- Завтра же пойдешь к Рябухе! Поняла?! - требовала Марзия, потрясая перед лицом дочери кулаком. Несколько жалящих пощечин девушка уже схлопотала.
Было страшно, но Эля уступать не собиралась. Она не позволит причинить вред ее ребенку, не станет пить приготовленный Рябухой отвар.
Сглотнув, девушка отрицательно покачала головой.
- Не пойду, - упрямо и тихо. - Не заставишь.
- Еще как заставлю! Побежишь! Как миленькая побежишь! - взвилась Марзия.
В ответ говорящее молчание и крепко сцепленные зубы.
- Ты хоть представляешь, что о нас люди говорить будут? Придумала мне, ублюдков плодить! Честное имя отца позорить!
- Это ты... Ты отца позоришь! Только и слышу постоянно, что Колькина под любого за бутылку лечь готова! - бросила в лицо матери Эля, и слезы хлынули из глаз. Слезы ярости, стыда и страха.
Сквозь застилающую глаза влагу Эмиля видела, как побледнела мать, как поднялась и опала в возмущенном вздохе прикрытая халатом грудь, как сжались в тонкую линию губы, и поднялась занесенная для пощечины рука.
От удара девушка успела увернуться, но отскочила неудачно, налетела на угол стола. Грязные тарелки, чашки, пустые бутылки - посыпались на пол, а вслед за ними полетела Эля, упав лицом на битое стекло.
В тот день Марзия последний раз гладила дочь по голове. Последний раз успокаивала и извинялась. А Эля до сих пор помнила соленый вкус смешанных с кровью слез.
Глава 6
Неслучайные совпадения
Спустя два дня Ромка появился на пороге дедовской квартиры. Время было раннее, гораздо раньше, нежели сын обычно возвращался с работы, и Эмиля заволновалась. Отставив утюг, заспешила в прихожую.
- Что-то случилось? - спросила, поцеловав ребенка в щеку.
- Нет. Все в порядке, - спешно отозвался он. - Просто... Мам, ты прости меня за тот вечер, ладно?
Роман совсем по-детски переминался с ноги на ногу, и голос его звучал тоненько и просительно. Эля невольно улыбнулась.
- Было бы за что - простила, а так и прощать нечего, - ответила она. - Проходи, что на пороге топтаться.
- Мам, я, правда, не со зла. И обидеть не хотел. Я просто... это... перебрал немного, вот и... - не унимался Ромка, по пятам следуя за матерью.
- Ром, я же сказала, все нормально. Не забивай себе голову, - развернувшись к сыну, оборвала покаянную речь Эля. - Скажи лучше, что так рано. На работе точно все хорошо?
Подтолкнув сына к табуретке, женщина принялась накрывать на стол.
- Точно, точно. Мам, я это... билет тебе купил. Ты же любишь классическую музыку, - закончил Ромка неуверенно.
- Люблю, - Эмиля подбадривающе улыбнулась.
Услышав, с каким облегчением выдохнул сын, она чуть было не рассмеялась, но вовремя сдержала себя, не желая расстраивать ребенка. Ромка - натура чувствительная.
- Так что за билет ты купил? - Эля поставила перед сыном тарелку с тушеной картошкой, блюдце с хлебом и пиалу с аджикой из запасов покойной Алевтины Ивановны.
- В консерваторию. На концерт органной музыки.
- Здорово! На когда?
- Начало через два часа, - взглянул на циферблат Ромка. - Я поэтому рано, - смущенно признался он.
- Ясно, - Эмиля вновь улыбнулась. - Ты тогда ешь, а я собираться.
***
Без двадцати пяти семь белый кабриолет крутился возле консерватории в поисках места для парковки. Концерт органной музыки - событие знаковое для провинциального города. Всякий любитель классической музыки считает своим долгом посетить его.
- Какая удача! - воскликнул Ромка, заметив освободившееся место. - И прям рядом с Михалычем!
- Михалыч? Кто это? - Завертела головой Эля, но определить субъекта, обладающего подобным отчеством, не смогла.
- Шеф мой. Сейчас познакомлю.
Роман ловко втиснул кабриолет между двух здоровенных джипов, выскочил из машины и помог выйти матери.
- Он тебе понравится, - с убежденностью сказал сын. - Его все женщины любят.
- Так уж и все? - рассмеялась Эля.
- Абсолютно все! - подтвердил Ромка восторженно. - Сам не понимаю, как ему это удается.
Рука об руку с сыном Эмиля вошла в холл консерватории. Здесь негромко переговаривались меломаны, ожидая возможности попасть в зал. Женщина наблюдала, как с высоты своего роста Роман оглядел собравшихся, махнул кому-то и устремился сквозь толпу, ведя ее за собой.
- А может ну его, знакомство? Еще влюблюсь ненароком, - пошутила она, видя сыновнее нетерпение.
Ромка с шага сбился от неожиданности.
- Мам... - протянул обиженно и вновь заторопился, ловко маневрируя среди людей.
Он остановился возле одного из огромных витражных окон. По правую руку от них авантажная старушка опиралась на руку широкоплечего мужчины, ведя беседу со сгорбленной дамой неопределенного возраста в широкополой шляпе с бантом. По левую молодая пара обсуждала предстоящий концерт с невысоким господином в круглых очках. Последний на грозу всех женщин явно не тянул.
Окинув кавалера пожилой дамы беглым взглядом, Эля пришла к выводу, что он высок, не чета ее младшему, но все же. Судя по профилю довольно красив, как сейчас принято говорить брутальной красотой.
Не успела женщина задуматься о других его достоинствах, как мужчина обернулся и хрипловато поздоровавшись, протянул руку ее сыну.
- И я рад встрече, - ответил на рукопожатие Роман. - Михалыч, Лидия Васильевна, позвольте представить вам мою маму - Эмилю Каримовну, - молодой человек чуть отступил в сторону, открывая обзор.
- Димочка, что еще за вульгарное Михалыч?
- Не обращайте внимания, тетя. Это профессиональное, - успокоил старушку мужчина, делая шаг навстречу к Эле.
Ощущая неловкость от того, что чуть было не оказалась пойманной за таким недостойным занятием как глазение, Эмиля протянула руку, но смущенно потупленный взор не подняла. И лишь услышав глубокое "для вас просто Дмитрий", позволила себе взглянуть на начальника сына. Тот смотрел пристально, вопрощающе, с нажимом, и Эмиля, узнав эти серо-голубые глаза, невольно отшатнулась:
- Вы! Снова...
Ромка озадачено нахмурился:
- Вы что... знакомы?
- Не то, чтобы очень, - ответил за обоих Михалыч. - Столкнулись в магазине, и я помог твоей маме донести сумки. - На Элю он больше не смотрел, обращался к Роману, и благодарная за это женщина смогла задышать вновь.
Что за ирония судьбы - добрый "самаритянин" по совместительству оказался работодателем сына? Крайне неожиданное совпадение!
Между Ромкой, Михалычем и Лидией Васильевной завязалась непринужденная беседа, но Эля в разговоре участия не принимала из-за чувства неловкости, которое ни в какую не желало отпускать. Она то и дело ловила на себе чуть насмешливые взгляды недавнего спасителя, и, защищаясь непонятно от чего, встречала их с вызовом.
- Думаю, нам следует пройти в зал, - наконец предложил Дима, и Эля с облегчением закивала головой.
- Давно пора. Теперь людей беспокоить придется. У нас места в самом центре, - высказалась Лидия Васильевна. - Элечка, а вы где сидите? - полюбопытствовала пожилая дама.
- Еще не знаю, - ответила Эля, внутренне возмутившись. Не любила она все этих "чка" и никогда не позволяла называть себя так, но ведь не станешь отчитывать малознакомую старушку.
- Эх, точно! - стукнул себя по лбу Ромка. Достав из заднего кармана свернутый вдвое билет, прочитал: - Шестой ряд, пятнадцатое место.
- О, дорогая, какое замечательный сюрприз! Вы сидите рядом с нами: шестнадцатые-семнадцатые места, - обрадовано пропела Лидия Васильевна, а Эля с подозрением взглянула на сына, но Роман уже о чем-то говорил с руководителем.
О чем именно выяснилось спустя мгновение.
- Мам, ничего если Михалыч тебя после концерта до дома подкинет? У меня тут дела организовались, боюсь, не успею вернуться, - попросил Ромка, скорчив умильную рожицу.
Спрятав истинные чувства за натужной улыбкой, Эля заговорила:
- Не зачем утруждаться, э-э-эм... И все же по имени-отчеству обращаться привычнее, Дмитрий Михайлович, - закончила она, адресовав "просто Диме" выразительный взгляд.
Мужчина усмехнулся:
- Как вам будет удобно, Эмиля Каримовна, - отрывисто кивнул он и, сделав шаг назад, предложил: - Милости прошу.
***
Очутившись дома, Эмиля схватилась за телефон.
- Рассказывай! - бросила в трубку, едва Роман соизволил ответить на вызов.
- Что... рассказывать? - озадаченность в голосе сына женщину не убедила.
- Если не хочешь, чтобы я вызвала такси и нагрянула в гости нежданно-негаданно, рассказывай!
- Мам...
- Роман! - требовательно и категорично, словно перед провинившимся сотрудником.
- Ладно, испугала, - сдался молодой человек. - Только рассказывать нечего. И кричать не надо. Не поможет, - предупредил заранее. - Михалыч увидел мою машину на парковке, подошел, а там ты...
- И...
- И... захотел познакомиться, - передразнил ребенок.
- Роман!
- Господи, мам! Я же сказал, ничего особенного. Что мужику женщина понравиться не может?! - завелся он.
- Ладно, пусть так, - устало выдохнула Эля. По сути, она не злилась на сына, была лишь немного обижена. Зачем из нее дурочку делать? - Идея с концертом чья? Твоя или его? - До истины докопаться хотелось.
- Купить тебе билет - моя, а о самом концерте мне рассказал Михалыч, - вздохнул Ромка. - У него тетка меломан со стажем - заслуженный преподаватель консерватории.
- Понятно.
Эля замолчала, и Роман некоторое время тихонько сопел в трубку. Затем поинтересовался:
- Мам, а что... совсем не понравился?
Эмиля невольно улыбнулась. Сына распирало от любопытства.
- Ром, ты, что ли свахой заделался? - не смогла смолчать она.
- Мам! - возмущенное до глубины души.
- И нечего вопить, как недорезанный, - рассмеялась женщина. - Сам кашу заварил, сам и расхлебывай, - добавила назидательно и отключилась. Пусть немного помучается, а то нашелся сводник!
- Ты чего тут раскричалась? - в тренировочных штанах и вытянувшейся майке Алексей Игоревич появился в дверях дальней комнаты.
Эмиля досадливо поморщилась.
- Простите, что разбудила.
Свекор прошлепал на кухню, зажег свет и поставил греться чайник.
- Не спится сегодня, - прокомментировал он свои действия.
- Что-то болит? Может, давление смерить? - предложила Эля.
- Нет, спасибо. Чаю выпью.
Приготовив чашку, Алексей Игоревич сел на табурет, смахнул со стола несуществующие крошки.
- Так что раскричалась? Ромку отчитываешь?
- Немного, - согласилась Эля, устроившись на стуле возле холодильника. - Решил в сватов поиграть, - призналась она.
- Бывает, - посмеялся Алексей Игоревич. - Дети любят о счастье родителей заботиться.
- Да уж... Только родителей спросить забывают.
- Верно, забывают. Но и мы разрешения не спрашиваем, вмешиваясь в их дела.
- Нам по статусу положено, - фыркнула в ответ Эля.
- Не скажи, - свекор покачал головой. - Вот надумает Ромка жениться на какой-нибудь... скажем, недостойной, на твой взгляд. Что делать будешь? Смиришься или волю свою навязывать станешь?
- Смирюсь, - отозвалась без промедления.
- А я вот сомневаюсь, что смиришься, - не согласился Алексей Игоревич. - Слишком ты их опекаешь, - пожурил он.
- Может, и не смирюсь, но вмешиваться точно не стану.
- Ой ли...
- А с чего вдруг такой вопрос?
- Да так... На ум пришло, - отозвался свекор.
Поднявшись, мужчина выключил засвистевший чайник, налил в чашку кипятка, выложил на блюдце два кусочка рафинада.
- Знаешь, а ведь мы с Алевтиной сегодня алмазную отмечать должны были, - сказал, устроившись за столом. Хлебнул из чашки. - Она обед хотела собрать, вас всех пригласить... Мы даже продуктов заранее купили: печени свежей на пироги, окорок свиной для духовки, - вздохнув, старик смолк и принялся пить чай.
Эмиля промолчала, не представляя, что можно сказать на это. Заново сыпать соболезнованиями не имело смысла. Все уже сказано-пересказано тысячу раз. Да и легче от ее слов не станет.
Некоторое время сидели молча. Алексей Игоревич пил чай, Эмиля наблюдала.
- Знаю, обещал... И если откажешь, осуждать не буду, - заговорил свекор, глядя в темноту осенней ночи за окном. - Задержись до сорока дней. Поминки отведем, и поедете в свою Москву, - попросил старик, и голос его чуть дрогнул, задев Элю за живое. Ведь известно, что старший Власов скуп на эмоции.
Женщина поднялась и подошла к свекру. Неожиданно для себя самой чуть приобняла того за плечи.
- Идемте спать, Алексей Игоревич, - помогла старику подняться ит. - И не волнуйтесь, я никуда не тороплюсь. Взяла бессрочный отпуск, - пояснила Эля и улыбнулась. Свекор облегченно выдохнул.
Глава 7
Шаг в пропасть
Эля встретила сына в прихожей по локоть в мучном налете: решила свекра пирожками побаловать.
- Только не говори мне... - женщина деловито хлопнула скалкой по руке. Облако белой пыли взметнулось и осело на пол.
- Мам, я тут не при чем... - начал было молодой человек, но Эля вновь выразительно ударила скалкой по ладони. - Точно, точно! - оборвал себя Ромка, словно за ширму спрятавшись за букет бордовых роз, и женщина невольно задумалась, сколько же их там? Около тридцати? Больше?
Этот букет был двенадцатым по счету. Одиннадцать предыдущих Эля велела сыну выбросить. Ухаживания Михалыча она принимать не собиралась.
- Убери это отсюда, - Эмиля окинула букет суровым взглядом. - Немедленно!
- Мам...
- Не мамкай, не поможет, - сказала, как отрезала, и пошла в кухню.
- Ну, сколько можно? - поплелся следом Ромка.
- Сколько нужно, - ничуть не смягчившись, ответила Эля.
- Что вы как маленькие, в самом деле?
- Большой выискался, - фыркнула женщина, едва сдержав смешок. Сын тащил букет наподобие веника.
- Однозначно взрослее, чем некоторые, - проворчал Ромка себе под нос, и уже внятно: - Мам, ну что тебе стоит сходить на свидание? Не в постель же зовет, в конце концов!
- Разговорчики! - Эля смахнула челку со лба, оставив на коже мучной след. - Про постели со своими сверстниками говорить будешь!
- Ой, хорошо. Давай с другой стороны подойдем...
- Роман, отстань от матери, - встрял в разговор Алексей Игоревич.
- Дед!..
- У матери своя голова на плечах, пусть решает, - сверкнув грозным взглядом, старик скрылся в ванной.
- Слышал, что старшие говорят, - повернувшись к сыну, поддела Эмиля. - Знать нужно место свое.
- Да ну вас, старперы, самые настоящие, - оставив букет возле батареи, Ромка покинул кухню. Эля слышала, как хлопнула входная дверь. Курить пошел.
А букет был воистину шикарным. Едва распустившиеся бутоны на метровых ножках смотрелись обворожительно без всякого оформления - алая лента не в счет - и аромат источали тонкий, будоражащий, что все внутри требовало поднять с пола и вдохнуть поглубже. Но она сдержалась. Отвернувшись, принялась раскатывать тесто.
- И что неймется тебе? Взялась тоже... - заглянув через плечо невестки, сказал Алексей Игоревич. - Дел других нет что ли?
- О чем это вы? - буркнула в ответ Эля. - Какие дела в отпуске?
- Да мало ли какие. Дело-то молодое, - усмехнулся свекор.
- И вы туда же?! Как не стыдно?! - Эмиля даже скалкой о стол пристукнула от обиды. - Вздумали учить...
- Так ведь никогда не поздно, - назидательно изрек мужчина и захлопал дверцами шкафчиков. Эля возмущенно засопела.
Краем глаза Эмиля наблюдала за тем, как свекор нарезал хлеба, открыл банку с солеными огурцами, достал стопочку.
- Что это вы удумали? - поинтересовалась женщина, когда старик принялся отвинчивать крышку с бутылки водки оставшейся с поминок.
Свекор ответа ее не удостоил. Налил стопочку, остальное убрал обратно в холодильник.
- Алексей Игоревич, я вас спрашиваю? - отряхнув руки, Эмиля встала рядом с мужчиной.
- Не лезь, - велел он, составляя все припасенное на поднос.
- Не дождетесь, - Эмиля схватила стопку и вылила содержимое в раковину. - Видела я, как люди с горя спиваются. Вам не позволю. Даже не надейтесь, - говорила отрывисто, сухо, попутно расправляясь с оставшимся спиртным. А когда пожилой человек собрался возразить, прибегла к главному аргументу: - Алевтина Ивановна этого не одобрила бы.
Казалось, чья-то невидимая рука сдернула маску ожесточения с лица свекра. Оно мгновенно осунулось, из глаз исчез блеск, задрожали губы, и Эля неожиданно для себя поняла, что мужчина сильно сдал за последние недели. Вспомнились слова Ромки о предполагаемой скорой кончине.
- Алексей Игоревич, вы же взрослый, образованный человек и должны понимать, что на дне бутылки ничего кроме скорой смерти не валяется, - сказала Эмиля, ища подтверждения своим мыслям. С затаенной тоской свекор глянул на нее из-под седых бровей и, развернувшись, поплелся прочь.
Женщина покачала головой, не представляя, как быть. Одномоментно вылитая в раковину водка - не есть решение проблемы, а где его искать Эле было неизвестно. Что бы она не делала ранее, ничего не помогало. Мать спасти не удалось.
***
Год минул со дня похорон. Близилось первое сентября, Марзия вышла на работу, и спрятанная в шкафу бутылка некоторое время лежала нетронутой.
Мать достала ее через три недели, на годовщину их с отцом свадьбы. Поставила на стол, и долго смотрела, будто пыталась разглядеть что-то в мутноватой жидкости.
- Мам, ну ты чего? - Эмиля присела рядом и, обняв женщину, уткнулась носом в предплечье.
- Ничего, милая. Идем лучше, к папе сходим, - попыталась отстраниться та. Печально вздохнув, девочка выпрямилась.
Они ходили на кладбище каждый день, иногда по два раза. Сидели подолгу, глядя на могилу, плакали и молчали. Мать наливала две стопки. Выпивала за упокой, а Эля смотрела и думала, зачем отцу самогонка? Разве мертвые пьют?
Но так было в самом начале. А теперь... Все слезы выплаканы, и стопка более не стоит на могиле, и Марзия выпивает не одну, а гораздо больше, и смотреть на это совсем не хочется, а потому и идти тоже.
- Ты же обещала... - сцепив руки в замок, Эля глянула на мать.
- И я держу слово, - с раздражением. - Но сегодня наш день, - уже оправдываясь.
- Мам, но ведь пить совсем не обязательно, - тоненько и просительно. - Болеть потом будешь, а завтра в школу...
- Я одну только, - ответила женщина, но Эля не поверила.
- Не пойду никуда, - сказала и схватилась за книжку. - Мне читать нужно.
***
От грустных мыслей Элю отвлек вернувшийся сын.
- Что за батарея? - поинтересовался Ромка, стащив с подноса огурец.
- Порядок навожу, - буркнула в ответ женщина, убирая пустую тару под раковину.
- А содержимое куда делось? - спросил, хрустя огурчиком.
- Тебе заняться нечем?
- Почему нечем, есть, - отозвался недоуменно. - Мам, а что случилось-то?
- Кажется, отец злоупотреблять начал, - Эля потерла переносицу.
- Не может быть! Дед никогда...
- Да вот же, никогда...
- Может, поговорить с ним? - озадаченный Ромка топтался на месте, вопросительно глядя на мать.
- Попробуй, - пожала плечами она. - Только не сейчас. Сейчас я мораль прочитала. Боюсь, задела сильно, - присела на табурет. - Только этого нам не хватало.
- Да, нет, мам. Не станет дед алкоголиком.
- Ты не знаешь, что горе с людьми делает, Ром.
- Мам...
- А я знаю, - закончила Эля, не глядя на сына, скрывая застарелую боль.
***
- Ведь ты обещала! Обещала! - кричала Эля матери, смаргивая горькие слезы обиды.
- И что? - глядя на дочь стеклянными глазами. - Я чуток, правда. - Икнула и потянулась за добавкой.
- Нет! - метнувшись вперед, Эмиля схватилась за стакан, и материнские пальцы сомкнулись поверх ее пальцев.
- Отдай немедленно! - в голосе женщины зазвенела злоба.
- Не отдам!
- Кому сказала!
- Нет! Мама! - Эля взвизгнула, ощутив боль в выкручиваемой руке. Самогон потек по столу.
- Смотри, что ты наделала! - Марзия отпихнула дочь, встала, заметалась по комнате. - Где же еще? - лихорадочно шептали губы.
- Нет в шкафу! Не ищи! Вылила я!
И дикий взгляд в ответ. И злобой искаженные черты.
- Пожалуйста! Прекрати! Мамочка! - рухнув на пол, схватилась за халат. - Мне страшно!
И ей действительно было страшно за нее, за себя, за их будущее.
Эмиля уже знала, что до завтра мать отрезвеет, станет плакать, просить прощения и клясться, что никогда больше. И недолго будет держать слово. А затем придет этот день, когда Марзия сходит на кладбище и вернется домой с бутылем в руках. И все повторится: слезы, мольбы, злость и обещания.
***
- Эй, мам, ты чего? Все нормально? - Роман потряс ее за плечо, и Эля заморгала сухими глазами.
Вспоминать о том, как все начиналось, безумно больно. Что она могла сделать тогда? Как помочь, если протянутую руку упорно отвергали? Эмиля не знала.
- Нормально, - ответила, поднимаясь со стула. - Сходи глянь, как он там, а у меня тесто...
- Мам, ты бледная такая. Оставь. Ничего с твоим тестом не случится. Постоит, - Ромка, тревожась, смотрел взволнованно.
- Иди, сын, иди. Нормально все, - повторила, кивнув, и Роман ушел, но вскоре вернулся с фотографией в руках. Протянул матери.
- У отца сегодня помин, - объяснил недоумевающей женщине и, бросив взгляд на пустую стопку в раковине, добавил. - Пойду в магазин схожу.
А Эля осталась в кухне разглядывать черно-белый снимок, с которого на нее смотрел еще совсем мальчишка с блестящими азартом глазами и широкой улыбкой на губах. Таким она Игоря не знала.
Глава 8
Взгляд в прошлое
До прибытия электрички еще минут сорок, но дачники уже стоят на перроне, дожидаются. Увидев людские спины, Эля облегченно вздохнула. Возможно, не придется околачиваться здесь слишком долго.
Она сегодня вымоталась. Ходить по грибы с малолетним сыном на руках - занятие неблагодарное. Костька быстро устал, начал канючить, проситься на руки, и девушка таскала его на себе едва ли ни с самого утра, а сейчас время к пяти, и сын все еще висит на шее, и тяжелый короб клонит в бок.
Взобравшись по косогору, Эмиля поставила короб на перрон. Спустила на землю Костика.
- Стой и держись, - велела, положив крошечные ручонки на плетенку.
А сама заторопилась вдоль рельс, крича:
- Грибы! Свежие грибы! Кому свежие грибы?! - Но желающих купить не нашлось.
С тяжелым сердцем Эмиля вернулась к сыну. Костька смотрел на нее печальными глазами, насасывая грязный палец, и девушка чуть не разревелась. У самой живот сводило от голода, как же он тогда? Мелькнула скорбная мысль, что стоило зайти в дачи. Хоть яблок набрать.
- Скоро, мой хороший, скоро тетя купит грибы, и мы пойдем за хлебушком, - зашептала она в детское плечико, крепко прижимая к груди хрупенькое тельце.
- Мам, а мы сегодня у бабы спать будем?
Эмиля вскинула голову. В круглых глазах сына нет страха, одна безысходность. Хотя откуда ему знать о безысходности в три с небольшим? Девушка зажмурилась.
- Нет, малыш. Не пойдем к бабе, - ответила, лихорадочно соображая, где им сегодня заночевать. К Ливневым больше нельзя. Баб Вера хоть и добрая женщина третью ночь подряд их терпеть не станет.
- А картошку печь будем? - с надеждой поинтересовался Костька.
Пока Эля думала, что сказать, за ее спиной раздалось вопросительное:
- А жареную картошку ты любишь?
Костик вздрогнул, вжался в нее, а Эля обернулась посмотреть. Позади на корточках сидел худой загорелый парень, с добрыми серыми глазами и ямочками на щетинистых щеках. Его темно-русые волосы трепал ветер, а меж зубов была зажата обломанная спичка. "Не местный", - отметила для себя девушка.
- Если твоя сестра угостит меня грибами, обещаю поделиться вкусной картошкой, - предложил молодой человек и подмигнул: Эмиля не совсем поняла кому, ей или сыну.
Неожиданно для девушки пугливый Костька ответил незнакомцу, тем самым вогнав ее в краску.
- У нас масла нет, - с глубоким разочарованием признался мальчик.
- У меня есть, целая банка, - сказал ребенку молодой человек и, выплюнув спичку, улыбнулся.
Познакомились по дороге. Парня звали Игорь. Он жил в вагончике, обложенном кирпичом и приспособленным под дачный домик. Две крошечные комнатки, в одной кровати и шкаф, в другой раскладной диван, стол, два стула и комод. На столе электроплитка и кухонные принадлежности, под столом садовый инвентарь и ведро с картофелем.
- Почистишь? - указав на овощи, спросил Игорь. Эля спешно кивнула и, посадив сына на диван, схватилась за нож.
Пока девушка занималась картошкой, хозяин помыл и нарезал грибы, включил плитку и водрузил на нее сковороду. А также принес Костьке краснобокое наливное яблоко, которым мальчуган спешно захрустел. За одно только это Эля была готова расцеловать нового знакомого.
- Вот, - поставив на стол миску с очищенным картофелем, девушка вопросительно посмотрела на Игоря. - Дальше что?
- Сейчас помою...
- Я сама, только скажи, где, - торопливо проговорила Эля. Ей было неловко, и хотелось на что-то отвлечься.
- Хорошо, - он вроде бы даже не удивился. Передал ей миску со словами: - Шланг во второй грядке.
Взглянув на сына, Эля поднесла палец к губам, молчи мол, и выскочила из домика, а вернувшись, обнаружила Игоря стоящего на коленях перед Костькой.
- Мой еще, - пояснил молодой человек, отдав мальчику деревянный кораблик. - Пусть играет.
Застывшая в испуге Эмиля облегченно выдохнула:
- Спасибо.
***
Эмиля заглянула в духовку. Пирожки достаточно подрумянились, и женщина вытащила противень. На кухне приятно пахло выпечкой и тушеной капустой, но ей упорно чудится дух жареной картошки: на вонючем масле, с грибами и укропом.
Эля сглотнула. В те времена этот аромат казался божественным.
Достав из холодильника брикет сливочного, женщина смазала пирожки и, укрыв вафельным полотенцем, оставила размякать. Новая порция, теперь уже с картошкой, отправилась в духовку. Вдруг вспомнилась Алевтина Ивановна, укладывающая выпечку в эмалированный таз выстеленный газетами, и дети, ныряющие в шуршащие недра в поисках плюшек.
Как давно это было! Целую жизнь назад! Жизнь, когда Игорь принялся за старое.
***
Он вновь пришел сильно подшофе, но самое страшное не это, а принятая доза. Она уже научилась различать, скоро станет специалистом, как Алевтина Ивановна. Будто выцветшая радужка, точка зрачка, полуприсед и повышенная нервозность - верные признаки проходящего наркотического кайфа, а также страстное желание доказать обратное.
- Выпил я, выпил. Что, не видишь? - с обидой вопрошал Игорь. - Вечно ты ко всему придираешься! Всегда тебе мало! - от оправданий до обвинений один шаг.
- Это тебе мало, а не мне! Одного кайфа уже не достаточно! Сразу два подавай! - она на взводе и тоже кричит. - О детях подумай! Смотрят на тебя, нарика! Чему учатся?!
- Ну, конечно! Ты у нас пример для подражания! Любому подмахнуть готова лишь бы деньги были!
- Да как ты смеешь! - сорвалась с места, готовая вонзить ногти в лицо, но остановилась на полпути.
- Мамочка, почему ты кричишь на папу? - испуганные детские глаза и дрожащая нижняя губа рвут сердце.
- Ромашка... - опустившись на колени, Эля раскрыла объятья, и сын кинулся ей на шею. - Я не кричу, милый. Тебе показалось, - понимая, что сын не поверит, не глухой ведь, но что-то сказать надо. - А где Костька?
- С Лешкой в подъезде, - ответил Ромка и, чуть отстранившись, взглянул на отца. - Пап, а мы сегодня в парк пойдем? Кататься? - как всегда с надеждой.
- Конечно пойдете, милый, - торопливо, не давая Игорю возможности встрять. - Сейчас папа поспит, и пойдете. А пока Костю позови, кушать будете, - закончила Эля, подтолкнув сына к выходу.
Тот упорхнул, словно на крыльях, а Эля подняла глаза на мужа.
- У тебя два часа, - процедила сквозь зубы. - И только попробуй куда-нибудь слинять. Убью!
***
С ноутбуком на коленях Эля сидела в любимом кресле Алевтины Ивановны и переписывалась по скайпу со старшим сыном. Младший с дедом по обыкновению разыгрывали партию в шахматы. Ромка находился в шаге от мата, что, собственно, неожиданностью не являлось. Обыграть Алексея Игоревича - та еще задача.
- Дед, давно хотел спросить, - заговорил Роман, оторвав взгляд от проигрышного расклада. - Почему с отцом так вышло? Бабушка на лагеря детские грешила, а ты что думаешь?
Эля от неожиданности отослала Костику недописанное сообщение. Это было табу - обсуждать со свекром проблемы сына. Алексей Игоревич никогда, ни при каких обстоятельствах не затрагивал тему грехопадения младшего Власова. А если его вынуждали, отвечал резко и уходил.
- Сложно сказать, - после недолгого молчания удивил женщину свекор. - Игорь был хорошим мальчиком. Умным. Любил учиться. В семь лет мне детский мат ставил, - с гордой улыбкой. - А потом... Я не досмотрел наверно.
- Ты? - удивился Ромка.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |