29 страница. — Оставайся со мной, Лукас

— Оставайся со мной, Лукас. Прошу…

Он краем глаза следил, как яркий белый свет окутал тело его брата…

Грудная клетка Лукаса резко вскинулась вверх, все тело судорожно забилось на полу, когда его прострелил ослепительный свет, распространяясь по рукам и ногам вниз и вверх к голове. Он издал нечеловеческий звук, гортанный стон, тут же отдавшийся в костях Куина.

Когда Ви отдернул руку и светящаяся ладонь поднялась выше, Лукас упал безжизненной тушей, какой он, впрочем, и был; его тело отрикошетило от удара об пол, конечности дернулись.

Он быстро моргал, будто ему в лицо дул сильный ветер.

— Ударь его снова, — потребовал Куин. Когда Ви не ответил, он взглянул на него. — Еще раз.

— Совсем ебнулся, — буркнул Рэйдж.

Мгновение Ви оценивал мужчину. Затем снова приблизил смертоносную руку.

— Это… последний, — пообещал он Лукасу.

— В точку, — прокомментировал Рэйдж. — Еще чуть-чуть и ты сделаешь смор[64] из этого сукина сына.

Второй удар оказался ничуть не лучше… избитое тело дико извивалось, Лукас издавал тот богомерзкий звук, а затем приземлился с грохотом костей.

Но он сделал глубокий вдох. Большой, сильный, глубокий вдох, от которого расширилась грудная клетка.

Куин чувствовал себя так, словно молится, и понял, что так оно и есть, когда начал повторять:

— Давай же, умоляю…

Искалеченная кисть, та, что с перстнем, потянулась и схватила рубашку Куина. Хватка была слабой, но воин наклонился к брату.

— Что, — произнес он. — Скажи…

Рука скользнула по его куртке.

— Поговори со мной.

Рука брата вцепилась в рукоятку одного из его кинжалов.

— Убей… меня…

Куин широко распахнул глаза.

Голос Лукаса совершенно не походил на прежний, был не более чем хриплым шепотом.

— Убей… меня… брат… мой…

ГЛАВА 62

— Как ты? Держишься? — спросил Блэй.

Стоя на крыльце хижины, Куин сделал вдох и уловил в воздухе намек на дым. Блэй опять закурил, и как бы сильно Куин не ненавидел эту привычку, он не винил парня. Черт, если бы он был по этим делам, то тоже достал бы «раковую палочку».

Он оглянулся. Блэй спокойно смотрел на него, очевидно готовый прождать ответа на вопрос, даже если это займет остаток ночи.

Куин глянул на часы. Час ночи.

«Сколько времени потребуется остальным Братьям добраться сюда? И сработает ли их план отхода вообще…»

— Чувствую себя так, словно теряю гребаный рассудок, — ответил он, наконец.

— Я с тобой. — Блэй выдохнул сигаретный дым в сторону. — Не могу поверить, что он…

Куин уставился на деревья перед ними.

— Я никогда не спрашивал тебя о той ночи.

— Нет, и честно говоря, я не виню тебя за это.

В хижине с Лукасом оставались Рэйдж, Ви и Джон. Все поснимали куртки и закутали в них мужчину, надеясь сохранить его в тепле.

Стоя в майке и полностью при оружии, Куин не ощущал холода.

Он прочистил горло.

— Ты видел его.

Блэй был тем, кто вернулся в особняк после набегов. Куину попросту было слаб о опознать тела.

— Да, видел.

— Он был мертв?

— Насколько могу судить, да. Он… да, не думаю, что был хотя бы шанс, что он жив.

— Ты знаешь, я так и не продал дом.

— Так я слышал.

Формально, у него не было прав на недвижимость, поскольку от него отреклась семья. Но убитых было так много, что никто не заявил права на наследство и оно, согласно Старому Закону, вернулось в собственность короля… после чего Роф тут же попросту отдал его Куину в полную собственность.

Что бы, черт возьми, это не означало.

— Я не знал, что и думать, когда меня оповестили об их убийстве. — Куин взглянул на небо. Прогноз погоды обещал еще больше снега, так что звезд не было видно. — Они меня ненавидели. Пожалуй, я ненавидел их. А затем они умерли.

Стоящий рядом с ним, Блэй, совсем затих.

Куин понял причину и от внезапно нахлынувшей неловкости засунул руки в карманы. Да, он презирал разговоры о чувствах и прочей хрени, но дерьмо было не удержать. Не здесь. Не наедине. С Блэем.

Он прочистил горло и продолжил:

— По правде сказать, моим первым чувством стало облегчение. Мне не передать словами, на что было похоже взросление в этом доме. Все эти люди смотрели на меня так, словно я был их ходячим, говорящим проклятьем. — Парень покачал головой. — Бывало, я избегал их любыми способами, пользовался лестницами для слуг, оставаясь в той части дома. Но затем доджен начал угрожать увольнением. По сути дела, во время прохождения своего изменения больше всего молил об умении дематериализовываться прямо из окна своей комнаты. Тогда никому из них не пришлось бы на меня натыкаться.

Даже когда Блэй тихо выругался, Куин не желал затыкаться.

— И знаешь в чем, реально, состоял главный пиздец? Когда мой отец смотрел на брата, я видел, что любовь возможна. Одно дело, если бы ублюдок попросту ненавидел всех нас… но он был не такой. Это и заставило меня понять, как я обделен вниманием. — Куин посмотрел по сторонам. Переставил свои говнодавы. — Почему ты так на меня смотришь?

— Прости. Да. Просто… ты никогда о них не говорил. Вообще.

Куин нахмурился и снова принялся изучать небо, он воображал мерцающие огоньки звезд хоть и не мог их видеть.

— Я хотел. С тобой. Больше ни с кем.

— Почему же не говорил? — Как будто это было чем-то, о чем парень размышлял какое-то время.

В наступившей тишине, Куин тщательно перебирал воспоминания, на которых никогда не задерживался, видя себя и свою семью… Блэя.

— Я любил приходить в ваш дом. Не могу сказать точно, что это для меня значило… помню, когда ты первый раз пригласил меня к себе. Я был уверен, что твои предки меня выставят. Был готов к этому. Блядь, я все время сталкивался с этим дерьмом в собственном доме, так почему абсолютно не знакомым людям не сделать того же? Но твоя мама… — Куин снова прочистил горло. — Твоя мама усадила меня за стол в кухне и накормила.

— Она огорчилась, что из-за ее стряпни тебе стало плохо. Сразу после еды ты рванул в ванную и блевал целый час.

— Я не блевал.

Блэй резко повернул голову.

— Но ты сказал…

— Я плакал.

Когда Блэй отшатнулся, Куин пожал плечами.

— И что мне надо было сказать. Что я обрыдался на полу рядом со сточной трубой? Я включил воду, чтобы никто не услышал и время от времени спускал унитаз.

— Я этого не знал.

— Таков был план. — Куин огляделся. — И всегда в этом состоял. Мне не хотелось, чтобы ты знал насколько отстойно было в моем доме, потому что не хотел, чтобы ты меня жалел. Не хотел, чтобы ты или твои родители чувствовали себя так, словно обязаны приглашать меня к себе в дом. Я хотел, чтобы ты был моим другом… и ты был им. Всегда.

Блэй быстро отвел взгляд. Затем потер лицо свободной от сигареты рукой.

— Вы, ребята, помогли мне пройти через это, — услышал Куин собственные слова. — Я проживал ночь, потому что мог прийти к тебе. Это единственное, что придавало мне сил. На самом деле, этим единственным был ты. Это был… ты.

Когда глаза Блэя посмотрели в его, у Куина появилось ощущение, что парень подыскивает слова.

И Боже помоги им обоим, если бы не Сакстон, Куин выпалил бы «я тебя…» прямо там и тогда, несмотря на неподходящее время.

— Ты же знаешь, что можешь, — наконец произнес Блэй, — поговорить со мной.

Куин топнул ногами и расправил плечи, растягивая мышцы спины.

— Будь осторожен. Я мог бы подловить тебя на этом.

— Это помогло бы. — Когда Куин снова посмотрел по сторонам, Блэй покачал головой. — Не знаю, что я несу.

«Херня», подумал Куин.

Без предупреждения из хижины возник Ви, закуривая самокрутку. Замолчав, Куин не был уверен, что рад вынужденному прерыванию разговора.

— Мне нужно убедиться, что ты понимаешь последствия, — проговорил Ви на выдохе.

Куин кивнул.

— Я уже знаю, что ты собираешься мне сказать.

Бриллиантовые глаза посмотрели прямо в его.

— Ну, давай все-таки проясним дело, ладно? Я не чувствую в нем ни капли Омеги, но если она проявится или если я в чем-то облажался, то я позабочусь о нем.

«Убей меня, брат мой. Убей меня».

— Ты сделаешь то, что должен.

— Он не может отправиться в родовой особняк.

— Согласен.

Ви протянул свою несмертоносную руку.

— Поклянись.

Казалось странным пожимать Брату руку и скреплять этим клятву… потому что в подобных ситуациях клялись ближайшими родственниками, и каждой собаке известно, что он никогда не был ближайшим для кого бы то ни было: даже еще до того, как от него отреклась семья, он был последним вампом, который стал бы ручаться за свих родственничков.

Вот только времена меняются.

— И вот еще что. — Ви щелкнул по кончику самокрутки. — Его ждет долгое, трудное восстановление. И речь не только о физическом дерьме. Тебе следует подготовиться.

Типа у них раньше были родственные отношения или что-то подобное? Куин мог разделять с парнем ДНК, но во всем остальном Лукас был для него незнакомцем.

— Понимаю.

— Что ж. Достаточно честно.

Вдалеке на высокой ноте темноту прорезал парный визг.

— Спасибо, блядь, — процедил Куин и поспешил назад, в хижину.

В противоположном конце комнаты, в углу, рядом с перевернутой бочкой, его брат был не более чем горкой курток — скрюченное тело, прикрытое самопальными одеялами.

Куин устремился к нему, кивая Джону Мэтью и Рэйджу.

Опускаясь на колени возле брата, у него возникло такое чувство, словно он оказался в каком-то воображаемом месте, а не в реальности.

— Лукас? Послушай, вот, что сейчас будет. Тебя вывезут отсюда на санях. Ты отправишься в нашу клинику на лечение. Лукас? Ты меня слышишь?

***

Блэй следил с крыльца за приближением пары снегоходов, взрывающих снег по пути к хижине, наблюдая, как их передние фары становились все больше и ярче, и когда техника добралась до места назначения, звук двух движков слился в устойчивое урчание. О… отлично: позади одного из снегоходов крепились крытые сани, примерно такие же он видел по телику во время Олимпиады, когда какой-то лыжник врезался в тросы и был эвакуирован к подножию горы.

Отлично.

Мэнни и Бутч выскочили и подбежали к ним.

— Они внутри, — сказал Блэй, сваливая с пути доктора.

— Лукас? Ты со мной? — услышал он бормотание Куина.

Вглядываясь внутрь, Блэй наблюдал за тем, как Мэнни склонился над телом Лукаса. Пиздец, ну и ночка. И он еще думал, что воздушное шоу пару ночей назад было полно драматизма?

«И ты был им. Всегда».

Опять поворачиваясь лицом к лесу, Блэй снова потер лицо, типа это могло помочь. Захотелось скурить очередной «Данхилл», но чем дольше все это длилось, тем больше он делался параноиком. Последнее, что требовалось в этой ситуации — эскадрон лессеров, появляющихся до того, как они смогут доставить Лукаса в безопасное место.

Лучше иметь в руках сороковой калибр, чем сигарету.

«Всегда».

— Ты в порядке? — спросил Бутч.

В порыве откровенности, поскольку это казалось главной фишкой сегодняшней ночи, он покачал головой:

— Ни капельки.

Коп шлепнул его по плечу.

— Ты же его знал.

— Да, думал, что знал. — «О, постой, так вопрос был о Лукасе. — В смысле, да, знал».

— Не простая ситуация.

Блэй снова обернулся через плечо и в очередной раз лицезрел сгорбленного над братом Куина. В лучах фонариков лицо его давнего друга выглядело до того древним, что Блэй задался вопросом, а действительно ли он видел как оно расслабилось после того, как они были вместе… или ему померещилось.

«На самом деле, этим единственным… был ты»

— Совсем не простая, — пробормотал он.

И к тому же странная.

Сразу же после своего изменения, он искал какой-нибудь знак, который подсказал бы ему, что его чувства к другу были взаимны, какое-то представление о том, что ощущает Куин. Но ничего увидеть так и не смог — ничего, за исключением прочной верности, дружбы и обалденных боевых навыков. Несмотря на связи с другими людьми, тренировки, а затем ночи в патруле… он всегда находился по ту сторону желанной связи, пялясь в стену, которую не мог обогнуть.

А это короткое время наедине на этом крыльце?

Впервые он получил проблеск того, чего так долго жаждал куда больше секса.

Дерьмо, в предательский момент он задавался вопросом, было ли включено «в», когда Лэйла сболтнула возле его спальни.

— Они переносят его, — предупредил Бутч, хватая его за руку и отводя в сторону от двери. — Постой со мной.

Сейчас Лукас был надлежащим образом укрыт, его с ног до головы укутали в серебряное одеяло Мулар[65], оставляя на виду только намек на лицо. Они разместили его на складные носилки, Куин с одного конца, Ви с другого. Мэнни шел рядом, будто не был уверен, не понадобится ли ему реанимация в любой момент.

Они транспортировали брата Куина на санях, привязав его.

— Я вывезу его, — заявил Куин, садясь за руль и запуская двигатель снегохода.

— Медленно и спокойно, — предупредил Мэнни. — Он весь — чертова груда сломанных костей.

Куин взглянул на Блэя.

— Поедешь со мной?

Нет необходимости отвечать. Он прошел и сел за парнем.

Как обычно, Куин не стал ждать остальных. Он просто крутанул ускоритель и свалил. Однако, к совету хорошего доктора все же прислушался: описал по широкой дуге поворот и последовал по проложенным колеям, сохраняя достаточную скорость, чтобы сэкономить время, но не настолько, чтобы растрясти Лукаса.

Блэй достал оба пистолета.

Как только Мэнни и Бутч присоединились к ним, остальные братья и Джон Мэтью материализовывались через равные дистанции, появляясь по сторонам двух параллельных дорожек.

Это заняло сотню лет.

Блэй уже было решил, что им никогда оттуда не выбраться. Казалось, что издаваемый двигателями пронзительный звук, размытый темный лес и бриллиантовые белые пятна полян были последним, что он увидит.

Он молился всю дорогу.

Когда в поле зрения, наконец, замаячили большие квадратные очертания ангара, припаркованная прямо рядом с ним вещь была самой прекрасной, что когда-либо видел Блэй.

«Эскалейд» Ви и Бутча.

С этого момента все понеслось очертя голову: Куин остановился у внедорожника, Лукаса переместили на заднее сиденье, снегоход перегрузили в прицеп, затем Куин направился к пассажирскому сидению автомобиля.

— Я хочу, чтобы машину вел Блэй, — озвучил он, прежде чем в нее сесть.

Последовала пауза. Затем Бутч кивнул и бросил ключи.

— Мы с Мэнни сзади.

Блэй сел за руль, сдвинул сиденье, подгоняя под свои ноги и завел двигатель. Когда Куин сел рядом с ним, он оглянулся.

— Пристегни ремень.

Мужчина сделал, как было велено, натягивая нейлоновый ремень вокруг груди и защелкивая его на место. Затем немедленно изогнулся вокруг так, чтобы сфокусироваться на брате.

Чувствуя целеустремленную решительность, Блэй распрямил плечи и сжал руки. Он не беспокоился о том, что следует уничтожить, замести или оставить следы, он собирался доставить Куина и его брата в клинику в тренировочном центре.

Выжимая газ, он не оглядывался назад.

ГЛАВА 63

Трез хмуро уставился на калькулятор, в который вбивал цифры. Потянув за свисавший со стола белый бумажный язык, он попытался вглядеться столбец чисел, над которым работал.

Он моргнул.

Потер глаза. Затем снова открыл их.

Ничего. Мерцающий круг в правом верхнем поле его зрения все еще отсвечивал там и это были вовсе не блики.

— Чтоб… меня

Отбросив в сторону квитанции, которые подсчитывал, он взглянул на часы и уронил голову на руки. Зажмурившись, сияние не исчезло, узор из пересекающихся геометрических фигур сверкал и переливался всеми цветами радуги.

У него оставалось не больше двадцати пяти минут прежде чем весь ад вырвется на свободу и он не сможет материализоваться.

Нащупывая офисный телефон, он нажал кнопку внутренней связи. Две секунды спустя из микрофона раздался голос Хекс, резче обычного. А это означало, что возросла чувствительность к звукам.

— Эй, как дела? — спросила она.

— У меня мигрень. Я должен свалить.

— О, чувак, дерьмово. Разве она не была у тебя неделю назад?

Какая разница. Не в этом суть.

— Возьмешь все на себя?

— Тебя подвезти?

«Да».

— Нет. Как-нибудь сам. — Он начал собирать свой бумажник, телефон и ключи. — Звони, если что, идет?

— Идет.

Разъединившись, Трез сделал глубокий вдох и поднялся на ноги. Он превосходно себя чувствовал… на данный момент. И хорошая новость в том, что он находился не более чем в пятнадцати минутах от своей хаты… даже с учетом, если он везде остановится на красный свет. Что оставило бы ему около десяти минут на то, чтобы переодеться в тренировочный костюм, поставить корзину для бумаг рядом с кроватью, положить возле себя полотенце и подготовиться к полному отказу пищеварительной системы.

Спустя шесть-семь часов? Наступит улучшение.

К несчастью, с рейсом «отсюда-туда» вышла заминка.

По пути к закрытой двери своего офиса он накинул пиджак на плечи и приготовился к шквалу музыки по ту сторону.

Выйдя, он наткнулся прямо на внушительную стену грудных мышц АйЭма.

— Ключи, — все, что произнес его брат.

— Ты не должен…

— Разве я спрашивал твое мнение?

— Чертова Хекс…

— Прямо за твоим братом, — вклинилась в разговор женщина. — И я знаю, ты имел в виду комплимент.

— Я в порядке, — процедил Трез, стараясь изменить угол своего зрения так, чтобы начальник его охраны оказалась не в слепом пятне.

— Знаешь, сколько осталось минут до того, как ударит боль? — Хекс ухмыльнулась, сверкнув клыками. — Ты действительно хочешь потратить их на спор со мной?

Трез проложил себе путь из клуба, и в тот момент, когда ему в ноздри ударил холодный воздух, живот скрутило, словно в подтверждении его поспешности вернуться в город.

Скользнув на пассажирское сиденье собственного «БМВ», он закрыл глаза и откинул назад голову. Свечение становилось все больше, изначальная граница головокружительного мерцания разделилась на две и выступила наружу, медленно перемещаясь к периферии его зрения.

По дороге домой он обнаружил, что рад молчанию АйЭма.

Хотя не то чтобы он не знал, о чем думает парень.

Перебор со стрессом. И головняков.

Возможно, ему следует лучше питаться, но этого не произойдет еще некоторое время.

Пока брат гнал машину, Трез коротал время, прикидывая, в каком месте города они находились, пропускающие их или задерживающие светофоры, совершаемые ими повороты, место расположения Коммодора, высота которого при их приближении становилась все больше и больше.

Внезапный спуск подсказал Трезу, что они заехали в паркинг… и что он отстает в своем воображаемом пути в голове. Ему-то казалось, что они все еще в паре кварталов от места назначения.

Последовало множество поворотов налево, когда они по спирали спустились на три уровня и припарковались на одном из двух выделенных для них мест.

К тому времени, как они ввалились в лифт и АйЭм нажал кнопку восемнадцатого этажа, свечение в поле зрения Треза рассеялась, исчезая, как будто его и не было.

Затишье перед бурей.

— Спасибо, что подбросил, — поблагодарил он. И это он и имел в виду. Трез ненавидел на кого-то полагаться, но было бы чертовски сложно в кого-нибудь не вписаться, когда перед глазами вспыхивают неоновые знаки.

— Я решил, что так будет лучше.

— Ага.

Трез с АйЭмом больше не поднимали тему о визите верховного жреца с того момента как это произошло, но это «привет-как-дела» от ЭнсЛэя по-прежнему висело между ними… зато, по крайней мере, АйЭму удалось на время позабыть о своем гневе, пока доставлял Треза домой.

Первая подсказка, что головная боль готова нанести сокрушительный удар, пришла Трезу едва различимым звоном, объявившем о своем прибытии, пронзив мозг как пуля.

Он застонал, когда двери открылись.

— Ох и паршиво же будет.

— У тебя уже была одна на прошлой неделе?

Интересно сколько еще народу его спросят об этом.

АйЭм позаботился о замке на двери и Трез скинул свою куртку, сделав три шага в глубину своей квартиры. Черный кашемировый свитер он сбросил по пути в спальню и расстегнул пуговицы шелковой рубашки, когда вошел…

Он замер и единственное, что пришло ему в голову — сцена из фильма «Поменяться местами», когда Эдди Мерфи заходит в свою комнату, и развалившаяся в его постели полуобнаженная цыпочка произносит: «Привет, Билли Рэй».

Лишь с той разницей, что его сталкер имел дружка-вышибалу и, определенно, был блондинкой и не одетой в штанишки из спандекса. А, мать вашу, по сути, абсолютно голой.

Появившийся над его плечом ствол был в крепкой руке и снабжен глушителем.

Так что АйЭм без проблем мог ее завалить.

— Я думала, ты будешь рад меня видеть, — мурлыкнула цыпочка, переводя взгляд с него на дуло пушки брата Треза, и обратно.

И будто решив показать себя с более привлекательной стороны, она подняла руку и взбила прическу, но если цыпочка рассчитывала, что при этом движении ее грудь соблазнительно покачнется, она прогадала. Ее фальшивые сиськи не шелохнулись, словно были чем-то приколочены к стене.

— Как ты сюда попала? — потребовал ответа Трез.

— Неужели не рады меня видеть? — Когда ни один из братьев не ответил, а пистолет остался в исходном положении, она надула губки. — Я вожу дружбу с охраной, ясно. Что? А, ладно… ладно, я отсосала ему, понятно.

Супер.

И этот тупой ублюдок — коп на прокат — скоро останется без работы.

Трез подошел к вороху одежды у края кровати.

— Надевай свои тряпки и пошла отсюда.

Боже, как он устал.

— О, да брось, — заныла она, когда одежда рассыпалось вокруг нее. — Я просто хотела сделать тебе сюрприз, когда ты вернешься с работы. Думала, тебя это порадует.

— Так вот, не порадовало. Тебе пора… — Когда цыпочка открыла рот, словно собралась психануть, Трез покачал головой и прервал ее: — Даже не думай об этом. Я не в настроении, а моего брата, по правде сказать, не волнует, свалишь ты отсюда сама или тебя вынесут в мешке. Одевайся. Убирайся.

Цыпочка снова перевела взгляд с одного брата на другого.

— Прошлой ночью ты был со мной милым.

Трез поморщился, когда боль заняла свое место и начала пульсировать в правом виске.

— Милая, сейчас я буду предельно честным. Я даже не знаю твоего имени. Мы перепихнулись дважды…

— Трижды…

— Меня не колышет, сколько раз это было. Единственное, что меня интересует, так это когда ты свалишь. Если еще раз приблизишься ко мне или к моей квартире, я… — Тень в нем хотела пойти в более кровожадном направлении, но Трез вынудил себя применить человеческие термины, более доходчивые цыпочке, — …позвоню в полицию. А тебе этого не хочется, потому что ты отоваривающаяся на стороне наркоманка, и если копы перероют твое барахло, машину, квартиру, они найдут куда больше, чем просто пакетик героина. Они загребут тебя и того твоего ебыря-идиота, за хранение с целью распространения, и вы точно окажетесь в тюряге.

Цыпочка просто моргнула.

— Не вынуждай меня, сладкая, — сказал уставшим голосом, Трез. — Последствия тебе не понравятся.

К слову о соображалке цыпочки: девчонка оказалась быстрее ветра, получив основательную мотивацию. Несколько секунд спустя, после нескольких поз из йоги, чтобы достать то, что оказалось «блузкой» на два размера меньше, которую натянула по пути к выходу, она перекинула через плечо дешевую сумочку и схватила за ремешки босоножки.

Не сказав ни слова, Трез просто проводил цыпочку, открыл дверь… и захлопнул ее перед лицом девушки, когда она повернулась, чтобы что-то сказать.

Он вручную запер дверь.

АйЭм убрал пушку.

— Нужно двигать отсюда. Здесь больше не безопасно.

Брат был прав. Не то, чтобы они держали место своего пребывания в страшном секрете, но оставаться в Коммодоре — не лучшая идея, особенно, после того, как охранник оказался настолько тупым, чтобы позволить проникнуть женщине в квартиру без разрешения собственников.

Там где случается что-то однажды, легко может повториться и дважды…

Боль внезапно усилилась, будто резко прибавили громкость его черепного концерта из ада.

— Я прервусь на какое-то время, — пробормотал Трез, уходя прочь. — Начнем паковаться, как только закончится эта мигрень…

Он понятия не имел, что ответил АйЭм или даже что сделал.

Пиздец.

ГЛАВА 64

Куин стоял за дверью смотровой тренировочного центра: руки в карманах кожаных штанов, зубы стиснуты, брови низко сдвинуты.

Ожидание. Ожидание…

Он решил, что медицинское дерьмо во многом похоже на бой: долгие промежутки ничегонеделания, прерываемые вспышками «жизни-или-смерти».

Все это грозило свести с ума.

Он глянул на дверь.

— Как думаешь — долго еще?

Прямо напротив, Блэй перескрещивал и вновь разводил свои длинные ноги. Около часа назад парень в полный рост растянулся на полу, но это было его единственной уступкой той червоточине во времени, в которую их засосало.

— Должно быть уже заканчивают, — ответил он.

— Да. Только в теле столько всего, верно.

Спустя минуту Куин всецело сосредоточился на другом мужчине. Под глазами у Блэя залегли темные круги, щеки запали. Также он был бледнее обычного, его лицо стало слишком бледным.

Куин подошел, прислонился к стене и позволил своим грубым ботинкам скользить до тех пор, пока он не шлепнулся задницей на пол рядом с задницей Блэя.

Блэй глянул вверх и слегка улыбнулся, затем продолжил глазеть на носы своих ботинок.

Куин будто со стороны наблюдал, как протянулась его рука и погладила челюсть его друга. Когда Блэй вздрогнул и посмотрел на него, Куин удивился тому, что жаждет сделать что-то гораздо большее… и не в сексуальном плане. Он хотел притянуть парня себе на колени и прижать к груди его голову. Хотел гладить эти сильные плечи и запускать пальцы в его короткие рыжие волосы. Хотел найти поблизости одеяло, которым они смогли бы укрыться, чтобы Куин мог окутать теплом это мощное тело, которое, казалось, сейчас ослабло.

Куин заставил себя отвести взгляд и опустить руку.

Боже, он чувствовал себя в чертовой… ловушке. Хотя и не был скован цепями.

Глянув вниз, он проверил свои запястья. Лодыжки. Ага, свободен, как ветер. Ничто его не удерживало.

Опустив веки, Куин прислонил голову к стене. И снова мысленно прикасался к Блэю… и опять же, не в сексуальном плане. Просто, чтобы ощущать жизненную энергию под его кожей, движение мышц, твердость кости.

— Думаю, тебе пора увидеться с Селеной, — сказал Куин парню.

Блэй выдохнул так, словно кто-то плюхнулся ему на грудь.

— Да, знаю.

— Мы могли бы пойти вместе, — услышал Куин собственные слова.

Он открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Блэй резко повернулся к нему.

— Или же, ну, знаешь, ты мог бы сделать это самостоятельно. — Куин хрустнул костяшками пальцев. — Как тебе будет удобно.

Вот дерьмо. В свете всей этой фигни с Сакстоном, его предложение слишком далеко зашло. В конце концов, кормление могло рассматриваться интимнее секса…

— Да, — тихо ответил Блэй. — Так и сделаем.

Сердце Куина тяжело забилось. И, опять-таки, не потому, что он хотел сделать это вместе с парнем. Он просто хотел…

Разделить — было самым подходящим здесь словом.

Нет, постойте. Он пошел дальше этого. Он хотел позаботиться о мужчине.

— Знаешь, не думаю, что хоть раз благодарил тебя, — прошептал Куин. Когда светло-голубые глаза Блэя глянули на него, он хотел отвести взгляд… этот зрительный контакт был едва выносим. Но затем он подумал о своем брате на больничной койке… и обо всех прочих способах, которыми людей лишают времени.

Боже, он держал в себе так много по целой куче причин… каждая из которых, казалась веской. Но насколько самонадеянно это было? Подобное умалчивание предполагало, что у него было время рассказать обо всем, когда хотел. Что тот, кто был в его мыслях, всегда мог находиться поблизости. Как и сам.

— За что? — спросил Блэй.

— За то, что доставил нас домой. Меня и Лукаса. — Он вдохнул полной грудью и медленно выдохнул. — И за то, что сидишь здесь со мной всю ночь. За то, что пошел к Пэйн и привел ее на помощь. За то, что прикрываешь меня на поле боя и во время тренировок. А заодно за все то пиво и видеоигры. За чипсы и эм-энд-эмс. За шмотки, что я одалживал. За пол, на котором я спал, оставаясь на ночь. За то, что позволял обнимать твою маму и беседовать с отцом. И… за десятки тысяч прочих добрых дел, что ты совершил.

Неожиданно, ему снова подумалось о той ночи, когда он вошел и увидел, как отец передавал золотой перстень с печаткой его брату.

— Спасибо за звонок той ночью, — хрипло продолжил он.

Дата добавления: 2015-11-04