Именно в силу того, что со времен нэпа профсоюзы стали самой крупной массовой организацией за пределами партии, их превраще ние в «приводной ремень» (в том жестком смысле, который отстаивался Сталиным) не могло быть безболезненной операцией. Состав центральных аппаратов профсоюзов был сменен на 3080 %. Профсоюзы были призваны повернуться «лицом к производству», «не про тивопоставляя защитные функции профсоюзов их производственным функциям». Улучшение условий жизни трудящихся было объявлено само собой подразумевающимся и автоматическим следствием индустриализации. Из этого следовало хотя так прямо и не говорилось, что при борьбе за индустриализацию нет нужды бороться за улучшение условий жизни. В действительности, как мы знаем, дело обстояло совсем не так, но партийные документы этого не признавали. Таким образом, профсоюзы также должны были сосре доточить всю свою энергию на выполнении плана. Их главной зада чей объявлялись стимулирование и организация социалистического соревнования и ударничества, признанных высшим проявлением сознательности рабочего класса и полной противоположностью тому тред-юнионизму, которым профсоюзы запятнали себя под руководством правых, уделяя чересчур много внимания защите непосред ственных интересов своих членов. Троцкистский термин «огосудар ствление» ни разу не был произнесен. Но по существу речь шла именно об этом. Акценты решительно смещались как раз на те
производственные задачи профсоюзов, главным ревнителем которых в ходе дискуссии 19201921 гг. выступал Троцкий. Кстати, об огосударствлении: в июне 1933 г. Наркомтруд был ликвидирован и слит с ВЦСПС.
Была изменена и политика в области зарплаты. Сигналом к тому послужила речь Сталина в июне 1931 г., в которой он резко осудил чрезмерную уравниловку в вопросах оплаты труда 39. В последующие месяцы началось проведение реформы в этой области. В основе ее лежали два требования: более выраженная дифференциация с по мощью введения большего числа тарифно-квалификационных разря дов и увеличение разрыва в оплате труда работников низших и высших ступеней, а также внедрение сдельной оплаты всюду, где возможно. Целью реформы было создание конкретных стимулов не только для ударников, но и вообще для каждого рабочего, желаю щего повысить свою профессиональную квалификацию, производи тельность, сноровку. Реформа поощряла его обосноваться на одном месте, а не бродить с завода на завод.
Наконец, в ходе жестоких испытаний первой пятилетки глубокие перемены претерпела вся организация советской промышленности. Мы не станем перечислять все изменения, через которые она прошла в эти годы, прежде чем обрела относительно стабильную структуру. Напомним только, что начало индустриализации сопровождалось в 1927 1929 гг. намерениями развивать большую инициативу снизу. Подразумевалось, в частности, предоставление большей самостоятель ности отдельным промышленным предприятиям за счет сокращения прерогатив трестов и сбытовых синдикатов, в которые они ранее бы ли объединены. Ведущим критерием при этом должен был оставаться хозрасчет, то есть способность каждого предприятия поддерживать свою рентабельность 40. Однако уже первые трудности, связанные с выполнением плана, и его бесконечные переделки сокрушили эту установку. Верх взяла противоположная ориентация на макси мальную централизацию. История первой пятилетки является отчас ти историей утверждения этой тенденции. Этому способствовали многочисленные факторы: растущая нехватка ресурсов и всего самого необходимого, из-за чего материалы приходилось распределять в со ответствии с железными приоритетами 41; решимость сосредо точить все силы и средства на одних объектах, игнорируя другие; сама система политического руководства, основывающаяся на при казной передаче директив сверху вниз.
Повсеместно разъяснялась необходимость хозрасчета. Но на практике хозрасчет изгонялся именно из ведущих отраслей народно го хозяйства: вся тяжелая индустрия в целом и большая часть ее отдельно взятых предприятий были убыточными и поддерживались за счет государственных дотаций. В 1931 г. реформе подверглась банковская система: если в 20-е гг. с образованием целого ряда спе циализированных кредитно-финансовых учреждений ее отличала большая дифференциация, то теперь все кредитные операции были
сосредоточены в едином Государственном банке. Региональные органы хозяйственного руководства (совнархозы) были лишены своих полномочий, хотя и пытались сопротивляться, отстаивая развитие экономики на местах. Решения по экономическим вопросам вновь принимались Москвой. Но и здесь положение было иным, нежели раньше. ВСНХ практически занимался теперь только тяже лой индустрией. Орджоникидзе, ставший его руководителем после перехода Куйбышева в Госплан, был целиком поглощен оператив ным руководством крупными стройками и главными предприятия ми рождающимися колоссами пятилетки 42. Поэтому в конце 1931 г. ВСНХ был преобразован в Народный комиссариат тяжелой промышленности. Наряду с ним были образованы два других наркома та: легкой промышленности и лесной промышленности. Так начала складываться система отраслей советской экономики, при которой отдельные предприятия включались в структуру вертикального руко водства отраслевого министерства.
Распространение образования
Среди многих факторов, изменявших облик советского общества, один заслуживает особого внимания. Индустриальное преобразование общества, которое еще на 50 % не умело читать и писать, требовало широкого распространения культуры. В кипении замыслов и начина ний, характерных для начала пятилетки, то есть в основном в 1929 1930 гг., борьба с неграмотностью была на первых порах возложена на движение добровольцев-энтузиастов, большей частью из молоде жи. В этой операции также нетрудно уловить отзвук героической поры военного коммунизма: само движение называлось культпоходом, а масса его участников культармией. Задача состояла в том, чтобы дать начатки знаний также неграмотным взрослым. На селе, где их была основная масса, эта кампания в конечном счете слилась со стремительным наступлением коллективизации и рикошетом испытала на себе всю ожесточенность вызванной ею ответной реакции. Результаты культпохода были порой поверхностными, но про них ни в коем случае нельзя сказать, что они оказались беспо лезными. Главное заключалось в том, чтобы как можно быстрее охватить наибольшее число людей. Крестьянина поэтому ускорен ными методами обучали читать по слогам газетные заголовки и держать ручку, хотя он рисковал быстро забыть то, что выучил в такой спешке и столь поверхностно. Тем не менее воспоминание о немолодых уже мужчинах и женщинах, собиравшихся по вечерам в избе, чтобы при свете керосиновой лампы выучиться читать и писать под руководством молодого учителя, связано с одним из самых благородных порывов, какими была отмечена эта неистовая пора. Советская история по праву относит борьбу с неграмотностью к числу героических традиций советского народа.
Более систематическим и результативным был замысел введения
всеобщего обязательного начального образования для всех детей в СССР. Одним из наиболее важных решений XVI съезда ВКП(б) утверждался этот замысел в 1930 г., то есть тогда, когда неграмотных в стране еще было около 38 % 43. Решение этой задачи также было не из легких, ибо наталкивалось на нехватку средств, персонала и помещений. Из-за недостатка учителей в 1930 г. практически каждый, кто имел 7-классное образование, мог работать учителем начальной школы после прохождения краткосрочных от полугода до трех недель курсов по подготовке и переподготовке учителей 44. Такого рода чрезвычайным обстоятельствам суждено было затянуться на довольно долгий срок. Хотя ассигнования на школу значительно увеличивались, они все еще были далеки от удовлетворения потребностей, ибо все наличные средства направлялись в тяжелую индустрию 45.
Но эта вынужденная скудость средств отнюдь не умаляет, скорее, наоборот, подчеркивает благотворное значение огромных усилий, предпринятых под руководством Бубнова, старого большевистского деятеля, который в 1929 г. оставил руководство Главным политуправ-лением Красной Армии и встал во главе Наркомпроса вместо Луначарского. Как и другие достижения, победа над неграмотностью была трудным делом, требовавшим времени и самоотверженности.
Рост образования позже был отождествлен с той культурной революцией, о необходимости которой говорил Ленин 46. Нисколько не желая преуменьшить ценность завоевания, отметим все же, что подобное приравнивание неправомерно принижает ленинскую идею. Ленинская концепция культурной революции была куда сложнее и богаче. Разумеется, распространение школьного образования входило в нее одним из первейших компонентов. Но вместе с тем она включа ла освоение целого ряда завоеваний цивилизации, «настоящей буржуазной культуры», понимаемой как преодоление тех «культур добуржуазного порядка, т. е. культур чиновничьей или крепостнической и т. п.», которые были еще преобладающими в России 47. Можно вспомнить по этому поводу, что Ленин связывал, например, идею культуры с представлением о законности. Между тем та законность, которая была завоевана после гражданской войны, была сметена в эти годы бурных преобразований. То же самое происходило и с самими демократическими нравами и обычаями, внесенными революцией в повседневные отношения между людьми: вместо них теперь все больше утверждались новые иерархические тенденции.
Вместе с тем прокладывала себе путь идея необходимости овла дения западной техникой. Функционально подчиненная целям инду стриализации, культурная революция сыграла особенно большую роль в области профессионально-технической подготовки. Лозунг «овладеть техникой» был одним из главных мотивов первой пяти летки, но не утратил призывлой силы и накала и на протяжении всех 30-х гг. Сталин часто повторял его. Его первая речь на эту тему была адресована молодежи весной 1928 г. Другие, более настой-
чивые призывы прозвучали в 1931 г., когда индустриализация достигла максимальной напряженности. «Пора большевикам самим стать специалистами. Техника в период реконструкции решает все» 48.
Два фактора стимулировали усилия по быстрейшему овладению научно-техническими знаниями. С одной стороны, подталкивала крайняя нехватка квалифицированного персонала, об этой проблеме с тревогой говорилось на XVI партконференции, то есть с первых же шагов пятилетки 49. Этим объяснялись многие неудачи и срывы сроков. С другой стороны, побуждала волна подозрений по отноше нию к старым специалистам, инженерам и техникам, сопровождавшаяся многократно повторяющимися директивами о создании своей «собственной», заслуживающей большего доверия «производственно- технической интеллигенции».
Одной из наиболее настойчиво решавшихся задач явилось обновление «экономических кадров» на всех уровнях. Возможно, это происходило в силу столь типичного для Сталина убеждения, что именно эта проблема, а не какая-нибудь другая является «центральной проблемой нашего социалистического строительства» 50. Уже в 19281929 гг. партийные работники (тысячники) широко выдвига лись на работу в промышленности. Коммунистические академии, созданные для получения высшего образования руководящими политическими работниками, были преобразованы в промышленные академии, а число их увеличено. Была переделана вся система подго товки технических специалистов: инженерные вузы были специально изъяты из ведения Наркомпроса и отданы под контроль промышлен ных ведомств. При фабриках и заводах создавались курсы по повы шению квалификации, вводились условия, стимулирующие трудящих ся получать образование на вечерних и заочных отделениях вузов «без отрыва от производства».
Так открывалась вторая фаза куда более масштабная и радикальная, чем первая, того важного общественного явления, каким являлось выдвижение, начавшееся в середине 20-х гг. Ее отличие от предыдущей фазы состояло прежде всего в том, что процесс уже не ограничивался только политико-административной сферой. Он продолжался и в этой сфере, и в особенности в среде тех двух миллионов государственных функционеров, которые сами по себе составляли немаловажный слой советского общества 51. Но истинный простор для выдвижения открыла стремительно растущая экономика. Проблеме новых кадров было посвящено несколько партийных постановле ний 52. В своем докладе по организационным вопросам на XVI съезде ВКП(б) Каганович уделил ей много места. Он говорил, в частности, что в 19291930 гг. совершен качественный скачок, и предлагал за два-три года в четыре раза увеличить число технических специалис тов 53. Среди участников совещания работников социалистической промышленности в феврале 1931 г. две трети находились на занимаемой должности меньше года. В 1933 г. молодежь, получившая обра-
зование во время первой пятилетки, составляла 60 % всех кадров в тяжелой индустрии.
Партия стремилась набирать новых руководящих работников, прежде всего политически надежных, в первую очередь из числа участников соцсоревнования и ударников. Но довольно скоро это вызвало серьезные неудобства, ибо приходилось снимать с производства, часть наиболее квалифицированной рабочей силы, что грозило уве личить и без того высокую текучесть. Поэтому с октября 1930 г. в течение двух лет запрещалось переводить рабочих в руководящий аппарат 55. Зато расширилось привлечение их детей. В институ тах и университетах была учреждена обязательная квота приема для выходцев из рабочих и крестьян. В 1931 г. 67 % студентов были рабочими и крестьянами по происхождению (73 % в вузах индустриаль ного профиля) 56.
Новые люди, «выдвиженцы», стали самой динамичной частью советских учреждений. В 30-е гг., как и на протяжении предыду щего десятилетия, это были представители глубинных народных слоев; среди них было много рабочих, немало крестьян. Было бы в высшей степени интересно провести более тщательный анализ их социального происхождения, но при нынешнем состоянии наших зна ний это, по-видимому, невозможно. В любом случае процесс этот следует рассматривать на фоне и в ряду других социальных явлений той поры: изменения природы общественных классов, неустойчивости их облика, неопределенности границ быстро растущего пролетариата, расслоения крестьянства, ограниченности культурного развития, крайней ожесточенности происходивших конфликтов, преобладания централизаторских и авторитарных установок. С учетом всего этого выдвижение предстает перед нами скорее не как процесс складыва ния и самоутверждения нового, вполне определенного класса, а как очередной массовый выход на поверхность творческих потенций из глубин плебейских, простонародных масс, уже сыгравших столь значительную роль в первой фазе русской революции.
Если попытаться определить социально-политическую опору сталинской власти в том виде, как она окончательно сложилась в 30-е гг., то, думаю, ее следует искать именно в выходцах из этих слоев или, по крайней мере, в них больше, чем в более аморфной категории государственной бюрократии вообще, которая переживала преобразовательные процессы наравне со всем остальным обществом. Именно из них выйдут настоящие сталинские кадры.
Политическая борьба «в верхах» и «на местах»
Рост и изменение партии, 384 — Сталинский цезаризм, 385 — Столкновение со специалистами, 388 — Механизм репрессий, 391 — Сила и слабость бухаринцев, 393 — Нарушенное единство большинства, 397.
Рост и изменение партии
Во время пятилетки численный рост партии приобрел куда большие размеры, чем в 20-е гг., после ленинского призыва. Если уже в 1929 г. число членов и кандидатов в члены ВКП(б) достигло 1,5 млн., то к концу 1932 г. оно составило 3,5 млн. В свою очередь, численность комсомола за это же время увеличилась с 2,5 до 4,5 млн. человек 1.
Новые коммунисты в подавляющем большинстве своем были фабрично-заводскими рабочими, по преимуществу ударниками или, во всяком случае, активистами. В моменты наибольшей напряженности вновь начала поощряться практика групповой подачи заявле ний, в том числе и целыми цехами или даже предприятиями; за парторганизацией сохранялось право применить в дальнейшем принцип индивидуального отбора. По-прежнему стремились, чтобы рабо чие составляли не менее 50 % партийных рядов. В первой половине 1930 г. партия была близка к этому 2. Затем процент рабочих вновь стал понижаться, в частности потому, что начали усиленно привле кать в партию крестьян-колхозников и техническую интеллигенцию. Сами рабочие, вступив в партию, зачастую оказывались оторванными от прежней своей работы. В 1930—1932 гг. в партию вступили 1281 тыс. фабрично-заводских рабочих, но число коммунистов, остав шихся работать на производстве, увеличилось за это же время лишь с 727 тыс. до 1312 тыс. Остальные перешли на другую работу благо даря выдвижению 3.
Как и во время гражданской войны, рост партии не был равномер ным. По прямому указанию XVI партконференции в 1929—1930 гг. была проведена первая после 1921 г. официальная чистка. Из партии было «вычищено» около 100 тыс. человек, в числе которых, особенно в сельской местности, было немало сочувствующих правым. Причины исключения были самыми разными: от простой пассивности до аморального поведения. В отдельные моменты число «вычищенных» достигало 175 тыс., но затем значительная часть их была восстанов лена после подачи апелляции 4.
При проведении в жизнь своих политических решений партия опиралась не только на собственных членов. Советы, профсоюзы, хозяйственные организации создавали собственный актив, то есть довольно широкий круг лиц, готовых взять на себя выполнение опре деленных заданий. Благодаря им партия обретала большую дееспо собность и среди них вербовала в дальнейшем большую часть своего пополнения. В целом разница между коммунистами, которых стало
намного больше, и остальным, беспартийным, населением постепенно затушевывалась. Среди самих коммунистов все большее значение приобретала особая, руководящая функция кадров и аппарата 5. До 1928 г. с протоколами заседаний Центрального Комитета знако мили широкие партийные круги; позже такая практика была прекращена. Увеличилось, напротив, количество решений и документов секретного характера, обращение с которыми регламентировалось настоящими «правилами конспирации» 6. Если воспользоваться ста линской терминологией, то мы могли бы сказать, что кадры представ ляли собой подлинный «орден меченосцев», в то время как партия все больше становилась его «приводным ремнем», его армией, его исполнительным инструментом.
С утратой экономических стимулов нэпа партия вынуждена была все больше брать на себя прямую ответственность за хозяйственные дела. Новый лозунг требовал, чтобы и партия повернулась «лицом к производству» 7. Неизгладимой осталась в памяти старых партийцев та пора, когда, требуя во что бы то ни стало достижения определен ных результатов, коммунисту говорили: «А то положишь партбилет на стол». Подобная процедура исключения не предусматривалась никакими уставными нормами, но, сущности, сам Сталин поощрил ее, когда в начале 1928 г. с помощью подобных средств требовал от секретарей партийных комитетов на периферии изъятия хлеба у кулаков 8.
Но такими методами нельзя было долго управлять экономикой: нужно было стимулировать превращение политических руководите лей в знатоков производства 9. В связи с этим оплата их труда была приравнена к привилегированно высокой зарплате, установленной ранее и все еще сохранявшейся для специалистов. Когда обострилась нехватка потребительских товаров и их стали выдавать по карточкам, новые и старые специалисты получили право на снабжение через особые магазины. С начала 1932 г. для коммунистов, занимавших посты в хозяйственных или административных учреждениях, был отменен партмаксимум — ранее действовавший (не без некоторых исключений) запрет на получение зарплаты выше определенного уровня. Отныне они могли зарабатывать столько же, сколько их бес партийные коллеги 10.
Сталинский цезаризм
После поражения Бухарина в верхах партии установилось новое руководство. Трое правых были выведены из Политбюро в разное время: Бухарин — в ноябре 1929 г.; Томский — в июле 1930 г., после XVI съезда; в декабре того же года Рыков вынужден был уступить Молотову пост Председателя Совнаркома. Однако они были отстране ны от занимаемых должностей еще до того, как официально утрати ли их: уже в конце 1929 г. Молотов объявил, что «для ряда практи-
ческих задач ЦК не мог в последнее время использовать тех товари щей, которые плелись по дорожке правого уклона»". В те решающие месяцы подлинное руководящее ядро партии не было тождественно даже Политбюро. Из старой группы деятелей, работавших с Лени ным, остался только Сталин. Несколько приблизившихся к нему новых руководителей приобрели первостепенное значение. В част ности, двое из них — Молотов и Каганович — как секретари ЦК играли решающую роль в наиболее напряженные моменты коллективизации: первый, до того как был назначен главой правительства, прямо отвечал за сельское хозяйство; второй нес ответственность за кадры. Другими выдающимися деятелями были Орджоникидзе и Куйбышев, отвечавшие за ход индустриализации. Ворошилов зани мался армией. Таково было истинное сталинское ядро.
Добавим, что из-за смерти, по болезни, старости сошли с полити ческой сцены Чичерин, Красин, Курский, Луначарский. Сталин невысоко ценил этих людей и считал, что они не поспевают идти в ногу со временем. Он не упустил случая публично унизить Луначарского незадолго до его ухода с поста наркома просвещения, хотя в эпизоде, послужившем предлогом для выговора, Луначарский, несомненно, был виноват: он на 15 минут задержал отправление поезда из Ленинграда 12.
Рост числа коммунистов, между прочим, свидетельствовал о под держке массами лозунгов борьбы с правыми, смелых планов, утверж давшихся в этой борьбе. Это подтверждают многие современники. Провозглашалась новая фаза революционного движения вперед. Нэпман, бюрократ, кулак — все это были персонажи, не пользовав шиеся популярностью. Вызов старому миру внутри и за пределами страны был брошен. Недовольство, накопившееся в предыдущие годы, получило выход, это был своего рода реванш за разочарования пери ода нэпа.
Причины кризиса троцкистской оппозиции коренились именно здесь, ибо это было как раз то, за что она боролась. Во второй поло вине 1929 г. вернулись из ссылки раскаявшиеся известные деятели оппозиции, в частности Радек, Преображенский и Смилга. При этом даже те, кто, подобно Раковскому, не соглашался капитулировать, целиком разделяли платформу борьбы с правыми и даже требовали более энергичного наступления на них 13.
Основную поддержку партия получала от рабочих и молодежи. В полемику с профсоюзными руководителями комсомольцы ринулись первыми. Под руководством Орджоникидзе свою золотую пору пере живала Рабоче-крестьянская инспекция (Рабкрин), объединенная с Центральной контрольной комиссией партии; и здесь молодежь была застрельщиком, организуя для выявления недостатков так называе мые комсомольские бригады «легкой кавалерии» 14.
По стратегическому замыслу широкое наступление по всему фронту, или, как говорили, «последний и решительный бой» 15, должно было смести прочь все, что оставалось в СССР капиталистического
или потенциально капиталистического: от крестьянина-богатея до торговца, от спекулянта до инженера старой школы. В действитель ности, однако, все обстояло намного сложнее, чем можно было за ключить из этой как бы приспособленной для внутриполитического пользования установки «класс против класса». Если попытаться свести столкновение между Сталиным и Бухариным к его конечной сути, то речь шла как раз о противопоставлении идеи продвижения к социализму в союзе с возможно более широким спектром социальных сил концепции решительного прорыва фронта на узком участке. В советском обществе 20-х гг. это касалось в первую очередь крестьян ства.
С первых шагов индустриализации политика партии в отношении крестьянства постоянно менялась. Исходным пунктом была пред смертная ленинская идея смычки, то есть союза города с деревней в целом, осуществляемого через рынок. Затем в ходе полемики с Троцким произошел возврат к тройственному лозунгу 1919 г.: твердая опора на бедняков, союз с середняками и борьба с богатыми крестья нами. Но в 1928 г. (правда, в совсем иных условиях, на этот раз во время полемики с бухаринцами) практически применялась тактика, сходная с той, какая использовалась в пору «войны за хлеб» и ком бедов 1918 г. Позже дело завершилось союзом лишь с крестьянами, которые были за колхозы.
Всякий раз члены партии стремились приспособиться к новым лозунгам. Однако то, что началось с осени 1929 г., уже не укладыва лось ни в одну из перечисленных схем. Неверно, на мой взгляд, было бы говорить, подобно некоторым историкам, что это была «война против всего класса крестьянства» 16. Исход ее в этом случае был бы иным. Борьба вызывала и размежевание в деревне. Произо шел конфликт с подавляющей частью сельских масс: не случайно исторические исследования признают, что под угрозу было поставле но «само существование» советского строя' 7.
Ленин указал на две возможные причины раскола в партии. Одна — разрыв тонкого слоя большевистской «старой гвардии» - уже стала свершившимся фактом. Вторая, которую Ленин считал еще более опасной, даже непоправимой, — разрыв соглашения с крестьянством. С конца 1929 г. вероятность такого развития событий грозила стать реальностью. Партия к этому времени утратила и те черты цезаризма, которые можно было наблюдать в ее позиции во времена нэпа. Сознательно или бессознательно они были заменены откровенно цезаристской ролью Сталина. Сталинский культ, как указывают советские историки, начался именно в конце 1929 г., точнее — 21 декабря, когда Сталину исполнилось 50 лет 18.
«Правда» по этому случаю все шесть полос посвятила исключи тельно Сталину. В редакционных статьях и в статьях высших пар тийных деятелей, как бы в подкрепление звания «вождя», которое повторялось всеми, Сталина называли «рулевым большевизма», «виднейшим теоретиком нашей партии». «Чтобы руководить такой
партией, — говорилось в передовой, — требуется много. Это многое и дано товарищу Сталину». Самым важным было коллективное позд равление, подписанное Центральным Комитетом и Центральной контрольной комиссией. Оно гласило: ты был «лучший ученик Лени на», «ты оказался самым стойким и последовательным до конца ленинцем», ты был «всегда вместе с Лениным», «ты... оказался пер вым, самым близким и самым верным его помощником, как видней ший организатор Октябрьской победы». «В годы гражданской войны партия посылала тебя для организации побед на самых решающих фронтах. И твое имя связано с самыми славными победами нашей Красной Армии». Наконец, со Сталиным «неразрывно связаны невиданные в истории человечества темпы индустриализации страны и решительного перевода деревни на рельсы коллективного и крупного социалистического хозяйства...»
Никогда до этого не говорилось ничего подобного. Здесь были уже собраны все те темы, которые «культ» впоследствии сделает привычными. Сами авторы статей знали, как мало их содержание соответствует исторической действительности. Не будет натяжкой поэтому сказать о провозглашении цезаря. Дополнительный довод в пользу этого заключения — попытка обосновать законность такого провозглашения с помощью своего рода идейного наследования: Сталина именовали^ «продолжателем дела Маркса и Ленина». То, что Сталин желал этого, не подлежит сомнению. Но не менее оче видным фактом является и то, что после разгрома оппозиций все это было ему дозволено. Та самая партия, которая еще недавно опаса лась прихода нового Бонапарта, теперь, на пороге самого трагическо го этапа своей послереволюционной истории, отдавала себя во власть единоличного вождя. Даже такой раскаявшийся оппозиционер, как Пятаков, заявлял, что нельзя быть с партией, не будучи заодно с ее Центральным Комитетом; нельзя быть с ЦК, не будучи заодно со Сталиным 19. Элементы фидеизма приобрели господствующее значе ние. В июне 1930 г. на XVI съезде партии можно было услышать заявления вроде: «Мы, большевики, привыкли верить — а теперь эта вера уже переходит в знание, — что большевики могут все» (Вороши лов); «Для большевиков... является аксиомой, истиной, не требующей доказательств, что наша пятилетка будет выполнена в четыре года» (Уншлихт) 20. Не ошибался, следовательно, тот старый партиец, который многие годы спустя решился написать: «Все мы, коммунисты старшего поколения, несем ответственность за то, что случилось тогда в партии» 21.
Столкновение со специалистами
Социальные контрасты между тем множились. К жесточайшему конфликту в деревне прибавился разрыв с большей частью интел лигенции. Кампания, развязанная в связи с «шахтинским делом»,
разрослась и во многих случаях вылилась в «охоту на специали стов» 22. У конфликта были некоторые объективные причины. Многие технические работники не разделяли коммунистических идей. Кроме того, многие из них — от госплановского экономиста до заводского инженера — чувствовали, что с их мнениями и опасениями теперь не считаются. Показатели плана гигантски возрастали от месяца к ме сяцу, и специалист, естественно, был склонен относиться скептически или с инстинктивным недоверием к противоречивым либо заведомо неосуществимым распоряжениям. Правда, и у волевого, но некомпе тентного партийца легко зарождались подозрения, что все неудачи проистекают от злой воли коварного интеллигента.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |