется, фантазерка? - поинтересовался Костька отсмеявшись. - Быть новой коллекции?
- Куда ж без нее. Быть, конечно. Как раз сейчас сижу, голову ломаю, что за основу взять. На следующей неделе вышлю тебе наброски глянуть.
- Вот и отлично. Жду. Тем более работаться должно будет хорошо. Никто не мешает.
- В смысле? - Эмиля отложила в сторону карандаш, которым на протяжении всего разговора выводила кривые линии на чистом листе.
- А прямом, - Костька хмыкнул в ответ. - Никто не мешается.
- Это еще почему?
- Ну как, дед в больнице будет, Ромку на работу гони, пусть трудится на благо начальства, пока оно в столице дела решает.
Эля озадачено нахмурилась.
- А что ты в Питере делал? Какие-то проблемы с магазином?
- В каком Питере, мам? Ты о чем? - Константин отозвался столь же недоуменно.
- Ну как же? Если ты Дмитрия видел, - пояснила она.
- Так я в Москве его видел, на новом Арбате. Они с каким-то мужиком из такси выходили.
Глава 29
Ложь во благо
Первый час, сонная тишина вокруг, и только часы мерно тикают, отсчитывая неизбывно убегающие секунды.
Эмиле не спится. Сквозь замысловатый узор кружевного тюля она всматривается в лунную ночь за окном. Мысли вьются вокруг очередной лжи Дмитрия.
Впрочем, строго говоря, об обмане речи не шло, и рациональная часть ее помнила об этом. Ведь Дмитрий не упоминал о цели своего отъезда и место не озвучивал. Она самостоятельно додумала, что работа вновь требует его присутствия в Петербурге. Но, несмотря на это, местонахождение мужчины не в северной столице несколько задевало. Причину этого во всех отношениях алогичного восприятия Эмиля объяснить не могла. Или не хотела.
Промучившись полчаса кряду, женщина поднялась с постели. Какой смысл лежать, если сон не идет? Поставив на огонь чайник, Эля устроилась на табурете возле окна, старательно гоня прочь надоедливые мысли, но не тут-то было.
- Чего копошишься? С Морфеем не заладилось? - скрипучий голос свекра вывел женщину из задумчивости.
- Не заладилось, - подтвердила Эля, поднявшись. - А вы что встали? Беспокоит что-то?
- Сиди, сиди. - Алексей Игоревич повелительно взмахнул рукой. - Сам справлюсь, - пояснил и, выдвинув стул, обосновался за столом. - Чайком побалуешь? - спросил, кивнув на шумящий чайник.
- Конечно, - Эмиля улыбнулась. Старик держался молодцом, и это не могло не радовать. - Что-нибудь к чаю? - поинтересовалась она, поставив на стол два бокала.
- Сахарку, если можно.
- Даже нужно, - отозвалась, пододвинув к мужчине пиалку с рафинадом.
- Ну, рассказывай, чем забита твоя светлая голова? Какие мысли сон благодатный гонят? - отхлебнув горячего напитка, завязал беседу свекор.
- О любви, о счастье... о вечном.
С чашкой в руках Эля вернулась на табурет возле окна.
- О вечном - это хорошо. О вечном стоит подумать. Вот только дело это бесполезное.
- Почему бесполезное? - удивилась женщина.
- Потому что ответов днем с огнем не сыщешь, - просветил невестку старик.
- А зачем думать тогда?
- Чтобы мозги работали. Им нельзя не работать, - Свекор постучал себя по виску.
Эля невольно хмыкнула:
- А не лучше ли тогда о чем-нибудь полезном поразмышлять? Чтобы для дела, а не просто так.
- Можно и о полезном, - отозвался старик. - Только это не так интересно. Да и всяк приятно мнить себя философом, - договорил с серьезным видом и подмигнул.
Подобного заявления Эмиля он свекра сроду не ожидала, так же как и попыток шутить: в ее представлении Алексей Игоревич был на такое не способен. Все что ей оставалось, озадачено смотреть на родственника и задаваться вопросом, правильно ли она поняла?
- Ты, девонька, послушай старика, - говорил тем временем мужчина. - Поменьше забивай голову всякими глупостями, они в жизни плохой помощник. Да и успеешь еще о вечном подумать. Вот доживешь до моих лет, тогда и время: вспомнить, подумать, переоценить. Для тех, кто стоит одной ногой в могиле, самое оно.
- А вот об этом не надо! - пришла в себя женщина. - Нечего смерть в дом кликать. Она и без наших призывов наведается. А вам так вообще грешно об этом говорить! Только из больницы!
- Эх, дочка-дочка, говори не говори, а от судьбы не убежишь.
- И кто теперь из нас философ? - не сдержавшись, ввернула Эмиля.
Отвечать на этот вопрос Алексей Игоревич не стал. Предпочел задать встречный.
- Скажи, ты подумала о моих словах?
- Каких словах? - уточнила с опаской.
- На счет Костикиного отца, - не замечая ее настороженности, разъяснил свекор.
- Ах об этих... Думала, конечно, - покривила душой Эля. - Мы виделись с ним на днях, говорили.
- Говорили - это хорошо. Это по-людски, - закивал старик. - И с внуком моим пусть встретится, обсудит все, - отставив опустевший бокал, напутствовал собеседницу смурым взглядом. - Недобро от родных людей отворачиваться, какими бы они ни были. Не к добру.
Эле показалось, что свекор имеет ввиду не Костика, и даже не Владислава.
***
Стоя на кассе в супермаркете, Эмиля случайно наткнулась на лучащийся радостью узнавания взгляд одной из покупательниц. Как только их взоры встретились, та воодушевленно закивала, видимо, здороваясь. Эля вынуждено улыбнулась в ответ, роясь в памяти на предмет знакомства. Ответ пришел довольно быстро - Стасова Валентина Гавриловна, акушер-гинеколог областного роддома, подруга Алевтины Ивановны. Именно благодаря ее усилиям и сама Эмиля, и Роман сейчас находились на этом свете. Вторые роды у Эли, не в пример первым, были очень сложными.
Соседняя очередь двигалась гораздо быстрее, и Валентина Гавриловна первая вышла из-за касс. Махнув рукой в сторону выхода, женщина дала понять, что подождет на улице, и Эля кивнула в ответ. Почему бы не перекинуться парой слов с женщиной, принимавшей у тебя роды?
- Эмиля, милая, здравствуй! Рада тебя видеть! Столько лет прошло! - затараторила Стасова, стоило Эле поздороваться.
- Много, Валентина Гавриловна. Уже и не вспомнить, когда в последний раз виделись, согласилась Эля.
- Надолго к нам из столицы?
- Не знаю. Алексей Игоревич приболел. Присматриваю. Не на Ромку же оставлять.
После этих слов сияющая улыбка сошла с лица Стасовой.
- Ах да... Ты прими мои соболезнования и Леше передай. К сожалению, не смогла придти на похороны. Внучка болела сильно. Все дни в больнице просиживала, - принялась оправдываться она.
- Ну что вы, Валентина Гавриловна. Я все понимаю и соболезнования передам, не волнуйтесь. Таня-то как? Что случилось?
- Уже нормально, спасибо. Ногу подвернула и упала со стремянки. Чуть ребеночка не потеряла. Слава Богу, обошлось.
- Слаба Богу. Искренне рада за вас. И за Таню. Привет ей передавайте. От меня, от Костика.
- Обязательно передам. Она очень обрадуется, - Валентина Гавриловна вновь заулыбалась. - И ты наши поздравления Роману передавай. Алена замечательная девушка, будет прекрасной мамой его деткам, - рассыпалась в восхвалениях женщина, ободряюще похлопывая Элю по плечу. - И за малыша, скажи, пусть не волнуется. Анна моя - отличный врач.
Эля опешила и не нашлась, что сказать, а Стасова тем временем продолжала:
- Мне когда Анечка сказала, что будет Ромкину девушку вести, я аж расплакалась. Вот ведь как бывает, я его на руки приняла, а дочь моя будет его деток принимать.
- И не говорите, - только и смогла выдавить Эля.
Логическая цепочка уже выстроилась в ее голове, и выводы оказались весьма не утешительными. По всей видимости, Ромка скрывает от нее нечто чрезвычайно важное! И именно это обстоятельство помешало женщине ощутить радость - она станет бабушкой!
***
Сдержаться и не набрать сына сразу же, стоило огромных усилий. Эмиля справилась. С трудом, но справилась. Промолчала и когда Роман позвонил сообщить, что будет поздно. И даже смогла изображать веселость, развлекая беседой пасмурного свекра. Услышав о ее встрече с подругой Алевтины Ивановны, старик заметно пал духом.
И, конечно же, все это время Эля думала. Думала о странном поведении сына, о перепадах в его настроении, о ночевках в дедовской квартире, которые теперь оценивались, как нежелание возвращаться к себе, и, что вполне естественно, о своем неожиданно изменившемся статусе.
Она станет бабушкой! Верилось с трудом. Отчего-то, имея двух взрослых сыновей, Эмиля оказалась не готова к этому известию. Возможно потому, что в первую очередь ожидала появления внуков от старшего сына, который на данный момент обзаводиться детьми не планировал, о чем неоднократно, вполне однозначно заявлял.
Впрочем, некая растерянность, сопровождающая мысли о скором рождении внука, не мешала женщине ощущать радость. Смотреть, как растут дети твоих детей, огромное счастье. И она обязательно станет замечательно бабушкой, такой, которую когда-то желала для себя, но не обрела.
Ромка явился домой, когда свекор уже уснул, чему Эля даже обрадовалась - для старика лучше не быть свидетелем их с сыном разговора - несмотря на затянувшееся, нервирующее ожидание. Еще днем определив для себя, что не станет набрасываться на сына с обвинениями - времени все взвесить и выработать стратегию поведения у нее было предостаточно - женщина старалась вести себя, как обычно. Усадила Романа за стол, расспросила о том, как прошел день, выслушала новости, и лишь затем начала издалека.
- Я сегодня в "О'Кей" ходила и, знаешь, кого встретила?
- Кого? - Уплетающий котлеты Ромка взглянул на мать.
- Валентину Гавриловну. Знаешь, кто это?
Сын наморщил лоб, вспоминая.
Выждав несколько мгновений, Эля продолжила:
- Бабушкина подруга. Она у меня роды принимала. Благодаря ее стараниям ты сейчас землю топчешь.
- А-а-а, точно. Это она мне железную дорогу на девять лет подарила, да?
- Наверно. Этого я не помню, - призналась Эмиля. - Они когда в соседнем доме жили, Валентина Григорьевна часто в гости приходила.
- Она-она, точно, - сообщим матери Роман. - У нее еще прическа такая была, - сын покрутил рукой над головой. - С этим... как его...
- Шиньоном, - помогла Эля.
- Ага, с ним, - согласился Ромка, наматывая на вилку спагетти. - И что? Встретила... - подстегнул мать к продолжению.
- Так, поболтали немного о том, о сем, - чтобы чем-то занять руки, Эмиля принялась перекладывать котлеты со сковороды в пластиковый контейнер. - Валентина Григорьевна давно на пенсии, но ее дочь - Анна работает в женской консультации акушером-гинекологом. Пошла по стопам матери, - для пущего эффекта пояснила она.
Сказав, женщина обернулась к сыну. Ромка с аппетитом жевал и внешне никак не отреагировал на ее слова.
- Валентина Григорьевна хвалила ее. Говорит, отличный врач, - продолжила Эля, уже сомневаясь в успехе собственной затеи. Судя по всему, спровоцировать сына на откровения не получится.
- Рад за нее. Кому-то повезет, - спрогнозировал Роман, оценивающе глядя на еще не опустевшую сковороду.
- Добавки? - Расшифровать сыновний взгляд не составило труда.
- Парочку, если можно.
Положив на тарелку котлеты, Эля перешла в наступление.
- Уже повезло. Алена, ведь, у Анны наблюдается. Ты разве не знал?
Под пристальным материнским взором Роман положил обратно на тарелку надкушенный кусок хлеба. Вытянул из картонной упаковки салфетку и отер губы. Заглянув под стол, выбросил белый комок в мусорное ведро. Эля же напряженно ждала ответа.
И дождалась.
- Знал, что наблюдается, но у кого без понятия, - сознался Ромка.
- И это все? Тебе больше нечего сказать? - не выдержала Эля. - Или ты считаешь, что подобная новость не достойна огласки? Как на счет "мама, ты скоро станешь бабушкой"?! - вспылила она.
- Теперь понятно, для чего весь этот разговор про роды, гинекологов и иже с ними! - завелся в ответ Роман. - В бабушки записалась? Вынужден разочаровать. Я никогда не забываю о контрацепции! Ни-ког-да, - с вызовом повторил он и добавил: - Научен старшим братом. Костька бывает крайне дотошен, если захочет.
- Но... - Эля никак не могла придти в себя. - Но ведь Алена... она...
- Она беременна не от меня. И не надо у меня спрашивать от кого. Я понятия не имею, - встав из-за стола, Роман подошел к окну. - И чтобы тебе все окончательно стало понятно... Да, я ходил с ней в больницу. Она попросила, и я, идиот, ходил, - процедил он и стиснул зубы до обозначившихся желваков. - И Михалычу обещал ничего не рассказывать. Вот такая она - правда жизни - добавил с горечью.
***
Эля промучилась всю ночь. Из головы не шел образ раздавленного откровениями сына. А еще подспудная уверенность, будто что-то не так в этой истории.
Ведь женский взгляд не обманешь. Эмиля видела, как Алена смотрела на ее младшего сына. Видела, как она тянулась за ним, с какой неприкрытой радостью принимала его внимание.
Так почему настолько влюбленная девушка решилась на измену? И решилась ли? Не задаваться этими вопросами не получалось.
Утром, проводив сына на работу, Эля поняла, что не успокоится, пока не поговорит с Аленой. Пусть даже тем самым она нанесет удар по самолюбию собственного ребенка. Необходимость расставить все точки превалировала над желанием уберечь. В записной книжке телефона женщина нашла номер девушки сына и, недолго думая, нажала "вызов". Алена ответила после третьего гудка.
- Олле...
- Алена, здравствуй. Это Эмиля Каримовна, мама Романа. Мы могли бы встретиться, поговорить, - не стала она ходить вокруг да около.
- О чем? - В голосе девушки явно слышится настороженность.
- Я думаю, ты знаешь, о чем, - ответила Эля.
- Значит, он вам рассказал, что у меня будет ребенок...
- Нет, я случайно узнала. Но Роман мне рассказал много чего другого, и именно об этом я хочу с тобой поговорить.
- Нам не о чем с вами разговаривать, - Алена попыталась проявить жесткость, но прозвучало не убедительно.
А вот Эмиля, в свою очередь, была очень даже убедительна. И даже отчасти жестока:
- Тогда, видимо, мне стоит кое-что обсудить с твоим отцом.
- Ах, да... Как я могла забыть... - пробормотала Алена, попутно собираясь с мыслями. - Тогда приезжайте ко мне. Я не очень хорошо себя чувствую, чтобы выходить, - в итоге сдалась девушка.
Довольная Эмиля взяла со стола карандаш.
- Говори, куда. Я записываю.
***
Алена и правда неважно выглядела. Девушка похудела, осунулась. Кожа приобрела болезненный желтоватый оттенок.
- Тяжело носишь? - спросила Эля, когда хозяйка закрыла входную дверь.
- Неважно, - согласилась та, жестом приглашая следовать за ней.
Они прошли в светлую, оформленную в оранжевых тонах кухню и устроились за столом.
- Чай будете? - предложила Алена. Она заметно волновалась и старалась не смотреть гостье в глаза.
- Что доктор говорит? Анна, - нарочно уточнила Эмиля, давая понять, каким образом секрет девушки оказался раскрыт.
- Анна Вячеславовна? - Алена вскинула на Элю понимающий взор. - В больницу хочет положить. На обследование, - неуверенно и тихо.
- А ты?
- Не хочу в больницу.
- Почему? - догадываясь о мотивах отказа, спросила Эмиля.
- Просто не хочу.
Виновато потупившись, Алена отвернулась. Ее руки дрожали, когда накрывала к чаю. Эмиля видела, насколько девушка напряжена и будто сжимается перед каждым озвученным вопросом. И как чуть расслабляется, поняв, что переход к главной теме дня пока не состоялся.
- А в чем причина такого плохого самочувствия? - продолжила допытываться Эля, когда хозяйка дома, разлив по чашкам кипяток, устроилась напротив нее за столом. - Неужели банальный токсикоз? - делано удивилась.
- Не знаю, - Алена подвоха не уловила и ответила правдиво, так, как повторяла ведущий ее врач, настаивая на необходимости госпитализации. - Говорит, все проверить. А еще у нас с плодом резусы не совпадают: у меня положительный, а у него отрицательный. Может из-за этого... - предположила, накручивая на ложечку чайный пакетик.
- Понятно.
Счастливая улыбка Эли явно диссонировала с печальным тоном, и Алена не могла этого не заметить.
- Что? - встревожено спросила девушка и получила исчерпывающий ответ, который лишил ее возможности возражать.
- Что, скорее всего, не из-за резус-фактора. У нас с Романом тоже несовпадение было. У меня положительный, а у него, в отца, отрицательный.
Глава 30
Поворот на сто восемьдесят
Эмиля разрывалась между находящимся на реабилитации свекром, госпитализированной невесткой - свадьба Романа и Алены была для Эли делом решенным при всей упертости последних - и младшим сыном, который после разговора с матерью замкнулся и, кажется, покатился по наклонной.
Трезвым, или вернее с жуткого похмелья, женщина видела его только по утрам. С работы Роман приходил навеселе и после ужина обязательно отправлялся за добавкой. Или же вообще заявлялся далеко за полночь в состоянии, которое кроме как "на рогах" не назовешь.
Достучаться до него не представлялось возможным. В пьяном угаре на все уговоры и крики сын реагировал а-ля - моя жизнь, что хочу, то и делаю, а по утрам был не в состоянии воспринимать хоть какую-нибудь информацию.
Это его "что хочу" начинало казаться Эле угрожающей, ведущей в пропасть тропой. Чувство дежавю преследовало.
Ко всему прочему Дмитрий словно в воду канул. Не отвечал на телефонные звонки, не звонил сам, не перезванивал и, вообще, никак не проявлял себя. Помимо воли Эмиля стала думать, что все произошедшее между ними, плод ее больной фантазии. Что все чувства с его стороны не иначе как выдумка расшалившегося воображения. И это не просто печалило, это причиняло боль.
Если Дмитрий исчез, то Влад, наоборот, все прочнее обосновывался в жизни Эли. Мужчина звонил время от времени, интересовался здоровьем свекра, расспрашивал о Костике и напоминал об обещанном ему ужине, от которого женщина до определенной поры отказывалась, ссылаясь на чрезмерную занятость.
В один из дней, когда Ромка пришел с работы неожиданно рано с бутылкой водки в руках, Эмиля поняла - хватит! Набрав Владислава, она договорилась о встрече, собралась и пошла "обезвреживать" сына. Воспользовавшись отлучкой Романа в туалет, женщина избавилась от запасов спиртного, как водится, спустив алкоголь в раковину, и, забрав с собой связку сыновних ключей, отправилась на встречу, планируя задержаться там, как можно дольше. Расчет был прост, сын более-менее отрезвеет и она, наконец, сможет достучаться до сознательной его части. Если таковая еще осталась, конечно.
И вот уже Эля вернулась домой далеко за полночь. Увиденный с улицы свет в окнах подарил ей надежду, что сын проспался, да и звук работающего телевизора, который женщина услышала, открыв дверь, настраивал на позитивные мысли.
- Ром, не спишь? - разуваясь, позвала из прихожей.
- Явилась...
Помятый ребенок предстал перед матерью в расстегнутых джинсах и не заправленной рубашке.
- На кого ты стал похож, - посетовала она.
- На рогоносца?
Он угрюм, возможно, зол, но не пьян. За восемь с лишним часов относительно пришел в себя. Благо, успела вовремя пресечь возможность возлияний.
- На пропойцу последнего, - поправила сына Эля. - Хорошо, дед не видит. Иди, полюбуйся, - она демонстративно отступила, освобождая ему подход к зеркалу, и брезгливо скривилась, когда Роман протопал мимо. - Фи... Ну и амбре... До чего ты докатился? - продолжила поучать женщина, когда сын, проследовав за ней в зал, повалился на диван. - Думаешь, для такой жизни я тебя рожала?
- Жизнь - дерьмо, - проворчал молодой человек, зарывшись лицом в подушку. - Лучше бы не рожала.
- Рома, что ты такое говоришь?! Как это не рожала?! - взвилась Эля. - Боже, неужели это мой сын?!
Повернув голову на бок, Роман посмотрел на мать. Скорчил рожу, не впечатленный ее гневным взглядом, и глубокомысленно изрек:
- Я сын своего отца. Наследственность плохая, что поделаешь. - Сказал и вновь лицом в подушку.
- Твою ж мать! - терпение у Эли закончилось. Хлестнув великовозрастного ребенка по мягкому месту его же ремнем, вовремя подвернувшимся под руку, женщина процедила: - Наследственность плохая, говоришь? Что ж... Тем лучше, что у Алены отслойка плаценты. Зачем генофонд портить, дураков вроде тебя плодить?
О своих словах Эмиля пожалела сразу же. Не из-за того, что раскрыла сыну правду, хотя обещала невестке дать им время разобраться самостоятельно, а потому, что даже думать о таких вещах грешно и страшно. Случись что, на ее совести будет, словно накликала.
За те несколько мгновений, что Эля корила себя, Роман успел переварить информацию, принять горизонтальное положение и грузно шлепнуться на диван, теперь сидя.
- Дураков вроде кого? Мам, ты издеваешься?
Вот теперь он точно злился. Эля же наоборот успокоилась и уже не верила, что безумное желание хорошенько отстегать это неразумное дитя совсем недавно разъедало ее изнутри.
Все еще сжимая в руке кожаный ремень, Эмиля с тяжелым вздохом присела рядом с сыном.
- А ты, Ром, и правда идиот, - устало выговорила она. - Твой это ребенок. И любит она тебя сильно-сильно.
- Но, мам...
- Не тупи, а? - Эля оборвала его возражения.
- Так она же сказала... - теперь уже Ромка замолчал, не договорив.
- Вот-вот. Может расскажешь, почему она так сказала.
- Ма-а-ам!..
Вскочив на ноги, Роман заметался по комнате, то и дело подтягивая сползающие джинсы. "Тоже похудел", - не ко времени подумалось ей. Вдруг встав, словно вкопанный, он заозирался, затем, как ошпаренный, выскочил из комнаты.
- Ты куда? - прокричала ему вслед Эля.
- Я должен позвонить ей! Извиниться!
- Ты на время-то посмотри, горячая голова, - посоветовала Эля, когда сын, столь же стремительно, ворвался обратно в зал.
- Пусть, - кинув взгляд на часы, отмахнулся Роман, но телефон все-таки опустил. А потом и сам присел.
- Мам, она ведь простит меня, правда?
- Смотря, как стараться будешь, - ответила женщина, но когда Ромка, с горьким стоном, спрятал лицо в ладони, сжалилась. - Конечно, простит. Мы, женщины, многое прощаем. Не переживай, - добавила, погладив сына по голове.
- Я ее очень сильно обидел, - кинув на мать затравленный взгляд, признался он.
- Ничего, все наладится. А сейчас в душ, есть и спать. Давай, - подтолкнула она его. - Иди, я жду.
***
Эмиля проснулась от грохота посуды на кухне. Кинув взгляд на часы, застонала. Половина десятого утра! Поспать удалось меньше пяти часов. Ужас!
Поднявшись с постели, женщина накинула халат и засеменила на кухню, попутно всовывая ноги в сопротивляющиеся тапочки. По пути подумалось, что Ромка уже должен быть на работе.
- И что это ты творишь? - спросила стоящего у плиты сына.
- Грехи замаливаю, - обернулся он.
- М-м-м... Ну давай. Удачи, - с серьезным видом закивала она.
Именно этим - замаливанием грехов Ромка занимался половину ночи. И, конечно, засыпал ее вопросами относительно Алены, пока Эмиля категорично не заявила, что идет спать.
- Что на завтрак? - поинтересовалась Эля, вернувшись из ванной. - И, кстати, ты почему не на работе?
- Коронное блюдо - глазунья с беконом и... горячий кофейный напиток. - Роман потряс баночку с "Нескафе". - Прости, я знаю, что это ты за кофе не держишь, но варить я не умею, - извинился он.
- Так и быть, прощен, - проявила благодушие Эля. - А что со вторым пунктом?
- Вторым?
- Ра-бо-та...
- Взял отгул, - признался Роман.
- А не много ли отгулов? Сомневаюсь, что в последние дни ты был ценным сотрудником, - предположила она.
- Сама понимаешь, начальство в отъезде, руки развязаны, - виновато потупился Роман.
- И то верно. - Эмиля полезла в холодильник за зеленью. - Начальство ваше основательно загуляло, - негатив прорвался помимо воли.
- Мам, я вчера так и не спросил... А как ты узнала на счет Алены? - щекотливую темы отсутствующего Михалыча Роман, судя по всему, решил не продолжать.
- Молча. Пошла и спросила. Как еще?
- Я, наверное, должен возмутиться? Как-никак в чужие дела лезете, матушка, - усмехнулся Роман.
Эмиля деланно округлила глаза:
- А что, хочешь?
- Нет, конечно.
- Вот и славно. Кстати, у меня тут встречный вопрос назрел. Костька знает обо всех этих перипетиях? - нарезая огурец кружочками, поинтересовалась она.
- В общих чертах. Меня не тянуло на откровения. - Он вновь виновато потупился и уткнулся взглядом в скороду.
Эмиля едва заметно улыбнулась. Чувство вины - это хорошо. Это значит, прозрел окончательно.
- Там, случаем, не готово? А то горелые яйца плохо сочетаются с кофейным напитком, - пошутила она.
- Практически. - Ромка воспрял духом, поняв, что головомойка ему не грозит. Через минуту, он поставил перед матерью тарелку с глазуньей. - Вуаля, фирменное блюдо Романа Власова, - прорекламировал он.
- Мам, дед сильно обижен на меня? - расправившись с яичницей, Роман коснулся еще одной щекотливой темы.
- Ну, ты же знаешь отца. Он ничего не скажет, пока не сочтет нужным, - ответила Эля.
- А ты когда к нему собираешься?
- После обеда. Сготовлю и поеду. Он котлет рыбных заказывал. Отвезешь?
- Да я к Алене собрался.
- К Алене, так к Алене. Без проблем, - согласилась Эля. - Такси вызову.
- Мам... А как ты думаешь, она меня...
- Хватит голову ломать, Ром, - перебила сына Эмиля. - Вот увидитесь и все выясните. Да и сам дров наломал, отвечай.
- Так я не спорю, что сам. Просто...
- Просто вымаливай прощения. - Эля вновь не дала ему договорить. - В этом вопросе я тебе не советчик, - добавила, покачав головой. - Спасибо за завтрак. Очень вкусно. А сейчас убирай и шасть отсюда. Я буду рыбой заниматься, - поднявшись, велела она. - И еще... К Алене один поедешь. Я список напишу, что купить.
***
Эля выходила из неврологического отделения, когда знакомое "Эмиля" заставило ее оглядеться.
- Какими судьбами? - удивилась она, заметив окликнувшего.
- К знакомому приезжал и увидел тебя: по лестнице поднималась. Решил подождать, - ответил Владислав.
- Ясно, - с некоторой долей сомнения отозвалась она. - Тебе повезло. Я сегодня быстро. Свекор спелся с соседом по палате, играют в шахматы, а меня выгнали, чтобы не мешала.
- Моя им благодарность, - усмехнулся мужчина. - Какие планы? Торопишься? - полюбопытствовал, когда больничная территория осталась позади.
- Да, собственно, никаких, - Эмиля огляделась, высматривая свободное такси. - На сегодня я отстрелялась почти по всем пунктам. Осталось с этим разобраться, - женщина потрясла пакетом с грязными контейнерами. Алексей Игоревич не утруждал себя мытьем опустевшей посуды. Впрочем, Эмиля сама настояла на этом.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |