говорило бы, но для Фейри это было свидетельством сильнейшего удивления. Интересно,
что стало причиной? То, что я выжила? Неужели мои шансы были настолько
незначительными?
— Я следил за этим барьером и ощутил его возмущение. Я рад видеть тебя, МакКайла.
— Спасибо за помощь, — холодно ответила я. — Как хорошо, что ты появился, когда
был мне так нужен. Нет, погоди-ка. — Я коротко хохотнула. — Теперь я вспомнила. Ты не
появился. Даже твое имя, когда я попыталась им воспользоваться, сгорело.
Если бы он не поместил свое имя мне на язык, я не была бы такой бесстрашной в ту
ночь. Но меня убаюкало спокойствие, вера в то, что Светлый принц способен по щелчку
моих пальцев появиться и мгновенно перенести меня в безопасное место. Это заставило
меня почувствовать себя неуязвимой, а я такой не была. И когда В'лейн больше всего был
мне нужен, он не появился. Лучше было бы на него не рассчитывать. В ту ночь следовало
взять с собой Дэни. Она могла бы унести меня в безопасное место.
В'лейн развел руки ладонями вверх и покорно склонил голову.
Я фыркнула. Расчудесный принц Видимых склоняет голову передо мной?
— Тысяча извинений за то, что не смог оградить тебя от вреда, который мои сородичи
тебе причинили. Я шокирован тем, что ты… — Он осекся, склонив голову еще ниже,
словно не мог заставить себя продолжать.
Это был совершенно человеческий жест. И я ни капли ему не верила.
— Что ж. — Я поднялась с земли и отряхнула свой новый кожаный плащ. —
Чем ты объяснишь то, что подвел меня на Хэллоуин? Бэрронс сказал, что застрял в
Шотландии. Точнее, он сказал, что это было «сложно». Это было сложно, В'лейн? — мило
поинтересовалась я и дернула плечом, перебрасывая автомат за спину. Он стукнулся о мой
рюкзак. Мне нравилось ощущать внушающий уверенность вес моего оружия и
боеприпасов.
Принц Видимых моргнул от тона моего голоса, заметив спрятанный в сахаре яд. Пока я
была при-йа, В'лейн определенно трудился над расширением своего репертуара
человеческих выражений. И все же эти выражения изначально отличались. Они были
слишком сильными для Фейри, слишком ярко выраженными. Взгляд радужных глаз
встретился с моим.
— Чрезвычайно.
Я засунула большие пальцы в карманы джинсов.
— Продолжай, — улыбнулась я.
Ничто из того, что он скажет, не может заставить меня снова поверить во что-то
настолько загадочное и совершенно бесполезное, как имя Фейри, запечатанное у меня на
языке. Но я хотела посмотреть, как далеко может зайти В'лейн, чтобы вернуть мое
расположение.
— Эобил для меня на первом месте, МакКайла. Ты знаешь это. Без нее все остальное не
важно. Без нее стены никогда не удастся воссоздать. Она наша единственная надежда на
возвращение Песни Творения.
В обществе Фейри царит матриархат, и только Королева Видимых может пропеть Песнь
Творения. Я очень мало знаю о Песни, только то, что эта штука смогла сотни тысяч лет
назад выковать стены темницы Невидимых. Примерно шесть тысяч лет назад, когда между
нашими расами был заключен Договор о раздельном пользовании планетой, Эобил
расширила эти древние стены, чтобы разделить реальности Фейри и людей. К сожалению,
ее вмешательство ослабило стены темницы, дав возможность Дэрроку, Гроссмейстеру,
уничтожить все стены на прошлый Хэллоуин.
Так почему же Эобил не спела, возвращая границы на место? Потому что в типичной
для Фейри распре Король Невидимых убил предыдущую Светлую Королеву прежде, чем
та смогла передать свои знания преемнице. Эобил, последняя в непрерывном ряду
королев, которые правили с уменьшившейся силой, понятия не имела, как исполнять
Песнь Творения. Им нужна была я — невероятный ОС-детектор, — чтобы найти
единственную уцелевшую подсказку, которая позволила бы воссоздать Песнь: «Синсар
Дабх», смертоносную книгу, которая вобрала в себя всю черную магию Короля
Невидимых. Сам Король был близок к разгадке, но его смертная фаворитка покончила с
собой, и он оставил эксперименты, вследствие которых возникла Темная раса Фейри.
— Только я могу найти книгу, которая позволит вернуть Песнь, — холодно сказала я. —
Так кого можно пустить в расход?
В'лейн нахмурился и посмотрел по сторонам. Розовая Мак даже не заметила бы этого.
Но я больше не была ею. Я выпрямила спину и столкнулась бы с ним нос к носу, если бы
не разделявшая нас линия. Я бы с удовольствием схватила его за глотку, появись у меня
такая возможность.
— О Боже, ты действительно над этим размышлял и решил, что пожертвовать
можно мной. Ты знал, что я в беде, и не помог мне! — зарычала я. — Ты считал, что я это
переживу! Или дело в том, что ты подумал: если я при-йа, меня будет легче использовать?
Его разноцветные глаза сверкнули.
— Я не могу находиться в двух местах одновременно! Я был вынужден выбирать.
Королева не пережила бы той ночи. Было необходимо, чтобы она выжила.
— Ты сукин сын. Ты знал, что они идут за мной.
— Я не знал!
— Лжец!
— К тому времени, как мне стало известно, что они задумали, было слишком поздно,
МакКайла! Несмотря на свои силы, я не смог предвидеть, насколько опасным может быть
Дэррок. Никто из нас этого не предвидел. Мы считали, что на Хэллоуин стены станут
слабее, считали, что еще больше Невидимых сможет вырваться, но никто не верил, что
Дэррок преуспеет и совершенно уничтожит границы. Он не только совершил немыслимое,
но и смог блокировать всю магию Фейри, а также уничтожил ваши, человеческие границы.
В ту ночь никто из нас не смог телепортироваться. Никто не смог изменить форму. Ни
одному из нас не удалось воспользоваться врожденным даром магии. Я вынужден был
унести Королеву в убежище на человеческих, — это слово он презрительно прошипел, —
ногах.
— В то время как я упала на свою человеческую задницу и твои
собратья Фейри затрахали мне мозг и чуть не убили меня.
— Но они не преуспели в этом, МакКайла. Не преуспели. Не забывай. Ты царственна в
своих заслугах.
— То есть результат оправдывает средства? Ты считаешь, что это так?
— А разве нет?
— Я страдала. — Я стиснула зубы. — Это было жутко. Невыразимо.
— И все же ты стоишь сейчас здесь. Лицом к лицу с принцем Видимых. Это впечатляет,
если учитывать то, что ты человек. Возможно, ты становишься такой, какой хотела стать.
— То, что меня не убивает, делает меня сильнее? Этот урок я должна была, по-твоему,
усвоить?
— Да! И радоваться этому.
— Позволь кое-что тебе сказать. — Я сжала пальцы на воротнике его рубашки. — Чему
я буду радоваться, так это дню, когда последний из вас будет мертв.
В'лейн был странно, совершенно неподвижен.
Я встряхнула его. Он не шевельнулся.
Я моргнула и только потом поняла. Он застыл. Я заморозила его, «обнулила». Это был
редкий талант ши-видящих, и, по словам Ровены, я была последним живым Нулем. Я могу
заморозить Фейри простым прикосновением ладоней. Могу по своей воле «включать» и
«выключать» эту способность, точно так же как принцы Фейри могут контролировать свой
смертоносный эротизм. Я даже не думала про «обнуление», но внезапно моя ненависть ко
всей его расе в целом превратилась в желание заморозить Светлого принца. Ну, раз уж он
застыл, я пнула его несколько раз, выпуская свою злость на всех Фейри.
А потом сфокусировалась на своих способностях ши-видящей и заставила его
расслабиться.
На его идеальной челюсти задвигались мускулы. О да, он определенно достиг успехов в
человеческом поведении.
— Не было необходимости меня бить.
Ой. Я забыла, что, когда применила Ноль, он оказался просто заморожен, а не без
сознания. Ну и ладно.
— Но мне определенно полегчало.
— Прекрасно, МакКайла, — напряженно сказал В'лейн.
— Что, заморозка? Я и раньше это делала.
— Не это. — Он посмотрел на мои руки.
Я тоже посмотрела на них. А потом и ниже, на ноги.
Я пересекла защитный барьер. Я прошла через него, даже не осознав этого. Мало того,
я схватилась за воротник принца Видимых и при этом не попала под его чары. Раньше, в
какой бы форме ни находился В'лейн, я никогда не могла стоять настолько близко к нему и
не бороться с сильнейшим желанием заняться с ним сексом, в том же месте, в тот же миг,
даже когда он заглушал свои способности настолько — если верить его словам, —
насколько мог.
Я прислонилась к нему, прильнула к великолепному телу Фейри. Он тесно прижался ко
мне, обхватил меня руками, опустил лицо к моим волосам. Он был возбужден.
Я ничего не чувствовала.
Я отстранилась и посмотрела на В'лейна. Его глаза вновь едва заметно сузились, затем
расширились. Он был изумлен. Почему? Что удивило его, когда он увидел меня в первый
раз? Что я восстановилась после того, как стала при-йа? Или нечто большее — что-то
совершенно непостижимое для него?
Я поднялась на цыпочки, нагнула его голову и поцеловала его. В'лейн ответил
немедленно и вложил в этот поцелуй весь свой сексуальный опыт — но ни грамма
неуловимой, смертоносной, убийственной сексуальности Фейри.
Я оттолкнула В'лейна и внимательно посмотрела на него. Я чувствовала, что он
излучает сильное сексуальное напряжение, но то же самое я могла почувствовать в любом
смертном мужчине. На скулах принца снова заходили желваки. Возможно ли, что он не
заглушает свои способности? Я слышала, что, если принять какой-то яд и не умереть от
него, можно приобрести иммунитет. Неужели я выпила достаточно яда Фейри?
— Не заглушай свои чары, — потребовала я.
— Я. Не. Делаю. Этого.
Он когда-нибудь был так раздражен?
— Ты лжешь.
Неужели это правда? Могло ли все, через что я прошла, сделать меня неподвластной
сексуальным принуждениям Фейри?
— Нет, МакКайла.
— Я не верю тебе. — Больше я не позволю себе глупо успокоиться, поверить во что-то,
что потом окажется неправдой и будет использовано против меня.
— Я бы тоже в это не поверил. Ни один человек, ставший при-йа, никогда не
возвращался в обычное состояние. И хотя я рад, что ты оправилась от нанесенного тебе
вреда, меня не радует то, что я больше не могу бороться за тебя при помощи чар и должен
обходиться без данного мне по праву рождения великолепия. Они были Невидимыми,
МакКайла, отбросами, самыми темными из нашей расы, самыми мерзкими. Я Видимый и
совершенно иной. Я надеялся, что однажды, когда ты будешь мне доверять, ты позволишь
разделить с тобой экстаз, который можно испытать только со мне подобными. Без боли,
МакКайла, без платы. Теперь этого никогда не будет. Ты не представляешь, насколько
изысканный и совершенный опыт могла бы приобрести. Но этого никогда не произойдет.
— Фигня, — сказала я.
Двойные игры. Кроме них, в моей жизни ничего не осталось. Врет ли он, чтобы напасть
на меня, когда я буду меньше всего этого ожидать?
— Ты пострадала от полной, не сдерживаемой силы трех принцев Невидимых. Они
были в тебе. И невозможно предугадать, какие последствия это могло за собой повлечь.
— Четырех, — буркнула я. — И не напоминай мне о том, где они были. Я прекрасно это
знаю.
Глаза В'лейна превратились в щелки и засияли нечеловеческим огнем.
— Четырех? Их было четверо? Кто был четвертым? Бэрронс? Скажи мне!
Я вздрогнула. Такая мысль ни разу не приходила мне в голову. Четвертый, который
тщательно скрывал свое лицо, был принцем Невидимых. Разве нет? Четвертый был
Фейри. Ведь так? Все мои способности ши-видящей были полностью оглушены тем, что я
в ту ночь ела мясо Темных, чтобы силы Фейри помогли мне спастись от беспорядков и
добраться до безопасного места. Но если честно, я не могла бы поклясться, что четвертый
был Фейри. Я могла только сказать, что он был невероятно сексуальным.
Почему он скрывал свое лицо? Все, что я видела, — это кожа, мускулы и татуировка.
Татуировка.
— Это не мог быть Бэрронс. В ту ночь он был в Шотландии.
Злость В'лейна заморозила воздух. Температура упала так резко, что мой следующий
вдох обжег легкие.
— Не всю ночь, МакКайла. Ритуал, с помощью которого МакКелтары надеялись
укрепить стены между мирами, был сорван. Круг камней, в котором ритуалы проводились
со дня заключения Договора между моей Королевой и вашими человеческими
МакКелтарами, был разрушен, сменился реальностью Фейри. В последний раз Бэрронса
видели в полночь на Самайн. Он вполне мог оказаться в Дублине до рассвета.
Ох! Так вот почему он сразу же не пришел за мной? Вот почему не выследил меня при
помощи татуировки на моем затылке и не спас? И если уж на то пошло, сколько времени
ему понадобилось, чтобы спасти меня из ада в аббатстве? Я смутно помнила первые дни,
проведенные там.
— Бэрронс не имеет дела с Невидимыми и Большим Г. Им он нравится не больше, чем
тебе.
— Именно. — В радужных глазах В'лейна была насмешка.
— Напомни мне, — сладко-ядовитым голосом попросила я, — почему это так?
Принц никогда не говорил мне об этом, и я не надеялась, что скажет теперь. Но я это
выясню, так или иначе. Я собираюсь выяснить все.
Но то, что сказал В'лейн, нужно было обдумать. В моем непредсказуемом, совершенно
непостижимом мире обдумывать приходилось буквально все. У Бэрронса не только
имелось какое-то соглашение с Тенями. Он невероятно много знал о Невидимых, которых-
никогда-раньше-не-видели-люди-потому-что-Темные-Фейри-вечно-томились-в-тюрьме.
Он был старше, чем может быть человек, и однажды в книжном магазине я видела, как он
выходит из зеркала Невидимых в своем кабинете, как несет на руках жестоко убитую
женщину.
Но по какой причине Бэрронс стал бы превращать меня в при-йа, а затем снова в
человека? Чтобы иметь возможность изображать из себя героя? Чтобы ворваться и спасти
меня, в надежде что я начну слепо верить ему во всем? Нельзя сказать, что это не могло
сработать, но почему он не оставил меня в состоянии при-йа и не использовал? Он мог на
полпути прекратить свои попытки восстановить мой разум, позволить мне навсегда
остаться полубезумной, но функционирующей при-йа, и я бы сделала все, что он
попросит, чтобы по-прежнему получить секс. Я бы обошла весь мир пешком в поисках
Темной Книги, я бы повиновалась любому его приказу.
Но он этого не сделал. Он провел меня по этому пути до конца. Освободил меня.
— Чего хочет Бэрронс, МакКайла? — мягко спросил В'лейн.
Того же, что и В'лейн, и все остальные, кто встречался мне с тех пор, как я приехала в
Дублин, — «Синсар Дабх». Но ни Бэрронс, ни я не смогли ее коснуться. Я могла ее
выследить, и он считал, что при правильном подходе когда-нибудь мне удастся взять ее в
руки.
Я не верила в то, что Бэрронс был четвертым. Это был не его способ действовать. Но,
возможно, так он понимал выражение «правильный подход»? Как далеко способен зайти
Бэрронс, чтобы получить то, чего он хочет? Он был корыстным до мозга костей,
постоянно давил на меня, пытаясь сделать меня жестче, сильнее. Пытаясь сделать из меня
то, что нужно для выполнения его планов.
Сейчас я была неподвластна чарам Фейри, способных убивать сексом. Могла
преодолевать барьеры. Эти силы я могла получить только при условии, что окажусь в
ситуации, выход из которой — умереть или стать сильнее. Испытательный полигон: умри
или эволюционируй.
Отвратительная тема для размышлений.
— А может, четвертым был ты, В'лейн? Откуда мне знать, что это не так?
Я замерзла. Стоило мне вздрогнуть, и вниз посыпались десятки иголочек инея.
— Я был с моей Королевой.
— Это ты так говоришь.
— Я никогда не причинил бы тебе вреда.
— Ты постоянно манипулировал мной при помощи своих сексуальных штучек.
— Лишь до тех пор, пока это было приятно.
— Приятно кому?
Его лицо напряглось.
— Ты не понимаешь моей расы. Видимые и Невидимые терпеть не могут друг друга.
Мы не поддерживаем никаких отношений. Даже сейчас мы сражаемся, как сражались
много тысяч лет тому назад.
— Это ты так говоришь.
— Как я могу успокоить тебя, МакКайла?
— Никак. — Я никому не могла доверять. Не могла полагаться ни на кого, кроме
себя. — Я не знаю, кто был четвертым в тот день, но я это выясню. И когда я это
сделаю… — Я потянулась к оружию и улыбнулась. Прикосновение меня успокоило.
Человеческим оружием или оружием Фейри, но я отомщу.
— О да, ты изменилась. — В'лейн сузил глаза, внимательно рассматривая меня. —
Возможно ли это? — пробормотал он.
— Что? — Я требовала ответа. Мне не нравилось, как он на меня смотрит. Восхищение
в глазах Фейри не сулит ничего хорошего.
— Увидь меня. Я верю, что ты можешь.
Мне показалось или в его голосе действительно звучало невольное уважение?
Он замерцал, и внезапно мы оказались где-то в ином месте.
В то утро, в церкви, я видела нечто подобное, когда три принца Невидимых обступили
меня, постоянно меняя форму. Мой мозг был не способен это воспринимать, и я решила,
что именно так выглядят создания, существующие одновременно в большем количестве
измерений, чем способен воспринять человек.
Однако, в отличие от Темных принцев, В'лейн не продолжил переходить от формы к
форме. Он принял постоянный вид. По крайней мере, я считала этот вид постоянным. Он
не менялся. Покой и изменение — вот как Фейри определяют все, что угодно. К примеру,
если человек умирает — или, как они выражаются, «перестает существовать», — Фейри
не чувствуют горечи утраты, а всего лишь отмечают «изменение». Они холодные ублюдки.
Мои глаза могли видеть В'лейна, но мозг не мог подобрать ему определение. Люди
придумали слова только для тех вещей, которые нужно было как-то назвать, а ничего
подобного раньше людям не встречалось. Энергия, существующая одновременно во
множестве измерений? Я ничего в этом не понимала, у меня остались только школьные
знания о пространстве, времени и материи. Мой мозг старался осознать то, что перед
моими глазами… расширялось… почти рвалось на части, и пытался согласовать
увиденное хоть с чем-то знакомым, что можно было бы понять. Я не могла найти никакого
сравнения, и чем дольше я искала без малейшего результата, тем больше меня охватывало
безумие. Это был замкнутый круг, который все сильнее увеличивался. «Прекрати
сопротивляться, — сказала я себе, — перестань искать определения и просто смотри».
Напряжение спало. Я смотрела.
— Ты восприняла меня в моей истинной форме. Смертные не могут сделать это и не
лишиться рассудка. Их сознание разбивается на части. Прекрасно, МакКайла. Стоило ли
оно того? Разве ты не повторила бы все ради этого?
К горлу подкатила тошнота. Это стоит части моей души? Вот как он думает? Считает,
что, если бы у меня был выбор, я бы прошла через все то, что произошло со мной на
Самайн? Что я бы выбрала падение Дублина, разрушение стен, освобождение Невидимых,
изнасилование и превращение в животное, которое спасла сначала Дэни, а потом Бэрронс?
— Я бы никогда этого не выбрала! — Ведь не только я пострадала. Сколько людей
погибло в ту ночь и после?
В'лейн вернулся в человеческое обличье.
— Неужели? Ради такой силы? Ты неподвластна моему влиянию — влиянию принца
Фейри. Ты непроницаема для сексуальных чар. Ты можешь смотреть на мою истинную
форму, и твой разум не рассыпается на части. Ты умеешь преодолевать барьеры. Хотел бы
я знать, на что еще ты стала способна. В какое существо ты превратилась.
— Я не существо. Я человек и горжусь этим.
— Ах, МакКайла, только дурак мог бы назвать тебя сейчас человеком. — В'лейн исчез,
но его голос остался. — Твое копье в аббатстве… принцесса. — Смех затанцевал в
воздухе.
— Я не принцесса, — огрызнулась я, затем нахмурилась. — И откуда ты знаешь, где
мое копье?
— Бэрронс приближается.
Слова почти слились с прохладным утренним ветром. Внезапно порыв теплого воздуха,
странно контрастирующий с морозным утром, забрался мне под рубашку и коснулся
груди.
Я резко запахнула плащ и застегнула его.
— Держись подальше от моей одежды даже в виде теплого воздуха, В'лейн.
Снова смех.
— Если ты не хочешь увидеть того, кто использовал тебя в моменты твоей слабости, а
может, и сам стал ее причиной, отправляйся на юго-восток, МакКайла, и как можно
скорее.
Стоп-кадр из событий прошлой ночи мелькнул у меня в мозгу: я обнаженная, лицо
Бэрронса между моих ног.
Я пошла.
Определенные даты застряли у меня в голове. Они были словно шрамы, от которых не
избавиться.
июля: день, когда Алина звонила мне на мобильный и оставила безумное сообщение,
которое я прослушала только пару недель спустя. Ее убили через несколько часов после
этого звонка.
августа: день, когда я впервые вошла в Темную Зону и в итоге оказалась на крыльце
«Книг и сувениров Бэрронса».
августа: ночь, когда произошло мое первое столкновение с «Синсар Дабх», из-за
которого чуть не взорвалась моя голова.
октября: день, когда я попробовала мясо Невидимого, чтобы выжить, и узнала, что
такое отравляющий эффект темной силы Фейри.
октября: ага, уже этим все сказано. Это были сумасшедшие несколько месяцев.
Я понятия не имела, какой сегодня день, поэтому пока не могла вписать его в свою
память, но знала, что никогда не забуду ни малейшей детали.
Весь Дублин был поглощен Тенями, превратился в пустыню. Если в городе и остался
кто-нибудь живой, кроме меня, этот кто-то хорошо спрятался.
Несколько часов я шла по жутковато тихим улицам. Не осталось ни травинки, ни
кустарника, ни деревца. Я знала, что не должна тратить время, особенно если Бэрронс
поблизости, но мне нужно было это увидеть.
Я фотографировала город взглядом, и каждый «снимок» ложился кирпичиком в стену
моей решимости: я буду жить, чтобы увидеть, как будет восполнен нанесенный
человечеству урон.
Те немногие газеты, что остались на стойках, были датированы 31 октября, последним
днем, когда Дублин еще жил. Город погрузился в ночь и никогда не проснется.
Фасады магазинов были разбиты, в витринах не осталось стекол. Осколки валялись
повсюду, везде были брошенные автомобили, некоторые из них лежали на боку, некоторые
сгорели.
Но хуже всего были кусочки пергамента — через какое-то время я перестала их
считать, — которые ветер гонял по тротуарам, как перекати-поле. Это были останки
людей, та часть, которую Тени находят невкусной.
Я бы заплакала, но, похоже, у меня не осталось слез. Книжный магазин я обогнула по
широкой дуге. Я не могла заставить себя посмотреть на него. Лучше сохранить его в
памяти таким, каким он был до Хэллоуина: все на своем месте, ждет, когда я вернусь,
открою дверь, заберу почту, поправлю журналы, которые наши посетители вечно
оставляли в беспорядке, зажгу камин, свернусь на мягком диване с хорошей книгой и
стану ждать первого в этот день покупателя.
Каждый фонарь, мимо которого я проходила, был разбит. Многие фонарные столбы
были вырваны из своих бетонных гнезд, согнуты и искорежены, словно здесь бесновались
гиганты. Тени не обладают физической формой, поэтому я пришла к выводу, что тут
поработала другая каста Невидимых, решившая убедиться, что, если люди и смогут как-то
добраться до электросетей и заставить их работать, у них все равно не останется того, к
чему можно прикрутить лампы.
Почти так же жутко, как кусочки пергамента, — я вздрагивала всякий раз, когда
наступала на них и они хрустели под моими ногами, — выглядели кучки одежды,
мобильные телефоны, украшения, зубные протезы, имплантаты и кошельки. Каждая такая
кучка в моем сознании была могильным холмом.
Но это не помешало мне подобрать пару вещей.
Открытая опасная бритва заблестела в лучах утреннего солнца и привлекла мое
внимание. Наверное, ее владелец пытался порезать нечто неуязвимое, когда Тень
проглотила его.
— Я найду ей хорошее применение, — сказала я кучке черной кожаной одежды, поверх
которой лежало металлическое ожерелье из черепов. — Обещаю.
Я закрыла бритву и сунула ее за голенище.
Следующей мародерской добычей стал кусок живого мяса Невидимого, который прыгал
по улице. Понятия не имею, откуда и почему здесь появился этот огрызок, но он мог мне
пригодиться. Поедание мяса Невидимых не только давало возможность простому человеку
видеть Фейри — в том числе и невидимых по своей природе Теней. Как и любой ши-
видящей, оно дарило мне невероятную силу, обостряло все чувства, давало способности к
черной магии и невероятно быстрой регенерации.
Я воспользовалась бритвой, чтобы нарезать мясо, потом остановилась в разоренной
аптеке, стащила несколько баночек с детским питанием, вымыла их, и вот — у меня новый
запас суши из Невидимых на всякий непредвиденный случай. На тот самый случай, если
я: а) решусь пожертвовать талантами ши-видящей, которые, как оказалось, перешли все
границы и рамки; б) позволю себе снова стать уязвимой для моего копья, которое я четко
намеревалась вернуть в течение этого дня, что бы ни случилось; в) смогу по собственной
воле взять в рот хоть что-то, имеющее отношение к Невидимым. Хватит с меня того, что
произошло помимо моего желания.
Я вздрогнула. Интересно, а ведь я, кажется, исцелилась от своего пристрастия к мясу
Невидимых. Я с отвращением смотрела на баночки детского питания и их дергающееся
содержимое.
И все же оружие — это оружие, и любое оружие не помешает.
Вскоре я сидела в слегка помятом «рендж ровер спорт». Я вычистила из него сухие
кусочки пергамента, стараясь не смотреть на самый маленький, пока отстегивала и
осторожно вынимала детское сиденье. На нем был розовый плюшевый мишка и футболка
с надписью «Я люблю папочку». Я оставила сиденье под безжизненным дубом.
И направилась в аббатство, двигаясь большей частью по обочине вдоль дороги, потому
что сама дорога была забита брошенными машинами. По пути я сжевала несколько
батончиков, несколько раз останавливалась у заправочных станций, чтобы посетить туалет
и забить багажник и заднее сиденье «ровера» водой, продуктами, батарейками и, на одной
из остановок, пластиковыми канистрами с бензином, которые я нашла уже наполненными.
Канистры вызывали у меня смешанные чувства. Они были мне нужны, и я была
благодарна за то, что нашла их. Но нельзя было сбрасывать со счетов кучку одежды:
грубые рабочие штаны, имплантат бедра, ирландский рыбацкий свитер и ботинки,
стоящие возле канистр. Может, это отец незадолго до заката выбрался за бензином, чтобы
генератор обеспечил безопасность его семье? Может, семья все еще ждет его, прячась в
темноте?
Примерно через час после того, как я выехала из города, я увидела странную вещь.
Сначала, издалека, я перепутала это с большим, очень низко летящим странным
самолетом. Но, подъехав ближе, увидела, что это Невидимый Охотник и еще один Фейри,
незнакомого мне вида, сцепились в схватке, взбивая воздух огромными крыльями,
разрывая друг друга клыками и когтями.
Это Невидимые сражаются между собой или Светлый сцепился с Темным? Или
Охотники снова стали хранителями законов Фейри, как это было целую вечность назад?
Я не знала, и мне было все равно. Я просто хотела проехать мимо так, чтобы они меня
не засекли. Охотники преследовали ши-видящих. Может, от меня пахнет как-то по-
особому? Слишком поздно было возвращаться, и мне необходимо было ехать вперед, так
что я просто затаила дыхание и шепотом молилась всем богам, которых могла вспомнить,
чтобы Фейри были поглощены битвой и не смотрели вниз.
Один из языческих богов наверняка меня услышал, потому что я без происшествий
проехала под Фейри, затаив дыхание и глядя в зеркало заднего вида на то, как дерущиеся
постепенно уменьшаются по мере того, как я отдаляюсь. Я жадно втянула воздух и
заставила себя думать, что мои руки на руле не дрожат.
— Все царство за копье, — пробормотала я.
До аббатства оставалось полчаса пути, когда меня подкараулил очередной сюрприз:
грязь сменилась подмерзшей травой.
Какой бы ни была причина, но здесь Тени остановились.
Возможно, они успели добраться только сюда и теперь прячутся в канализации или под
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |