* *
А вечером позвонил Саймон.
- Привет. -Неуверенно закашлял в трубку он.
- А, это всего лишь ты. - С показным разочарованием протянула Изи.
- Очень мило с твоей стороны. Я знал, что ты всегда мне рада.
- Может, придешь? Только не забудь коньяк. Или зажигалку. Или найди еще какой-нибудь повод...
- Зачем ты так?
- Прости. - Она сжала телефон пальцами и быстро-быстро зашептала: - Просто я все еще не могу привыкнуть, что надо делать вид, словно все в порядке.
- А разве не в порядке?
- Да нет. Все отлично. - Честно сказала Изабелла.
- Ну вот и все.
- Да, проехали.
Помолчали. Изи дергала шнур закрученный спиралью и слушала возню на том конце провода.
- Так чего звонишь то? Скучно?
- По правде сказать - да. А тебе?
- Анна недавно ушла. Так что я почти отдыхаю. - Изабелла сухо рассмеялась.
- Не мерзнешь?
- Оу, не беспокойся. Мой белый друг согреет меня. - Она любовно посмотрела на трещащую батарею.
- Тогда мне точно не о чем волноваться...
Снова пауза.
- Ты ела?
- Ела.
- А вчера?
- И вчера.
- Давно взвешивалась?
- Господи! - Изи застонала. - Да что за допрос? Тебе не должно быть никакого дела до меня! Мне же до тебя дела нет! Давай будем взаимными, в конце концов!
- А ты говорила, что мы друзья.
- Врагу не пожелаешь такого друга! - Вспылила она и осеклась.
Саймон проглотил обиду и сказал:
- Просто мне кажется, что все снова повторяется.
Изабеллу затрясло. Кажется, даже зубы у нее принялись выбивать нервную дрожь. То ли от гнева, то ли от страха.
- Я не вернусь туда. На этот раз - хрен.
- Дура. - Выплюнул он. - Я не зла тебе желаю.
- Я не нуждаюсь в твоей опеке. Спасибо. Сыта по горло. - По слогам отчеканила Изи.
- Раз ты настолько безмозгла, что элементарно не можешь поддерживать функциональность своего организма...
- Бла-бла-бла. -Перебила его она.
В трубке шумно вздохнули.
- Ты чертова самоубийца. Выбрала самый медленный способ и наслаждаешься тем, что вокруг тебя бегают и кормят с ложечки.
- А я и не прошу этого!
- Зато все твои действия говорят обратное! Да тебе необходимо как воздух чужое сочувствие! Ах, какая худая, она наверно больна! Ох, бедное дитя, ей едва за двадцать, а чувство, что она одной ногой в могиле! Крошка, не будь вредной, попей молочка с медом, съешь кашки, хочешь я укрою тебя одеялком?...
- Заткнись.
- А что, не так?! Посмотрим, как ты запоешь когда действительно всем будет плевать на тебя и ты начнешь загинаться от колик на полу собственной ванны. Когда некому будет подержать голову, чтобы ты не захлебнулась в собственной рвотной массе!
Телефон равномерно и быстро запищал.
Изи пару секунд потерянно смотрела в окно.
- Ну хоть погода радует! - В сердцах крикнула она и швырнула трубку.
На улице шел дождь.
Глава 8
Уже почти сентябрь. Еще по-летнему тепло, но топы, майки и шорты заменили водолазки и толстовки.
Она стоит и курит, облокотившись о перила старого балкончика, на который давным-давно пора повесить табличку "не входить. опасно"
Утро. Настолько раннее, что солнце еще не успело подняться, разве что небо стало чуть светлее.
Изи выдыхает облако пара и дыма и это пеленой обволакивает ее лицо, застилая глаза, мешая видеть. Ну и пусть, так, по крайней мере, привычнее.
Мало что изменилось за последний месяц. Все так же Анна в любую свободную минутку спешит ее навестить. Все такие же частые ссоры с Саймоном, но прошлое, вместе пережитое, не дает окончательно разбежаться.
Изи, кстати, ждет его.
Она позвонила ему полчаса назад, пожаловалась на скуку и бессонную ночь. Голос у Саймона был на редкость бодрым, так что стало ясно, что он тоже не спал. Сказал, что может приехать.
Изи была не против. Точнее ей было все равно, будет в данную минуту кто-то с ней или нет.
Да причины отказать она не нашла.
И вот теперь уже 4 сигарету торчит на балконе, потому что без этой пачки "Marlboro Filter Plus" время тянется чертовски медленно.
Конечно, травить желудок сигаретами, не говоря уже о легких, идея не самая лучшая, зато это здорово проветривает башку, занимает руки и избавляет от тошнотворного чувства голода.
Изабелла крепче сжала сухими губами фильтр и затянулась, выдохнув через нос. Эдакий образ рахитного дракона.
Кто сказал, что анорексики не хотят есть? Кто такое сказал?!
Просто внушенное самой себе отвращение, страх, ненависть, мнимая сила воли... Все это не дает лишнему куску влезть в горло.
В больное горло. Кровоточащее, ноющее пульсирующей болью, сплошь изодранное изнутри пальцами, хоть ногти и так стараешься состригать под корень...
Изи легла на перила животом и долго вертела в пальцах сигарету, внимательно наблюдая как ветер жрет и выжигает эту маленькую белую трубочку из тонкой бумаги, набитой горьким табаком. Маленькая никотиновая капсулка под названием "рак". Интересно, сколько надо выкурить, чтобы схлопотать этот радужный диагноз?
Изабелла думала о голоде, что иссушил ее, о том, что ей с каждым разом нужно прилагать все меньше усилий, чтобы отчистить желудок, все и так выходит прекрасно. Вот что значит привычка.
А еще она думала о любви.
Вообще понятие об этом у этой девушки были странные.
"Я тебя люблю" ассоциировалось у нее с фразой "я сейчас сблюю".
"Наверно просто слова похожи." - улыбалась Изи.
И всегда все рушить. Самой. Первой. Не дать кому то себя опередить.
"Если бы какой-нибудь человек поступил со мной так, как поступаю я, я бы или спрыгнула с крыши, или сломала ему шею. Наверное, второе."
Изи зябко поджала пальцы на ногах. Дурацкие носки с кошками совсем не грели тут, на ледяном полу балкона.
Она так же много думала над словами Саймона.
"Ну почему все твои поступки можно уложить в одно понятие - самоликвидация?"
Лениво чиркнула зажигалка. Едва Изабелла успела прикурить, затрещал телефон в пустой квартире.
Наверняка Саймон. Позвонил ровно шестую сигарету спустя.
-Да-а-а-а? -Протянула Изи.
-Никак не могу уехать. - Тут же затараторил он. - Маршрутки и автобусы еще не ходят, и как на зло ни одного такси не смог поймать...
Изи потеряла к разговору интерес после первой же фразы. Теперь все, что Саймон говорил, отбивалось в голове немой строкой "бла-бла-бла".
- Вообщем, я только зашел домой... Могу приехать днем, а сейчас... Может, просто поболтаем?
Изабелла машинально положила трубку.
Теперь, никотин и тепло, окончательно разморило ее. На балконе она достаточно замерзла, чтобы моментально вырубиться под мягким одеялом.
Она сонно зашаркала к дивану. Устроившись поудобней, уткнулась носом в свои холодные, костлявые пальцы.
Они пахли дымом.
"Рада, что у этого придурка хватает ума не перезванивать..." - Подумала она, прежде чем провалиться в сон. - "Он слишком хорошо меня знает".
Глава 9
Изабелла.
Тонкая нимфа себе на уме. Пропитанная запахом мятной жвачки и крепких мужских сигарет.
Теперь в заднем кармане висящих джинс находится пачка Winston Filters. Они нещадно дерут горло, но в этом Изи находит некоторое, почти садистское, удовольствие.
Она смотрит на Саймона огромными инопланетными глазами с неестественным блеском. Ее ненакрашенные ресницы дрожат, когда она щурится.
В руке баночка кока-колы лайт. Она пьет эту газированную дрянь мелкими глотками, потому что у нее слезы выступают из-за бьющих в нос пузырьков.
У нее чуть сгорбленные худые плечи. Из-за этой искривленной осанки и без того усохшая грудь вообще исчезает, а таз наоборот, подан вперед, выставляя напоказ торчащие кости и выходит, что она стоит как вопросительный знак.
В ней почти не осталось женственных форм, только миловидное личико.
Наверно все подобные ей люди превращаются в нечто среднее. Бесполое.
На ее осунувшееся лицо с ярко выраженными скулами спадали волосы, которые стали еще светлей чем раньше. На удивление мягкие, они извивались плавными линиями, золотые и блестящие.
- Я покрасилась. - Сказала она и отхлебнула газировки.
Саймон хмыкнул.
- Не сожжешь? Превратятся в солому и выпадут. Или что у вас там бывает…
- Чему быть, того не миновать. - Спокойно произнесла Изи.
В такие моменты у него всегда что-то сжималась внутри. Как можно быть настолько безразличной? Даже к себе?
- Саймон...
Он чуть склонил голову вбок и приподнял брови.
- Почему мне так трудно измениться?
Пауза.
- Скажи, я ужасный человек, да?
Саймон вздохнул.
- Нет, Изи, ты замечательная...
Та хохотнула и замахала рукой. Он обратил внимание на то, какой большой, словно расплющенной, показалась ладонь, смешно болтающаяся на тонюсеньком запястье.
- Мне не нужна твоя лесть. - Оскалилась она. - Ты же знаешь, как я это ненавижу.
- А это и не лесть.
- Да ну тебя.
Повозившись, она сунула в угол рта последнюю сигарету и чиркнула зажигалкой.
Он следил глазами за тем, как пополз оранжевый огонек, урывками, словно подкрадываясь к фильтру, оставляя за собой серый пепел.
Изи то и дело забывала его стряхивать.
- Когда я тебя встретил, ты была куда более покладистой.
- Ага. И весла килограмм на пятнадцать больше.
Саймон спросил:
- Расскажи, как там было?
Изи замерла. Она прекрасно поняла, о чем он.
Неприязнь холодным комом прошла по позвоночнику и обосновалась где-то в районе желудка, только чуть выше, под ребрами. И там, приняв форму каких-то змей, принялась извиваться и тыкаться тупомордыми, слепыми головами в розовые мышцы.
Неприязнь не перерастала в ненависть, она просто показывала, что «я здесь. Не забывай обо мне».
- Ты вообще кому-нибудь рассказывала?
Змей дернулись и Изи тоже вздрогнула.
- Знаешь…
- Знаю. – Прервал ее Саймон. – Знаешь, у тебя почти все начинается со слов «знаешь». Будто ты одна тут такая умная, а мы просто неспособны постичь ту мировую скорбь, что ты пытаешься разжевать нам, словно детям.
- Знаешь, когда ты говоришь таким тоном, все кажется ужасным. – Парировала Изабелла, но осеклась.
Саймон хмыкнул.
- Один ноль.
Изи подняла на него глаза. Она расценивала про себя, стоит ли продолжать бесконечный спор. Но потом решила, что сейчас ей слишком лень и быстро успокоилась.
- Я сюда перлась, по твой воле, чтобы выслушивать подобное? – Фыркнула она.
Саймон вглядывался в ее лицо, выискивая эмоции. Однако безразличие было натянуто столь искусно, что для них не осталось ни одной лазейки.
Почему просто нельзя все начать сначала? Всё?
Он потянулся к ней почти не осмысленно. Словно на автомате и она тоже не успела никак отреагировать.
Наверно просто не ожидала.
Он мазнул губами по ее щеке, не обращая внимания на то, как широко распахнулись глаза Изабеллы.
Баночка с колой выскользнула из руки и звякнула об асфальт. Коричневая лужица, угрожающе шипя, поползла к кроссовкам.
Ее губы были сладкими от газировки и горькими от сигарет. А еще шершавыми, словно наждачная бумага. Сентябрьские ветра дают о себе знать. У Изабеллы внутри не взорвались вихри бабочек. Скорее змеи, холодные и скользкие, собрались в стальные пружины и резко выпрямились, заставив ее пошатнуться.
Саймон пришел в себя. Резко отстранился, закашлялся, прочищая горло, а его глаза смешно забегали, как у провинившегося школьника.
- Извини, я наверно не должен был… - Забормотал он. – Прости. Я, наверно, пойду. – И развернувшись, зашагал прочь.
Изабелла, пнув носком банку из-под кока-колы, тихо, словно с досадой, шепнула: «Трус».
Подняв голову, она еще какое-то время смотрела вслед удаляющейся спине, кусая губы, а потом сорвалась с места.
- Эй!
Саймон нервно обернулся.
Изи широко улыбнулась и похлопала себя по карманам.
- Дай денег на пачку. А то я все потратила.
Глядя на ее протянутую ладонь и требовательный тон, Саймон облегченно рассмеялся и полез за кошельком.
Глава 10
Осень убивает медленно и нежно. Словно чья-то знакомая рука аккуратно душит шелковым платком.
Изабелла проснулась, когда еще не рассвело. Сонно зашаркала босыми ногами по полу до стола, где валялись сигареты, и уселась прямо на пол, рядом с потрескивающей электрической батареей.
Не глядя, расковыряла блестящую обертку и вытряхнула на ладонь сигарету. Отшвырнув пачку, подтянула под себя ноги и прикурила.
Анна уехала.
Длинная затяжка взорвала легкие.
У Анны заболела мать, и она уехала к ней.
Изи открывает рот и замирает, позволяя дыму нерасторопными змеями изворачиваться и виться к потолку. Чтобы не попало в глаза, их нужно просто поплотней зажмурить.
Анны не будет месяц.
* * *
Это словно сунуть руки в кипяток. Вроде бы уже убрал, а боль только нарастает.
Одно из чудо-совпадений.
Пойти выносить мусор и лоб ко лбу встретиться с прошлым.
Словно сунуть руки в кипяток.
Из них все валится. Пакеты, они падают, и вся дрянь выползает наружу.
У Изи в голове так же.
Все накопленное фонтаном вверх.
Стоит только увидеть эту стриженную под мальчика девушку в джинсовой куртке.
Ее сгорбленный воробьиный силуэт дернулся и повернулся к Изабелле. Два глаза-блюдца немигающе сверлят.
-Изи!
Два скелета несутся друг к другу, стукаясь в объятьях костями.
О мусоре даже не вспомнили.
На него как голодная собака набросился осенний ветер, разбрасывая по двору.
* *
Клементину трясет не хуже чем Изабеллу. Обе подруги сидят дома, на диване, впиваясь друг в друга почерневшими от холода пальцами.
- Тебя выписали? – Изи отбивает дробь зубами. Кажется, она вся на нервах.
Клеа трясет маленькой головой, словно та у нее на шарнирах.
У нее родинка под левым голубым глазом, который она нервно щурит.
- Меня отпустили через пять килограммов. Пять! – Худые плечики задрожали. – Но стоило мне только выйти… Ушло семь триста!
Клементина скалится, обнажая воспаленные десна.
- Ты чокнутая. – Изабелла ласково гладит руку старой подруги. Большой и средний палец соединяются, захватывая в кольцо тоненькое запястье. – Я еще там была уверенна, что ты немного с приветом.
Там.
Девушки молча встречаются глазами.
В них боль и еще тлеющий страх. И твердая решимость – никогда туда не возвращаться.
«Почему они не могут понять, что прежними мы не станем?» - безмолвно спрашивает Клементина. Ее глаза становятся водянистыми, брови выламываются в плаксивой гримасе и она становится похожа на побитого спаниеля.
«Почему они хотят нас сделать такими же, как они?»
Изи качает головой, не выпуская руку подруги из своей.
- Я не знаю. – Шепчет она, еле разлепив склеившиеся губы.
Подруга затихла и съежилась, предаваясь ностальгии, а Изи теперь уложила руку ей на плечо, мягко сжимая и разжимая, чувствуя острые кости лопатки и ключицы.
Чужие кости.
Не свои, давно изученные под одеялом. Это была своего рода забава, ритуал, ежедневная привычка. Уже после того как гасился свет, ложиться и наглаживать руками собственное тело. Пересчитывать ребра, ощупывать локти, торчащие тазовые кости, твердые колени…
Это было настоящим блаженством.
Понимать, убеждаться, что ты стала еще тоньше, еще чувствительней.
Клементина была такая же. Она упивалась своим голодом. Даже когда ей было плохо, когда ее рвало желчью или же слабость после очередного обморока не давала подняться с больничной койки, в уголках ее белых губ пряталась мученическая улыбка. А после осмотров и выговоров врачей она сидела гордо, нахально и дерзко выгнув светлые брови. Показывая им и самой себе, что ее не сломить.
- Ты только не умирай. – Жалобно просила Изи, когда Клеа лежала под капельницей и вид у нее был на редкость паршивым. Клементине в тот момент жутко хотелось спать, но она старательно раскрывала слипающиеся веки, глядя на подругу теплыми, голубыми огоньками.
Еле тлеющими.
- Ты только не умирай, слышишь? Не смей.
- Не сметь? – Ломающийся шепот донесся до Изабеллы. – Но я здесь, и, кажется, действительно умираю. От твоего «не смей» ничего не изменится. – Клементина, явно не в себе, растянула рот в улыбке, показывая желтые зубы. Из-за постоянной рвоты, зубная эмаль стала разрушаться от желудочного сока. Их отбелят позже, после выписки из больницы.
- Все здесь. – Клея свободной рукой медленно дотянулась до виска и постучала по нему согнутым пальцем.
В тот вечер у Клементины случился нервный срыв, и спать ей пришлось под успокоительными.
* * *
Изи очнулась от воспоминаний и увидела, что подруга задремала. Аккуратно потормошив ее за плечо, Изабелла спросила:
- Эй, если устала, давай я принесу одеяло. Останешься? Дома не потеряют?
- Не потеряют. – Промычала в ответ девушка, вытягиваясь струной на диванчике и отодвигаясь к спинке. – Ляжешь?
- Позже.
Изи притащила толстое стеганое одеяло и накинула на подругу. Та блаженно накрылась с головой.
- Без тебя было плохо. – Приглушенно донеслось из кокона. – Там.
Изабелла на секунду замерла и кивнула, будто подруга могла это видеть. Сунув сигарету в рот, она вышла на балкон.
Там?
Будто здесь лучше.
Глава 11
А на утро Клеа уехала домой. Как она сказала, чтобы «отметиться» и переодеться.
- Только не планируй ничего важного. Я вернусь через несколько часов. Я так соскучилась по тебе! А ты?
Изабелла растянула сухой рот в искренне-любящей улыбке. Кожа на губе треснула, образуя маленькую ранку.
- И я по тебе. Очень. Так что жду. – Изи по-кошачьи слизнула кровавое пятнышко.
- Мама обрадуется, что я пойду с подругой гулять. А то я мало с кем стала общаться…
- Мы пойдем гулять?
- Да. Сходим в кафе. – Клементина озорно подмигнула. – Поиграем в «обжорку».
* * *
Подруги, сцепившись руками, неторопливо шли по улице. В большом городе была своя прелесть – всем на тебя плевать. Никто почти не обращал на них внимания, не тыкал пальцами в их кости, не фыркал презрительно, а вот девушки во всю глазели по сторонам.
- Вон, посмотри на ту! – Шикнула Клеа, коротким кивком указывая в сторону.
На остановке стояла молодая девушка, скорей всего еще студентка. И все бы ничего, если бы не её объёмы. Просто колоссальные, для такого роста.
- Зуб даю, она весит килограмм сто. Центнер! Ты представляешь? – Клементина округлила глаза в недоумении. – Как так можно? Ну как?
Изи пожала плечами.
Ей было по большему счету все равно. Она прекрасно понимала, что принуждать толстого похудеть так же бесполезно, как заставлять анорексика поправиться. В первом случае помешает лень, а во втором - нежелание.
Это просто разные миры. Две крайности и ничего тут не поделать.
«Это болезнь. Физиологическая и психическая.» - думала Изабелла, кидая прощальный взгляд на тушу, что отбрасывала на асфальт гигантскую тень.
«И это тоже болезнь.» - добавила она про себя, поворачивая голову к подруге.
Клементина шла в топе и узких джинсах. Свою курточку она решила не одевать, ссылаясь на крайне теплое начало осени. Так что наряд девушки не скрывал, а наоборот, подчеркивал, выставлял напоказ несвойственную худобу. Торчащие ключицы пересекали тонкие лямки топика. А между ляжек, как любила выражаться сама Клементина, проехал бы поезд.
И это было прекрасно.
На взгляд Изабеллы. Она чуть потянула подругу за руку, привлекая к себе внимание и понизив голос, произнесла.
- Ты какая худышка, Клеа.
Та прямо расцвела, принимая комплимент.
- Ты тоже, куколка. – Девушка послала ей воздушный поцелуй, сдерживая смех. Она знала, что Изи не любит таких пафосных штучек.
Как и ожидалось, Изабелла фыркнула. Но через пару шагов, спросила то, что застало Клементину врасплох.
- И до скольки ты собираешься?
Окончание фразы, слово «худеть» не было произнесено вслух. Но девушки и так прекрасно поняли друг друга.
До какой цифры. Где заканчивается лимит?
Клеа молча шла, покусывая изнутри щеку. Было видно, что она колеблется.
Изабелла напряглась.
«Только бы не сказала, что до конца» - промелькнула отчаянная мысль.
Ведь «до конца», значит до победного, худеть до самой смерти. Чаще всего, скоропостижной. И навряд ли безболезненной.
Девушки, что выбирали это, медленно высыхали, изводя себя и близких. Бессильны были и врачи. Как вернуть в здоровое тело того, кто заранее отказался от жизни? И выбрал такой вот способ покончить с ней.
Неторопливый и мучительный.
Другим худышкам запрещалось отговаривать подруг от «конца». Никто, конечно, не заявлялся к ним, не бил кулаком по столу, выдавая табу направо и налево.
Просто вне гласно так повелось. Уважать чужой выбор. Каким бы он ни был.
Девушек, которые возвращались к нормальному питанию и массе, тоже не было принято осуждать.
Они так захотели.
Так тому и быть.
- Да я вообще-то.. – Клеа подала голос, отрывая подругу от мыслей. – Уже все. Мне и так нормально.
Изабелла незаметно облегченно выдохнула.
- И хорошо.
Хотя вообще, стопа не бывает. В том плане, что нельзя заморозить вес. Дойти до какой-то точки и опустить руки. Всегда будет чуть больше, чуть меньше.
Вечная борьба…
- Эй, Изи, чего ты в облаках витаешь? Мы пришли.
* *
В кафе было немного людей и это обещало приятно провести время, без галдежа, суеты и загнанных в мыло официанток. Изи прямиком направилась в сторону зала для курящих, занимая столик у окна.
Стоило подругам усесться на стулья, к ним подпорхнула девушка в милой униформе, с не менее милой улыбкой на лице. Подав меню, она бегло огласила блюдо дня и удалилась, давая возможность подумать над заказом.
В любой другой день Изи бы заказала для начала минералки. А потом, потягивая студеную водицу из стакана, попросила салат. Или легкий суп.
Но сейчас же время игрищ, так что можно дать вольную себе и наплевать на все запреты.
- Тааааак… - в предвкушении протянула Клеа, листая глянцевые твердые страницы. – Совершенно не хочу есть. – Надула губы она, пропуская ланчи и обеды, гарниры и бифштексы.
- Что на счет сладкого? – Изабелла заглянула в конец меню. Глаза разбежались от количества десертов. Почувствовав, как приятно засосало под ложечкой, Изи постучала ногтями по столешнице, улыбаясь в предвкушении.
- Выбрала? – Вопросительно глянула не неё подруга.
- Возьму что и всегда.
Ведь это «всегда» бывает так редко… Не до экспериментов. Только самое проверенное и самое вкусное.
Незаметно появилась та же официантка. Улыбалась она так, что можно было удивиться, как у неё еще скулы судорогой не свело. Держа наготове блокнот, она поинтересовалась.
- Готовы сделать заказ?
- Да. – Изи отложила меню. Она и так все помнила. – Шоколадный чизкейк, пломбир со свежими ягодами и мокачино. Мороженое подайте последним, пожалуйста.
Записав, официантка метнула взгляд на короткостриженую девушку, что пыталась не спутать названия.
- Я буду…мм.. Тирамиссу. И ягодные тарталетки… Изи, они просто прелесть, ты только глянь! – Клементина сунула подруге меню под нос, но тут же опомнилась и продолжила. – Так. Профитроли с мороженым. Ииии… Латте. С карамельным сиропом.
Улыбка официантки немного дернулась. Она ожидала, что эти «тощие сучки» закажут максимум по тарелке жухлого салата, поковыряют его, покурят, и уберутся вон. А здесь целая пирушка. Система сломалась и полетела к чертям.
Выдавив из себя услужливое «скоро будет готово», девушка в униформе, напоминающее кимоно, сгребла меню и направилась к барной стойке.
- А, и еще сигареты. Какие тут у вас? – Изабелла напрягла память. – Парламент? Ну, гулять так гулять.
Чтобы время ожидания тянулось быстрее, им тут же принесли пачку парламента и минералку. Изи задымила паровозом.
- Расскажи, как жила все это время? Как там твой Симон? И подружка-наседка? – Поинтересовалась Клеа, находя запах сигарет даже приятным. На славу работающая вытяжка не давала задохнуться в сизом тумане, что вырывался из Изиного красного рта.
- Не Симон, а Саймон. – Поправила подруга и улыбнулась сравнению Анны с квохчей. – Мы… общаемся.
- Не уж то? – Бровки дугами поползли вверх. – И дня не проходило, чтобы ты не кляла его, что он, не считаясь с твоим мнением, упек тебя…в стационар.
Изабелла вздохнула, выпуская облако дыма. На этот раз она не почувствовала болезненного укола где-то внутри, от задевания этой темы. Стало как все равно, будто речь шла о каком-то постороннем человеке.
- Ты ведь помнишь, в каком состоянии я туда попала. Останься я дома, без присмотра, кто знает, чем бы все закончилось. А так, вправили мозги немного. Да и тебя я встретила. Что ни делается, все к лучшему.
Изи не хотелось объяснять, что вся обида и боль давно перекипела в ней, как вода в чайнике. Теперь внутри только накипь и пустота.
Которую нужно чем-то заполнить.
- Ну наконец-то! – Клеа завертелась, отодвинула пепельницу, в которую только что подруга затушила окурок, освобождая место для заказа.
Запахло кофе и сладким, от чего невольно пробило на слюну как у собак Павлова. Официантка сунула пустой поднос подмышку и удалилась.
Свежий чизкейк манил лаковым блеском шоколада, которым он был покрыт. На тарелочке по бокам были рассыпаны цветные цукаты. Изи подцепила пальцами желтый кубик и отправила в рот.
Мммм…ананас.
* * *
Люди наслаждаются тем, что им вредит. Сигареты, алкоголь, наркотики, еда. Много еды. Обжорство вкусной, вредной едой.
Бесполезной едой. Откуда организм не сможет взять ничего полезного, только уйму килокалорий, что переведет в энергию и жир. Все пережаренное, запудренное сахаром, замасленное, сдобренное добавками.
Ешьте отраву, мы сделали ее вкусной. Мы сделали так, чтобы она вызывала привыкание.
Съешь все со своей тарелки. Не выкидывать же, съешь, а то испортится. А как же ужин? Ты не голодна, но ужинать надо, таков порядок.
Тебя полюбят такая, какая ты есть. Парни на кости не бросаются. Ты же не хочешь себя угробить? Если соотнести твой рост и вес, ты не дотягиваешь до нормы, так что ешь.
Съешь еще этих мягких французских булок да выпей чаю.
Слишком много связанно с едой. Люди стали зависеть от нее.
Питаются не ради того что жить, а живут ради того, чтобы питаться.
Изабелла и сама была такой. До поры до времени. А потом, одним прекрасным днем, что-то перемкнуло в голове, что-то заставило отодвинуть от себя тарелку и сказать.
- Я не хочу.
Хватит в меня все пихать.
Это моя жизнь и дайте мне ее самой поломать, блять.
* * *
Изи выскребала ложкой вазочку из-под мороженого, слизывая с нее остатки белой растаявшей сладости. На тарелках остались лишь крошки, а пустая кружка хранила на себе лишь высохшие кофейные следы по краям.
Девушка голодными глазами смотрела на стол, понимая, что в её желудке раскрылась настоящая черная дыра. Она была сытая, живот больше не был впавшим, а наоборот, казался тугим и набитым.
Но будь ее воля, она бы съела еще столько же. И еще столько же.
И еще.
Но голод был обманчив и она это знала. А так же знала, что вскоре придет тошнота, которую, кстати, можно усилить, если выкурить пару сигарет за раз.
Чем Изи и занялась.
Клеа еще чувствуя во рту вкус ягод с тарталеток, облизнула губы и скосила глаза в конец зала, где за столиком сидела компания девушек. Они пили американо, ничего не заказали из сладкого, только с космической скоростью заполняли пепельницу.
Правда рука каждой из них в обхвате была как нога Клементины.
- Их путь к совершенству будет долог и тернист. – Поэтично произнесла она. Изи подавила смешок.
- Они на нас пялятся, как пришли.
- И, небось, зеленеют от зависти, что такие пташки могут лопать торты, а им приходится давиться горьким кофе без молока.
- Минуты нашего триумфа. – Хохотнула Изабелла, демонстративно закидывая одну стройную ножку на другую.
- Эй, Изи… - Клеа вдруг скривила лицо и лелейно обвила свой живот рукой. – Я не хочу долго таскать это в себе. – Прошептала она.
Подруга понимающе кивнула и громко попросила счет.
- Потерпи. Пользоваться местным туалетом для этих целей…не эстетично. Уж если блевать, так с комфортом.
Глава 12
Анна ненавидела звонки, поэтому время от времени на телефон Изабеллы приходило короткое сообщение о том, что подруга жива и здорова, а в конце обычно был вопрос.
«Как ты?»
«Ела?»
«Все хорошо?»
«Виделась с Саймоном?»
«О какой девице ты рассказывала?»
«Что за кафе?»
Изи стонала и тыкала по кнопкам негнущимися пальцами, стараясь уложить максимум информации в 60 символов.
Изабелла редко болела, так, чтоб серьезно, с температурой и постельным режимом, но какие-то проблемы вылезали постоянно.
То сыпь, то желудок разболится, то голова, то волосы полезут клочками, а теперь вот это.
Руки.
Вначале она думала, что просто обветрила, подумаешь, немного шелушатся, легко исправить при помощи мыла и мочалки… Но дальше – хуже. Кожа начала грубеть и трескаться. На фалангах и между пальцами образовалась чуть ли не короста. Все сохло и стягивалось так, что невозможно было сжать руку в кулак, а после трескалось и болело.
- Сааааймон. – Жалобно проскулила Изи в трубку. – У меня руки кровоточат.
* * *
- Вечно у тебя всё не слава богу. – Заворчал он с порога.
Изабелла уже снова с ногами залезла на диван и принялась посасывать саднящую костяшку на левой руке.
- Убери руки ото рта. – Возмутился Саймон, нарочно напуская в голос раздражение. Он был рад, что Изи его позвала, но разочаровался, что вместо простого и приятного «я хотела бы тебя увидеть», оказался какой-то повод. – Покажи, что там у тебя.
После того, как Изабелла по наставлениям Саймона тщательно вымыла руки, он сел рядом с ней, начиная аккуратно втирать в её руки глицериновый крем.
- Ауч, щиплет. – Она сморщила нос.
- Потерпи. В аптеке сказали, что это навряд ли экзема, так что должно помочь.
Саймон осторожно массировал тонкие пальцы девушки, чувствуя как от крема шершавая корка начинает размягчаться.
- Теперь полегче?
Изи покрутила кистями и уверенно кивнула.
- Да, спасибо тебе.
Саймон улыбнулся. И вообще, был несколько удивлен, какой покладистой была отощавшая фурия в последнее время.
- Ну, я явился по первому твоему зову, как Азазель, не возражаешь, если побуду с тобой еще немного? – Он просунул руку под спину девушки, приобнимая ее и немного пододвигая к себе.
Изи обомлела. Всего на секунду. А потом ухмылка зародилась в уголках бледных губ, придавая миловидному личику хищное выражение. Изабелла будто потянулась и расслабляясь, немного сползла вниз, зажимая руку Саймона между диваном и своим выпирающим позвоночником.
Уловив кряхтение, Изи сильней придавила вырывающуюся руку и с холодной заботой поинтересовалась:
- Удобно?
- Не очень. – Саймон почувствовал, как в него впиваются острые позвонки.
- Отлично. Страдай.
Он против воли хохотнул. Чтоб Изабелла стала пушистым ангелом? Уж скорее он сам, как Иисус, пройдет по воде босиком.
А Изи вдруг прошибло дрожью, она зябко дернулась и сама прижалась к теплому боку Саймона.
- Замерзла?
- Не то что бы.. Просто бывает иногда.
Немного помолчали.
- Знаешь, а я в кафе с подругой была недавно.
Саймон нахмурил лоб.
- Но ведь Анна уехала.
- С другой. Я встретила девушку, с которой лежала в одной палате, Клементину. Помнишь ее?
О да, конечно же он помнил.
Как мог забыть тот скелет обтянутый кожей, что жался к Изи, гладил ее костлявыми пальцами по плечам, пока та плакала и проклинала его, Саймона, и врачей. А Саймон стоял в комнате для посетителей, с недоумением наблюдал за истерикой Изабеллы и странной, бритой под машинку, девушкой у нее за спиной. Потом поставил пакет с гостинцами на один из диванов и ушел.
Воспоминания не из приятных.
Он с сомнением покосился на Изи, проверяя, не затевается ли ссора, но девушка в этот момент тоже повернула голову. Высветленные волосы красиво лежали у ее лица с обострившимися, будто у подростка, чертами. Большие глаза смотрели ясно, без злого прищура, без ехидных искр в глубине черных зрачков.
Она была так близко, что он мог различить, что у нее ресницы на концах выгоревшие, почти прозрачные.
Изабелла потянулась рукой к его лицу.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |