Глава XVI. Семейный совет мгновенно утратил прежнюю суровость

Семейный совет мгновенно утратил прежнюю суровость. Из грозного судьи, обличающего уж очень подлого злодея, сэр Герберт превратился в приятного джентльмена, каким и был по природе. Дамы улыбались счастливой улыбкой. Только Тони невесело смотрел на эту веселую кампанию.

— Замечательно! — сказал сэр Герберт.

— Да,— согласилась Вайолет.— Просто блеск!

— Еще недельку,— подхватил баронет,— и ему конец. Леди Лидия улыбалась Тони. Вайолет тоже его одобрила:

— Мастерский удар, ничего не скажешь!

— Да,— поддержала ее леди Лидия.— Очень умный ход.

— Истинный Макиавелли[71],— заметила Вайолет.— Не зна­ла за вами такой тонкости.

Тони ничуть не обрадовался.

— Быть может,— осведомился он,— вам интересно уз­нать, что я его действительно пожалел?

— Что?!

— Да, мне его жалко.

— О чем ты говоришь? — удивился сэр Герберт.

— Тони,— сказала Вайолет,— вы бредите.

— Нет, я его жалею,— упрямо ответил Тони.— Мне и раньше не нравилась эта затея, а теперь и подавно.

Леди Лидия почти заблеяла от чувств.

— Как же его иначе урезонишь?

— Как хотите, а это нечестно.

— Нечестно! — фыркнул сэр Герберт.

— Да,— отвечал Тони,— у таких, как мы, одно оправда­ние — честь. Когда мне было стыдно, что я живу за чужой счет, я утешался тем, что я — человек чести. И вот, пожалуй­ста, вступаю в заговор, чтобы обмануть этого беднягу!

Сэр Герберт был слишком потрясен, чтобы фыркать.

— Что за дурацкая мысль!

— Такие речи,— язвительно прибавила Вайолет,— произ­носят в Гайд-парке.

— Ну и ладно,— сказал Тони.— Хорошо, я оратор из Гайд-парка. Но ничего не поделаешь, игра — нечестная.

— Разреши заметить,— сказал сэр Герберт, обретя былую велеречивость,— что мы это делаем ради твоего блага.

— Да,— поддержала леди Лидия.— Мы заботимся о тебе.

— Дуй, ветер, дуй,— сказала Вайолет.— Ведь ты не так ужасен, как эта черная неблагодарность.

Если она хотела облегчить атмосферу, попытка не уда­лась. Тони сердито на нее посмотрел, снова удивляясь, как же это он свалял такого дурака.

— Ой, ради Бога! — сказал он.— Хоть не острите! Вайолет заиндевела.

— Прошу прощения,— сказала она.

Тони воззвал к сэру Герберту. Он знал, что женщины не всегда разбираются в вопросах чести, но в баронете видел безукоризненного джентльмена.

— Неужели вы меня не понимаете? — беспомощно спро­сил он.— Неужели не видите, что жестоко загонять человека в седло, когда он на подушке сидеть не может?

— Что поделаешь, мой мальчик! Иногда нужна операция.

— Ой, не могу! Противно слушать!

— Ну, знаешь! — сказал оскорбленный сэр Герберт.

— Простите,— перепугался Тони,— но... а, черт!.. Разве это честная игра?

Леди Лидия ухватилась за слово с прытью опытного диа­лектика.

— Это вообще не игра. Это намного серьезней.

— Неужели ты не понимаешь,— подхватил сэр Герберт,— что если он сделает свое дело, вся аристократия в опасности?

— Какая чушь! И раньше бывали неотесанные лорды.

— Они не воплощали традицию. Посуди сам — мы век за веком говорим о священном наследии, а тут является этот субъект, родовитый как не знаю что, и ведет себя хуже раз­носчика. Назвать человека луковицей!..

— Вся наша социальная система,— продолжила леди Ли­дия,— стоит на том, что потомок множества графов не мо­жет быть вульгарным.

Тони не уступил.

— Ну и ладно. Видит Бог, мне Сид не нравится, но обма­нывать его нельзя.

Вайолет поджала губы. Глаза ее сверкнули тем холодным блеском, который помог ее отцу отстоять девяносто семь су­пов во враждебном мире.

— А без красивых слов,— спросила она,— что вы предпо­лагаете сделать?

— Сказать Сиду правду.

— То есть?..

— Что он может жить, как хочет. Что графы не всегда ез­дят верхом, ходят на концерты, блещут манерами.

— Другими словами,— вскипел сэр Герберт,— пустить все прахом!

— Я думаю, ты сошел с ума,— сказала леди Лидия. Тони невесело улыбнулся.

— Наследственное, от прадедушки. Не слыхали? Безум­ный Прайс. Мы располагались у самого парка, нам покро­вительствовал клуб «Мальборо». Но прадед изобрел сред­ство для удаления волос и разорился. Так мы оказались здесь.

— Кажется,— сказала Вайолет,— вы просили меня не ост­рить. Нельзя ли попросить вас о том же?

Тони кивнул.

— Хорошо. Хватит комедий. Чем же мы их заменим?

— Может быть,— предположила Вайолет,— вы уделите минутку мне?

— Да,— согласился сэр Герберт.— Как быть Вайолет?

— Ради нее,— сказала леди Лидия,— ты не имеешь права жертвовать единственным шансом.

Тони помолчал, глядя на невесту.

— Поня-ятно. Значит, вы не выйдете за парикмахера?

— А вы как думаете?

— Если я скажу Сиду правду, вы меня бросите?

— Хотите свалить вину на меня?

— Нет. Я просто...

— Ах, все равно! Пускай так, брошу. Если вы такой чест­ный, что помогаете этому субъекту занять совершенно не­подходящее положение...

— Не в том дело...

—...которое не принесет ему счастья...

—...и не в этом...

—...то я за вас не выйду,— холодно закончила она. — Яс­но?

— Вполне,— ответил Тони.

Сэр Герберт очень огорчился. Конечно, Дройтвичи не бедны, но Девяносто Семь Супов были бы весьма кстати.

— Послушай! — сказал он.— Зачем же так...

Мы не узнаем, какие бы доводы он привел, потому что Полли, проводив мамашу Прайс, вернулась и стояла в две­рях, смущенная тем, что застала семейную сцену.

— Ой, простите! — начала она.

— Ничего, мы уже поговорили,— успокоил ее Тони.— Все в порядке?

— Да.

— С кем? — спросил сэр Герберт.

— С моей мамашей. Полли проводила ее в церковь.

— Полли? — сказала Вайолет.— Рада узнать, как вас зовут.

— Что этой женщине делать в церкви? — спросила леди Лидия.

— Мы, Прайсы, очень набожны,— ответил Тони. Вайолет по-прежнему занималась Полли.

— Насколько я понимаю,— сказала она,— вы с лордом Дройтвичем часто видитесь?

— Да.

— Как это мило!

— Герберт! — вскричала леди Лидия.— Герберт, у меня мысль! Сейчас ее нужно подстеречь! Она поддастся.

— Ты думаешь?

— Да-да. Когда она выйдет, мы...

— Молодец! Так и сделаем.

Быстро дыша, леди Лидия обернулась к Полли, надеясь на то, что победы можно достигнуть и в последний час. Ле­ди знала таких старушек. Они особенно чутки к гласу разу­ма, когда побывают в церкви. Значит, лови их и вей из них веревки.

— Где эта церковь?

— Первая улица налево.

— Лидия! — вскричал сэр Герберт так, словно завидел ли­су.— Скорей!

Жена не подкачала, словно тоже увидела лису.

— Бежим!

— А то упустим!

Они выскочили из салона, как гончие, а Тони обернулся к Вайолет.

— Не пойдете с ними?

— Хотела заглянуть в магазин. Машину пока оставлю здесь.

Подходя к дверям, она посмотрела на Полли и заметила:

— Конечно, я не знала всех привлекательных сторон это­го заведения.

— О чем вы? — спросил Тони.

— О приятном обществе,— ответила Вайолет.

Дата добавления: 2015-08-27